Текст книги "Ботан (СИ)"

Автор книги: Ната Радуга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

56

Стас

Приехал на место со скоростью света. Меня в жизни ещё так не трясло, такого жуткого страха не испытывал никогда. Мне казалось, что слишком медленно еду, что не успею, что потеряю. В голове миллион версий о том, что могло произойти, и миллион способов убийства Воронцова, только он мог навредить Артёму.

– Что? – вылетел из машины чуть ли не на ходу.

– Вроде все нормально с ним, по крайней мере, физически. – Макс стоял возле машины Артёма. – Но он не реагирует ни на что. – Дверь с водительской стороны открыта, видимо, Максом. – Может, накачали чем-то?

Я подошёл к машине, сел на корточки, Артём смотрел перед собой. Сидел неподвижно, как статуя.

– Артём, – тихо позвал я и взял его руку в свою.

Он резко повернул голову на мой голос.

– Стас, – почти беззвучный и хилый голос.

– Да, я здесь, милый.

На нем лица нет. Бледный, как мертвец в морге.

– Их больше нет, – шепнул он, смотря на меня. – Их больше нет, – голос начал дрожать, в глазах появилась влажность.

Что, блядь, произошло?

– Кого? – Я сжал его руку сильнее.

– Мама, папа… Их больше нет, – слеза потекла по его щеке.

– Иди ко мне. – Я потянул его за руку, и он, легко поддавшись, вышел из машины.

Я стиснул его в своих объятиях, прижал к себе.

– Бросили, – уткнулся носом в моё плечо. – Они меня бросили.

Он обнял меня, ища поддержку. Я дам, я все ему дам.

– Успокойся, – погладил его по голове. – Пойдём.

Ему надо что-то принять, он ни жив ни мёртв.

Кивнул Максу на машину Артёма, давая понять, чтобы тот закрыл её и взял его вещи. Пока поднялись в квартиру, Тёма смотрел под ноги, не издавая ни звука. Пиздец как страшно видеть его таким подавленным, как будто здесь и не здесь одновременно. Не знаю, что там произошло, но то, что его родители умерли, ясно как белый день. Снял с него пиджак и усадил на диван.

– Сиди тут, хорошо?

Он поднял глаза на меня.

– Не уходи, – вцепился в мою руку. – Пожалуйста…

Сердце на куски рвёт от его умоляющего взгляд.

– …Я знаю, что тебе на меня…

– Я никуда не уйду, – перебил его я. – Никогда больше не уйду. – Сдохну, но не отойду ни на шаг от него. – Я воды принесу и буду рядом, хорошо?

Он кивнул и отпустил мою руку.

– Может, скорую вызывать? – спросил Макс, что принес вещи из машины и ключи.

– Не надо, я дам успокоительное. Если не поможет, то вызову.

Не представляю, что он сейчас чувствует. В отличие от меня, у него с родителями были очень тёплые отношения.

– Миша где?

Этот идиот должен был первым доложить, что что-то не так.

– Не знаю, – ответил Макс, смотря на Тему с жалостью. – Блядь, мы такими тварями были. Он реально хороший парень, на хрен мы на него взъелись?!

Идиотами были.

– Я попытаюсь отправить его спать, ему надо прийти в себя. Попробуй узнать, что с его родителями случилось, подключи Кира. От Артёма ничего сейчас не добьёшься, да и не хочу расспрашивать его в таком состоянии.

– Хорошо, сделаем, не переживай.

Честно, не ожидал от своих такой отзывчивости. И это не из-за моих угроз в их сторону.

57

– Выпей это, – протянул я Артёму стакан с водой вместе с успокоительным.

Он молча выпил, даже не поморщился, я сел рядом, и он тут же прилип ко мне.

– Не бросай меня, не сейчас.

Я обнял и поцеловал его в лоб.

– Не брошу, ни сейчас и вообще никогда. Прости меня.

