Текст книги "Невозможно удержаться (СИ)"

Автор книги: Нари Орлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 16

Я долго не решалась, но в конце концов рискнула позвонить своему супервайзеру и отпросилась с работы на два дня, чтобы съездить в родной городок. Возможно, меня подтолкнули события прошедшего дня и острое желание спрятаться где-то на несколько дней и обдумать все. Дома, в саду на качелях под старым дубом, мне с детства замечательно отдыхалось и думалось.

К счастью, я успела купить билет на поезд, который отправлялся в ночь с пятницы на субботу. Уже лежа на верхней полке плацкарта, я успешно приводила мысли в порядок.

Мои родители не знают, что я работаю консультантом в отделе спиртных напитков. Они думают, что я, закончив университет, устроилась на работу в банке. Поэтому мне приходится отпрашиваться на стандартные выходные дни. Не готова я пока сказать правду. Мама очень расстроится. Подумаешь, не нашла хорошей работы по специальности после выпуска из университета, на который угробила пять лет жизни. Лучше я буду сама переживать по этому поводу.

Папа встретил меня на перроне. Несколько минут я провела, обнимая его. Соскучилась. А он как-то еще больше постарел… Черт, почему родители так быстро стареют?.. Еще помню как сейчас, когда в детстве каталась у папы на спине, как он играл со мной в куклы, пока мама готовила обед или ужин, как читал мне книги, как улыбался широкой, ясной улыбкой, такой молодой. Когда родилась Варя, затем и Боря, папа стал еще больше работать, чтобы нам всего хватало. Но все равно каждую свободную минутку он старался проводить с нами.

Когда я уезжала в другой город, такой далекий, папа улыбался и желал мне большой сказочной удачи. А у самого глаза блестели. Мама дома осталась и не поехала провожать на поезд, потому что, как сказала, затопила бы мне всю дорогу слезами. Папа на прощанье обнял и не хотел отпускать. А потом еще долго стоял на перроне, маша мне рукой на прощание, пока поезд не увез меня. Таким я его запомнила: радостным и, несмотря ни на что, улыбающимся для меня.

И теперь, видя, как седина почти полностью пропитала его волосы, а морщины еще больше разбежались по лицу, становилось до невозможного грустно. Я ему не давала нести свою сумку, в которую набрала разных сладостей в любимой кондитерской. А он все равно отобрал ее.

Дома мама меня встретила радостной и немного виноватой улыбкой. Почти сразу заговорила о деньгах, на что я попросила ее не беспокоиться. Да и вообще забыть, что она у меня брала деньги. Сначала, не веря моим словам, она несколько раз переспросила, правильно ли расслышала. Я подтвердила. И виноватая улыбка сошла наконец с ее уставшего лица.

Мне хотелось побыть с ними, но также хотелось успеть сегодня в больницу к Никите. И я, выпив чайку и поболтав немножко с родителями, села на автобус до города.

Чудом мой смартфон поймал сеть по дороге и оповестил о пропущенном от Кости. Перезванивать? Срочно!

– Хорошо доехала?

– Неплохо. Что там?

– Дежурю под его домом.

Я вздохнула. До сих пор не была уверена, правильно ли поступила, дав адрес…

– Нашел на подземной автостоянке его машину. Но он ни разу не появился за это время. Даша пару раз выходила туда-сюда. А его нет.

– Таки уехал куда-то…

– Сбежал? Может быть…

– Она говорила, что он подарил ей квартиру. А что, если и машину подарил? И свалил…

– Я покараулю еще пару дней. А там видно будет.

Дальше связь пропала. Инстинкт самосохранения снова дал о себе знать и вторил – ну и к лучшему, что паршивец исчез. Но как же хотелось, чтобы он снова появился по какому-нибудь странному поводу. Или чтобы я его случайно встретила. И, конечно, хотелось узнать правду. Действительно ли я просто одна из его многочисленных ночных приключений?

Приехав к областной больнице, я позвонила Никите, чтобы узнать, на каком он этаже и в какой палате. К моему удивлению и к счастью, он радостным и бодрым голосом сообщил, что может спуститься вниз и нечего мне бродить по этой старой больнице (соседи по его палате не сахар).

Сидя на скамейке в тени деревьев, подальше от входа, я ожидала увидеть худшее. Но Никита спустился со ступенек и направился в мою сторону довольно живенько переступая ногами.

