Текст книги "Волк ангела (СИ)"

Автор книги: Налини Сингх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Глава 9

«Он невероятен», – подумала Нимра. Такой мужчина ни в коем случае не будет покладистым… Нет, он будет требовать, давить и выходить за рамки. И конечно не будет относиться к ней с благоговением, несмотря на её ранг или возраст.

К удивлению той части Нимры, что веками была гордой, эта мысль привлекала.

Быть отомщённой, противопоставить свою волю, воле этого вампира, выкованного в огне и который мог заткнуть большинство мужчин, и исполнить самый первобытный танец… Да.

– Эйтриэль, – сказала она, – этого мужчину я могла бы назвать своим мужем. – Ангелы не вступали в брак, как смертные, не связывали друг друга такими узами. – Мы знали друг друга почти триста сорок лет.

Хмурый взгляд Ноэля был подобен грому.

– Вряд ли тогда он «никто».

– Мне было двести лет, когда мы встретились…

– Ещё совсем юна, – перебил Ноэль, крепче сжимая в руке её локоны. – Ангелам даже не разрешается покидать убежище, пока им не исполнится сто лет.

Она выгнул бровь.

– Ноэль, отпусти мои волосы.

Он тут же разжал хватку.

– Извини. – Он нежно погладил её по голове. – Чертовски нецивилизованно с моей стороны.

Неожиданно, что он вызвал у неё желание улыбнуться, хотя она собиралась рассказать про самый ужасный период своей жизни.

– Мы оба знаем, что ты никогда не будешь Кристианом.

У него глаза заблестели.

– И кто теперь ходит по опасной дороге?

Изогнув губы, она сказала:

– Не юна, но очень молода. – Из-за долгой жизни ангелы взрослели медленнее смертных. Однако к двум столетиям у неё уже были весьма женственные изгибы, формы и лицо, крылья начали расправляться лучше. Она уже понимала, кем станет. – Эйтриэль был моим наставником. Я училась у него, что значит быть ангелом, который однажды может править, хотя тогда я этого не понимала.

Только позже она поняла, что Рафаэль видел её растущую силу и предпринял шаги, чтобы она получила правильное обучение.

Ноэль скользнул горячей и шершавой рукой по затылку Нимры.

– Ты влюбилась в учителя.

Воспоминания сокрушительной волной грозили захлестнуть Нимру, но не эхо её бывшего любовника пробудило в груди такую боль, какую не должна испытывать ни одна женщина, смертная или бессмертная.

– Да, но только позже, когда такие отношения стали допустимыми. Мне было четыреста девяносто лет. Какое-то время мы были счастливы. – Но у них всегда были отношения учителя и ученика. – Через три десятилетия моя сила стала расти, и я получила территорию Луизианы. Потребовалось ещё десять лет, чтобы моя сила стала полной, но когда это произошло, я уже давно обогнала Эйтриэля. И он… не обрадовался этому.

Продолжая ласкать её затылок, Ноэль фыркнул.

– Один из моих смертных друзей – психолог. Он сказал бы, что у этого Эйтриэля проблемы с неадекватностью… готов поспорить на свои клыки, что у него был крошечный член.

Её смех потряс его до глубины души. Но он слишком быстро угас.

– Его несчастье отравило наши отношения, – сказала она, тогда её разбивало бесконечное молчание, но позже она поняла, что виной всему стали раздражительные истерики мужчины, не знающего, как вести себя с женщиной, которая больше не смотрела на каждое его действие с благоговейным обожанием.

– Я не удивилась, когда он сказал, что нашёл другую любовницу. – Моложе. Слабее. – Он сказал, что я стала «существом», к которому он не мог больше прикасаться.

На лице Ноэля отразился мрак.

– Ублюдок.

– Да. – Она уже давно смирилась с этим.

