Текст книги "Синтетическая сага. Оперативник (СИ)"

Автор книги: Name No

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Конвертоплан снова выпустил ракету и в добавок открыл огонь из пушки. Очередь крупнокалиберных пуль попала в левое колесо оторвав его от оси и машину опрокинуло на бок. Брызнули осколки оставшихся стёкол, робот, всё ещё прижимая к себе ящик, кувырком выкатился из кузова проломив ограждение и упав в кювет. Машину протащило еще несколько метров по мокрой дороге, прежде чем она остановилась. Конвертоплан заложил круг над грузовиком, подобно стервятнику. Его сенсоры сейчас определяли жив ли водитель. Оторванное колесо со свистом врезалось в стекло кабины, но пилотом был гиброт, поэтому он не отреагировал на это как отреагировал бы человек на его месте. Патрульная машина повернулась к новой цели, которой был бот-погрузчик. Вид у того был можно сказать воинственный, если бы он умел по настоящему думать, а не следовать заложенным программам.

Дверь грузовика со скрипом поднялась вверх и из кабины выбрался Тоору. Он не слишком пострадал, но даже наличие раны на его лбу заставило робота действовать согласно трём законам, которые находились в его ядре. Он был довоенной сборки и несмотря на то, что его корпус был изготовлен из танковой бронестали, а сам он выглядел как научившийся ходить двуногий российский танк он никогда бы не причинил вред человеку. Двести лет назад, до появления позитронных мозгов, всем роботам в ядро мозга вводились три закона, которые вывел учёный фантаст Азимов, ещё когда человекоподобные роботы обитали только в книгах и кино. И сейчас ботом-погрузчиком руководил приоритетный Первый Закон. То что в конвертоплане находится не человек а био-механическая машина он знал. Тоору в своё время ему это объяснил и показал остатки экипажа и одного конвертоплана рухнувшего на восточной стороне хребта Хидака.

Робот перевёл взгляд своих камер и датчиков на хозяина, произвёл внешний анализ его состояния и убедившись, что тот не собирается помирать, замахнулся ящиком со слитками.

– Нет! – выкрикнул Кимори и услышал отдалённый гул.

Из-за гряды холмов, еле различимой на фоне дождевых облаков чёрной чертой, со стороны Саруфуцу поднималась ракета. Через секунду появилось ещё две ракеты и направились как и первая и в их сторону.

***

18 июня 2242г. 8:20 GMT +08:00

Ирина не знала когда сможет привыкнуть к местной жаре. Пока она шла вслед за Дженнифер ей казалось, что песок жарил прямо через подошвы ботинок. На бетонной площадке перед эллингами не было людей, только пара гибротов возилась в вертолётом, проверяя все его узлы. Их головы были выкрашены белой краской и имели радиатор и кулером для охлаждения полуорганического мозга.

Несколько техников сидело в тени эллинга, командуя ходом работ. Но кроме них в относительной прохладе сидел молодой человек, который вчера спорил с капралом перед выходом на стрельбище. Ирина уже успела познакомиться со всеми курсантами и знала, что его зовут Годфруа Фабр и он был лейтенантом полиции из города-спутника Амьена. И как уже знала Ирина он был из числа людей никогда из своего родного города не выбиравшихся. Так что в своей уверенности, что за стенами обитают дикари с каменными копьями Годфруа был не одинок. Но уверенность в этом разделяло примерно три четверти из двухмиллиардного населения городов-крепостей и городов-спутников.

Но после рассказа капрала Брэгг о Белом движении и подбитый шагающий танк пошатнули его представления о мире за стенами. Молодой человек сидел прижав к себе вещмешок, глядя на вертолёт и кружащих вокруг него гибридных роботов.

– Добрый день, – Ирина остановилась рядом с Годфруа.

– Добрый день. Вас тоже привлекли к патрулю?

Только сейчас Селиванова заметила, что на французе бронежилет. По всей видимости к возможной угрозе со стороны зеро-граунда теперь он относился со всей серьёзностью.

– Я сама вызвалась.