– Погоди, разве у тебя не были сломаны ребра? – спросила я сразу, как он подошел, сверкая улыбкой.

– Только трещины были. Привет, солнышко, – чмокнул он меня в щеку, немного наклонившись. В глаза сразу бросился свежий затянувшийся шрам на брови.

– Что с тобой было… Страшно представить…

– Вот и не надо представлять.

– Присаживайся, не стой.

Когда мы сели на скамейку, Никита по-собственнически взял мою руку и положил к себе на колено.

– Что ты так смотришь? – улыбнулся он. – Нос у меня был сломан, но вчера сняли гипс. Все в порядке будет. Немного органы пострадали, но, как видишь, я уже иду на поправку.

– Из-за чего вы поругались?

Никита неловко засмеялся.

– Неважно. Это наше дело. Не хочу тебя в это вмешивать.

Хотелось заметить, что я обязана знать причину ссоры. Хотя бы потому, что я спонсор его выздоровления. Вот только Никита, кажется, не в курсе. Если расскажу ему – будет чувствовать себя виноватым, да и обязанным вернуть деньги. Не нужно мне это. Пусть лучше не знает.

– Сама-то ты как?

– Отлично.

Какое-то время мы просто смотрели друг на друга, и я, в частности, вспоминала былые времена. От этих воспоминаний веяло теплом и нежностью.

– Ты надолго приехала?

– На пару дней. А что?

Никита замялся. Почесал свободной рукой голову и, выровнявшись, заговорил:

– Вообще-то я собирался про это рассказать при других обстоятельствах. Но больше не могу держать это в себе. Тем более ты сидишь так близко рядом.

– О чем ты?..

– Я же машину наконец-то купил!

– Ух-ты! Поздравляю! – искренне порадовалась за него. Еще когда мы встречались, он так мечтал купить себе личный транспорт.

– Так вот. Я решил перебраться в твой город. Чего мне здесь делать? А там смогу, может, найти неплохую работу. Я же с машиной теперь.

– Было бы здорово!

Его лицо озарила радостная улыбка.

– Тогда я выздоровею и сразу и поеду. А ты… – сжал он мою руку крепче, – будешь жить со мной?

– Что? Жить?

– Да. Со мной вдвоем. Ты не против?

Я осторожно высвободила свою руку из его и немного отвернулась.

– У тебя есть кто-то?

– Не в этом дело…

Он расстроенно опустил голову и посмотрел на свою руку, которая больше не держала мою.

– Я думал, будет весело жить вместе. Да и вдвоем меньше платить.

– Сейчас с подругой живу. Вдвоем действительно лучше.

– А там места для меня не найдется?

Кажется, я порядком отвыкла от непосредственности Никиты. Я уже было подумала, что он собрался вернуть наши отношения. А он просто хочет сэкономить на плате за квартиру…

– Думаю, тебе будет лучше снимать вместе с кем-то из парней. Но я тебя всегда буду рада видеть в гостях.

Никита обрадовался даже этому и начал рассказывать обо всем, что приключилось с ним за время, пока мы не виделись. А я слушала и задавалась одним вопросом: и что я в нем нашла семь лет назад? И провстречались же мы почти года два, пока я не уехала. А за время моего отсутствия Никита совсем не изменился, если не считать быстро-растущей щетины и роста. Жизнерадостный характер и болтливость такими же и остались. Проводить время мне с ним нравилось, веселыми разговорами он отвлек меня от гнетущих мыслей.

Но они снова свалились на меня, когда я возвращалась домой. Черт, воспоминания о паршивце никак не собираются меня отпускать. Угораздило же меня тогда подсесть к нему! Чего я тогда хотела? Быть может, расслабиться, отвлечься от проблем… А этот паршивец!.. Только добавил их. Помимо желания вытащить из него хотя бы извинения и причину его поступков, ужасно хочется его придушить. Страстно поцеловав перед смертью.

Через час переступив порог дома, я увидела своего брата и не знала, радоваться мне или кипеть от злости. Потому что появилась долгожданная возможность приставить его к стенке.

– Выйдем, поговорим? – спросила я вместо приветствия. Он бросил на меня косой взгляд и, сказав что-то маме, вышел за мной на улицу.

– Будешь мне нотации читать? – сложил он руки на груди, когда мы зашли за дом.

– А не помешало бы! Ты вообще в курсе, что благодаря мне не сидишь сейчас в тюрьме?

