Текст книги "Разбойник для Сибиллы"
Автор книги: Наоми Хортон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Хортон Наоми
Разбойник для Сибиллы
ПРОЛОГ
– Есть одно небольшое условие, мистер Джеймисон. Иначе не бывает.
Гаррет мрачно усмехнулся. Этого следовало ожидать.
Он глубоко вздохнул, переложил трубку в другую руку, намеренно затягивая паузу и обдумывая возможные последствия сделки. Ни одно из них, по всей видимости, не сулило ничего хорошего.
– И что за условие?
– Она ни в коем случае не должна знать.
Гаррет медленно откинулся в кресле. Глаза его сузились.
– Вы шутите.
– И не думаю, молодой человек, – прозвучал в ответ твердый голос, привыкший отдавать приказы и требовать их неукоснительного исполнения. – Моя внучатая племянница не должна знать о нашей маленькой договоренности.
– Разве такое можно скрыть?
С другого конца провода донесся суховатый смешок.
– Скажете тоже! Мужчины постоянно обманывают нас. Особенно в сердечных делах. А мы, женщины, даже любим, когда нам морочат голову. И хотя я всегда стояла за честные игры, в данном случае небольшой обман на руку нам обоим. К тому же, если б я сомневалась в вашей способности провернуть это дельце, я вообще не стала бы с вами связываться.
– Я уже начинаю жалеть, что вы это сделали, проворчал Гаррет.
– Струсили? – насмешливо проговорила она. Так скоро?
– Лучше раньше, чем позже, леди д'Аллер.
– Верти. Меня все так зовут. Ну что, беретесь или нет? Если нет скажите прямо, и не будем к этому больше возвращаться. Вы ведь не единственной холостяк у меня на примете.
Странно. Подобная мысль ему и в голову не приходила.
– Хотелось бы поподробнее… – Свободной рукой Гаррет устало провел по лицу.
Ему послышался в трубке тихий самодовольный смешок, а может, это были просто помехи на линии.
– Какие вам еще подробности? Все предельно просто. Вы женитесь на моей внучатой племяннице, а я уступаю вам контрольный пакет «Парсонс индастриал» – это, как вы понимаете, не мелочь.
Полмиллиарда, не меньше, прикинул Гаррет.
Он с трудом удержался, чтобы не хмыкнуть в трубку.
– Что и говорить, – произнес он бесстрастным голосом. – Будь это мелочью, я бы, может, так долго не колебался.
– Боитесь, что вам всучат кота в мешке?
– Не скрою, – признался Гаррет, – кое-какие сомнения у меня были.
– Но вы наверняка их уже рассеяли – и в деловом, и в личном плане. Иначе наш разговор не состоялся бы.
Гаррет повертелся в кресле и немного ослабил узел галстука.
– А вы со спокойной душой доверяетесь мне? Ведь я могу жениться на вашей племяннице, прибрать к рукам компанию, а потом развестись, наняв хорошего адвоката и оставив ее ни с чем, либо вынудить ее саму подать на развод.
По-моему, вы чертовски рискуете.
– А по-моему, вы меня недооценили, мистер Джеймисон. Я знаю вашего отца. А еще лучше вашего деда. Вы человек трезвый, практичный, порой безжалостный, но в вашей порядочности сомневаться не приходится. Если вы женитесь на Си Джей, я смогу умереть спокойно, зная, что она будет под опекой здравомыслящего человека, а не какого-нибудь вертопраха.
Гаррет глубоко вздохнул и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Когда недели две назад леди д'Аллер изложила ему свой план, он чуть было сразу не отказался, сочтя ее сумасбродкой, каковой и слыла в своем кругу эта сказочно богатая и эксцентричная дама, младшая дочь знаменитого промышленника Огаста Парсонса.
Теперь ей уже за семьдесят, но невероятные истории о ее проделках до сих пор ходят в аристократических салонах трех континентов. Четыре или пять раз была замужем (сведения на этот счет расходятся), имела тьму любовников, среди которых графы, князья, президенты и даже, кажется, один король, словом, прошлась по всем дворцовым залам (и спальням), оставив в них неизгладимый след.
В настоящее время проживает в родовой усадьбе острова, без преувеличения названного Райским, и в последние годы занята созданием серии бульварно-исторических романов, пользующихся огромной популярностью.
