Текст книги "Синтетическая сага. Оперативник (СИ)"

Автор книги: Name No

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Не совсем. Вакцинация не была главной целью проекта. Ирония в том, что уже никто не знает что это был за довоенный проект. Его ищем мы, его ищет та организация. Если честно мы не знали, что искать пока не пустили дезинформацию, что нашли комплекс связанный с Абсолютом. И Белое движение тут же зашевелилось. Они начали сбивать конвертопланы, в расчёте на то, что мы собираемся перевезти находку в Саппоро. А в конце концов они напали на штаб-квартиру.

– То есть вы планировали это? – перебила его Селиванова.

– Не я один. Мы планировали это втроём – я, Стенли Уортингтон и ваш отец, Ирина.

От удивления она даже привстала с места.

– Папа в этом замешан?!

– С самого начала. Конечно не только мы трое, таких как мы достаточно. И мы пытаемся бороться с этой организацией вот уже шестьдесят лет. А теперь мы точно знаем, что они ищут. Комплекс построенный Мицуи Групп совместно с Роквелл. Пани Хьюз, передайте мне планшет, пожалуйста.

Несколько секунд он разглядывал свой портрет и похвалил мальчика, сказав, что обязательно его сохранит. Открыв карту Хонсю он вывел ей в трёхмерный вид в системе расширенной реальности.

– К сожалению тот штурмовой бот уничтожил всё оборудование у киберследователей и пока мы не можем определить нужный нам объект, но Роквелл, до того как часть острова ушла под воду, занимался постройкой пяти объектов. Вот они.

Там где палец Юзефа касался карты появлялись красные точки. Две находились в утонувшей части острова – рядом с Кумамото и Мацуямой. А три в северной – уцелевшей части Хонсю – в Ниигате, Сендае и рядом с Аомори.

– У них фора в том, что они знают где искомое хранилище, – оперативник начал копаться в содержимом верхнего ящика стола. – А у меня мало людей, которым я могу доверять. Вам нужно будет проверить и Сендай и Аомори.

– Нам? Мы же были уволены, – начал было Годфруа, но замолчал, когда Крамер выложил на стол три удостоверения.

– Мы снова оперативники? – Кэтрин поерзала в кресле. Она не верила, что вот так запросто можно снова стать оперативником SSF.

– Нет, – без тени улыбки ответил поляк.

– Но удостоверения настоящие? – спросила Селиванова, кое-как переварившая информацию об участии своего отца в этом деле.

– Да.

– И присягу снова приносить не надо?

– Присяга в качестве оперативника даётся только раз в жизни. Мы не имели право увольнять вас. Забирайте их и готовьтесь к завтрашнему вылету. И прошу вас быть предельно осторожными Хонсю это сплошь зеро-граунд.

Часть 5

4 сентября 2242г. 01:45 GMT +09:00

Дождь перешёл в ливень и с неистовой силой отбивал дробь по крыше склада-ангара, которая затерялась в темноте высоко над головой Тоору. Ангар давно не использовался по назначению и служил ночлежкой для множества бродяг. Когда в распахнутых и никогда не закрывавшихся воротах появился военный бот с хозяином бездомные сгрудились в противоположном конце склада и старались не привлекать к себе внимания. Но японец в любом случае не заметил бы их. Боль и желание почесать начавшие зарубцовываться раны одолевали его уже час, как прошло действие анестетиков. Но больше боли его за3ботило то, что Рейнхальд его уговорил поехать в Ому. И Кимори был уверен, что онее-сан Эцуко уже знала о его прибытии в город. И он был уверен, что она не упустит возможности разобраться с торговцем оружием. Чтобы там не говорил Моковельский об улаженном конфликте.

Часть порта в которой находился Тоору давно не использовалась и тут не горело не одного фонаря. Он хмуро разглядывал стрелы портовых кранов подсвеченных светом с работающей части порта. Большинство из них были ещё довоенными не использовались и успели проржаветь. Один из низ склонил стрелу набок и оставалось только гадать, когда соленный океанический ветер сломает его шею и стрела рухнет на пирс.