– Где деньги взяла?

– Не твое дело.

– Для любимого Ника в лепешку разбилась бы, но достала. Да?

Подняв голову к посеревшему небу, я несколько раз вдохнула-выдохнула, стараясь успокоиться.

– Этот раз был последний, когда я вытягивала тебя из передряги.

Брат фыркнул.

– Больно надо. Я бы и сам разобрался.

– Еще бы! Не позвони мне мама, трубку заливая слезами, фиг бы я тебе помогла!

– Лучше побеспокойся о нервах нашей мамочки. День и ночь хлещет валерьянку потому, что старшая дочь замуж еще не вышла и отпрысков няньчить не привозит.

Поймав момент, когда я еще не придумала, что ответить, Боря скривился и собрался уйти.

– Погоди, погоди, – вцепилась я в его руку. – Послушай. Я оставила вас и уехала в город не потому, что хотела избавиться от бедности и от вас. Я хотела добиться чего-то в жизни сама и хотела, чтобы родители гордились мной. Варя ушла в другую семью, родила двоих детей – мама гордится ей. И только ты остался рядом с мамой и папой. Я рассчитывала на тебя, когда уезжала. Рассчитывала, что ты повзрослеешь и что домой, кроме неприятностей, будешь приносить хотя бы немного денег и помогать по хозяйству. Но что я слышу? Мама каждый раз, когда звонит, рассказывает, тяжело вздыхает. Боречка снова с работы уволился, Боречка пьяный домой пришел и сломал стол нечаянно… Скажи мне, когда ты повзрослеешь и я …

– Когда вы оставите меня в покое, – перебил, сбросив мою руку, и зашагал прочь. Вышел через ворота и скрылся за поворотом улочки. Опершись об яблоню, я немного постояла, смотря ему вслед. Похоже, он никогда не изменится.

Мама наверняка ждет меня на ужин, но аппетит пропал напрочь. Увидев среди листвы и стволов деревьев качели, я направилась к ним.

Солнце почти утонуло где-то за вершинами высоких тополей. Воздух наполнялся треском сверчков и шелестом подсохшей листвы. Устроившись на деревяшке, через дырки в которой проходила цепь до самой мощной ветки старого дуба, я отошла назад и оторвала ноги от земли. Вперед. Поток воздуха отбросил волосы за плечи, дерево застонало, кряхтя цепью. Назад. Волосы перемахнули обратно, дуб проныл жалобную мелодию. Хоть бы не сломать эту ветку. Кажется, я немного набрала в весе с прошлого раза. Или это дерево постарело…

Взмывая вверх, можно было чуть-чуть стать ближе к уходящему солнцу. Там же находился город, в который я в детстве мечтала уехать, вот так раскачивая цепь. Этот паршивец… Опять вспомнила. Ну как же. Теперь ни одна мысль без него не обходится…

Так вот… Когда не носила я еще стринги, да и в контакте не сидела, был у меня свой способ получать то, что нужно. Я раскачивалась на качелях как можно выше и в самой высокой точке выкрикивала свое желание, прямо в небо.

Сейчас это, конечно, безумство. Мне уже двадцать три, а не тринадцать. Да и желания посерьезнее, чем “хочу мороженого”.

И наверно, я совсем спятила, потому что раскачиваюсь все сильнее, выше подлетая. Уже страшно! Сейчас как вылечу и носом в огород!

Несколько полетов я пропускаю, думая, чего же я такого хочу. Такого, чтобы уложить в пару слов. И в следующий раз, подлетая высоко-высоко, раскрываю рот и кричу: “Хочу встретиться с ним снова!”

Ветка громко трескает – я успеваю спрыгнуть в траву, слыша, как за мной качели деревяшкой скользят по земле. Обернувшись, вижу: треснула моя ветка, склонилась вниз, цепью достает до земли. Дерево решило: лучше я сломаюсь, чем буду исполнять твое желание, да?

Глава 17

Передо мной притормозило такси, и в окне показалась голова Руслана. Открыв дверцу, я забрался на сидение возле водителя.

– Спасибо, что забрал меня, – сказал я, протягивая ему руку, чтобы пожать в ответ.

– Не за что. Везти домой?

– Сначала заеду домой, а потом, ближе к вечеру, съездим в бильярд?

– Не вопрос.

Руслан выехал на трассу, оставляя позади здание аэропорта.

