Текст книги "Негодование Харухи Судзумии (ЛП)"

Автор книги: Нагару Танигава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Конечно, имение не было и вполовину таким огромным, как классический японский особняк влиятельной семьи Цуруи-сан, но даже простой старшеклассник вроде меня мог легко почувствовать, что в том, что касается современных веяний, дом был как минимум элитным. Рядом с табличкой на двери была приклеена непременная эмблема охранной компании, а в крытом гараже ждали две припаркованных машины – иномарка и дорогой автомобиль японского производства. Судя по всему, в гараж мог войти ещё и третий автомобиль. Интересно, сколько нужно набрать кармы, чтобы родиться и вырасти в такой богатой семье?

Я что-то затосковал, а тем временем Саканака проворно открыла ворота и поманила за собой Харухи. Та проследовала внутрь с невозмутимым видом, а за ней Нагато, Коидзуми и Асахина-сан. Замыкал процессию я.

– Подождите минутку, – Саканака достала из сумки ключи и вставила в замочную скважину входной двери. Почему-то ключей было три вида…

– Вечная морока… – бормотала Саканака, привычным движением отпирая замок. Можно было подумать, что внутри никого не было, но как оказалось, дома была ее мама. Похоже, запирать двери просто вошло у них в привычку.

Окинув взглядом сад, Харухи спросила:

– А где пёс?

– Сейчас-сейчас.

Стоило Саканаке открыть дверь…

– Гав, гав!!

С радостным лаем наружу выпрыгнул маленький комочек белой шерсти. Молотя коротким хвостом, карликовый пёсик стал играючи прыгать на юбку Саканаки.

– Ва… какой миленький!..

Асахина-сан присела, её глаза засияли. Белоснежный пёсик с глазами-бусинками тут же подал ей лапу, а потом принялся носиться вокруг девочки-мико ещё яростней прежнего. Судя по всему, родословная этой собаки стоит где-нибудь в рамочке.

– Руссо, сидеть!

Услышав команду хозяйки, Руссо немедленно подчинился – было видно, что пёс хорошо выдрессирован. Асахина-сан нежно погладила его по голове.

– Можно взять на руки?

– Конечно.

Асахина-сан неуклюже подобрала собачку и заключила в своих объятья. Руссо, радостно тявкая, высунул язык и лизнул Асахину-сан в лицо. Если такое достаётся каждому псу, то в следующей жизни я не против стать собакой.

– Это и есть Руссо? Похож на игрушку на батарейках! Какой он породы? – спросила Харухи, похлопав по голове породистого на вид пёсика, который, пусть Асахина-сан и тискала его, терпел и сидел тихо.

– Шотландский горный белый терьер, – ни к селу, ни к городу блеснул Коидзуми интеллектом, легко выговорив название породы, об которое можно было язык сломать.

– Ого, вам это известно? – сказала Саканака, с любовью взглянув на свою собаку, которую Асахина-сан держала на руках, – Какой милый, правда?

Да, весьма милый. Шуба из пушистой, белоснежной шерсти, и пара прячущихся в ней антрацитовых глаз действительно делали Руссо похожим на плюшевую игрушку. В сравнении с ним и родословная, и манеры бездельничающего у меня дома взятого с улицы беспородного трёхцветного кота соответствовали подножию кастовой системы, безмерно далёкому от её вершины. Разница, как между «Махараджей» и «Джамбалайей»^[27]. С другой стороны, и Сямисен не так прост, он ведь тоже кот-джекпот.

Нагато не моргая наблюдала за белым терьером Руссо секунд десять, точно как Сямисен, а потом отвела взгляд, будто потеряв всякий интерес к собаке. Фух! По крайней мере, в этом пёсике она ничего подозрительного не обнаружила.

– Эй, Микуру-тян! Долго ты ещё собираешься тискать его сама? Я тоже хочу с ним поиграть!

Повинуясь Харухи, Асахина-сан с сожалением отпустила Руссо, и тот, видимо, ошалев от большого количества незнакомых людей, начал подпрыгивать, да так и запрыгнул к Харухи на руки. Хотя её хватка была грубой, Руссо и тут не возражал, только по-прежнему молотил хвостом.

– Игривый ты пёсик, да, Жан-Жак?

