Текст книги "Синтетическая сага. Оперативник (СИ)"

Автор книги: Name No

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Все оперативники равны. Но некоторые оперативники равны более чем другие.

После этой фразы в комнате повисло грозное молчание. Одна из женщин на стекле стала пунцовой и принялась теребить свои большие безвкусные бусы. Остальным представителям комиссии так же не понравилось сказанное Селивановой.

– Что вы себе позволяете, – чуть ли не прошипел лысый и снял очки, а потом снова нацепил их на нос. – Вы позволяете себе проявлять неуважение к комиссии по расследованию?!

– Я лучше подожду за дверью, – девушка встала, буравя лысого взглядом. – Мне кажется, что вы и так уже всё решили.

– Немедленно сядьте на место!

Ирина уже ожидала, что лысый начнёт топать ногами и плеваться. Но тот сохранил самообладание.

– Вернитесь на место, мисс Селиванова.

– Да пошёл ты, – она хлопнула дверью.

При виде выражения лица появившейся в коридоре Ирины её товарищи всё сразу поняли и Кэтрин прижала уши к голове уже собралась вновь расплакаться. Селиванова не обращала на них внимания. Она стояла прислонившись спиной к двери и закрыв глаза. Кровь гулко стучала у неё в висках, словно между ушей у неё был барабан. Ощущение того, что она рухнула в бездонную пропасть заставило её сжаться.

– Ну теперь я для них враг номер один.

Она села рядом с Годфруа, вытянула ноги и закрыла глаза.

– Что вы им сказали?

– Перефразировала кое-что из Оруэлла.

– О боже. Скотный двор?

– Угадал.

– О боже.

– Что произошло? – из-за плеча Фабра выглянула фелисид.

– Произошло то, что SSF это банка с пауками. Меня вырвет, если ещё хоть раз увижу эти лица. Побыстрей бы это закончилось, произнесли форму отречения и были бы свободны.

Прождали перед закрытой дверью они не более нескольких минут. Но вышла к ним не секретарша, а Мария. Она скользнула холодным взглядом по Фабру и Хьюз, словно их тут и не было, и задержала взгляд на Селивановой, которая так и не открыла глаза.

– Отойдём в сторону, – с нескрываемым высокомерием сказала она. – Нужно поговорить.

– Говори тут, мне от товарищей скрывать нечего.

Глаза-льдышки снова осмотрели француза и англичанку, которые взирали на Романову, как ужи на помещённого к ним в террариум ядовитого собрата.

– Советую тебе научиться держать язык за зубами, Ириша. Иначе может пострадать твой папочка. Может случится такое, что у него обнаружат запрещённые синтетические наркотики.

Селиванова даже не шевельнулась после неприкрытой угрозы в адрес отца. А на лице Марии появилась неприятная улыбка.

– У него они и так есть, – внезапно произнесла девушка, так и не открыв глаза. – Синтетические наркотики. Однажды он упоролся чем-то вроде ЛСД и вдохновлённый провел двухчасовую лекцию о скалярных полях.

На идеальном лице Романовой появилось недоумение.

– Без штанов, – добавила Ирина, приоткрыв один глаз. – Приход его накрыл в университетском туалете и он снял штаны и пошёл к студентам вдохновлённый пришедшими в голову мыслями. Правда после этого его уволили из МГУ. Но я всё равно горжусь своим чокнутым отцом, потому что он добрый и честный человек, а такая падаль как ты даже рядом с ним не валялась.

Ещё никогда в жизни не получавшая отпора оперативник Романова скривилась и отступила на шаг. Девушка на неудобном пластиковом стуле глядела на неё в упор и отводить глаз не собиралась. Мария круто повернулась и скрылась за дверью.

– По моему это было лишним. – заметила Кэтрин. – Не стоило наживать такого противника как она.

– Каким-то белобрысым чучелоидом меня не напугать, – Ирина снова закрыла глаза. – Меня больше занимает вопрос как нам найти этого узкоглазого мерзавца и тевтона.

