Текст книги "Собрать мозаику. Книга вторая (СИ)"
Автор книги: Натали Палей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 5
Настоящее время. Госпиталь для военнопленных. 3201.
Сегодня должны снять гипс с рук. Главный целитель госпиталя решил начать с них. А через несколько дней снять гипс с обеих ног.
С утра меня потряхивало от волнения и нетерпения, однако я терпеливо выдержала все необходимые стандартные процедуры, выпила все необходимые уже привычные лекарства, и теперь ждала главного целителя, господина Йовича. За все время нахождения в госпитале еще никогда я так сильно не ждала этого неприятного человека.
Наконец, ближе к полудню, господин Йович зашел в маленькую палату в сопровождении еще одного незнакомого целителя, молодого мужчины с залысинами и умными серыми глазами. Оба были в белых халатах и белых шапочках. Они переговорили с ученым Стоничем, дали указания сестре Таисии, какие необходимо подготовить целебные мази и специальные эластичные бинты для перевязок. За все это время главный целитель вел себя так, словно меня не было в палате, а пришедший с ним целитель, к которому обращались господин Мэнич, иногда кидал на меня любопытные взгляды.
Наконец, ученый Стонич подошел ко мне и сказал, что нужно выпить сильное снотворное, потому что гипс будут снимать во время крепкого сна, чтобы я не чувствовала лишней боли, а когда я проснусь, то буду уже с двумя подвижными руками.
Я послушно выпила снотворное и через короткое время почувствовала, что засыпаю. Последним, что я запомнила, стали встревоженные глаза доброй сиделки из ордена Трилистника и поджатые губы господина Йовича, который подошел к кровати и с брезгливым выражением лица наблюдал, как я засыпаю.
Недавно сестра Таисия рассказала, откуда у главного целителя госпиталя такая хроническая антипатия ко мне. Оказывается два его любимых племянника, два боевика, два брата-близнеца погибли при военных действиях, связанных с осадой город-крепости Зардана. А им всего-то было по двадцать пять лет. Но почему он винил в этом меня? Разве это я позвала их воевать на моей Земле, разве я заставила их прийти сюда, чтобы убивать невинных людей? Они пришли убивать и были убиты сами. Совершенно справедливо. Проваливаясь в сон, я подумала, что мне совсем не жаль племянников господина Йовича и не жаль главного целителя. Кто пришел с мечом, от меча и погиб.
*** *** ***
Просыпалась я тяжело и медленно и не сразу вспомнила, что произошло. Но когда встретилась со встревоженными и добрыми глазами сестры Таисии, то сразу все вспомнила.
Она сидела рядом с кроватью и тут же предупреждающе произнесла:
– Лера Тубертон, вы не должны делать резких движений. Сейчас руки обмазаны заживляющей мазью и обмотаны специальными эластичными повязками, но через несколько дней мы снимем и их.
Я очень медленно постаралась поднять правую руку, но она не послушалась меня. Я посмотрела на руки. Очень непривычно видеть их не прикрепленными к распоркам и пластинам.
– Нам предстоит долгая реабилитация, лера Тубертон, – проникновенно произнесла сестра Таисия. – Будет не просто, но вы обязательно справитесь. У вас все получится, а я буду помогать.
Сестра Таисия слегка пожала мне правую руку.
– Вы чувствуете пожатие? – обеспокоенно спросила она.
– Конечно, чувствую.
– Очень хорошо! – облегченно выдохнула сестра. – Я боялась, что ваша чувствительность сильно снизилась. Если чувствительность осталась, значит, восстановление пойдет быстрее, чем я предполагала.
Она неуверенно улыбнулась теплой ободряющей улыбкой, и я несмело улыбнулась в ответ.
В тот день к вечеру я уже осторожно и медленно поднимала руки чуть выше тела, безумно радуясь своей маленькой победе.
*** *** ***
На следующий день пришел взволнованный Кирстан. Он искренне порадовался за меня и сразу поинтересовался, когда будут снимать гипс с ног. Потом поставил полог тишины, дождался пока выйдет сестра из палаты, и встревоженно поведал:
– Лори, дядя начал серьезное расследование относительно того, откуда у тебя ментальный блок «королевская слеза». Рано или поздно он узнает это и тогда отстранит меня от курирования твоего вопроса. Поэтому наш план немного меняется.
