Текст книги "Открой свое сердце"

Автор книги: Натали Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Если ехать с детьми, то да. Сейчас слишком жарко.

– Оставьте лучше Тэру со мной, – вмешалась Шафран. – Она еще совсем малютка и…

– А вы, Шафран, не хотите с нами поехать? – неожиданно предложил Дэниел.

Глаза горничной изумленно расширились, а у Кэрис аж сердце замерло. Не поймешь этого Дэниела. Вчера он, можно сказать, рассчитывает ее, а сегодня зовет с собой на пикник!

Прошло несколько томительных мгновений, в течение которых женщина напряженно взвешивала предложение.

– Нет, сэр… Пожалуй, нет, – произнесла она, наконец. – Не люблю я эту старую колымагу. – Она помолчала, опершись о свою швабру, потом вдруг улыбнулась, да так широко, что сердцебиение Кэрис сразу вошло в норму. – Поезжайте уж без меня. А я соберу вам с собой еды. Идем, Джош, ты мне поможешь. – Шафран взяла мальчика за руку и повела за собой.

– Спасибо, Шафран! – крикнул ей вдогонку Дэниел. – И для Тэры тоже приготовьте. Мы берем ее с собой. Джошу без нее будет скучно.

– Что это значит? – вскинула на него круглые от удивления глаза Кэрис, когда горничная с мальчиком скрылись на кухне.

– Дипломатия, – усмехнулся он. – Я обдумал то, что вы мне вчера сказали, и понял: Шафран действительно часть нынешней жизни Джоша.

– Нынешней, но не будущей, – напомнила ему Кэрис не без ехидства.

– Верно. Но вы были правы: не годится вводить так много перемен сразу. Действуем деликатно… потихоньку, – напомнил он ей ее собственные слова. – Кстати, о деликатности: я глубоко сожалею о тех словах, которые вырвались у меня утром.

Глаза их встретились. Его взгляд был необычайно теплым, и молодая женщина почувствовала в груди странное, непонятное волнение.

– Ваше извинение принимается, – бодро провозгласила она и засмеялась. – Но не растрачивайте понапрасну свою деликатность и обходительность: я еще придумаю, как вам отомстить. Будем собираться?

– Да, – отвечал он с мягкостью в голосе и по-прежнему не сводил с нее глаз, рождая в ней тем самым неясное беспокойство. Наконец он отвел взгляд и сказал, поднимаясь: – Кстати, об автомобиле… Это та развалюха, что припаркована у вас на заднем дворе?

– Угу, – кивнула Кэрис. – Когда я приехала сюда, Фиеста предоставила его в мое распоряжение.

– Мда… И часто вы им пользуетесь?

– Крайне редко. Остров ведь очень маленький. Все необходимое нам доставляют прямо к порогу. До ручья – ходьбы минут пятнадцать, пляж – совсем рядом, сад – тоже.

– В каком тесном, уютном мирке вы тут живете! – пошутил он.

Она пожала плечами.

– Рай там, где ты его сам создашь.

– Разумеется, – пробормотал Дэниел, однако в голосе не чувствовалось полной уверенности. – Пойду взгляну на этот рыдван, а вы пока собирайтесь. – Он повернулся и зашагал вдоль веранды.

Кэрис смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом дома. В поношенных шортах и тенниске, бодрый и жизнерадостный, он совсем не походил на того Дэниела Кеннеди, что несколько дней назад ступил на этот остров, – разодетого в пух и прах толстосума с вытянутой физиономией. Конечно, Дэниел в любой одежде выглядел неотразимо, но все-таки сейчас был куда привлекательнее. Может, все объяснялось какой-то вновь приобретенной им легкостью и раскованностью, хотя Кэрис понимала, что его по-прежнему не покидает тревога за сына. Она тихонько вздохнула – сама не зная почему.

– Сейчас Дэниел выгонит кур из нашей машины, и мы поедем гулять, детка, – сказала она Тэре, а та в ответ захихикала и обхватила ее ручонками за шею.

– Когда настанет время, куда вы увезете Джоша? – поинтересовалась Кэрис.

