Текст книги "Синтетическая сага. Оперативник (СИ)"

Автор книги: Name No

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Ирина не преминула воспользоваться этой возможностью, чтобы догнать торговца оружием. И когда она оказалась в том самом коридоре, по которому несколько часов назад её и Годфруа вёл старый оперативник, Тоору отбросил стакан с недопитым кофе и со всех ног поспешил к грузовому лифту. Селиванова не медля ни секунды бросилась вслед за ним и хотя она была быстрее его, Кимори успел нажать на кнопку и двери захлопнулись перед самым носом девушки.

– Годфруа, что там у тебя? – Ирина включила наушник.

– Танцую с роботом под песенку об атомной бомбе, – тут в наушнике раздался громкий звук удара. – Всё в порядке, он разбил колонну.

– Можешь уже не отвлекать его. Я почти догнала Кимори.

Выбив дерни лифта девушка вытащила из кармана перчатки, которые позаимствовала в спортивном магазине. В дыре появился робот, присыпанный бетонной пылью. Если бы у него были чувства, то он был бы сильно раздосадован, ведь француз сбежал, а протиснуться через маленькую бронированную дверь Лаврентий не мог. И тогда он решил переключиться на Селиванову, которую определил как менее опасную цель. Девушка тут же прыгнула в шахту лифта, ухватилась за кабель, который поднимался вверх. Робот заглянул в шахту лифта и пару раз пискнул, когда девушка уже оказалась далеко вверху. Оглядев шахту бот прыгнул в шахту, упершись руками и ногами в стенки шахты лифта он начал медленно подниматься вверх.

– Кэтрин, ты меня слышишь? – Ирина глядела себе под ноги на карабкавшегося бота.

– Да.

– Ты случаем не видела у штурмовых команд гранатомётов?

– Нет.

– А я надеялась, что всё будет проще.

Часть 3

– Годфруа, – тихо произнесла Ирина. – Ты меня слышишь? Приём.

С того момента как она попала на четвёртый этаж штаб-квартиры SSF связи с товарищем не было. Вначале она подумала, что полиция решила использовать при штурме системы глушения, но связь с Кэтрин была. Это обстоятельство заставляло Селиванову волноваться. Ведь Фабра могла схватить штурмовая группа гибротов и девушка надеялась, что они не убили его. Но больше Селиванову волновало то, что жуткий робот в её поисках ломал соседний кабинет. Она сидела под столом и не знала что делать.

– Годфруа. Отзовись, – настойчиво вызывала она француза. – Приём, Фабр. Да выйди ты на связь.

Робот перешёл в офис напротив, просто проломив стену. Это дало Ирине возможность выскользнуть из кабинета. Напоследок девушка бросила взгляд на табличку на столе и хмыкнула. Оказывается кабинет принадлежал Юзефу Крамеру. Она была уверена, что люди вроде него любят окружать себя винтажными и старыми вещами, создавая на рабочем месте нечто вроде домашнего уюта. Даже её собственный отец любил кошмарные свитера с ромбическими узорами или оленями. Мода на такие свитера была старше чем сам Игорь Осипович. В кабинете Крамера ничего такого не было, не было даже обычных, не виртуальных картин. Это было обычное стандартное рабочее место со стандартным персональным компьютером с системой расширенной реальности. Хотя был громоздкий несгораемый шкаф, на который Ирина успела насмотреться сидя под столом, в таких шкафах в древности хранили бумажные документы. Но девушка не придала этому большого внимания.

Бесшумно выскользнув в коридор она крадучись направилась вдоль стены к двери ведущей на лестничную площадку. И хотя старый бот сейчас ломал и крушил всё в кабинете рядом, Селиванова была уверена, что робот мог услышать даже её дыхание несмотря на устроенный им шум. До двери она не дошла и десяти шагов. Раздался лёгкий хлопок подорванного замка и в распахнутую дверь влетела светозвуковая граната. Ирина была готова к подобному. Выстрелив из ударника в стену она нырнула в проделанную дыру. Упав на пол девушка прикрыла голову. И в это мгновение гранта сработала. Как не пыталась Селиванова закрыть уши, она оказалась оглушена взрывом. И в проёме вслед за этим тут же появилось два полицейских биоробота. Один из них тут же достал наручники, но замер в нерешительности. Он не знал как одеть наручники на того, у кого вместо одной руки был импульсный ударник.