Годфруа покосился на присевшую рядом с ним девушку и пожал плечами. Ирине нравилось, что он не задаёт глупых вопросов и не выдвигает надуманных предположений о коммунистическом строе в Москве и Новосибирске.

– Как думаете что там? За стеной?

– Если судить по рассказам капрала, то мне там не понравится.

– Это из-за повстанцев? Думаете они могут быть идеологическими последователями антибольшевистского движения из вашей истории?

– Вовсе нет. Скорее потому, что мне будет стыдно перед теми людьми.

– Стыдно за то, что вы живёте в безопасных фортресс-сити?

Брэгг с важным видом расхаживала перед вертолётом, ругаясь на нерасторопных гибротов, которые устанавливали на станине четырёхствольный пулемёт ТКБ-15.

– Стыдно за то, что мы им не помогаем.

– А вы уверены, что им нужна наша помощь?

На лице француза появилась неприятная ухмылка.

– Мы для них наверное выглядим вторженцами из космоса.

– А наши города-крепости это приземлившиеся корабли. Глупо.

– Глупо. Но возможно дела обстоят именно так. Кстати я спрашивал у многих в лагере почему повстанцы захватили станцию связи.

– Ну и?

– Никто не знает. Они уничтожили всё оборудование при отступлении. Но мне кажется, что они связывались с кем-то.

– Годфруа, ты предполагаешь, что им срочно нужно было с кем-нибудь связаться и они для этого напали на этот лагерь?! Безумие.

– Но у них же всё получилось. Они знали, что перевес и внезапность на их стороне. Да, недавно я и сам в это не поверил, но вот их техника это нечто удивительное. Танк с репульсином! Кто бы мог додуматься!

– И возможно, – добавила Ирина. – Такие танки будут в нас стрелять

– А вот этого не хотелось бы.

Четверо гибротов с расцветкой отличной от цветов тех, что возились с вертолётом, направились к Миражу. Двое био-механических солдат с неспешностью заняли места пилотов, ещё двое, каждый из которых нёс по пластиковому ящику, влезли со своей ношей в вертолёт и закрепили ящики ремнями на полу. Дженни замахала рукой сидящим в тени кадетам и в следующий момент лопасти вертолёта начали крутиться всё убыстряясь.

– Давайте быстрее, а не то улечу без вас!

Часть 5

Кэтрин стояла на пороге казармы провожая взглядом улетающий на север вертолёт. Прикрыв глаза рукой она простояла ещё с минуту, когда вертолёт уже исчез из вида. Хотя она не слишком хорошо знала Ирину, но была уверена, что девушка не сумасбродка. Фелисид предположила, что причиной тому, что Селиванова сейчас в вертолёте пересекает монгольскую пустыню, было воспитание граждан коммунистического сектора. Ей самой не доводилось контактировать с советскими людьми, а вот её муж Крис работал на Луне с несколькими инженерами из Москвы. Хотя работали они на разных объектах русские завели дружбу с фелисидом на почве общности профессий. Крис часто рассказывал Кэтрин о своих знакомых и об одной общей черте, которая отличала русских из коммунистического сектора от остальных. Их словно вела вперёд мечта, о том, что они строят будущее для всех и каждого, где любой может сам расти как личность в едином справедливом обществе. И они постоянно ставили перед собой такие цели, осуществление которых было сравни подвигу. Первая научная база на Марсе, первая экспедиция за гелиосферу, первый полёт к экзопланете, первая колония за пределами Солнечной системы. Они двигались вперёд опережая все остальные фортресс-сити в космической программе и были авангардом человечества. Крис иногда шутил, что если бы внеземная разумная жизнь сперва столкнулась бы с советскими людьми, то жителей прочих фортресс-сити они посчитали бы совершено другим биологическим видом. Иногда мужу Кэтрин от этого становилось не по себе и он считал себя ущербным по сравнению с ними.

– Первый советский человек – оперативник SSF, – пробормотала Кэтрин. – Такое впечатление, что она хочет кому-то что-то доказать.

Вернувшись в казарму она достала из тумбочки коробку крекеров и улеглась на койку. Сегодня она решила освежить свои профессиональные знания и из тумбочки вслед за крекерами была извлечена книга по судебной психиатрии.