– Какой план, Кирстан? О чем ты? – поразилась я.
– Мой план, – поморщился он. – Надеюсь, мы продержимся до снятия всего гипса. Но я хотел тебя предупредить, что вскоре тебе придется на время… как бы умереть.
– То есть? – опешила я, настороженно разглядывая друга.
– Я не знаю, когда это произойдет, но будь готова к тому, что однажды сестра Таисия даст тебе зеленое лекарство, которое будет не мутное, какое ты обычно пьешь, а прозрачное. Это будет сигнал. Ты должна быть готова и не бояться. Вести себя естественно. Ты почувствуешь, как холод проникает в тело, в конечности, в мозг. У тебя будет клиническая смерть. Этот спектакль должен произойти в присутствии главного целителя, потому что именно он должен засвидетельствовать твою смерть. Но ты не бойся, Лори. Все будет хорошо. Я все продумал.
– Кирстан, ну зачем? – простонала я обреченно, смотря в безумные глаза друга. – Зачем ты рискуешь? Я же просила тебя не вмешиваться.
– Затем, что ты мне очень дорога, малышка. Обещай, что все выполнишь, как надо, и не подведешь меня? – с тревогой потребовал он.
– Нет, Кир, я не хочу в этом участвовать, – упрямо возразила я. – И тебе не позволю. Я не буду ничего пить.
– Лори!! – тихо рыкнул он.
– Нет, я отказываюсь участвовать в этом, – твердо произнесла я.
– Ты вообще представляешь, что с тобой будет, когда ты встанешь на ноги? – зло спросил он.
– Если я встану на ноги, – хмуро поправила я.
– Когда ты встанешь на ноги, – упрямо возразил Кирстан. – А ты встанешь, потому что я все для этого сделаю.
– Кирстан, нет! – тихо, но еще тверже произнесла я.
Он подошел, сел рядом на стул и посмотрел на меня своими необыкновенными синими глазами.
– Сейчас самый удобный момент, Лори. Ты должна понять, что я не успокоюсь, пока не вытащу тебя из плена. Я буду снова и снова разрабатывать планы и пытаться освободить тебя, даже если ты не будешь мне помогать. А если ты не будешь помогать, то рано или поздно меня схватят и казнят как предателя. Ты этого хочешь?
Я хмуро смотрела на упрямого друга, на этого невозможного идиота, который ради меня рисковал всем. Собой, своей семьей, своим положением.
– Если ты не хочешь, чтобы я попался и меня казнили, значит, надо действовать сейчас.
– Это шантаж, – возмутилась я.
– Согласен. Я шантажирую тебя.
– Нет, Кирстан, – я все же отрицательно покачала головой. – Я запрещаю тебе спасать меня!
– Упрямая девица! – прошипел он гневно. – Ты понимаешь, что я не смогу спокойно существовать, зная, что ты в тюрьме или на рудниках?! А из тех мест будет гораздо сложнее выбраться!
Я закрыла глаза и отвернула лицо, чтобы не видеть его несчастные и умоляющие глаза.
– Кирстан, я помню твои слова, – тихо прошептала я. – Я не все время помнила их, но… недавно они ожили в памяти. И я полностью согласна с ними, но пока у меня нет выбора. Ваши военные насильно лечат меня.
– Какие слова? – недоуменно прошептал он.
– Когда ты впервые увидел меня здесь и ещё не знал, кто я, то сказал сестре Таисии, что милосерднее просто усыпить меня, потому что я стала пустышкой и инвалидом на всю жизнь.
Я не открыла глаз, чтобы не видеть боль в глазах друга. Я знала, что увижу ее в его таких родных и сопереживающих глазах. Он был слишком добрым и чутким человеком.
Наступило молчание. Тягостное и очень тяжелое. Давящее. Ужасное. Потому что Кирстан понял, что я не приму его помощь.