«Эй, Харухи, хватит переименовывать чужих собак», – собрался было вставить я, но не успел:

– А-ха-ха! Судзумия-сан, мой папа его всегда так зовёт!

Странно, но узнав, что её вкусы совпадают со вкусами отца Саканаки, Харухи нисколько не огорчилась, а лишь весело подняла щенка, названного в честь французского философа, высоко в воздух:

– Значит, ты у нас разнюхал что-то фантастическое на прогулке, а, Жан-Жак? Правда?

Но сколько Харухи не расспрашивала собаку, Руссо, конечно же, не отвечал, только вилял хвостом. За него ответила хозяйка:

– Ага. Только я сама не уверена, фантастическое или нет. Но странно как-то, что не один Руссо, другие собаки тоже унюхали. Вот и говорят, не призрак ли?

Хоть мне и казалось, что Саканака и её друзья-собаководы рассуждали очень примитивно, но я уже убедился в реальности созданий, не менее фантастических, чем призраки – например, пришельцев, путешественников во времени и экстрасенсов, – и допускал, что возможно всё. Правда, Асахина-сан, Нагато и Коидзуми вполне материальны и видимы невооружённым глазом. Что это за эфемерное существо, которого увидеть нельзя, но собаки его боятся? Не поселился же там призрак, в самом деле!

Потом Саканака пригласила нас подняться в дом и выпить чаю, но Харухи, горя желанием сию минуту мчаться осматривать загадочное место, вежливо отказалась, и Саканака ушла в комнату переодеваться, а навстречу ей в прихожую вышла её мать. Как ни гляди, она годилась ей в старшие сёстры, и всё в ней, от манеры речи и обходительности до стильной одежды, не уступало красоте. Я был поражён.

Красавица-мать Саканаки улыбнулась, увидев Асахину-сан в костюме мико, а когда узнала, почему нас позвали, весело рассмеялась и завела светскую беседу, пожаловавшись, что дочка слишком уж нянчится с Руссо. Но даже с женщиной таких голубых кровей Харухи общалась совершенно спокойно – во даёт! Сам-то я боялся пошевелиться и ругал себя за то, что переступил порог дома в грязных ботинках!

Когда мама Саканаки убеждала нас непременно зайти к дочке в гости после прогулки, явилась буднично одетая Саканака, ознаменовав этим конец нашей небольшой передышки:

– А вот и я!

Ну что ж, прогуляемся по весенней погоде по лучшему району города?

Оставив портфели у Саканаки дома, мы вшестером и одна собака покинули прихожую. Вздохнул с облегчением только я? Неужели?

Заполучившая каким-то образом поводок, прикреплённый к ошейнику Руссо, Харухи рванула прямо по улице:

– Вперёд, Джей-Джей!

Что, ещё одна выдуманная кличка? Переходя на лёгкий бег, я поспешил следом. Джей-Джей Руссо радостно бежал рядом, тоже нисколько не возражая против того, чтобы его поводок держала незнакомка – каково для собаки, чьи предки с незапамятных времён жили рядом с людьми, сторожа их покой?

– Эй, Судзумия-сан, нам не туда! По маршруту для прогулок в другую сторону!

Глядя, как Саканака с лопаткой и сумкой, полной собачьих принадлежностей, гонится за Харухи, а та останавливается, и, смеясь, возвращается назад, я подумал – а эти две девочки могут неплохо поладить друг с другом.

Не знаю, упрямы ли собаки до такой степени или что еще, но пока в них остаётся хоть капля здоровья, они рвутся на прогулку. Унаследовал эту передающуюся с кровью манию и Руссо. Белый пёсик семенил впереди, а следом, улыбаясь, семенила и Асахина-сан, уже один вид которой делал происходящее похожим на сцену из какой-нибудь фентези.

Кстати говоря, сначала поводок был у Харухи, но вскоре мы окончательно перестали понимать, кто кого выгуливает, и на полпути хозяйка его забрала. Они вдвоём указывали дорогу по городу, а за ними прогулочным шагом следовала вся «Бригада SOS».

– Куда теперь? Нельзя ли побыстрее, Джей-Джей? Вперёд, вперёд! – подгоняла Руссо шагавшая рядом с ним Харухи.