– Я знаю, что вы обо мне думаете, – оторвал Гаррета от размышлений голос в трубке. – По-вашему, я – выжившая из ума старуха и путаю действительность с сюжетами своих книжонок.
Слова были так созвучны его мыслям, что Гаррет подозрительно покосился на трубку, чуть отодвинув ее от уха.
– По правде говоря, вы не так уж далеки от истины, – задумчиво пробормотал он.
– Простите, я все время отвлекаюсь. Издержки старости и чересчур буйного воображения.
Так о чем бишь я? Ах, да, Си Джей. Вы как будто хотели что-то уточнить, верно?
Он улыбнулся.
– Я хотел спросить, к чему такие сложности?
Если вы решили устроить счастье вашей племянницы, отчего не подобрать для нее нескольких кандидатов в мужья и не предоставить события их естественному течению?
– Оттого, что естественное течение всегда чертовски медлительно.
Гаррет помолчал, ожидая, что она вытащит следующий козырь из рукава.
– Видит Бог, я уже прошла через это! – почти простонала она. – С кем только я ее не знакомила – все без толку! Моя племянница… она очень уж романтическая натура. – Отзыв прозвучал из уст пожилой леди как смертный приговор. – Вечно витает в облаках. По-моему, она сама не знает, чего ей надо.
– Зато вы, очевидно, знаете.
– Разумеется! – Она искренне удивилась тому, что Гаррет позволил себе усомниться. – Ей нужен такой человек, как вы.
– Но она меня даже ни разу не видела.
– Это неважно, такого мужа можно пожелать любой девушке. А кроме того, – добавила она с лукавством, – вам давно пора жениться, донжуан вы этакий! Красотки, я знаю, так и вешаются вам на шею, но ни одной пока не удалось увлечь вас к алтарю. Не знаю, в чем причина, должно быть, здесь как-то замешан ваш отец. Впрочем, это не мое дело.
Пальцы Гаррета невольно сжали трубку; он с трудом овладел собой.
– Так или иначе, – продолжала старуха, – вы вступаете в тот возраст, когда мужчины начинают задумываться о бренности существования.
Холостые помышляют о браке, женатые – о разводе. Все без исключения сокрушаются по поводу наметившейся лысины, холестерина, избыточного веса, увядающей молодости, несбывшихся надежд. Тут-то и возникает вопрос о продолжении рода. О том, чтобы оставить свой след на земле. Сознайтесь, мистер Джеймисон, я права!
Несмотря на обуревающее его раздражение, Гаррет не мог не рассмеяться: что и говорить, попала не в бровь, а в глаз!
– Что ж, с этим спорить трудно.
– Не стану строить догадки, отчего вы разочарованы в любви – у каждого мужчины должны быть свои маленькие тайны. Для меня важно то, что вы чувствуете потребность обзавестись семьей, а я желаю того же моей племяннице. Говорят, подобного рода сделки заключаются на небесах.
– А вы не боитесь, что ваша племянница узнает о земной подоплеке этой небесной сделки?
– От меня не узнает! – отрезала Берти.
Гаррет расслышал скрытую угрозу в ее словах и с некоторым удивлением спросил:
– Вы действительно верите, что все получится?
– Должно получиться! – Старческий голос вдруг смягчился. – Не думайте, что я какое-то чудовище, просто дороже Си Джей у меня никого нет, и мне бы хотелось оградить ее от ударов судьбы. Ее родители погибли, я взяла ее к себе и привязалась к ней, как к дочери. Наверно, мне не следовало оберегать ее от реальной жизни, хотя я действовала из лучших побуждений. Сделанного не воротишь, поэтому я чувствую себя обязанной позаботиться о том, чтобы девочке ничто не угрожало и после моей смерти. Как видите, все предельно просто. Я хочу, чтобы Си Джей полюбила вас, мистер Джеймисон. И очень надеюсь, что вы тоже не останетесь к ней равнодушны. Си Джей, как я уже сказала, наивная мечтательница. Мужчине с таким опытом и обаянием не составит труда вскружить ей голову. – В трубке раздался заразительный смех. Но предупреждаю: моя племянница совсем не похожа на других женщин. Поначалу она может сбить вас с толку.