– Будешь готовиться к переезду? – спросил друг.

– Мне дали еще неделю.

– Щедрые…

Я решил не задерживаться в Апексориуме и при первой возможности выехал. Нужно закончить дела в городе как можно скорее, пока я не передумал.

По дороге к дому, я спросил у Руслана, нет ли у него знакомых, желающих приобрести недостроенный загородный дом. Он рассмеялся. Мол, откуда у простого таксиста такие знакомые. Тогда я предложил Руслану купить самому этот дом. За символическую сумму.

– Что я с ним делать буду?

– Продашь. Все равно недели мне будет мало для того, чтобы найти покупателей.

– И чем же ты будешь занят всю неделю?

– Что смогу доделаю в доме.

Друг вздохнул.

– Кто же в отпуск ремонтом занимается… Я думал, ты пропадешь где-то в барах-клубах и будешь меня по утрам вызванивать.

– Не охота.

– Последняя девчонка всю охоту отбила? – рассмеялся он.

Вместо ответа, я произнес:

– Следи за дорогой.

В Апексориуме я еще раз двадцать пересмотрел анкеты девушек, пока они все не казались мне на одно лицо. Решил: когда вернусь, ткну в первую попавшуюся. А там посмотрим.

Возле кофейни Руслан притормозил, и мы зашли внутрь, чтобы выпить по чашке горячего напитка. Я выбрал столик в самом углу, подальше от любопытных посетителей. Наши разговоры никто не должен слышать.

– Как прошла беседа с Продюсером? – поинтересовался друг, когда нам принесли кофе.

– Не так, как я того ожидал.

Вполголоса я вкратце пересказал Руслану свой вчерашний разговор с руководством. Друг заметно погрустнел.

– Не жалеешь теперь, что потратил на меня Право?

– Нет.

Еще два года назад, когда я приехал в этот город, решил: девушки у меня может не быть, а вот друг быть должен. Преднамеренно друзей я не искал, это решение пришло само собой, когда я познакомился с Русланом, став его постоянным клиентом. Он без вопросов помогал мне иногда по утрам везти спящих девушек домой. А однажды, когда мне прислали сложное задание, я вызвонил его и попросил помочь. Была ночь, зима. Руслан приехал через двадцать минут после моего звонка и помог выполнить задание. Тогда я ему и рассказал, кем являюсь, потребовав взамен хранить тайну.

Давая клятву служить городу Апексориуму, мы, ресемиторы, получаем только одно Право – право рассказать обычному человеку о себе и работе. Этот человек вносится в базу так же само, как и любой другой гражданин Апексориума. За этого человека я пожизненно отвечаю. И отвечаю за его умение молчать.

И теперь я не имею права больше никому рассказать о себе правду. Нарушу это правило – буду наказан.

– Тебе вообще нравится твоя работа? – спросил Руслан.

– Я привык к ней. Слово “нравится” к ней не применимо.

– В нашем мире проще. Не нравится работа – бросаешь. Брось и ты.

– Шутишь. Это единственная подходящая для меня работа на выезде. А гнить за каменными стенами Города я не хочу.

– Брось вообще всю эту контору.

– Ты не понимаешь. Дав клятву, я обязан служить им до смерти. Если нет – меня быстро найдет Инспектор и лишит дара.

– С твоим даром можно жить припеваючи и без этого каменного Города.

– Ошибаешься…

Мне не хотелось спорить с другом и переходить на повышенные тона, поэтому я осекся. Действительно, он смог бы понять меня лишь в одном случае – будь на моем месте.

– А может и хорошо, что не посвящаешь меня во все тонкости вашего мира ресемиторов.

– Не произноси это слово вслух. Запрещено. Как и название города за его стенами.

– Прости, не знал. Но порядки у вас там не шуточные.

Я понимаю, зачем нужны строгие правила. Люди с такими способностями, как у меня, обязаны быть под жестким контролем. В ином случае мир захлестнет волна хаоса.

Руслан вдруг спросил:

– Что делать со своей второй половинкой, решил?

Я прыснул со смеха.

– Ты пошутил или вправду веришь в эту чушь?

– На самом деле верю. Вот нас с Юлей, например, свела судьба. В твоем лице.