– Они уедут из Ому, – задумчиво произнес Годфруа. – Город контролируют два клана якудза. Убежище после той перестрелки они найдут или уже нашли в Ахасикаве. Там заправляет русская мафия и с якудза у них большие разногласия.

– Откуда такая информация?

– Тот стукач, помните, Ирина? Я ему задал ещё несколько вопросов. После того как вы ушли. И нет, я не избивал его. Клянусь.

– Значит этот торговец оружием, Кимори Тоору будет в том городе. Отлично. Нам нужно найти способ выбраться за пределы города.

– Подземные коммуникации и дренажная система, там обязательно должны быть бреши в системе безопасности. У нас в Амьене так контрабандисты Синдиката работали.

На лице Ирины появилась мрачная улыбка. Дверь в очередной раз отворилась и в коридор выглянула секретарша. Вид самодовольных людей и фелисида, словно их не увольняли с "волчьим билетом" заставил секретаршу слегка растеряться.

– Проходите пожалуйста, – только и смогла произнести она.

Часть 2

Три чёрные коробки на столе перед комиссией говорили за всех присутствующий и руководства с Немезиса. Один из мужчин на проекции, самый старый из всех, вынес приговор. Лысый хмурился и поглядывал на самодовольные лица троицы, которые положили руки на коробки ещё до вынесения приговора. Ему не нравился их самоуверенный вид. Будто их собирались не вычеркнуть из рядов SSF, а наградить. Но больше всего Юзефу Крамеру не нравилось, что из-за оперативника Романовой его заставили залезть в эти дрязги. Сверху пришло распоряжение даже не на проведение разбирательства о деятельности оперативной группы за пределами города, а на их увольнение. Это раздражало его сверх всякой меры. Как и Крамер, трое его коллег понимали, что Романова использовала их втёмную благодаря своим связям.

– Курва, – одними губами произнёс Юзеф, снял очки и принялся протирать линзы.

Слова отречения были произнесены всеми тремя с радостью и улыбками, отчего Мария, сохранявшая невозмутимое выражение лица, не выдержала и скривилась. Поляк кашлянул в кулак, чтобы скрыть улыбку. Наглая Селиванова ему не нравилась, но офицер ГРУ ему не нравилась ещё больше. Покосившись на своих коллег, чьё внимание было сконцентрировано на теперь уже бывших оперативниках, Крамер вытащил из кармана визитку и быстро написал на ней время и место. Многие не понимали приверженность поляка к старомодным прямоугольникам пластика. А он сам не прилагал никаких усилий, чтобы объяснить окружающим своё увлечение.

– Работа комиссии по расследованию объявляется закрытой, – раздался голос одного из высшего начальства над ухом Крамера и тот вздрогнул, убирая визитку в карман.

Мария в его сторону даже не посмотрела, к его большому облегчению. Когда трое бывших оперативников покинули кабинет, поляк подождал пока следом за ними выйдет Мария и попрощавшись с коллегами он вышел из кабинета. Нагнал троицу он только у лифта. Никто из них даже не взглянул в его сторону. Но в лифт вошёл он первым и в течении десяти секунд он созерцал их затылки, а когда лифт остановился, Крамер, протиснулся мимо Селивановой и Фабром и сунул в руку девушке визитку. Двери лифта захлопнулись прежде, чем она поняла что произошло.

– Похоже, что нас собираются втянуть в какие-то подковёрные игры, – сказал Годфруа, когда они вышли из лифта, – Встреча вечером в Stellar Place. Это уже слишком наивно – встреча в торговом молле.

– Чтобы понять – нужно встретиться с ним. Прикроешь меня, Годфруа?

– Разумеется.

– Кэтрин?

Промедлив с ответом фелисид выдала какое-то неразборчивое урчание.

– Будем считать, что да.