Лекарство быстро подействовало, и вскоре Артём уснул у меня на груди. А я не шевелился, дышал через раз, чтобы ненароком не разбудить его. Только запах его вдыхал и по спине гладил невесомо. Несмотря на тяжёлую ситуацию, мне вот именно сейчас хорошо и спокойно. Зазвонил телефон, и я кинулся выключить его, аккуратно положил голову Тёмы на декоративную подушку, накрыл его пледом и вышел из гостиной.

– Кир, – перезвонил другу.

– Как там дела? Макс мне всё рассказал, – спросил он заботливым голосом.

– Уснул. Что-то узнали? – Я краем глаза смотрел на спящего Артёма.

– Д. Сегодня утром его родители разбились насмерть.

И так было понятно, но от этого не легче.

– Они остановились помочь какой-то женщине, которая стояла на обочине, и в этот момент в них врезалась фура. Как я понял, водитель фуры уснул за рулём, погибли все трое моментально. Там не было никаких шансов.

Пиздец блядь, вот так банально.

– Ребёнок был в машине.

Сука! Точно, у него же сестра мелкая есть.

– Она не пострадала, так как машина стояла дальше.

Слава богу!

– Охренеть просто. Спасибо, Кир.

На хрен всё сразу наваливается?!

– Да фигня. Ладно, если что, звони, я на связи.

Мы попрощались, и я набрал номер отца.

– Стас, что-то случилось? – сразу ответил он.

– Да!

Артём пошевелился, и я отошёл на шаг.

– Ты можешь приехать? Разговор есть.

– Конечно, – обеспокоенно ответил он.

– Я у Артёма, адрес скину…

– Я знаю, где он живёт.

Ну, кто бы сомневался.

Приехал отец через полчаса, тихо пробравшись на кухню, я закрыл дверь и рассказал о случившем.

– Нам, скорее всего, придётся уехать, похороны организовать и забрать его сестру. Ребёнок-то маленький и сейчас среди незнакомых людей. Артём не справится в одиночестве.

– Может, останетесь там, пока с Вороном не разберёмся? – спросил он меня. – Ты от него не отойдёшь теперь, я так понимаю.

– Не отойду, я ему нужен сейчас как никогда. А он мне нужен, я больше не могу. – Сидя там с ним, на диване, наблюдал за его неспокойным сном… Вообще не понимаю, откуда у меня такая выдержка. Как я был без него всё это время?

– Понимаю.

Сомневаюсь, он никого в этой жизни не любил. Не так, по крайней мере.

– Нам недолго осталось, всё решится в ближайшие дни.

– Как быть с документами? – Я вроде как должен присутствовать.

– Подпиши и позвонишь Воронцову, вручишь ключи, так сказать, и всё, дальше моя забота.

Надо кого-то оставить с Тёмой, одного его нельзя оставлять.

– Завтра сделаю, сегодня не могу, да и поздно уже.

Отец кивнул и встал со стула. В этот момент дверь открылась, и в кухню зашёл сонный Артём. Он смотрел в недоумении то на меня, то на отца. Я в два шага оказался возле него.

– Ты как? – коснулся его плеча.

– Нормально. – Он кивнул и опять посмотрел на папу.

– Это Алексей Черняев – мой отец. – Я увидел удивление в его глазах. – Папа, это Артём – мой… мой Артём.

Отец протянул руку Тёме и тот пожал её.

– Приятно познакомиться, – сказал папа. – Примите мои соболезнования.

Я почувствовал, как Артём напрягся, но кивнул, не сказав ничего.

– Я пойду.

Проводил отца и вернулся на кухню.

– Тём?!

Он сидел там, где не давно сидел я.

– Давай, ты сегодня поешь, примешь душ и ляжешь спать, а завтра мы поедем за твоей сестрой.

Он поднял просто огромные от удивления глаза на меня.

– Ты поедешь со мной? – спросил он, не веря в сказанное.

– Поеду. – Я взял его руку в свою. – Я больше никогда так не поступлю, я тебе всё объясню потом. Просто верь мне. – Собрался с духом. – Я тебя люблю! – сказал.