Они лежали на белом песке на берегу маленькой бухточки по другую сторону острова. Шафран дала им с собой два огромных зонта, которые Дэниел закрепил глубоко в песке. Под одним сейчас в легком сарафанчике спала Тэра, уставшая от долгого плескания с Джошем на мелководье. К ленчу Шафран снабдила их большой банкой салата, чудесной домашней выпечкой и множеством фруктов, в основном плодами манго – излюбленным лакомством Джоша.

Весь день Кэрис с тайной тревогой наблюдала, как ведут себя вместе отец и сын. Джош был смущен и лишь изредка выдавливал из себя отдельные фразы, постоянно заикаясь. Да и Дэниел тоже явно испытывал напряжение. Теперь Джош раскладывал на песке коллекцию раковин, которую они собрали вместе с отцом, а Дэниел присоединился к его воспитательнице, считая, что время от времени мальчика следует оставлять в покое.

– Пока еще не решил, – ответил он ей. Дэниел сел и, обхватив руками колени, стал задумчиво глядеть на море. – Я продал два дома – во Флориде и в Нью-Йорке. – (Кэрис поперхнулась и в замешательстве принялась водить пальцем по песку. Да, у человека водились деньги.) – Когда настанет пора забирать Джоша, придется принимать решение, где обосноваться. Конечно, там, где будет лучше для мальчика.

– А как же Симона?

– Для меня главное – Джош, – отрезал он, по-прежнему глядя в морскую даль.

– У нее что же, нет права голоса? – не унималась Кэрис. Бедная Симона!

– Я уже сказал: Джош для меня важнее! Если Симона не согласится с моим решением… – Он умолк, не закончив фразы.

– То вы на ней не женитесь, – договорила за него Кэрис. Тот молчал. Наверное, подумал, что на нее не угодишь: ведь недавно она ясно высказала свое отношение к этому браку. – А чем вы занимаетесь? – поспешила она сменить тему. Ведь, в сущности, ей совсем ничего о нем не известно.

– Чем зарабатываю на жизнь? – не сразу отозвался он.

– Ну да.

– Консультированием. Консультирую в области финансов. – И после долгой паузы, заглянув ей в лицо, спросил не без сарказма: – Что еще вас интересует?

Кэрис тоже села и обхватила руками колени. Она сидела позади него, и, чтобы посмотреть ей в лицо, ему приходилось оборачиваться.

– Я не хотела быть назойливой. Меня просто интересовало, что ждет Джоша в будущем, когда он покинет этот остров. Где мальчик будет жить, какую жизнь будет вести…

– А может, вас интересовало, какую жизнь будем вести мы с Симоной?

– Будь на то моя воля, вы бы не стали с ней жить, – с каменным выражением лица проговорила Кэрис и поднялась было на ноги, но он, сделав быстрое движение, ухватил ее за лодыжку, и Кэрис неловко шлепнулась на песок. Прежде чем она успела опомниться, он оказался совсем рядом, почти навалился на нее, прижимая к земле тяжестью тела. На ней был лишь купальник-бикини, на нем – плавки. Между обнаженными телами будто пробежал электрический разряд. Тело Кэрис напряглось, каждый нерв на коже превратился в маленький очажок пламени.

Глаза его насмешливо блестели, губы разомкнулись, и Кэрис подумала, что он собирается ее поцеловать. Но вместо этого, щекоча ей лицо теплым дыханием, он низким и глухим голосом пророкотал:

– А это еще почему?

– Я думаю о мальчике, – быстро и горячо выпалила она. – И… немедленно оставьте меня в покое, пока он не заметил! – Кэрис попыталась вырваться, но Дэниел крепко прижимал ее.

– Значит, думаете о мааьчике? И ни капельки – о себе самой? – дразня ее, допытывался он.

– При чем тут я? – свирепо зашипела Кэрис. – Какое мне дело до вашей жизни? Нас с вами ничто не связывает!

– В настоящее время – очень даже многое.

– Неужели?

– Да. У вас в руках ключ от сердца моего сына.

– Вы это уже в сотый раз повторяете! – огрызнулась она. – Смените пластинку, мне до чертиков…

– Дайте мне закончить, – перебил он глухим и хриплым голосом. А глаза тем временем жадно шарили по ее губам.

– Так говорите же, – подгоняла она, при этом пытаясь вырваться. – У меня ключ от сердца вашего сына… И дальше?..

