Текст книги "Дело о великом маге"

Автор книги: Наталия Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА VII
Новая кража

Попрощавшись с Валентиной Георгиевной, друзья вышли за калитку. Артем сдвинул темные брови и положил руку на Ромкино плечо.

– Ну и как мы будем искать пропавшего мальчишку, не подскажете, как вас там? Аполлинарий Иерихонович, кажется?

– Иеронимович, – машинально поправил Ромка.

– Один черт. Сколько он, говоришь, украл? Тысячу долларов? Для него это несусветные деньги. Однако считать он их умеет, раз находился в такой компании. И если он уехал с ними в Москву, то мы его там никогда не найдем.

– А деньги эти его дружки у него отнимут, снова воровать заставят, и неизвестно, что с ним дальше станется, – вздохнула Лешка. – Но давайте расспросим местных ребят, сходим на станцию. Может быть, кто-нибудь из них видел, как он, например, садился в электричку?

Артем пожал плечами.

– Давайте расспросим ребят. Только, мне кажется, это дохлый номер.

И они пошли по поселку высматривать мальчишек одного возраста с Русланом. Шли и шли, у кого ни спрашивали про Руслана, никто ничего не знал.

И вдруг на одной из улиц Лешка остановилась как вкопанная и замерла от восторга. Возле двухэтажного новенького коттеджа она увидела необыкновенно, невозможно красивый цветник. Нина Сергеевна, гордившаяся своими клумбами, могла отдыхать при виде такого великолепия.

Лешка подошла поближе к забору и заглянула за него. Цветники-гобелены, красивые клумбы, декоративные газоны украшали весь двор. Высокие, невиданного цвета дельфиниумы возвышались над эффектными листьями хосты, окаймленными желто-золотистыми полосами. Таких пышных флоксов она никогда не видела. А какие вдали росли розы! Цветы здесь росли не только на земле. Они выглядывали из укрепленных на карнизах оконных ящиков, свисали из подвесных корзин, обвивали беседки, источая неизъяснимый запах.

Над одной из клумб склонился какой-то невысокий пожилой человек. Он как-то неуклюже срезал цветы и собирал их в букет. А у калитки его поджидали мужчина и женщина, и Лешка услышала их громкий шепот.

– Надо бы и себе такой сад завести. Вот, нашел человек свою нишу и живет припеваючи. Видишь, какой дом себе отгрохал.

– Не знаю, не знаю, – качал головой спутник женщины. – Многие мои знакомые продают садовые цветы, но что-то никто из них до сих пор не разбогател.

– А этот разбогател. Смотря как дело поставить, – наставительно прошептала женщина.

Ромка тоже подошел к калитке, заглянул за забор и узнал хозяина цветника. Это был тот самый невысокий дядька с живыми выпуклыми глазами, которого он видел с Евгением Михайловичем.

– Здравствуйте, Святослав Петрович, – крикнул юный сыщик.

Мужчина поднял голову, оглянулся, увидел Ромку и кивнул головой:

– Привет.

А спустя минуту хозяин великолепного цветника подошел к калитке и отдал букет ожидавшим его людям.

– Извините, что задержал вас. Секатор затупился, да и рука подкачала, одной трудно нарезать цветы.

Ребята еще раньше заметили, что правая рука мужчины замотана бинтом.

– А что с рукой? – поинтересовался мужчина.

– Да так, поскользнулся, упал.

– Очнулся – гипс? – подхватил Ромка. – Там у вас случайно нет золота и бриллиантов, не проверяли?

– К сожалению или к счастью, сознание я не терял, – улыбнулся цветовод, – но боль была сильной. Впрочем, не думаю, что это перелом, скорее всего, сильный ушиб или растяжение связок. Как поеду в Москву, так рентген и сделаю.

– Сколько я вам должна? – спросила женщина.

Святослав Петрович замахал на нее здоровой рукой.

– Что вы, какие пустяки.

