Текст книги "Снежное солнце"

Автор книги: Натали Старк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Каролина сердито фыркнула, схватила фотоаппарат и удалилась в сторону бара. Джереми взглянул на Саманту, подмигнул ей и издал долгий протяжный вздох.

– Что, тяжело? – спросила Саманта.

– Теперь уже легче. Когда никто не зудит под ухом.

– Не пойму, чего ты так на нее взъелся?

– Да ничего я не взъелся, просто... навязали ее на мою голову.

– Но она же не виновата, что ее с тобой отправили!

– А я ее и не виню. Давай лучше о чем-нибудь другом поговорим.

– О фестивале? – спросила Саманта.

– О фестивале мы еще наговоримся, я думаю. Расскажи лучше, как ты здесь.

– Я здесь хорошо, – очень серьезно произнесла Саманта. Потом не выдержала и улыбнулась. – Лучше ты расскажи, как там во Флориде. Как там все наши?

– Кто именно тебя интересует?

– Все.

– Пол Хадсон уехал в Европу. – Джереми многозначительно взглянул на Саманту.

– Какая жалость! – воскликнула она. – Где мой кружевной платочек? Нужно утереть набежавшую слезу. – Когда-то, еще на первом курсе, Саманта была увлечена Полом. Именно на это сейчас и намекал Джереми. – А остальные? Стив, Мюриел, Джек, Мартин?

– Все работают в разных изданиях. Кто во Флориде, кто в других местах. Кроме Бекки. Она вышла замуж и уже успела стать мамой.

– Правда? И кто же у нее родился?

– Как кто? Ребенок.

– Я имею в виду – мальчик или девочка?

– Не знаю, я как-то не обратил внимания. Он был в коляске, весь в пеленках и кружевах...

– Джереми! – укоризненно воскликнула Саманта. – Ну как так можно? А какого цвета была коляска?

– Что-то такое... розовое с бантиками.

– Значит, девочка.

– А если бы коляска была зеленая?

– Ну... не знаю. Скорее всего, мальчик. Но розовая – точно девочка.

– С ума сойти. А ты, случайно, не собираешься?

– Что?

– Выйти замуж... и все такое? Может, у тебя здесь появился какой-нибудь... охотник или лесоруб?

– Конечно, собираюсь. Давай за это выпьем по чашечке кофе.

Саманта слегка махнула чашкой в сторону Джереми и сделала глоток. Он растерянно хлопал глазами, взял в руки свою чашку, потом поставил, схватил чайную ложку и стал размешивать кофе.

– Ты забыл сахар положить, – заметила Саманта.

– Я пью без сахара, – буркнул Джереми.

– Понятно.

Саманта увидела Каролину, которая шла в сопровождении бармена и какого-то молодого человека. Молодой человек сел за свободный столик, а Каролина подошла к Саманте и Джереми.

– Грегори говорит, что факельное шествие лучше снимать с вершины горы. Он хотел показать мне удобную площадку.

– А кто он, этот Грегори? – спросил Джереми.

– Говорит, что охотник, – ответила Каролина.

– А что он еще говорит? – Джереми едва заметно усмехнулся.

– Говорит, что еще никогда не встречал таких необыкновенных девушек, как я.

– Да, похоже, он больше общается с медведями и оленями... А он не приглашал тебя на охоту?

– Представляешь? Приглашал! Но я отказалась.

– Ну и зря. Сшила бы потом себе шубу из медвежьей шкуры.

– Факельное шествие действительно хорошо снимать сверху, – заметила Саманта. – Но, с другой стороны, я думаю, внизу тоже можно будет сделать очень интересные снимки.

– Я могу поснимать внизу, – предложил Джереми, а ты, Каролина, залезешь на гору со своим охотником и поснимаешь оттуда.

– Там видно будет, – буркнула Каролина. – Ну что, твое пищеварение позволит тебе встать и идти?

– Несомненно.

– Знаешь, Каролина, – сказала Саманта с сомнением в голосе, – там, на озере, холодный ветер.

– Ну и что?

– Но он действительно холодный. А ты очень легко одета.

– За меня не переживай. Я морозоустойчивая.

– Ну, не знаю. Может, лучше в другой раз? Завтра еще можно успеть.