Из темноты вынырнул промокший насквозь Рейнхальд с пластиковым кульком. Он отдал его товарищу а сам начал платком вытирать лицо. Японец достал из пакета завернутую в фольгу шаурму в пакете из синтезированной бумаги и протянул кулёк со второй шаурмой капитану.

– Ты как вообще договорился с лоточником? Он же даже не знает о существовании английского языка.

– У него там над головой было нечто вроде меню с изображениями и я указал на то, что хочу взять. Я что-то не то купил?

– Я просто не особенно люблю шаурму с такояки, – разорвав фольгу торговец оружием откусил от неё. – Да и стритфуд надо знать где покупать. Это ещё хорошо, что там окажется собачатина или старые кальмары.

– Собачатина?! – Гауптман с ужасом взглянул на него, а потом на свой свёрток лаваша.

– Не, в этом только нормальные морепродукты, – с набитым ртом сказал Тоору. – А вот некоторые кладут в шаурму синтезированное из говна мясо. Помнишь, была такая довоенная технология. Не представляю каково было колонистам на Атласах.

– Это не самая лучшая тема для разговора за едой.

Торговец оружием равнодушно пожал плечами. Гауптман же быстро нашёл новую тему для разговора. Он в который раз оглядел фиолетовый костюм торговца оружием, купленный им в Асахикаве перед поездкой. Цвет был как у прежнего костюма, вот только верхняя часть костюма отличалась фасоном. Это был пиджак с воротником стойкой, абсолютно лишенный карманов и застёгивающийся на скрытые пуговицы. Ещё во время примерки гауптман сказал, что он совершено не идёт Тоору, но тот всё равно его купил.

– Ты похож на пастора или на злого гения из комиксов.

Кимори перестал жевать и злобно уставился на Айзенхерца.

– Фиолетовый мне идёт.

– Возможно. Но это не значит, что тебе подойдёт фиолетовое пончо. Ты выглядишь глупо в этом пиджаке в стиле Неру. И на Блофельда ты точно не похож, даже несмотря на шрам на лице.

Тут капитан запнулся, увидев выражение лица собеседника и ему стало стыдно.

– Извини. Я сказал не подумав.

В ответ тот только передёрнул плечами и вернулся к поеданию шаурмы с такояки, но тут же замер прекратив даже жевать. Он заметил как океаническая темнота впереди сгустилась в гигантскую кляксу и превратилась в небольшой сухогруз на котором уместился десяток контейнеров. И шел корабль с выключенными навигационными огнями. Люди не сводили глаз со странного судна которое неспешно приближалось к причалу. Разглядеть надпись на чёрном в ночной тьме борту сухогруза Кимори смог не сразу, хотя буквы были большими и белыми. Он даже пожалел, что врач заново забинтовал бионический глаз. Тот бы смог разглядеть название на судна. И только спустя двадцать минут Тоору смог прочесть название сухогруза, когда тот начал поворачивать – Амур. Странности же с ним не закончились, так как он не только двигался без огней но у без команды на палубе. Торговец оружием не знал всех премудростей швартовки. Но был уверен, что на палубе должна была быть швартовая команда. На палубе никого не было видно и к сухогрузу не спешили буксиры, чтобы помочь ему причалить к пирсу.

– Прямо "Летучий Голландец", – пошутил он, хотя ему было не по себе от вида корабля-призрака.

Внезапно встрепенулся Лаврентий. Это зрелище было не менее пугающим, чем безмолвный корабль. Скрежетнув сочленениями робот подался вперёд истал крутить головой по сторонам. Первым их заметил Рейнхальд и рефлекторно схватился за пистолет. Из темноты порта начали появляться серые силуэты, спешащие к сухогрузу. На бота и людей застывших у входа склада-ангара они даже не обратили внимание. Точно такие же силуэты замельтешили на палубе судна. Тоору ощутил лёгкий ужас потому что фигуры двигались беззвучно. Эти ночные фантомы ещё более усилили схожесть судна с мистическим "Летучим Голландцем".