***

A-well-a bird, bird, bird, the bird is the word

A-well-a bird, bird, bird, well the bird is the word

A-well-a bird, bird, bird, b-bird's the word

A-well-a bird, bird, bird, well the bird is the word

A-well-a bird, bird, b-bird's the word!

Капрал Брэгг, утверждая, что на каждый вылет она ставила именно эту песню, подключила внутреннюю связь вертолёта к бумбоксу. Аудиосистема была закреплёна на противоположной от пассажиров стенке. Вместе со звуком вертолётных винтов песня в наушниках создавала кошмарнейшую какофонию. Годфруа непонятно как уснул, что весьма удивило Селиванову. Ещё одной удивившей её вещью были сидящие сразу за французом два гиброта, неприкрытые одеждой металлические части которых были разрисованы Дженнифер в том же стиле, что и её оружие. Но самым поразительным было то, что один из них притоптывал в такт песне, а второй двигал головой. К тому же они носили куски бронезащиты как и капрал, но к их броне были приварены острые шипы. Селиванову от одного взгляда на них передёрнуло.

– Это ты их перепрограммировала?! – выкрикнула она.

Синтет сидела за пулемётом на другом краю ящика для боеприпасов, который служил скамейкой. Ирину она не слышала, так как орала в такт песни.

A-well-a don't you know about the bird?

Well, everybody's talking about the bird!

A-well-a bird, bird, b-bird's the word

A-well-a bird...

Surfin' bird!

Bbbbbbbbbbbbbbbbbb!

– Капрал!!

Pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-

Pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-pa-ooma-mow-mow

Papa-ooma-mow-mow!

– ДЖЕНН!!!

– Чо?! – она обернулась к Ирине.

– Куда мы летим?!

– В Улан-Батор! Точнее в его окрестности!

– Зачем?!

– Ты не видела на борту вертушки красный крест штоле?! Мы везём лекарства! Миротворческая миссия, все дела!

– Что?! Какие... А зачем пулемёт?!

– Некоторые тут путают красный крест с мишенью! Но путают не долго! Бум и Бац многим уже мозги вправили!

Ирина взглянула на гибротов. Те продолжали дрыгаться под песню Surfin' Bird. Но вот ощущения того, что она в виртуальном фильме о войне во Вьетнаме у неё не складывалось, так как внизу под ними были не джунгли, а бесплодная земля, а в вертолёте никто не курил марихуану. Даже Дженнифер.

Селиванова отвернулась к маленькому окну сдвижной двери за которым расстелились монгольские равнины и сереющие вдали горы Монгольского Алтая, а чуть дальше впереди выделялся хребет Хангай. Вертолёт двигался на высоте примерно в сотню метров над землёй, на небе не было ни облачка и картина была потрясающая. Ирина даже забыла куда именно они летели, залюбовавшись монгольскими красотами. Как в наушниках перестала играть зацикленная песня она даже не заметила.

– Ты только глянь!! – восторженное восклицание Брэгг резануло по ушам Ирину. – Э, Зиг-Заг, снижаемся!

– Что там?

– Похоже на беженцев. Короче мы ща сядем.

Дженнифер расстегнула ремень и взявшись за поручень, высунулась и принялась махать рукой, а потом жестами показала, что их вертолёт собирается приземлиться.

– А ты уверена, что это беженцы? – беспокойно спросила Ирина, тормоша спящего Годфруа.

– Они в нас не стреляют – значит беженцы!

– Сверхлогика.

– Зиг-Заг, мотор не глуши.

Один из гибротов-пилотов кивнул в ответ. Мираж снизился до двадцати метров впереди колонны и Ирина смогла разглядеть асфальтированную дорогу, машины, людей, а ещё и навьюченных лошадей, двигавшихся по дороге. Пыльные китайские грузовики были далеко не новыми, но не выглядели как ржавые колымаги. Разнообразно одетые люди в кузовах машин были все до одного монголоидами. По большей части пассажирами были женщины и дети. Были и вооружённые старенькими калашниковыми мужчины, они обступили первый грузовик в голове колонны, насторожено глядя на приземлившийся транспортный вертолёт.