– Идем сейчас, и никаких отговорок. – Каролина схватила Джереми за руку. – Вставай.

Они вышли из ресторана и обогнули скалу по узкой тропинке. Сверху открывался восхитительный вид на озеро. Ровная белая гладь простиралась до самого горизонта и даже дальше. Сейчас, под лучами солнца, все это снежное великолепие сверкало и сияло так, что глазам было больно на него смотреть.

– Да это же целое замерзшее море! – воскликнул Джереми.

– Что-то вроде того, – кивнула Саманта. – А вон там будут проходить состязания и турниры.

– А на чем будут состязаться?

– На собачьих упряжках, снегоходах, квадроциклах, лыжах, коньках... И еще на чем-то. Расспросите потом моих родителей, они все знают. Мой отец, например, будет судьей на соревнованиях мотоциклистов.

– А лед не провалится? – с сомнением спросила Каролина. Она дрожала на ледяном ветру как осиновый лист, но ни за что не хотела в этом признаваться.

– Конечно нет. Его толщина больше метра. Да сюда можно танковую дивизию пригнать и устроить учения, и ничего с ним не случится.

– А что это за техника там копошится? – спросил Джереми.

– Это снегоочистители. Они готовят трассы, катки, трамбуют барьеры для зрителей. Вон там будут стоять палатки с едой и напитками. И с обогревателями. А вон там строятся ледяные крепости, домики и горки. Лед привозят с другого конца озера. Выпиливают кубики, а потом из них строят.

– Я хочу посмотреть на это поближе, – заявил Джереми. – Давайте спустимся.

– Успеешь еще насмотреться, – сказала Саманта, с жалостью поглядывая на Каролину. – Завтра сюда приедут студенты колледжей, которые будут участвовать в конкурсе ледяной скульптуры, – вот тогда и посмотрим. А сейчас пойдемте в машину.

Джереми хотел было возразить, но, взглянув на Каролину, у которой уже губы начали синеть, воздержался.

– Хорошо, пойдемте, – сказал он.

Каролина тоже не возражала.

– Едем к нам домой, – заявила Саманта. – Мать с отцом, наверное, уже вернулись. Они смогут ответить на все ваши вопросы, если они у вас есть.

– Это Джереми и Каролина, – представила Саманта своих друзей. – А это мои мама и папа.

– Мы очень рады видеть вас у нас в доме, – произнесла миссис Мелроуз.

– Я слышал, вы будете писать о Ледовом фестивале? – Мистер Мелроуз с интересом взглянул на гостей.

– Да, – кивнул Джереми, – жителям жаркой Флориды будет очень интересно узнать, что существуют такие места, где сугробы высотой в человеческий рост, где зимой по рекам и озерам можно ходить пешком, где без антифриза машины вообще не ездят, где жвачка, выплюнутая изо рта, замерзает на лету... И при всем при том люди еще и веселятся, устраивают фестивали и шествия!

– Ну, я не думаю, что во Флориде все такие дикие, что никогда не видели снега, – улыбнулся мистер Мелроуз.

– Именно такие! – уверил его Джереми. – Я сам видел снег только во время командировок в Монтану и Северную Дакоту, да еще когда был в Европе.

– Завтра наш город заполнится туристами, которые приедут на Ледовый фестиваль, – сказала миссис Мелроуз. – В прошлом году было около десяти тысяч, в этом будет не меньше, я думаю. Все гостиницы будут переполнены. Я думаю, было бы неплохо, если бы вы переехали к нам. Дом у нас большой, комнат достаточно, заодно и места в гостинице освободятся...

– Точно! – воскликнула Саманта. – Как я сама не додумалась.

– Ну, я не знаю... – с сомнением проговорил Джереми, – не хотелось бы вас стеснять...

– Не говори глупости, парень, – сказал мистер Мелроуз. – Никого вы тут не стесните. Гостей мы любим, к нам всегда приезжают родственники из центра на Рождество и зимние каникулы. В этом году, правда, никто не смог. А жаль.

– А, может, вы останетесь у нас на Рождество? – осенило Саманту. – Оно же через день после Ледового фестиваля. Конечно, если у вас нет других планов, – закончила она.

– Вообще-то планы, конечно, были, – задумчиво сказал Джереми, – но они не идут ни в какое сравнение с возможностью встретить Рождество со снегом, елками и оленями.

