Текст книги "Ботан (СИ)"
Автор книги: Ната Радуга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
63
Артём
– Не верю!
Да, да, я специально. Мы слишком долго были в разлуке, я соскучился по его грубым и настойчивым рукам. По его губам, что шепчут пошлости, пока он берёт меня сзади. И по его члену во мне. И вчерашний секс на кухонном столе не утолил и каплю того голода.
– Ты играешь с огнём! – взял за талию, притянул к себе, вдавливая меня в своё тело и впился в мои губы.
Напористый и шершавый язык скользнул в мой рот. Губы со вкусом сигарет и ментола, его такой родной запах. Теплота его тела и его сердце, которое бьётся о его рёбра так сильно, что и я чувствую.
– Опоздаем на самолёт. – Он оторвался от меня и развернул к открытому чемодану. – Шевелись! – хлопнул по попе и, подтолкнув к кровати, вышел из спальни, а я остался в ступоре и со стоявшим членом.
Весьма неожиданно, он редко от секса отказывается. Но подумал, что он так меня наказывает за то, что ослушался. Ничего, мы тоже умеем наказывать и мстить.
Через два часа мы уже были в самолёте, я немного нервничал и мысли всё возвращались к тому дню, когда мама говорила, как соскучилась. И что просила приехать, а я не смог из-за работы. Поставил работу превыше своих родителей. Никогда себе этого не прощу. Надо было бросить всё и лететь к ним. А сейчас я буду касаться холодных и бездыханных тел, не получая ни объятий, ни ласковых слов.
– Артём! – рука Стаса коснулась моей.
Он, взяв двумя пальцами за подбородок повернул мою голову от иллюминатора к себе. Поднял другую руку и вытер дорожку влажности с моей щеки. И я только сейчас понял, что трясусь и бесшумно плачу.
– Иди сюда! – Он притянул меня к себе. И я положил голову на его грудь, успокаиваясь от его поглаживаний по спине.
Видимо, так и уснул, потому что голос пилота о том, что самолёт идёт на посадку, заставил открыть глаза.
– Мы что, уже прилетели? – сонным голосом спросил я Стаса.
– Как видишь. – Он улыбнулся и поцеловал в лоб. – Тебе легче? Может, дать успокоительного? – заботливым голосом спросил он.
– Нет, не надо. – Не хочу пичкаться таблетками. – Мне лучше.
Он прищурился и внимательно посмотрел в глаза. Не верит.
– Если что, ты скажи пожалуйста.
Я выпрямился и потянулся.
– Не переживай, скажу, – чмокнул его в щёку.
На выходе из аэропорта нас ждала машина, и Стас, расплатившись с мужчиной, кивнул, намекая, чтобы я сел, пока он подписывает бумагу. Я кинул наши вещи в багажник и сел на переднее сиденье.
– Куда? В морг или за малявкой?
Меня до сих пор удивляет тот факт, что он так спокойно относится к тому, что у меня будут другие приоритеты. Мы ещё не обсуждали это, но ему наверняка и так ясно, да и он сам сказал, что её надо забрать.
– За Милой! – Я сказал адрес, и Стас включил навигатор, чтобы я не показывал пальцем на каждый поворот.
За полчаса мы добрались до больницы, где была моя сестрёнка. Почти выпрыгнул из машины, когда Стас припарковался. Он что-то крикнул в спину, но я уже нёсся ко входу.
– Здравствуйте! – остановился я у ресепшена. – Я пришёл за Эмилией Соколовой, – сказал женщине за стойкой.
– А вы кто? – спросила она, оценивая меня с головы до ног.
– Я брат. Я хочу её забрать! – И желательно по скорее.
– Не положено, приходите завтра. – Она привела меня в шок и отвернулась к монитору.
– Что значит не положено? Я старший брат, вот документы! – Я поставил перед ней всё, что имел.
– Время посещений закончилось.
Вот дура!
– Я не посещать приехал. А забрать!
Почему в таких местах работают вот такие люди?
– Мальчик, приходи завтра.
Она сумасшедшая или притворяется?!
– Отдайте мне сестру! – криком потребовал я.