Я это, сука, сказал!

58

Артём

Я, возможно, просто сплю или успокоительные так действуют.

– Что ты сказал? – Мне надо убедиться, что я не расслышал.

– Тём! – напрягся Стас. – Я сказал правду.

Не надеялся же я, что он повторит?

– Я просто… Это нелегко.

Ну в это можно поверить.

– Ты это сказал из-за того, что сегодня…

– Нет! – рявкнул он. – Я не настолько конченый идиот, – нервно ответил.

– Извини, – отвернулся я. – День тяжёлый.

Это мягко сказано.

– Знаю, иди сюда. – Он приблизился ко мне, я обнял его и уткнулся носом в его торс.

Мы просто так простояли какое-то время, то есть Стас стоял, а я сидел на кухонном стуле и наслаждался его поддержкой. Как он оказался там, на улице, и зачем вообще приехал, я думать не хочу. Главное, что он здесь, рядом, его объятия – самое действующее лекарство. И он меня любит!

– Тебе не помешает горячий душ, – почти шёпотом сказал он.

– Да! Иду.

Мне это точно не помешает

– Я пока нахимичу что-то поесть.

Это точно тот Стас?

Я встал со стула и оказался лицом к лицу с ним, мы смотрели друг на друга. Почему-то ситуация оказалось неловкой, что-то сдержало нас от следующего шага, от прикосновений губ. И мы оба разошлись в разные стороны, я в ванную, а Стас к холодильнику.

Мои родители умерли!

Я не успел к ним поехать. Я не успел их обнять, попрощаться. Не сказал им спасибо за всё. Не сказал, что люблю. Я не увижу больше милое лицо мамы. Не услышу больше заразительный смех отца. И его постоянные «Не сдавайся никогда!», «Всегда только вперёд», «Упал-поднялся, отряхнулся и сделай вид, что так надо было». А мама… Как я буду без её вопросов, покушал ли я, не болит ли чего? Без её любви? Почему? Почему всё именно так?!

Я должен взять себя в руки, мне сестрёнку нужно забрать и вырастить из неё достойного человека. Родители не одобрили бы моё нытьё, они учили быть сильным и преодолевать любые трудность. Естественно, к потери близких людей никто не может быть готов, это тяжело и болезненно.

Вышел из душа, вытерся и одел домашние штаны, из приоткрытой двери шёл вкусный запах… Пиццы? Интересно. Зашёл на кухню и увидел, как Стас носится по кухне, что-то ища. Это было весьма забавно, особенно, что он на что-то ругался себе под нос.

– Помочь?

Он резко повернул голову и осмотрел с головы до ног, задержавшись на моей груди.

– Нет, – достал полотенце из шкафа и вытащил противень из духовки. А я пошёл в спальню и одел футболку, что потерялась по дороге в ванную.

– Заказал? – кивнул на аппетитную пиццу на столе.

– Заказал, только привезли холодную, вот пришлось разогреть, – нервно ответил он.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я и принялся кушать.

– Хуйня! Прости, – тут же извинился.

– Нормально всё. Я привыкший, – улыбнулся. – Ты правда поедешь со мной?

– Конечно, – уверено посмотрел в мои глаза. – Сколько ты говорил твоей мелкой?

– Полтора года, – надеюсь с ней всё в порядке.

59

Дальше мы ели в тишине, с трудом впихал в себя два куска пиццы под пристальным взглядом Стаса. Надо, говорит и всё! Он сам убрал со стола и стал мыть посуду. Я встал со стула, подошёл к нему и обнял сзади, Он застыл, тело напряглось и, кажется, даже не дышал. Коснулся губами места за ухом, спускаясь ниже к шее. Грудь под моими ладонями начала вздыматься, и он положил тарелку, которую держал в руке, в раковину.

– Артём, – с хрипотцой в голосе он повернул голову в мою сторону. – Не надо, – надо! Мне это необходимо.