– Олени у нас не водятся, – сказала Саманта.

– Правда? – удивился Джереми. – А я был уверен, что именно отсюда Санта-Клаус начинает свой путь в оленьей упряжке... Но зато у вас водятся трехметровые медведи.

– Каролина, а ты что молчишь? – подступилась Саманта к девушке, которая никак не прореагировала на прозвучавшее предложение.

Каролина быстро взглянула на Джереми. Ей показалось, что она увидела у него в глазах затаившуюся надежду. Может, надежда там действительно была, но Каролина ни за что бы не догадалась, на что именно он надеется. Она, конечно же решила, что он надеется услышать от нее положительный ответ.

– Да, – прощебетала Каролина, – это было бы замечательно. Я еще никогда не встречала Рождество... в таком месте.

И она с сияющей улыбкой повернулась к Джереми. Ей показалось, что он не очень-то обрадовался тому, что она сказала, но решила, что ей это почудилось.

– Значит, решено, – с улыбкой произнесла миссис Мелроуз, – на Рождество у нас соберется замечательная компания. Очень надеюсь, что вам у нас понравится.

Джереми взял в прокате машину – почти новый темно-синий пикап с приводом на все четыре колеса. Он уже понял, что только на таком и можно перемещаться по этой снежно-ледяной местности. Местные жители это уже давно поняли, поэтому большинство автомобилей в городе составляли полноприводные пикапы.

С утра, пока Каролина спала, а Саманта помогала родителям в магазине, он успел проехаться по заснеженным улицам Гроссвила. Городок оказался совсем небольшим, но очень милым. Он выглядел как изображение на старой рождественской открытке: заснеженные домики, елки, гирлянды, тепло укутанные дети, катающиеся с горок на санках... В общем, Джереми Гроссвил понравился. Интересно, как тут летом? Во всяком случае, наверняка теплее, чем зимой. Хотя сегодня уже не так холодно, как вчера. Или он начал привыкать к суровому здешнему климату?

Он закончил осмотр городка у “Лавки древностей”. Когда он вошел в магазин, Саманта беседовала с двумя покупательницами о прелестях старинного стекла.

– Мне нравятся вот эти бокалы, – произнесла одна из них, маленькая сморщенная старушка. – У моей матушки были точно такие же.

– Вполне возможно, – кивнула Саманта, – это настоящий старинный Уотерфорд.

– А мне нужен подарок для моей невестки, – сказала вторая покупательница. – Она помешана на старинном стекле.

– Ну что ж, – проговорила Саманта. – Прекрасное старинное стекло всегда будет кстати. Вот, взгляните на эти графины. А еще есть симпатичный набор ликерных рюмок...

Джереми подмигнул Саманте, выглядывая из-за огромного старинного канделябра. Сверху на него свешивалась хрустальная люстра невероятных размеров, явно предназначенная для дворцовой залы. Джереми тронул хрустальные сосульки, и они издали мелодичный звон. Саманта улыбнулась. Джереми решил пробраться к окну, что было совсем не просто, так как он забрел в ту часть магазина, где были выставлены изделия из стекла, хрусталя и фарфора, и теперь очень боялся что-нибудь случайно задеть.

Наконец покупательницы удалились, прижимая к груди, празднично упакованные свертки.

– Слушай, а снег все идет и идет, – встревоженно произнес Джереми, стоявший у окна.

– Да, – кивнула Саманта. – Сейчас же зима.

– У меня есть серьезное опасение, что если так будет продолжаться, то весь ваш городок к Новому году попросту скроется в одном большом сугробе...

Саманта весело расхохоталась.

– Ты что, испугался?

– Да нет, я так...

– Ну признайся, что тебе страшно! – продолжала веселиться Саманта.

– Да ничего мне не страшно! Просто я никогда в жизни не видел столько снега.

– И как тебе?

– Потрясающе. Особенно из этого окна. Когда ты стоишь рядом, а наверху, я знаю, есть горячий чай...

– Что, замерз? – со смехом спросила Саманта.

– Сегодня гораздо меньше, – признался Джереми.

– Я же говорила! Еще пара дней – и тебе никакой северный ветер будет не страшен.

– Какие планы на сегодня?

