Текст книги "Величие жертвы"

Автор книги: Надин Паркер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Чего ты испугался? Грозы?

Малыш кивнул.

– Гроза далеко, и она совсем не страшная. Знаешь, я даже люблю грозу.

– Я тоже, – откликнулся Дэвид.

– Я боюсь спать один в комнате, – сказал Ник. – Я хочу спать здесь, с вами.

Натали посмотрела на Дэвида и вздохнула.

– Ну, хорошо. – Она откинула одеяло. – Ложись.

Дэвид выключил свет и лег с противоположной стороны. Кровать ощутимо прогнулась под его весом. Натали ничего не оставалось делать, как снять халат и забраться под одеяло рядом с малышом. Холодные детские ножки скользнули вдоль ее бедра. Она закрыла глаза. От подушки шел легкий запах знакомого мужского одеколона. Это будет долгая ночь, подумала она.

– Спокойной ночи, Натали, – сказал Ник. – Спокойной ночи, папа.

– Спокойной ночи, – в унисон ответили они.

Натали вздохнула и приготовилась считать овец.

Дэвид заснул не сразу, и сон его был тревожным и беспокойным. На противоположной стороне постели ворочалась Натали. Ник метался во сне, и Дэвид не один раз получал удар по лицу плюшевым мишкой. Примерно в три часа утра мальчик сел на кровати.

– Что случилось? – шепотом спросил его мгновенно проснувшийся Дэвид.

– Мне жарко, – слабым голосом сказал мальчик. – Я хочу к себе. Вы оба все время ворочаетесь.

И он начал выбираться из-под одеяла.

– Я провожу тебя, – сказал Дэвид, приподнимаясь.

– Не надо, я сам дойду.

Дэвид снова откинулся на подушку.

– Ну, хорошо. Спокойной ночи, Ник.

– Спокойной ночи, папа.

Мальчик вышел и закрыл за собой дверь. Дэвид повернулся на бок. В полумраке он мог различить рядом с собой силуэт Натали. Они были одни. В постели. Вдвоем в одной постели.

Это было чудесно. Он не раз мечтал об этом раньше, особенно после того случая в винном погребе. Он хотел эту женщину, и, видимо, она понимала это, причем ее это, определенно, беспокоило. Поэтому он должен дать ей возможность уйти.

Дэвид приподнялся на локте.

– Натали? – прошептал он.

– Мм? – сквозь сон пробормотала она.

– Ник ушел, – как можно тише прошептал Дэвид. – Ты хочешь пойти к себе?

Девушка пробормотала что-то невнятное и перевернулась на другой бок. Видимо, она не расслышала его слов.

Что ж, я честно пытался разбудить ее, сказал себе Дэвид. И не виноват, что она не проснулась.

Он очень осторожно обнял ее сзади. Она изогнулась и уютно прильнула к нему.

Что мне теперь делать? Если я пошевелюсь, она проснется. А ей нужно выспаться. Пусть спит! – решил Дэвид, с наслаждением прижимаясь к мягкому ароматному женскому телу.

Приоткрыв поутру глаза, Натали не сразу поняла, где она находится, а осознав это, мгновенно проснулась.

Как, черт возьми, я здесь оказалась? – недоумевала она.

Смутно припомнив события этой ночи, она осторожно повернула голову, чтобы посмотреть, проснулся ли мальчик, и в следующую секунду смущенно отвела взгляд. Ника в постели не было. Рядом лежал только Дэвид, причем почти полностью обнаженный.

Ее тело отреагировало на его близость мгновенно. Прошло несколько мгновений, прежде чем она смогла взять себя в руки.

– Где Ник? – спросила девушка, натягивая на себя одеяло.

Дэвид встал с постели и накинул на себя халат.

– Он уехал с Паркерами. Они пригласили его в зоопарк.

– А кто покормил его завтраком?

– Бесс.

– Она что, уже пришла?

– Да, и даже успела уйти. Я отпустил ее на сегодня. Между прочим, уже десять часов.

Натали не могла оторвать глаз от его широкой груди и узких бедер.

Я хочу этого мужчину, хочу давно, все эти долгие месяцы, призналась себе она. А значит, надо уходить, бежать из этой спальни, и поскорее!

Девушка встала, оглядываясь в поисках своего халата.

– Значит, горничная видела меня здесь? – спросила она, пытаясь скрыть смущение.

– Да, но не переживай: чем больше будет свидетелей наших семейных отношений, тем лучше.

Халат куда-то запропастился. В открытой ночной сорочке с узкими бретелями Натали чувствовала себя почти голой. Жаль, что она не предвидела событий этой ночи, а то бы надела рубашку до пят, с длинным рукавом и застежкой под горло.

– Почему ты не разбудил меня, когда Ник проснулся?

Дэвид подошел к ней и легонько потрепал по щеке.

– Хотел дать тебе выспаться.

Натали закрыла глаза. Ей безумно хотелось, чтобы он снова прикоснулся к ней. Миллион раз она представляла себе, как это произойдет… но – увы! – жизнь предложила другой сценарий.

