Текст книги "Журнал "Наш Современник" #3 (2006)"

Автор книги: Наш Современник Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

(Эта темапродолжала обсуждаться в Интернете, но так и не пробилась в СМИ. Когда вавгусте 2005 года Синди Шихан, мать погибшего американского солдата, заявила:“Мой сын шел воевать за Америку, но погиб за Израиль”, на нее напали справа ислева и обвинили в… антисемитизме. Хотя все больше американцев узнает ишепчется об ослиных ушах своего короля, король пока прочно сидит на троне.)

Борис Ключников кто заманил БУША в ИРАК?

Злой гений Буша

Ктозаманил американцев, президента Буша в иракскую ловушку?Вот вопрос, который мы намереныпрояснить в этой работе. Какие силы подтолкнули Буша принять роковое решениеатаковать 20 марта 2003 года еще одно суверенное государство? Атаковать безсогласия Совета Безопасности ООН, в явное нарушение норм международного права.

Давноизвестно, что войны начинаются в умах людей. Так в чьей же голове зародиласьэта жестокая и опасная, как эпидемия, война в Ираке? Есть разные мнения, нобольшинство наиболее информированных людей указывает на Дика Чейни -вице-президента США.

Чейниродился в 1940 года, попытался получить диплом престижного Йельскогоуниверситета. Но из-за плохой успеваемости был отчислен. Тем не менее этот“ястреб” из штата Вайоминг уже в возрасте 34 лет занял при президенте Фордепост генерального секретаря Белого дома. Работая в администрации Никсона,чудом избежал наказания в ходе “скандала Уотергейта”. Затем в течение 10 летон был конгрессменом от Республиканской партии. Буш-старший в 1989 годуназначил Чейни министром обороны. Правое крыло республиканцев пыталось сделатьЧейни президентом на выборах 1996 года, но он, просчитав силы, отказался баллотироватьсяи предпочел пост президента скандально известного техасского нефтяного гиганта“Хеллибёртон”. Когда Буш-младший, будучи губернатором Техаса, решил баллотироватьсяв президенты, то выбрал в качестве напарника на пост вице-президента именно его– 60-летнего Дика Чейни.

Буш и Чейнипобедили в 2000 году. Но победа была малоубедительной: Гор и Либерман набралина полмиллиона голосов больше. Исследователи уверяют, что Чейни, “ястреб” похарактеру и убеждениям, очень опасался, что сомнительность победы сделает Бушанерешительным. Для преодоления этого комплекса Чейни уже в ходе избирательнойкампании постоянно подчеркивал нерешительность Клинтона, который избегалкаких-либо крупных рисков. Клинтон якобы только грозил противникам, но никакихмер не принимал. (Явная неправда, если вспомнить десятки интервенций,предпринятых Клинтоном, в том числе в Сомали).

Чейнипервым поднял вопрос о том, что пора наконец добить Саддама и установить вИраке “демократический”, дружественный США режим. В начале января 2001 года, за двенедели до официального вступления в должность вице-президента, Чейни пишетзаписку В. С. Коэну, уходившему в те дни с поста министра обороны. Он предлагалначать “углубленное и серьезное обсуждение Ирака и различных путей” решенияиракской проблемы.

Коэн неразделял озабоченности Чейни. Напротив, он считал, что Буш должен искатьпримирения с Саддамом, как это сделал Рейган. Он понимал, что Саддам ослаблен,изолирован и не претендует более на лидерство среди арабских стран. Коэндальновидно указывал, что в мире ислама набирает силу религиозный экстремизмваххабитского толка. Ваххабизм теснит арабский национализм и остатки баасизма.Коэн считал, что значительно большую опасность представляет ваххабитскоекоролевство Саудовская Аравия, талибы в Афганистане и шиитский Иран,управляемый муллами. Ирак с его мощной, испытанной в боях 400-тысячной армией ипатриотично воспитанным 25-миллионным населением представлял собой оченькрепкий орешек, воевать с которым Клинтон и Коэн не хотели. Не хотели они добиватьСаддама еще и потому, что он объективно сдерживал набирающий силу ваххабизм.