– Они точно рады нас видеть? – поинтересовался Годфруа Фабр, не сводя глаз с вооружённых людей.

– Сейчас спрошу, – капрал выскочила из вертолёта и, прикрыв глаза рукой от поднятого при посадке песка, направилась к автомобильной колонне.

Она остановилась в шаге от мужчин поклонилась им и после принялась пожимать руки каждому мужчине, начав с самого старшего. Покончив с рукопожатиями и расспросами о жизни и кочевании, она заговорила с тем. С кем поздоровалась первым. Он с ней говорил не долго, больше слушая и часто кивая ей головой. Наконец капрал ещё раз пожала руки и неспешно направилась к вертолёту.

– Зиг-заг, взлетай давай. – произнесла она, как только влезла в вертолёт. – Двигаемся впереди колоны не выше ста метров.

– Кто они такие? – француз всё ещё глядел на людей и машины.

– Монголы-кочевники. Едут из Манлая на север. Хотят там на время осесть. Точнее даже бегут.

– От каких-нибудь бандитов?

– Да, – капрал уселась за пулемёт. – Тут их дохера. Прогнавшие Наранбаатара и его семью вроде как из Внутренней Монголии пришли. Либо кто-то из Ханьцы или из Маньчжуров.

Ирина и Годфруа переглянулись.

– Вы хорошо разбираетесь в местных реалиях.

– Три с половиной года тут в пустыне поживешь без матчей Нью-Йорк Джетс – тоже появится хобби.

Достав из кармана дистанционный пульт она включила бумбокс.

A-well-a, bird, bird, bird, well, the bird is the word

A-well-a, bird, bird, bird, b-bird's the word

A-well-a, bird, bird, bird, well, the bird is the word

A-well-a, bird, bird, b-bird's the word

A-well-a, bird, bird, bird, b-bird's the word

A-well-a, bird, bird, bird, well, the bird is the word

A-well-a, bird, bird, b-bird's the word!

***

Когда на горизонте появились домики поселения состоящего наполовину из каменных домов, а наполовину из юрт Дженнифер сказала, что это их пункт назначения – Мандалговь – местный административный центр. Название она произнесла без единой запинки. Транспортный вертолёт поднялся выше ста метров и Ирина, распахнув вторую дверь, с жадным любопытством разглядывала расстилавшийся под ними городской пейзаж. Высоких домов не было, самый большой был всего высотой в пять этажей и был до скучного прямоуголен. Никаких архитектурных шедевров здесь не было видно. Судя по всему люди рассматривали жильё чисто в практической стороны. Хотя попадавшиеся на окраине юрты были пёстрыми и имели необычные по мнению Селивановой узоры. Ей на плечо навалился Фабр, так же заинтересовавшийся поселением.

– Машин мало, – сказал он. – И всего одна асфальтовая дорога.

– У нас в Москве ещё меньше автомобилей. Частного транспорта как такового нет.

– Только общественный? – удивился француз. – Я тебе уже завидую. Я ненавижу свой автомобиль из-за того, что приходится лежать под ним чаще чем ездить.

– Наверное ещё и кредит не выплатил?

– Что? Нет, это автомобиль отца. Точнее он семейный. Переходил от отца к сыну уже четыре поколения.

– Тут в почёте больше лошади, – добавила Брэгг. – Вон больничка! Нам туда!

Жители Мандаговь провожали взглядами пролетавший над их головами Мираж, а дети радостно кричали, показывая на него пальцами. Совершив круг над зданием трёхэтажной больницы вертолет опустился рядом на территории огороженной забором из сетки-рабицы. К вертолёту из больницы уже шли две вигуры в белых халатах. Ветер трепал полы их халатов и поднимал облака желтоватой пыли. Гиброт-пилот по прозвищу Зиг-Заг выключил двигатель и капрал выбралась наружу.

– Йоу, Сарнай! Тут в город прибыла семья Наранбаатара с юга. Вы там гляньте кому помощь может понадобится.

Брэгг сграбастала в объятия низенькую девушку, а после поздоровалась с мужчиной-врачом.

– Спорим, что капрал лесбиянка, – прошептал Годфруа.