Оцепенение от ужаса прошло, когда сбыл подан трап и на нём появился Моковельский. Он огляделся и увидев бледное перекошенное от страха лицо Кимори помахал ему рукой, как старому приятелю. Одет генерал-майор был не в китель, а в городской камуфляж. И только в этот момент японец понял, что на "фантомах" была точно такая же форма и призраками моряков они точно не были. Лица их закрывали чёрные балаклавы, а двигались в темноте они так уверено благодаря ПНВ. Спустившись по трапу Геннадий Никанорович направился к складу, пока солдаты Белого движения занимались швартовкой судна. В движение пришёл один из портовых кранов. Еле слышно заработал мотор и стрела склонилась над контейнерами. Солдаты быстро прицепили стропы паука к контейнеру

– Это ужасно, – вместо приветствия сказал Геннадий Никанорович, когда оказался у ворот ангара. – Мистер Адам в телефонном разговоре рассказал... Эм... Об инциденте в вами. Но могу дать слово, что мы оплатим все медицинские издержки.

Со скорбным выражением лица он разглядывал японца и тому показалось, что сейчас генерал-майор вытащит из кармана орден на георгиевской ленте и повесит ему на грудь. Но вместо ордена Моковельский вытащил из кармана трубку и стал набивать её табаком.

– Я думал, что мистер резиновая рожа вам передал мои слова, что я не намерен больше с вами работать? И какого чёрта именно ночью вы решили приплыть?

– Да, передал, – кивнул офицер, пыхтя трубкой. – Но мы же договорились, что вы работаете на меня. Только на меня. А что же до моего ночного прибытия.

Он оглянулся, как раз в тот момент, когда контейнер был опущен на пирс. Он был шире стандартного, что не укрылось от торговца оружием. Внутрь нырнуло двое солдат и вскоре с лязгом изнутри него выехала гусеничная машина, позади кабины которой находился квадратный кузов. Сверху на котором лежало несколько больших антенн в защитных кожухах. Двое солдат тут же залезли в кабину, а ещё один полез на крышу поднимать и закреплять антенны. Рядом опустился второй контейнер и снова двое бойцов белого движения вывели оттуда похожую гусеничную машину. Вот только на шасси находилась система из одной большой и двух малых параболических антенн. И как только они поднялись в рабочее положение модуль начал вращаться. Штурмовой бот крутил головой и пищал. По всей видимости он был рад встречи с отечественной военной техникой, которую по всей видимости считал своей роднёй. Моковельский с гордостью обвёл обе машины рукой и выпустил кольцо дыма. Айзенхерц. Как человек военный знал что перед ним и с восхищением разглядывал комплекс РЭБ.

– Теперь можно и поговорить. Нас никто не подслушает. Отвечу на ваш второй вопрос. Мы прибыли столь, хм, странным образом. Чтобы не попасться на глаза SSF.

Тут Геннадий Никанорович указал пальцем вверх. Кимори машинально уставился на чернильное небо. Из-за светового загрязнения можно было разглядеть только пару самых ярких звёзд.

– Даже если спутники нас и засняли, то их специалисты не сразу поймут, что эм... На них изображено. И я готов выслушать ваши, хм, замечания и требования.

Тут генерал-майор замолчал, когда увидел что по трапу следом за группой солдат сходил молодой человек в джинсах и пиджаке тёмно-кремового цвета с налокотниками. К тому же он был в галстуке и фетровой шляпе. Из всего багажа у него был объёмистый чемодан, который он тащил обеими руками. Увидев Моковельского он тут же направился в его сторону. Тоору стал более мрачным чем перед разговором с генерал-майором. У него не было дара предвидения как у эсперов, но он знал что сейчас произойдёт.

– Господа, познакомьтесь с нашим, хм, молодым специалистом. Он приехал к нам из Детройта, где недавно защитил докторскую.

Представленный Геннадием молодой специалист поставил на асфальт чемодан и снял шляпу. Хотя он был слегка небрит, волосы были аккуратно зачёсаны на бок. Его большие очки блеснули с портовом сумраке отразив свет далёких фонарей, когда он улыбнулся и протянул руку. Японец успел хорошенько разглядеть зажим на галстуке выполненный в виде орла, державшего в лапах свастику.

