Текст книги "Тревога Харухи Судзумии (ЛП)"

Автор книги: Нагару Танигава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Понятно.

Нисколько не смутившись, Юки, легонько коснулась своей звёздно-конечной палочкой головы Сямисена, и тот поспешно замолчал.

Затем Юки объявила, как бы обращаясь сама к себе:

– Это было чревовещание.

Сказав это с невозмутимым видом, она воздела свою «Стар чего-то там» и произнесла:

– Тогда нападай, Коидзуми Ицуки. Я превращу тебя в свою куклу.

Дешёвый звуковой эффект – и звёздочка-наконечник на палочке вспыхнула ярким светом.

Хотя тут и без объяснений всё станет ясно, прокомментирую всё-таки дальнейшее развитие последней битвы.

Если коротко, скрытая сила Ицуки теперь достигла своей высшей точки. Сам не зная о ней, Ицуки попал в безвыходную ситуацию, почувствовал в себе пробуждение тайных способностей и стал полноценным экстрасенсом. Эти экстрасенсорные способности в нём так велики, что даже сам Ицуки не может их контролировать. Пользуясь своим загадочным даром, что, скорее всего, было вызвано смятением эмоций, он сумел отразить нападки Юки и атаковал всей своей магией пришелицу в чёрной мантии.

– …Чёрт.

– Мяу.

С этими словами загадочная парочка из Юки и Сямисена улетела, кувыркаясь, на край вселенной. Не слишком внушительный получился предсмертный крик.

Вышвырнув Юки и Сямисена, Ицуки обернулся и мягко сказал главной героине:

– Всё кончено, Асахина-сан.

Микуру воздела своё испуганное личико и посмотрела на Ицуки сияющими глазами.

Ицуки подал руку и помог Микуру встать, затем положил ладони на загородку крыши и уставился в небеса. Вторя его взгляду, Микуру тоже посмотрела наверх, а за ними и камера обратилась на чистое синее небо.

Очевидно, что эта вертикальная панорама была снята лишь потому, что никто не умел нормально соединять сцены.

По улице, усыпанной цветками сакуры, холодным осенним днём Микуру и Ицуки шагали рука об руку. Костюм официантки хорошо смотрится рядом со школьной формой – это ужасно выводит из себя.

Вдруг сильный порыв ветра прошелестел мимо, вздувая разбросанные лепестки вишни маленькими спиральками. Во всём фильме одна эта сцена была настоящей.

Ицуки с улыбкой сбросил лепестки, что упали на шелковистые волосы Микуру. Та смутилась, щёки её покраснели, и она медленно закрыла глаза.

Потом фокус камеры внезапно покинул этих двоих и поднялся в голубые осенние небеса. Зачем опять эта вертикальная панорама?

Заиграла украденная откуда-то заключительная мелодия, поехали титры.

В самый последний момент вклинился голос бога, произнёсший дополнительный комментарий, и на этом фильм производства «Бригады SOS», «Приключения Асахины Микуру, эпизод 00» совершенно бестолковым образом закончился.

По-моему, редко попадаются фильмы, которые настолько беспорядочны с первых кадров и до самого конца. Да и вообще, называть эту кучу-малу фильмом было бы огромным неуважением по отношению ко всем, кто действительно старается снимать нормальное кино. Но, почему-то, это кошмарное творение имело немалый успех. Поначалу его собирались показывать вместе с фильмами, снятыми кинематографическим кружком, но в итоге наше кино оттеснило их все и его одно смотрели на проекторе комнаты для просмотра. Говорят, так пожелала аудитория, но мне кажется, что и желания одной известной личности сыграли свою роль. Наверное, помогла и популярность Асахины-сан.

Я слышал, что бедные ребята из кинематографического кружка вынуждены были мучаться, показывая своё кино в подготовительной комнате.

Поскольку вход был бесплатным, естественно, что никаких денег мы не собрали. Но успех фильма подтолкнул режиссёра и продюсера к тому, чтобы начать строить планы на продолжение. Она даже подготовила исправленное издание с названием «Приключения Асахины Микуру, режиссёрская версия», которую записала на DVD, чтобы продавать на рынке. И заплаканная Асахина-сан, и я сейчас пытаемся отговорить её от этой идеи. Мы молимся, чтобы до следующего фестиваля в новом году нам удалось найти что-нибудь взамен фильма, на что наша командирша нацелится своими антеннами.