Итак, переднападением на Ирак был некий проект Чейни. Он вызрел еще до того, как в январе2001 года Чейни стал вице-президентом. Несмотря на громкое название, полномочиявице-президента в США весьма ограничены. Вице-президент США подобен запасномуигроку. Но Чейни при Буше удалось превратиться в ключевую фигуру. В те днимногие из политиков, близко знавших Дика Чейни, удивлялись, как этот человек,привыкший быть хозяином, всеми распоряжаться, командовать Пентагоном, человек,которого республиканцы считали лучшим кандидатом в президенты, как онсогласился на второстепенный пост. Но у Чейни и у тех, кто за ним стоит, былрасчет на неопытность Буша, были свои скрытые цели и планы их достижения.

Не обращаяна себя особенного внимания, Чейни вскоре сумел стать влиятельнейшей фигурой вБелом доме. На совещаниях он последовательно подчеркивает лояльность ипочтительность к Бушу, свою незначительность, решая вопросы ссылкой, что “Сам(Буш) хочет этого”, “Сам думает вот так”, “Сам исходит из того” и т. д. Однакосейчас, на шестом году вице-президентства, многим уже вполне ясно, чтоверевочки за кулисами тянет Чейни.

Чейни началнаращивать свои полномочия, обратив внимание Буша, что США совершенно незащищены от терроризма. Сделал он это за девять месяцев до грандиозного теракта11 сентября 2001 года. Вскоре он сумел убедить Буша передать в его ведение всеразведывательные службы страны – ЦРУ, разведку Пентагона (DIA), глобальнуюсистему прослушки (NSA). Используя уникальную информацию, Чейни становитсяэкспертом в составлении самых ужасных сценариев гипотетических ядерных,химических, бактериологических и прочих терактов против народа США,подчеркивая ответственность президента и след в истории, который можетоставить его беспечность. После 11 сентября Буш, который, по собственномупризнанию, недооценивал угрозу терроризма, уверовал в Чейни, дал ему новыеполномочия.

Опираясь нажертвы теракта 11 сентября, администрации Буша удалось убедить мир, чтотерроризм стал самой серьезной угрозой. По общепринятому мнению, катастрофа 11сентября 2001 года и убийство 3000 граждан США выдвинули угрозу терроризма вовсем мире на первый план. Однако незначительное меньшинство, в том числе иавтор этой работы, придерживается иного мнения. Этот ужасный теракт сталнепревзойденным по убедительности поводом для пересмотра Бушем и егоокружением не столько системы внутренней безопасности народа США, сколько дляосуществления давних геостратегических планов. И не только в отношении Ближнегои Среднего Востока, но главным образом в отношении России, Европейского Союза,Китая и НАТО. Так же в 1945 году поступил Трумэн: атомные бомбардировкигражданского населения уже поверженной Японии были предприняты главным образомдля устрашения Сталина и советского руководства. Широко известный французскийисламовед Оливье Рой тоже считает, что “война против терроризма” стала нестолько новой стратегией, сколько пересмотром старых наработок и решений как вотношении Среднего Востока (стремление израильтян свести на нет палестинскуюавтономию, решения США не препятствовать Ариэлю Шарону атаковать Ирак), так ив отношении России и НАТО (не забудем и проблемы внутренней политики в США,стремление усилить контроль за населением США в целях безопасности. Это,однако, особая история)”¹.

Но СаддамХусейн не имел отношения к террору, кроме, конечно, террора в отношении внутреннихврагов. Задача состояла в том, чтобы убедить мир, что Саддам причастен ксобытиям 11 сентября, притянуть факты хоть за уши. На помощь пришел английскийпремьер Блэр, который неустанно твердил, что Саддам представляет первостепеннуюугрозу. В самих США в те годы такую же жесткую позицию в отношении Ираказанимал только один более или менее известный политик – Пол Вульфовиц,заместитель министра обороны, “ястреб” даже среди “ястребов”. К его мнениючутко прислушивались его соратники, занимавшие посты советников, помощников,экспертов в Белом доме, в Пентагоне, в разведках, в Конгрессе, Сенате иособенно в мозговых центрах и прессе.

