Текст книги "Вечно голодный студент (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Да, – ответил я.

– Хочешь служить Родине? – спросил майор.

– Не особо, – покачал я головой.

– А зачем сюда пришёл тогда? – нахмурился майор.

– Жизнь заставила, – ответил я.

– Жизнь, говоришь… – посмотрел он на меня неопределённым взглядом. – Ну, зато честно.

– Какие условия? – спросил я.

– Трёхразовое питание в гостиничной столовой, калорийное, – сообщил майор Заякин. – На выезды даём доппаёк. Жить нужно будет здесь, в гостинице – будет предоставлен одноместный номер.

Звучит выгодно.

– А обязанности? – спросил я.

– Контракт подпишешь, на три года… – начал майор.

– На полгода, – покачал я головой.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Заякин. – Нет, либо на три года, либо можешь идти.

– Неизвестно, что будет через три года, – сказал я.

– А раз неизвестно, то и планировать ничего не нужно, – усмехнулся майор. – Условия одинаковы для всех. Поверь мне, малец, тебе выпал шанс послужить своей стране на очень выгодных условиях. Другие только мечтают о таком.

И, словно в подтверждение его слов, в номер вошёл офицер с тремя банками сгущёнки на подносе.

– Сначала покажи рану, – потребовал майор.

Задираю штанину и безжалостно разматываю повязку.

– Это ты во время завала получил? – уточнил он.

– Да, – ответил я. – Придавило перилами.

– М-хм… – хмыкнул Заякин и вскрыл банку «Рогачёва» консервным ножом. – Ешь.

Принимаю банку и залпом выпиваю её содержимое. Меня сразу же охватывает мощнейшая эйфория. Майор вскрывает следующую и передаёт её мне.

Выпив третью банку, я вытер губы пальцем и облизал его.

– Надо подождать, пока усвоится, – сказал я.

– Да подождём, – кивнул майор. – Время есть.

Видимо, он уже понял, что я реальный КДшник, но ему нужно окончательно удостовериться.

– Так что с обязанностями? – спросил я.

– Ты не дал договорить, – ответил на это Заякин. – Оплата и обязанности напрямую зависят от твоего уровня развития. Ты сейчас какого уровня?

– Первого, – ответил я. – Интерфейс появился только под завалом.

– Ну, значит, ты пропустил всё самое интересное, – улыбнулся майор. – Оплата будет та, которую я уже озвучил, а обязанности – будешь проходить боевую подготовку в течение трёх недель, а затем начнёшь ходить в рейды с более опытными товарищами.

– Рейды против зверей? – уточнил я.

– Естественно, – кивнул Заякин. – У нас, кроме зверей, врагов-то и нет. Пока что. Итак, подписываешь контракт на три года?

– Да, – ответил я.

А куда деваться? Надо как-то жить – придётся повоевать.

*Российская Федерация, Кемеровская область, г. Новокузнецк, гостиница «Новокузнецкая», 8 июля 2026 года*

– Давай, – кивнул капитан Квасников и включил видеокамеру.

Это тот военный с погоном на четыре малые звезды, который встретил меня на третьем этаже. Оказывается, четыре малые звезды – это капитан.

Нажимаю «Да» в контекстном меню форсированной регенерации.

Ощущаю резкую слабость, а рану начинает нещадно печь.

С меня, как я понимаю, сейчас «списывает» 10890 килокалорий и ощущения эти очень мне неприятны.

Зато видно, как края покрашенной зелёнкой раны начинают медленно сходиться. Пришлось сидеть пятнадцать минут неподвижно, терпя нестерпимый зуд. Очень сильно хотелось почесать рану, но я сдержался.

Наконец, рана окончательно стянулась и от неё остался только не очень широкий рубец.

– Всё, отлично, – кивнул капитан. – Как себя чувствуешь?

– Паршиво, – признался я. – Хочется есть и спать.

Щупаю шрам на ступне – ничего такого. Продавливается неприятно, будто под кожей кусок пластика, но больше никаких неприятных ощущений. Да и при сгибании ступни ничего не чувствуется, а это значит, что я снова здоров.

– Это нормально, – кивнул капитан. – Иди в столовую.

Выхожу из номера № 313 и спускаюсь на второй этаж, где расположен гостиничный ресторан, который военные низвели до состояния армейской столовой.