Конечно, чем бы она ни решила заняться, мы рано или поздно всё равно окажемся по уши в беде. Но это когда ещё будет, и кто знает, сохранится ли до того времени «Бригада SOS»…

…Сохранится, да?

Наверное, нужно спросить об этом гостью из будущего. Надеюсь, это не секретная информация, – тихо говорю я себе.

Влюбившийся с первого взгляда

Всё началось с досадного телефонного звонка.

Каждый год одно и то же. Как только Рождество остаётся позади, весь праздничный дух просто испаряется без следа. Близился конец года, и пока Харухи готовилась вновь выдумывать неурядицы и претворять их в жизнь, мне выпала краткая передышка в виде зимних каникул, на которых я мог перевести дух.

Я тогда, сознательно оттягивая момент предновогодней капитальной уборки, боролся в своей комнате с Сямисеном:

– Не дёргайся. Умница, молодец, уже почти всё.

– Мяу!

Не обращая внимания на его протесты, я поднял выкручивающийся комок меха, обросший к зиме пуще прежнего, и зажал его под мышкой.

Тягостные воспоминания о том, как Сямисен превратил дорогую моему сердцу джинсовую куртку в бесполезную тряпку, служат отличным напоминанием о том, что следует регулярно стричь коту когти. У Сямисена тоже прекрасная память для кота, поскольку всякий раз, как он замечает, что я иду к нему с машинкой для стрижки когтей, он предпринимает попытку к бегству на максимально возможной скорости.

Ловить его – это сплошной кошмар, поскольку мне приходится удерживать кусающегося, царапающегося и брыкающегося кота, пытаясь выпрямить его лапы, чтобы подстричь когти на подходящую длину. После таких процедур мои руки всегда покрыты царапинами. Однако телесные раны заживут, а вышивку на джинсовой куртке уже не вернуть, так что я не ослабляю бдительности. Как мне жаль тех дней, когда кот изъяснялся сложными фразами и понимал человеческую речь. И почему тебе разонравилось говорить по душам?

Хотя нет, забудьте. Если он снова заговорит, значит, дела опять пошли наперекосяк. Коту полагается вести себя как коту – мяукать, и больше ничего.

Я как раз покончил с обрезанием когтей на правой передней лапе Сямисена и подбирался к его левой передней, как…

– Кён-кун! Тебе звонят!

В комнату, не постучавшись, ворвалась моя сестрёнка, держа в руке трубку беспроводного телефона. Увидев Сямисена, ведущего извечную битву гордости и власти между кошками и людьми, она улыбнулась:

– А, Сями, тебе помочь коготки постричь? Дай помогу!

Сямисен отвернулся от неё, как от назойливого прохожего, и фыркнул, совсем как человек. Как-то раз я попросил свою сестру помочь мне стричь ему когти. Мы тогда поделили работу: я держал кота за лапы, а сестре досталась стрижка. Увы, эта восьмилетняя школьница не умела вовремя остановиться. В итоге она обрезала Сямисену когти слишком коротко, и тот объявил недельную голодовку протеста. Мои навыки стрижки вне всяких сомнений были лучше, чем её, но Сямисен всё равно убегал от меня и царапался. Может, мозги у кошек занимают не всю черепную коробку?

– Кто там?

Я отложил машинку для стрижки когтей и взял телефонную трубку. Завидев шанс сбежать, Сямисен тотчас же вырвался на свободу, спрыгнул с моих коленей и выскочил из комнаты.

Сестрёнка с готовностью подобрала машинку для стрижки когтей и произнесла:

– Мм… какой-то дядя. Я его не знаю, но он говорит, что твой друг!

Затем она бросилась за Сямисеном и скрылась в коридоре за дверью. Я уставился на трубку и задумался.

Кто бы это мог быть? Раз на проводе парень, значит это не Харухи и не Асахина-сан. Будь это Коидзуми, моя сестра бы его тоже узнала. Танигути, Куникида и другие друзья всегда звонят мне на мобильный, а не на домашний телефон. Если это какой-нибудь докучливый телефонный опрос или реклама, то шли бы они…

Думая так, я нажал на кнопку приёма.