Общественноемнение могло поверить в реальность угрозы Ирака только на основании конкретныхфактов. На помощь снова пришли англичане. Разведка МИ-6 передала в Вашингтонсведения, что один из пакистанских ученых готов продать террористамдокументацию по изготовлению атомной бомбы. В качестве покупателей выступилианглийские агенты. Ученый готов был продать и радиоактивные материалы, вполнепригодные для изготовления “грязной бомбы”. Речь шла о высокорадиоактивныхотходах, которые можно распылить с помощью обычной взрывчатки. “Грязная бомба”могла опустошить целые города, создать панику, обострить у народов чувствобеззащитности. Угроза, исходящая из Пакистана, и по сей день вполне реальна. НоПакистан – союзник американцев, хотя и шаткий. Вашингтон уже многие годыостается глух к призывам мировой общественности любым путем отобрать уПакистана ядерное оружие. Ведь разоружились Южная Африка, Украина, Беларусь!Решено было подменить Пакистан Ираком: раз, мол, угроза распространенияядерного оружия есть в Пакистане, то она тем более исходит от Ирака и тиранаСаддама. Важно было создать прецедент насильственного лишения какой-либо страныоружия массового уничтожения. Потом можно будет грозить аналогичными мерамиКорее, Ирану, Индии, а там – кто знает – и России с Китаем.

Авторомконцепции превентивной войны, в том числе атомной, против обладателей оружиямассового уничтожения (ОМУ) выступил опять же вице-президент Чейни. Концепцияэта вызвала в мире бурю возмущения всех, кто уважает устав ООН и элементарныенормы международного права. Но “ястребы” есть “ястребы”. Они знают, чтозапуганному, впавшему в панику обывателю наплевать и на ООН, и на ее устав.

Считается,что события 11 сентября наконец убедили Буша, что он должен вплотную занятьсяпроблемой терроризма. Его удар по талибам в Афганистане в мире поняли иподдержали. Но почему вторым должен был стать Ирак? Захват иракской нефти, а еезапасы в Ираке – 10% мировых (вдвое больше, чем в бассейне Каспия), конечно,убедительный аргумент, но сам по себе он всё-таки недостаточен для того, чтобырешиться на войну, которая может взорвать весь регион. Должны были бытькакие-то другие веские геополитические доводы. Пол Вульфовиц убеждал, что Ирак– идеальная площадка для демонстрации американской мощи: горы заняты курдами,вьетнамских джунглей нет, местность плоская, как стол, пустыня, идеальная дляброска моторизованных дивизий; иракская авиация разгромлена, число оставшихсяракет незначительное. Вульфовиц недооценил Ирак и его народ, как не разобралисьв обстановке и американские генералы. Генералы 16 месяцев разрабатывали десяткивариантов войны против Ирака, оттачивая сотни тактических маневров, изучаявозможные угрозы и непредвиденные обстоятельства. Забыли только о самом существенном:о дубине народной войны…

МифВашингтона стал той основой, на которой готовилась война против Ирака. Аготовилась она, видимо, так, как сообщает известный журналист Боб Вудворд вкниге “План атаки”¹. Это весьма осведомленный автор.Он регулярно берет интервью у президентов США и у многих других влиятельныхличностей. Работая над очерком, я рассматривал его сведения как наиболеедостоверный доступный первоисточник и потому часто ссылаюсь на приведенные имдокументы и на изложенные им факты, а иногда и на его оценки и выводы. В книгеВудворда собраны уникальные документы, записи бесед, протоколы заседаний Белогодома, Пентагона и Госдепа.

68 планов нападения

В среду 21ноября 2001 года президент Буш проводил заседание Совета безопасности. Оносостоялось, как обычно, в зале Ситуаций Белого дома. Уже 11 месяцев Буш былпрезидентом США, и казалось, что планы Чейни в отношении Ирака его не слишкомзанимали. У самого могущественного правителя мира было много других забот.