64
Стас
Артём выскочил из машины чуть ли не на ходу, забежал в больницу, не замечая ничего вокруг. В тот момент, когда я зашёл, он кричал что-то женщине за стойкой ресепшена.
– Я имею права забрать свою сестру! – орал он на тётку с невозмутимым лицом. Она таких разъярённых видит каждый день, наверное. – Вот, документы. Что вам ещё нужно?!
Так, пора вмешаться.
– Тём! – Я коснулся его локтя. – Иди, сядь там, – кивнул на ряд стульев у стены. – Я сам!
– Но она…
– Артём! Я разберусь!
Он неохотно кивнул и, отвернувшись, пошёл и сел на стул, надув губы.
– Здравствуйте! – улыбнулся во все тридцать два и, собрав разбросанные по стойке документы Соколова, положил в паспорт пару красных купюр. – Посмотрите ещё раз документы, пожалуйста.
Тётка выдохнула и с плохо скрываемой заинтересованностью на лице взяла паспорт Тёмы.
– Пятый кабинет! Там как раз её лечащий врач.
Что и требовалась доказать. Всё покупается.
– Спасибо! – фальшиво улыбнулся. – Идём! – сказал Артёму, и он вскочил со стула.
– Пропустила? Как? – удивлённо спросил он.
– Денег дал. Ты не понял, что она хочет?
Он ещё больше округлил глаза.
– Только не говори, что взяток не давал никогда? – пришло моё время удивляться.
– Зачем?
Ну как бы, он же ботан! Правильный и хороший парень.
– Иногда, милый, это нужно, – взял его за талию, притянул к себе и поцеловал в щёку.
– Ты что делаешь? – покраснел он как рак. – Нас могут увидеть!
– Мне по хрен!
А нафиг мне скрываться? Пусть кто-то только попробует что-то сказать.
Артёма явно удивил мой ответ, но он не стал ничего говорить.
– Нам сюда, – остановился у кабинета с цифрой пять, за дверью которого слышался детский плач.
65
Артём напрягся, и я, постучав ради приличия, взялся за ручку двери и открыл её. Чуть ли не сбивая меня с ног, Тёма ринулся к маленькой девочке, которая лила слёзы. По красному лицу они бежали ручьём.
– Малышка! – Он в два шага оказался возле стола, где она стояла, и малявка тут же потянулась к нему, ещё громче заплакав. – Всё– всё, не плачь, я тут! – Артем взял девочку на руки и положил её голову на своё плечо, поглаживая её по спине и успокаивая.
– Вы кто? – спросил мужчина в белом халате.
– Мы родственники, пришли за девочкой, – повернул голову на него и ответил на вопрос.
– Вы же не думаете, что пришли и вам тут же отдали девочку?!
Нет, конечно. Всё знаем, всё помним.
– Давайте выйдем, поговорим, – бросил взгляд на Тёму и заметил, что девочка уже не плачет, только иногда хныкает, но успокоилась.
– Ну давайте, выйдем, – пожал плечами мужик и вышел из кабинета, а я следом.
– Мы законы знаем и решим все вопросы в ближайшее время, – достал бумажник из кармана. – Но мы бы хотели взять девочку домой.
Врач следил за моими движениями.
– Этот вопрос надо обсудить с органами опеки, – начал мужчина и внимательно смотрел на мои руки. – Я не могу…
Я достал ещё пару купюр из бумажника.
– …Но, думаю, ничего не случится, если ребёнок будет с близкими до судебных разбирательств, – сменил вмиг он своё решение.
Продажные суки!
– Отлично! – положил в нагрудный карман деньги и похлопал по нему.
Вернулся в кабинет, где Тёма мило общался с девочкой.
– Можем идти, – сказал я, и они оба повернули головы ко мне.
– Хорошо. – Он подошёл ко мне. – Подержи её, я пока её вещи из палаты возьму, – вручил мне ребёнка и вышел, а я ошалел.
Что мне с ней делать? А если плакать начнёт? А если описается? Блядь! Держал её на расстояние вытянутой руки, не имея понятия, что делать.
– Э-э-эм, привет! – сказал я ребёнку, который не сводил с меня взгляда.