– Тогда мы расстались, и думаю, что пережила его. Но, – у неё кровь застыла в жилах, – судьба решила посмеяться надо мной. Через три дня после его отъезда я обнаружила, что беременна. – Во взгляде Ноэля она увидела понимание ценности этого несравненного дара. Ангелы рожали редко, так редко. Каждого младенца бережно охраняли и защищали… даже те, кто в другом случае стал бы врагом. – Я бы не стала скрывать такую радость от Эйтриэля, но прежде чем рассказать ему, мне нужно было время самой смириться с беременностью. Но этого так и не случилось. Малыш, – прошептала она, положив руку себе на живот, – не был сильным. Первый месяц, когда я поняла, что ношу жизнь в своём чреве, Кейр часто был рядом. – Целитель был самым почитаемым среди ангелов. – Но его увезли в ту ночь, когда у меня началось кровотечение. Слабое… но я знала.

Ноэль пробормотал что-то тихое и грубое себе под нос, отвернулся и запустил руки ей в волосы, прежде чем, неожиданным рывком притянул её в свои объятия.

– Скажи мне, что ты была не одна. Скажи.

– Фен, – сказала она с тяжёлым сердцем при мысли о том, что её старый друг стал таким хрупким, что свет его жизни начал мерцать при малейшем дуновении ветра. – Со мной находился Фен. И обнимал меня в ужасной темноте той ночи, пока Кейр не смог вернуться. Если бы я могла обратить Фена, так и сделала бы в мгновение ока, но не могла. – В её голосе слышались слёзы. – Он мой самый близкий друг.

Ноэль застыл на месте.

– Он может свободно входить в эти комнаты?

– Конечно. – После той ночи, когда её ребёнок вышел с кровью, они с Феном больше не были главным и подопечным. – Мы разговариваем здесь, чтобы нас никто не перебивал.

Ноэль сжал её руки. Нахмурившись, Нимра попыталась заставить его собраться с мыслями, но до неё дошёл смысл его вопроса.

– Только не Фен. – Она вырвалась из его объятий. – Он не может причинить мне вред. Это словно убить Амарию.

– Я, – начал Ноэль, – понятия не имею, как работает этот сейф, не говоря уже о комбинации. Я даже не знаю, с чего начать. Но Фен… так много знает о тебе. Например, дату, когда ты потеряла ребёнка, или день, когда твой ребёнок должен был родиться.

Эти нежные слова стали кинжалом для её души. Потому что Ноэль прав. Пять десятилетий назад она изменила комбинацию на день рождения своего потерянного ребёнка, почему-то выбрала именно эту цифру. Дата первой пришла в голову, запечатлелась в сознании.

– Не верю. – Холод в голосе, пока она подавляла боль, которая угрожала сломить. – Я не дам криминалисту прийти сюда.

– Нимра.

Она прервала его дальнейшую речь.

– Я поговорю с Феном. Наедине.

Если это сделал её старый друг, она должна знать почему. А если нет – и Нимра не могла заставить себя поверить, что он способен на такое предательство – тогда у него не будет причин обижаться на подозрения.

– Ты же не думаешь, что он встанет и ударит меня ножом, пока я сижу напротив него?

Ноэль даже не пытался скрыть раздражение, но и не остановил Нимру, когда она направилась к двери. Экзетер и Асирани ждал её у подножия лестницы, чтобы поговорить, но она отрицательно мотнула головой, не решаясь заговорить. Всё будет неправильным в мире, пока она не раскроет правду, какой бы ужасной она ни была.

Фена не оказалось дома, но она знала, где он любил бывать, как и он знал её.

– Ах, – сказал он, когда она отыскала его на залитой солнцем каменной скамье на краю пруда с лилиями, его почти чёрные глаза были серьёзны. – Печаль снова садится тебе на плечи. Я думал, вампир сделал тебя счастливой.

Ноэль отступил, как только Фен появился в поле зрения, давая Нимре уединение, в котором она нуждалась. Убитая горем, она села рядом со своим другом, накрывая крыльями траву.

– Я кое-что тебе не говорила, Фен, – сказала она, глядя на стрекозу, летающую над лилиями. – Королева умерла не потому, что у неё отказало сердце, а потому, что выпила яд, предназначенный мне.

Даже ветер не тревожил их, и пруд был гладким стеклом под широкими зелёными листьями лилий. Фен долго не отвечал.