Час от часу не легче, подумал Гаррет. Совсем не похожа! Хоть бы пояснила, как это следует понимать!
– Жду вас в пятницу, – бодро заключила Берти. – Ваш самолет встретят в Форт-Майерсе.
Райский остров – частное владение, подступы к нему строго охраняются. Попасть на остров можно только на моем личном катере.
– Хорошо, – без особого энтузиазма ответил Гаррет.
Услышав короткие гудки, он со вздохом опустил трубку на рычаг и выглянул в окно кабинета, откуда открывался вид на Майами, протянувшийся до самого песчаного побережья. Еще есть время дать задний ход. Один телефонный звонок – и мадам переключится на кого-нибудь посмелее.
А может, все-таки рискнуть? По крайней мере в браке по расчету все заранее оговорено, в отличие от так называемой любви, которая сулит гораздо больше опасностей и приключений, даже отдаленно не напоминающих романтические.
В конце концов, терять ему нечего. Вряд ли Си Джей Карузерс окажется прототипом красотки Сибиллы О Турке, что стреляет во всех без разбору на страницах теткиных романов.
Если она просто взбалмошная современная девица, что же может ему грозить?..
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Зловеще просвистев над левым ухом, стрела вонзилась в ствол пальмового дерева.
В следующую секунду Гаррет лежал ничком на земле, боясь шевельнуться. Сердце учащенно билось, а ум отказывался поверить в происходящее.
Стрела, отметил он, удивляясь, что еще способен рассуждать здраво, только выпущенная не из лука, а из арбалета, причем довольно метко…
Какого черта?.. Гаррет прислушался: ни шелеста шагов по траве, ни характерного скрипа вновь натягиваемой тетивы… Только ленивое жужжанье насекомых в послеполуденном зное да крик цапли вдали.
Гаррет выругался сквозь зубы, вскочил и быстро спрятался в тень. Это случайность, внушал он себе, стрелу выпустили по неосторожности, без всякого злого умысла.
Конечно, у преуспевающего бизнесмена не может не быть врагов. Кое-кто из них даже грозился с ним расправиться. Но чтобы взбешенный противник стал выслеживать его здесь, в этой глуши, – едва ли.
Гаррет хмыкнул, окончательно придя в себя.
Стрелявший, наверное, уже удалился, не подозревая о том, что едва не стал убийцей.
Прошло минуты две… Гаррет нахмурился, расправил плечи. Если ты еще здесь, мысленно обратился он к своему противнику, то сделай же что-нибудь, черт возьми, не сиди сложа руки!
Его обволакивали жаркие, влажные испарения земли и буйной тропической зелени. В этой духоте немыслимо даже дуновение ветерка. Рубашка липла к телу, над головой вились назойливые москиты.
Ну, хватит! Проклиная свою глупость, Гаррет осторожно выступил из убежища и направился обратно к дому. Остров он обследует позже; сейчас ему необходимо подкрепиться глотком виски.
Выбираясь из зарослей, он едва не столкнулся лицом к лицу со своим противником и застыл как вкопанный, уставясь на фигуру, стоявшую к нему спиной под гигантским деревом, почти у кромки воды.
Всего лишь мальчишка – невысокий, худенький, с копной черных взъерошенных волос. В рваных джинсах и рубахе с чужого плеча, болтающейся на нем, как на вешалке. Браконьер, наверно, решил Гаррет. Или чокнутый оборванец из Форт-Майерса.
Мальчишка быстро двинулся вдоль берега, резко остановился и вернулся на прежнее место. Нервничает, заключил Гаррет, боится.
И недаром, злорадно усмехнулся он и стал бесшумно подкрадываться к мальчишке. Сейчас он проучит этого сорванца!
Когда он был в двух шагах, тот оглянулся и ахнул, поняв, что бежать уже поздно.
– Но откуда вы… – пролепетал он. – Я же вас…
– …пристрелил? – закончил Гаррет и с улыбкой схватил мальчишку за шиворот. – Коли уж берешься за дело, доводи его до конца, малыш.
Ловко вывернувшись, тот замахнулся тяжелым арбалетом, и Гаррет не успел перехватить удар. Деревянный приклад угодил ему в висок; Гаррет взревел от боли и ярости, а мальчишка тем временем прошмыгнул у него под локтем и пустился наутек.