– После обеда меня сменит Моника, это жена моего брата Роджера, ты его вчера видел, и я отвезу вас посмотреть, как делают ледяные скульптуры.

– Я сам кого хочешь куда хочешь отвезу, – заявил Джереми.

– Ты теперь на колесах?

– Да. Взял пикап, такой же, как у девяноста процентов местных жителей. Очень уместный автомобиль.

– Еще бы! Я надеюсь, сегодня Каролина все же оденется потеплее. Иначе она непременно простудится. Кстати, ты ее сегодня видел? Как она себя чувствует?

– К счастью, мы еще не встречались. Их величество почивают.

В этот момент на двери звякнул колокольчик и появилась молодая рыжеволосая женщина в белой вязаной шапочке и белоснежной куртке с капюшоном.

– А вот и Моника! Знакомьтесь. И пошли пить чай.

Когда они поднялись наверх, Джереми увидел букет белых лилий, который стоял на журнальном столике в высокой хрустальной вазе.

– Нравится? – спросила Саманта.

– Красивые цветы, – пробормотал Джереми.

– Мне тоже они очень нравятся. Такие белоснежные... Очень подходят к зиме.

– Это... подарок? – осторожно спросил Джереми.

– Да, – улыбнулась Саманта. – Только я не знаю от кого. Их принес посыльный, и в букете не было никакой карточки. Но, я думаю, скоро все выяснится. Таинственный даритель объявится, чтобы получить мою благодарность.

– Ты догадываешься, кто это?

– Есть некоторые предположения, – кивнула Саманта. – Помоги мне поставить все на стол, а то я полдня буду туда-сюда ходить.

За чаем разговор шел в основном о предстоящем фестивале.

– В нашем городке очень любят разные торжественные события, – сказала Саманта. – По любому поводу устраиваются парады, праздничные шествия, церемонии открытия и тому подобное. Я уж молчу про свадьбы и похороны...

– У вас тут очень забавно, – сказал Джереми.

– А еще у нас знаешь, что любят? – спросила Саманта, глядя на Джереми с лукавой улыбкой.

– Не могу даже представить. – Он почесал в затылке.

– Посмеяться над приезжими! – объявила Саманта и рассмеялась. – Так что будь осторожен.

Джереми хмыкнул и пожал плечами.

– Мы тоже не лыком шиты, – пробормотал он себе под нос.

3

В день открытия фестиваля погода, как по заказу, была солнечной и безветренной. Ближе к полудню пошел небольшой снежок, который добавил хорошего настроения всем участникам и зрителям, собравшимся на озере и вокруг него.

Озеро выглядело очень живописно: всюду развевались яркие флаги, большие оранжевые палатки выделялись яркими пятнами на белом фоне, лед на катке, расчищенном снегоочистителями, блестел как зеркало. Лыжники натирали мазью свои лыжи, готовясь к забегу, фигуристы разминались перед выступлениями, гонщики проверяли свои снегоходы, квадроциклы и сани, управляемые снежно-белыми пушистыми лайками.

Саманта, Каролина и Джереми были на озере с самого утра. Каролина, которая наконец-то решилась поменять свою короткую юбку на теплый комбинезон, то и дело щелкала фотоаппаратом, Джереми говорил что-то в диктофон, а Саманта давала им обоим объяснения. Сейчас они подкреплялись возле одной из палаток знаменитыми гроссвильскими пирогами, которые на свежим воздухе были особенно вкусными.

– Эти собачки такие милые, – сказала Каролина, указывая на лаек. – Ну просто как игрушки. Такая густая и мягкая шерсть.

– На самом деле она довольно жесткая, – заметила Саманта. – Не считая подшерстка, конечно. А густая – это точно. Ведь эти собаки могут спать на снегу при минус пятидесяти градусах.

– Еще скажи, что у вас тут бывает минус пятьдесят, – саркастически произнес Джереми.

– Конечно, бывает. Только очень редко. Раз в двести лет. Но этот раз может наступить в любой момент...

– Если он наступит завтра, то я и носа не высуну из-под теплого одеяла.

– Да, до лайки тебе далеко...

– Ой, кажется, сейчас начнется! – вскрикнула Каролина. – Вон на сцену кто-то поднимается.