– И я чувствую, что мое сердце тоже начинает отзываться, – прошептал он и, склонившись, легонько подул на нежную впадинку у нее на шее.

У Кэрис спазмом перехватило горло, она почти задохнулась и забилась в его руках еще яростнее.

– Вы с ума сошли! – с возмущением выдохнула она. – Да разве у вас есть сердце? Пустите!

– Не раньше, чем докажу, что сердце у меня есть и в данный момент оно колотится так же бешено, как и ваше.

С этими словами он уверенно прижался ртом к ее рту. Нежность поцелуя, впрочем, смягчила некоторую грубость натиска, и Кэрис показалось, что она тает. Блаженное ощущение растекающегося по телу тепла и сильного, согласного биения обоих сердец… Ужасно и восхитительно! Только бы это никогда не кончалось! Губы Дэниела становились все требовательнее, и Кэрис все глубже погружаюсь в теплый омут чувственности. О нет… как можно… проносились в голове обрывки мыслей. Дэниел Кеннеди… отец Джоша… любовник Симоны… проделывает с ней такое, так безумно желает ее…

С отчаянным стоном она оторвала от него свои губы и одним неимоверным усилием высвободилась… О, конечно же, он не мог ее желать! Как только подобное могло прийти ей в голову! Дтя него любовь не имеет никакой цены, и поцелуи ни к чему его не обязывают. Просто ему вздумалось в очередной раз посмеяться над ней!

Поспешно вскочив на ноги, вся пылая, она первым делом лихорадочно поискала глазами Джоша. Мальчик, к счастью, сидел к ним спиной и острой раковиной царапал что-то на выброшенном на берег куске дерева.

Испытав огромное облегчение, женщина круто обернулась к его отцу. Тот же, иронически приподняв одну бровь, с любопытством взирал на нее.

– Так бы и швырнула вам песком в физиономию! – понизив голос, в сердцах выдохнула она. – Значит, вы ни во что не ставите чувства других?

– Но помилуйте, Кэрис, вы же сами напрашивались. А я очень восприимчив к посылаемым мне сигналам.

– Замолчите! У вас ненормальное самомнение! Никаких сигналов я вам не посылала! И мне ничуть не понравился ваш примитивный флирт, Дэниел Кеннеди!

– Из-за Симоны? – вкрадчиво спросил он.

Кэрис почувствовала, как краска заливает ей лицо. Если признать это, то выходит, что лишь наличие Симоны мешает ей дать волю своим чувствам.

– Да нет же, мне нет до нее никакого дела, – неуклюже защищалась Кэрис.

– Вот как? Звучит не очень-то человеколюбиво. И вам не совестно? – подначивал он.

Уперев руки в бока, Кэрис угрожающе наклонилась к нему. Поза ее недвусмысленно выражала, что Кэрис на пределе и вот-вот взорвется.

– А не приходило ли вам в голову, что я могу вовсе не находить вас привлекательным и не мечтать о ваших поцелуях? Вижу, что не приходило! Что же касается совести, то где ваша собственная, если вы так бесчестно поступаете со своей невестой?

– А у нас, видите ли, очень либеральные условия соглашения, – ничуть не смутился тот.

Кэрис в ответ только сверкнула глазами. Никогда не разберешь, когда он насмехается, а когда говорит правду. На всякий случай лучше вообще ему не доверять.

– Послушайте, что я вам скажу. У меня есть сердце и есть чувства. Но я не намерена служить предметом для чьих-то развлечений. Я вдова и мать, также воспитательница вашего сына, и я не имею привычки крутить любовь с мужчинами, которые мне не принадлежат! И еще, – задыхаясь, проговорила она, – мне не нужны в жизни новые осложнения и потрясения. Мне уже случилось любить человека, оказавшегося на поверку не очень достойным. Я испытала и боль, и чувство вины, и крушение иллюзий, и я не намерена так бездумно рисковать вновь.

– Вы что же, дали обет безбрачия?

Кэрис лишь сверкнула глазами, давая понять, что отвечать – ниже ее достоинства. Тогда очень медленно он поднялся, отряхнул песок с ладоней и твердо взял ее за плечи. На сей раз он был серьезен.

– В целомудрии нет ничего плохого, если человек холоден от природы и в крови не хватает нужных гормонов. Но вы, Кэрис, женщина темпераментная, и такая жизнь не для вас. Находясь рядом с вами, я это чувствую.