– Э-э, нет, не уйдешь! – Гаррет выбросил вперед здоровенную ручищу и поймал край полотняной рубахи.
Паренек едва устоял на ногах и выплюнул такое словечко, что даже у привычного ко всему Гаррета отвисла челюсть. Маленький негодяй метил ему ногой в коленную чашечку, но, к счастью, промахнулся: резиновая подошва ударила Гаррета в бедро, и он, теряя терпение, вцепился мальчишке в плечо. Но тому снова удалось освободиться. Увертливый, паршивец, подумал Гаррет.
На сей раз он схватил мальчишку покрепче и аж задохнулся, внезапно нащупав пальцами упругую выпуклость женской груди.
Гаррет с проклятием отшатнулся, и пленница, мгновенно собравшись с силами, опять ускользнула из рук. Однако гнев настолько ослепил его, что он на мгновение забыл об одном из усвоенных с годами принципов – никогда не навязывать свое общество женщине – и непроизвольно стиснул ее запястье.
Последняя предубежденность насчет применения физического насилия к представительнице слабого пола рассеялась как дым, когда ее коленка со всей силы вонзилась Гаррету в пах. Непотребно ругаясь, он одной рукой схватил ее за волосы, другой за ворот рубахи и сделал молниеносную подсечку.
Девушка шлепнулась на землю, но потянула за собой и его. Рыча, как дикие звери, они стали кататься под деревом. Ей наконец удалось отпихнуть его и вскочить, но Гаррет тут же уцепил ее за пояс джинсов и рванул вниз. Она ударилась головой, и у нее перехватило дыхание, но только на миг; затем, сверкая глазами и оскалив зубы, она вновь ринулась в отчаянное единоборство, как будто ярость придавала ей сил.
– Может, хватит, высокочтимая леди? – Гаррет едва успел отпрянуть, чтобы она не расцарапала ему лицо, и стальной хваткой сжал ее руки. – Черт бы вас побрал!
– А вы какого черта шляетесь по чужим владениям?! – Она опять бросилась на него, как разъяренная пантера, и пустила в ход кулачки и коленки.
Захваченный врасплох, Гаррет получил чувствительный удар в переносицу, скрипнул зубами и, схватив ее за плечи, опрокинул на спину.
Затем оседлал эту дикарку, сдавив коленями ее ребра, а руками – кисти, не давая пошевелиться.
Надо отдать ей должное: она довольно быстро смирилась с неизбежностью, затихла и, тяжело дыша, уставилась на него сквозь упавшую на лоб прядь спутанных волос.
– Мерзавец! Я упрячу вас за решетку!
– Вы – меня? Любопытно!
Гаррет заглянул в самые невероятные глаза на свете: фиалкового цвета, с приподнятыми кверху внешними уголками, точно у кошки, и длинными пушистыми ресницами. Тронутая загаром кожа поражала фарфоровой гладкостью и прозрачностью. Влажные волнистые волосы были не черными, как ему вначале показалось, а темно-каштановыми.
– Значит, сперва вы меня чуть не убили, а теперь упрячете за решетку? с издевкой вымолвил Гаррет. – Кто же вы такая, что вам все позволено?
– Я здесь живу, – отчеканила она, испепелив его взглядом. – А чужим тут делать нечего!
Смелая девчонка, отметил Гаррет, хотя и был чертовски зол на нее. До него начал доходить смысл ее последних слов.
– Так кто же вы все-таки такая?
Она мотнула головой, отбросив с глаз волосы.
– Отпустите меня, наконец! Даю вам пять минут на то, чтобы выкатиться с острова, иначе я возьму арбалет и…
– Вон тот, да? – поинтересовался Гаррет, кивнув в сторону древнего оружия, валяющегося на земле метрах в трех от них.
Она вспыхнула с досады, лишь теперь осознав, что положение не позволяет ей выдвигать ультиматум. Но Гаррету не понравился опасный огонек в необыкновенных фиалковых глазах, и он еще сильнее сжал ее запястья. Он уже догадался, кто она, хотя, вопреки рассудку, убеждал себя, что это не так.
– Если вы меня тотчас не выпустите – обещаю вам, что остаток своей жизни вы проведете в тюрьме!