– Я прекрасно понимаю, почему ты все это делаешь, Кирстан. Я, правда, понимаю и очень ценю, очень благодарна тебе за все. Но не нужно рисковать собой и близкими ради пустышки и инвалида.
Кирстан молчал, а у меня не было смелости посмотреть на него. Я знала, что обидела его. Знала, что оскорбила. Причем намеренно и жестоко. Но так было нужно. Для его спасения.
– Это очень жестоко с твоей стороны напомнить о тех словах, – надтреснутым потухшим голосом произнес друг.
– Я знаю, Кирстан, – тихо согласилась я. – Знаю. Но у меня нет выбора.
Я услышала, как Кир встал, его тяжелые медленные шаги, словно неподъемный каменный груз был на плечах, а потом звук открываемой и закрываемой двери. И только тогда я осмелилась открыть глаза. Они были сухими.
Чем больше я вспоминала прошлое, чем больше осколков из прошлой жизни складывались в мозаику, в мою личную мозаику радости и боли, ошибок и успехов, тем становилось меньше слез. Вместе с приходящими воспоминаниями я понимала, что лера Лорианна Тубертон давно перестала плакать.
Тангрия. Весна 3200 год.
Сегодня день моего совершеннолетия! Мне исполнялся двадцать один год. С Кристофом мы встречались уже несколько месяцев и, если бы не размолвка с Джейсоном, я могла бы назвать себя довольной жизнью.
Я проснулась в радостном предвкушении, потому что родители с Тубертонами и с Кристофом втайне от меня готовили праздник.
Все еще сонная я встала с кровати, чтобы умыться, и утонула в море цветов, которые повсюду стояли в вазах в спальне. Кристоф! Это его проделки! Каких только цветов здесь не было. И розы, и лилии, и хризантемы, и фиалки. Аромат наполнял комнату так, что голова закружилась. Настроение стало восхитительным.
Я сразу надела красивое элегантное платье, а не домашнее, горничная помогла одеться и сделала замысловатую красивую прическу. В прекрасном настроении я спустилась вниз в столовую, и тут же попала в объятия мамы, а затем отца.
– С днем рождения, дорогая! – поздравили они и торжественно вручили небольшую продолговатую бархатную коробочку.
Я с любопытством открыла ее и замерла от восхищения. В ней находился прекрасный брильянтовый гарнитур.
– Какая красота! – искренне восхитилась я и снова обняла дорогих людей. – Он прекрасен!
– Надень сегодня вечером, он прекрасно подойдёт к твоему платью, – с тёплой улыбкой произнёс отец.
Затем слуги, выстроенные в ряд, сердечно поздравили меня, а некоторые подарили милые подарки. Матиус Сноу подарил оригинальный блокнот в кожаной обложке, сделанный своими руками. А повар на завтрак приготовил мои любимые блинчики с творогом и изюмом, шоколадный пирог и вкуснейшее какао.
– Позавтракаем чуть позже – тебя ждет еще один подарок, – загадочно произнесла мама.
– Еще? – я с любопытством оглянулась, но ничего и никого не увидела.
– Во дворе, – улыбнулась мама. – Кристоф ждет уже час, но будить тебя не позволил. Сказал, что именинница должна выспаться.
Я подхватила юбки платья и помчалась на выход, а мама с папой весело рассмеялись и пошли за мной, но гораздо спокойнее, чем я.
– Что в четыре года, что в двадцать один, ничего не изменилось, – услышала я за спиной доброе ворчание папы. – Непоседливый кузнечик! – я обернулась и подмигнула игриво, а он состроил серьезное лицо. – Лорианна, ты взрослая лера, тебе двадцать один год, а леры не носятся по дому! Леры ходят спокойно и маленькими шажками.
Услышав папино ворчание, я специально остановилась и сделала несколько чинных маленьких шажочков с серьезным видом. Папа ещё шире разулыбался. А я крутанулась на месте, как волчок, и вновь побежала, подобрав юбки, услышав смех родителей за спиной и сдержанное хмыканье слуг.