Лаврентий выглянул в коридор, привлеченный взрывом гранаты. Дюжина гибротов с пистолет-пулемётами тут же обратила своё внимание на старого военного робота, который был большей угрозой, чем оглушённая Селиванова. Стоявшие впереди четверо гибротов тут же открыли огонь по боту, но пули только отскакивали от его брони. Несмотря на звон в ушах Ирина смогла резко ударить левым локтём державшего её биоробота по защитному щитку. Она отпрыгнула в сторону во время. Робот врезался в толпу гибридных роботов, схватил одного из них и смял точно пластиковую куклу. Искусственная кровь брызнула из-под пальцев. Лаврентий отбросил сломанного им биоробота, его искорёженные останки врезались в стену оставив на ней пятно синтетической крови. Селиванова обернулась. Когда была уже у двери, бот продолжал ломать гибротов. которые не могли ничего ему противопоставить. Робот с упоением воевал с ними, позабыв про приказ Тоору.

***

Кимори нашёл у одного из оперативников пачку до этого никогда не виденных им сигарет. Он уселся на стол, прислушиваясь к гудению конвертопланов за застеклённой стеной, закрытой бронеплитами. Рейнхальд привёл всех киберследователей в зал заседания, тело убитого так же перенесли сюда. И теперь заложники таращились на труп, накрытый пиджаком. Капитан расположился на стуле рядом с Кимори. Делая вид, что занят проверкой оружия он поглядывал на Марка Адама и хмурился.

– Штурмовые группы уже в штаб-квартире, – киберант возился с имплозивной бомбой, поглядывая на Крамера. – Прямо как в тот раз в Париже.

Поляк промолчал, хотя его красноречивый взгляд говорил о многом. В ответ Адам широко улыбнулся, закончив активацию бомбы.

– Редко кому выпадает второй шанс в жизни. Но у вас всё может получиться, мистер Крамер. Вы можете спасти своих коллег. А заодно и всех в радиусе пятиста метров. А теперь нам пора уходить.

– Так нельзя, -Рейнхальд поднялся со стула. – Это бесчеловечно.

Все тут же уставились на него. На лице киберанта появилась вежливая улыбка. Тихим и приветливым голосом он попросил гауптмана повторить что он сказал. Глядя на него Рейнхальд снова сказал, что убийством невинных людей ничего не решить. Он остановился рядом с Адамом и тому пришлось смотреть на немца снизу вверх на капитана.

– Я не собираюсь с вами спорить по поводу ваших убеждений. Просто уступите мне дорогу, мистер Айзенхерц.

– Отключите бомбу.

– Вы это требуете от меня?

– Я прошу вас, если в вас осталось хоть что-то человеческое.

Улыбка на лице киберанта превратилась в неприятный оскал. Тоору понял, что сейчас может произойти нечто неприятное, а главной миротворческой силы – Лаврентия – в помещении не было. Японец встал между киборгом и киберантом, отдавая себе отчёт, что это было равносильно находиться между молотом и наковальней.

– Господа, – его голосу, любезному до приторности могли позавидовать многие политики. – Давайте отринем эмоции и тогда мы сможем разобраться с этой проблемой.

Взрыв и разлетевшаяся вдребезги стена заставили его тут же замолчать и оказаться за спинами Адама и Айзенхерца. В проёме вместо гибротов, к большому удивлению торговца оружием, появилась Селиванова. Лг тут же полез в карман за смартфоном, чтобы вызвать своего робота.

– Кимори! – рявкнула русская, оказавшись в комнате.

– Ты что с Лаврентием сделала?! – Тоору выглянул из-за гауптмана.

– Превратила его в металлолом.