Си Джей впилась взглядом в склонившееся над ней скульптурно-красивое лицо. Ни дать ни взять Джейми Килдонан, мелькнула мысль. У прославленного пирата – героя романов Берти черты тоже будто высечены из камня и такие же янтарные, пронизывающие насквозь глаза.
Но Джейми – выдумка, чего не скажешь об этом высоком, широкоплечем, гибком, как леопард, разбойнике! Си Джей вдруг испугалась: мало ли что у него на уме!
Кричать бессмысленно: он моментально зажмет ей рот. Даже если она и успеет выдавить из себя какой-нибудь звук, кто придет на помощь? Уинтроп? Берти? Да и что могут сделать против такого великана семидесятишестилетняя старуха и ее сверстник?
Спокойно, приказала она себе. Силой его не одолеть, попробуем прибегнуть к хитрости.
– Вы очень рискуете, – с притворной бравадой объявила она своему противнику. – Остров – не просто частная собственность, он имеет статус исторического памятника и находится под охраной. Ручаюсь, полицейский катер вышел из Форт-Майерса, едва вы осмелились ступить на берег.
Они будут здесь с минуты на минуту, так что лучше вам…
– Не годится, – невозмутимо оборвал Гаррет, придумайте что-нибудь поубедительней.
Си Джей хмуро поглядела на него из-под ресниц.
Как бы поступила на ее месте Сибилла О'Рурке?
Она бы его обольстила, с упавшим сердцем подумала Си Джей. Прильнула бы к его губам в страстном поцелуе, прижалась бы к нему своим роскошным волнующим телом, довела бы до исступления, заставила бы позабыть обо всем на свете. В конце концов он бы выпустил ее руки, чтобы развязать шнуровку корсета, и тогда, молниеносно выхватив кинжал у него из-за пояса, она вонзила бы острое лезвие прямо ему в сердце.
Но увы, это вам не семнадцатый век. На ней нет корсета, которым он мог бы занять руки. Более того – она не обладает головокружительными формами Сибиллы, и ей не известна техника долгих, пьянящих поцелуев. Но даже если бы каким-то чудом ей удалось притупить его бдительность и высвободить руки толку от этого никакого: у него за поясом нет кинжала!
– Я знаю приемы кун-фу, – пробормотала Си Джей.
– Хватит пудрить мне мозги! – заявил он оскорбительно-бесцеремонным тоном. – Я спрашиваю, как вас зовут.
Си Джей предприняла последнюю отчаянную попытку освободиться. В ответ на это Гаррет сузил глаза, и мышцы его бедер напряглись, еще плотнее придавив ее к земле.
– Вот что, детка… я не могу сказать, что ваши телодвижения мне неприятны, только вряд ли вы сможете извлечь из них какую-либо выгоду для себя. Я слыву хладнокровным и бесчувственным типом, но в любви необходима хоть небольшая прелюдия – это мое глубокое убеждение. Так что бросьте свои уловки и говорите прямо, кто вы такая.
Си Джей задохнулась от возмущения и почувствовала, как по щекам медленно разливается краска стыда. Вложив в свой тон все высокомерное презрение, на какое только была способна, лежа в столь двусмысленной позе, она проговорила:
– Мое имя – Си Джей Карузерс. Я правнучка полковника Огаста Парсонса и внучатая племянница Роберты Парсонс д'Аллер. И если вы немедленно не уберете свои грязные лапы, клянусь, до конца жизни будете в этом раскаиваться.
Она запнулась, с досадой отметив, что угроза не подействовала. Разве что враг ее чуть помрачнел.
– Си Джей… Карузерс. – В голосе прозвучали нотки обреченности.
– Совершенно верно. А теперь отпустите меня, пока я не приказала вас арестовать.
– Похоже, у вас это идея фикс. – Он угрюмо покачал головой, но в глазах его промелькнул невольный оттенок восхищения. – Чтоб я сдох!
В последнюю фразу Гаррет вложил столько пафоса, что она показалась Си Джей чуть ли не библейским проклятием.
Затем внезапно он разжал руки и встал. Она проворно откатилась на безопасное расстояние и тоже поднялась.
– Если через двадцать минут вы не уберетесь отсюда, – пригрозила она, отступая к воде, – я прикажу натравить на вас собак.