– Оставьте при себе ваши догадки. Я никогда не стану с вами флиртовать – и из-за Джоша, и потому, что у вас есть обязательства перед другой.

– А если бы не было? – быстро спросил он. От этого вопроса у Кэрис даже дыхание перехватило. Раненое сердце застыло.

– Я… но… – Она совсем не знала, что сказать. Прикусив губу, она отчаянно пыталась подобрать достойный ответ. – Это… это гипотетический вопрос… – Голос ее прозвучал робко и неуверенно.

– Ах, нет, Кэрис, – мягко рассмеялся он, – вы не ответили. Впрочем, ваше замешательство весьма красноречиво. Буду иметь это в виду, когда в следующий раз вы на меня напуститесь. – Наклонившись, он вдруг быстро чмокнул ее в нос, потом отпустил и быстро зашагал к сыну.

Совершенно сбитая с толку, Кэрис смотрела, как он удаляется: широкие плечи, узкие бедра, каждый мускул точно литой – идеальный образец мужчины. Если бы не этот его извращенный ум, злой и хитрый… Заморочит голову хитросплетением слов, обнаружит уязвимые места – и выставит на посмешище… Нет, ей следует быть осмотрительнее и не отвечать столь легкомысленно на провокационные вопросы.

И все-таки: мог бы он ей понравиться, если бы не был обручен с Симоной?

Кэрис наблюдала, как Дэниел подошел к Джошу, как, присев рядом, взял у мальчика из рук деревяшку и стал оглядывать со всех сторон. Услышала смех Джоша и встрепенулась. В этот момент ей вдруг стало ясно: если бы Дэниел Кеннеди был свободен, то она могла бы, пожалуй, подумать – только подумать! – не впустить ли его в свое сердце.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Где Дэниел? – раздался с порога требовательный окрик.

Кэрис в это время как раз крутилась возле Тэриной кроватки, пытаясь уложить девочку после обеда. У малышки резались зубки, и все утро она капризничала. Растревоженная криком Симоны, заснувшая было Тэра разразилась отчаянным плачем. Кэрис взяла девочку на руки, чтобы успокоить.

– Где-то на улице, – бросила она, качая ребенка. Жалобно всхлипнув, Тэра прижалась к матери.

– И как он только это выносит? – брезгливо поморщившись, пробормотала Симона – как бы про себя, однако достаточно громко, чтобы услышала Кэрис. И уточнила, уже громче: – На улице – это где?

– Вероятно, за домом. Кажется, учит Джоша обращаться с машиной. – Добродушным смешком няня попыталась разрядить напряжение.

Волна бледно-серого шелка выплеснулась за дверь, и Кэрис с облегчением вздохнула. Следовало отдать Симоне должное: она со своей стороны тоже прилагала кое-какие старания, что касается их плана. Дав Дэниелу вначале несколько дней, чтобы освоиться в новой обстановке, она уже на этой неделе стала ежедневно забегать в коттедж. Однажды даже принесла Джошу дорогую игрушку – механического робота, который производил много шума, но был неспособен удержать внимание мальчика дольше, чем на десять секунд. Впрочем, Симона никогда не задерживалась. Кэрис была убеждена, что она появляется здесь скорее ради Дэниела, чем ради Джоша.

Тэра наконец забылась беспокойным сном, и Кэрис осторожно положила ее в кроватку, а потом вышла на веранду. И тут же услышала шум голосов. Из-за угла дома появились Дэниел и Симона, между ними, по-видимому, шел оживленный спор.

– Ты ведешь себя неправильно, Дэниел. Я хочу поехать на эту прогулку, и тебе следует быть со мной!

– Симона, рыбная ловля меня нисколько не интересует.

– При чем тут рыбная ловля? – возмутилась его невеста. – Там будут Хэзлемы, а ты знаешь, как они влиятельны. И Трейнерсы тоже. Его отец – председатель…

– Я прекрасно знаю, кто есть кто, – нетерпеливо оборвал ее Дэниел. – Но я здесь не затем, чтобы поддерживать отношения с полезными людьми и заводить новые связи. Если тебе хочется, поезжай одна.

– Ну и черт с тобой! – в сердцах бросила Симона и, подобрав пышную юбку, метнулась прочь – напрямую, через заросли, к вилле.