Поокончании заседания Буш, положив руку на плечо Дональда Рамсфельда, сказал:“Мне нужно с вами переговорить”. Это было необычно. Никогда ранее президент неприглашал министра обороны на беседы с глазу на глаз. Когда они перешли внебольшой, надежно защищенный от прослушивания кабинет, Буш сказал: “Я хочу,чтобы Вы…” А затем, не окончив фразу, многозначительно спросил: “В какомсостоянии находится у Вас военный план в отношении Ирака?”. Рамсфельд сообщил,что все эти месяцы он изучает в Пентагоне 68 секретных военных планов в отношениигорячих точек на планете, но что они его не удовлетворяют, предстоит многоработы по их совершенствованию. Что касается Ирака, то, по его мнению,разработка нового плана не является актуальной, хотя имеющийся планпредставляет собой слегка измененный план “Бури в пустыне”, использованный ввойне в Заливе в 1991 году. Президент и министр замолкли, рассматривая другдруга.

На главныхактерах иракской драмы стоит остановиться особо. Внешне они очень разные.Высокий, крепкий 55-летний Буш, всегда оживленный, склонный даже серьезныевопросы обсуждать с оттенком юмора. В то же время его незатейливая речьзачастую корява, что даёт пищу для насмешек прессы и телевидения. Буш нескрывал, что ему нужны дельные, опытные советники, потому что его собственный опытограничен девятью годами губернаторства в Техасе и он незнаком с механизмамии пружинами Белого дома. Напротив, небольшого роста, шустрый 69-летнийРамсфельд вступил в большую политику еще 40 лет тому назад. Он побывал на самыхвысоких и ответственных постах, в том числе в Белом доме. В 1975-1976 гг. онуже занимал пост министра обороны и ушел с него, считая, что Пентагоннеуправляем. Многие думали, что он станет президентом США. Все, кто с нимработал, поражаются его трудоспособности и тщательности, переходящей из-завнимания к мелочам во въедливость. Коллеги, близко знающие Рамсфельда, напримеризвестный адмирал Скоукрофт, считают его крайне скрытным человеком: “Оченьтрудно или даже невозможно предположить, что он действительно думает”.

В тот памятныйдень 21 ноября Рамсфельд вновь и вновь обращал внимание Буша, что все 68планов атак во всех уголках мира находятся в плачевном состоянии. Но президентнацелился на Ирак: “Надо, конечно, над ними работать. Но прежде всегоприкажите Томи Фрэнксу изучить средства, которые предстоит задействовать длязащиты Америки посредством свержения Саддама Хусейна, если это станетнеобходимым”. Буш спросил также, можно ли подготовить такой план незаметно, безогласки? Рамсфельд заверил его, что это возможно. Заканчивая беседу, Буш вновьпредупредил: “Никому не говорите, что Вы собираетесь делать”. “Само собойразумеется, – ответил Рамсфельд. – Но мне крайне необходимо сотрудничество сДжорджем Тенетом”. И хотя было очевидно, что без директора ЦРУ в такомпланировании не обойтись, президент ответил, что к работе над иракским планомон намерен привлечь Тенета позже.

Два годаспустя в интервью Бобу Вудворту Буш признался, что разглашение секрета моглоспровоцировать “в мире чрезвычайное негодование, а внутри страны бесконечныеслухи и пересуды”. Условились, что о подготовке плана войны против Ирака должныпоначалу знать только трое: Буш, Рамсфельд и непосредственный разработчикгенерал Фрэнкс. Так, во всяком случае, было сказано Рамсфельду. Позже министробороны узнал, что тем же утром в планы президента была посвящена КондолизаРайс, бывшая тогда секретарем Совета безопасности. Наверняка знал о них иЧейни. По мнению такого исследователя темы, как Б. Вудворд, “на долгом пути,ведущем к войне против Ирака, Дик Чейни сыграл роль подлинного мотора дорожногокатка”. Многие считают, что разгром Ирака стал для Чейни навязчивой идеей,его лихорадило от ненависти к Саддаму.