– А это наши полевые агенты Кимори Тоору и Рейнхальд Айзенхерц. Господин Кимори недавно эм... Получил ранения в ходе операции. Вот.

Моковельский неловко закончил представлять их друг другу, когда японец устремил на него взгляд полный ненависти. Новоприбывший этого не заметил, он широко улыбался, протягивая руку торговцу оружием, но тут же спохватился и протянул ему левую руку.

– Можете называть меня просто Герхард. Очень рад!

– Геннадий, – с нажимом сказал Кимори. – Разрешите вас на пару слов в сторонку.

Он схватил опешившего генерал-майора под локоть и потащил прочь. Отойдя шагов на тридцать Тоору остановился.

– А теперь я требую от вас объяснений на кого ВЫ работаете? То этот мистер Адам из Сан-Франциско, который вымер после био-химической атаки во время мировой войны. То этот как его там. Этот немец из Детройта. Про господина Пфлюг-как-его-там из концерна BMW, который ходит в фортресс-сити Берлин как к себе домой и нанимает уберсолдат-хромов-моралфагов я вообще молчу.

Некоторое время Моковельский глядел на торговца оружием. Трубка успела погаснуть и ему пришлось долго её раскуривать. Кимори ждал и хотя внешне он выглядел спокойно внутри всё клокотало от гнева. Словно откликнувшись на это дёрнулась правая рука. Но он успел её схватить за запястье, прежде чем она начала бы душить его.

– Знаете какую характеристику на вас дал мистер Адам? Местечковый анархист с социопатическим поведением и абсолютным отсутствием пиетета у окружающим.

– И что? – ощерился на него японец.

– Это значит, – улыбнулся Геннадий. – Что вы именно тот человек, хм, который мне нужен. Давайте так. Вы посоветуете мне неплохое питейное заведение. А я вам расскажу то, что вы хотите.

Они вернулись к немцам и Кимори протянул молодому доктору руку. Тот улыбнулся и пожал её. А затем Герхард вытащил из кармана мятый пакет и протянул его торговцу оружием.

– Ириску? – спросил он, наклонив голову и линзы его очков вновь блеснули в темноте.

***

Проворный официант с напомаженными волосами остановился рядом со столом и поставил на стол графин с водкой и четыре рюмки. Следом последовала закуска в виде соленых грибов в сметане и небольшая тарелочка с рассольными огурцами. Сменивший его напарник принёс гигантскую тарелку с бутербродами с настоящей лососёвой икрой.

Тоору молча смотрел как на столе появляются всё новые и новые блюда и такими блюдами, которые он никогда не мог себе позволить. Достать у них на острове красную икру было тяжелее, чем раздобыть стационарную систему залпового огня. Да и сам ресторан был не из дешёвых, торговца оружием сюда бы на пушечный выстрел не подпустили, но вышитые звёзды на погонах Моковельского открыли перед их компанией двери элитного ресторана. Лаврентия пришлось оставить на крытой парковке, но тот не протестовал. Он даже козырнул генерал-майору, видимо всплыли файлы на давно неиспользуемых блоках памяти. Кимори слегка уязвляла эта кастовость, но вслух он ничего не говорил.

Постелив на ноги салфетку Геннадий Никанорович наполнил рюмку из запотевшего графина. Ничего не говоря залпом влил в себя водку и не морщась подцепил вилкой огурец. Оба немца хором сказали "Prosit!" и последовали примеру белого офицера. А вот Кимори водку не любил, предпочитая ей текилу, которую изредка, но привозили на Хоккайдо из-за океана на попутных судах. Но от возможности попробовать натуральную лососёвую икру он отказываться не стал.

За полчаса графин почти опустел, Моковельских уставившись в потолок пускал кольца дыма, а немцы прекратили беседу и новоиспечённый доктор с тупым видом таращился в никуда меланхолично пережёвывая бутерброд с икрой. Рейнхальд не выглядел пьяным. Возможно потому что в организме хрома алкоголь быстрее расщеплялся выводился.