Выбежала на крыльцо и сразу увидела их. Кристофа и ее. Он стоял, такой красивый и элегантный в темно-коричневом костюме для конных прогулок и широко радостно улыбался, а рукой под уздцы держал великолепную невозможно прекрасную золотую кобылу. У меня перехватило дыхание от этой картины.
Я побежала к нему в объятия, счастливая, что вижу его. Он крепко обнял меня одной рукой и наклонился поцеловать.
– Родители сейчас тоже выйдут, – смущенно прошептала я.
– Я вижу их, солнышко, – хмыкнул Кристоф, – поцелуи тогда отложим на потом. С днем рождения, счастье мое, – нежно прошептал на ушко.
– Это мне? – для вида спросила я, а сама уже не могла оторвать глаз от золотой красавицы.
–Конечно тебе, – улыбнулся Кристоф. – Ты когда увидела ее на скачках в Зардане, я сразу определился с подарком на день рождения.
– Какая красивая! Спасибо! Но она же безумно дорогая, наверное, Кристоф! – спохватилась вдруг я.
– Не важно, Лори. Я очень хотел подарить ее тебе. Долго думал, чем тебя порадовать. Знаю, как ты любишь свою Гвоздику, но уверен, что в твоем большом сердце найдется место и для нее. О деньгах не думай, пожалуйста.
Я с восторгом погладила морду кобылы. Та уткнулась носом в мою ладошку и дружелюбно фыркнула. Я счастливо засмеялась:
– Какая она красивая! Я назову ее Золотко.
Золотко снова ласково уткнулась мордой в ладошку, соглашаясь с таким именем.
*** *** ***
Вечером я смотрела в зеркало и не верила, что это я отражаюсь в нем. Девушка в изумительном нежно-голубом шелковом платье с открытыми плечами, которое безумно шло ей и подчеркивало тонкую девичью талию, с высокой элегантной прической и в брильянтовом гарнитуре, с большими восторженными голубыми глазами, слегка подкрашенными для выразительности, – неужели это я?
Сердце радостно билось в предвкушении того, что сегодня будет самый замечательный день рождения в моей жизни.
Родители и Тубертоны, которые все подготавливали для празднования, решили устроить его в форме светского бала, а не молодёжной вечеринки, что было модно в последнее время. Только эту тайну они мне раскрыли, чтобы я подготовила себе соответствующий бальный наряд.
*** *** ***
Я спускалась по центральной парадной лестнице дома к ожидающим внизу гостям. Пригласили друзей и соседей семьи, всех друзей из академии – Джессику с Мэрини, и многих парней из нашей группы. Присутствовали друзья Джейсона и Криса, даже Алан Бродли. Не было только Джейсона и Элеоноры, которым тоже отправили приглашение.
Я постаралась не думать о них, чтобы не портить настроение, и спускалась, словно принцесса из сказки, впервые в жизни такая красивая и элегантная, что гордилась собой. Мы с мамой и с самой модной модисткой Зардана постарались на славу, чтобы на совершеннолетие я выглядела безупречно.
Краем глаза замечала, как замирают гости, ошеломленные моим внешним видом, но я смотрела только на одного человека в зале, невольно с замиранием сердца ожидая его реакции, взгляда, когда он увидит меня.
Кристоф стоял вполоборота и разговаривал с моим отцом. Он был очень интересен и элегантен в темно-синем смокинге. Я попросила его одеться в этот цвет, чтобы мы были в одной цветовой гамме. Заметив, что мой отец замер и восхищенно смотрит мимо него, Кристоф тоже обернулся.
Я смотрела в его темно-карие глаза, счастливо улыбаясь, уже уверенная в своей внешности и его реакции. Сначала глаза Кристофа слегка расширились, он замер, ошеломленный, как и все, а затем столько восхищения, нежности, благоговения я прочла в искрящихся светом глазах, что тепло и счастье заполнили сердце. Неужели я влюбляюсь в этого невероятного молодого мужчину?