Киберант разглядывал её не больше секунды, а затем снял штурмовую винтовку с предохранителя. Но Ирина успела отскочить прежде чем он нажал на спусковой курок. Пригнувшись зигзагом она бросилась к троице. Немец оказался более расторопным, чем Адам. Он успел выстрелить короткой очередью и одна из пуль прошла вскользь, только оцарапав ногу. Но Ирина не сбилась с бега. Она прыгнула вперёд, перекатилась и оказалась рядом с Марком и Рейнхальдом. Выбрав своей целью капитана она тут же провела двойной джеб правой рукой. Капитан уклонился без особой проблемы, мимоходом оттолкнув Кимори. После последовал удар с разворота ногой. Не выпустивший штурмовой винтовки из рук немец только уклонялся и блокировал удары. Он отступал под ударами Ирины, пытавшейся пробить его защиту. Кимори в это время собирался схватить со стола кейс, где находились носители с добытой информацией, но бросил взгляд на киберанта. Адам улыбнулся ему с таким видом, словно он знал, что всё так и произойдёт. Японец скривился и выругался через зубы. Так и не взяв со стола кейс, он извлёк из кармана пистолет, пересилив боль в правой руке, передёрнул затвор.

В этот момент Селиванова оттеснила гауптмана в угол. Тот не собирался с ней драться, но она была зла настолько, что не думала об этом, как не думала о оставшихся двоих. Звук выстрела и толчок в спину заставили её опомниться. Она резко повернулась, но ничего не успела сделать. Тоору нажал на спусковой крючок. Вначале ей повезло и первая пуля застряла в ранце, но вторая пробила металлический наплечник и застряла в плече. Боль была резкой и ужасной, Ирина чуть не потеряла сознание. Она упала на пол, пытаясь зажать рану, не сводила глаз с самодовольного японца.

– Могу тебе сказать как профи, торгующий пушками, как бы там в фильмах не показывали, ранение в плечо – мерзкая штука. Артерии и нервы природа в отличие от режиссёров и сценаристов не отменяла. Можно и умереть от этого, а в лучшем случае просто не сможешь двигать рукой. Рука за руку.

Превозмогая боль девушка смогла только харкнуть и попасть Кимори на штанину. Тот в ответ покачал головой.

– Рейнхальд, окажи ей первую помощь. Они мне всё-таки помогли. И поторопись, а не то эта резиновая улыбчивая морда сбежит без нас.

Капитан, ни слова ему не говоря, разорвал упаковку перевязочного набора и вколол девушке обезболивающее. Ей в глаза он не глядел, в её взгляде не было ничего кроме боли и ненависти и к Тоору, и к Рейнхальду. Японец наблюдал как капитан осторожно разрезал ремешок наплечника, снял его и вколол кровоостанавливающее средство через инъектор.

– Перевязывай и хватит с неё. Со мной они так не церемонились. Даже обезболивающего не дали с утра, как я пришёл в сознание.

Айзенхерц обернулся на него, Кимори в ответ осклабился и поморщился от боли, подтверждая невысказанный вопрос. Целый день его мучила боль из-за которой любой другой на его месте давно бы уже валялся на полу и орал. Кимори обладал чудовищной силой воли, благодаря которой он и держался.

– Тоору, я...

– Потом поговорим, – отмахнулся он.

Раздавшийся в отдалении звук тяжёлой поступи робота заставил торговца оружием взбодриться. Лаврентий появился с проёме, проделанном Ириной. В одной руке у него был искорёженный гиброт, а в другой руке его голова, которую он держал за позвоночник.

– Решил взять сувениры? Отлично.

Селиванова была уверена, что Кимори будет злорадствовать, стоя над поверженным врагом. Но он даже не посмотрел на неё, выходя из зала. Оглянулся только гауптман, шедший последним.

– Извините, – сказал он напоследок, глядя в пол. – Что всё так получилось.

***

Врач с аугментированной нижней челюстью привлёк к помощи двух оперативников, так как роботы-медсёстры были сломаны военным ботом. Врач послал их за носилками и пока Ирина лежала на полу наблюдая за Крамером и ещё несколькими оперативниками, которые пытались разрядить бомбу. Кроме них в здании никого не осталось, преследовать же собиравшихся улететь преступников никто и не подумал. Особенно после того как отключили протокол защиты и убрали защиту с окна. Тогда находящиеся в зале заседаний увидели как летающие роботы охраны подбили конвертопланы и те дымясь рухнули вниз с таким рёвом, что даже стекло задребезжало.