– Ты была так печальна, – сказал он, наконец. – Очень, очень печальна в глубине души, там, где почти никто этого не видит. Но я знал. Даже когда ты улыбалась и руководила, ты скорбела. Столько лет ты горевала. – Слёзы жгли глаза, когда он накрыл её руку своей морщинистой. – Я беспокоился, кто будет присматривать за тобой, когда меня не станет, – он шептал старческим голосом, а его пальцы дрожали так, что у Нимры сжалось сердце. – Я думал, что печаль может утопить тебя, сделав лёгкой добычей для падальщиков. – По её лицу скатилась одинокая слеза. – Я только хотел обеспечить тебе покой. – Он попытался сжать её руку, но силы не хватило, он уже не тот, кто вошёл в её двор, уже не человек с бесконечным запасом энергии. – У меня сердце разбилось, когда я увидел, как ты бродишь по садам, пока все спят, и как много боли заключено в тебе. С моей стороны самонадеянно такое заявлять, и это смешно, но… ты такая же дочь для меня, как и Марья.

Она повернулась, и сжала его руку.

– Ты считаешь меня такой хрупкой, Фен?

Он вздохнул.

– Боюсь, моя вторая дочь преподала мне неверные уроки. Она не сильна. Мы оба это знаем. После того, как меня не станет, некому будет её защитить.

– Нет. И я не могу вынести твоей печали. – Покачав головой, он повернулся к ней. – Я понял, что совершил ужасную ошибку уже на следующий день, когда ты снова предстала перед миром с силой и мужеством, но к тому времени Королева была мертва. – Сожаление давило тяжёлым грузом на каждое слово. – Мне очень жаль, миледи. Я приму любое наказание, которое ты сочтёшь нужным.

Нимра, чьё горло сдавило волнение, сжала его руку.

– Как я могу наказать тебя за то, что ты любишь меня, Фен? – Мысль о том, чтобы причинить ему боль, была для неё проклятием. Он не убийца, просто стар и боялся оставлять своих дочерей. – Я не дам Амарии утонуть, – пообещала она. – Пока я дышу, буду присматривать за ней.

– Ты всегда была слишком великодушной для женщины, которая обладает такой силой. – Прицыкнув языком, он пошевелил старческим пальцем. – Хорошо, что твой вампир вырезан из твёрдого дерева.

Теперь Нимра покачала головой.

– Такие смертные мысли, – сказала она, хотя душа болела от осознания потери, которая с каждым ударом сердца всё близилась. – Мне не нужен мужчина.

– Нет, но, вероятно, нужен. – Такая знакомая улыбка, что Нимра взбесилась от мысли, что больше её не увидит – Ты не могла не заметить, что ангелы, у которых веками остаётся… человечность, те, у кого есть пара или любовник, которые их поддерживают.

Проницательное заявление.

– Фен, не умирай, – прошептала она, не в силах сдержать печаль. – Тебе суждено было жить вечно. – Она сделала анализ его крови через три года после того, как он впервые появился при дворе, уже зная, что этот человек не предаст её. Но результаты оказались отрицательными – тело Фена отвергло бы процесс превращения смертного в вампира, отвергло бы его с такой силой, что он либо умер бы, либо сошёл с ума.

Фен рассмеялся, его кожа стала цвета бумаги.

– Я с нетерпением жду смерти, – сказал он со смешком, от которого его глаза заблестели. – В конце концов, я узнаю то, чего ты не знаешь и, возможно, никогда не узнаешь.

Она улыбнулась. И пока солнце скользило по ленивой синеве неба, а в воздухе витал сладкий аромат жасмина, Нимра сидела рядом с человеком, который мог быть её убийцей, и оплакивала тот день, когда он больше не будет сидеть с ней у пруда с лилиями под жужжание стрекоз.

Этот день наступил гораздо раньше, чем она ожидала. Фен просто не проснулся на следующее утро, уходя с мирной улыбкой на лице. Нимра приказала похоронить его с величайшими почестями в могиле рядом с могилой его любимой жены. Даже Амария положила конец вражде на этот день, ведя себя с величайшей грацией, хотя лицо было искажено горем.

– Прощай, – сказала она Нимре после того, как Кристиан чистым и прекрасным голосом сердечно попрощался со смертным, который был другом ангелов.

Нимра посмотрела в глаза вампирше, так похожей, и нет, на своего отца.

– Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, знай, тебе нужно лишь позвонить.

Амария натянуто улыбнулась.

– Нет нужды притворяться. Он был единственным связующим звеном между нами. Теперь его нет. – С этими словами она повернулась и ушла прочь. Нимра поняла, что видит дочь Фена в последний раз. Но это не имело значения. Она расставила всё по местам – Амария никогда не будет без друзей или беспомощной. Это Нимра сделает для Фена… для друга, который никогда больше не будет советовать ей с мудростью, которой не должен обладать ни один смертный.

Её ладонь оказалась сжатой грубой и тёплой рукой.

– Пойдём, – сказал Ноэль. – Пора уходить.

Только когда он провёл большим пальцем по её щеке, она поняла, что плачет, что слёзы полились после того, как все ушли.

– Ноэль, я буду скучать по нему.

– Знаю. – Он обнял её за плечи и прижал к себе, его тело служило надёжным убежищем для печали, которая изливалась из неё мучительным потоком.

***

Через несколько дней после смерти Фена Ноэль начал понимать, как много старик сделал для Нимры. Фен являлся центром, хотя позиционировал себя далёким от всего. И это включало всё: от наблюдения за интересами Нимры, когда дело касалось жителей-вампиров Луизианы, до обеспечения двору равновесия. После его ухода, наступило время замешательства, так как каждый пытался определить своё место в схеме.

Кристиан, конечно, пытался взять верх, но с самого начала было ясно – он слишком высокомерен, чтобы тянуть тонкие политические игры, которые Фен вёл с такой лёгкостью… и с чем начал спокойно справляться Ноэль. Политиком он не был, но без труда отбрасывал всякое представление о рангах, чтобы добиться успеха. Что же касается права находиться при дворе Нимры, он не спрашивал разрешения остаться, не спрашивал ничьего разрешения. Он просто позвонил Дмитрию и сказал:

– Я остаюсь.

Вампир, который обладал большей силой, чем любой другой знакомый Ноэлю, не был доволен.

– Ты должен находиться в Башне.

– Уволь меня.

Он замолчал, а затем мрачно рассмеялся.

– Если Нимра когда-нибудь решит, что ты доставляешь слишком много хлопот, я найду тебе место.

– Спасибо, но это не понадобится. – Даже если Нимра собиралась его вышвырнуть, Ноэлю это не нужно. В данный момент, она болезненно уязвима, а так как Фен не может сохранять её секреты, кто-то должен прикрыть ей спину. Решительно на это настроившись, он использовал членов двора Нимры, от младших до старших по чинам. И первой это поняла преданная　и умная Асирани.

– Так и знала, что мы никогда не видели настоящего Ноэля, – сказала она, сверкая глазами, когда передавала ему папку. – Тебе необходимо с этим разобраться.

Это оказался отчёт о группе молодых вампиров, которая вела себя весьма странно, пронюхав о том, что Нимру отвлекло горе. Ноэль попал в город к ночи. Чуть меньше сотни вампиров, но они не могли сравниться с ним – даже вместе. Он не только старше, но и невероятно силён для своего возраста. Как и в случае с ангелами, некоторые вампиры с возрастом набирали силу, а другие достигали статической точки и оставались на ней. Ноэль стал ещё сильнее с обращения, и это стало одной из причин, по которой он оказался в страже чуть ниже Семёрки Рафаэля.

Когда вампиры, наконец, сглупили и накинулись, Ноэль призвал всю сдерживаемую энергию и ярость на то, что не смог защитить Нимру от боли потери Фена, и сорвался на идиотов. Когда они оказались побеждёнными и лежали в луже крови посреди тёмного проулка, едва освещённого слабым потоком жёлтого света ближайшего уличного фонаря, Ноэль сложил руки на груди и выгнул бровь.

– Вы думали, что никто не заметит?

Лидер маленькой стаи застонал, его глаза стали красивого пурпурного цвета.

– Чёрт, никто ничего не говорил о грёбаном наёмнике.

– Следи за языком. – Ноэль с удовлетворением увидел, как тот побледнел. – Это предупреждение. В следующий раз я не стану сдерживаться. Понятно?

Они все кивнули.