Никаких тебе яств, элитных и изысканных десертов, даже газировок нет – есть только очень много перловки, гречки, риса и манки, из которых и готовят основные блюда. Примиряет меня с этим только то, что к каше щедро добавляют тушёнку. Ну и есть очень сладкий чай.

Подхожу к стойке выдачи и получаю из рук усталой сотрудницы столовой поднос, на котором стояла тарелка перловки с тушёнкой, а также булка белого хлеба и стакан чая.

Сажусь за пустой стол – я тут не один. Есть какие-то усталого вида мужики, молча жующие свои пайки, несколько парней в потасканной военной форме, а также три девушки, одетых аналогично.

Общения с другими КДшниками у меня ещё не было, потому что я тупо лежал в номере весь прошлый день – получал энергию из сгущёнки.

Быстро опрокидываю в себя свою порцию и сдаю поднос с посудой в окно кухни, а затем иду к себе в номер.

– А вот и ты, – встретил меня в коридоре майор Заякин. – Идём – познакомлю тебя с твоим инструктором.

Вчера мне выдали форму – некую «горку», берцы и кепи. Также мне дали два комплекта летнего нательного белья, сразу тридцать пар носков, поясной и брючный ремни и комплект зимней формы, с бушлатом и шапкой-ушанкой. Но бушлат и шапка-ушанка, почему-то, были старинные – на последней красная звезда с серпом и молотом.

Также я получил у интенданта зубную щётку, зубную пасту, комплект из пяти одноразовых бритв, шампунь и три куска хозяйственного мыла.

Использовать что-то своё мне будет разрешено только после КМБ, который займёт следующие три недели.

– Скоро отправим вас всех в школу-интернат № 38, – сказал мне майор.

– Это которая на Пионерском? – уточнил я. – Для умственно отсталых?

– Да, ха-ха! – засмеялся майор, а затем посерьёзнел. – Но не подумай, что это специально получилось. Просто это интернат, то есть, спальные места и столовую организовывать не пришлось.

Спускаемся на первый этаж, где нас ждёт мужик лет 28–32, одетый в такую же «горку», как у меня. Ростом он под метр девяносто, но очень тощий, будто долго голодал. Волосы коротко стриженные, русые, глаза серые – взгляд тяжёлый. Ну и выражение лица ни разу не дружелюбное.

Помимо него, на диване у ресепшена сидят четверо: парень лет шестнадцати-восемнадцати, пожилой мужик, седой, как лунь, красивая девушка с длинными чёрными волосами и голубыми глазами, а также женщина лет сорока, с грустным взглядом.

Все одеты в «горки» и обуты в берцы. Также у них есть армейские рюкзаки, как у меня.

– Таблеткин! – увидел его майор. – Вот этого и тех четверых заберёшь сегодня, а завтра ещё пятерых.

– Так точно, – без особого энтузиазма ответил мужик.

– А чего такой грустный? – спросил Заякин.

Но Таблеткин не ответил.

– Это Кирилл Фёдорович Грибов, – представил его майор. – Но также откликается на прозвище Таблеткин – это из-за того, что он раньше был фармацевтом. А это Константин Васильевич Новиков – бывший студент.

– Значит, будет Студентом, – решил Таблеткин. – У нас, как раз, ещё нет такого.

– Это пробел нашей системы образования, – с притворным расстройством покачал головой майор Заякин. – Ладно, не задерживаю – вези их в спецшколу. Через три недели они должны быть готовы к бою.

– Будут, – кивнул Таблеткин и указал на вход. – Все, кто с отклонениями – на выход.

На улице стоял УАЗ «Буханка», в который мы и погрузились.

По дороге в коррекционную школу-интернат никто не болтал.

Дед вообще уснул, а парень играл во что-то на телефоне. Женщина и девушка же смотрели в ржавеющий потолок. Один я рассматривал их всех, стараясь запомнить лица. Проблема у меня – на лица память плохая…

Через пять с лишним минут мы приехали.

– На выход, – скомандовал Таблеткин. – Внутрь и строиться у входа в здание

Проходим через КПП, на котором стоят двое вооружённых солдат, и строимся в линию сразу за оградой.