– Тогда спасибо. – Женщина зарылась лицом в букет, и Лешка снова услышала ее шепот, обращенный к спутнику: – Вот видишь, он не мелочится.

– А вы тоже за цветами? – спросил Святослав Петрович у Ромки.

– Нет, мы здесь по другому делу. Скажите, вы Руслана, ну, мальчика того, который у Евгения Михайловича бумажник взял, нигде больше не встречали?

– Нет, не встречал. – Мужчина покачал головой и вздохнул: – Заблудшая душа. Среда, ничего не попишешь, среда обитания. Он, конечно, не виноват, что оказался среди воров и бандитов, но они успели оказать на него воздействие, и этого, к сожалению, уже не исправить. А зачем он вам?

– Валентина Георгиевна попросила нас помочь ей найти его, – не стал скрывать Ромка.

– Вот как? А почему вас? Хотя да, в милицию-то она обратиться не может. Рад бы помочь и вам и ей, но мальчик, должно быть, уже далеко отсюда. Такие дети, знаете ли, быстро привыкают к бродяжничеству, им не по нутру нормальная жизнь.

– А Валентина Георгиевна сказала, что ему у них было хорошо. Что он стал называть ее мамой, – возразила Лешка.

В ответ на это цветовод лишь пожал плечами.

– Возможно, что и так, и я, к счастью, ошибаюсь. Я же с ней не знаком, и мальчишку этого никогда прежде не видел.

– Цветы у вас красивые, – не зная, что сказать еще, вздохнула Лешка.

– Стараюсь, выращиваю. Могу помочь с семенами.

– Спасибо, мы к вам еще придем. До свидания.

Расставшись с цветоводом и отойдя от его забора, Лешка расстроилась еще больше.

– Неужели от самого человека ничего в его жизни не зависит? Если он растет среди воров и негодяев, то и сам обязательно станет таким же?

– Если в его жизни другие, порядочные люди не встретятся, то он даже не будет знать, что можно жить по-другому, по-честному, – сказал Артем.

– Но у него когда-то были и мама и папа, наверное, они были хорошими людьми, а теперь вот Валентина Георгиевна появилась, и она тоже очень хороший человек. Неужели уже поздно его перевоспитывать?

– Хватит без толку рассуждать, – прервал сестру Ромка. – Вот когда мы его найдем, тогда и узнаем, почему он опять взялся за старое. Мне его, по правде говоря, еще жальче, чем тебе. Даже если он и вор, а воров, как тебе известно, я не люблю. Но вы его не видели, а я видел, и мне тогда показалось, что он ничего не брал, и что его обвиняют несправедливо. Если бы не та карточка, которая из его куртки выпала, я был бы уверен в этом на все двести процентов. Вообще-то жутко неприятно, когда тебя несправедливо в чем-то обвиняют. Главное, что при этом действительно чувствуешь за собой какую-то несуществующую вину, и оправдываешься, и боишься, что тебе не поверят. Если бы меня в тот вечер Евгений Михайлович просто так отпустил, продолжая считать, что я и есть вор, мне до сих пор было бы не по себе.

Говоря все это, Ромка крутил головой во все стороны и заметил бегущего мимо них мальчишку.

– Эй! – крикнул он. – Поди-ка сюда.

Мальчишка подошел.

– Ты Руслана случаем не видел? – спросил юный сыщик.

Пацан помотал головой:

– Нет.

– А кто-нибудь из твоих друзей его видел?

– Нас об этом уже спрашивали.

– Тогда пошли на станцию, – сказал Артем.

Друзья вышли на Песчаную улицу, и Ромка указал на высокий особняк с остроконечной крышей.

– Вот здесь я и провел ту незабываемую ночь.

Он заглянул в окошко, подошел к воротам, а они неожиданно открылись, и оттуда появился, нет, не появился, а вылетел в буквальном смысле этого слова хозяин особняка. Увидел Ромку и в удивлении поднял брови.

– Ты что тут делаешь?

– Здравствуйте, Евгений Михайлович. Да мы так… гуляем.

Лицо хозяина дома было жутко расстроенным.