– Пожалуйста, – шепнул я, смотря в его глаза.

Он смотрел на меня, и я видел, как он борется со своими желаниями, с самим собой. Потянулся к его губам, и меня тут же стиснули в объятиях, прижали так, что было трудно дышать. Обвил его шею руками и углубил поцелуй, просовывая язык ему в рот. Стас схватил меня за голову и взял инициативу в свои руки. Не отрываясь от моих губ, он медленно толкал меня назад, пока я не упёрся в стол. Он тут же схватил меня под ягодицы, поднял и усадил на стол, раздвигая мои ноги.

Голод – он был обоюдным. Одежда летела в разные стороны, руки хватались за всё, до чего дотягивались. Сжимал, кусал шею, мочку ухо.

– Прости меня, – шептал он между делом. – Ты мой!

Твой.

– Только мой! – лаская соски, повторял он. – Мне никто не нужен, – посмотрел в мои затуманенные от возбуждения глаза. – Веришь?

– Верю!

Может зря, но именно сейчас я ему верю.

Резким движение притянул меня на край стола, приставил влажную головку члена к кольцу моего ануса. Прилип к моим губам и одним рывком вошёл в меня, глотая мой стон. Просунул руку и обнял за талию, прижимая настолько близко, что мой член касался его живота, и это трение было невероятным.

Стас входил в меня резкими движениями, не переставая с рыком кусать мою шею. От того, что мой член тёрся об его торс, я уже был на краю. Стас усилил хватку на моей талии, когда моё тело напряглось и выгнулось, сжимая его член внутри и кончая на наши сплетённые тела. Мои стоны стали рычагом, и в несколько движений Стас догнал меня, утопая в море наслаждения.

Упал без сил на меня, и я гладил его влажную спину.

– Спасибо, – осевшим голосом шепнул я.

– Не говори глупости. – Он поднялся и, взяв меня за руку, потянул к себе. – Пошли мыться и спать. Завтра много чего нужно сделать.

На долю секунды я успел поймать в его глазах беспокойство, но он быстро это скрыл, и мы пошли в душ.

Это было немного неловко, несмотря на то, что мы только что занимались сексом на столе в моей кухни. Перерыв в месяц не может пройти без последствий. Но мы легли вместе в обнимку, как в лучшие времена. И если бы не присутствие Стаса рядом, я, наверное, и не уснул бы. Потому что, как только закрываю глаза, вижу перед собой родителей.

– Я на час, может, больше, отъеду, – сказал мне он за утренним кофе. – Ты пока собирайся и бери побольше вещей.

– Зачем? Мы на пару дней, максимум, на неделю. – Я не собираюсь оставаться там дольше.

– Просто сделай так, как я прошу, – с нажимом в голосе сказал он.

– Объясни, зачем и куда ты идёшь? – так же твёрдо спросил я.

– Я тебе всё расскажу. Потерпи, пожалуйста, – коснулся моей щеки, погладив большим пальцем. – Я скоро вернусь!

60

Стас

Сегодня всё должно закончиться. Или это начало конца. Так сказать. Я поеду с Артёмом со спокойной душой, и мы побудем там, пока всё не наладится. Не хотелось бы поставить опять под удар Тёму, тем более теперь, когда у него мелкая есть… У нас. Ебать!

Но, бля, так как я не собираюсь свалить от Соколова, даже если он сильно этого захочет. И мелкая будет жить с ним, а собственно, и со мной. Дела, короче.

Набрал номер отца, и тот сразу же ответил.

– Как обстоят дела? – с ходу спросил я.

– Всё готово! – коротко и ясно.

– До встречи тогда. – Я сел в свою тачку и поехал на встречу с Вороном.

Разработали нормальный план, который должен сработать и избавить всех от сукина сына Ворона. Я бы очень хотел проехаться по его морде пару раз за всё говно, которое он мне сделал. Но это мне не на руку, по плану я вообще не при делах.