Я медленно, как и положено лере, с совершенно прямой спиной спустилась со ступеней и остановилась, улыбаясь всем вокруг. И гости отмерли и загалдели поздравления. Заиграл живой оркестр с поздравительной мелодией. Кристоф подошел, поцеловал руку, не отрывая восхищенных глаз, и тихо произнес:
– Ты так прекрасна, Лорианна. Дух захватывает, словами не описать.
– Спасибо, Крис, – прошептала в ответ. – Слова не нужны, – счастливо улыбнулась я. – Я все прочитала в твоих глазах. Я очень старалась… для тебя, – добавила одними губами еле слышно.
Он неожиданно больно сжал мои пальцы, которые до этого поцеловал, да так и не выпустил, глаза потемнели, а у меня перехватило дыхание. Столько всего было в его взгляде, что сердце взволнованно забилось, а по телу прошла странная волнительная дрожь.
– Для меня, – прошептал он тихо, благодарно. – Надеюсь, что все сегодняшние ловеласы это поймут, – добавил уже слегка насмешливо, пытаясь скрыть растерянность.
А я легко рассмеялась.
– Кристоф, отпусти, наконец именинницу, – услышали мы голос графини Тубертон. Она мягко высвободила мои пальцы из его руки и тихо прошептала. – В конце концов, соблюдайте приличия на людях, или уже объявите о помолвке, – строго произнесла графиня, с небольшим упреком.
Затем нежно обняла меня, поцеловала в щеку и искренне поздравила с днем рождения. А дальше меня оттеснили от Кристофа гости и друзья, и тоже стали поздравлять. Мне дарили подарки, мужчины целовали кончики пальцев, женщины – воздух около щеки. Я смеялась, а голова кружилась от множества мелькающих лиц.
А потом начался фуршет и танцы. Кристоф кружил меня по залу и не уставал повторять, какая я красавица. Потом я потанцевала с отцом и графом Тубертоном, с братом Джессики, который одно время пытался за мной ухаживать, а сейчас просто съедал глазами, чем очень смущал.
– Лорианна, отец хочет поговорить с твоим отцом, – немного взволнованно произнёс Эван. – Как ты на это смотришь?
– Я? – искренне удивилась я. – А здесь важно мое мнение?
– Конечно, – серьезно ответил он. – Отец хочет поговорить о нашей помолвке.
Объятия парня стали крепче, а взгляд горячей.
– О… – растерялась я. Пресветлая Богиня, какая помолвка?! – Эван, ты не заметил, что я встречаюсь с Крисом Тубертоном? – удивилась я.
– Но вы не помолвлены, – хитро подмигнул мне парень. – А у меня самые серьезные намерения, – и он так стиснул меня, что стало трудно дышать. – Я давно влюблён в тебя. Хочу назвать тебя своей невестой.
Танец закончился и Эван нехотя передал меня Крису, который вновь закружил меня по залу.
Я смущенно смотрела на Криса и думала о словах Эвана, который, облокотившись плечом о стену, продолжал прожигать меня взглядом. Выйти замуж за Эвана Симлера было очень заманчиво. Он относился к высшей аристократии Тангрии, был богат, красив, его отец был советником самого герцога Зарданского. Но я не любила его. Кроме того, он мне даже не нравился, в отличие, например, от Кристофа, в которого я уже была немножко влюблена.
После танцев был путешествующий по империи фокусник – обычный человек без магии, который всех восхитил своими необыкновенными номерами. Несколько раз он приглашал меня помогать, и каждый раз в конце номера в его руке необъяснимым образом появлялась бордовая роза, которую он мне дарил. Это приводило в изумление и восторг не только меня, но и всех гостей. Ведь все это он вытворял без магии, исключительно ловкостью рук.
Потом снова были танцы, то медленные, то быстрые, то веселые, то романтичные.
Затем мини-спектакль с актерами из зарданского главного театра. Они показывали комедию «Зарданский вор», поставленную известным зарданским режиссёром. Все гости хохотали во время спектакля, и я хихикала, с благодарностью посматривая на Кристофа, ведь это он был инициатором пригласить актеров ко мне на день рождения.
Я восхищалась подготовленным мне праздникоми и была почти счастлива. Джейсон все-таки не пришел, хотя я надеялась, что он забудет все надуманные обиды и придет.