– Страгхолд... – тихо сказал Тоору, придвинувшись к капитану. – Как-то не похоже на немецкую фамилию.

– Насколько я понял с его слов, – так же шёпотом ответил ему Айзенхерц. – Его предок эмигрировал в США после Первой Мировой и сменил фамилию получив гражданство. Но из-за плохого знания английского он её неправильно записал. Прежняя фамилия его семьи была Хорт.

– Ну и что ты скажешь про этого наци? Ты же видел у него на галстуке адлера с хакенкройц.

– Строить гетто и устраивать холокосты он не призывал. – с едва заметной обидой в голосе сказал гауптман. – Если ты об этом.

– Итак, – внезапно заговорил Моковельский и постучал трубкой об пепельницу. – Вы хотите знать, эм... На кого я работаю. Я ни на кого не работаю. Я служу тем идеям, которым служили мои... Предшественники.

Генерал-майор, разомлевший после выпитого, расстегнул куртку, под ней, чему Кимори нисколько не удивился, была тельняшка. Вальяжно рассевшись на стуле он огляделся. Посетителей было немного. Пара человек за дальними столиками не обращали на них внимание.

– Я и подобные мне люди образуем группу единомышленников. Эм... – тут он потёр лоб пытаясь подобрать слова. – И главной нашей задачей является сохранение, хм, баланса в мире. Сейчас этот баланс нарушен. Есть зеро-граунд с брошенным там на погибель человечеством и фортресс-сити. Утопии построенные на наших мучениях. Паразитирующие на нас. И это путь к нашему разрушению.

Тоору покосился на Рейнхальда, который после этих слов генерал-майора уткнулся в тарелку с грибами.

– То есть вы не ставите во главу угла собственное обогащение?

– Наша, эм... Организация существует вот уже три века. И если бы хотели, то жили бы за стенами этих... Укреплённых городов.

– Но ваши цели...

– Желать мира во всём мире по вашему глупо?

– Да. Это невозможно. И эта ваша "организация" строит нежизнеспособную химеру утопии.

– Штаты Великих озёр, Бавария, Российская Дальневосточная Республика. Вот это и есть примеры такой , как вы сказали, хм, нежизнеспособной утопии.

За столом повисло тягостное молчание.

– А фортресс-сити строили не как утопии? Разве вы не повторяете их ошибок разделяя людей на достойных и недостойных?

– Нет, – тут же ответил Геннадий. – Вот пример – Бавария и Москва. У одних капитализм у других вроде как коммунизм. Но первые смогли преодолеть пропасть нацизма и не эм... Свалиться в неё. А вот в Москве и Новосибирске набирает силу социал-дарвинизм. Пока это ещё не заметно, но не пройдёт и полвека... Как их общество станет совершенно иным. Оно эм... Превратится в красно-коричневую гниду. Я не ненавижу коммунистов. Пусть они даже считают меня, хм, сволочью белопогонной. Я готов даже заключить с ними мир. Но не с тем обществом которое там сейчас. Они движутся к нацизму. В Мюнхене вы увидите флаги со свастикой. Но там нет национализма. Баронесса фон Рашер смогла сделать то, что не смогли сделать эм... Коммунисты в своих фортресс-сити.

– И вы предлагаете присоединиться к вашей команде Робин Гудов, так что ли?

– Да.

– Нет, – японец не преминул взять ещё один бутерброд с икрой.

– Сейчас говорит ваша глупость или гордость?

Тоору не ответил. Слова генерал-майора об утопиях и прочем его нисколько не прельщали. Но его терзала некое смутное тревожащее чувство из-за которого он и отказался от предложения Геннадия Никаноровича.

– А за деньги вы работать будите? – он предпринял последнюю попытку переубедить японца. – Деньги и власть вас прельщают? Неограниченные ресурсы и влияние при вступлении в наш эм... клуб?

– Больше чем ваши утопии. Давайте обсудим мою заработную плату и мои привилегии.