Селиванова глядела на удалявшийся конвертоплан, который окружали роботы охраны и она чувствовала, как злится всё больше и больше. Её хотелось выместить свою злость хоть на чём либо. В юности она вымещала злость на груше в спортивном зале, но прежняя злость не шла ни в какое сравнение с нынешней. Ей очень хотелось подбить конвертоплан, вытащить из обломков торговца оружием, обвязать его взрывчаткой и подорвать вместе с JR Tower, погребя ненавистного японца под обломками здания. Пытаясь успокоиться девушка сконцентрировала свои мысли на имплозивной бомбе, с котрой возился поляк. В этот момент появились оперативники с носилками, они переложили Ирину на носилки.

– Вы сможете обезвредить её? – девушка привстала, с тревогой глядя на поляка.

– Кто знает, – он пожал и снял пиджак. – Один раз у меня это не получилось. Я надеюсь, что всех успеют эвакуировать. Осталось меньше десяти минут.

– Каков радиус поражения у этой бомбы?

– Около полукилометра.

Соскочив с носилок и не обратив внимания на протест врача она направилась к Юзефу. На её лице появилась торжествующая улыбка.

– Тогда мы её выкинем. Зашвырнём высоко вверх.

Морщась от боли она сняла с руки импульсный ударник и протянула его Крамеру.

– Мы выстрелим этой бомбой как из пушки.

Старый оперативник внимательно поглядел на ударник. Потов на радостное лицо русской, потом на бомбу.

– На крыше есть достаточно широкие вентиляционные трубы.

***

3 сентября 2242г. 02:36 GMT +09:00

– Они медленно летят, – злобно процедила Селиванова. – Издеваются?

– Нет, – Юзеф забрал у неё бинокль. – Роботы не могут лететь быстрее. Им приходится подстраиваться под их скорость.

Конвертоплан был бы вообще не заметен в ночном небе если бы не включённые навигационные огни на нём самом и роботах, которые были просто пропеллерами в защитных кожухах и вооружённые пулемётами. Издалека они выглядели как мигающее скопище огней.

– И это даже лучше. – девушка скривилась и схватилась за плечо. – Хорошая цель.

Маячивший за её спиной врач тут же достал из аптечки инъектор с обезболивающим. Но девушка быстрым шагом прошла мимо него, тут же сделав вид, что ничего не произошло. Никаких эмоций аугментированное лицо врача не выражало, но было понятно, что он очень расстроен таким поведением пациента. Полицейские гиброты сделали всё в точности по указаниям Ирины. Четверо биороботов держали на плечах трубу вентиляции длиной почти в десять метров и достаточно широкую, чтобы внутрь поместилась имплозивная бомба. Импульсный ударник закрывал приварили к трубе и наспех починили ранец питания. Оставалось полторы минуты, но никто из людей на крыше не волновался. Они прекрасно осознавали, что они не смогут уже спастись, если допустят ошибку.

– Заряжай! – выкрикнула Селиванова и полицейский гиброт опустил бомбу в трубу. – Наводись!

Гибридные роботы послушно повернулись в сторону конвертоплана, удалившегося уже на пятнадцать километров от JR Tower. Прямого попадания и не нужно было. Достаточно было бомбе взорваться в относительной близи от летающей машины, чтобы повредить репульсины и ударной волной сбросить её на землю.

– Огонь!!

Разряд импульсного ударника разорвал тонкую трубу, но бомба всё же вылетела подобно баллистическому снаряду. Люди замерли, глядя как она стремительно удаляется от них.

– Не долетит, – Юзеф высказал за всех общую мысль, – Скорость слишком маленькая.

Бомба не преодолела и половины расстояния до конвертоплана, как начала падать вниз.

– Двадцать секунд, – сказала Ирина, как завороженная глядя на бомбу. – Примерно в километре над нами.