Он и Ирина стояли у вертолёта и Дженнифер не слышала.

– Нет, – так же тихо ответила Ирина. – Я так не думаю. У неё над кроватью в казарме висят постеры с каким-то волосатым парнем с голым торсом. И она говорит, что ей нравится какой-то Мэтью Сандертон.

– Ну не знаю. В Амьене на моём участке проживала парочка панк-девиц, похожих на капрала. Они были лесбиянками. Ну почти похожих. Те были толстыми и некрасивыми. Но я уверен, что Брэгг лесбиянка.

Селиванова в ответ передёрнула плечами, показывая, что разговаривать на эту тему она не намерена.

– Короче знакомьтесь, – синтет подвела врачей к вертолёту. – Это Годфрид Фабр из французской полиции и Ирина Селиванова – жуткий комми из Москвы. А это Мунхдалын Дамдинноров и Жамьянгийн Сарнай! Молодые и перспективные врачи прямо из Улан-Батора.

Они и вправду были не старше Селивановой или Фабре. Низенькая коротко стриженная Сарнай и широкоплечий выше своей коллеги на голову Дамдинноров был ростом даже ниже Ирины и её ста семидесяти восьми сантиметров.

– Очень приятно познакомиться, – на хорошем английском поздоровался с гостями Дамдинноров.

– Гости тут большая редкость, – подтвердила Сарнай.

Часть 6

Монгольский чай был необычен уже по способу приготовления. Сарнай разливала густой напиток по пиалам и рассказывала гостям как его готовят. Обитатели фортресс-сити молча выслушали рецепт, понимание того, что монгольский чай это не только заварка, а некотором отношении и еда пришло на ум Селивановой и Фабру одновременно. Первой попробовала чай Ирина, неторопливо отпив она уставилась на цифровую картину, на которой друг друга сменяли изображение.

– Ну как? – поинтересовалась врач.

– Необычно. Ничего подобного никогда не пробовала.

Француз сделал глоток, подержал чай во рту и проглотил.

– Действительно. А тут нет ничего синтезированного? – он взглянул на кастрюльку, стоявшую на двухсекционной индукционной плите.

– Нет, – улыбнулась ему монголка. – Всё натуральное. Земли тут много – вырастить рис или чай проще, чем заниматься синтезом продуктов.

– Но вокруг только пустыня. – добавила Ирина. – Или у вас тут есть районы с мелиорацией?

– Севернее Улан-Батора много полей. И там спокойней.

– У вас тут бывают нападения?

–Да, иногда приходят со стороны Китая группы бандитов. Но напасть на нас они не рискуют. Вы видели охранные башни на окраине города?

– Те бетонные штуки с кучей турелей? – девушка ещё отпила чая. – Мне они показались довольно старыми

– Да, – Сарнай налила себе чая и села за стол между гостями. – На северо-западе отсюда была довоенная русская база. Оттуда и турели. Мой прадедушка рассказывал, что тогда все мужчины собрались вместе и стоили бетонные башни, а потом поставили на них турели.

– Строили?

– На самом деле, – врач улыбнулась. – Они арендовали в столице строительный принтер.

На мгновение повисла тишина. Сидящие за столом сделали по глотку чая.

– Первый раз я увидела фортресс-сити на картинке, когда мне было пять лет. Вроде это был Пекин. И там такие тучи с одной стороны заходили. И там молния била прямо в стену с такой яркой вспышкой.

– Молнии часто попадают в электро-магнитный барьер.

– Никто никогда не приближался к стенам фортресс-сити, а они такие высокие, что нельзя ничего разглядеть. Старики рассказывали, что за стены после большой войны ушли люди боявшиеся смерти. Они так боялись умереть, что придумали напиток, который менял их части на металлические. Они полностью отгородились от мира, которого боялись и в конце концов перестали быть людьми полностью став железными.

– Это нечто вроде легенды? – Годфруа допил чай и поставил пиалу на стол. – Я не думал, что фортресс-сити обрастут легендами и мифами.

– Этому преданию лет двести, – объяснила девушка. – Оно появилось после большой войны и в каждом уголке Монголии можете его услышать. Правда с разными дополнениями.