– Не торопите его, Судзумия-сан. Это же прогулка, а не пробежка, – мило улыбалась Саканака, которую тянул вперёд Руссо.

Харухи, без смущения бегущая впереди собаки, и Асахина-сан, послушно спешившая за псом, меня не интересовали. Нагато безмолвствовала, а Коидзуми развернул карту города в масштабе 10000 к 1. Я заглянул к нему в бумаги:

– Чего там? На что уставился? Нашёл какие-нибудь достопримечательности?

В ответ Коидзуми достал из кармана ручку и сказал:

– Я думаю установить то место, куда собаки боятся приближаться. Не обязательно обходить его со всех сторон, для простых прикидок хватит и рисунка на карте.

А, ну это всегда пожалуйста, любитель чертежей! Неважно, существует ли точка, куда собаки вчера ходили, а сегодня испугались – от одного лишь наблюдения за пёсиком Саканаки я уже настроился просто погулять. Мне вдруг тоже захотелось завести собаку. Конечно, не такую породистую, хватит и обычной полукровки. Похоже, и Харухи напрочь забыла о призраках, возясь с Руссо и прыгая вокруг него зайцем.

Саканака, единственная в повседневной одежде, за ней четверо в школьной форме, потом девушка в костюме мико, и, наконец, собака – наш весьма странно смотревшийся отряд шёл путём, которым обычно выгуливали Руссо, тщательно его повторяя. Не знаю, обычно ли это, или тут все зависит от характера, но по дороге Саканака была достаточно молчалива. Кажется, мы двигались на восток. Если идти прямо, то скоро упрёшься в реку – ту самую, с аллеей цветущих вишен, возле которой Асахина-сан призналась мне, что она из будущего, в которую швырнули и из которой потом выловили и отдали очкарику черепаху. Похоже, и собак на набережной выгуливать удобно…

Пока я об этом размышлял, Саканака вдруг застыла на месте.

– Так и знала, что он здесь остановится.

Руссо крепко упёрся своими четырьмя лапами в асфальт, и сколько Саканака не тянула поводок, только пятился, напрягая шею.

– Ууу, – тоскливо скулил он, так, что уже не только хозяйка не рискнула двигаться вперёд.

– Хм, – глаза Харухи расширились, когда она вспомнила, зачем мы сюда пришли, и она тут же оглянулась по сторонам, – Как будто ничего подозрительного…

Хоть мы и находились в жилом районе, неподалёку текла река, так что вокруг было много зелени. На севере виднелась гряда гор высотой соперничающих с той, на которой стоит «северная старшая». Медведей поблизости не водится, а вот дикие кабаны, говорят, иногда спускаются с гор. Правда странно, что я ещё не слышал об этом в новостях, ведь появление кабана в жилом районе неподалёку от станции – настоящее событие.

Саканака крепко держала не слушающегося Руссо за поводок:

– Ещё неделю назад мы проходили здесь напрямик, поднимались по ступенькам на набережную и прогуливались вдоль реки. Пройдя немного по берегу, мы спускались обратно и возвращались домой, такой был маршрут. Но вот уже неделю Руссо к реке не подходит!

Асахина-сан опустилась на корточки и стала чесать упирающегося Руссо за ушами. Глядя на его вздрагивающие белые ушки, Харухи подёргала за мочку уха саму себя:

– Река весьма подозрительна! Может, в неё сливают ядовитые отходы? Выше по течению нет фабрики ядохимикатов?

Ученикам «северной старшей» лучше всех должно быть известно, что нет! Если пройти вверх по течению, то как раз наткнёшься на дорогу, по которой мы ходим в школу. Бывать там каждый день– скука смертная, кроме горы ничего и нет. Даже перекусить негде, дремучая деревня.

– Только похоже, – продолжала рассказывать Саканака, – что если пройти вверх или спуститься вниз по течению, Руссо будет гулять нормально. Хигути-сан и Минами-сан так говорят.