Весь вечер я ждала его. Иногда невольно искала взглядом среди гостей, но, конечно, не находила. Случайно встретилась глазами с Бродли. Он стоял, небрежно облокотившись плечом на колонну, и пил вино из бокала. Его лицо было серьезно и задумчиво, и он смотрел прямо на меня. Когда наши взгляды встретились, он просто отсалютовал бокалом без своей вечно насмешливой ухмылки. Это было непривычно, и я слегка кивнула ему, не проигнорировала, как в последнее время, и быстро отвернулась. Этот парень так и вызывал у меня странное предубеждение и чувство быть с ним настороже.
После спектакля начались снова танцы. Я танцевала и танцевала, слушала комплименты, видела ревнивые взгляды Кристофа, который сверлил меня взглядом, если я танцевала с кем-то другим, а не с ним, а особенно с Эваном Симлером. Я потанцевала и с Бродли, который был странно немногословен и задумчив, и даже не высказал ни одного едкого замечания в отношении меня или праздника. Я хотела спросить его про Джейсона, но в последний момент сдержалась, все же побоявшись колких замечаний.
А потом в конце вечера, когда праздник подходил к концу, передо мной вдруг появился хмурый сдержанный Джейсон Тубертон. Когда я увидела перед собой знакомые ореховые глаза, то почувствовала вдруг невероятное облегчение.
– Здравствуй, Лорианна. С днем рождения, – произнес он официально, слегка поклонившись и взяв руку, легко поцеловал пальчики. – Извини, что задержался. Элеонора неважно себя чувствовала. До последнего момента думали, что придем вдвоем, но не получилось.
Джейсон некоторое время с неприкрытым изумлением рассматривал меня, а у меня дрожь пробежала по всему телу от его теплых губ, поцеловавших пальчики.
– Ты изумительно выглядишь, – выдохнул он, наконец.
– Спасибо, – благодарно произнесла я. – Я так рада, что ты все-таки пришел.
Джейсон продолжал пялиться на меня, словно у меня выросли рога. Я мягко улыбнулась ему, а он моргнул и постарался принять невозмутимый вид. Но я поняла причину его удивления. Никогда еще я не была так хороша собой, как сегодня. И он это заметил. Джейс протянул небольшую квадратную коробочку. В это время к нам подошел Кристоф и встал рядом.
– Здравствуй, Джейсон, – дружелюбно произнес он и протянул руку.
– Привет, Крис, – нейтральным тоном ответил Джейсон, но руку пожал. Потом повернулся ко мне, вновь изучая внимательным взглядом.
– Давайте отойдем к окну, я хочу, чтобы ты сейчас посмотрела подарок.
Мы втроем отошли к окну, я заметила любопытные взгляды гостей и моих друзей. Они впервые за долгое время видели нас троих вместе. Алан Бродли вообще нахмурился и был чем-то расстроен, наблюдая за нами.
Я с любопытством открыла красивую бархатную коробочку и в восхищении замерла. На черном бархате лежал кулон. Это было солнце из белого золота с золотыми лучами, а несколько лучей были зеленого цвета, там были микроскопические изумруды. Прикреплен он был к изящной цепочке тоже из белого золота.
– Это прекрасный подарок, Джейс, – выдохнула я и с восторгом посмотрела на друга. – Просто чудесный! Ты же специально заказал его для меня?! Спасибо! – я порывисто поцеловала его в щеку.
Глаза друга наполнились удовольствием, взгляд смягчился. Наконец-то я увидела его настоящую улыбку, а лед ушел из ранее всегда тёплых ореховых глаз! А Кристоф недоуменно произнес:
– Почему у солнца зеленые лучи, Джейсон? Это твоя фантазия?
Но Джейсон неопределенно пожал плечами, не желая рассказывать брату нашу тайну. Он смотрел только на меня и мягко улыбался. Улыбка стала неожиданно похожей на улыбку Криса, когда он смотрел на меня.
– Да, это просто моя фантазия, Крис, – спокойно ответил брату. – Его обработку только сегодня закончили, час назад. Я ещё и поэтому задержался, – сказал уже мне.