– Алло?

– Привет, Кён говорит? Это я, давненько не виделись.

Услышав первое предложение, сказанное этим хрипловатым тоном, я наморщил лоб.

Кто это такой вообще? Не знаю никого с таким голосом.

– Да это я! Мы учились в одном классе в средней школе, помнишь? Знаешь, сколько раз я вздыхал за последние шесть месяцев, вспоминая о тебе?

Что-что?! Не знаю и знать не хочу!

– Кончай говорить намёками. Кто ты такой?

– Накагава. Ещё год назад мы были одноклассниками, неужели ты забыл меня всего за год? Или ты завёл столько новых друзей в старшей школе, что теперь и не помнишь тех, кто учился с тобой в прошлом классе? Какая бессердечность!

Голос в телефонной трубке звучал очень огорчённо, но…

– Ничего подобного.

Я подключился к своим банкам памяти и порылся в воспоминаниях третьего года средней школы. Накагава, да?.. Кажется, действительно был кто-то такой в моём классе. Большелобый, широкоплечий и мускулистый на вид парень. По-моему, он играл в команде регби.

Но… Я снова взглянул на трубку.

Мы учились вместе лишь один последний год, и не были на короткой ноге. В классе мы держались разных групп людей. От случая к случаю мы здоровались, проходя друг мимо друга, но я определённо не помню, чтобы мы с ним разговаривали. После выпускного имя и внешность Накагавы ни разу не всплывали у меня в памяти.

Я подобрал с пола обрезки когтей Сямисена и сказал:

– Накагава, да? Привет, Накагава, давненько не виделись. Ну и как поживаешь? Ты, кажется, поступил в мужскую школу. Правильно? Из-за чего звонишь? Вызвался работать руководителем союза выпускников?

– Эту должность уже получил Судо, он теперь в «городской старшей»; впрочем, неважно, разумеется, я звоню тебе по делу. Так что слушай внимательно: для меня это вопрос жизни и смерти.

Ты позвонил ни с того ни с сего, и заявляешь, что речь идёт о жизни и смерти? После такого неопределённого заявления у меня уже ум за разум заходил в попытках понять, что же он хочет сказать.

– Кён, обязательно отнесись к этому серьёзно. Ты единственный, кому я могу об этом сказать, ты моя последняя зацепка.

Не слишком ли ты преувеличиваешь? Ну ладно, давай уже, говори, что хотел. Мне даже интересно, что ты собираешься сказать однокласснику, который тебя и в школе-то толком не знал и не сохранил по тебе никакой памяти после выпускного.

– Боюсь, я влюблён.

– …

– Нет, правда. Мне так неловко от всего этого. Последние несколько месяцев, сплю я или бодрствую, ни о чём другом не могу думать.

– …

– Я дошёл до того, что не могу сосредоточиться ни на чём ином. Хотя нет, это неправда. Я всё-таки научился уделять время учёбе и делам команды. Благодаря этому я даже выправил оценки и менее чем за год стал в своей команде постоянным игроком.

– …

– Любовь придавала мне сил. Понимаешь, Кён? В глубине души я ужасно мучаюсь. Знаешь, сколько я колебался, разыскав твой телефон в школьном справочнике? Даже сейчас я всё ещё дрожу. Любовь, волшебная сила любви заставила меня набрать твой номер. Надеюсь, ты понимаешь мои чувства.

– Но, Накагава…

Я облизнул губы. Холодный пот тонкими струйками стекал по моему лбу. Боже мой, зачем, зачем я только снял телефонную трубку…

– Прости, но не думаю, что могу принять твою любовь… Да, могу только посочувствовать. Мне правда жаль, но ничего… ничего обещать не могу.

Можно сказать, что по хребту моему пробежала холодная дрожь. Давайте-ка расставим все точки над «и»: я совершенно нормальный гетеросексуальный парень. Интерес к «своей команде» во мне весит не больше колибри. Иными словами, такой интерес отсутствует. Что сознательно, что подсознательно, у меня нет никаких отклонений. Понимаете? Как тут можно сомневаться? Одни лишь мысли об Асахине-сан способны свести меня с ума. А если бы с подобными шуточками позвонил Коидзуми, я бы уже повесил трубку. Да, и я не бисексуален. Всё ясно?