Она что-то промямлила, улыбнулась и коснулась детской рукой моей щеки. Такой мягкой и нежной, пахнет… Дитём. Она протянула обе ручки, я согнул свои в локти, и девочка обвила мою шею. Это оказалось очень приятно. От малявки разит любовью ко всем и каждом, ну, может, не совсем, с врачом к неё явно тёрки. Артёма долго не было, а девочка так и не разомкнула руки. Я не двигался.
– Вы очень мило смотритесь, – услышал я голос Тёмы.
Медленно повернулся и увидел его, прислонившись к косяку двери с детской сумкой в руках.
– Я тебя за это выпорю, – сказал я этому улыбающемуся пакостнику.
– Тш-ш-ш, она уснула.
Как это уснула?
– Это шутка? Мне что делать?
Я, блядь, не готов!
– Ничего, она обычно крепко спит, – подошёл ближе. – Я тебя люблю! – с улыбкой на всё лицо сказал и чмокнул меня в губы.
– Я тебя тоже люблю, но это не избавит тебя от наказания.
Отшлёпаю до покраснения его аппетитные булки.
– Очень на это надеюсь, – хихикнул этот извращенец. – Идём. – Он направился к выходу, а я за ним.
– И что мне сейчас делать? – спросил я, когда мы оказались на парковке у арендованной тачки.
– Сядешь на заднее сидение, я поведу. – Он открыл дверь и, бросив сумку, сделал пригласительный жест.
– А как же морг? – спросил я, обречённо садясь в машину, придерживая ребёнка за голову, чтобы не ударилась.
– В морг завтра поедем. Миле сегодня лучше побыть с нами, а завтра к тёте отвезём. – Он заботливо пристегнул ремень, аккуратно, чтобы не потревожить девочку. – Ты правда хорошо смотришься, – сказав это, Артем закрыл дверь с моей стороны, а потом, сев на водительское место, завёл машину и двинулся в известном только ему направлении.
Дорога до его дома была недолгой, но я и сам чуть не уснул, всё же последние дни дались непросто. Новость о смерти родителей Тёмы! Дело с Вороном, вот что явно забрало больше всего сил! Неспокойные ночи! Перелёт! В самолёте я не мог спать, переживал за Артёма. Сейчас он выглядит хорошо, это всё благодаря ребёнку. Завтра же опять эмоциональные качели.
Машина остановилась у двухэтажного дома за городом. Артём вышел и открыл мне двери, помогая выйти из машины. Забрался по ступенькам и, достав откуда-то ключи, открыл дверь. Пропустил меня, и я зашёл следом. Как зашёл, так и застыл, улыбка с лица Тёмы стёрлась, губы задрожали.
Плохая идея. Лучше бы номер в гостинице сняли.
66
Артём
Боль обрушилась на меня, как ведро холодной воды. Этот дом… Он пропитан запахом счастливых семейных дней. Всюду их вещи и фотографии, здесь все напоминает о них. Я просто растерялся, застыл, тело онемело.
Кажется, что вот выйдет мама из кухни в фартуке и с полотенцем в руках, раскроет объятия, поцелует в обе щеки и завалит вопросами, вытянув из меня весь день по минутам. Вот папа крикнет: "Привет, сын!", сидя на полу в гостиной и играя с Милой. Но этого не происходит! Мёртвая тишина. Холод и темнота.
– Тём! – услышал голос любимого и понял, что я не дышал до этого. – Ты как? Можем в отель ехать, – приблизился ко мне.
– Не надо, – вышел я из ступора. – Я в норме! – заметив его недоверчивый взгляд, сделал шаг к нему. – Правда, я справлюсь.
– Если что…
– Помню, помню… Сразу сказать тебе.
Не хочу ни в какой отель.
Я должен находиться здесь, переболеть всё и вернуться к прежней жизнь. Правда с сегодняшнего дня всё будет по-другому, но мы справимся. Если Стас не испугается изменений, вижу, что с Милой они сдружились. Ну, Мила точно приняла его, она не ко всем в руки идёт, а чтобы уснула, так и подавно.
– Мне что делать?