– А имелся ввиду Пекин и киборги?

– Не знаю, – врач пожала плечами. – Просто вспомнила эту историю. А как там у вас в фортресс-сити?

– Бессмертия мы ещё не изобрели. – ответила Ирина. – Да и долголетием никто похвастаться не может. Но ведь главное не то сколько прожил человек, а то что он сделал на благо всех людей. Вот возьмём для примера Вашингтон с их демократией – заправляют там всякие Рокфеллеры и прочие капиталисты.

– Я читал, что Дэвид Рокфеллер ещё жив, – добавил Годфруа. – В газете писали, что ещё до войны врачи пересаживали ему донорские органы, продлевая его жизнь. А когда разразилась война он укрылся в убежище в Скалистых горах и там целые бригады врачей в течении десятилетий заменяли его отмершие части тела на биомеханизмы. Его мозг в итоге срастили с компьютером, а искусственные органы тогда были настолько громоздкими, что его не смогли перевезти из убежища. И именно от туда Рокфеллер управляет финансами восточного побережья.

– И ещё про нас говорят, что мы выдумываем про капиталистов всякие небылицы. Так я отвлеклась. Про что мы говорили?

– Про Вашингтон. – подсказала Сарнай. – Ещё чаю?

– Да, большое спасибо. Вот Вашингтон, там сидят эти толстосумы, оттягивают смерть операциями всякими, киборгизацией. А что хорошего они за свою жизнь сделали? Ничего – только наживались на страданиях других. А зачем? Вот ты, Фабр, если бы у тебя было столько денег, что их до конца жизни хватило бы, ты бы ещё больше накопить хотел бы?

– Ты лучше задай такой вопрос Дженнифер, – обиделся он, так как считал себя республиканцем. – Это она у нас из Нью-Йорка – центра мирового империализма.

– С чего ты взял?

– Она болеет за Нью-Йорк Джетс.

– Кстати, а где она и Дамдинноров? Ещё разбираются с привезёнными ящиками? Надо пойти помочь.

Врач вопросительно поглядела на Фабра, но тот только пожал плечами.

– Я провожу, – она торопливо поднялась со стула и выскочила из ординаторской вслед за Ириной.

Фабр за один залп осушил пиалу и направился вслед за ними. Потеряться в здании больницы ему не хотелось.

***

Людей в больнице было мало. Годфруа встретилось только двое врачей и пожилая монголка с которой столкнулся на лестнице. Она что-то запричитала и француз несколько раз извинившись быстро спустился с лестницы. Ему было не по себе из-за того, что всю жизнь ем внушали, что зеро-граунд заселён деградировавшими людьми, которые ползают по свалкам ушедшей эпохи и мародёрствуют на руинах цивилизации. Никто никогда не упоминал, что в зеро-граунде есть города, пусть и не такие монстры агломерации как фортресс-сити, но города. И в них жили люди, которые в общем не отличались от Фабра. Именно от этой мысли у него возникло чувство лёгкой тошноты и нереальности происходящего. Ему казалось, что он вот-вот проснётся у себя в однокомнатной квартире в нижней страте Амьена.

– Годфруа, всё в порядке? – окликнула его с нижней лестничной площадке Ирина. – Тебе от чая плохо стало?

– Ой, – всплеснула руками Сарнай. – Наверное организм после синтезированной пищи уже не воспринимает натуральную.

Они поднялись к французу, который стоял схватившись обеими руками за перила. Он закрыл глаза и на его побледневшем лице выступила испарина. Через минуту он открыл глаза и взглянул на стоявших рядом девушек. Монголка приложила руку к его лбу.

– Жара нет, – констатировала она. – Вас тошнит?

– Немного, – Фабр уклонился от очередной попытки врача положить ему руку на лоб. – Но это не из-за чая. У меня такое бывает. Как бы так сказать. La petite dépersonnalisation.

Он прищёлкнул пальцами и на лице его появилась болезненная улыбка.

– И дано у вас деперсонализация? – услышав знакомое слово Сарнай как ищейка взяла след. – У нас в больнице есть психиатр. Он может...