Поляк несмотря на свой возраст проявил прыть и повалил её на крышу и прикрыл ей глаза рукой. Вспышка была настолько яркой, словно внезапно последи ночи начался день, и только через короткое мгновение до них долетел звук взрыва, а следом на крышу обрушилась ударная волна. В один миг она. Как исполинская рука снесла несколько антенных вышек, а в зданиях выше чем JR Tower взрывная волна выбила все стёкла. Но люди на крыши этого не услышали, некоторое время у них в ушах всё ещё стоял гул ураганного ветра, образованного взрывом. И поляк, и русская первыми поднялись на ноги и бросились к краю крыши, ища в небе конвертоплан. Они надеялись, что взрывная волна его всё же сбила.

– Вон он! – указала на еле заметный мигающий огонёк девушка, в тоне её голоса отчётливо проступило разочарование. – Летят как ни в чём не бывало.

– Во всяком случае мы спасли город, – Юзеф поправил очки, одна из линз которых треснула.

Они нехотя взглянули на небоскрёб оказавшийся ближе остальных к взрыву. Его верхушка просто испарилась, на три четверти он почернел и над ним начало подниматься облако чёрного дыма. Друг на дружку Камер и Селиванова старались на глядеть.

– Здорово горит. – неуверенно произнесла она. – Можно ведь это списать на атаку террористов?

– Думаю, что теперь всё можно. После произошедшего нас всех уволят, а отдел в Саппоро расформируют.

Часть 4

3 сентября 2242г. 14:20 GMT +09:00

Весь день ей звонили друзья и знакомые из Москвы и Новосибирска. Достаточно было Ирине проговориться утром в разговоре со своей лучшей подругой и одноклассницей Светой Сапрыкиной, что её ранили во время операции по освобождению заложников. И теперь смартфон не умолкал ни на секунду и это вызвало у врача недовольство. Но после полудня звонки почти сошли на нет, дав Селивановой возможность передохнуть. За окном укоризненно возвышался огарок пострадавшего небоскрёба и девушка старалась на него не глядеть. Во всяком случае людей эвакуировали из близлежащих зданий как раз после захвата JR Tower и почти никто не пострадал при взрыве. Если не считать саму Ирину и тех людей, кто был на крыше. Они оказались ближе всех и получили лёгкие ожоги. Девушка пошевелила пальцами левой руки, но двигать самой рукой она не стала. Аугментированный врач строго настрого приказал пациентке не только не нагружать руку но и вообще шевелить ею в течении ближайших трёх дней.

Селивановой удалось переспорить врача и отстоять своё право на утреннюю зарядку. Но всё же она решила ограничиться с утра только пробежкой и в полной мере оценить разрушения нанесённые имплозивной бомбой. Большинство радиомачт сорвало с крыш зданий и теперь они лежали на дорогах, перекрыв движение. Спасательные команды резали их и укладывали при помощи автокранов на грузовики. Если бы до сих пор существовали рекламные билборды, то они доставили столько же проблем. Работоспособность сети восстановили и Селиванову во время пробежки атаковала назойливая реклама. Она уже успела несколько раз пожалеть, что решила выйти на улицу и контактными линзами.

Тихий скребущий звук отвлёк девушку от раздумий и разглядывания трещин на потолке. Дверь приоткрылась и в палату заглянула Кэтрин, позади которой маячили её муж Крис и Годфруа Фабр. Увидев перебинтованную, с кучей пластырей на руках и лице, Ирину на глазах у фелисид навернулись слёзы. Она всхлипнула, бросилась к подруге и обняла её. Девушка поморщилась и никак больше не подала вида что ей больно.

– Тебе за ухом почесать? – вкрадчивым голосом поинтересовалась Ирина у подруги.

Фелисид тут же отпрянула и сделала вид как будто ничего и не произошло.

– Я узнала, что у вас есть такая традиция, – англичанка сунула ей од нос пакет с апельсинами.

– Большое спасибо, – она вытащила большой апельсин, который по сути был цитрусовым гибридом.

– А я хочу вас ещё раз поблагодарить за спасение нашего сына и родителей жены.

Фелисид протянул руку Ирине и та ответила рукопожатием.

– Всегда рада помочь.