– Как меня зовут, вы уже узнали, – произнёс вставший перед нами Таблеткин. – Хоть раз услышу, что вы назвали меня Таблеткиным – урою. Для вас я Грибов Кирилл Фёдорович.

Он достал из кармана телефон и что-то на нём открыл.

– Итак, первый у нас – Кулешов Лев Арсеньевич, – подошёл он к седому деду и внимательно рассмотрел его. – Будешь Профессором.

Дед лишь пожал плечами.

– Теперь ты – Латышев Борис Степанович, – подошёл он к парню. – Что у тебя с щекой?

– Аллергия, – ответил он.

– Будешь Щекой, – решил Таблеткин.

– А кто вам дал право давать нам клички? – возмутилась девушка.

– Это не клички, – подошёл к ней Таблеткин. – Это позывные. Когда придёт время, вам выдадут связь, и вы будете откликаться только на позывные. Никаких имён, фамилий и отчеств.

– Хм… – недовольно хмыкнула девушка.

– Лобойко Нелли Андреевна, – прочитал инструктор. – Будешь…

Он крепко задумался.

– Нелли-Нелли-Нелли… – произнёс он. – О! Будешь Фуртадо!

– Почему? – нахмурилась девушка.

– Потому что я так сказал, наверное, – пожал плечами Таблеткин. – И мне нравится Нелли Фуртадо. Хорошо поёт, шельма…

Он прошёл к женщине.

– Третьякова Лидия Яковлевна, – прочитал он в телефоне. – Будешь… Галереей.

– Это так остроумно… – произнесла Третьякова.

– Я знаю, – оскалился Таблеткин.

Он сместился влево и посмотрел на меня.

– Новиков Константин Васильевич, – прочитал он. – Будешь Студентом.

– Без проблем, – кивнул я.

– А почему он «Студент», а я «Щека»⁈ – возмутился Щека.

– Хочешь поменять на Школоту? – повернулся к нему Таблеткин.

– Нет… – покачал головой Щека. – Но не Щека же.

– Это что? – подошёл к нему Таблеткин и ткнул в опухшую щеку.

– Щека… – ответил парень.

– Вопрос считаю закрытым, – заявил инструктор и сместился вправо. – Итак. Основные правила нашего Хогвартса для людей с отклонениями…

– А у вас есть девиация? – спросила Фуртадо.

– Да, есть, – кивнул Таблеткин. – По ночам ссусь в кровать.

– Я же серьёзно… – пробурчала Фуртадо.

– Есть, – ответил он. – Вернёмся к правилам. Слушаться меня и Ананаса – это главное правило. Также, на первом этаже, на колонну приклеен лист с внутренним распорядком. Здесь не детский лагерь «Ракета» – вы получаете очень солидную оплату, поэтому будьте добры оправдать ожидания, которые на вас возлагает военная администрация.

– А кто такой Ананас? – спросил Профессор.

– Это я, – выглянул из окна второго этажа уже виденный мною на видео мужик. – Продолжай, Таблеткин.

– Это второй инструктор, – сообщил Таблеткин. – Ваша главная задача, в рамках КМБ, получить боевые навыки – мы будем обучать вас обращению с оружием, а также тактическим приёмам. Также будет теоретическая часть, по интерфейсу, мутациям, известным нам устойчивым видам зверей, а также по программе развития способностей. Вы, наверняка, понавыбирали всякое говно, но это не страшно, потому что вы тупо не могли высоко подняться по уровням.

Все промолчали. Ну, я-то точно не поднялся по уровню. Да и выбрал далеко не говно – полезная способность…

– Все внутрь, – скомандовал Таблеткин. – Сегодня отдыхаете – время позднее, а завтра с утра начинается подготовка.

Примечания:

1 – Трайхард – это неологизм, проникший в наши палестины с Запада. Вообще, есть выражение в английском, «to try hard», то есть, «очень стараться», но у нас оно стало существительным или прилагательным для описания человека, который чрезмерно старается, иногда даже в ситуациях, где это выглядит излишне, комично или раздражающе. Зародился этот неологизм в MMORPG, шутерах, MOBA’х, в начале 00-х годов, а к 10-м годам уже прочно вошёл в лексикон YouTube, Twitch и прочих площадок.