– Ясненько, – Харухи, до сих пор наблюдавшая за Руссо, который высунул язык и лизал запястье Асахины-сан, вдруг подскочила и сгребла белого породистого питомца на руки:

– Давай-ка, Джей-Джей, ты будешь нам подсказывать путь. Как дойдём до нужного места, просто тявкни – гав, гав! Договорились? Вперед…

Харухи потащила его с собой, но уйти ей удалось не дальше, чем на длину поводка, который сжимала Саканака, потому, что в ту же секунду Руссо жалобно завыл – «Ууу, ууу», да и хозяйка не сдвинулась с места ни на шаг.

Во взгляде Саканаки появилось то же мучение, что и у Руссо, и желала она одного – ни при каких обстоятельствах не видеть своего пса в страданиях.

– Я никогда не ругаю Руссо – сказала Саканака, забирая пёсика из рук Харухи, и гладя его по голове, – Знаешь, одна собака даже умерла от потрясения, когда хозяин её отругал. Я этого не переживу! Так что не надо, ладно?

Вот это придурошная собака! Какой бы воспитанной девочкой из хорошей семьи не была Саканака, пёсика она слишком балует. Принести бы ей на денёк моего Сямисена, тому это наверняка покажется раем.

Харухи тоже приоткрыла рот и уставилась на Саканаку, сжимавшую в объятьях Руссо, а Асахина убеждённо кивнула головой – видимо, соглашаясь. Как я тебе завидую, Руссо! Подумать только, в такой короткий срок уже завоевал сердце Асахины-сан!

– Принуждать собаку силой и не потребуется, – мягко вмешался Коидзуми. Карта трепетала на ветру в его руках, – Сейчас мы находимся…

Красной ручкой Коидзуми сделал на карте пометку:

– …вот здесь. Точка, в которой собаки ощущают опасность, должна лежать впереди – дальше по прямой. Конечно, она может быть достаточно велика, чтобы её следовало называть не точкой, а зоной, но двигаясь здесь вперёд, мы в любом случае едва ли сможем точнее установить её местоположение.

– Чего-чего? – собирался переспросить я, но Коидзуми улыбнулся Саканаке улыбкой пройдохи-торговца:

– Давайте пока отступим и выгуляем Руссо другим маршрутом.

Так мы и поступили. Возвращаясь назад тем же путём, что пришли, через пять минут мы вышли на перекрёсток, где повернули налево и направились на юг. Чем ближе мы подходили к станции, тем больше становилось прохожих. Однако Асахина-сан сильнее беспокоилась из-за Руссо, чем по поводу своего внешнего вида, так что взгляды зевак её не слишком смущали – а может, она постепенно привыкала к тому, что её костюмы привлекают внимание.

Впереди шагал Коидзуми с картой в руке – довольно редкое зрелище. С очаровательной улыбкой на миловидном интеллигентном лице он отыгрывал выпавшую ему роль проводника:

– Теперь извольте сюда.

Пройдя немного на юг, Коидзуми снова избрал восточное направление. Мы всей толпой следовали за ним.

И ещё через пять минут ходьбы…

– У-уу…

…Руссо опять стал упираться.

– Всё-таки это река…

Там, куда указывала Харухи, впереди по направлению движения, уже виднелись покатый берег реки и череда вишнёвых деревьев.

Сверившись со знаками и табличками на ближайших домах, Коидзуми с предельной точностью поставил на карте ещё одну отметку с нашим текущим положением.

– В общих чертах всё ясно. Пожалуй, попробуем ещё одно место.

Понятия не имею, что Коидзуми для себя выяснил, но мы снова двинулись на юг. Возвращаться назад в этот раз не пришлось – мы свернули в переулок и пошли по направлению к морю. Конечно, до моря далеко, и даже Коидзуми продолжать поиски дотуда не собирался, поскольку шагали мы не более пяти минут. Пройдя примерно то же расстояние, что было между первой точкой и той, где Руссо остановился второй раз, мы снова свернули на восток.

На этот раз не понадобилось и трёх минут

– У-уу…

Руссо-кун в третий раз заупрямился. Одного взгляда на то, как жалобно плачет этот похожий на плюшевую игрушку пёсик было достаточно, чтобы его пожалеть. Прекрасно понимаю Саканаку, которая тут же бросилась и схватила его на руки.

Асахина-сан тоже задрожала, хотя Нагато смотрела с тем же выражением, что и всегда, а Коидзуми радостно улыбнулся так, словно ему всё стало ясно:

– Как я и думал.