– Это наш мэр, – пояснила Саманта. – Сейчас он будет говорить, как он рад, что все здесь собрались, что Гроссвил – замечательный город со своими традициями... А в конце обязательно добавит, что он будет очень счастлив видеть здесь всех собравшихся и на будущий год.

– А ты откуда знаешь? – недоверчиво спросила Каролина.

– А что тут знать? Он всегда одно и то же говорит. Только слова местами переставляет. Так что можете спокойно доедать пироги и допивать кофе. А уж после этого нужно вскакивать и бежать, потому что сначала начнутся соревнования лыжников, а потом и все остальные.

– Я должна обязательно сфотографировать старт. – Каролина одним глотком допила кофе.

– Торопиться совершенно некуда, у нас еще есть самое меньшее пятнадцать минут. Можно выпить еще по чашечке кофе.

– И я выпью, – поддержал Саманту Джереми.

– Не понимаю, как вы можете быть такими спокойными, – возмутилась Каролина. – Как удавы. Сидите, кофе пьете. Нужно же еще выбрать позицию...

– Фотограф-то – ты, – заметил Джереми, принимаясь за кофе.

– А тебе, можно подумать, вообще ничего не нужно делать!

– Я никогда никуда не опаздываю, – внушительно произнес Джереми, – потому, что никуда не тороплюсь. Терпеть не могу ненужной суеты.

– Подожди пять минут, – примирительно сказала Саманта.

– Снегоходы – это почти то же самое, что и гидроциклы, – заметил Джереми. – Вот было бы здорово прокатиться. Представляю, как это классно – нестись на бешеной скорости по снежной равнине...

– Нет проблем, – сказала Саманта. – После окончания соревнований и показательных выступлений все желающие ринутся к снегоходам, квадроциклам и собачьим упряжкам. Я в прошлом году так накаталась на собаках, что у меня щеки заледенели и ресницы покрылись инеем.

– Красота! – воскликнул Джереми. – Значит, снегоход от меня не уйдет.

– Ну все, пошли искать позиции, – сказала Саманта, отставляя бумажный стаканчик.

– Давно бы так, – пробурчала Каролина.

Соревнования начались, Каролина металась от одной группы соревнующихся к другой, щелкая фотоаппаратом. Джереми в помощь ей тоже достал свой фотоаппарат и стал снимать так понравившиеся ему снегоходы, а потом Саманту, позирующую ему на фоне звездно-полосатого флага с эмблемой фестиваля – белым медведем на голубом фоне – на груди.

После награждения победителей начались настоящие забавы: бои в снежных крепостях, катание на всех зимних видах транспорта, лыжах и коньках, которые здесь же выдавались напрокат, и даже купание в заранее приготовленной для этого проруби. И все это заедалось восхитительными огромными вкусными пирогами, аромат которых разносился по всему озеру. Приближался вечер, когда должно было начаться факельное шествие.

Саманта разговаривала по телефону, когда к ней на снегоходе подкатил очень довольный Джереми.

– Садись, – прокричал он сквозь шум мотора, – прокачу с ветерком!

– Мне нужно идти. Прокатимся как-нибудь в другой раз.

– О! Снегоход! – воскликнула появившаяся Каролина. – Я тоже хочу прокатиться!

– Ну вот тебе и компания, – сказала Саманта. – Ну, езжайте. Увидимся позже.

Каролина уже уселась за спиной Джереми и обхватила его руками. Она улыбалась в предвкушении новых ощущений, а он выглядел обиженным, как показалось Саманте. Она помахала им рукой, снегоход взревел и сорвался с места, поднимая клубы снежной пыли.

– Осторожнее! – прокричала Саманта, но ее уже никто не услышал.

Саманта стояла перед зеркалом и смотрела на свое отражение.

– Жуть какая-то, – произнесла она.

– А, по-моему, потрясно, – сказала Габриель, бывшая одноклассница и лучшая подруга Саманты. – На себя ты, конечно, не похожа, но это и не требуется.

– Сейчас еще наденем шубу, и будет полный отпад, – добавила Моника. – У всех просто челюсти отвиснут при виде тебя.

– Да уж, – сказала Саманта.