«Уж не случилось ли что с его ребенком?» – подумал Ромка и осторожно спросил:

– Что с вами? Снова произошло что-то серьезное?

– Произошло! Тут такое произошло! – воскликнул Евгений Михайлович. – Опять деньги пропали! Но как он вновь умудрился ко мне влезть? Неужели через то же самое окно? Проникает, как невидимка, словно фокусник какой-то. Школу, знать, прошел хорошую.

– Кто к вам влез? – опешил юный сыщик. – Вы что, снова подозреваете Руслана?

– А кого же еще?

– И много пропало денег? – участливо спросила Лешка.

Евгений Михайлович кивнул, и лицо его стало жутко злым.

– На этот раз слишком много. Вся зарплата моих рабочих, а их у меня тридцать человек. Ну, все, я звоню в милицию. Этого я ему уже не прощу. А если и милиция не справится, найму частного детектива.

– Погодите, но Валентина Георгиевна, приемная мать Руслана, сказала, что он пропал! – воскликнул Ромка. – Мы тоже его искали. Его нет в поселке, вас кто-то другой обокрал!

Во дворе показалась мать Евгений Михайловича, Наталья Алексеевна. Она услышала последние Ромкины слова.

– Теперь, может, и пропал, а еще час назад был в поселке. Раиса сказала.

– А она не врет? – недоверчиво спросил Ромка, вспомнив противную тетку-сплетницу.

– Да зачем ей это?

– Так что вы здесь делаете? – снова спросил Евгений Михайлович. – Не слишком ли далеко забрели прогуливаться? Кстати, ты, Рома, мог бы помочь мне его найти, хотя бы поспрашивать у местных ребят, где он может быть. Ты же сам говорил, что любишь заниматься подобными делами.

– Мы как раз и хотим его найти. И со многими ребятами уже говорили. Они не знают, где он. Но мы еще поищем.

– А если найдете, то скажите ему, что, если он немедленно не вернет мне мои деньги, я его достану и в порошок сотру. Быть ему в детской колонии.

Евгений Михайлович повернулся, чтобы уйти, но Лешка его задержала.

– Извините, вы что, свои деньги разве не в сейфе держите?

– В том-то и дело, что в сейфе. Он у меня, правда, старый, я все собирался новый купить, теперь-то уж непременно куплю. И замок в этом простой, а у пацана, наверное, набор отмычек имеется.

– Но как он проник в вашу комнату? – спросил Ромка.

– Хороший вопрос. Никто никуда не отлучался из дома, все было закрыто, кроме окна, в которое разве что уж проскользнет. Да этот мерзавец. Значит, снова незаметно через забор перемахнул и успел подобраться к сейфу. Так что передайте ему, если отыщется, что амнистия отменяется. А я приму свои меры.

– Если тетка Раиса видела его с час назад, то, скорее всего, он все еще где-то здесь, – медленно проговорила Лешка, когда они остались одни. – Надо его поскорее найти и убедить, чтобы вернул все деньги. И знаете, что я еще сейчас подумала? Что Аленка врет. Если бы она говорила правду, то к чему бы ей было клясться? Сказала бы «не знаю» и ушла. А она уж слишком неестественно себя ведет.

– Вполне возможно, – поддержал ее Артем. – Мне тоже показалось, что она что-то знает. Глаза у нее были что-то уж чересчур правдивыми.

– Ага, – кивнул Ромка. – Я такими глазами когда-то на маму смотрел, если хотел ее обмануть. Но раз она своей матери ничего не хочет говорить, то нам и подавно не скажет.

– И все же давайте еще раз с ней поговорим. Убедим ее, что Руслану только будет хуже, если он не отдаст то, что взял, – сказала Лешка.

И трое друзей вновь вернулись к маленькому домику.

Аленку они застали во дворе. Младшие дети тоже были там, возились в песке, а Валентины Георгиевны нигде не было видно, должно быть, отошла куда-то.