Вспомнив случай двухгодичной давности, я рассмеялся. В одно утро я позвонил Руслану и попросил отвезти девушку домой, по адресу, который нашел в ее паспорте. Она проснулась на полпути к дому и начала требовать, чтобы он ни в коем случае не вез ее утром к родителям в таком виде. Каким-то образом она напросилась к нему домой на душ и завтрак. И, поедая на холостяцкой кухне моего друга тосты с джемом, они договорились еще об одной встрече. Которая потом стала началом серьезных отношений.

– Я жду от тебя ответа.

– Чем чаще себя спрашиваю – тем больше сомневаюсь, – откинулся я на спинку стула.

– Иногда, чтобы понять, какой выбор неправильный – нужно его сделать.

– Слишком опасно.

– Что опасного в выборе девушки из сотни анкет?

– Нет, я не думаю, какую мне выбрать. Я думаю вообще о другом: выбирать или нет.

– А есть такой вариант “не выбирать”?

– Есть. Вот именно он и опасен.

Я понимаю, что мне самому необходимо определиться с выбором. Советы мне не нужны. Никто не может знать лучше меня, что надо выбрать. Возможно, просто принятие решения займет какое-то время.

Больше обо мне мы не говорили. Друг начал рассказывать о своей жизни, а я старался внимательно его слушать. Но мои мысли то и дело прерывали его слова, и я решил уехать домой, договорившись встретиться вечером.

Руслан подвез меня почти под саму дверь подъезда. Перед тем как войти в дом, я бросил взгляд на автостоянку и убедился в том, что мой камаро стоит на месте.

Даша встретила меня на пороге квартиры с немного пьяной улыбкой. Сделав вид, что не обратил внимание на свою рубашку на ней, я прошел мимо, на кухню.

На столе, рядом с открытой коробкой конфет, стояла бутылка бордо из моего бара.

– Ой, простите, – заметила мой озадаченный взгляд Даша. – Захотелось расслабиться, а в магазин лень было идти.

– Дело не в том, что ты взяла бутылку из моего бара, а в том, что уже выпила половину.

– Но я уже закончила на сегодня с работой! – радостно воскликнула она, разводя руки в стороны и начиная кружиться вокруг своей оси по гостиной.

Достав из холодильника бутылку воды, я жадно присосался к горлышку.

– Вы уже определились с выбором?

Я чуть не подавился.

– Ты о чем? – спросил на всякий случай.

– О сотне анкет. Были там симпатичные, с длинными волосами?

Поставив бутылку обратно в холодильник, я развернулся к ней. Даша как раз залпом опустошала бокал.

– Что ты рассказала Продюсеру?

Красная капля потекла по ее подбородку, когда она вернула бокал на стол. Вытеревшись тыльной стороной ладони, заговорила:

– А надо было что-то не рассказывать? Вы меня об этом не просили, – пожала она плечами. – Да и человек я по натуре не злопамятный, но мстительный. Сразу мстительный. Долго не затягиваю.

Обогнув стойку, я подошел к ней вплотную и сжал кулаки со злости. Я был в ярости, я еле сдерживался.

– Выметайся.

– Что?

– И чтоб я больше тебя не видел.

– Но разве это не моя квартира? – рассмеялась она.

– Не заслужила. Убирайся.

На ее лице ярко одна эмоция сменяла другую, со злости в отчаянье, с обиды в презрение. С глаз спадала пьяная пелена, сжимались челюсти, рука несколько раз отбросила волосы назад.

– Еще пожалеешь, – бросила она, дерзко смотря на меня, и направилась к своей комнате. – Ах, кстати! – остановилась она на полпути. – Вчера приходила твоя ночная бабочка. Ну я ей крылышки немного и подпалила.

– Что ты сказала?! – я в два шага преодолел расстояние между нами.

– А может вы оба умело скрываете свои отношения? Она ведь твоя девушка?

– Вы с ней говорили о чем-то?

– Какая разница. Я вообще-то помогла тебе. Чего злишься? Теперь она явно больше не будет тебя донимать.

Вдохнув, я прокричал на всю квартиру:

– Что ты ей говорила, черт побери?!

Даша сложила руки на груди:

– Не скажу.

Сорвавшись с места, я бросился к выходу. Когда обулся и набросил куртку, крикнул Даше:

– У тебя есть время убраться из моей квартиры!

Боюсь себе представить, какая чушь могла вылезть из грязного рта этой твари. Уже не говоря о том, что можно подумать, увидев ее, разгуливающей по дому, в одной моей рубашке.