– Кстати, в сети появилось видео как вы сбили тот полицейский конвертоплан, – слово взял Фабр и лицо у него не было радостным. – Я даже представить себе не мог, что вы не шутили, когда сказали мне об этом!

– Волнуешься за меня? – хитро прищурившись Селиванова наклонила голову на бок. – Еще рассчитываешь на секс со мной?

После её слов Кэтрин схватила мужа под локоть и бросив на людей осуждающий взгляд выскочила из палаты, таща за собой Криса. Стоило двери закрыться за фелисидами, как Годфруа изменился. За мгновение в нём не осталось прежней строгости, он осунулся. Словно постарел на десяток лет.

– Только не говорите, что вам не было страшно, – произнёс он тихо, присев на кровать.

– Было. И когда конвертоплан падал, я стояла на его крыле и орала во всю глотку. Было страшнее, чем в ночном клубе.

– Так зачем? Вы же хотели больше времени проводить с отцом.

– Да. Но я же поклялась защищать закон.

Бывший полицейский растеряно глядел на неё и не знал что ответить. На глазах у девушки появились слёзы, она притянула к себе француза и уткнулась в его плечо.

– Мне было страшно, – пробормотала она. – Я знала, что могу погибнуть. Но ещё я знала, что я поступаю правильно.

– У вас дома каждый такой идейный коммунист?

Селиванова кивнула.

– Не хотел, бы, чтобы сектор Алеф объявил войну сектору Брианна. Кстати, Крамер просил нас зайти к нему вечером. Он выглядел подавленным.

***

3 сентября 2242г. 16:47 GMT +09:00

Старый кореец в засаленном халате с дополнительной парой металлических рук отложил инъектор. Это была последняя доза обезболивающего. Взяв двое ножниц он стал аккуратно срезать с Кимори бинты на которых остались пятна засохшей крови. Рейнхальд тихо сидел в углу и перечитывал книгу про Счастливчика Старра. Он пытался отвлечься и не думать о том, что едва не погиб после захвата штаб-квартиры SSF. И старался не думать о бомбе, которая взорвалась не в здании, а в воздухе. Взрывная волна их чуть не сбила и гауптман только чудом смог удержать конвертоплан в воздухе. Саму летательную машину они бросили недалеко от просёлочной дороги и несколько часов добирались до Асахикавы пешком. И Айзенхерцу под конец пришлось нести Кимори, который уже не мог терпеть боль. А когда же они добрались до города он первым делом отнёс раненого товарища в ближайший госпиталь. И к большому счастью Рейнхальда несколько врачей знали английский, старый кореец был одним из них.

Бинты с руки были сняты, Кимори не без содрогания уставился на покрытую кровоточащими рубцами кисть. Плоть на костяшке среднего пальца ещё не срослась и была видна искусственная металлическая фаланга Пока пациент рассматривал свою руку, врач вооружился баллончиком антисептика и бинтами.

– А куда подевалась эта резиновая рожа? – Тоору еле заметно передёрнул плечами и обратился к гауптману.

– Отбыл на пароме. И ничего так и не сказал.

– Ну и отлично. Никогда больше не буду иметь дело с гнидами из всяких концернов и корпораций.

Тут он задумчиво уставился на потолок, было понятно, что он принимает какое-то важное решение.

– В Северной Америке можно неплохие деньги поднять. На Гудзоне или в Денвере. Меня туда один знакомый из "Преображения" звал.

– Ты кидаешься в крайности, по моему, – заметил немец и Кимори только пожал плечами в ответ.

– Во всяком случае это будет честный бизнес.

Zankoku na tenshi no you ni

Shounen yo shinwa ni nare

Aoi kaze ga ima

Mune no DOA wo tataite mo

И Тоору, и Рейнхальд тут же уставились на смартфон, лежавший на кушетке с остальными вещами японца. Врач не отвлёкся от перевязки заживавших шрамов, когда Тоору потянулся за смартфоном. Некоторое время он молча хмурился, выслушивая собеседника, иногда прерывая его монолог короткими эмоциональными репликами на русском, гауптман сразу понял, что это была матерщина. Разговор был недолгим не больше пяти минут, но он разозлил Кимори и тот со злости хлопнул смартфоном по кушетке. Отозвавшаяся на его эмоции правая рука попыталась дотянуться до горла своего хозяина, но бдительный врач перехватил её бионической рукой и стиснул запястье.