Непонятно кому адресованные фразы переполняли мою голову. Я продолжил говорить, обращаясь к трубке:

– Так что, Накагава, мы можем оставаться друзьями,…

Хотя между нами и не было ничего, что делало бы нас друзьями.

– …но, боюсь, я не могу согласиться на романтические отношения, точка. Прости. Если тебе нужна романтика, можешь попытать счастья с парнями в своей школе, поскольку я предпочитаю вести нормальную школьную жизнь. Было приятно услышать тебя после такого долгого перерыва. Если мы когда-нибудь столкнёмся на встрече выпускников, я сделаю вид, что всё забыл, и буду относиться к тебе с уважением. И никому ничего не скажу, так что всего наилучшего…

– Минуточку, Кён! – удивлённо воскликнул Накагава, – Что ты несёшь? Пойми меня правильно, ты не тот человек, в которого я влюбился! Откуда ты набрался таких мыслей? Это неприлично.

Тогда зачем ты произносил все эти романтические слова? Если ты обращался не ко мне, то к кому?

– Вообще-то, я даже не знаю её имени, я просто знаю, что она учится в «северной старшей»…

Пусть я до сих пор и не понял толком, о чём шла речь, я вздохнул с облегчением, как солдат в окопах на поле боя, услышав, что заключено перемирие. Нет ничего страшнее, чем выслушивать признания в любви от парня… для меня, по крайней мере.

– Будь добр, говори точнее? В кого ты там влюбился?

Сколько можно нести околесицу? Я уже, знаешь ли, готов занести тебя в свой чёрный список.

Да и вообще, что с ним такое? Только первый год в старшей школе, а уже распространяется о своей любви. Любовь любовью, но признаваться в том, что любишь кого-то всё-таки крайне неловко.

– Была весна… Май, кажется, – Накагава погрузился в воспоминания, в голосе его зазвучали ностальгические нотки, – Эта девочка шагала рядом с тобой. Стоит лишь закрыть глаза, как её образ возникает у меня в голове. Ах… она так прелестно выглядела, она была невероятно красива. Я разглядел ауру чистого сияния, что окружала её. Мне не пригрезилось, нет, она была так непорочна и чиста, что казалось, божественное свечение льётся на неё с небес…

Его воспоминания походили на опасный наркотический бред.

– Я был просто ошеломлён. Чувства, подобного этому, я не испытывал никогда в жизни. Будто бы удар током потряс всё моё тело… Нет! Будто бы чудовищная молния пригвоздила своим ударом меня к земле. Я простоял, не двигаясь, несколько часов, потеряв всякое чувство времени. Когда я пришёл в себя, уже стояли сумерки. И в этот момент мне стало ясно – пришла любовь!

Давайте упорядочим словесный поток поражённого штаммом «Андромеда» сознания Накагавы. По его словам, в мае он увидел меня с какой-то девушкой и был тронут до глубины души… причём девушка была ученицей «северной старшей школы», так что круг подозреваемых сильно сужается.

Будем откровенны, не так много девушек гуляло этой весной со мною вместе по улицам. Если считать только школьниц из «северной старшей», то мою сестру из списка придётся исключить, и останутся лишь три девушки из «Бригады SOS».

А значит…

– Во всём этом видна рука судьбы, – продолжал Накагава всё более нездоровым тоном, – Знаешь что, Кён? Я никогда не верил во всякую фантастику вроде любви с первого взгляда. Я тоже считал себя материалистом. Но любовь пришла столь внезапно, и я прозрел. Любовь с первого взгляда существует, Кён…

Почему я должен выслушивать твою бесконечную болтовню? Любовь с первого взгляда? По-моему, ты просто купился на внешнюю привлекательность.