Глава седьмая

Тревожный набор

*Российская Федерация, Кемеровская область, г. Новокузнецк, школа-интернат № 38, 9 июля 2026 года*

Передо мной лежит автомат АК-74, выглядящий так, будто сотни людей тёрли разные его места на счастье, как статую Будды.

– Разборка Автомата Калашникова образца 1974 года начинается с отъёма магазина, – произнёс Таблеткин и отстегнул рожок от автомата. – И не дай бог, кто-то из вас посмеет назвать магазин «рожком»!

Упс.

– Рожки у бычка на башке! – продолжил Таблеткин. – Рожки у мороженщика в ларьке! А у автомата – магазин! Все поняли⁈

– Да, – ответил я.

Мне вторили голоса остальных членов тренировочного отряда.

Нас тут пятеро, но вчера вечером было двенадцать. Другие уже закончили подготовку и отправились неизвестно куда. Я их толком даже не рассмотрел – видел меньше десятка секунд, когда проходил по коридору. Как я понял, они сдавали свои спальные места и вещи местному завхозу, Екатерине Дмитриевне.

– Далее необходимо отвести затворную раму назад и убедиться, что в патроннике нет патрона, – продолжил Таблеткин и продемонстрировал, как это нужно делать.

Я учился в школе, поэтому, в общих чертах, знаком с правилами обращения с АК, но эти знания здесь, почему-то, не особо помогают – из головы повылетали все подробности.

– Убедился, что патрона нет? – спросил Таблеткин. – Тогда отпускаешь рукоять затвора. Это очень важно – надёжно удостовериться, что в патроннике ничего нет. Вы будете удивлены, когда узнаете, сколько людей погибло из-за небрежности при разборке автоматов!

Далее он положил руку на стальную коробку над затвором.

– Это называется крышкой ствольной коробкой, – сообщил он. – Для проведения неполной разборки необходимо нажать на кнопку направляющей возвратного механизма. Таким образом можно без труда снять крышку.

– А зачем нам вообще разбирать автомат? – спросил Щека, то есть, Борис Латышев.

– Затем, что его нужно регулярно чистить, чтобы он продолжал делать пиу-пиу и паф-паф, – ответил Таблеткин. – Но к чистке мы перейдём чуть позже, а сейчас вы должны усвоить порядок разборки и сборки автомата.

Я старался запомнить каждую деталь и все его слова, потому что у меня окрепло понимание, что от этой стальной штуки будет зависеть моя дальнейшая жизнь.

Всё-таки, я обычный человек, несмотря на то, что КДшник – у меня лишь первый уровень и рассчитывать только на способность не стоит. Из этого следует, что этот АК – мой единственный и лучший друг.

Чтобы точно ничего не забыть, записываю названия деталей и даже делаю небольшие схематичные зарисовки в блокнот. Кто знает, как всё сложится дальше? А эти знания лишними точно не будут.

Я, впервые в жизни, начал реально учиться, с полной самоотдачей…

– А вот эта штука называется антабкой, – перешёл Таблеткин к последней детали автомата. – Помню, как наш старшина задрачивал нас на плаце, до тех пор, пока мы как-то не узнаем, как именно называется эта деталь. Это абсолютно бесполезное знание, потому что это лишь крепление для ремня, но я говорю вам это для общего развития нейронных связей. Всё! Теперь к разборке! Начинайте!

Извлекаю шомпол, отделяю магазин, а не рожок, затем отвожу затворную раму и проверяю патронник, после чего снимаю крышку ствольной коробки.

Далее, извлекаю возвратный механизм, затем затворную раму с затвором, отделяю затвор от рамы, а после снимаю газовую трубку. Всё, разборка завершена.

Остальные справились примерно за то же время. Всё-таки, руки помнят школьные занятия по НВП – не так уж и давно они были…

– Хорошо, – кивнул Таблеткин. – А теперь сборка.

Повторяю процедуру, но в обратном порядке. Всё встаёт на свои места и, в конце сборки, я отвожу затвор, нажимаю на спуск и поднимаю флажок перевода огня на предохранитель.

Тут я справился быстрее всех.

– Что, в школе хорошо учился, да? – поинтересовался Таблеткин.

– Не особо, – покачал я головой.