В следующую секунду Си Джей уже неслась, как лань, по мягкому горячему песку; блаженство вновь обретенной свободы переполняло ее; казалось, она вот-вот взлетит.
А Гаррет неподвижно стоял в тени тропических деревьев и с чувством фатальной безысходности глядел вслед удаляющейся фигурке.
Ничего подобного он не ожидал. Господи, такое и в страшном сне не приснится!
– Нынче у нас был незваный гость.
Си Джей хмуро взглянула на украшенный драгоценными камнями гребешок, который только что воткнула в серебряные волосы тетки.
– Да ну? – Берти поймала взгляд племянницы в зеркале, оправленном в богатую раму. Кто такой?
– Буду я выяснять! – фыркнула девушка. Выгнала его, да и все. Должно быть, очередной агент по торговле недвижимостью.
– Опять! – проворчала Берти. – И когда мы от них избавимся! В следующий раз, ей-богу, насыплю им соли на хвост.
Си Джей воткнула второй гребень.
– Слушай, тебе не кажется, что эти гребешки…
– Вульгарны, да? – Берти повертела головой, разглядывая в зеркале блестящие гребни. – Да, пожалуй, эти огромные изумруды несколько вульгарны. Но женщина в моем возрасте уже может все себе позволить – даже выглядеть вульгарной. Хотя бы для того, чтоб доказать всем, что она еще жива!
– Едва ли кому-нибудь придет в голову усомниться.
Си Джей отступила на шаг и оценивающе оглядела тетку с головы до ног.
– Чего-чего, а драгоценностей ты на себя навешала, как на елку. Что до платья – у меня просто нет слов. К тому же, – она выдернула у Верти из пальцев тонкую дамскую сигару, – от тебя вовсю разит виски. Не боишься, что твои гости рухнут на месте?
– Так и задумано. – Берти с удовольствием разглядывала свое отражение. – Как считаешь, не сделать ли мне подтяжку и впрыскивание?
– Обсуди это за ужином с доктором Уиллерсоном. Наверняка он придет в восторг. Возможно, даже напишет статью в медицинский журнал о том, как нарастил грудь семидесятишестилетней пациентке. Все будут наперебой брать у тебя интервью. Представляешь, как сразу подскочат тиражи? Еще бы, такая реклама! «Прославленная писательница с новыми грудями!»
Станешь позировать для своих же обложек.
– Все умничаешь! – проворчала Берти. Скажи лучше, куда девала мое лекарство? Вот тут стоял стакан…
– С виски?
– Говорят тебе, с сердечными каплями.
– С каких это пор неразбавленный «скотч» стал именоваться сердечными каплями?
– Черт знает что! В своем доме я уже выпить не могу! – Тетушка решительно поддернула расшитый бисером лиф открытого платья. Скоро запрешь меня в спальне и будешь кормить с ложечки.
– А что, это идея, – откликнулась Си Джей. Какую шаль тебе подать черную, шелковую или ядовито-красную?
– Ядовито-красную, – отрезала Берти. – В черной положите меня в гроб. Хотя нет, черную оставь себе, а меня похоронишь в белой, вышитой, которую прислал мне из Италии тот модельер… Забыла, как его зовут… Тебе она все равно не пригодится.
– Ну почему? Может, я погляжу на тебя и тоже пущусь во все тяжкие.
– Как же! – фыркнула Берти. – Вы с Уинтропом только и ждете, чтоб распродать все мое добро и похоронить меня голой.
– Честно говоря, мы решили и на похоронах сэкономить. Завернем тебя в старую простыню и снесем на чердак, а людям скажем, что ты пошла подышать свежим воздухом да и сгинула.
– Наглая девчонка! И зачем я только взяла тебя к себе?
– Любишь меня – потому и взяла! – Си Джей обхватила ее за шею и звонко чмокнула в щеку.
– Да и кто, кроме меня, стал бы терпеть твои выходки? Ну давай, заканчивай свой макияж гости заждались.
Берти похлопала племянницу по руке и отстранилась, чтобы выбрать губную помаду из батареи тюбиков, стоящих на туалетном столике, к которому Си Джей подкатила ее инвалидное кресло.
– Вот эту, пожалуй.
Берти открыла золотой тюбик, вытянула губы и принялась малевать их ярко-алой помадой.