– Н… ничего подобного! – этот парень, кажется, был уверен в своих словах, – Я не из тех, кого обманут лицо или фигура девушки, главное для меня – это то, что у человека внутри. Я разглядел её внутреннюю сущность с первого взгляда, и этого оказалось достаточно. Этот мощнейший порыв впечатлил меня сильнее, чем что-либо в моей жизни. Увы, я не могу выразить свои чувства в словах. Всё, что получается сказать – я влюблён. Нет, я ещё не влюблён до конца, я влюбляюсь всё больше с каждым днём… понимаешь меня, Кён?

Совершенно не понимаю.

– Ладно, забудем пока про это, – я решил положить конец бесконечной болтовне тронутого Накагавы, – Говоришь, молния от той девочки ударила тебя в мае, да? Но сейчас зима. Прошло больше полугода, где ты был всё это время?

– Сам не знаю, Кён. И не говори, мне только становится хуже при мысли об этом. Последние несколько месяцев я пребывал в растерянности, не зная, что мне делать. С тех самых пор, как я увидел её, мой разум не знал покоя, а мои чувства не могли найти выхода. Всё это время я размышлял о том, подхожу ли я этой девушке. Буду откровенен, Кён, о звонке тебе я подумал лишь на днях. Я вспомнил о тебе, поскольку ты гулял вместе с ней, и решил поискать твой номер в телефонной книге средней школы. Она была столь красива, ослепительно красива, никогда раньше не было такого, чтобы я терял рассудок из-за девушки.

Потерять рассудок из-за девушки, у которой ты даже имени не спросил, и мучаться этим почти полгода – не слишком ли опасна эта твоя увлечённость?

Асахина-сан, Харухи, Нагато – их лица по очереди всплыли в моей голове. Я решил сразу перейти к делу. Откровенно говоря, мне уже давно хотелось повесить трубку, но, судя по тому, как сильно был опьянён Накагава, если я повесил бы трубку, меня, наверное, ждал бы лишь бесконечный вал новых звонков.

– Опиши, как выглядела эта девочка, в которую ты влюбился.

Накагава на секунду замолк…

– У неё были короткие волосы, – сказал он, роясь в воспоминаниях, – И очки.

Ага.

– Форма «северной старшей», казалось, была создана специально для неё. Она выглядела в ней красавицей.

Так-так.

– И она была со всех сторон окружена этой сверкающей аурой.

Ну, насчёт этого я не уверен, но…

– Ты имеешь в виду Нагато?

Вот это была неожиданность. Поначалу я полагал, что с ума Накагаву могла свести либо Харухи, либо Асахина-сан. Никогда бы не подумал, что это будет Нагато. Танигути точно не дурак оценивать девушек. Когда я впервые увидел Нагато, она показалась мне странной молчаливой куклой-игрушкой, безвылазно сидящей в клубной комнате. Я бы и не подумал тогда, что у многих моих знакомых такой утончённый вкус. Конечно, за прошедшие с тех пор несколько месяцев моё мнение о Нагато полностью поменялось.

– Так её фамилия Нагато, да? – Накагава заволновался, – Как это пишется? А зовут её как?

Нагато Юки. Нагато, как в «крейсер Нагато». Юки, как в слове «надеяться».

– …Красивое имя. Крейсер Нагато впечатляет мощью, а имя Юки говорит о надежде… Нагато Юки-сан… как я и думал, чистое имя, полное всяких возможностей. Элегантное, но не давящее, и звучит не слишком холодно. Точно такое, каким я его себе представлял!

Интересно, каким он его себе представлял? Какие заблуждения родились в его голове по одному лишь взгляду? Говоришь, тебе важны лишь личные качества, так позволь спросить – какое отношение имеют личные качества к любви с первого взгляда?

– Я просто знаю, – ответил он без тени сомнения. Его самонадеянность уже начинала меня раздражать, – Сомнений быть не может. Я совершенно уверен, что, как бы она ни выглядела, и какой бы у неё ни был характер, она красива особенной, высокоразвитой красотой. Я увидел в ней мудрость и стройность мыслей, подобные божественным. Она из тех высокородных девушек, которых никогда не встретишь в обычной жизни.

Надо будет потом посмотреть в словаре определение «высокородных», а то вопросы в моей голове так и остаются без ответов.

– Этого-то я и не понимаю. С чего ты взял, что она окажется столь прекрасной, увидев её лишь краем глаза? Ты ведь ни разу даже не общался с ней, ты только смотрел на неё издалека!