Из зеркала на нее смотрела самая настоящая Снежная королева. С бледной, как будто заледеневшей, кожей, с невероятно длинными ресницами, покрытыми инеем, с губами, отливающими холодным голубоватым перламутром, и с припорошенными снегом голубыми волосами. Если это сооружение вообще можно назвать волосами. Хорошо, что это парик. Если бы такую башню соорудили из ее собственных волос, то потом их было бы легче состричь, чем распутать и отмыть от лака, блеска и искусственного снега.

Моника накинула ей на плечи длинную белую шубу с серебристым отливом и чрезвычайно высоким воротником.

– Воротник закрывает пол-лица, – сказала она. – Надо его отогнуть.

Она застегнула шубу и отогнула воротник.

– Еще сапоги, – напомнила Габриель.

Саманта села и всунула ноги в белые сапоги с заостренными носками и высоким каблуком.

– Хорошо, что они такие теплые! – воскликнула она. – А то бы у меня ноги отмерзли. Ведь сидеть придется не меньше часа.

– Да нет, я думаю, меньше, – возразила Моника. – Шествие будет не таким уж и долгим. Минут сорок. Меня больше беспокоит то, что ты без шапки.

– А чем это тебе не шапка?! – воскликнула Саманта. – Знаешь, как мне жарко в этом парике?

– Это хорошо. Надеюсь, ты не замерзнешь. Но на всякий случай возьми это. – Моника протянула ей маленькую плоскую фляжку. – Если почувствуешь, что застываешь, сделай маленький глоток.

– Это то, что я думаю?

– Конечно. Что же еще?

– И ты хочешь, чтобы все увидели, как гордая и неприступная Снежная королева прикладывается к фляжке с самогоном?

– Это эликсир! – воскликнула Моника. – И я вовсе не говорю, что нужно делать это демонстративно.

– А как еще, если я буду сидеть в санях и на меня со всех сторон будут смотреть несколько тысяч глаз?

– Ну, не знаю. Все равно возьми. Может, это тебе жизнь спасет. Или, во всяком случае, здоровье. Никто не хочет, чтобы ты заболела воспалением легких.

– В такой-то шубе! Не говори глупостей. А кстати, этот ребенок, который будет ехать за мной на санках... Ему тоже выдадут эликсир?

– Ребенок будет очень-очень тепло одет. Я лично проверю. Ребенку, кстати, четырнадцать лет, просто он маленького роста.

– Ну и правильно, – кивнула Саманта. – Не думаю, что десятилетний выдержал бы час неподвижного сидения в санках.

– Почему неподвижного? Это ты, как Снежная королева, должна вести себя холодно и надменно, а он вполне может глазеть по сторонам и махать рукой своим знакомым.

– А мне нравится этот блеск для губ, – сказала Габриель, которая все это время внимательно рассматривала Саманту. – В сочетании с белым мехом – просто класс. Вообще мейкап потрясающий. Надо будет попробовать что-то подобное. Только не так интенсивно.

– Обязательно попробуй, – улыбнулась Саманта. – Особенно когда захочешь напугать до смерти какого-нибудь поклонника.

– Нет, ты не права, – возразила Габриель. – При правильном подходе...

Тут в дверь постучали.

– Войдите, – сказала Габриель. – Не заперто.

Дверь трейлера распахнулась, в проеме появился запыхавшийся Джереми. Он замер на пороге, во все глаза уставившись на Саманту, которая встала во весь рост, включая десятисантиметровые каблуки, и смотрела на него с холодным выражением, какое и подобает Снежной королеве.

– Я... это... Мне сказали, что здесь Саманта...

С этими словами он попятился назад и закрыл за собой дверь. Девушки переглянулись и захохотали. Дверь снова открылась.

– Саманта? – произнес Джереми, с удивлением и даже испугом вглядываясь в Снежную королеву, которая теперь улыбалась и почему-то стала похожа на Саманту. К тому же он слышал ее смех.

– Я ее заморозила, – медленно и внушительно проговорила Саманта, снова ставшая серьезной.

– Саманта... – снова произнес Джереми растерянно.

Габриель и Моника давились от еле сдерживаемого смеха. Джереми взглянул на них и поправил шапку, съехавшую на глаза.

– Я Габриель, – произнесла Габриель и слегка присела.

– А я... Джереми, – сказал Джереми. – Очень приятно. Я только что испытал самый настоящий шок.

Он косился на Саманту, которая стояла с неприступным видом, глядя прямо перед собой.