– Моковельский, – коротко бросил японец, – Просил встретить его в порту Ому сегодня ночью. Пусть обломится. Никуда я не поеду. Я итак пропустил фестиваль додзинси из-за всего этого дерьма. А ещё мне разбили фотоаппарат.

Гауптман ничего не ответил ему, только бросил укоризненный взгляд поверх книги. Врач кореец приказал пациенту поднять руки и за несколько минут наложил плотную повязку на его грудь.

– А теперь давайте посмотрим, что у вас там с лицом.

И не дожидаясь ответа от торговца оружием, резким движением содрал с левой щеки повязку, державшуюся на лейкопластыре. Если бы не обезболивающее, то Кимори уже орал во всю глотку. Старый эскулап внимательно разглядел кривой шрам и кивнул.

– Вам всё же повезло. Учитывая как и чем вяз перевязали, – он с отвращением скомкал бинтовую повязку и швырнул её в мусорное ведро. – Они даже не потрудились не то что использовать пластыри-повязки, но хотя бы стерильные бинты.

– А им вообще на нас плевать. Мы для них уроды-мутанты и животные. Так ведь, Рейнхальд?

Тот в ответ нагадил товарища ещё одним укоризненным взглядом. Врач оглянулся на капитана, который снова углубился в чтение. Он не спрашивал кто его пациент и откуда. Он и дожил до старости, потому что не задавал никаких вопросов. И сейчас он тоже промолчал, хотя аугментированные руки немца наводили его на определённые мысли. Врачу оставалось только срезать бинты с головы торговца оружием и проверить прижился ли искусственный глаз. Начавший только-только зарубцовываться шрам проходил через левую бровь и рассекал веко, оно начало срастаться только каким-то чудом. Если конечно не было хирургического вмешательства.

– А теперь откройте глаз.

Ярко-зелёная диафрагма, которой придали отдалённое подобие радужки, раскрылась и закрылась в тот момент, когда кореец посветил фонариком.

– Насколько хорошо различаете цвета? – он взял с койки планшет и показал Тоору первую цветовую таблицу. – Закройте правый глаз и скажите, что это за цвета.

Он мучил японца не меньше двадцати минут, проверяя как срослись нервы и какова надёжность аугментированного глаза. Врача конечно удивило, что такая внешне примитивная модель протеза может так хорошо и качественно передавать цвета. Тоору же больше волновала система напоминающая HUD. Она отчаянно пыталась подключиться к импланту позиционирования и к импланту ответственному за связь со спутниками.

– Не беспокойтесь, – эскулап махнул обеими левыми руками. – Я уверен, что эти программы можно отключить. Кстати, насчёт вашей руки.

Тоору хмуро на него глянул, ожидая, что скажет эскулап.

– В качестве профилактики я посоветовал бы вам тренировать мелкую моторику, – кореец задумчиво наморщил лоб. – Например заняться лепкой.

– Я играю на пианино, – мрачно ответил ему торговец оружием.

– Отличная практика, – он словно и не обратил внимания на интонацию японца. – Так вы сможете держать в узде вашу руку.

После перевязки врач перекинул на смартфон пациента рецепт на антибиотик с указанием времени и длительности его приёма. Кимори кивнул ему и застегнув тюремный комбинезон направился к выходу. Айзенхерц с выражением ужаснейшего стыда на лице выложил на стол перед корейцем наручные часы. Одни из тех, что Кимори забрал у оперативников SSF. Старик мельком взглянул на них и снова поднял глаза на немца. В гляделки они играли не больше нескольких секунд, пока Рейнхальд не перевёл взгляд на руки врача. Моментально всё поняв он вытащил из кармана ещё одни дорогие на вид часы. Врач тут же улыбнулся и с задумчивым видом глядел вслед гауптману, всё больше и больше уверяясь в своих мыслях.