Поставив метку на карте, он повернулся к нам, говоря всем своим видом «ну что ж, представление начинается». Хоть я и почувствовал, что он приготовился рассказывать нам бессмыслицу, остаться безучастным я тоже не мог:

– Ну и в чём дело?

Хотел, чтоб тебя спросили? Ну вот, я спросил! Скажи спасибо моей учтивости!

– Взгляните сначала на эту карту.

Все взгляды устремились на карту, которую развернул Коидзуми.

– Красные метки обозначают места, в которых Руссо отказывался идти дальше. Их три, включая то место, где мы стоим сейчас. Я буду называть их точками А, Б и В, по порядку начиная с первой. Посмотрите на эти три точки. Замечаете что-нибудь необычное?

Это что ещё за внеклассная работа?

Заниматься уроками вне школы я почти бросил, так что отвечать отказался, но тут же ответила Харухи, даже не поднимая руки:

– Расстояния между точками А и Б и Б и В по прямой почти одинаковы.

– Совершенно верно. С этим рассчётом я и выбирал места для посещения.

Довольный тем, что обрёл достойного ученика, Кодзуми продолжил:

– Главное, что в этих местах нет ничего особенного, если изучать их поодиночке. Особенно точка Б – просто метка на карте. Но чем объяснять на словах, нагляднее будет проиллюстрировать…

Картинным движением Коидзуми перехватил красную ручку и моментально провёл кривую, которая начиналась в точке А, проходила через Б и завершалась в В. На карте масштаба 1:10000 получилась небольшая дуга.

– Ах вот оно что, – сообразила Харухи прежде всех остальных. Я ничего не понимал, – Кён, тут же всё очевидно. На что похожа эта дуга?

На дугу, на что же ещё.

– Вот потому и с математикой у тебя плохо! Такое нужно моментально узнавать. Можно, Коидзуми-кун?

Харухи взяла у Коидзуми красную ручку, и провела на карте ещё одну линию:

– Продолжим кривую дальше. Если по мере возможности сохранять кривизну, то линия опишет полукруг и замкнётся. Получится круг, видишь?

Угу. Хотя Харухи рисовала от руки, красный круг вышел довольно похожим на строгую окружность. Маленький кружок, прямо как пометка на карте города, обозначающая место, где закопан клад.

Теперь я понял. Значит, вот что Коидзуми имел в виду.

– То есть, этот круг – область, куда боятся заходить собаки?

– Но это только догадка, – добавил Коидзуми, – Если верно моё предположение о том, что зона имеет форму круга – то да. Мы пока не можем сказать, виноваты сверхъестественные силы вроде призраков, или нечто рукотворное, как ядохимикаты, но всё-таки мы сделали небольшой шаг к разгадке.

Коидзуми указал на только что нарисованный им с Харухи круг:

– Что бы это ни было, оно должно равно отстоять от всех точек на кривой. Иными словами, самое подозрительное место – центр круга. Поскольку я строил круг лишь по трём точкам, результат окажется весьма приблизителен, но, полагаю, не обязательно ошибочен. Центр этого круга должен быть…

Не успел Коидзуми указать место, как Харухи уже ткнула в центр кончиком ручки:

– Всё-таки, виновата река.

Харухи могла и не объяснять. Центр отмеченного на карте круга попадал туда, где должен был тянуться хорошо знакомый мне ряд вишнёвых деревьев. Только незабвенная скамейка Асахины-сан была с другой стороны реки.

– Ого! – восхищённо произнесла Саканака, – Как ты только до этого додумался, Коидзуми-кун! Вот это да!

– Ничего особенного.

Саканака доверчиво смотрела улыбающемуся Коидзуми прямо в глаза. Эй-эй, держись от него подальше, Саканака! Он мутант, умеющий превращаться в красную сферу, и его настоящих мыслей не знает никто!

Хотя мне и хотелось предупредить об этом Саканаку, я не решился открыть рта и молча изучал карту.