От услышанного разговора на Кэрис повеяло чем-то очень знакомым. Симона составила бы идеальную пару с Эйденом, с грустью подумала молодая женщина и невольно поежилась, но тут же постаралась настроиться на беззаботный лад.

– Истинная любовь никогда не бывает безоблачной, – усевшись на верхней ступеньке веранды, добродушно поддразнила она проходившего мимо Дэниела.

Тот остановился и свирепо посмотрел на ее безмятежное лицо.

– Оставьте! – раздраженно бросил он.

– Извините, я не хотела вас обидеть, – пожала плечами Кэрис. – Просто подумала, что вы нуждаетесь в ободрении.

– С какой стати!

– Ладно, забудем, – миролюбиво заключила Кэрис и поднялась со ступеней. – Где Джош?

Плечи Дэниела поникли.

– Ушел в гости к Шафран. Парню все быстро надоедает. Как раз когда мне показалось, что я сумел его заинтересовать…

– Ну, – широко улыбнулась воспитательница, – проникновение в тайны двигателя внутреннего сгорания – пока что, я думаю, чересчур волнующее приключение для ребенка пяти лет.

Его губы наконец тоже растянулись в улыбку.

– Конечно, вы правы. Как всегда. – Он глубже засунул руки в карманы потрепанных бермуд цвета хаки. Кэрис могла бы побиться об заклад, что в день прибытия этот наряд отсутствовал в его гардеробе. Дэниел вообще все чаще удивлял ее в последнее время. – Ну, как там зубы? – (Кэрис в недоумении раскрыла рот.) – Да не ваши, – усмехнулся он, – я говорю о Тэриных.

Значит, он заметил, что у Тэры режутся зубки, – довольно необычная вещь для мужчины, не имеющего родительского опыта.

– Просто ужас, что приходится выносить детям, – с улыбкой покачала головой Кэрис. – Думаю, если бы у взрослых резались зубы, то стоял бы страшный вой!

– Ну, до Тэры мне далеко! Она тут явный чемпион – и мертвого разбудит.

Ночка, действительно, выдалась беспокойная.

– Значит, малышка и вам спать не дала, – озабоченно проговорила Кэрис.

Но Дэниел лишь пожал плечами и улыбнулся, будто такое было для него в порядке вещей.

– Мне очень неловко…

– Пустяки. Жалко бедняжку.

Кэрис почувствовала, как в груди у нее вспыхнул какой-то радостный огонек. В последнее время с ней не раз это повторялось, и она уже начала привыкать, хотя одновременно испытывала некоторое опасение… Дэниел все больше выказывал себя человеком внимательным и заботливым, и, конечно же, для Джоша это было прекрасно. Но вот для нее… Впрочем, интересы ребенка, конечно же, стоят на первом месте.

– Она сейчас уснула. Кто пойдет за Джошем – вы или я?

– Шафран сама приведет его. Давайте воспользуемся временной передышкой и сходим искупаться.

– Звучит так, будто мы с вами… – она осеклась, и обрывок фразы был унесен бризом вдаль.

– Продолжайте. Что же вы замолчали?

Она поняла, что лицо ее заливает румянец смущения.

– Вы ведь хотели сказать: «будто мы с вами муж и жена», верно? – Темные глаза глядели на нее внимательно и с усмешкой. Но Кэрис ее оплошность не представлялась забавной. Кэрис только и делала, что сравнивала нынешнюю их «семейную» жизнь со своим недолгим замужеством и пыталась представить на месте Дэниела своего Эйдена. Все примеривала, смог бы ее покойный муж прилагать столько усилий, сколько отец Джоша, чтобы скрашивать и облегчать их совместную жизнь. И была вынуждена признать, что Эйден в эти условия не очень-то вписывался.

– Я вовсе не то имела в виду. – Кэрис заставила себя улыбнуться. – Я хотела сказать: «будто мы с вами родители». Но потом вспомнила, что мы и есть родители. Вы – отец Джоша, а я – мать Тэры.

Он, однако, встретил ее объяснение с явным недоверием и даже чуть нахмурился.

– Так как насчет купания?