***

30 августа 2242г. 17:35 GMT +09:00

Торговый мол был переполнен людьми, повсюду звучала фоновая музыка и Ирина чувствовала себя здесь чужой. В Москве не было подобных торговых центров, как и не было торговли и денег. Жители Москвы и Новосибирска сами производили для себя необходимые в быту товары и были самодостаточны. А здесь, в торговом молле она наблюдала настоящее общество потребления и чувствовала себя этнологом, изучающим туземное племя. Стоя на шестом этаже и глядя вниз на множество людей она пыталась понять феномен существования настолько расслоенного общества с вертикалью власти, где людей оценивают не по их талантам, а про происхождению и количеству денег. Само понятие денег было известно Селивановой, но оно было для ней эфимерным, словно фантом, который невозможно увидеть и поймать. Она до сих пор не привыкла, что при походе в магазин нужно отдавать эти самые деньги за то, что берёшь. Дома она просто брала то, что ей было необходимо в продуктовых центрах, которые имели только одну функцию. Она конечно знала, что за пределами коммунистического сектора сам ритуал потребления у капиталистических обществ имеет странный вид. Но она не думала, что потребление можно было совместить с развлечением.

Рядом с Ириной остановился молодой японец, который махал руками перед собой и смеялся. В первый же момент Селиванова подумала, что он увлечён какой-нибудь игрой в расширенной реальности. Но когда она присмотрелась к нему, то увидела на висках у него два разъема. От левого в нагрудный карман рубашки уходил провод. Раньше бы она не поняла ничего в происходящем, но общение с Фабром, и его многочисленные рассказы об оборотной стороне жизни городов-крепостей, расширили её представление об окружающем мире. Японец находился под действием неовиртуального наркотика. В этом не было ничего незаконного, если его купили в специализированных магазинах, неовирт был лицензирован и проверен на отсутствие вирусов. Его конечно не продавали несовершеннолетним.

Никто из проходящих мимо не обращал внимания на парня, как и на то, что он стоял спиной к стеклянной ограде, которая была слишком низкой. В очередной раз он взмахнул рукой и отступил на шаг, и начал заваливаться назад, продолжая смеяться. Ирина успела схватить его за грудки и рывком оттолкнуть его в сторону. Он продолжал смеяться и махать руками, не осознавай, что произошло. Толкнув его на диван, один из тех, что предназначались для отдыха посетителей, Селиванова выдернула из разъёма у него на виске шнур и вытащила коробочку с мигающей лампочкой из кармана. Парень осоловело заморгал, вернувшись в реальный мир.

– Кто вы такая? Что вы себе позволяете?

Девушка смотала шнур и вместе с коробочкой положила в карман, а затем, схватив возмущённого японца за воротник, заставила его встать. На ней был всё тот же чёрный брючный костюм и Селиванова, рассчитывая, что это окажется ей на руку решила слегка приврать.

– Скажи спасибо, что я оказалась рядом, иначе бы тебя уже соскребали ли бы с пола пятью этажами ниже. Оперативник Ирина Селиванова, SSF.

Она достала портмоне, в котором уже не было жетона, но тут же убрала его обратно. Её слова подействовали на молодого японца так, как она и предполагала. Он сразу начал кланяться представителю Специальных Сил Подавления, отчего девушке стало просто противно. Это пресмыкание перед вышестоящими, как и само понятие социального расслоения было ей абсолютно чуждо. В этот момент она хотела поступить с коробочкой, в которой находился носитель с неовиртом как Годфруа. Но от этого поступка её удержало понимание, что она не вправе кому-то что-то навязывать. Пусть сам разбирается. Ирина вернула коробочку и шнур парню. И он снова начал кланяться и благодарить оперативника за проявленное снисхождение.

– В следующий раз, пожалуйста, делай это дома. И убери перед этим все опасные предметы. А лучше привяжи себя к стулу. Кстати, как тебя зовут?

– Накадзима Кейтаро, Селиванова-доно.

– Если увижу тебя здесь ещё раз с неовиртом, то ты так легко не отделаешься, Накадзима.

Парень ещё несколько раз поклонился ей и заспешил прочь, изредка оглядываясь. Он боялся, что Ирина последует за ним. Когда он уже скрылся в лифте она вздохнула и плюхнулась на диван.

– Теперь я вижу, что вас не зря исключили из рядов оперативников.

Она даже не заметила, как рядом с ней объявился лысый человек из комиссии по расследованию.

– Я что-то сделала не по вашему протоколу? Или мне надо было просто смотреть как он упадёт?