Мне не хватило баллов ЕГЭ, чтобы поступить на нормальную специальность, поэтому пришлось учиться на непонятного менеджера. Я до сих пор понятия не имею, кем бы я работал. Наверное, во «Вкусно и точка» или в «Светофоре».

Как-то я слышал прикол от однокурсника, Сани: чтобы устроиться кассиром в «Пятёрочку», образования менеджера недостаточно, ведь у них принимают только юристов и финансистов, поэтому для менеджеров доступен только «Светофор», а чтобы устроиться кассиром во «Вкусвилл» – это вообще нужно минимум магистратуру по менеджменту кончать…

– Хм… – задумчиво хмыкнул Таблеткин. – Так, а теперь повторяем процедуру разборки. К концу сегодняшнего дня вы должны разбирать и собирать автомат по нормативу! Начинаем!

*Российская Федерация, Кемеровская область, г. Новокузнецк, школа-интернат № 38, 10 июля 2026 года*

Ананас ведёт занятия по выживанию в дикой местности. Оказалось, что до того, как на нас накинулась эта всеобъемлющая жопа, Юрий Жилич работал инструктором в школе выживания «Медвежонок», где учил детей основам выживания в тайге.

– … а вот это – вазелин! – показал он тюбик с надписью «Вазелин косметический». – Да-да, дави лыбу, Щека – вы, дотеры, только и можете думать, что о навазелинивании анусов своих тиммейтов…

Щека перестал сально улыбаться.

Как мы выяснили, он заядлый дотер, играл в Доту 2 по восемь-девять часов в сутки, иногда даже пропуская школу. Ну и, очевидно, что он из проблемной семьи – родители не бухали, как можно было ожидать, а просто были в разводе. Отец его почти постоянно на работе, а мать в Санкт-Петербурге, поэтому Щека был предоставлен сам себе.

И когда отец не вернулся с работы, он попытался вызвонить его, писал ему, но не получил никакого ответа. Так и проторчал у себя дома, на чипсах, газировке, бутербродах и пельменях. А когда всё закончилось, он начал выходить на улицу, чтобы заниматься чем-то очень похожим на мародёрку, и в один из дней у него открылся интерфейс.

– Ты не переживай, тут все свои, – заулыбался Ананас. – Мы со всем пониманием – за любые фетиши, кроме копрофагии.

– А что такое копрофагия? – тихо спросил я у Профа.

– Говноедство, – равнодушным тоном ответил тот.

– А-а-а, понял, – кивнул я.

– Итак, вазелин, – произнёс Ананас. – Это не только средство для удовлетворения сексуальных потребностей Щеки, но ещё и ингредиент для розжига. Нужно взять вату, распушить её и затем натереть вазелином. Без пристрастия, но и не жалея зря. Умеренно.

Он достал из кармана кусок ваты, распушил его и аккуратно смазал вазелином. Далее он нанизал вату на нож.

– А теперь поджигаем и смотрим, – достал он зажигалку и подпалил ватку. – Как видите, горит стабильно и долго. Примерно четыре-шесть минут против минуты-полторы. Ещё вазелиновая вата не боится влаги – вазелин не пропускает её к волокнам, поэтому даже если промочил вату под дождём, можно отжать лишнее и поджигать. Но лучше до такого не доводить – вазелиновая вата отлично хранится в зип-локе.

Он скинул вату с ножа в тазик с водой.

– Есть альтернативный способ получить неплохой розжиг, – продолжил он. – Для этого нужны спирт и глицерин. Ещё никто не забыл Ковид? То средство для дезинфекции рук из диспенсеров – это, буквально, оно. Уже давно установлено умными людьми, что десять миллилитров спирта сгорают за сорок-пятьдесят секунд, тогда как десять миллилитров спирта с глицерином, в соотношении три к одному, горят полторы-две минуты. Ну и глицерин делает спирт гелеобразным, поэтому обращаться с ним становится удобно.

– Мы что, будем выживать в дикой природе? – спросила Фуртадо.

– А как ты хотела? – удивлённо спросил Ананас. – Никто не знает, куда тебя занесёт в ходе рейда. Бывало, когда ребята были вынуждены уходить вглубь леса – если не знаешь, как разжечь огонь, то просто мучительно умрёшь, от холода, так и не дожив до жажды или голода. Поэтому советую запастись вазелином и ватой, ну или сообразить что-то из спирта и глицерина. Это существенно упростит вам жизнь. Кстати, лучше иметь с собой сразу оба средства, потому что спиртовым гелем, если прижмёт, можно дезинфицировать раны, а вазелином можно смазать ожоги или обморожения.