– Я просто знаю; потому-то я и столь безнадёжно влюблён!

Почему я должен выслушивать твои беспричинные возгласы?!

– Я так благодарен богу. Мне ужасно стыдно, что раньше я не верил в него. С тех самых пор я каждую неделю хожу в местный храм и молюсь, а иногда заглядываю в церкви, и католические, и протестантские.

Молиться всем подряд – ещё большее неверие, чем отрицать бога вовсе. К тому же, вряд ли боги вознаградят тебя за любую молитву. Выбери одно божество и молись только ему.

– Да, ты прав, – беспечно ответил Накагава, – Огромное спасибо, Кён. Благодаря тебе, я ещё более преисполнен решимости. С этого дня я молюсь единственной богине, моей богине Нагато Юки. Ей, моему единственному божеству, я подарю безграничную свою любовь…

– Накагава,

Не вмешайся я – он бы продолжал бесконечно, так что я поспешил прервать его. Частично потому, что его речи были слишком слащавы, а частично из-за того, что по какой-то причине я чувствовал раздражение,

– Так чего ты хочешь от меня? Я уже понял причину твоего звонка, но дальше что? Мне, знаешь ли, бесполезно рассказывать о твоей любви к Нагато.

– Мне нужно, чтобы ты передал послание, – сказал Накагава, – Надеюсь, ты сможешь вручить письмо Нагато-сан. Очень тебя прошу, ты единственный, кто может мне помочь. Раз ты гулял вместе с ней, должно быть, вы хорошие друзья, да?

Ну, в общем-то, да. Мы оба участники «Бригады SOS», а потому дружно вращаемся по своей орбите вокруг Харухи. Кстати, если он видел нас с Нагато в мае месяце, и Нагато была в очках и школьной форме… а, ну тогда всё понятно. Дело было во время первого мероприятия «Бригады SOS», озаглавленного «поиски загадочного». Мы с Нагато ходили в библиотеку. Ах, дела прошлого… с тех пор я стал понимать Нагато в сотню раз лучше. Настолько лучше, что я уже начинаю беспокоиться, не слишком ли хорошо я её узнал.

Вспоминая всё это, я спросил Накагаву:

– Так ты сказал, что видел, как мы с Нагато гуляли вместе… – откровенно говоря, мне было неловко спрашивать его об этом, – Но почему ты решил, что мы с ней просто знакомые? Тебе не пришло в голову, что я, может быть, встречаюсь с Нагато?

– Нет, что ты, – Накагава даже не дрогнул, – Ты из тех, кому нравятся необычные девочки. Помнишь, ещё в девятом классе… ты встречался с этой странной девчонкой, как там её звали?…

Ты называешь её странной, но не считаешь странной Нагато? К тому же, этот парень явно что-то не так понял. Да, и Куникида тоже понял всё неправильно. Мы с ней просто дружили; если подумать, после окончания средней школы мы даже не встречались. Конечно, я ещё вспоминаю о ней время от времени. Послать ей, что ли, открытку на новый год…

Мне почему-то показалось, что я рою сам себе яму, и я поспешил сменить тему.

– Ладно, что ты там хотел ей передать? Пригласить на свидание? Или спросить для тебя телефонный номер? Это, наверняка, будет проще.

– Нет, – уверенно ответил Накагава, – Кто я такой, чтобы сейчас появляться перед Нагато-сан? Я пока недостоин её, так что…

Он замолк на полсекунды или около того,

– Будь добр, попроси её… подождать.

– Чего подождать? – спросил я.

– Подождать, пока я сделаю ей предложение. Так пойдёт? Ведь сейчас я лишь десятиклассник, у меня нет жизненного опыта.

Ну, у меня его тоже нет.

– Это никуда не годится. Послушай меня, Кён. С этого дня я буду стараться изо всех сил. По правде говоря, я уже работаю, не покладая рук. С моими нынешними оценками, если я не растеряю знания, я пройду в государственный университет.

Рад за тебя, что у тебя такие большие планы.

– Я хочу попасть на экономику. Поступив в университет, я буду и дальше работать в поте лица и постараюсь оказаться первым среди выпускников. Получив образование, я не стану работать в государственных компаниях или больших корпорациях, а вместо этого получу место в фирме среднего или маленького размера.