– Это правда, она? – спросил Джереми у Моники.

– Я сама не уверена, – улыбнулась та.

– А когда она... разморозится?

– Не раньше, чем закончится факельное шествие. И то только после того, как ее поцелует прекрасный принц, – произнесла Габриель. – Если он, конечно, осмелится.

– Если я подойду, то я... конечно. С огромным удовольствием.

– Там видно будет, – сказала Моника, глядя на часы. – Нам пора.

– Куда? – спросил Джереми.

– Нужно усадить Снежную королеву в ее великолепные сани, украшенные факелами.

– А-а.

– А зачем ты искал Саманту? – спросила Габриель.

– Я... уже забыл. Не важно. Потом.

И Джереми, пятясь, выбрался из трейлера. Он закрыл дверь, постоял перед ней несколько секунд, прислушиваясь. Тишина. И только когда он отошел на несколько метров, за его спиной раздался громкий взрыв смеха. Услышав среди трех женских голосов голос Саманты, Джереми улыбнулся.

Факельное шествие удалось на славу. Под подходящую случаю “таинственную” музыку процессия из сотни человек в карнавальных костюмах с факелами в руках медленно двигалась вдоль берега озера. В процессии участвовало также несколько платформ, на которых были изображены живописные сценки из северной жизни. На одной из них эскимосы в национальных одеждах (по слухам, приглашенные с самой Аляски) танцевали под звуки бубна и пели низкими голосами свои национальные песни, на другой охотники в старинных одеждах из меха, в том числе и в меховых штанах, грелись у настоящего костра, где жарилась целая кабанья туша, на третьей возвышалось чучело медведя, окруженное ярко полыхающими факелами.

Почти в самом начале процессии двигались сани, запряженные тройкой лошадей. В санях восседала Снежная королева, гордая и неприступная, способная заморозить одним лишь взглядом. К ее саням были привязаны маленькие санки, на которых сидел, как всем было понятно, Кай, который весело махал рукой восхищенным зрителям.

Джереми сделал несчетное количество снимков, причем чаще всего в кадр почему-то попадала Снежная королева, такая красивая и такая холодная, такая не похожая на Саманту, но в то же время, чем-то знакомая и близкая...

Когда шествие закончилось, все его участники, не снимая карнавальных костюмов, разбрелись среди публики, которая продолжала веселиться, распивая горячий глинтвейн и танцуя зажигательные танцы на льду при свете нескольких разноцветных прожекторов. Вслед за Самантой, выбравшейся из саней и не спеша прогуливающейся, увязалась толпа поклонников, которые кричали ей вслед:

– Снежная королева, заморозь меня! Снежная королева, возьми меня с собой в свое снежное королевство!

Саманта, не выходя из образа, невозмутимо следовала вперед, ни на кого не обращая внимания. И только подоспевший Джереми удостоился ее благосклонной улыбки. Она взяла его под руку и прошептала:

– Отведи меня, пожалуйста, вон в тот трейлер, пока меня не разобрали на сувениры.

– Кто-то покушался на мою королеву?! – воскликнул Джереми.

– Да. Один мальчик хотел сорвать снежинку с моей шубы на память, а одна маленькая девочка сначала попросила сфотографироваться с ней, а потом расплакалась, рассердилась и попыталась вырвать клок из моей прически.

– Какие у вас тут жестокие девочки. Просто звери. Но теперь тебе никто не страшен. Я буду тебя защищать, размахивая своим тяжелым фотоаппаратом.

Они забрались в трейлер, где Саманта упала на стул и простонала:

– Чаю! Горячего чаю с сахаром и эликсиром!

– Замерзла? – сочувственно спросил Джереми.

Он увидел электрический чайник и немедленно включил его в розетку.

– Больше устала, чем замерзла, – призналась Саманта. – Оказывается, не так-то легко сидеть целый час с каменным лицом, изображая королевскую спесь и гордыню.

– Но у тебя на удивление хорошо получалось! – воскликнул Джереми. – Меня все время мучили сомнения: ты это или не ты.

– Да ну! А вдруг это правда не я? – с улыбкой спросила Саманта.

– Ну нет, теперь я не сомневаюсь.

– Почему?