– А интерфейс нам на что? – со скептическим тоном поинтересовался Щека.

– На то, что если ты окажешься глубоко в чаще, то на счету будет каждая калория, – спокойно ответил Ананас. – Запомните: интерфейс – это лишь инструмент. Все те, кто возомнили себя непобедимыми юзерами интерфейса, уже давно переварены и высраны зверьём, что бродит вокруг города.

– Ок, – кивнул Щека.

– Теперь перейдём к проблеме питьевой воды, – продолжил занятие инструктор. – Густые заросли тростника, камыша, ив, ольхи или мха – это, как правило, верный признак близости грунтовых вод. Где попало эти растения не растут – уже после занятия, в интранете найдёте мой гайд по растительности тайги и начнёте заучивать. Мошкара и комары на закате – эта сволочь где попало не летает. Если видите их, то в пятидесяти-ста метрах вокруг точно есть какой-то источник воды.

Как и остальные, дословно вписываю всё в блокнот.

– Раньше бы я сказал, что надо ориентироваться по следам животных, но так больше нельзя, – произнёс Ананас. – Видите свежие следы животных – ни в коем случае не идите по ним. Если настигнете какую-нибудь тварь, то это может закончиться очень плохо. Но о животных мы поговорим на более поздних занятиях. А теперь о фильтрах…

Он взял в руки пластиковую бутылку и умелыми движениями срезал её дно.

– Это заготовка под примитивный фильтр для воды, – сообщил он и начал забивать в горлышко бутылки кусок марли. – Сначала нужно поместить внутрь марлю, которая должна быть у вас с собой, а затем забить горловину ватой, которая теперь у вас точно будет, ха-ха! Далее насыпаем сверху мелкую гальку, нужную для предотвращения вымывания угля и песка из бутылки, а затем насыпаем песок и измельчённый древесный уголь и снова песок, желательно, очень мелкий. Песок и уголь нужны непосредственно для фильтрации, причём у песка двойная функция – он и взвесь осаждает, и не пускает куски угля дальше. А у угля функция простая, но основная – он адсорбирует органические загрязнители, токсины, часть бактерий, убирает запахи и неприятный привкус.

– Его тоже с собой тащить надо? – уточнила Галерея, которую мы зовём то Лерой, то Галей.

– Можно, но это тупо, – улыбнулся Ананас. – Проще взять уголь из костра – он уже прокален, без сажи и смолы, поэтому безопасен для фильтрации воды.

– Понятно, – кивнула Галя-Лера.

– А сверху всё это нужно накрыть куском марли, чтобы он задерживал мусор, – перешёл к заключению инструктор. – А дальше уже можно лить воду и цедить её в какую-либо чистую ёмкость. Если вода заражена какими-то особыми токсинами или химическими веществами, то это поможет, но не сильно. Или вообще не поможет – смотря что находится в воде. Лучше выбирать надёжные источники воды.

Он вставил самодельный фильтр в армейский котелок, а затем начал наливать в бутылку какую-то мутную воду.

– Нужно подождать, пока отфильтруется, – сказал он. – А пока я расскажу, что делать с этой водой дальше. А дальше её нужно прокипятить. Костёр у вас, к этому моменту, уже должен потрескивать дровишками, поэтому берёте котелок с отфильтрованной водой и подвешиваете его над огнём. Просто довести до кипячения недостаточно, нужно кипятить примерно десять минут. Для особо одарённых поясняю: кипятить – это когда из воды интенсивно выходят пузырьки и пар. Обязательно нужно продержать десять минут, потому что в воде могут содержаться особо стойкие бактериальные споры, которым и пара минут в кипятке – что-то вроде финской сауны.

– Что-то дохера делов ради какой-то воды… – пробурчал Щека.

Я посмотрел на него изучающим взглядом.

«Какая-то вода, ага…» – подумал я.