– Скорее последнее, – Крамер присел рядом с ней. – Если бы он не поверил, что вы всё ещё оперативник, то он подал бы на вас в суд.

– За что?!

– За то, что вы нарушили его права.

– Какие ещё права? Он мог погибнуть!

Проходящие мимо люди не обращали на восклицающую девушку никакого внимания. Или просто делали вид, что не обращали внимание.

– В права граждан входит полная свобода личный действий. Даже если он будет курицу трахать. Пока его действия не вредят окружающим он свободен в своих действиях.

– Идиотизм.

– Вы знаете сколько среди оперативников людей из вашего сектора?

– Нет, не в курсе.

– Нисколько. Вы были первой. Но вам повезло, что чаша сия вас миновала.

– Считаете я бы не выдержала?

– Да. Вы не следите за языком как и всякий из вашего коммунистического роду-племени. Я понимаю, что у вас там в почёте честность и всё такое, но зря вы перед комиссией Оруэлла цитировали.

– О, вы беспокоитесь обо мне, Крамер?

– Скорее о вашем отце, – поляк глядел на противоположную сторону атриума, – Хотя Романова если вздумает насолить вам зубы об него обломает. Как и об Марка Уилсона.

– Он ходатайствовал, чтобы мы поучили статус оперативников. Легко было догадаться.

– А если бы на его месте был кто другой, то вы его подставили под удар.

– Значит мне нужно держать язык за зубами?

Ирина как и Юзеф глядела вдаль на проходящих на другой стороне атриума людей.

– Да. Здесь вам не Москва и тут нет и никогда не будет равенства между людьми. Даже в SSF.

– Так, давайте закончим уже с этим пустым разговором, Крамер. Что вы от меня хотите?

Некоторое время тот молчал, собираясь с мыслями и подогревая интерес у девушки.

– Вы оперативник до мозга костей, пани. И я уверен, что вы не бросите дело незавершённым. Вот здесь планы коммуникаций города с указанием всех проходов.

На ладони у Селивановой оказался миниатюрный твердотельный накопитель. Девушка пристально взглянула на поляка, ожидая от того объяснений.

– Я человек не того типа, что Романова и не привык бить противника в спину. Скажу прямо – вы мне не нравитесь из-за вашей патологической честности. Но мы с вами занимаемся одним делом и мое отношение к вам не должно быть помехой. Но если и возникнет ситуация где наши интересы станут камнем преткновения, то я заявлю об этом сразу и буду бить в открытую.

– И с открытым забралом? Спасибо что предупредили, Крамер.

Попрощавшись с Ириной он уже собрался уйти, но тут же прищёлкнул пальцами.

– Ещё кое-что, Ирина. Не доверяйте никому. С этим торговцем оружием дело не чисто. Поверьте старому оперативнику.

Часть 3

Приобретённый в ломбарде ноутбук был ворованным, как утверждал Годфруа. Ирина ему верила на слово, так как не сомневалась в его полицейском чутье. Она разобрала ноутбук и проверила каждую его часть на предмет отслеживающих схем и контуров прежде чем включить Какой-то рукастый умелец выжег их с графеновой платы и оставил кустарные заплаты. Операционная система была пиратской и у троицы были бы большие проблемы, если бы у них нашли этот ноутбук. Они не стали бы так рисковать, если бы не пересказанный Селивановой разговор с Крамером. Француза и англичанку его последняя фраза ничуть не удивила.

– В деле точно замешана политика и корпоративные интересы, – с важным видом заявил Фабр и Кэтрин энергично закивала, соглашаясь с его словами.

Комната в дешёвом отеле на окраине, почти у самой стены стала их штаб-квартирой где они разрабатывали план по проникновению за периметр фортресс-сити и поиск торговца оружием Кимори Тоору.

– Годфруа, разъясни, пожалуйста, для тупой комми что ты имеешь ввиду.

Тот с сомнением взглянул на Ирину, пытаясь понять была ли это самоирония. Её лицо сохраняло угрюмое выражение без малейшего намёка на улыбку.