– Потому что, когда ты улыбаешься, сомнений быть не может. Улыбка у тебя такая... солнечная. Совсем не подходящая Снежной королеве. Поэтому я тебя и не узнал, когда заглянул в трейлер.

– Почему поэтому? – не поняла Саманта.

– Потому что на самом деле у тебя никогда не бывает такого выражения лица.

– Такого неприступного?

– Нет, такого холодного.

– То есть грим тут совсем ни при чем? – лукаво спросила Саманта. – Достаточно изменить выражение лица, и меня никто не узнает?

– Ага, – кивнул Джереми. – Вот сейчас ты в гриме и улыбаешься. И ты совсем не похожа на Снежную королеву. А похожа на... снежное солнце.

Саманта смущенно улыбнулась и посмотрела в зеркало.

В этот момент дверь трейлера распахнулась и в проеме появилась Каролина.

– Так и думала, что вы здесь! – воскликнула она. – Саманта, это просто улет! Почему ты ничего не сказала?

– Это же сюрприз, – объяснила Саманта.

Каролина подошла к Саманте и осторожно дотронулась до ее прически.

– Так я и думала. Парик. Но что они сделали с твоими ресницами и кожей? Ты такая бледная... И какая-то светящаяся.

– Меня гримировал профессиональный гример, – похвасталась Саманта. – Из театра Миннеаполиса.

– Как его сюда занесло?

– Случайно, конечно. Приехал навестить свою тетушку и посмотреть на фестиваль. А наши организаторы воспользовались моментом и заставили его поработать.

– Ну что ж, работа удалась на славу. Я должна сфотографировать тебя крупным планом!

– У Джереми целая куча моих фотографий, – устало произнесла Саманта. – Я, пожалуй, допью чай и поеду домой. Здесь все равно все это не смыть, да я и устала. А вы оставайтесь. Еще будет ночная дискотека и фейерверк.

– Да нет, пожалуй, на сегодня достаточно, – произнес Джереми. – Я лучше тоже отправлюсь домой и начну делать записи. По свежим следам.

– А как же фейерверк? – надулась Каролина. – Это же тоже важная часть праздника. И его надо сфотографировать.

– Каролина права, – поддержала Саманта. – Фейерверк тоже будет потрясающий. Лучше оставайтесь до конца. Потом расскажете.

– Но я хотел... – начал Джереми.

– Успеешь, – произнесла Саманта.

– Давай я хотя бы провожу тебя до машины, – уныло произнес он. – На всякий случай.

– Я тоже с вами, – сказала Каролина.

Лицо Джереми стало совсем мрачным.

4

Джереми выскользнул из дома и пошел в сторону Мейн-стрит – улицы, где расположено большинство магазинов Гроссвила, включая и “Лавку древностей”. Он хотел запастись подарками для своих радушных хозяев, а это лучше делать в одиночестве. Уж, во всяком случае, не под аккомпанемент неумолкающего щебета Каролины...

Конечно, он бы с удовольствием взял с собой Саманту, но взять ее одну, без Каролины, не представлялось возможным. Девушки сидели в комнате Саманты и делились друг с другом какими-то страшными тайнами. Во всяком случае, когда он вошел, они замолчали. Может, говорили о нем? А может, снова обсуждали вероятные версии о происхождении букетов, которые Саманта теперь получала каждый день. Вчера это были белые камелии, а сегодня – пестрые тюльпаны, которые особенно удивили и восхитили Саманту. Она со дня на день ждала, что ее тайный поклонник наконец-то объявится, и строила различные предположения по поводу его личности. Назывались какие-то Питеры, Стивы, Джеки.

– Но это совершенно не похоже ни на кого из них, – заключила Саманта и с задумчивым видом смотрела на цветы...

Мейн-стрит была заполнена людьми, сновавшими между сугробами высотой в человеческий рост. Скорее всего, они так же, как и Джереми, пришли сюда в поисках рождественских подарков. Утрамбованные по краям дорог горы снега приглушали все звуки, создавая странный акустический эффект. Все было, как будто укутано слоем ваты, сквозь который время от времени откуда-то доносились звуки рождественских песенок или перезвон колокольчиков. Снег весело искрился под лучами неяркого зимнего солнца, под крышами и между фонарей были развешаны гирлянды из хвойной зелени, украшенные ленточками и позолоченными шишками.