– Это только после... Инициации. После того как мы найдём склеп.

– Что найдём?

– Довоенный ящик Пандоры, – подал голос Страгхолд. – Сокрытое сокровище. К тому же опасное. Я уверен, что вы никогда не слышали про программу Абсолют.

Часть 6

4 сентября 2242г. 13:20 GMT +09:00

Ирина поморщилась от боли, когда расстегнута спортивную куртку и достала из кармана жетон оперативника. С рукой в жёсткой перевязи сделать это было трудно.

– Цикад нету, – внезапно сказал Фабр.

И в ответ Селиванова только хмыкнула и стала разглядывать выданный Крамером жетон оперативника, будто хотела удостовериться, что это не подделка. Предоставленная SSF машина, старенький и слегка помятый универсал Lifan, прекрасно вписывался в окружающую обстановку. Они стояли на перекрёстке старой дорожной развязки автобана Тохоку выходящей на щоссе Осу. Покрытие дороги давно пришло в негодность, но мост чудом уцелел, хотя давно лишился оград и облицовки. А на всём протяжении шоссе им попадались ржавые брошенные автомобили и грузовики. Картина удручала и до боли напоминала Такикаву. Снаружи дождь сменился неприятной моросью и выходить из машины оперативники не спешили.

– Знаешь, я не хочу участвовать в этих шпионских играх, – сказала Ирина разглядывая полуразрушенный торговый центр и покосившиеся столбы с оборванными проводами. – Я не знала, что отец в этом замешан. И вообще давай поговорим о чём-то другом. Расскажешь откуда у тебя этот шрам на брови?

– Задерживал одного аугментированного торчка, – пожал плечами француз. – Он мне и съездил металлическим кулаком по физиономии. Пришлось отломать ему руку. Подручными средствами. Теперь твоя очередь. Мне вот интересно откуда у тебя не конвенционный револьвер?

– Сама сделала. Честно. Я тогда на втором курсе была и увидела статью о плазменных боеприпасах во французской армии.

Она вытащила револьвер и передала его Фабру, который внимательно его осмотрел. Сдвинул барабан и вытащил один патрон с массивной гильзой и столь же массивной пулей, в которой и заключалась основа плазменного заряда.

– Сама их снаряжаю, – не без гордости сказала девушка.

– И у вас все могут вот так вот делать личное оружие?

– Да.

– Я не хочу, чтобы Париж воевал с Москвой, – в который раз с лёгкой усмешкой сказал Годфруа.

В автомобиле вновь воцарилось молчание, затянувшееся на полчаса. К этому времени дождь прекратил идти и оперативники вышли из машины. Расположенное через дорогу от торгового центра недостроенное панельное здание было огорожено высоким бетонным забором. От времени земля осела и его секции покосились, а в некоторых местах и упали. По тем данным, которыми располагал старый оперативник, здесь планировалось разместить службу здравоохранения от министерства здравоохранения Японии. Но катастрофа унёсшая миллионы жизней изменила все планы и стройку так и не закончили.

Ирина и Годфруа медленно вошли на территорию оглядываясь и держа оружие наготове. Пожухлая трава заваленная мусором добавляли свою толику в общую картину запустения. Француз внимательным взглядом прошёлся по оконным проёмам. Словно ожидая, что в одном из них может появиться голова аборигена. Ирина шла следом за ним, предоставив напарнику действовать первым. Поднявшись по выщербленным ступеням и войдя в проём, в котором двести лет назад была дверь они оказались в просторном, хотя и тёмном холле. И хотя света было недостаточно оперативники уставились на гигантскую мозаику покрывавшую стену напротив входной двери. Хотя в некоторых местах части мозаики отвалились, изображённое на ней не потеряло своей целостности. Стилизованный мужской торс с разведёнными в стороны руками и переходящий в спираль ДНК ещё можно было разглядеть. Фабр достал смартфон, сделал пару снимков и позвонил Кэтрин.