– Ладно, – протянул бывший полицейский из Амьена, расхаживая по комнате, как профессор перед студентами в аудитории. – У меня есть всего лишь догадки о происходящем. И возможно я ошибаюсь. В общем, я думаю, что тут у нас сговор между фортресс-сити и зеро-граундом. Производство и поставка оружия на Хоккайдо, создание дестабилизации в кластере может быть выгодна соседним фортресс-сити.

– Кто-то в некоем городе-крепости работает совместно с Белым движением?

– Если бы вы знали на что может пойти капитал ради прибыли, то не удивлялись этому. Может они хотят перехватить важные заказы, инвестиции, переманить специалистов. Тут остаётся только гадать.

– Вот как. Знаешь в школе нам мало рассказывали о капиталистических системах. Да и никому не было интересно, поэтому всё сводилось чуть ли не к уровню древней поэмы "Мистер Твистер бывший министр".

– Министр-жулик?

– Что? А, нет. То есть. В общем потом объясню, Кэтрин.

– Так вот, – Годфруа и оперся на стол. – Мы кому-то наступили на мозоль и нас просто устранили. Грубо и без оглядки на законность. Нам не дали даже возможности обжаловать решение. Если мы арестуем того японца и всплывёт то, что в SSF лоббируют чьи-либо интересы, то это будет катастрофой. Это может уничтожить всю послевоенную архитектуру безопасности фортресс-сити. Из-за этого может разгореться новая война и на этот раз не за Землю, а за Пояс или планеты-колонии. Это само по себе не допустимо.

– Ты сейчас говоришь точь-в-точь как мистер Твистер.

– Наше увольнение было всего лишь предупреждением, – добавила Кэтрин. – Они могут пойти и дальше. Вплоть до убийства. Тебя уже пытались запугать.

– Не уверена, что Романова вообще посвящена в эти дела. Ей могли использовать без её ведома. Она слишком высокомерна и глупа чтобы понять это. Натравили неадекватного монархиста на коммуниста.

– Они могут устранить и самого торговца оружием, – Фабр развёл руками. – Все концы в воду.

Программа проверки наконец закончила сканирование SSD носителя, всплыло окно, уведомляющее что угроз не обнаружено и троица приникла к экрану. Схема подземной системы Саппоро была подробной и на ней были отмечены все камеры наблюдения и охранные системы. Защита там ничем не уступала защите стен города. Но в дренажной системе существовали безопасные проходы, которыми пользовались команды технического ремонта. Для активации таких коридоров безопасности использовались специальные, сменяемые каждый день коды доступа. Они напрямую загружались в программную оболочку гибротов-ремонтников и получить к ним доступ было почти невозможно. Но у Крамера это получилось. Кроме схем дренажных каналов на носителе был файл с расширением .bat и простой текстовый файл. В последнем была подробная инструкция о том как подключить на одном из внешних терминалов пакетный файл.

– А этому Крамеру точно можно доверять? – с сомнением спросила Хьюз. – Откуда он вообще знал, что мы заходим воспользоваться этим подземельем? Вдруг это инсценировано Романовой и она нас там на выходе будет ждать со взводом армейских гибротов.

– Не будь параноиком. Кэтрин. Мы сможем убедиться в честности. В относительной честности Крамера только на месте.

– Будем снова изображать туристов, monsieur le commissaire?

– Да, – Ирина стояла с гордым видом не собирающегося сдаваться полководца, чья армия была уже разгромлена неприятелем. – Собираем вещи и через сорок минут и выдвигаемся!

– На ночь глядя?! – возмутилась фелисид. – Может лучше с утра? Часиков в восемь.

– За нами установлена слежка, – Годфруа закрыл ноутбук. – И если Романова узнает что мы собираемся за пределы города, то нас утром в кроватях и повяжут.

– Тем более кошки ночью отлично видят. Так что ты пойдёшь первой.

– Нет нет нет!Я предпочту идти в тылу.

– И будете изображать из себя маркитантку?

– Да, – Кэтрин не знала определения этого слова, но решила, что это занятие в определённой мере безопасно, если маркитанты находились в тылу.