Сегодня воскресенье, а в выходные у Томы заканчивается рабочий день раньше. Должна уже быть дома. Поеду прямо к ней на квартиру.

Выскочив из лифта, я почти побежал по автостоянке к своей машине, на ходу снимая ее с сигнализации. Тишину стоянки разрезал писк шин, когда я сорвал с места свой автомобиль и, войдя в крутой поворот, выехал на дорогу.

Кепка и маска остались дома. Да плевать, работу в этом городе я уже выполнил, можно забыть о правилах.

Я не хотел оставаться в ее памяти подонком, лгуном. Нужно постараться объяснить причину своего поведения разрешенными словами. Нужно опровергнуть слова Даши. Наверняка, она наговорила обо мне всяких небылиц или, чего хуже, сказала, что спит со мной. И самое сложное – нужно, чтобы Тома поверила мне.

То ли это из-за того, что я как на иголках, то ли мне не кажется и за мной хвост. Коричневый седан уже третий поворот едет следом. Что, мало в городе коричневых авто? Пруд пруди. Это точно из-за тревоги. Нужно взять себя в руки.

Подъехав к дому Томы, я вылетел из машины. За шаг до подъезда вспомнил и поставил ее на сигнализацию.

Перед дверью квартиры я задержал руку, не доводя палец до кнопки звонка. Да черт бы подрал эти сомнения! Вдавил звонок до предела. Меньше, чем через минуту дверь отворилась. На меня смотрела кучерявая девушка, невысокого роста. Подруга?

– Тома дома? – не дожидаясь ответа, я раскрыл дверь и вошел в прихожую.

– Ее нет, – попятилась девушка назад.

– Где она?

На меня молча глядели, как на картину эпохи Возрождения. Не услышав ответ, я повторил вопрос.

– Эй! – услышал я сзади незнакомый мужской голос. Только я развернулся вполоборота, как мне в левую щеку вписался кулак. От неожиданности я еле устоял на ногах, схватившись за угол шкафа. Когда в глазах прояснилось, я приготовился дать отпор, но передумал. Не хочу калечить друга Томы.

Следующий кулак я словил в полете. Сильно сжав запястье парня, я вывернул ему руку. Он вскрикнул.

– Не бей его! Не бей! – девушка попыталась влезть между нами, но, увидев мой взгляд, отпрянула.

Парень дергался, стараясь вырваться и тем самым делая же себе больнее.

– Угомонись! – рявкнул я.

Как только он успокоился, я отпустил его руку и шагнул назад. Немного размяв запястье, он снова собрался на меня напасть, но девушка таки встряла между нами, став лицом к нему.

– Давай сначала узнаем, зачем он пришел, – просила она.

У парня от злости раскраснелось лицо и глаза чуть не вылазили из орбит. Но вот девушка между нами странным образом действовала на него успокаивающе. Похоже, эти двое немало обо мне слышали, раз встречают с таким “трепетом”.

И тут я вспомнил коричневую машину.

– Ты за мной следил?

– Я! Мне надо побазарить с тобой.

– Где Тома?

Девушка повернула ко мне голову:

– Уехала.

Черт побери.

– Куда уехала?

Парень пытался отодвинуть девушку в сторону, но она сопротивлялась до последнего, бурча: “Не хочу, чтобы вы снова начали драться”.

– Да не буду я его больше бить.

Конечно, не будешь. То, что у него получилось раз меня ударить, – лишь везение и эффект неожиданности. Повторения не будет. Он в несколько раз слабее меня, а если я сниму блок с дара – то в десятки раз.

– Мне кто-то ответит, куда уехала Тома?

– А с чего мы должны тебе отвечать? – возмутилась девушка. – Тебе она зачем?

– Поговорить.

– Знаю я ваши разговоры…

– Лиля, – обратился парень к ней, – сделай нам чай, а мы пока в комнате потолкуем.

Девушка посмотрела то на меня, то на него и, сказав: “Только не деритесь”, ушла из прихожей. Парень протянул мне ладонь:

– Костя.

Хмыкнув, я в ответ пожал руку:

– Слава.