Вернувшись к себе в комнату ранним утром, когда мир ещё был погружён во тьму, Ноэль принял душ, обернул полотенце вокруг бёдер и направился в спальню с намерением во что-нибудь одеться. Чего он действительно хотел, так это отправиться к Нимре. Она не спала с тех пор, как умер Фен, и проводила всё время в садах, но бледнеющий синяк на щеке, куда один из вампиров ухитрился ударить его локтем, может насторожить Нимру и задуматься о его намерениях.

Ему нужно ещё время, чтобы освоиться в этой новой роли, прежде чем…

– Нимра.

Сидя на краю его кровати, с распростёртыми за спиной крыльями и одетая в длинное струящееся платье тёмно-синего цвета, она очень была похожа на ангела, правящего территорией.

– Где ты был, Ноэль?

Глава 10

– В Новом Орлеане. – Он не солгал. Она нахмурилась.

– Понятно.

– Хочешь деталей?

– Нет, не сегодня. – Она обвела взглядом его влажное тело и встала, скользнув крыльями по кровати. – Спокойной ночи.

Он не прикасался к Нимре с интимным намёком с той страстной и милой ночи, когда кормился от неё, но сейчас пересёк комнату и встал перед Нимрой, положив руки на её шелковистые плечи, она прижалась спиной… крыльями к его груди.

– Нимра. – Она замерла, и Ноэль убрал в сторону тёмные волосы, чтобы прижаться губами к жилке на её шее.

Она протянула руку и коснулась пальцами его лица.

– Ты голоден?

Простой вопрос поразил её своей щедростью, но больше не удивлял. Не теперь, когда он понимал истинную женщину, стоящую перед ним.

– Останься. – Он проложил дорожку из поцелуев по её стройной шее, и от удовольствия его кожа натянулась, а пульс бешено колотился. – Позволь этой ночью тебя обнимать.

Мгновение молчания, и Ноэль понял, что она взвешивает, стоит ли доверять ему всю глубину своей уязвимости. Когда она повернулась и попросила его обнять себя и отнести в свою постель, ключ в тёмном, скрытом уголке его души повернулся, открывая ту часть, которая не видела дневного света с тех пор, как его почти сломили. И вот теперь он проснулся.

***

Потребность Нимры в Ноэле была глубокой, неослабевающей болью, но Нимра боролась с желанием взять и требовать чего-то от этого пленительного мужчины с ранами, которые будут долго заживать.

Затем они встретились взглядами, и Ноэль навис над ней, поглаживая пальцами чувствительную дугу крыла. В его глазах она видела силу, которую не замечала прежде.

– Прикоснись ко мне, Нимра. – Приказ.

Это она сделает с радостью. Проведя ногой по его икре, она начала исследовать впадины и выпуклости его тела, такого твёрдого, такого мужественного. Он вздрогнул от прикосновения, а горячее дыхание коснулось её подбородка, когда он задел его зубами. Член Ноэля в явном требовании прижался к её животу. Ноэль совсем нецивилизованный любовник.

– Красавец, – прошептала она, сжимая пальцами твёрдое доказательство его желания.

Его скулы потемнели от румянца.

– Если ты так говоришь.

– Такой уступчивый, да, Ноэль? – Она сжала его, наслаждаясь бархатно-мягкой кожей, покрывающей такую мощную сталь. – Не уверена, что верю в это.

Он застонал.

– Ты сжимаешь мой член. Даже если ты назовёшь меня уродом, я соглашусь. Просто не останавливайся.

От его бесстыдного удовольствия она растаяла. Нимра не только продолжила интимные ласки, но и начала сосать и целовать его шею, пока он не прижался губами к её губам, нежный контроль превращался в неукротимую сексуальность.

Требовательно и агрессивно, он начал толкаться ей в руку в такт движениям языка. В тот же миг он сжал в кулак её платье, поднимая ткань до талии. Мгновение спустя он проник под кружево, заставляя Нимру выгнуться и вскрикнуть в поцелуе.

Приняв этот крик как должное, он сорвал трусики и погладил средоточие страсти, доводя до трепетной готовности и убирая её руку с себя.

– Хватит, – дрожащими губами произнёс он, раздвигая её бёдра. Она обвила ногами его талию, а он подался вперёд и завладел ею одним первобытным движением.