Умеет же он строить планы, по которым не поймёшь, то ли сбудутся они, то ли нет. Если бы его речи услышал призрак, он, наверное, смеялся бы до колик в животе.

– Но меня не устроит положение человека без статуса. Дайте мне три года… нет, достаточно и двух, и я получу весь необходимый опыт, чтобы начать собственное дело.

Не собираюсь тебя останавливать, вперёд, пробуй. Если к тому времени у меня будут проблемы со службой, можно, я устроюсь к тебе работать?

– А через пять лет… нет, я постараюсь уложиться в три, через три года моя компания встанет на ноги. Среднегодичный прирост к тому времени будет не меньше десяти процентов, и это в терминах чистой прибыли.

Я с трудом поспевал за мыслительными процессами Накагавы, но он, похоже, лишь распалялся всё больше и больше:

– Тогда я смогу позволить себе небольшой перерыв, поскольку все приготовления будут закончены.

– Приготовления к чему?

– К тому, чтобы сделать предложение Нагато-сан.

Я хранил безмолвие, словно глубоководный моллюск, а слова Накагавы волнами окатывали меня.

– Учиться в старшей школе мне осталось два года, в университете – четыре. Ещё два года я потрачу на обучение делу, три года уйдёт на то, чтобы организовать фирму и вывести её в публичные списки. Итого одиннадцать лет. Нет, чего там, округлим до десяти лет. Через десять лет я буду крупным предпринимателем…

– Ты что, сбрендил?

Задал я вполне очевидный вопрос. Какая девушка станет ждать его десять лет? Тем более, даже в глаза его не видав. Да если кто согласится ждать совершенно незнакомого человека десять лет, только чтобы выслушать его предложение, то он определённо не с этой планеты как минимум! Что ещё хуже, Нагато действительно не с этой планеты.

Я прикусил язык и замолк.

– Я серьёзно говорю.

Увы, судя по голосу, он и вправду не шутил.

– Я жизнь на это положу. Честное слово.

Если бы слова могли резать своей силой, его фразы уже порвали бы телефонные провода.

Что же мне сделать, чтобы поскорее со всем этим покончить?

– Это… Накагава, – в моей голове внезапно всплыла картинка Нагато, безмолвно читающей книгу, – Послушай, это только моё личное мнение, но, по-моему, у Нагато много тайных поклонников. Так много, что она уже сыта ими по горло. У тебя хороший вкус, раз тебе нравится Нагато, но пока она предпочитает быть одиночкой и почти наверняка не станет ждать тебя десять лет.

Вообще-то я всё это выдумал, почём мне знать, что случится через десять лет? Для меня и собственное будущее – загадка.

– К тому же, такие важные вещи следует говорить Нагато лично. Хоть мне и неохота, но я устрою тебе встречу с ней. Сейчас зимние каникулы, так что, наверное, будет несложно попросить её провести с тобой часок.

– Я не могу, – голос Накагавы внезапно ослабел, – Боюсь, сейчас я не в состоянии с ней видеться. Стоит мне увидеть её лицо, и я упаду без чувств. По правде говоря, недавно я заметил её издалека. Дело было рядом с супермаркетом возле станции… хотя стояла ночь, я всё же узнал её со спины. Я застыл на месте без движения и стоял там до закрытия супермаркета. Если я встречусь с ней лицом к лицу, не могу представить, чем это кончится!

Боже, боже, Накагава был безнадёжно поражён вирусом любви. Он даже распланировал свою жизнь на ближайшие десять лет, что говорит о том, как серьёзно было его заболевание. Хоть лекарство и существует, оно сработает лишь тогда, когда он восхищённо застынет, встретив пришелицу лицом к лицу, получит от ворот поворот и убежит.

К тому же, он решился позвонить человеку, с которым едва знаком, лишь для того, чтобы поплакаться в трубку. Хуже того, совершенно невозможно угадать, что он ещё припас для меня. Мало мне Харухи, теперь и Нагато навлекла на меня ещё одну назойливую личность, а я разбирайся.

– Эх.

Я вздохнул намеренно громко, так, чтобы Накагава услышал.