– Алена, подойди сюда, пожалуйста, – встав у калитки, твердым голосом сказала Лешка.

Девочка выпрямилась, настороженно на них взглянула и медленно приблизилась. Лешка взяла ее за руку.

– Послушай, Аленушка, неужели тебе Руслан не сказал, куда пошел?

Аленка яростно замотала головой:

– Не сказал. Только он ничего не крал, вот честное слово. И я вообще не знаю, где он. – Она попятилась и еще раз повторила: – Не знаю, честное слово.

– А жаль, – пожал плечами Ромка. – Если мы его не найдем, то милиция – запросто. И посадят его на всю жизнь в тюрьму. А там, знаешь, как плохо? Ты себе этого и представить не можешь. Там детей голодом морят и бьют каждый день. Ты этого для него хочешь?

– На всю жизнь? – с ужасом спросила Аленка.

– А ты как думала?

Девчонка нахмурила белесые бровки. По выражению ее лица нетрудно было догадаться, что в душе ее идет тайная борьба. И все же она решила не выдавать друга. Наверное, поклялась ему хранить тайну и потому снова замотала головой:

– Все равно не знаю, где он.

– Ну что ж, не знаешь, и ладно. Мы тебе верим. Тогда до свидания, – примирительно сказал Ромка и даже рукой помахал ей на прощание.

– До свидания, – ответила Аленка, радуясь, что так легко от них отделалась.

А юный сыщик завел Лешку с Артемом за угол дома и выбрал местечко за толстым деревом.

– Постоим немного здесь. Она не удержится, чтобы не сообщить Руслану, что его все ищут, и что ему грозит тюрьма.

Ромка оказался прав. Спустя какое-то время Аленка выскочила из дома с небольшим свертком в руке. Воровато оглянувшись, она со всех ног помчалась по улице. Друзья припустились за ней.

Не так-то просто было преследовать девчонку в незнакомом поселке. Если в своей Медовке они знали каждый дом и каждое дерево и могли бы заранее предугадать все ее ходы, то здесь понятия не имели, куда она бежит. Чтобы оставаться незамеченными – а Аленка поминутно оглядывалась, – им приходилось то и дело нырять в кусты, прятаться за заборы, а то и валиться в высокую траву. В одном месте Ромка сильно обжегся крапивой и теперь весь чесался.

Вскоре девчонка вывела их на окраину поселка, пробежала сквозь небольшой лесочек, приблизилась к какой-то ржавой, местами поломанной, заросшей густой растительностью изгороди и исчезла за ней. А они в растерянности остановилась. За изгородью этой виднелись нестройные ряды покосившихся могильных крестов.

ГЛАВА VIII
Склеп на старом погосте

За одним из таких крестов на миг показалось пестрое Аленкино платьице. Мелькнуло и снова исчезло.

– Это же кладбище! – воскликнула Лешка.

– Мементо мори – помни о смерти, – сказал Ромка и приставил к глазам свой бинокль. – Похоже, это очень старое кладбище.

– Это и без бинокля видно. И не кладбище это вовсе, а погост.

– Не погост. Погост – это сельское кладбище рядом с церковью. А где ты здесь видишь церковь?

– Мне кажется, церковь здесь когда-то была, – прервал их спор Артем. – Вон там, видите, сохранились остатки стен?

– Ну ладно, пусть будет погост, – согласился Ромка и восхищенно цокнул языком. – Надо же, сон в руку. Все-таки я великий провидец.

– Какой еще сон?

– А сегодня мне всю ночь мертвецы в гробах снились и вампиры всякие.

– Так это потому, что мы Сашкин «ужастик» на ночь смотрели, а потом еще и твой дурацкий кроссворд разгадывали, – сказал Артем. – Если хорошенько покопаться, то всему в жизни можно найти объяснение.

– Тогда объясни нам, куда делась Аленка? Что-то я ее не вижу, даже бинокль не помогает.

– А что ты стоишь? Идем ее искать! – воскликнула Лешка.

Но брат помотал головой.