Такое впечатление, что все происходящие со мной странные события вертятся вокруг этого места, как будто их сюда что-то притягивает. Впрочем, уж сейчас-то мне не придётся спасать мальчишку из под колёс автомобиля, и выслушивать саркастические ремарки появившегося откуда ни возьмись нового персонажа. В тот раз были только я да Асахина-сан, а сейчас со мною вся «Бригада SOS». Что бы там ни происходило и кто бы что ни делал, за моей спиной – её величество командирша!

– Вперёд, – скомандовала Харухи с довольным видом, – Прямо к этой подозрительной точке! Не бойтесь, Саканака-сан и Джей-Джей, дальше мы обо всём позаботимся! Сфотографировав призраков, мы изгоним их навсегда!

– И… изгоним?

Будто вспомнив, что на ней надето, Асахина-сан обхватила себя обеими руками за плечи. Харухи схватила её за запястье и сказала:

– Бригада – полный вперёд, несёмся как суперэкспресс!

И действительно, сама же бросилась вперёд.

До нашей цели было недалеко, так что исполняя приказ Харухи «полный вперёд», мы оказались на месте в мгновение ока. Согласно карте Коидзуми, предположительное паранормальное место находилось в точности на аллее возле реки, где уверенно набирались энергией для цветения вишнёвые деревья.

Таращась в карту, Харухи пыталась найти ближайшую к центру круга точку, хотя по-моему, прикидки Коидзуми всё равно были настолько приблизительны, что за точность уже можно было не бороться.

– Где-то тут, что ли?

– Мне представляется, что вон там.

В противовес Харухи, лихорадочно сравнивающей карту с местностью, Коидзуми, похоже, хорошо представлял себе наше местоположение и дал точный ответ.

К подозрительному месту пошли только мы, пять членов «Бригады SOS». Саканака и Руссо остались дома ждать новостей, а точнее, Саканака просто упрямо отказалась идти вместе с нами, повторяя «не могу же я тащить Руссо туда, куда он не хочет идти». Поскольку от этих двоих в любом случае не было бы никакой пользы, ни Харухи, ни я не возражали. Правда, я и сам не больше, чем статист, играющий случайного зеваку, так что не мне говорить о полезности.

Единственной, кому с точки зрения Харухи отводилась существенная роль в этой ситуации, была…

– Микуру-тян, время пришло. Твой выход.

– П-п-поняла.

…Асахина-сан. Ради этого её даже заставили нарядиться мико. Если бы мы так и вернулись домой ни с чем, костюм мико пропал бы даром.

– Н-но я не знаю, что делать…

– Сейчас расскажу! У меня всё продумано. Встань пока сюда, и палку свою в руки возьми.

Вручив Асахине-сан увенчанный онбэ посох, Харухи указала ей место на траве недалеко от берега реки и вытащила из кармана несколько скатанных в трубочку листов.

– Итак, – сказала она, обнимая за плечо беспокойно оглядывающуюся Асахину-сан и посматривая на нас, – Призраков не видно, начнём же скорей изгнание!

– Бодхисатва Авалоките… швара, прад… праджня… парамита пра… практикуя?.. узрел пустыми пять ска… скандх…

Я всё гадал, что за заклинание приготовила Харухи, а оказалось – ничего особенного, простую сутру сердца^[28]. Конечно, зачитывание сутр в костюме мико попахивает ересью, но идея, что если объединить усилия синтоизма и буддизма, их чудотворная сила тоже удвоится, пожалуй, имеет право на жизнь.

Нижайше прошу всех монахов всевозможных буддистских храмов о снисхождении к нам из уважения к усердию Асахины-сан, старательно зачитывающей текст из блокнота в руках Харухи.

Ассистирующая Харухи снова и снова опускала блокнот, дописывала чтения иероглифов к очередной строфе «Сутры сердца», и показывала результат Асахине-сан.

– …избавился. С формой нет у пустоты различий, пустота не отличается от формы, форма это то же, что и пустота…

Пока поддельная мико Асахина-сан с благоговейным видом зачитывала строчки сутры, я бросил взгляд на другую девушку, чья реакция меня лично очень интересовала. Думаю, не надо объяснять, о ком речь?

– …

Нагато стояла за спиной Асахины и наблюдала за ней глазами, похожими на круглые стеклянные шарики-колокольчики, что звенят на ночном ветру^[29]. Ничего странного я не заметил, обычная скучающая Нагато в своём штатном режиме функционирования. Столь же безмятежная, как и когда читает книги в комнате кружка.