– Я очень не люблю ждать, Черняев! – возмущённым голосом встретил меня Ворон в МОЁМ кресле и МОЁМ кабинете.

– Дела, – коротко ответил я и сел напротив, бросив папку с документами на стол.

– Какие у тебя могут быть дела?! – фыркнул он, открыв последнюю страницу, где была моя подпись и поставил свою.

Отлично!

– Домашние. – Я отвернулся так, будто мне плевать на всё. В какой-то степень так и есть, не так уж и дорог мне этот бизнес. Есть кое-кто поважнее.

– Трахарь твой, – хмыкнул этот придурок. – Воссоединение?.. – засмеялся в голос. – Довольно тошнотворное зрелище, знаешь ли. Но и интересно наблюдать за вашим трахом.

Я кинулся на него, не сдержав гнев, но не успел и пальцем его тронуть, два его амбала оттащили назад.

– Спокойно, мальчик. – Он раскинулся в кресле. – Своё я взял, так что, твоего пидора трогать не буду.

Чтоб ты сдох, сука!

– Руки убрали! – дёрнулся я.

Ворон кивнул и эти двое отпустили меня.

– Подавись! Увижу кого-то из твоих шавках ближе, чем на километр от меня или от Соколова, я лично прострелю им башки!

Тот фальшиво улыбнулся и кивнул.

Следил, сука! Я и так знал, но, блядь, пятый этаж. Это значит, он поставил человека в здание напротив, и он был не только в курсе, что там в квартире происходит, но и снимал. Чёртов извращенец.

А я вышел и, сев в свою машину, отъехал на достаточном расстояние от мастерской. Конечно, это была почти пустая угроза, и я это с удовольствием сделаю. Но я ведь знаю, что сейчас будет, и Ворон вряд ли уже сможет что-то предпринять.

61

Отец подъехал, когда я сидел на капоте своей тачке и курил, отсюда отличный вид на здание.

– Ну как прошло? – спросил отец, встав рядом со мной.

– Нормально.

То, что я сорвался, ему лучше не знать.

– Как там Артём?

Я покосился на него.

– Что? Меня волнуешь ты, а так как этот парень с тобой, значит, меня волнует и он.

Логично. В принципе, как и мои мысли о мелкой.

– Лучше, пока. – Утром был в нормальном состоянии, хоть и задавал много вопросов. А вчера… Ну, в общем. – Не знаю, как там будет, ему в морг надо будет, да и потом…

– Ты же будешь рядом. – Отец положил руку на моё плечо. – Ты его поддержишь.

Это, конечно, хорошо, но странно.

– И не смотри на меня так. Я видел, как он на тебя смотрит, и как напрягся ты, когда он вчера в кухню зашёл.

Конечно напрягся, волновался, так как выглядел он бледным и уставшим. Послышались полицейские сирены, и к мастерской подъехали три машины и омоновский фургон. Началось представление.

Через двадцать минут Ворона и его верных псов вынесли на улицу в наручниках и запихали по машинам. А до этого Ворон остановился и посмотрел прямо на меня, и я, как вежливый и воспитанный человек, помахал ручкой. Теперь могу спокойно вернуться домой, то есть к Артёму. Дом же там, где тебя ждут?!

А на Ворона откроют дело за хранение и распространение наркоты. В принципе, он этим и так занимается, только это хрен кто докажет. А мы его круто подставили, спрятав по всему зданию двадцать килограммов белого порошка. А документы, что я передал свою мастерскую в его руки, сделаны задним числом. А Воронцов идиот, каких поискать ещё, подписал, даже не посмотрев что. Был уверен, что я не способен ни на что. Обломись, сукин ты сын, вот теперь тебя оттрахают как шлюху. Морда-то у него симпатичная, а в тюрьме таких любят.

– Спасибо! – протянул отцу руку. Если бы не его связи, мы бы не нашли прокурора и нотариуса, который составил бы документ задним числом.