– Нет, нам с ней в прятки играть нельзя. Мы ее сроду там не найдем, потому что она эти места наизусть знает. Уж лучше мы ее здесь подождем. Увидим, откуда она появится, – и сразу туда.

Ожидание длилось не очень долго. Вскоре Аленка выскочила из-за кустов, росших у того самого креста, за которым она пропала, и побежала к ограде, размахивая обеими руками. Свертка у нее больше не было.

– Прячьтесь, – приказал Ромка, а когда девчонка пробежала мимо, удовлетворенно заметил: – Думает, глупая, что обхитрила нас. А вот теперь можно и поискать мальчишку. Должно быть, он залег за какой-нибудь могилой, а она ему еду принесла и обо всем рассказала. Ну и местечко они себе выбрали!

Ребята пролезли сквозь ограду в том месте, откуда выбежала девчонка, и вошли на безлюдное старое кладбище, или погост, как утверждала Лешка. Он был небольшим, сплошь поросшим густой травой, сквозь которую едва проглядывались узкие тропинки, вьющиеся между кустами, деревьями и заброшенными могилами.

Они подошли к каждому кресту, заглянули за каждое дерево и за каждый камень. Мальчишки нигде не было.

Неожиданно потемнело. На небе заклубились мрачные тучи, заволокли его полностью, и обычно долгий летний день закончился раньше положенного ему срока.

Где-то вдали блеснула молния, вслед за ней прогремел гром. Поднялся сильный ветер, натужно и страшно заскрипели могильные кресты. А потом с неба упали первые крупные капли дождя.

– Где же он может быть? – озираясь и ежась от внезапно наступившего холода, проговорила Лешка.

Ромка достал из сумки фонарик и недовольно нахмурился.

– Что-то мне все это не нравится. Как-то здесь не очень уютно, вам не кажется? Лично я не хотел бы тут жить. А ты, Лешк? Лешк, а ты не боишься, что в тебя вдруг вопьются клыки вампира? – подобравшись к сестре поближе, он вдруг вонзил пальцы в ее шею.

– Отвали, нет здесь никаких вампиров, – отпихнула брата Лешка. – А боюсь я совсем другого. Что мы тут вымокнем до нитки, простудимся и никого не найдем. Аленка, конечно же, предупредила мальчишку об опасности, и он, скорее всего, давно убежал отсюда по другой дорожке, а она для отвода глаз выскочила у нас из-под носа. Ты, Ромка, забыл, какие мы с тобой тоже были хитрые в их возрасте? Сам посуди, не сидит же он до сих пор под дождем за каким-нибудь надгробьем, это смешно просто. Если нам холодно, то ему и подавно.

Артем, конечно же, согласился с Лешкой.

– Давайте уйдем отсюда. Скажем Валентине Георгиевне, что ее дочь отлично знает, где скрывается мальчишка, пусть она ее пытает. А вообще-то зря Аленка не сказал, где он прячется. Маленькие еще, не понимают, что мы им добра желаем.

Ромка постоял, подумал, потом приставил ладони ко рту и на всякий случай громко крикнул:

– Руслан, выйди, мы с тобой поговорить хотим.

Но никто на его крик не отозвался, и только еще громче, еще злее завыл ветер, еще сильнее закачались деревья да заскрипели чугунные и деревянные старые кресты.

– Зря кричишь, – сказал Артем.

– Сам знаю, – вздохнул Ромка.

Лешка поднесла к носу запястье и взглянула на часы.

– Значит, возвращаемся?

И брат ее угрюмо кивнул:

– Ага.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, друзья пошли назад. А дождь внезапно хлынул с такой силой, что они вмиг вымокли с головы до ног, вода налилась даже в их кроссовки и громко в них захлюпала.

– Бежим под навес! – крикнул Артем.

Навесом он назвал каким-то чудом уцелевшую крышу давно разрушенного небольшого строения, скорее всего, маленькой деревенской часовни.

Ребята кинулись туда, но крыша оказалась дырявой и от ливня не спасала. Недалеко от нее рос огромный тополь, и Ромка переметнулся под дерево.