– Ну на нас могут напасть сзади, Годфруа. Какие-нибудь мутировавшие двести лет назад люди превратившиеся в троглодитов.

Фелисид неодобрительно глянула на невинно улыбавшуюся Селиванову.

***

Попасть в подземную часть города было не просто из-за системы охраны, камер наблюдения, датчиков, автоматических стационарных орудий и армии гибротов-техников. Хотя коллекторы на самом нижнем уровне были облюбованы бродягами, нищими и прочим генетическим разумным и не очень мусором, которой медленно гнил среди труб в удушающей атмосфере сточных вод. Но верхний уровень с сотнями километров оптоволокна и целыми подземными реками был защищён от проникновения извне и был неприступен как крепость. Но не для тех у кого были ключи от этой крепости.

Коды доступа сработали без малейшей ошибки. Три фигуры в оранжевых комбинезонах, одна с хвостом и большими кошачьими ушами, двигались по слабо освещённому туннелю в направлении стен города. У каждого было по туристическому рюкзаку, а шедшая последней Кэтрин горестно вздыхала и бубнила себе под нос, что у её мужа будут проблемы, если её схватят. Селиванова шла впереди неё и слышала жалобы фелисид.

– Ты ему уже звонила? – Ирина не могла больше терпеть обиженного бубнежа за спиной. – Насчёт того, что ты больше не оперативник.

– Да, – вздохнула англичанка и прижала уши. – Крис был, мягко сказать, удивлён.

– Если что – вали всё на меня. Вы с ним поругались?

Кэтрин ещё раз вздохнула.

– Слегка повздорили. У нас редко когда бывали ссоры.

– И больше ничего?

– Он просто волнуется за меня. Я рассказала ему про ту перестрелку в ночном клубе. Он просто боится за меня.

– Кэтрин, у тебя такой голос, словно он уже развестись с тобой хочет.

И тут фелисид разрыдалась. Проклинай свой длинный язык Седиванова как могла стала утешать Хьюз. Годфруа шикнул на них и приказал прекратить шуметь. Ему показалось что в темноте впереди он заметил гиброта из команды обслуги. Ирина сунула под нос плачущей Хьюз платок и строгим голосом приказала высморкаться и прекратить реветь. Она беспрекословно подчинилась, но плакать не прекратила.

– Кэтрин, вы с мужем уже сколько лет вместе? – в дело решил вмешаться Фарб.

– Три... – растирая слёзы уже промокшим платком смогла сказать она. – Три года.

– И пока вы работали в полиции, учавствовали в поимках маньяков он за вас не волновался?

– Я работала в офисе. Я редко ездила на места преступлений.

– Делали психологические портреты, так? И ваш муж не боялся, что серийный убийца, на которого именно вы навели полицию, захочет разобраться с вами?

– В-волновался...

– А вы разве не волнуетесь, что с ним может случится какая-нибудь беда. Строительство на Луне вещь опасная.

– Волнуюсь.

– Или ваш сын, Талесин, если я не ошибся. Вот вы тут, ваш муж на Луне, а где он?

– В Бирмингеме у моих родителей.

– И вы за него беспокоитесь, не правда ли?

В ответ Кэтрин только кивнула.

– Но и вы, и ваш муж занимаетесь теми делами, которые считаете своими призваниями. И делаете не только для себя, но и для своего ребёнка.

Девушка уже прекратила рыдать и пристально глядела на француза.

– Мы собирались переехать жить в лунное Кольцо.

– И вы ещё сможете осуществить задуманное, – подбодрил её Фабр. – Нам останется только разобраться с этим делом. Мы давали присягу Кэтрин. Раньше оперативника нельзя было лишить его звания, пока он не выполнил свою миссию. Так было и на Земле, и на космических станциях, и на планетах-колониях. Везде. И мы вместе справимся.

– Двенадцати недельный курс психологической помощи для полиции?

– Признаю, это был он, – Годфруа поднял руки. – Мне всего раз пришлось к нему прибегнуть к нему, когда спасали заложников.

– В любом случае, – она шмыгнула носом. – Спасибо. И прошу меня простить за истерику.