Рамсфельдвызвал генерала Фрэнкса и поручил ему срочно подготовить справку о состоянииплана войны против Ирака. Генерал, ныне ушедший в отставку, стал главнымразработчиком двух десятков проектов плана войны против Ирака. Этот рослыйтехасец, ветеран вьетнамской войны и всех последующих, оставил о себе памятькак грубиян, позволявший себе кричать на подчиненных, и в то же время каквесьма способный специалист, много сделавший для переоснащения американскойармии. Он стойко защищал программу ее модернизации, вступая в конфликты сначальством. Так было, когда он начал работать с въедливым Рамсфельдом, которыйпытался установить свой полный контроль над неуправляемой махиной Пентагона,влезая в оперативные детали. Говорят, что однажды Фрэнкс поставил Рамсфельда наместо: “Мистер министр, стоп. Так не пойдет. Вы можете меня уволить, но или якомандир, или я не командир, или вы мне доверяете, или вы мне не доверяете.Ответьте мне прямо”. И Рамсфельд, который бывает резок и редко когда уступает,согласился доверять Фрэнксу. Все последующие 16 месяцев они совместнооттачивали план внезапного нападения на Ирак.

Начали онис готового плана 1003, согласно которому требовалось семь месяцев длясосредоточения полумиллионной армии и флота на Ближнем Востоке. К февралю 2002года Фрэнкс представил Рамсфельду 5-й по счету проект войны в Ираке: 30 днейдля подготовки взлетно-посадочных полос в Катаре, Саудовской Аравии и Кувейте,60 дней для переброски 160 тысяч военнослужащих и их вооружения. В последующиетри фазы войны численность войск следовало довести до 300 тысяч. Четвертаяфаза называлась “стабилизация оккупированного Ирака”. Примечательно, чтоРамсфельд не возражал против увеличения численности войск или расходов. Онтребовал сократить время подготовки и ведения военных действий.

Особеннуюозабоченность он высказал по поводу возможной ракетной атаки Саддама против Израиляи Саудовской Аравии. И Рамсфельд и Фрэнкс понимали, что, случись это,разразится такой скандал, что им не поздоровится. Решили, что необходимоскрытно подготовить танковый полк в 6-7 тыс. человек для ночного броска изиорданского порта Акаба в западный Ирак, где неподалёку от границы с ИзраилемСаддам расположил свои ракеты. 5-й вариант был доставлен в рабочий кабинетБуша. Это означало, что он готов к исполнению. В последующие месяцы генералФрэнс разработал еще 20 различных вариантов. 24 января 2003 года он представилнаконец Рамсфельду последний вариант, названный “План Гибрид”. Согласно емуИрак должен быть оккупирован и усмирен за 157 дней. 21 марта 2002 годагенерал Фрэнкс собрал на гигантской американской базе Рамштейн в Германии всехкомандующих – сухопутных войск, флота, ВВС, морской пехоты. На совещанииобсуждались задачи тайных операций в предстоящих военных действиях. С этойцелью было создано “Подразделение особого назначения 20” под командованиемдивизионного генерала Дел Дейли. Оставался ровно год до нападения на Ирак.

Буш о целях своегопрезидентства

Работа надпланом войны вовсе не означала, что Буш принял окончательное решение о военнойоккупации Ирака. Он колебался, изучая иные меры, которые могут быть принятыпротив Саддама. Среди них такие, как ужесточение блокады, покушение на Саддама,изгнание Саддама и его семьи в Египет, Ливию или Сирию. Выбор зависел от того,какие цели в Ираке преследовали США и лично Буш. В этом вопросе до сих пор нетясности. Возможно потому, что в окружении Буша среди министров и советников небыло единства. Разные группировки преследовали свои тайные цели и пыталисьперетянуть колеблющегося президента на свою сторону. Президент США по своимполномочиям – это некоронованный монарх, который, как показала история войны сИраком, может принимать важнейшие решения в обход Конгресса, ООН и прочихинстанций. Для закулисы поэтому важно было не только составить психологическийпортрет Буша, но постепенно, шаг за шагом формировать его воззрения, а затем иего цели и таким образом подводить к принятию нужных политических решений. Опытпоказывает, что роль личности в истории велика, особенно если личность наделенаогромной властью.