Выгнувшись, она прижалась к нему и впилась ногтями в скользкие от пота мышцы его спины. Когда она почувствовала, как его губы коснулись пульса на её шее, задрожала всем телом, а то место стало невыносимо чувствительным. Да. Она запустила руку ему в волосы и прижала к себе.

– Давай, Ноэль

Он улыбнулся у её шеи.

– Да, миледи Нимра.

Пронзительное наслаждение исходило от того места, откуда он пил её кровь, а тело и руки подталкивали её всё ближе к пропасти. Затем два потока удовольствия сошлись, Нимра разлетелась на кусочки… и кончила в объятиях мужчины, который смотрел на неё с неистовой нежностью, грозившей заставить её поверить в вечность, которая не будет пропитана одиночеством.

Три дня спустя она поймала себя на том, что хмуро смотрит на Асирани.

– А других проблем не будет?

Хотя она и верила, что собратья-ангелы не обратили бы внимания на гибель смертного, вампиры в этом регионе давно работали с Феном, понимали его значимость. Это бросало вызов вере в то, что они ничего не предпримут, пока она была измучена горем.

Асирани избегала смотреть ей в глаза.

– Невозможно сказать.

Нимра ждала. И ждала.

– Асирани.

Она виновато вздохнула.

– Ты говоришь не с тем вампиром.

Вместо того чтобы искать нужного, Нимра решила провести собственное исследование. И обнаружила, что «кто-то» занимался делами после смерти Фена с таким мастерством, что любая волна негодования была слабой и в течение нескольких часов подавлялась. Что же касается внешнего мира, то десятилетия службы Фена были забыты, как только он ушёл, и его смерть была просто неудобством, а не болью, которая разрывала грудь и наполнила слезами глаза.

Позже в тот же день, она обнаружила, что её репутация ангела, которому нельзя перечить, на самом деле стала крепче за дни, которые она провела, оплакивая друга.

– Почему мне пришло письмо с извинениями от лидера вампиров Нового Орлеана? – спросила она Кристиана. – Он, кажется, считает, что я готова привести в исполнение самое мерзкое наказание.

– Его вампиры плохо себя вели, – последовал ответ. – С этим разобрались. – Судя по закрытому выражению лицу, более развёрнутого ответа она не получит.

Заинтригованная как вызовом, так и осознанием того, что Ноэль и Кристиан, похоже, достигли какого-то взаимопонимания, она, наконец, нашла мужчину, который вёл политическую игру, хоть и не так тонко, как Фен, но всё же давая отличные результаты.

– Как, – спросила она Ноэля, обнаружив его в диких южных садах, – ты получил титул моего стража?

Он вскочил с колен с явно виноватым – и таким юным – выражением лица.

– Мне это подходило.

Когда она попыталась оглядеться и понять, что Ноэль прячет в тени куста, усыпанного крошечными розовыми и белыми цветами, он загородил ей обзор. Нахмурившись, она постучала письмом с извинениями по ногам.

– А что ты делал в Новом Орлеане?

– Вампиры не усвоили урок с первого раза.

Ледяной взгляд.

– Нужно было проявить творческий подход.

– Поясни.

– Слышала такое понятие «передач полномочий»? – Непоколебимый взгляд.

Она изогнула губы, правитель в ней распознал редкую силу… которую любая женщина хотела бы иметь рядом.

– Как поживают мои акции?

– Спроси Кристиана. У него компьютер вместо мозга… и я должен был дать ему что-то сделать.

Неожиданно, что он поделился силой после того, как взял её с такой скоростью и без крови.

– Ещё что-то мне нужно знать?

– Около недели назад собаки Назараха вынюхивали здесь что-то, но, похоже, им пришлось вернуться домой. – Он пожал плечами, будто не имел к этому никакого отношения

– Ясно. – То, что она увидела, было чудом. Этот сильный мужчина, который был настоящим лидером, отдал себя ей. В отличие от Фена, у Ноэля был интимный доступ к ней, и всё же, даже когда она была уязвимой, не существовало никакого хитрого шёпота во тьме, только роскошное удовольствие, которое ослабляло острые углы потери.