– Ну как? – Она откинулась в кресле, удовлетворенно созерцая результат своих трудов. – Не слишком ярко?
– В самый раз. Чтобы гости не ослепли, выдадим им темные очки. Ну, ты готова?
– Вроде бы. – Берти повернула голову к девушке. – Ты что, так и пойдешь?
– Тебе не нравится? – Си Джей окинула взглядом льняную юбку и шелковую блузку. По случаю приема она повесила на шею несколько цепочек и надела тяжелые золотые серьги – подарок Берти к Рождеству.
– Для офиса и общения с агентами по торговле недвижимостью сойдет, но принимать в таком виде гостей – ты меня извини!..
– Это ты их принимаешь, а не я. Да и что за гости?.. Доктор Уиллерсон почти член семьи, а второй, как я поняла из твоих слов, не слишком удачливый бизнесмен, который готов ишачить на «Парсонс индастриал». Бьюсь об заклад, меня никто и не заметит, будь я хоть в рубище.
– «Не слишком удачливый бизнесмен», как ты изволила выразиться, принадлежит к числу самых богатых и влиятельных людей в Америке. И о том, чтобы на кого-то «ишачить», нет и речи. Я предлагаю ему стать моим деловым партнером. Поверь мне, дорогая, он заметит все, что нужно.
Си Джей метнула на тетку подозрительный взгляд.
– Ты что опять задумала?
– Я? Задумала? – Берти прижала к груди унизанные кольцами руки и посмотрела на племянницу широко раскрытыми невинными глазами.
– Похоже, тебя пора действительно запереть в спальне!
– Вот она, благодарность за все мои заботы!
Носишься с детьми как с писаной торбой, а они так и норовят всадить тебе нож в спину!
– Хватит сорить метафорами. Если я пойму, что ты заманила сюда этого бедолагу, посулив ему сказочные доходы и меня в придачу, берегись, Берти!
– Господи, до чего же ты мнительна! По-твоему, у меня только и дел, что искать тебе мужа.
– Именно! Только и дел! – мрачно подтвердила Си Джей. – Вспомни того чокнутого банкира, что случайно оказался у нас на острове прошлым летом.
– Чокнутого! Что у тебя за выражения?
– А как еще назвать того, кто носится по берегу в чем мать родила и воет на луну?
– Ну, скажем, «несколько эксцентричным».
Если пользоваться твоей терминологией, то и меня можно счесть «чокнутой».
– Такой тебя все и считают. А тот архитектор… как уж его… Кент или Кайл… словом, тот, что пытался взломать стенной сейф в твоем кабинете, он тоже «несколько эксцентричен»?
По-моему, его эксцентрика тебя не слишком позабавила.
– Кто же мог знать, что он наркоман? – буркнула Берти. – Тебе бы только придираться к тетке по всяким пустякам!
– А еще звезда футбола Джефри, у которого вместо головы футбольный мяч, и художник, который, как выяснилось, предпочитает иметь дело с мужчинами, и преуспевающий финансист, у которого было небольшое осложнение в Джорджии жена и трое детей! А Моррис крупный риелтор…
– Кстати, Моррис – прекрасный человек!
– Между прочим, он хотел вымазать меня медом, а потом облизывать!
– У каждого свои эротические фантазии, жеманно произнесла Берти. – Кто знает, может, тебе бы и понравилось. Подумаешь, хотел слизывать мед…
– Только с моего трупа! – рявкнула Си Джей. Еще раз уличу тебя в сводничестве – учти, призову на помощь доктора Уиллерсона, и мы отправим тебя в дом для старых маразматиков.
– Да кто его станет слушать, твоего Уиллерсона? Он же шарлатан! – Берти усмехнулась. А ты охотишься за моими деньгами – это всякому ясно. Слава богу, у нас есть законы для защиты беспомощных стариков от хищных родственников.
– Это ты беспомощная? Ха! Если кто здесь и нуждается в защите от хищных родственников, так это я.
– Вот что, Си Джей, не заговаривай мне зубы.
– Интересно, кто кому заговаривает!
– Думаешь, заморочила мне мозги – я и позабуду, что тебе следует переодеться к ужину?