Наверное, можно успокоиться.

Конечно, я не думал, что место, где Асахина-сан трудилась в качестве временной жрицы, было в точности той самой «подозрительной точкой». Но если бы даже не прямо здесь, а хотя бы неподалёку было что угодно, от загробного до научного, мимо Нагато бы это не прошло незамеченным. А когда Нагато что-нибудь заметит, это сразу же пойму я. Нагато и сама тотчас же мне скажет, если обнаружит что-нибудь странное – как было тогда с камадомой, например.

Наверное, Нагато обратила внимание, что я разглядываю её в профиль, поскольку сначала она покосилась на меня, а потом повернулась и сказала, будто читая мои мысли:

– Ничего.

Никаких бомб, медведей в спячке, радиоактивных элементов или золотых печатей Химико?

– Нет.

Ни единого следа?

– В пределах моих способностей восприятия – нет, – ответила Нагато таким голосом, будто зачитывала таблицу умножения, – Никаких нестандартных останков.

Так почему же Руссо и другие собаки бояться подходить к этому месту? Если тут ничего нет, им и бояться было бы нечего.

– ……

Качнув головой, как колокольчик на ветру, Нагато вдруг остановила взгляд на чём-то за моей спиной.

Точно повинуясь её движению, обернулся и я.

– Э?

Вверх вдоль реки трусил в нашу сторону высокий молодой человек в спортивной одежде. Я бы не удивился – случайный встречный, обычный любитель бега, – но моё внимание привлекло другое: поводок в его руке и пёс на другом конце этого проводка. Конечно, сиба-ину не настолько редки, а это был самый обычый, даже типичный сиба-ину, без каких-либо исключительных черт.

Но как сюда попала собака? Ведь это место было для псов сверхъестественной запретной зоной?

– Э? – теперь обратила внимание и Харухи. Читающая сутры Асахина-сан, не получив новой строфы на блокноте, подняла голову и прервалась, увидев выражения на наших лицах:

– …Нет неведенья, нет избавленья… э?

– Хм-м… – Коидзуми сложил руки на груди и пристально разглядывал бегущих бок о бок человека и собаку.

Этот сиба-ину вёл себя совсем не так загадочно, как недавно шотландский высокогорный белый терьер. Мерно дыша и ритмично толкая землю четырьмя лапами, всем своим видом он показывал, как счастлив бегать с хозяином.

Бросив на куда более подозрительную компанию, то есть, на нас, лишь один взгляд, молодой парень студенческого возраста и его собака поравнялись с нами и собирались нас миновать.

– Стойте! Погодите! – крикнула Харухи, выскакивая у них на пути, – У меня вопрос!

Пристальный, давящий взгляд Харухи, точно лазерный луч, остановился на сиба-ину:

– Можно вас на минуту? Скажите, почему ваша собака бегает тут как ни в чём ни бывало? Тут же… вот что… эх, да тут целая история.

Выпалив это, Харухи схватила меня за форменный школьный галстук, притянула к себе и прошептала на ухо, косясь на остановившегося парня, который наблюдал за нами с недоумением на лице, и его удивлённо высунувшую язык собаку:

– Объясни им, Кён!

Я?

Только я собирался передать эстафету Коидзуми, как Харухи подтолкнула меня в спину, и я невольно шагнул вперёд к собаке и её владельцу. Ничего не поделаешь. «Извините, что отвлекаем от прогулки», – начал я, и принялся объяснять. Где-то неделю назад все местные собаки стали отказываться гулять по берегу. Узнав об этом от знакомой, мы очень удивились и решили разобраться, в чём же дело. Мы только что сами лично видели, как пёс этой знакомой не хотел сюда идти. Ясно, что их что-то пугает, и мы как раз вернулись к поискам, как тут бежите вы со своей собакой, и ваш сиба-ину совершенно спокоен. Интересно, почему?

– Ах, вот вы о чём, – сейчас же понял нас парень – на вид лет двадцати. Внимательно разглядывая Асахину-сан, стоявшую с церемониальным посохом в руках, он ответил:

– И правда, как-то раз на прошлой неделе, он вдруг, – кивок на собаку, – испугался бегать обычным маршрутом. Стоило только свернуть к реке – упирался так, что с места не стронешь. Я тоже голову ломал.