– Итак, это самый надёжный способ для очистки воды подручными методами, – продолжил Ананас. – Лучше, конечно, раздобыть «Пантоцид» – это средство для надёжной дезинфекции воды. Но если сможете достать его где-нибудь, то обязательно сообразите себе пакетик с лимонной кислотой или витамином С – они смягчат адское послевкусие от хлора. Но вы вряд ли найдёте в городе хоть таблетку «Пантоцида», потому что его уже давно армейские спецназовцы разобрали и попрятали у себя в РДшках. Обменять – возможно, найти – вряд ли. Если только в рейдах…

Тщательно записываю.

Вода отфильтровалась и Ананас организовал её кипячение на тлеющих в мангале углях.

– Теперь о еде, – сказал он. – Есть растения: иван-чай, щавель, разные ягоды и съедобные грибы. Калорий в них с гулькин хрен, но это гораздо лучше, чем отчаянно грызть древесную кору или ногу погибшего товарища. Единственный нормальный источник пищи – это провизия в вашем рюкзаке. На животных я бы, пока что, не рассчитывал, потому что не установлено, можно ли их безопасно есть.

– А когда это установят? – уточнил Профессор.

– Я не знаю, – пожал плечами Ананас. – Это не мой профиль, но ходит слушок, что в одной из больниц кормят нескольких добровольцев блюдами из зверей-мутантов. Если будет установлено, что мясо этих тварей можно безопасно есть, то это будет отличной и вкусной новостью. В данный момент – не советую. Никто не знает, какие это может иметь последствия.

А я думал, что нас научат свежевать туши и добывать мясо из мутантов…

Занятие по выживанию продолжилось – Ананас показал фотографии съедобных растений, снятых в разное время и с разных ракурсов. На некоторых фото были даты – лето-осень 2019–2020 годов.

Наверное, это те же самые фотографии растений, которые он показывал детям в школе выживания.

После завершения занятия, мы направились в казарму, чтобы отдохнуть один час, а затем вернуться к занятиям по обращению с АК.

Никаких пистолетов, пулемётов, снайперских винтовок и прочего – только АК. Таблеткин объяснил это тем, что у новой власти в изобилии патронов именно к АК, а всё остальное – в дефиците или нужно для пулемётов.

Пулемёты, как я слышал, это основное средство поражения зверья – ими валят медведей и кабанов, жаждущих прорваться в город.

– Сегодня будут стрельбы, – довольно улыбаясь, сказал Щека.

Он мой сосед – его кровать слева. Справа от меня кровать Профа, а Галя-Лера и Фура спят в соседнем помещении.

– Умеешь стрелять, Студик? – спросил Проф, развалившийся на своей кровати.

– Не приходилось, – покачал я головой.

Проф, так-то, уже давно на пенсии, но их отменили окончательно и бесповоротно. Он говорил, что всю жизнь работал металлургом, причём на пенсию он уходил старшим мастером, то есть, если я верно понимаю, он был уникальным специалистом, за которых на заводах принято держаться всеми конечностями.

Он вдовец, дети и внуки в Екатеринбурге, но попасть туда сейчас нельзя.

Ему сейчас где-то под семьдесят, здоровье не то, но его включили в отряд КД, потому что у него есть полезная способность – «Гликолитический барьер».

Эта способность упрочняет его мышцы, которые становятся способны защитить от укусов, порезов и ударов. По утверждению Профа, его пытался пырнуть кухонным ножом мародёр, проникший к нему в квартиру через окно. Нож лишь рассёк кожу, а затем Проф шарахнул мародёра по башке сковородой с жареными пельменями.

Из минусов – способность активируется на пятнадцать секунд и расходует за это время около 1200 килокалорий, но зато нет перерыва, и он может применять её до тех пор, пока не исчерпает запасы энергии.

Мародёра он, кстати, сдал военному патрулю. Солдаты не стали с ним возиться и расстреляли у стенки во дворе – Проф сказал, что это, наверное, неправильно, без суда и следствия, но времена нынче такие.

– А это ты зря, – покачал он головой. – Этот навык нам всем очень скоро пригодится.

– Думаю, нас научат, – сказал я.

Весь час, отведённый под личные нужды, я проспал.

Этот строгий режим мне непривычен, поэтому ощущается нехватка сна, хотя спим мы по восемь часов. Но усугубляет всё то, что занятия идут по 13 часов в день, по часу завтрак, обед и ужин, а затем отбой.