Я подумала, что это действительно наш секрет и ничего в этом страшного нет. Потом вспомнила, что до сих пор так ничего и не рассказала Джейсону о пророчестве видящей, и о том, что, возможно, мы с ним и есть «зеленые лучи». Последние события в нашей жизни были такими странными, так стремительно менялись и происходили, что у меня это совершенно вылетело из головы. Да и пророчество ли это было, в самом деле? Возможно, я все себе надумала. В последнее время кошмары не снились, политическая обстановка между Тангрией и Марилией стала стабильно холодной, без каких-либо внешних угроз. Странные сны и слова видящей казались сейчас чем-то далеким и совсем не опасным.
Крис что-то почувствовал и сначала нахмурился, подозрительно рассматривая нас.
– Секреты ваши, как всегда, – проворчал он. – Надо же, зеленые лучи. Додумался тоже.
А мы рассмеялись с Джейсоном. Вдруг легко и радостно, как раньше. Ситуация была похожа совсем как в детстве, когда мы вдвоем замышляли что-то против Криса, а он, подозревая подставу, ворчал. И Крис, вдруг, тоже это поняв, рассмеялся вместе с нами. Гости с удивлением оглядывались на нас и тоже улыбались.
– Ну, ладно, понял, – произнес Крис, отсмеявшись. – В конце концов, у вас с детства были секреты и будут, наверное, всегда.
Я благодарно посмотрела на него, он нежно на меня. На какое-то время я утонула в его ласковых карих глазах. Какой он все-таки замечательный и все понимающий.
– Крис, могу я пригласить твою девушку потанцевать? – спросил Джейс у брата, прерывая наши переглядывания. Как раз зазвучала новая мелодия.
– Конечно, брат, – согласился Крис.
Я передала коробочку с кулоном Крису, а Джейсон предложил руку, в которую я вложила свою, и мы вышли в центр зала. Девушки и парни стали выстраиваться парами вокруг нас. Джейс положил большую ладонь на мою талию и закружил в танце.
Какое-то время он просто нежно смотрел на меня, а я улыбалась в ответ.
– Ты очень красивая сегодня, Лори, – тихо сказал Джейс.
– Спасибо! Я сегодня очень постаралась, – доверчиво призналась старому другу.
– А до этого почему так не старалась? – удивил он вопросом.
– Не знаю, – пожала плечами, – но сегодня день рождения, совершеннолетие, мне захотелось выглядеть идеально. Как принцесса.
– У тебя все получилось, принцесса Лорианна, – тепло произнес Джейс.
Он кружил меня и молчал, не отрывая грустных изучающих глаз, смущая непонятным незнакомым выражением.
– Прости за те слова, Лори, я был полный дурак, – вдруг прервал молчание Джейс.
– Джейс, я давно простила и забыла, – снова улыбнулась я.
– Я постоянно прошу прощения за что-нибудь, – криво улыбнулся он. – Постоянно тебя обижаю.
Я недовольно передернула плечами. Чего уж тут говорить. Но сейчас был праздник и я не хотела вспоминать плохое.
– Кристоф не обижает тебя? – спросил вдруг Джейс, рука на талии напряглась.
– Нет, что ты! Он такой необыкновенный! – искренне ответила, широко улыбаясь. – Он никогда меня не обижает.
Джейсон почему-то сжал губы в кривую тонкую линию, глаза из мягких стали колючими, и он опять замолчал. Я чувствовала, что он хотел еще что-то сказать, но так и не решился. А я не стала спрашивать, почувствовав непонятную нерешительность. А потом танец закончился, он отвел меня к Кристофу и сразу же затерялся среди гостей.
– Все нормально, Лори? – обеспокоенно спросил Крис. – Ты какая-то расстроенная. Он снова обидел тебя?
– Нет, все хорошо, – я была немного растеряна, – наоборот, Джейсон попросил прощения за те грубые слова, но, Крис, он все равно странно себя ведет. Я не узнаю его.
Крис нахмурился и задумчиво посмотрел в спину удаляющемуся брату.