– Здесь вроде посуше, – сказал он, отряхиваясь все телом, как собачка.

Но вода с неба уже лилась сплошным потоком, и крона тополя тоже оказался бесполезной.

– Нет, тут тоже и мокро, и холодно, и противно, – клацая зубами, признал юный сыщик.

– А чего здесь торчать, раз уж мы все равно такие мокрые? Давайте прямо сейчас уйдем отсюда и погреемся у Валентины Георгиевны, – сказала Лешка.

Снова мелькнула молния, осветив безрадостные кресты и заставив поежиться даже терпеливого Артема.

– Действительно, нечего нам тут больше делать.

– Тогда бежим скорей, – воскликнул Ромка. – Темка, ищи самую короткую дорогу.

Артем выскочил на заросшую густой высокой травой тропинку, вьющуюся вдоль могил. Новая молния осветила ограду кладбища.

– Туда, за мной, – крикнул он.

Тропинка была настолько узкой, что Артему приходилось раздвигать ветки кустов и удерживать их, чтобы они не хлестали по лицу Лешку. Одновременно он освещал себе и ей путь фонариком – в Ромкиной сумке их было два. Ромка бежал за Лешкой и тоже светил на дорожку. Луч от его фонарика беспрерывно метался под Лешкиными ногами.

И так они бежали, пока у Лешки под ногами вдруг ни стало темно.

– Рома, не отставай, – не оборачиваясь, крикнула девочка.

Но свет на дорожке не появился. А из-за шума дождя и ветра Ромкины шаги не были слышны.

Она остановилась и оглянулась, ища глазами брата. Ромки сзади нее не было, он куда-то исчез.

– Тема, стой! – во весь голос закричала Лешка и снова обернулась. – Рома, да где же ты?

Но Артем уже убежал далеко вперед, Ромка не отозвался, и Лешка осталась одна посреди мрачного кладбища, под потоками льющейся с неба холодной воды и бешеными порывами лютого ветра.

К счастью, Артем вскоре почувствовал Лешкино отсутствие и вернулся к ней.

– Что случилось?

– Ромка пропал!

– Когда? Где?

Лешка указала приблизительное место, где она перестала видеть свет от Ромкиного фонарика, Артем посветил фонариком по обеим сторонам тропинки. На одном из густых высоких кустов несколько веток были обломаны. Он подбежал туда, раздвинул ветви и сразу увидел своего друга.

Ромка стоял по колено в воде в небольшом, скрытом от глаз овражке, и из-за шума дождя и ветра его крики не были слышны. Не заметив обрыва, он поскользнулся на мокрой траве, свалился вниз и теперь тщетно пытался выбраться оттуда.

– Вот ты где! – обрадовался Артем. – Сейчас я тебя вытащу.

Ухватившись одной рукой за толстую ветку, он наклонился и протянул Ромке другую руку:

– Цепляйся за меня.

Ромка приподнялся, левой рукой взялся за куст, а правую протянул другу. С помощью Артема поднялся на шаг вверх, но второй сделать не смог – не удержался на отвесном склоне и снова соскользнул вниз. А поскольку парнем он был довольно упитанным, то Артем, не успев выпустить его руку, тоже оказался в наполненной водой яме.

– Как же вам помочь? – засуетилась наверху Лешка.

– Боюсь, здесь веревка нужна, – заметил Артем. – Роман, у тебя в сумке чего только нет, может, поищешь?

Но Ромка его не услышал. Он заглядывал в какую-то огромную темную нору. Нора эта была выше дна оврага, и вода внутрь нее не попадала.

– Давайте пересидим дождь здесь! – крикнул Ромка. – Лешка, прыгай тоже сюда.

Недолго думая, Лешка спрыгнула вниз, очутилась в крепких руках Артема и тоже утонула в воде по самые коленки.

А Ромка уже проник в темное отверстие, и они полезли за ним.