– Если вам хочется, идите один, – ехидно улыбнулась она, копируя его недавний ответ Симоне. Но тут же прикусила язык – что, если он подумает, будто она подслушивала? И быстро добавила: – Я мать. Я не могу оставить спящего ребенка и погнаться за уд… – И вновь ей пришлось оборвать себя – она чуть было не сказала: «за удовольствием». Получалось, что купание с ним она считает удовольствием. Да, порой она сама себя загоняет в угол.

– Могу я продолжить за вас и эту фразу? – лукаво блеснул он глазами. Кэрис лишь беспомощно пожала плечами. – «И погнаться за удовольствием», – произнес он, выделяя голосом последнее слово.

У Кэрис хватило ума молча ретироваться в кухню, потому что спорить в данном случае было просто глупо.

Он не последовал за ней. Но до Кэрис донесся с веранды его довольный смех и тут же – звук шагов: это он через две ступеньки сбегал с веранды. Потом стало тихо, потому что песок заглушал шаги. По всей вероятности, путь его лежал на виллу, к Симоне. Очевидно, он все-таки передумал и решил участвовать в той прогулке на яхте, организуемой Фиестой. Подобные вылазки обычно длились по нескольку дней, шампанское лилось рекой, а про рыбную ловлю почти и не вспоминали. Там он встретится с Хэзлемами, с Трейнерсами и весь рейс проведет бок о бок с Симоной…

Тут Кэрис неохотно признала, что такая перспектива ей не очень по душе, а куда больше бы понравилось, оставив ненадолго детей, поплавать с ним вместе. Вообще-то было немало такого в ее взаимоотношениях с Дэниелом Кеннеди, в чем ей не очень-то хотелось признаваться себе. Впрочем, не все ли равно? Между ними нет и не может быть ничего общего.

– Шафран сварила целебное зелье для Тэриных зубов, и оно оказалось просто чудодейственным, – сообщила Дэниелу Кэрис, когда они, уже поздно вечером, сидели вдвоем на веранде.

Ужин прошел не без приключений: Джош столкнул со стола тарелку с макаронами. И хотя няня не поручилась бы, что мальчишка сделал это намеренно, его отец был в этом твердо убежден и, выставив Джоша из-за стола, отправил в его комнату. Тот послушно удалился. Минут через десять Кэрис на цыпочках пробралась к его двери и услышала, как Дэниел вслух читает сыну книжку.

По возвращении из детской он уселся напротив нее и отрешенно уставился в одну точку.

– Кофе? – негромко спросила Кэрис и, не дождавшись ответа, принялась разливать кофе по чашкам.

– Что вы сказали?

– Я предложила кофе.

– Нет, раньше – что-то насчет зубов. Бедняга устал. Джош изрядно вымотал его за эти дни. Не желая, однако, показаться невежливым, он пытался все же поддерживать разговор, и Кэрис оценила это стремление. Повторив ему про снадобье, она затем сразу же перевела разговор на Джоша.

– Понимаете, мальчик вас испытывает, – объяснила она, придвигая к нему налитую чашку. – Проверяет на прочность. Испытывает, как далеко он может зайти. Ждет вашей реакции. На самом деле ему хочется, чтобы вы его приструнили, призвали к порядку, потому что это послужит ему доказательством вашей любви. А если оставите дело без внимания, значит, вам наплевать. Поэтому не расстраивайтесь из-за его выходок, считайте это прогрессом в ваших отношениях, а не шагом назад.

Дэниел глядел на нее как громом пораженный.

– Откуда вы все это знаете? И почему я не знаю?

– Вы тоже знаете, только не отдаете себе отчета. Вы делаете все правильно. Воспитание – вещь интуитивная. Быть родителем – значит иметь чутье. Вот почему у одних это выходит, у других – нет. Обычно женщинам это удается лучше, потому что они так запрограммированы. Знаю, за подобные слова на меня бы ополчились все феминистки мира, но факт есть факт – женщины так устроены. – Она ободряюще улыбнулась. – У вас тоже очень хорошо получается, и Джош вас уважает.

– Зачем мне его уважение? Мне нужно от него то, что он дарит вам, – любовь.

– Одно без другого не бывает, – засмеялась Кэрис.

Наступило молчание, во время которого Дэниел будто осмысливал сказанное ею.

– Эйден был дурак, – неожиданно произнес он.