Так смешно увидеть его растерянное лицо.
– Садись на диван и жди, пока она проснётся, – сдерживая смех, ответил я.
– А… как… потом
Ну всё! Я знаю, как ставить Чёрного в ступор.
– Издеваешься? – кивнул он, когда я прыснул от смеха.
– Идём, – поднялся по ступенькам и направился в сторону Милиной комнаты. – Вот, уложи её в кроватку, – убрал детское одеяло, и Стас положил аккуратно Милу в кровать. Я накрыл её и включил радио няню.
Как только дверь в комнату закрылась, Стас вцепился в моё запястье и впечатал в стену.
– Я обещал, что выпорю? – прижав меня всем своим весом и перекрывая кислород, зашипел он мне в губы.
– Когда? – со вздохом спросил я, смотря на желанные губы.
– Напомнить? – протиснул руку между нами и сжал мой наливающийся кровью член. – Тебя нужно наказать! – укусил за шею. – Очень жёстко!
– За что? – продолжал строить из себя невинное существо.
Он продолжал сжимать мои член через штаны, целовать мою шею и пробираться рукой под рубашку.
– Заткнись! – сказал и впился в мои губы, расстёгивая молнию на штанах, и, вытащив на свет член, начал водить рукой по нему.
67
Артём
Дыхание сбилось, я просто прилип спиной к стене и покорно получал то, что мне дают. Но мне тоже хочется к нему прикасаться, почувствовать его твёрдые мышцы под ладонями. Его натренированный пресс, его каменный член.
Просовывал руки под футболку и, коснувшись его напряжённой спины, прижал его ещё ближе к себе.
– Давай отойдём от двери в комнату мелкой, – оторвался он от моих губ.
– Там моя комната, – указал на дверь с левой стороны.
Он взял меня за руку и направился в мою старую комнату. В нетерпение получить желанное, толкнул дверь и, бросив меня на кровать, навалился сверху. Как изголодавшие звери мы стали избавлять друг друга от одежды, не отрываясь от поцелуев.
Раздвинул мои ноги, согнул в коленях и поднял к моей груди. Намочил свои пальцы, прошёлся ими по кольцу моего ануса, засунув один внутрь и заставив меня ахнуть.
– Я тебя люблю! – сказал он, и место пальцев занял его твёрдый член.
Стиснул меня в своих крепких объятиях, мы стали одно целое, как бы это банально не было. С каждым движением во мне, с каждым поцелуем мы становились ближе. И не в физическом плане.
Стас чуть отстранился и, взяв в руку мой изнывающий от желанной разрядки член, стал двигать рукой, одновременно вколачиваясь в меня. Звуки ударяющихся тел, мои стоны и его рык наполнили комнату.
– Потише, мелкую разбудишь, – шепнул он.
То, как он трепетно относится к Миле. просто растрогало меня до глубины души.
– Будешь меня не слушаться – выпорю! – «грозился» он, вдавливаясь в меня и доводя меня до блаженства.
– Одни лишь слова! – вырвалось у меня.
А что?! Он не разу даже не шлёпнул, а, может, мне хочется, как раньше. Когда он становился грубее. Когда сжимал моё горло. Тянул за волосы. Кусал до крови.
– Вот, значит, как?.. – отстранился и вышел из меня.
Развернул спиной к нему, заставил упереться локтями и коленями в матрас. И со всей силой ударил меня по попе. Волна возбуждения прошлась по телу. Будто читая мои мысли, Стас вцепился пальцами в мои волосы и потянул голову назад.
– Не буди во мне зверя! – зашипел он мне в ухо и, укусив за шею, втянул кожу.
Я бы хотел ответить очередной колкостью, но мне стало не до этого. Стас поменял угол и нашёл чувствительную точку, которая выбила весь воздух из лёгких. Ускорил движения бёдрами, стал быстрее двигать рукой, и я уже плыл за гранью. Привычные точки запрыгали перед глазами. Тело напряглось, внутри все сжалось, вызывая гортанный рык у Стаса. Мы кончили одновременно, бились в конвульсиях, еле удержавшись на дрожащих конечностях.