Кто-тообратил внимание, что среди 42 президентов США Буш выделяет не своего отца, аРейгана и особенно восхищается Рузвельтом. Но не Франклином, а ТеодоромРузвельтом, правившим Америкой в начале ХХ века. В историю он вошел кактеоретик и практик “дипломатии большой дубинки”. Случилось так, что некто всамом начале президентства уговаривает безумно занятого и мало читающего Бушапрочитать 555 страниц книги о Теодоре Рузвельте¹, о его напористости,жизнерадостности, волевом характере и его взглядах на миссию США в мире.

Чертыхарактера и цели, которые выделяет сам Буш, наиболее ясно проявились в техтребованиях, которые он ставит при подготовке своих речей. Речи ему пишетГерсон, религиозный и высокообразованный человек. Кропотливая работа над ними(порой Герсон выдаёт 20 и более вариантов) становится важнейшим этапомформирования политических решений. Многие из наставлений Буша Герсону в ходеработы над речами записаны Герсоном. Однажды Буш сказал: “Я использую своепрезидентство, чтобы свершить великие дела”. Налицо, следовательно,озабоченность Буша тем, какой след он оставит в истории. “Я глубоко убежден, -постоянно повторяет Буш, – что США – это светоч свободы для народов всего мира.Я полагаю поэтому, что мы обязаны распространять свободу во всем мире, что этотакой же долг, как обязанность защищать американский народ, ибо обе эти задачинеразделимы. Нет, действительно, очень важно, чтобы вы (Герсон) четко понялизадачи моего президентства”. В другом разговоре с Бобом Вудвордом Буш уточнилсвои взгляды: “Я просто хочу сказать, что не Америка дает свободу миру. Свободаэто дар Божий, дар всем людям планеты… И потому я верю, что мы, американцы,обязаны освобождать людей. Конечно, я бы предпочел не делать этого с помощьювоенной силы, но тем не менее это наш долг”.

Буш идетдальше Рейгана. Тот повторял, что “Америка Божьей милостью избранная страна”.“Мы первые, мы лучшие”, – часто утверждал Рейган. Объявив Советский Союз“империей зла”, он тем самым в моральном отношении отказался даже сравниватьее с США. Буш пытается дать народам свои десять заповедей, навязать своепонимание свободы. Видимо, он никогда не читал у Достоевского “Легенды оВеликом Инквизиторе”. Вот его собеседник Вудворд знает и Достоевского, инемецких философов, и Эмерсона. И поэтому в ответ замечает Бушу:

“А Вы недумаете, что такая политика может показаться опасным патернализмом вотношении народов других стран?”.

“Нет, -отвечает Буш, – если вы один из тех, кому вы несете свободу”.

У Буша нети тени сомнения в своей правоте, у него во всем наблюдается пугающаяфанатическая убежденность. А ведь можно поразмыслить, вспомнить уроки истории.Гитлер тоже был убежден, что немцы “первые и лучшие” и что они несут новыйпорядок – свободу европейцам от “паразитизма банков”, свободу народам Россииот “еврейского засилья” и от “колхозного рабства” и т. д. Гитлеровская авантюрастоила Европе 50 миллионов жизней. А свобода американского образца, насаждаемаяна просторах бывшего СССР, принесла большинству наших людей экономическоезакабаление и обнищание, гигантскую безработицу, разрушение одной из лучшихсистем социального обеспечения, отмену равенства возможностей и т. д. Бушуследовало бы все это знать, раз он намерен и далее по всему миру насаждать своепонимание свободы и “рыночной демократии”.