Кэрис изумленно подняла брови.

– Будь вы моей женой, я бы не относился к вам так гнусно, – продолжал он, глядя куда-то мимо нее, видимо снова с головой погрузившись в тот мир, где таилось его прошлое.

Кэрис тоже помолчала, обдумывая его слова. Сказаны они были с большой искренностью, как если бы Дэниел Кеннеди действительно пожелал иметь ее своей женой, чтобы заботиться о ней. Но она понимала, что это была лишь простая дань вежливости: ему тоже захотелось сказать ей что-то приятное. Теперь, когда он начал все глубже вникать в воспитание ребенка, до него стало доходить, какая ответственность ей досталась.

Ободренная его доверительным отношением, Кэрис решила спросить о том, что занимало ее давно – с тех самых пор, как она впервые увидела Джоша.

– Скажите, что произошло с матерью мальчика? – Молчание. Но Кэрис не так-то легко было обескуражить. Она ведь с ним откровенничала… – Вы развелись? – спросила она, помолчав, хотя и догадывалась, что едва ли.

– Не надо вам этого знать, – покачал он головой.

– Надо, иначе бы я не спрашивала, – мягко настаивала она. – Во-первых, за вами долг, а во-вторых, не хочу, чтобы вы, забирая отсюда Джоша, увозили с собой и ту же самую тайну, с какой ступили на этот берег.

– Иногда лучше, если тайны остаются тайнами.

– Звучит чересчур глубокомысленно! – добродушно поддела его Кэрис.

– Вы очень расстроитесь, если вообще не узнаете? – Вопрос был задан с необычайной серьезностью. И столь же серьезно был воспринят.

– Пожалуй, очень, – честно призналась она. – Понимаете, я люблю Джоша и мне совсем не безразлично, что ждет его впереди. Вы увезете его от меня, но мне будет легче, если я узнаю, отчего он был так несчастен.

– Правда может так вас потрясти, что вы почувствуете ко мне отвращение.

– Вас беспокоит мое мнение?

Он не ответил, но выражение его глаз было красноречивее слов.

– Она… умерла… Да?

Дэниел молчал. Но теперь молчание служило подтверждением. И собственное израненное сердце Кэрис с состраданием устремилось к нему. Так, значит, его жена умерла, а он по-прежнему ее любит и потому отверг Джоша. Дэниел не мыслил жизни без нее, а Джош служил ему постоянным горьким напоминанием…

– Право… мне очень… очень жаль.

В продолжавшейся гнетущей тишине воображение стало рисовать ей душераздирающие картины… Дэниел до безумия любил свою жену – ведь он до сих пор не примирился с ее смертью. Кэрис опять почувствовала зависть к такой большой любви… которая переживает смерть. Ее, Кэрис, замужняя жизнь была совсем короткой, а Эйден, увы, не любил ее так, как ей мечталось. Иначе бы не проявил такого равнодушия.

Кэрис ближе наклонилась к нему через стол.

– Поверьте, Дэниел, я очень хорошо понимаю ваши чувства… как сильно вы скорбите… как вам ее недостает, но… но подумайте и о Джоше… Порой любовь помрачает разум, и человек говорит и делает то, о чем позже жалеет. Вы так горевали о смерти жены, что…

Его рука вдруг протянулась и быстро ухватила ее лежащую на столе ладонь.

– Вовсе не любовь помрачала мой разум, – жестко произнес он. – Вот видите, я вас уже шокировал. Хотите слушать дальше?

Кэрис глядела на него в испуге и замешательстве. Верно, он всегда намекал, что ничего не знает о любви. Но неужели он совсем не любил жену?

– Да… хочу, – еле слышно произнесла она.

Дэниел отпустил ее руку и вышел из-за стола.

Встав возле перил веранды, он вцепился в них мертвой хваткой – Кэрис уже видела его таким, на яхте, привезшей его на остров. Нет, ему явно не хотелось ничего рассказывать.

Что ж, она не собирается вытягивать из него признание клещами. Она уже думала сказать ему, что не будет настаивать, но не успела.