Я не первый раз был в комнате Томы, и чуть сам не потянулся к выключателю. Думаю, не стоит. Я подождал, пока его нашел Костя. И как только свет в комнате загорелся, я увидел на люстре… Что? Подошел ближе и поднял голову вверх. Яркий свет слепил глаза, но я четко видел на плафоне красные стринги. Как они туда попали? Я даже застыл на минуту, обдумывая разные варианты. Странно, в комнате порядок, тогда как же…

– Что там? – спросил Костя из-за спины, а потом громко рассмеялся. – Лиля! Что делают стринги на вашей люстре?

Совсем скоро в дверном проеме появилась Лиля и еле сдерживая смех, ответила:

– Висят! Предмет интерьера. Вы не шарите.

Мы с Костей переглянулись. Лиля оставила нас.

– Итак, – Костя присел на ближайший свободный стул. – Что ты собираешься снова втирать Томе?

Чувствую, разговор не получится коротким. Я никак не горел желанием тратить драгоценное время на пустые убеждения, доказывать что-то, объяснять. Но выбора не было. Я опустился на второй стул. По-другому я все равно не смогу узнать, где сейчас Тома.

– Она приходила ко мне домой на днях, пока я отсутствовал. Ее встретила моя коллега и наговорила много лишнего. И, скорее всего, наврала тоже. Поэтому я хочу объясниться с Томой.

– Не знаю, не знаю… По-моему, Томе достаточно встреч с тобой. Хочешь сказать ей что-то – скажи мне, я передам.

– Нет, мне нужно встретиться с ней. Лично.

– Она не хочет тебя видеть.

– Тем более!

– Чай уже готов! – послышался голос Лили.

– Через пять минут пойдем на кухню! – крикнул ей Костя, а потом вполголоса заговорил со мной: – Мне даром не сдалось видеть, как Тома плачет из-за тебя.

Плачет?

– Она моя лучшая подруга. И я не дам ее в обиду. Я только из-за одного не разбил тебе лицо в кровь – не хотел расстраивать Лилю. В следующий раз, когда тебя встречу, – сделаю то, что хотел.

Несмотря на то что я понимал: такого не случится, его слова злили меня не на шутку.

– Ты не понимаешь, с кем разговариваешь в таком тоне.

– С магом-шарлатаном в пятом поколении.

Ярость мгновенно затуманила рассудок. Да гори оно все синим пламенем!

Я подорвался со стула и схватил парня за шиворот. Вокруг меня закружился вихрем воздух, по крови потекла лава. Я поднял его так высоко, что ноги оторвались от пола. Он увидел мои глаза и пришел в ужас. Куда подевалась самонадеянность и ухмылка? Я сжимал воротник все сильнее, его лицо багровело, превращалось в кривую гримасу.

Меня отвлек женский вскрик.

– Отпусти его! – завопила она, бросаясь ко мне.

Я отпустил. Парень мешком свалился на пол. Лиля подбежала к нему, начала спрашивать, в порядке ли он. Костя сипел и громко кашлял.

На полу валялись какие-то бумажки, косметика, сувениры, всякая дребедень. На краю кровати балансировал ноутбук. Я подошел к нему и положил его на столик.

– Что ты такое? – прохрипел Костя.

Эта фраза давно отпечаталась в моей памяти. Такими были последние слова отца, которые я слышал от него… Нет, я не хочу о нем вспоминать.

Через несколько секунд я пришел в себя, огляделся по сторонам. Какого черта я не сдержался!

Нет, нельзя больше злиться. Нужно успокоиться.

Лиля на корточках собирала разбросанные вещи, потом поднималась, раскладывала их по местам, постоянно бормоча под нос: “Ну обещали же не драться, а мне теперь убирай за вами. Хорошо, что я вовремя вошла”. Нужно убираться отсюда.

– Куда уехала Тома? – спросил я в который раз, не особо надеясь на ответ. Лиля остановилась, взяла одну из бумажек, ручку и начала писать.

– Не говори ему! – встрял Костя.

– Он все равно узнает, – говорила Лиля, не отвлекаясь от письма, – потому что упертый. Держи, – улыбнулась мне.

Мельком глянув на бумажку, я сказал спасибо и вылетел из квартиры.

Уже в машине я развернул листок. В нем был адрес дома родителей Томы и адрес больницы, возле которой я мог бы ее встретить. Но эта информация занимала лишь небольшую часть листка. От следующих слов я улыбнулся:

“Тома любит алые розы, горький шоколад и карменер. Вдруг ты не знаешь. А и мечтает о сексе на крыше. Потрудись, мистер Волшебник”.