Стас слез с меня, свалился на кровать, раскинув руки.
– Иди сюда, – запыхаясь, он потянул меня за руку на свою влажную и часто вздымающуюся грудь.
Пролежали так, пока глаза не начали закрываться.
– Стас, – промямлил я.
– Мм? – также бессильно отозвался он.
– Нужно вещи из машины в дом принести и душ принять… – И многое другое.
– Не хочу, – как ребёнок сказал он и, повернувшись на бок, стиснул меня в объятиях.
– Тогда меня пусти, я сам все сделаю. Ты отдыхай, – попытался встать, но меня не пустили.
– Ты просто язва, Соколов, знаешь об этом? – Он тут же заскулил и поморщился, когда я больно ущипнул его. – Моя язва!
– Так уж и быть. Прощу! – Я попытался снова встать, и на этот раз он меня отпустил и, встав следом, он стал одеваться. – Ты куда? А душ?
– Нам же надо во что-то переодеться. Ты иди в ванную, а я принесу вещи и присоединюсь.
В тот момент, когда он вошёл в душевую кабину, я просто принимал тёплые струи воды и расслаблял тело.
– Мила не проснулась? – повернулся к нему.
– Нет. – Он приблизился вплотную ко мне, вставая под льющуюся воду.
Тёплый душ только усилил усталость, и, выходя из ванной, мы просто свалились на кровать и тут же уснули.
– Я быстро в магазин. Возьму что-то к завтраку и свежее молоко для Милы, – сказал я сонному Стасу.
– Хорошо, – зевая, кивнул он. – Подожди! – вскочил он как ошпаренный. – Не оставляй меня одного! – воскликнул он.
– Я быстро, максимум полчаса, – сдерживая смех, успокоил я его.
– А если она проснётся? Я не знаю, что делать…
– Ты вчера так же говорил, а Мила уснула у тебя на руках. Не переживай, ты ей уже приглянулся, – все же рассмеялся и, поцеловав его в лёгком прикосновении, быстрым шагом вышел из комнаты.
68
Стас
Не успел и вдохнуть, как эта язва свалила. Вот реально, возьму и выпорю без какого-то подтекста. Разукрашу его задницу красными отметинами. Остаётся только надеяться, что мелк… Да блядь!
Мои мысли прервал детский плач из розовой рации. Ну, Соколов!
Встал с кровати, надел штаны и пошёл к мелкой. Она стояла на ногах в кровати, держалась за перила и рыдала. Красное лицо, слёзы и сопли. И что мне, блядь, со всем этим делать?!
– Эй!
Она сразу же прекратила плакать и внимательно посмотрела на меня.
– Мелкая, что за трагедия?
Не знаю, почему именно, но она засмеялась. Такой нежный и милый детский смех.
– Так-то лучше. А то развела тут истерику. – Я стал приближаться к кроватке, и она тут же потянула руки ко мне. – Э-э-эм, слушай! Я, конечно, возьму тебя на руки, но ты знай: я занят! И твой брат вряд ли отдаст меня без боя.
Мелкая хохотала во весь голос, будто понимает, что за бред я тут несу.
Взял её на руки и спустился на первый этаж, сел с ней на диван и включил телик, хотел отпустить её на диван. Но мелкая вцепилась в меня и начала хныкать. Понял. Лучше не включать эту симфонию, не уверен, что второй раз она успокоится.
Сидел с ней на руках и смотрел дурацкий мультик. В какой-то момент она повернулась ко мне и сказала только одно.
– Мама!
И меня бросило в жар.
Сама слезла с меня и пошла кривой походкой в сторону кухни.
– Мама!
Чёрт! Черт! Чёрт! Это, блядь, пиздец просто.
Бедный ребёнок не понимает, что мамы больше нет. Что она ей не ответит, сколько бы та её не звала. Не найдёт её не на кухне ни в другой комнате.
– Мелкая!
Ну и разгон у неё, поймал уже на лестнице.
– Куда бежим?
– Мама?
Ну всё, губы дрожат, глаза блестят. И как мне быть? Я не умею говорить, а тем более сказать ребёнку, что её мать умерла. И где Артёма носит? Придёт – убью!