– Мой разум был помрачен чувством вины, – приглушенно заговорил он. – Дело в том, что я мог бы предотвратить… это, будь я там, рядом… Но меня там не было. Когда вы рассказывали мне о несчастье с вашим мужем, я хорошо представлял, что вы должны были пережить. – Он глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. – У Сьюзанн случилось кровоизлияние в мозг. Если бы ее вовремя госпитализировали, ее можно было бы спасти. Но меня не было при ней, меня просто там не было!

Кэрис зажмурилась, сердце налилось печалью, точно свинцом. Теперь ей стало ясно, почему он утаил свою историю в ту ночь. Бог знает, что бы было с ними обоими, решись он продублировать ее трагическое повествование. У души ведь тоже есть предел выносливости.

– Когда это случилось, я находился в Европе, – продолжал он, – в очередной деловой поездке: работал как черт, старался изо всех сил для семьи. Для Сьюзанн, для Джоша. По крайней мере, так мне тогда казалось.

Кэрис захотелось приблизиться к нему, встать рядом, разделить с ним душевную муку. Она подошла и устремила взгляд в ту же темную даль, что и он, надеясь, что ему станет легче от ее молчаливого сопереживания.

– Вы сказали – «казалось». Почему?

– Не надо мне было вам говорить, – пробормотал он. Голос наполняло участие к ней.

– Со мной все в порядке, – заверила она Дэниела. Потом добавила, стараясь вложить в слова как можно больше чувства: – Мне отчаянно жаль вашу жену и всех вас. Прошу, продолжайте… если только вам самому это не слишком тяжело.

Он едва заметно усмехнулся.

– Тяжелее слушателю – решить, считать ли мое отсутствие виной… Но трагедия не может не рождать угрызений совести. Я знаю одно: мне следовало находиться рядом с ней. Я же, как правило, чаще бывал в отъезде, чем дома. Много работал, много ездил, и хуже всего, что, по сути, это было бегством. – Он печально и сокрушенно покачал головой. – Жизнь нашу нельзя было назвать легкой. Женились мы, конечно, по любви. Во всяком случае, нам так казалось. Но потом почему-то я все не мог угодить Сьюзанн. Ей все время как будто чего-то недоставало. В общем, мои идеалы в отношении семьи – как и ваши – не воплотились в действительность. Я надеялся, что появление на свет Джоша поможет моей жене понять, что в жизни существуют и другие ценности, кроме материальных.

– И что же? – прошептала Кэрис.

– Конечно, Сьюзанн старалась заботиться о мальчике – иначе как бы она выглядела в глазах света, мнением которого дорожила? Но, в сущности, материнство не очень привлекало ее. Не затрагивало ее сердца. Она хотела иметь ребенка, но рассматривала его, скорее, как некое дополнение к своему жизненному стилю. Я мальчика очень любил, любил с первой минуты, как тот родился, но, кажется, Сьюзанн от этого было только хуже. Порой мне казалось: она ревнует и злится на меня за то, что сама не в состоянии так его любить. Что бы я ни делал, все время что-то было не так, всегда ей чего-то не хватало для счастья. И, наверное, то была моя вина, наверное, я не оправдал каких-то ее надежд.

– О нет, Дэниел, не ищите здесь своей вины. Людей ничто не может изменить. Жизнь вдвоем – это минное поле, – прошептала Кэрис, обращаясь, скорее, к самой себе. – Мы бросаемся в нее очертя голову, не понимая, что зачастую любовь – это еще не все.

Он повернулся к ней и долго вглядывался в ее лицо. Аккуратно заправил ей за ухо выбившуюся прядь волос.

– Хорош же я был тогда, посчитав вас глупой босоногой девчонкой, приехавшей сюда в погоне за легкой жизнью и ничего не смыслящей в воспитании! Да я ни в ком не встречал столько мудрости и здравого смысла!

– Вот уж не знаю, стоит ли считать это комплиментом? – улыбнулась она.

– Определенно стоит, уверяю вас! – Он отвернулся и вновь стал смотреть в темноту, словно черпая там необходимую ему твердость. – Сьюзанн скончалась в нашем загородном доме во Флориде. Готовилась ко сну, и в это время с ней случился удар. Коронер сказал, что смерть наступила в четыре утра. Значит, она пролежала без сознания всю ночь. Подоспей помощь вовремя, ее бы можно было спасти. Приходящая домработница обнаружила ее уже мертвой, а Джоша… скрючившимся на полу в детской. Он истошно кричал и звал мать.