***

3 сентября 2242г. 19:00 GMT +09:00

В коридоре было не протолкнуться от гибротов-рабочих. Большая их группа в дальнем конце коридора заделывала дыру в несущей бетонной стене. Ирина не могла припомнить была ли это её рук дело, либо это сделал тот старый военный бот. Больше проблем ремонтным бригадам доставили дыры в полах, но девушка была уверена. Что они смогут их залатать.

Селиванова столкнулась с двумя гибротами-рабочими, которые выносили из кабинета Крамера разбитое окно. Один из них задел локтём её руку на перевязи и девушка скривилась от боли. Годфруа Фабр уже сидел в кабинете оперативника. С безучастным видом он глядел в окно. Как на зло из кабинета поляка был виден тот самый пострадавший от взрыва небоскрёб. Он выделялся посреди освещённого города чёрной стелой укора. Крамер отделался только перебинтованной рукой и несколькими пластырями на лице. Он кивнул вошедшей Ирине.

– Добрый вечер, – она села в кресло рядом с французом. – А как там дела с Романовой?

– Она под наблюдением и пока не пришла в сознание, – Юзеф смахнул бетонную крошку со стола. – Мы отправили запрос в Санкт-Петербург и завтра прибудут специалисты заниматься её имплантами.

– Значит её вправду взломали?

Топот в коридоре привлёк внимание всех троих и в двери появилась запыхавшаяся Кэтрин Хьюз. Вид у неё был такой всклокоченный, как если бы она оказалась между двух щёток в автомойке. В рюкзаке-кенгуру болтал ножками и заинтересовано оглядывая людей в кабинете сидел Таллесин. В отличие от матери он был причёсан и хорошо одет. Даже кеды были правильно завязаны. На Кэтрин же были кеды разных цветов, а джемпер одет задом наперёд.

– Извинитенапроходнойзадержали! – выдала она на одном дыхании и села рядом с Ириной.

– Понимаю. – с серьёзным видом кивнул Крамер и не было понятно что он имеет в виду. То ли он понимает фелисид, которую задержала охрана, то ли он понимает охрану, которая задержала столь странно одетую подозрительную женщину с ребёнком.

– Как я уже говорил, её имплантами займутся. И их не взламывали. Взломать импланты военного образца почти невозможно. Злоумышленникам на самом деле кто-то передал коды доступа. Она даже не знала, что её взяли под контроль. Кстати, ваши досье из базы данных Немезиса именно Романова и зполучила.

Люди и фелисид напряжено молчали, ожидая, что скажет дальше оперативник. В это время Таллесин, вынутый из рюкзака, разгуливал по кабинету и всё щупал. Хозяин упорно это игнорировал, пока ребёнок не остановился у его стола. Он с интересом разглядывал маятник Ньютона и поляк с улыбкой отвёл один из шариков и отпустил. Глаза Таллесина округлились от изумления. Как и любой ребёнок эпохи расширенной реальности и голограмм механические системы и кинетические скульптуры были для него в новинку. Словно оставленные на Земле артефакты внеземных цивилизаций.

– У них были сообщники здесь в Саппоро? – осторожно спросила Ирина.

Крамер кивнул.

– В ГРУ Санкт-Петербурга?

Крамер снова кивнул.

– А здесь в SSF?

– Скорее всего. И я не думаю, что такие же жертвы как Романова. Петербургское ГРУ уже начало внутреннее расследование. Хотя я сомневаюсь, что главные виновники найдутся. Наш противник умеет заметать следы.

Сын Кэтрин потерял интерес к маятнику и теперь, стянув у оперативника стилус и планшет, выводил что-то в графическом редакторе.

– И тут мы переходим к главному, – Крамер снял очки и принялся протирать линзы. – Нам нужно действовать быстро и опередить их. Наш противник – некая организация из зеро-граунда. Конечно это звучит как клише, но они могущественны, в чём вы и сами уже убедились. И сейчас у нас с ними одна цель – проект Абсолют.

– Это же вроде была такая программа по вакцинации население фортресс-сити? – Кэтрин скосила глаза на планшет который ей совал Таллесин. Он со всей тщательностью нарисовал поляка, сделав акцент на его лысой голове и больших очках.