Меня и посей день поражает зашоренность моих коллег из англосаксонских стран. Прислучае я рассказываю им о том, что происходит в бывшем СССР. Они слушают,поражаются, сострадают, услышав, например, о миллионах беспризорных детей, онаркомании, алкоголизме, бандитизме и проституции, о том, что Россия по числумиллиардеров и по неравенству доходов вышла на второе место в мире. О том, чтоэкономика стагнирует, разваливаются наукоемкие производства и как, почему и укого растут доходы от газа и нефти. Выслушав, они бодро подводят итог: авсе-таки главное, что у вас экономика растет на 7% в год. И всякий раз яприхожу к выводу, что передо мной стена: головы, полностью забитые пропагандой,такая фанатичная убежденность, какая и не снилась пресловутому коммунистическомуагитпропу в лучшие его годы. У советских людей все-таки были сомнения, что “мыпервые, мы лучшие”. У них сомнений нет!

…Где-то навтором году президентства Бушу напомнили, что пора готовиться к переизбраниюна новый срок. Шеф его кабинета Карл Рове (тот самый, вокруг которого нынеразгорелся скандал) приехал к Бушам на их техасское ранчо в Кроуфорде и, открывсвой ноутбук, дал ему прочитать на экране, какие черты характера президентанравятся избирателям. Среди них Poвe выделил: “сильный лидер, склонный кдерзким акциям, с амбициозными идеями, защищающий мир и солидарностьамериканцев, склонный делать людям такое же добро, как и себе, окруженныйрешительными и талантливыми соратниками”. В числе жизненных ценностей были:“солидарность, высокая нравственность, ответственность, равенство возможностей,частная собственность”. Среди первостепенных задач: “борьба с терроризмом,безопасность американцев, процветание экономики”.

И как-тосамо собой выходило, что все эти задачи решались одной “дерзкой акцией”, ещеодной небольшой победоносной войной наподобие Афганистана. Исследуя мотивы ицели нападения на Ирак, нельзя, конечно, ограничиваться личными амбициямиБуша-младшего, только его желанием оставить след в истории. Захват иракскойнефти более значительная цель, особенно для политиков, чьи финансовые интересы,как, например, у Чейни, семьи Бушей и других, издавна связаны с нефтянымбизнесом.

Геополитические координаты

интервенции в Ирак

О нефти,как факторе внешней политики США, так много и повсеместно пишут, что едва листоит повторяться. Но нефти много, скажем, и в Нигерии, и в Венесуэле, и вЛивии. В соседней с Ираком Саудовской Аравии и запасы, и добыча нефтимногократно больше. И все-таки удар был нанесен по Ираку. Определяющейпричиной этого является геополитика. США стремятся прочно, на десятилетия,закрепиться в бассейне Каспия, в Средней Азии. Этот район, по определениюклассика геополитики английского адмирала Макиндера, является “сердцем мира”.Поэтому кто владеет им, тот становится хозяином всей планеты. Установивконтроль посредством мощных военных баз в Киргизии, Узбекистане, Таджикистане иАфганистане, американские стратеги выходят в тылы пяти-шести потенциальныхсоперников – богатых ресурсами государств. Это прежде всего Китай и Россия. Нои Индия, и Казахстан, и Туркменистан. И в первую очередь непокорный Иран. Кнему можно подобраться через шиитов покоренного Ирака.

Когдаамериканцы заявляли в 2001 году, что временно, на два-три года создают военныебазы в Средней Азии, то это была заведомая ложь. Они настолько в нихзаинтересованы, что будут даже создавать очаги сопротивления – терроризма вАфганистане, Киргизии, Узбекистане, чтобы оправдать свое присутствие в этомрегионе. Это прекрасно понимает один из самых дальновидных политиков Назарбаев,не допустивший создания баз США в Казахстане. Этого не понял Каримов, и теперь,после того как его попытались убрать путем очередной “революции роз”, онвсе-таки выдворил американскую базу. Янки впились как пиявки. Им не нужнастабильность, им нужен хаос, страх народов, чтобы, используя их, создать своювсемирную империю и беспощадно подавлять противников. Катастрофа 11 сентября вэтом свете явилась для стратегов США даром небес. Буш после 11 сентября, уже нецеремонясь, мог заявить: “Кто не с нами, тот против нас!”.