– Давай мы посмотрим с тобой мультик, а потом…
Свалю на Тёму это. Не хочется и его душу тревожить, но выбора нет. Впереди ещё и морг, и похороны. М-да, туго будет.
Послышался щелчок двери, и мелкую как ветром сдуло.
– Мама! – радостно крикнула она.
Блядь, капец как это терзает изнутри.
Встал и пошёл за ней, и не зря. Артём застыл с пакетами в руках, бледный как мел, с огромными глазами и страхом в них. Сейчас буду обоих успокаивать. Думаю, не получится побыть тут подольше.
69
– Мелкая, давай, иди ко мне, – попытался взять её на руки, но она как начала орать во весь голос со слезами. Вцепилась в ногу Артёма и дёргала его.
– Возьми это, – взял Тёма себя в руки.
Я забрал у него пакеты и поплёлся на кухню.
– Малышка, хватит плакать, – послышалось из коридора. – Ты знаешь, кто такие ангелы? – продолжал он, идя в гостиную.
Я достал продукты, и, так как от меня толка нигде, кроме кухни, сейчас не будет, то принялся готовить завтрак. Для мелкой Тёма приготовит, с этим я точно не справлюсь. Из гостиной доносился его голос, но разобрать, что он там говорит, было сложно. Уверен, он сможет объяснит мелкой что да как.
– Что делаешь? – раздался голос Тёмы совсем близко.
– Вроде как завтрак. – Я повернулся к нему. – Как мелкая?
Он отпустил голову.
– Сказал, что мама с папой сталь ангелами и живут теперь на небесах. Мало что она поняла, боюсь, пока она не… Забудет их, – голос стал дрожать. – Это придётся повторять.
– Мы справимся. – Я подошёл к нему и обнял.
– Мы? – пробубнил он в моё плечо.
– Мы! А кто?
Что у него там в голове опять?!
– Я сказал, что не уйду. Я сказал, что люблю. Не вижу причин, чтобы ты сомневался, – взял его за плечи и посмотрел в его глаза. – Запомни это, и чтобы к этой теме больше не возвращался.
– Просто ребёнок… Это всё меняет.
По голове, что ли, настучать?!
– Меняет! Но мне по хрен, мне не страшно.
Будет не просто, но разберёмся.
– А мне страшно, придётся работу бросить. Я не хочу, чтобы она сидела с чужим человеком целыми днями.
– Бросишь. – Я отошёл от него. У меня же завтрак на плите. – Я смогу содержать нас всех.
С Вороном разобрались, так что мне мешать никто не будет.
– Нет! – воскликнул он. – Я не собираюсь сидеть у тебя на шее. Я могу и с дома работать.
Упёртый баран.
– Если тебе этого хочется, то дерзай. Но я своё слово сказал.
– Я тебя услышал, – обнял меня сзади и поцеловал в макушку. – Спасибо!
– За что?
– За то, что ты рядом.
– Соколов!
– Всё, всё. Помню, – поднял руки вверх. – Надо Миле кашу сварить.
– Готовь, я в этом не шарю. Яйца в сковородку кинуть, да. Больше ничего, – уступил место у плиты.
– Можешь к ней пойти пока?
– Могу, – накрыл яичницу крышкой, помыл руки, лёгкий шлепок по заднице Соколова, и вышел из кухни.
Через два часа мы стояли у входа в морг. Тёма собирался с силами, а я терпеливо ждал. Мелкую отвезли к какой-то старой тётке, как я понял по реакциям ребёнка – не чужая. Не стал расспрашивать Артёма, я видел, что его лучше не трогать. Что он настраивается к встрече с телами родителей. И представить не хочу, что у него внутри творится. Ещё пара дней, и закончится эта жесть, не могу видеть эти перепады настроения. Я стараюсь не дать ему закрыться, но этого мало. Не хотелось бы до мозгоправа дойти. Он сильный и ради мелкой он не сдастся.
– Можете войти, – на пороге вышел мужик в белом халате.
– Тём? – положил руку на его плечо.
– Да, идём, – неуверенном шагом он шагнул в здание.