Владелец собаки – видимо, спортсмен, – перевёл взгляд на пространство между Харухи и Асахиной и продолжил:

– Но для бега этот маршрут всё-таки лучший, так что я прикинул – не попробовать ли заставить собаку? И вот, позавчера – или третьего дня? – так и сделал. Поначалу пёс упирался, но теперь вот, сами видите, бегает обычным маршрутом, как всегда. Уже пришёл в себя.

Я не настолько сведущ в ветеринарии, чтобы читать по мордам собак, но послушно сидевший у ног хозяина сиба-ину душой и телом казался самим воплощением здоровья. Судя по взгляду, его совершенно ничего не тревожило.

– Думаю, если собаку вашей знакомой подтащить ближе, хотя бы даже силой, та тоже быстро опомнится. Довольно странно, конечно, но мало ли – медведь неподалёку зимовал, а запах остался…

Та же догадка, что у Коидзуми! Наверное, парень – студент спортивного колледжа.

– Можно мне идти?

– Спасибо большое! Вы нам очень помогли.

Харухи от всей души поблагодарила парня, и он снова покосился на наряд Асахины-сан. На мгновение мне показалось, будто он собирался что-то спросить, но будучи деликатным человеком, решил не лезть в чужие дела.

– Удачи! – бросил молодой человек на прощание и возобновил свой бег вверх по берегу реки, а собака побежала рядом с ним.

Остались только Харухи с блокнотом, полным строф «Сутры сердца», Асахина-сан, будто заблудившаяся по дороге к храму, Нагато, наблюдавшая за течением реки, Коидзуми, задумчиво поглаживающий подбородок, и я – цирк из пяти человек.

– И что всё это значит?

Что видела и слышала – то и значит.

– А как же призраки? Я-то ждала призраков!

Я тебе с самого начала сказал, что призраков не будет.

– В чём же тогда было дело?

Кто знает.

– …Вид у тебя такой довольный, прямо смотреть противно.

Ничего подобного. У меня всегда серьёзное, ответственное лицо. И вовсе я не вздыхаю с облегчением из-за того, что твои призраки не вылезли, и теперь уже не вылезут.

– Обманщик, – припечатала Харухи, развернулась, и широким шагом поспешила прочь.

Покинув прибрежную аллею с вишнёвыми деревьями, мы все вместе направились обратно к дому Саканаки. Нам надо было доложить о результатах расследования и забрать оставленные там портфели.

– Но в чём же правда было дело? – осторожно задала вопрос Асахина-сан, шагавшая позади, наискосок от меня, стесняясь людских взглядов, – Руссо-сан и сегодня боялся там ходить.

Коидзуми сейчас же ответил:

– По словам молодого человека, его собака гуляет здесь уже три дня. Раз псы так боятся этого места, вероятно, прежде здесь действительно что-то было, но теперь его, судя по всему, больше нет. Я бы предположил, что Руссо и другие собаки, о которых говорила Саканака-сан, не рискуют сюда приближаться потому, что у них сохранились неприятные воспоминания. Если бы хозяин сиба-ину не приволок его силой, уверен, что он тоже остерегался бы этого пути до сих пор.

Может, собаки тоже бывают двух видов – одарённые, которые навсегда запоминают неприятный опыт, и простодушные? По-моему, у Руссо просто хорошая память, а у сиба-ину ветер в голове.

– …

Молчание Нагато меня только радовало. Раз она молчит, значит, ничего серьёзного точно не случалось. Можно смело голосовать за то, что три дня назад в горы вернулся вышедший из спячки медведь.

В это время года под вечер становилось довольно прохладно. Мы спешили, стараясь не отставать от Харухи, быстрым шагом шедшей к дому Саканаки. Конечно, Харухи сердилась, поскольку её гордость как командира была уязвлена необходимостью доложить, что дождавшись в кои-то веки клиента, мы ничего в итоге не смогли разгадать – но с её характером она быстро обо всём забудет. Чем корить себя за упущенные возможности, Судзумия Харухи скорее махнёт рукой и возьмётся за что-нибудь ещё: нет – так нет.