Вот в такихгеополитических координатах Буш принимал решение напасть на Ирак. И все-таки,как покажем ниже, он долгие месяцы колебался, выбирая между войной идипломатией. Чаша весов в пользу войны перевесила под влиянием мощного лобби.Независимые наблюдатели указывают, что решающим при нападении на Ирак стализраильский фактор. Дескать, руководство главного союзника США на БлижнемВостоке и израильское лобби в самих Соединённых Штатах решительно потребовалиустранить Саддама, не раз грозившего Израилю, а однажды и атаковавшего еготерриторию при помощи ракет “Скад”.

Полагаю, нестоит ни абсолютизировать, ни преуменьшать значения этого фактора. “Защитаеврейского государства, – свидетельствует известный французский политолог, -стала приоритетной задачей американской внешней политики… вопрос об Израиле сталдля США по сути внутренним, и не только во время выборов”¹.

Правда, вотношении Израиля Буш поначалу пытался играть самостоятельную роль, предложивплан создания независимого палестинского государства. Шарон в октябре 2001 годасравнил уступки палестинцам с отступлением Англии и Франции перед Гитлером. Бушназвал эти высказывания неприемлемыми. Шарон стал извиняться. Буш не принялизвинений. Более того, он заявил, что следовало бы разделить Иерусалим междуИзраилем и Палестиной. Но израильтяне убеждены, что они имеют на Иерусалимбиблейское право, право исторической родины. Сербам они отказали в праве наКосово, хотя Косово тоже колыбель южнославянского государства. Но то какие-тобессребреники сербы, а то евреи. Автор книги “Доллары для террора” Р. Лабевьерсчитает, что “во время войны в Югославии именно еврейское лобби выступило впервых рядах защитников мусульман, в полном согласии с администрацией Клинтона,объективно самой произраильской в истории. Оно создавало тем самым механизмкомпенсации арабо-мусульманскому миру”¹. Ныне стало ясно, что исламисты не приняли в качестве компенсации ниКосово, ни Боснию и продолжают теракты то в Мадриде, то в Лондоне, то в Москве.При таком отношении как бы сама Европа и Россия не стали для исламистов иамериканцев разменными монетами!

Любопытно,что ставку на исламизм первым в западном мире стал делать Израиль. Тель-Авивподдерживал “Братьев мусульман” еще тогда, когда они выступили против Насера.“Братья мусульмане” считают освобождение Палестины лишь первым этапом“священной войны” ислама против неверных. Их цель – воссозданиетеократического халифата VIII века от Гибралтара до Памира. В Израиле трезворассудили, что это утопия, еще одна арабская сказка, химера, что реальнаягрозная опасность – это насеризм, то есть сплав национализма и социализма, накотором основывались все крепкие арабские государства – Сирия, Ирак, Египет.

Многоопытнаяизраильская контрразведка Шин Бес (Shin Beth) разработала еще в 70-е годы планподдержки исламистских организаций с целью расколоть и ослабить ОрганизациюОсвобождения Палестины, искоренить насеризм и баасизм – все течения арабскогосоциализма. Подлинной датой рождения палестинского исламизма надо считатьфевраль 1988 года. За два месяца до начала интифады “Исламское общество” АхмедаЯсина было преобразовано в “Движение исламского сопротивления”, которое нынеизвестно как “Хамас”, что значит “энтузиазм”. Его поддерживало уже первоеправительство Шарона. До этого, в феврале 1982 года, израильский дипломат ОдедИнон подготовил детальный геостратегический план дробления соседних государствна как можно более мелкие образования. Этот план Инона, судя по событиям наБлижнем Востоке, неуклонно, шаг за шагом осуществляется. На нем стоитостановиться подробнее, потому что он дает ключ к пониманию грядущих событий наБлижнем Востоке.