– Ну ладно, я, в общем, понял. Что там, говоришь, надо передать Нагато?

– Благодарю, Кён, – сказал Накагава с теплотой в голосе, – Мы обязательно пригласим тебя на свадьбу. Я попрошу тебя написать для нас речь, и ты будешь выступать первым. Я никогда в жизни тебя не забуду. Если ты когда-нибудь пожелаешь идти к успеху вместе со мной, для тебя всегда найдётся место в моей фирме.

– Спасибо, не надо, давай лучше текст быстрее.

Слушая вызывающий раздражение голос Накагавы, я прижал трубку к уху плечом и достал листочек бумаги.

На следующий день, после полудня, я тихо взбирался вверх по холму по направлению к «северной старшей». Чем выше я поднимался, тем яснее становилось видно белое облачко моего дыхания. В школу во время зимних каникул я шёл потому, что у «Бригады SOS» сегодня было очередное собрание.

Сегодня также был день генеральной уборки клубной комнаты. Асахина-сан иногда подметала пол, но, в соответствии с законом неубывания энтропии, в клубную комнату понемногу попадал всевозможный хлам, создавая некий упорядоченный хаос, и главным виновником всего этого бардака была не кто иная, как Харухи, которая цеплялась за всё, что ей нравилось. Конечно, нельзя забыть и про Коидзуми, тащившего сюда одну настольную игру за другой, и Нагато, которая залпом прочитывала всё новые и новые томики, оставляя их здесь, да и Асахину-сан, день за днём пытавшуюся приготовить безупречный чай… Короче говоря, виновны были все, кроме меня. Если бы мы и дальше ничего не делали, наступил бы полный беспорядок, так что я предложил всем забрать своё барахло по домам, оставив лишь гардероб костюмов Асахины-сан.

– Эх, как неохота…

Я просто не мог идти спокойно из-за одной лишней бумажки в кармане моего пиджака.

На этой бумажке был дословно записан текст признания в любви Накагавы к Нагато. Он был таким глупым, что пока я его записывал, мне постоянно приходилось сдерживаться, чтобы не отшвырнуть в сторону карандаш. По-моему, только профессиональным лжецам под силу произносить такие откровенные речи и не краснеть. «Подожди меня десять лет»? Отлично пошутил!

Обдуваемый горным ветерком, я подошёл к школьному комплексу.

До корпуса кружков я добрался за час до начала собрания.

Поступил я так не потому, что остерегался правила, по которому пришедший последним должен всех угостить за свой счёт, это правило действует только для уличных собраний.

Вчера под конец разговора Накагава сказал:

– Нельзя просто записать и передать это ей. Тогда ты будешь как бы просто секретарём. Кто знает, может, она и не прочтёт записки. Ты должен зачитать ей всё лично, с тем же чувством, что и я тебе!…

Более бестолковых просьб я в жизни не слышал. Я не настолько глуп, да и смысла мне нет плясать под дудочку этого болвана. Но он так искренне меня просил, а я довольно отзывчивый человек и просто не смог придумать, как ему отказать. Так что теперь мне позарез нужно было оказаться с Нагато наедине. Придя на час раньше, я не должен быть застать никого, кроме привычной, надёжной и всегда находящейся на своём месте созданной пришельцами девочки-андроида, Нагато Юки.

Постучавшись на всякий случай и услышав тихий отклик, я открыл дверь.

– Приветики!

Может, я заговорил слишком неестественно? Разум требовал перефразировать сказанное:

– Привет, Нагато. Я знал, что найду тебя здесь.

В наполненной спокойным зимним воздухом клубной комнате тихо сидела Нагато, читая томик с заглавием, похожим на название какой-то болезни. Она напоминала куклу, сделанную в натуральную величину – казалось, она была такой же температуры, как и всё вокруг.

– …

Она бесстрастно взглянула на меня и подняла руку, будто бы собираясь коснуться лба, но тут же опустила её обратно.

Движение было таким, как будто она хотела поправить свои очки, однако теперь Нагато очков не носит. Это я сказал, что ей будет лучше без очков, вот она и решила оставить так. Что же значило это движение? Вернулась привычка шестимесячной давности?