***

В пользование Кэтрин был отдан кабинет по соседству с Юзефом Крамером. А так же один гиброт, который таскал ей документы из сейфа поляка. Некоторые документы были только в на цифровой бумаге, но больше было документов на синтетической бумаге, успевшей обтрепаться. Таллесин сидел рядом с матерью за столом и ему на растерзание она отдала свой планшет.

Фелисид же полностью погрузилась в разбор документов и биография киберанта Марка Адама её сильно заинтересовала. К документам прилагалась и несколько довоенных фотографий, в том числе и газетных, мистера Адама. Тогда он ещё был человеком, и хотя тогда ему было за пятьдесят, он был начальником службы безопасности в отделении Глобал Дайнемикс в Сан-Франциско до самого трагического конца. Судя по документам собранным Юзефом деятельность Адама не ограничивалась только безопасностью корпорации. Да и самой Глобал Дайнемикс было не всё понятно. Корпорация занималась биокибернетикой и никак не была связана с программой вакцинированния Абсолют. Во сяком случае напрямую. Тем более Кэтрин внимательно изучила пометки на полях документов и приписки на обратных сторонах листов. Она не знала кто сделал эти пометки, возможно это был кто-то из единомышленников Юзефа Крамера или он сам. Но они связывали довоенную корпорацию Глобал Дайнемикс с парой медицинский фирм в Калифорнии, Висконсине и Мичигане. Больше всего девушку заинтересовало название, которое показалось ей знакомым – медицинский центр Сьерра Гранде. Никаких подробностей Кэтрин пока не нашла, но решила воспользоваться всемогущим интернетом. Она тут же открыла карту в системе расширенной реальности. Но запросить информацию через поисковик она не успела. Позвонил Фабр.

– Кэтрин, – его голос прерывался из-за плохой связи. – Я переслал вам фотографии. Ничего серьёзного, но всё же посмотрите в сети. Может там есть подобное.

Фэлисид свернула поисковик и открыла присланные им изображения. Ей хватило одного взгляда на них, чтобы опознать. Она тут же извлекла из груды документов цифровую бумагу в памяти которой содержались похожие изображения человеческого торса переходящие в спираль ДНК.

– До войны в CDC была сформирована служба "Постчеловеческого развития". Годфруа, ты слышишь?

– Да.

– И они вроде как использовали это изображение. Кстати, они как раз и ответственны за наше рождение.

– Я не совсем вас понял.

– Это они запустили программу химер, – фелисид задвигала ушами и нахмурилась, вчитываясь в текст на цифровой бумаге. – Так тогда называли зверокинов. В начале нас выводили в качестве подопытных.

– Чтобы обойти запрет опытов на людях, – догадался он. – Я понял. Если найдём ещё что-то я вам позвоню.

Кэтрин снова села за стол и углубилась в чтение документов в которых шла речь о её биологическом виде. И эта информация во многом отличалась от той версии, которая была известна ей и другим зверокинам, живущим в фортресс-сити. В этот момент девушку посетила мысль, что именно из-за сокрытия правды о причинах появления зверокинов и появилось движение "Преображение". И она не могла понять почему это скрывали, пока не наткнулась в тексте на упоминание программы Абсолют.

– Почему всё так закручено вокруг Абсолюта? – она тут же вспомнила слова Крамера, что за вакцинированием стояло нечто большее.

***

– Проклятая связь, – сказал после короткого разговора Фабр. – До Саппоро каких-то пятьсот километров, а я словно из Антарктиды звоню.

– В Антарктиде связь лучше. Однажды мы с друзьями на лыжах в поход ходили от земли Эндерби до горы Мензис и обратно.

– И как? Вам понравилось?

– Не особо, – покачала головой Ирина, ковырнув кусочек мозаики, который тут же отвалился. – Туристов как наша группа там было просто пруд пруди.

– Во всяком случае здесь лучше чем на Антарктиде. Людей нет, связи почти нет.

– О да, своеобразный экстрим. Начнём с самого неприятного – подвала?

В ответ Годфруа только кивнул напарнице.

***

Через три часа, когда уставшие и перепачканные в бетонной пыли оперативники сели в автомобиль, им вновь позвонила Кэтрин.