Есть ещё другие КДшники, но с ними у нас общение ограничено, потому что разные занятия, другие помещения для сна, а также другие инструкторы. Мы закреплены за Таблеткиным и Ананасом, а есть ещё инструкторы Лярва, Булкин, Шиша и Упырь.

Возглавляет наш «Хогвартс для людей с отклонениями» подполковник Рязанцев, имеющий позывной Ксавьер. Я видел его лишь два раза, на утренних построениях. Чем он тут занимается – непонятно.

По расписанию обед, поэтому сразу после пробуждения я пошёл вслед за остальными, в столовую.

Сажусь за стол и начинаю уплетать наваристый борщ с тушёнкой – это на первое. На второе тушёнка с чечевицей и горохом. Дополняет это всё булка хлеба и стакан очень сладкого киселя.

Борщ быстро заканчивается и я перехожу ко второму.

– Как ты это делаешь? – спросила Фуртадо a. k. a Фура a. k. a Фурочка.

– Что? – не понял я.

– Ладно, в первый день – понятно, что ты был очень голоден, – произнесла она. – Но уже четвёртый день пошёл, а ты уплетаешь эту бурду, будто в первый раз.

– Сама ты бурда, – усмехнулся я. – Люди за этими стенами мечтают о такой «бурде» – цени это.

– Это вызывает некоторое беспокойство, – произнесла Галерея и опустила телефон. – Я засекла – ты умял целую тарелку борща за минуту и тридцать шесть секунд…

– Калории, – пожал я плечами. – Я вообще, по жизни, любитель вкусно покушать.

– А по тебе и не скажешь, – улыбнулся Профессор.

– До недавних событий я следил за своим питанием, – пояснил я. – А теперь это не имеет никакого смысла.

– Тоже верно, – кивнул дед. – Завидую тебе – такой аппетит… Кстати, а сколько у тебя в «Аппетите»?

– Троечка, – солгал я.

Характеристика «Аппетит» у меня заблокирована особенностью.

Не то, чтобы я не доверяю этим людям, но они мне не друзья и не близкие, поэтому я не буду делиться с ними всем. Не потому, что я какой-то по жизни подозрительный, а просто никто ещё не раскрыл свою особенность…

Даже непонятно, есть ли у них вообще особенности. А если ни у кого их нет, то раскрытие моей особенности чревато напрасными рисками. Окажется ещё, что я такой один на Земле и развальцуют мне учёные жопу анальным зондом – зачем мне такие нервяки?

– Ты его специально качал? – спросил Щека.

– Не качал я ничего, – ответил я. – У меня первый уровень.

– А-а-а, нубас, – усмехнулся он. – А я уже третьего!

– Когда успел? – поинтересовался я.

– Я не терял времени зря и валил крыс по подвалам, – ответил он. – Сделал из арматуры дубинку с шипом, по гайду, и гасил их. Так и набил.

– И сколько очков способностей дали? – спросила Галерея.

– Три, – с гордостью ответил Щека. – А вы поднимали уровни?

– Нет, – покачала головой Фура.

– Нет, – ответил Проф.

– Всё ещё первого, – сказала Лера.

– Нубасы, – усмехнулся Щека. – Даже не знаете, что будет дальше, ха-ха!

– А что там дальше? – спросила Фура.

– Узнаете, – покровительственным тоном ответил Щека. – Когда придёт время.

Не хватало только, чтобы он сказал это с зажатым носом… (1)

Напоследок я оставил самое вкусное – хлеб и кисель.

– Ну ты и зверь… – произнёс Проф, наблюдая, как я смачно жую хлеб.

– Просто ему повезло, что у него «Аппетит» изначально раскачан, – сказал Щека.

– Кстати, может, поделимся, кто чего хочет? – предложила Фуртадо.

– От чего? – уточнил Профессор.

– От… ну, контракта, там… – пояснила она. – Зачем-то же вы все пришли.

– Здесь сытно кормят, – пожал я плечами. – Либо голодная смерть там, либо сытная жизнь тут, но с риском помереть на рейде.

– Да, – кивнула Галерея. – У меня такие же резоны. Не жду ничего хорошего от рейдов, но хотя бы не голодно. В городе вообще нет еды.