Прежде чем она смогла подобрать слова из бурного потока эмоций в сердце, услышала отчётливое и любознательное «мяу».

С колотящимся сердцем она попыталась ещё раз заглянуть за широкие плечи Ноэля, но он не дал, присев на корточки.

– Вы должны были вести себя тихо, – пробормотал он, поднимаясь и поворачиваясь к Нимре. В его руках были два крошечных комочка меха – комично окрашенные в чёрно-белое – и они прижались головами к его груди, очевидно осознавая, что этот волк лаял, когда дело касалось невинных.

– Ой! – Она потянулась, чтобы почесать одну крошечную головку, и обнаружила, что котята оказались у неё на руках. Извиваясь и выкручиваясь, они удобно устроились у неё на груди. – Ноэль, они великолепны.

Он фыркнул.

– Это бездомные из приюта. – Но в его голосе звучала нежность. – Я подумал, что ты не будешь возражать против ещё двух бездомных животных.

Она потёрлась щекой об голову одного котёнка и рассмеялась, услышав ревнивое воркование второго. Такие крошечные, хрупкие жизни, которые могли бы дать столько радости.

– Они мои?

– Разве я похож на кошатника? – Он просто оскорбился и скрестил руки на груди. – У меня будет собака… очень большая собака. С острыми зубами.

Рассмеявшись, она послала ему воздушный поцелуй, чувствуя себя моложе, чем когда-либо за последние столетия.

– Спасибо.

Он перестал хмуриться.

– Даже мистер Хлыщ ухмыльнулся, когда один из них попытался куснуть его за ботинок.

– Ох, нет. – Кристиан так гордился этими сверкающими сапогами. – Жуткие создания. – Они тёрлись об её подбородок, желая потереться. – Хорошо снова завести домашних животных, – сказала она, думая о Мимозе в молодости, о Королеве. Воспоминания были горько-сладкими, но драгоценными.

Ноэль подошёл ближе, протянув руку, чтобы погладить котёнка с одним чёрным ухом, а другим белым. А у другого котёнка – два белых уха с чёрными кончиками.

– Боюсь, что с этим подарком связано одно условие.

Услышав мрачные нотки в его голосе, она поставила котят на землю, зная, что они не уйдут слишком далеко от картонной коробки, где, очевидно, спали.

– Говори, – прошептала она, глядя в суровое мужское лицо.

– Боюсь, – сказал он, разжимая ладонь, в которой лежало солнечно-золотое кольцо с янтарём, – что старомодная человеческая часть меня нуждается в этой связи после всего.

Янтарь часто носили смертные и вампиры, которые состояли в отношениях. Нимра никогда не носила янтарь для мужчины. Но сейчас она подняла руку, позволив Ноэлю надеть кольцо на палец. Лёгкое, но так много означало.

– Очень надеюсь, что и себе ты такое же пробрёл, – пробормотала она, потому что, похоже, ей тоже не хватало цивилизованности, чтобы вообще не нуждаться в связях.

Не тогда, когда дело касалось Ноэля.

Его улыбка вышла немного кривой, когда он полез в карман и вытащил толстое, мужское кольцо с грубым куском янтаря, в то время как её – тонкая филигранная работа с полированным камнем.

– Идеально.

– У нас не может быть детей. – Он произнёс эти слова, когда она надела кольцо ему на палец со счастьем, которое проникло глубоко в душу. – Мне жаль.

Острая эмоция коснулась её чувств, но это была не печаль. Не с вечностью, окрашенной дикой полупрозрачной синевой.

– Всегда найдутся такие, как Вайолет, которым нужен дом, – сказала она, поглаживая большим пальцем его кольцо. – Кровь моей крови, может быть, и не будет, но сердце моего сердца будет.

Сокращая небольшое расстояние между их телами, Ноэль провёл пальцами по её левому крылу, медленно скользя вниз, явно намекая на обладание. А она скользнула руками по его груди и обняла за шею.

Слов не было, но в них не было необходимости, металл его кольца согревал щеку, когда он обхватил ладонями её лицо.

Её волк. Её Ноэль.

КОНЕЦ

Данная электронная книга предназначена только для личного пользования. Пожалуйста, удалите её после прочтения!