– Не стоит беспокоиться. Я просто привёл понятие близкое к состоянию в котором оказался. Скорее всего у меня запоздалый культурный шок.

– Точно? Я читала, что у полицейских часто бывают нервные срывы и депрессии.

– поверьте, со мной всё хорошо. Вам не стоит беспокоиться. И если бы у меня были психологические отклонения, то SSF не отобрал бы меня из сотен кандидатов. Не стоит беспокоиться.

***

Склад больницы, где хранились лекарства, был небольшим помещением обшитым пластиком и тут было прохладно – система охлаждения тут работала круглосуточно. Дженни сидела на ящике и грызла синтезированный батончик. Он был единственным, что имело вкус из продуктов входящих в состав солдатского пайка SSF. Дамдинноров с планшетом расхаживал от ящика до стеллажей, наблюдая как гибридные роботы расставляли коробки по стеллажам. Он внимательно разглядывал каждую коробку, вписывая названия лекарств, перепроверял содержимое.

– Капрал Брэгг!

– О, слышал, – синтет старательно разжёвывала батончик. – Комми меня уже ищут.

– А Ирина не обижается, что ты так её называешь?

– А с чего обижаться?

Звук шагов спускающихся по лестнице людей стал громче.

– Капрал!

– Почему ты не добавляешь вначале слово "товарищ"? – не вставая с ящика выкрикнула Дженн. – Вы не достаточно советская, Ирина Селиванова!

В дверном проёме сперва появилась Ирина, внимательно оглядевшая помещение, а за ней Сарнай и замыкал это шествие Годфруа.

– Я уже закончил, – Дамдинноров вытащил из ящика последнюю коробку. – На следующей неделе в субботу будем ждать тебя в гости.

– Если только на какой-нибудь фортресс-сити не нападёт гигантский робот из будущего.

Капрал свернула обёртку от батончика в шарик и убрала его в карман. Гиброты Бум и Бац подхватили пустые ящики и направились за своим командиром. Ирина и Годфруа поблагодарили Сарнай за чай и, попрощавшись с парой врачей, направились к выходу. Ирина на площадке между лестничными пролётами догнала Дженнифер.

– А теперь рассказывай.

– Что?

– SSF неофициально контактирует с жителями зего-граунда?

– Нет, – резко ответила синтет. – Наши боссы никогда бы и не вздумали пойти а такое. И если кто из вас вздумает рассказать об этом, то я лично этого стукача в песок забью.

Брэгг вышла из больницы и не говорила больше ни слова, пока они шли до вертолёта. Она была слишком поглощена своими мыслями и не обратила внимание, что к ним на лошади скачет разодетый человек. Спутники капрала остановились, во все глаза глядя на монгола, который можно было принять за голографическое изображение из отдела музея, посвящённого Монгольской империи. Вот только был он вооружён автоматом Калашникова.

– Оросууд хойд зугээс ирж! – выкрикнул он натянув поводья и лошадь встала на дыбы.

– Вот чёрт, – синтет глянула в сторону куда показывал всадник.

Асфальтовая дорога шла прямо на север между одноэтажных домов, заборчиков и юрт, а там на окраине поселения поднималось облако пыли. Брэгг в один момент оказалась у вертолёта, открыла ящик для боеприпасов, вытащила бинокль.

– Что там? – взволнованно спросил Фабр.

Из больницы к ним уже спешил Дамдинноров.

– Чего выскочил?! – рявкнула на него Дженнифер. – А ну быстро в больницу, пока тебя с нами заодно не задело!

Всадник английский не знал, но всё понял по тону капрала. Он что-то быстро сказал врачу и тот, беспомощно взмахнув руками, бросился обратно к больнице, на пороге которой застыла перепуганная Сарнай.

– Что там? – снова повторил свой вопрос француз.

– Белое движение, – проговорила Дженнифер, наблюдая через бинокль за приближающимися машинами. – Баярла, Ганжуур! Таны хайрцагны тулд тэнцвэртэй байна!

– Тэнцвэртэй, тэнцвэртэй! – откликнулся всадник и улыбнулся.

– Что с ними будет?

– Чо? – капрал наморщила лоб пытаясь понять что имела в виду Ирина.