В этой норе не оказалось задней стенки. Собственно говоря, это была и не нора вовсе, а длинный извилистый подземный ход. Интересно, куда он ведет?

Ромка, чувствуя себя первопроходцем, полз быстрее всех, Лешка с Артемом едва за ним поспевали. Чем дальше они продвигались вглубь, тем тише становился шум дождя и ветра. Вскоре он почти совсем затих, и вдруг Лешка услышала какой-то жуткий скрежет, доносящийся, как ей показалось, из самых глубин земли. Замерев, она вздрогнула всем телом.

– Слышите?

– Слышим, – отозвался Ромка.

– Может, вернемся?

– Ты что?! Неужели тебе неинтересно, что там может быть? Или ты боишься, что это мертвец гремит костями? – зловещим шепотом спросил брат и, вместо того чтобы успокоить сестру, принялся ее пугать: – А ведь так оно и есть. Сейчас сюда выйдет скелет, сверкнет черными глазницами своего белого черепа и скажет: «Лешка, ступай за мной в черную бездну».

– Остряк, – дернула плечом девочка.

– Ничего он ей не скажет, скелеты не разговаривают, – оборвал друга Артем. – Ползи дальше, не тяни резину.

А лаз стал значительно уже, они с трудом в него протискивались, особенно Ромка.

– Смотри, не застрянь, как Винни Пух, – ехидно сказала Лешка.

– Да уж как-нибудь. – Ромка еще энергичнее заработал локтями, чуть повернул в сторону, на миг задержался, но изо всех сил втянул в себя живот, прополз еще с метр и… очутился вдруг в каком-то небольшом подземелье с низкими сводами.

Через пару секунд Артем с Лешкой были там же.

Все трое наконец выпрямились во весь рост, а два фонарика высветили жуткое помещение с сырыми, осклизлыми стенами. Очевидно, раньше эти стены были выложены черным мрамором, а теперь его куски валялись под ногами. В правом углу стоял большой черный крест. Воздух был спертым, пропитанным сладким и противным запахом тления.

– Сон в руку, – снова заметил Ромка. – Как раз такие ужасы мне вчера и снились.

В левом углу подземелья грудой были навалены какие-то камни и доски, в правом дальнем, на возвышении, находилось что-то большое и прямоугольное.

Ромка осветил тот угол, подойдя к нему поближе, и Лешка снова непроизвольно вздрогнула, потому что это что-то, большое и прямоугольное, оказалось не чем иным, как гробом.

– Закрытое подземное помещение, в котором устанавливаются гробы с умершими, что это такое? – спросил Ромка и сам же, подбадривая самого себя, ответил: – Склеп, вот что это такое. Правда, тут клево? Всю жизнь мечтал побывать в таком склепе. А вы?

– А я – нет, и уж тем более не сегодня, – ответила Лешка. Она задрожала от промозглого могильного холода и обхватила себя обеими руками. – Здесь еще холоднее, чем на улице. Чаю горячего бы сейчас. А днем было так жарко, даже не верится. И воздух здесь плохой, спертый, сырой.

А Ромка жадно разглядывал гроб.

– Чей же это склеп? Местные, наверное, о нем все знают. Надо будет потом их о нем расспросить. Ему уж, наверное, лет сто, если не больше. Интересно, в этом гробу еще лежит покойничек?

– Не открывай гроб, не надо, – взмолилась Лешка.

Ромке очень хотелось заглянуть в гроб, но одному ему было боязно, а потому он сделал вид, что послушался Лешку, и ушел в другой угол. Направив фонарик на разбросанные там камни и доски, он пнул их ногой.

– Все это тоже было гробом, но его кто-то разрушил, или же он сам развалился от времени. Что поделаешь, склепы тоже не вечны. Ничто не вечно под луной. Мементо мори.

Продолжая паясничать, Ромка патетически воздел руки вверх. И вдруг в том углу, где стоял гроб, раздался тихий зловещий скрежет.

Лешка обернулась и оцепенела от ужаса.

Крышка гроба шевелилась.