– Кэт, ты не представляешь, – Ирина выхватила у товарища смартфон. – Там ужасные мохнатые плесневые грибы в подвале. Я теперь никогда не смогу забыть эту мерзость.

– Ирина, тут случилось нечто страшнее плесени, – но договорить она не успела, с той стороны в разговор вклинился Крамер.

– На юг Хоккайдо вдоль западного побережья движется колонна военной техники. Пятнадцать машин. Тяжёлой бронетехники не замечено. Точно сказать когда они прибыли разведка сказать не может. Скорее всего этой ночью.

– Они смогут переправиться через пролив?

– Старый железнодорожный тоннель, но он был взорван во время войны. Скорее всего они проложили новый тоннель. И если это так, то выход должен быть в северной части посёлка Сотогахама.

– То есть рядом с Хакодате неизвестные просто взяли и соорудили тоннель и никто ничего не заметил? – слова Крамера удивили Ирину.

– Не забывайте с кем мы имеем дело, пани Селиванова.

– Сколько у них уйдёт времени переправиться? – Годфруа всё же отобрал смартфон у неё и включил громкую связь.

– Предположительно три-четыре часа и они окажутся в Аомори. Выезжайте туда и следите за ними. Я запросил помощь из Пекина у наших коллег, но они не появятся раньше чем через два часа.

– Мы доберёмся до Аомори позже них, – Годфруа тут же открыл карту и проложил маршрут. – И то если дорога вообще сохранилась.

– А что планируется с подкреплением? – поинтересовалась Ирина. – Они высадятся им прямо на головы?

– Нет. Согласно снимкам наш противник располагает системой РЭБ и зенитным комплексом. Не приближайтесь к ним и выходите на связь каждые полчаса. На этом всё.

***

Старый оперативник передал ей на смартфон снимки сделанные им в коллекторе и вывел их в системе расширенной реальности. И только после этого он отдал смартфон Кэтрин, которая во время его разговора с Годфруа и Ириной не проронила ни слова.

– Как вам? – Юзеф сунул руки в карманы и сел на стул у стены рядом со шкафом.

Некоторое время фелисид разглядывала изображения в которых была одна общая черта. Гигантские дыры в стенах и перекрытиях, раздавленные трубы и поломанные гиброты наводили на мысль, что через коллектор проехал танк.

– Они вошли в город так же как вы вышли из него. Вот только их бот шёл напрямик.

– Как мы? – уши у фелисид тут же встали торчком. – У них были те же коды допуска и система безопасности их пропустила?!

– Да, – Юзеф ухмыльнулся. – Виновник уже найден. Один из инженеров. Он продал коды допуска человеку из этой организации. Если бы я был хотя бы на двадцать лет моложе меня бы будоражило это чувство опасности. Адреналин бы так и бурлил. Как во время нашего дела по убийству Хильмана. Но я слишком стар и кроме усталости от жизни уже ничего не чувствую.

Сын Кэтрин отвлёкся от рисования и с интересом глянул на погрустневшего поляка.

– Э, мистер Крамер, – девушка придвинула к себе цифровую бумагу. – У вас нет другой информации по Сьерра Гранде кроме этой?

– У меня нет. Кое-что я знаю со слов моего приятеля Стенли. Центр появился в конце сороковых двадцатого века около одноимённого вулкана. И просуществовал он вплоть до шестидесятых того же века. Старый корпус законсервировали и построили новый примерно в километре. От самих работников он получил шутливое название Сьерра Нью Гранде. Впоследствии новый комплекс разросся на площади в четыреста тридцать квадратных километров. Ну и на пару уровней в глубину. Центр пережил войну, но был закрыт десять лет назад. Причина – нерентабельность и прекращение финансирования Лос Анджелесом.

– Вот как, – кивнула Хьюз.

– Но это официальная версия. Правду знают всего несколько человек. Например ваша знакомая – капрал Брэгг. Она родилась в центре Сьерра Нью Гранде. Вон в той зелёной папке есть почти всё, что не засекретили.