– Что они сделают с местными жителями за сотрудничество с нами?

– Да ничего не сделают, – бросила через плечо Дженн. – А вот нас могут подбить, если вовремя не уберёмся.

– Они заберут у местных лекарство, которое мы привезли?

– Если захотят проблем – то так и сделают.

Лопасти винтов со свистом рассекли воздух кружась всё быстрее и быстрее. Ирина перед тем как залезть в Мираж бросила взгляд на дорогу. Колонну машин уже было видно и без бинокля. Впереди двигалось несколько внедорожников, сразу за которыми мчался грузовик с установленной в кузове зенитной установкой. Брэгг схватила засмотревшуюся Селиванову за шиворот и втащила в вертолёт.

– Быстрее, Зиг-Заг!

Вертолёт как показалось Ирине поднимался очень медленно, она была уверена, что повстанцы уже успели привезти зенитную установку в боеготовность. Мираж поднимался всё выше и выше и она успела увидеть остановившуюся колонну Белого движения. Маленькие фигурки людей в песчаного цвета форме не бегали вокруг грузовика и двух внедорожников и не пытались обстрелять транспортный вертолёт SSF. Девушка взяла у капрала бинокль, чтобы лучше разглядеть повстанцев. Впереди головного внедорожника стоял человек средних лет в такой же песчаной форме и пристально смотрел на вертолёт.

– Чёртовы патрули. – Дженнифер принялась набивать текст в смартфоне. – Снова изменили графики движения. А ведь раньше в Мандаговь редко наведывались.

– Так это и было целью нашего полёта?

– Не только. А теперь нам ещё нужно покружить немного над Хангаем. Если эти повстанцы закрепились на старых базах, то нам будет херово.

– Вы имеете ввиду довоенные русские базы?

– Ага. Там такие комплексы под землёй, что можно заблудиться. А ещё всё заминировано. Но у этих ребят из Белого движения есть точные сведения о заложенной взрывчатке. Насколько я знаю они сформировались из восточной группировки войск как раз после пандемии в Западной Сибири.

Ирина была не согласна со словами Брэгг, но из-за крайне малого количества сохранившейся информации о довоенном мире и о самой войне каждый историк излагал свою теорию о причинах и последствиях военных конфликтов. Хотя они были сугубо локальны, но захлестнули мир на десятилетия, разрушая страны и нации. Нынешним поколениям оставалось только догадываться что удержало довоенных лидеров от полномасштабного применения ядерного оружия. Тоже самое относилось и к вспышкам эпидемий в причинах которых до сих пор не разобрались.

– Зиг-Заг, держим курс на Хангай! – Дженни встала позади кресел пилотов, с тревогой всматриваясь в горный массив вдалеке.

***

– Вон, видите? Между сосен торчит?

– Это точно вышка?

– Она самая. Тут и дальше на северном склоне штук десять резервных баз было. Они все соединены подземными тоннелями. Тут сплошь сосны и сверху их найти трудно.

Гиброты были оттеснены на край скамейки и пассажиры разглядывали горные склоны густо поросшие вечнозелёным лесом. Если бы тут находились повстанцы из Белого движения. То они бы давно засекли высоко летящий транспортный вертолёт. Фабр надеялся, что у них не окажется зенитно-ракетных комплексов. Они летели уже минуту над северным склоном гор и в пределах видимости не попалось не одного транспортного средства. Это обстоятельство тревожило не только французского полицейского, но и капрала. Ей казалось что с мгновенья на мгновенье из хвойной гущи в их сторону вылетит ракета. Она была бы рада, если бы их атаковали с земли, но ничто не указывало на присутствие в горах Белого движения и это заставляло е нервничать.

– Ладно, – вздохнула Брэгг и почувствовала облегчение. – Уходим отсюда, топлива осталось как раз, чтобы дотянуть до базы.

Вертолёт лениво повернул по широкой дуге назад, направляясь на юго-восток и ещё в течении нескольких минут он оставался в прицеле самоходной зенитной установки, укрытой маскировочной сетью. Машина стояла на окраине леса и тени сосен падали на неё так, что с воздуха невозможно было разглядеть ЗСУ.