В темноте за спиной Фабра что-то тускло блеснуло и фелисид, схватив его и Селиванову, потащила в техническое ответвление, где было ещё темней, чем в самом тоннеле. Она зажала людям рты руками и прислушалась. Её уши шевелились, определяя направление к источнику звука, который услышала пока только она одна. Еле различимые звуки шагов приближались к троим вторженцам в подземелья фортресс-сити. Они были слишком ритмичны как шаги у солдат на параде. Левый, правый, левый, правый. Пять гибротов построившись клином двигались по туннелю и действительно напоминали бы солдат на параде, если бы не оранжевые робы. Биороботы тоже увидели людей и фелисида в оранжевых комбинезонах, если бы они привлекли их внимание. Четверо гибротов несли ранцевые огнемёты, а у последнего, командира их группы, с оранжевыми косыми линиями по бокам прямоугольной головы, на поясе была кобура с пистолетом.

Они остановились рядом с укрытием и Кэтрин медленно отступила, увлекая за собой товарищей. Она двигалась совершено бесшумно, внимательно глядя на биомеханическую обслугу, а кончик хвоста двигался из стороны в сторону. Гиброты как один повернулись к противоположной стене и четыре струи пламени развеяли темноту вокруг них, зрачки Хьюз тут же стали двумя вертикальными щелями. Пламя ударило в странную продолговатую штуку, висящую под потолком. Оно было оплетено сочащейся слизью как паутиной, но огонь сжёг или испарил эти клейкие нити и странная штука, уже почерневшая от огня, с глухим стуком упала вниз, будто была полой внутри. Оболочка лопнула и оттуда вытекла белёсая жидкость. Неприятный до тошноты горелый запал и чёрный дым заполнили пространство всего тоннеля и докатился до прятавшихся в техническом проходе девятым валом. Обоняние фелисидов, да и всех зверокинов острее из-за большего чем у людей количества рецепторов. И когда запах гари достиг их укрытия Хьюз испытала обонятельный шок и упала в обморок. Годфруауспел ей подхватить и замер не шевелясь, испугано глянул на биороботов, но те ничего не услышали и по прежнему были заняты своим делом. Селиванова уже была в защитной маске и сняв точно такую же с пояса Фабра, помогла надеть её. Потом тоже самое было проделано с Кэтрин. Гиброты сожгли непонятный объект, оставив от него обгорелую кучку воняющую гарью. И не задерживаясь не минуты они продолжили патрулирование тоннеля.

– Что это было? – голос очнувшейся фелисид был приглушён маской.

– Larva de sans-abri.

Спутницы Годфруа французский не знали, но решили не переспрашивать, так как не особено хотели знать.

– Я пойду первой, хорошо?

Необычно смелое заявление Кэтрин удивило её коллег, но спорить с ней они не стали.

Часть 4

30 августа 2242г. 23:43 GMT +09:00

Они выбрались через зарешеченную трубу в пятистах метрах от стен города. В диаметре она была не меньше двух метров и через неё сливались воды из подземных дренажных каналов. Вначале они не думали что смогут протиснуться, во всяком случае люди. Фелисид сбросила рюкзак и с кошачьей лёгкостью проскочила между прутьями. Рюкзак похвастаться такой грацией не мог и его пришлось пропихивать с силой. После рюкзака застряла Ирина, груди были слишком большие, а расстояние между прутьями слишком маленьким. Кэтрин и Годфруа с трудом смогли затолкать её обратно.

– Больно? – Кэтрин с сочувствующим видом глядела на Селиванову, которая морщилась и тёрла правую грудь.

– У меня там уже гематома, – Ирина расстегнула комбинезон и заглянула под майку. – А нет, только ссадина. Но всё равно неприятно.

– Мне бы тоже хотелось взглянуть.

– Фабр.

– Что такое? Я слышал, что женщины в ваших фортресс-сити имеют право ходить с голым торсом как и мужчины.

– Ты не правильно извещён, – глядя на хитро ухмыляющегося француза спокойно ответила Ирина. – У нас можно чуть ли не голышом ходить.