Нет, милочка, ошибаешься. И насчет моей памяти, и насчет сводничества. Нам с мистером Джеймисоном надо обсудить серьезные финансовые проблемы. Просто гораздо удобнее побеседовать здесь, чем в Майами, только и всего.
Не скрою, он дьявольски красив, умен и вообще завидная партия, но, уверяю тебя, я пригласила его погостить у нас несколько дней без всякой задней мысли.
– Погостить? – Глаза девушки сузились. Здесь? В усадьбе?
– Ну а где еще? Не в палатке же на берегу? Я поместила его в зеленом коттедже.
– Так-так! – Си Джей изо всех сил старалась сохранять самообладание.
Зеленый коттедж от ее маленького бунгало отделяли только заросли бугенвиллеи да несколько редколистных пальм.
– Ну же, будь умницей, детка, ступай переоденься. Твое алое вечернее платье будет великолепно смотреться с тем колье из рубинов и брильянтов. И, ради бога, приведи в порядок голову! У тебя такие роскошные волосы, а болтаются, как пакля. И еще…
– Хватит, хватит! Я уже иду!
Взмахом руки Си Джей оборвала готовую последовать лекцию об искусстве соблазнять мужчин.
Увы! Если Берти настроилась на «светскую» волну, значит, весь остров обязан ей подыгрывать.
У двери, по обыкновению, торчала свора злобных собачонок, ожидая приказа следовать за Берти вниз, в гостиную, где они будут терроризировать каждого, кто посмеет приблизиться к хозяйке. Си Джей с опаской обогнула их, особенно зорко следя за серой дворняжкой. И недаром: помесь пуделя с собакой неизвестной породы ринулась ей наперерез с поразительной для своего преклонного возраста скоростью.
– Тэффи! – раздался властный оклик Берти.
Собака сразу поджала хвост и все-таки враждебно зыркнула в сторону Си Джей. Та ответила благодушной улыбкой и пробормотала:
– Когда-нибудь мы с тобой останемся один на один…
– Что ты говоришь, детка?
– Я говорю, красное платье порвалось. Я нечаянно наступила на подол, когда мы были у Лейкерсонов.
– Какая досада! – посетовала Берти. – Тогда надень маленькое черное платьице, что я недавно купила тебе в Нью-Йорке. То, в котором…
– То, в котором я выгляжу как уличная девка.
– Чепуха! У тебя великолепная фигура. Честное слово, грех скрывать ее под твоими жуткими балахонами!
Си Джей остановилась в дверях и глянула на Берти через плечо.
– Учитывая тот факт, что дьявольски красивый мистер Джеймисон находится здесь для обсуждения исключительно деловых вопросов, не могу понять, какое значение имеет мой внешний вид.
– Ты же знаешь, я люблю, чтобы все было красиво.
Си Джей невесело усмехнулась.
– Я буду готова через двадцать минут.
Два просторных коттеджа для гостей спрятались в рощице красноствольных гибискусов и высоких австралийских сосен метрах в ста от большого дома. Их окружали шпалеры бугенвиллеи и плетистых роз, разливающих несравненный аромат в теплом вечернем воздухе.
Гаррет стоял, облокотясь о каменный парапет, и любовался огненным диском, величественно приближающимся к линии горизонта.
Он не привык к таким стремительным закатам. В Висконсине, где он родился и вырос, летние вечера тянулись бесконечно долго. А тут… кульминационная вспышка света – и почти следом густая, бархатная тьма, наполненная освежающим бризом и шепотом волн, расчерченная мириадами звезд, которые потускнеют, едва над морем взойдет луна.
Природа стихла словно в предчувствии неведомых чудес, исполнения всех желаний. Да и чего желать в такую сказочную ночь?
Гаррет вздрогнул, будто очнувшись, и увидел прямо перед собой семейство пеликанов, торжественно проплывающих по гладким водам залива, а чуть дальше – какую-то птицу с длинной грациозной шеей: лениво хлопая крыльями, она двигалась к северу.
С песчаной полоски за дамбой доносился птичий гомон; поглощенный своими мыслями, Гаррет только теперь его расслышал.
Рука невольно потянулась к виску, где вздулась шишка – след от арбалета…
Отделившись от каменного барьера, Гаррет одернул закатанные рукава рубашки, застегнул манжеты и, натянув на плечи вечерний пиджак, широким шагом двинулся к дому.