– Это самое малое, что я смог сделать. – Отец пожал мне руку и, притянув к себе, обнял, похлопывая по спине. – Если что-то будет нужно, ты только скажи, а не в последний момент.

– Конечно.

Думаю, можно уже простить его и попытаться забыть все разлады между нами.

– Ну всё, иди к своему Артёму, – выпустил он меня. – И позвони, когда приземлитесь.

– Договорились. – Я сел в машину и поехал к моему Артёму. Я подзадержался и он сейчас накрутит себе глупостей.

Билеты я уже заказал, сразу в аэропорту дадут. Машину напрокат взял, человек будет ждать там. Два часа лететь, так что успеем сегодня и в морг съездить, и мелкую забрать из больницы. Там с ней вроде как психолог работает, хотя, что такой маленький ребёнок понимает, кроме того, что мамы нет? Надо бы Артёму успокоительных взять, хрен знает, как он в морге держаться будет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍62

Артём

– Ты охренел?!

Не успел я зайти в квартиру, как на меня накинулись с криками.

– Ты на кой хер из дома вышел? Что я тебе сказал?

Глаза мои на лоб лезут, рот открылся сам собой от этого ора.

– Что тебе не понятно было?

– Ты чего орёшь на меня? – абсолютно спокойным голосом спросил я и отлип от входной двери. Прошёл мимо, задев его плечом, но далеко не ушёл.

Стас схватил меня за запястье и с силой притянул к себе, впечатывая меня в свою грудь, и обнял за шею.

– Прости! Я просто пиздец, как испугался, – я чувствовал, как бьётся его сердце и как трясётся его тело. – Не делай так больше!

– Я в аптеку ходил, – пробубнил я в его плечо. – Голова сильно болит, а дома ничего не нашёл.

– А позвонить и сказать? – раздражённо спросил он. – Я бы взял что-то по дороге домой.

– Я не знаю, куда ты ушёл и можно ли тебя тревожить. – Я ещё до нашего разрыва подозревал, что он что-то скрывает.

– Нужно, Артём! Если тебе что-то надо, ты просто звонишь мне. Ясно? – Он отстранился и, взяв меня за плечи, посмотрел в глаза. – Ты понял?

– Понял! Не надо разговаривать со мной, как с ребёнком, – возмутился я.

– Я волновался, – взяв меня за лицо, он поцеловал в губы, просто и без подтекста. – Больше так не делай.

Я кивнул, а сам внутри ликовал от его реакции. Любит ведь.

– Вещи собрал?

– Почти. – Я поплёлся в спальню, где на кровати был открытый чемодан. – Кое-что ещё закину и всё. А ты? Как же твои вещи?

Он же не передумал?

– По дороге к аэропорту заскочим ко мне, и я возьму какую-нибудь одежду, – отмахнулся он и, сев в кресле у окна, следил за моими действиями.

– Скажешь, куда ушёл утром? – продолжал складывать вещи и как бы невзначай задал вопрос, взглянув одним глазком на него.

– Скажу. – Он кивнул, но скрыть вмиг напрягшееся тело и нервное ёрзанье на кресле, ему скрыть не удалось.

– Когда? – не унимался я.

– Позже, – избегал он моего взгляда.

– Но сегодня?! – Я его достану, но всё из него вытащу.

– Сегодня! Что ты докопался, Соколов? – раздражённо ответил он, всё же удостоив меня взглядом.

– Потому что мне нужно знать, почему ты меня говном поливал в больнице, Чёрный? – в тон ему высказал я.

– Не называй меня так! – ткнул пальцем в меня.

– Аналогично, знаешь ли, – подался вперёд.

– Я предупредил!

Ну, конечно, испугать вздумал.

– А то что? – Вот зачем я его сейчас раздражаю?

– Соколов! – встал он с места.

– Чёрный!

Он в два шага оказался возле меня.

– А то вытрахаю всю дурь из твоей умной башки…

По телу разлилось тепло.

– …и заставлю кричать моё имя, пока голос не сорвёшь.

Бросило в жар, как только представил эту картину.