– Коммунисты-нудисты, – покачал он головой и начал копаться в содержимом своего рюкзака. – Если бы об этом услышала Брэгг, то она бы над тобой как-нибудь подшутила.

– Да я никогда и не комплексовала по этому поводу. Пару раз выскакивала на улицу голой. Стыдиться мне нечего.

– Глядя на вас и представляя вас голой я чувствую острую необходимость принять холодный душ и прилечь. Надеюсь вы понимаете, что своими словами вы разжигаете огонь...

– Я дико извиняюсь, – прервала их Кэтрин. – Во-первых, вы надеюсь не забыли о нашей цели? А во-вторых, тут рядом с вами стоит психиатр, выпестованная на теориях одного господина из Вены. Без кушетки, блокнота и сигары я могу сказать, что уровень либидо у вас тут зашкаливает. Вы ещё потрахайтесь тут. И это ещё нам зверокинам ставят в вину, что наше половое влечение полностью зависит от вомероназального органа.

Пристыженные люди отвернулись, чтобы не смотреть ни на Хьюз, ни на друг друга. Фабр теребил в руках полотенце с видом наказанного мальчишки.

– Кэтрин, вы бы не могли поискать палку потолще.

Фелисид оглянулась. Прорезанное водой русло было скрыто за разросшейся травой, а вокруг них высился непроглядный чёрный лес, несмотря на безоблачную погоду и ясную, пусть и расколотую надвое Луну. Но лес казался непроглядным только для людей. Глаза фелисидов хоть и воплощали в себе самые сильные стороны человеческого и кошачьего глаз, дневное зрение их всё же уступало зрению людей из-за близорукости и недостаточно полной передачи цветов. Многие фелисиды поэтому и носили днём самые обычные очки, но вот ночью их острое зрение превосходило даже оптику гибротов. Окрашенный в сотню оттенков серого перед ней расстилался лес и она видела каждый листочек на дереве, улавливала каждый шорох. Инстинкты ночного хищника стучались и требовали чтобы их впустили. Она повернулась к людям, почти круглые зрачки блеснули зелёным. Годфруа и Ирина отшатнулись, инстинкты далёких предков на мгновение взяли над разумом верх и людям пригрезилось, что по ту сторону решётки их поджидает саблезубый хищник из древних времён.

– Ага. Вы меня посылаете за какой-то палкой, чтобы тут перепихнуться. Видел бы дедушка Фрейд, что человеческая порода с его времени ничуть не поменялась. Чего это вы так на меня смотрите?

Иллюзия доисторического хищника растаяла в ночи. Перед решёткой стояла недовольная англичанка в оранжевой робе и мотала хвостом. Годфруа кашлянул. Собираясь с мыслями и объяснил ей, что ему нужна палка или любой другой прямой предмет, который можно задействовать как рычаг. Не вдаваясь в вопросы Хьюз, напоследок одарив людей подозрительным взглядом, беззвучно скрылась в темноте.

– Вот фрейдистка, – вздохнула Ирина. – Ей камень покажи она и тут найдёт намёк на секс. Так что ты хочешь сделать с палкой и полотенцем?

– Вы знаете, – Годфруа бросил полотенце в мутный ручеёк и прислонился к трубе. – Почему в тюрьмах до сих пор ставят обычные решётки с обычными механическими замками?

– Не знаю. У нас тюрем нет.

– Вообще? – француз приподнял бровь, как бывший полицейский он не верил в отсутствие уголовно-исполнительной системы в коммунистическом секторе Бриана.

– Вообще, – не задумываясь ответила Ирина.

– Хм. Отлично. В общем в тюрьмах не используют электронные замки потому, что при обесточивании все замки откроются, – он щёлкнул пальцами. – Я так понимаю, что вы не представляете себе, что такое тюремные бунты?

– В общих чертах.

– Отлично. По этой же причине вместо старых-добрых решёток не устанавливают силовые барьеры.

– Понятно. Достаточно только отрубить электроэнергию и жертвы капиталистического произвола окажутся на свободе.

Фабр одарил её долгим и печальным взглядом, Ирина сделала вд, что не заметила этого.