Дэвид провел кончиками пальцев вдоль ее щеки и шеи. Натали затаила дыхание.

– Ты очень красивая, – прошептал он.

Она попыталась улыбнуться.

– Я знаю, что это не так.

– Я хочу тебя.

– Мы не можем.

– Можем.

– Мы не должны.

– Глупости.

Он медленно провел пальцами линию от ямки между ее ключицами к ложбинке на груди в низком вырезе ночной сорочки, а потом переместил ладонь ниже. Сквозь тонкую ткань сорочки Натали еще острее почувствовала возбуждающее тепло его руки. Он начал гладить ее по животу, медленно продвигаясь вниз, к плотно сдвинутым бедрам.

– Я не могу принудить тебя к тому, чего ты не хочешь, – прошептал он.

– Я ничего не хочу, – солгала она.

Но пьянящее возбуждение кружило ей голову, и, чтобы сохранить равновесие, она машинально слегка отставила ногу в сторону. Дэвид тут же передвинул руку ниже.

– Хочешь, – возразил он, нащупывая сквозь сорочку заветное место.

– Это нечестно, – еле слышно пробормотала она, глядя на него сквозь полуопущенные веки. – Мы не должны. У нас соглашение…

– Я думаю, мы договоримся, – хриплым низким голосом проговорил Дэвид.

Натали открыла глаза и в ту же секунду оказалась в его объятиях. Она уже не могла сопротивляться. Ей столько раз приходилось подавлять желания своего тела, что теперь оно взбунтовалось, не желая подчиняться рассудку.

Дэвид молча припал к ее губам. Натали обхватила его руками, лихорадочно скользя ладонями по мускулистой спине. Она знала, что обратного пути уже нет.

Он слегка отстранился, держа ее за плечи, и прошептал:

– Мы одни в доме. – Натали молча кивнула. – Если ты хочешь, чтобы я остановился, лучше скажи сейчас, – сказал Дэвид.

Она продолжала молчать. Он провел руками по ее плечам, сдвигая бретельки сорочки, и легкий шелк мгновенно соскользнул вниз. Дэвид снял с себя халат и швырнул его на пол. Ткань еще не коснулась ковра, как Натали вновь обвила его тело с нетерпением, которое было удивительно ей самой. Отросшая за ночь щетина на его щеках царапнула по ее подбородку, приятно покалывая кожу. Наконец-то он в ее объятиях. Дэвид. Мужчина, который ей нужен.

Они целовались страстно, ненасытно. Потом Дэвид осторожно опустил Натали на постель. Простыни были гладкими и прохладными на ощупь. Их свежий запах смешивался с опьяняющим мужским запахом Дэвида.

Натали слышала у своей груди ритмичное, гипнотизирующее биение его сердца. Он обхватил руками ее бедра, потом скользнул рукой меж ними, и она застонала в предвкушении наслаждения.

Он вел себя так, словно знал, что ей нужно. Гибкие и умелые пальцы ласкали и возбуждали ее, сначала медленно, потом убыстряя темп.

Физическое наслаждение высвободило те чувства, которые Натали так долго сдерживала в себе. То, что происходило сейчас, было так похоже на любовь, что она решила поддаться соблазну и обмануть себя.

«У тебя впереди еще три года, чтобы заставить Дэвида полюбить себя», вспомнила она слова Джейн.

Натали запрокинула голову и стиснула зубы, наслаждаясь сладкой болью, которую возбуждали его прикосновения. Жаркая волна удовольствия начала пульсировать в ее теле, пока наконец не прорвалась бурной вспышкой блаженства.

Дэвид перекатился через нее и снова жадно поцеловал. Она обвила руками сильное мужское тело. Волоски на его груди щекотали ей кожу, соблазняя.

– Ты красивая, – прошептал он, снова и снова целуя ее.

Нестерпимое желание вновь начало зарождаться в глубине ее тела, и его сила удивила Натали. Дэвид опустил голову, подбираясь к отвердевшим соскам. Неведомое до сих пор чувство полностью завладело девушкой, и она храбро открылась навстречу ему.

Когда губы Дэвида вновь вернулись к ее лицу, она поймала его за руку, направляя туда, где нарастал жар желания, но Дэвид только улыбнулся. Он заглянул в ее лицо и провел большим пальцем вдоль подбородка. Жажда и нетерпение переполняли Натали.

Он слегка передвинулся, накрывая ее своим телом, и она почувствовала легкий толчок, пробудивший новую волну возбуждения. Натали притянула Дэвида к себе, и одним стремительным движением он вошел в нее. Хриплый стон сорвался с его губ.

Их движения были так гармоничны, как будто они провели вместе целую вечность. Это было похоже на прекрасно поставленный танец слаженной пары партнеров. Натали чувствовала, как с каждым движением все нарастает, усиливается желание Дэвида, и вот… Весь мир потонул в ослепляющей вспышке блаженства.

Они долго лежали неподвижно, лицом друг к другу, успокаивая сбившееся дыхание. Дэвид гладил Натали по бедру, и это движение было таким успокаивающим, что она погрузилась в легкую дремоту.

Зазвонил телефон.

– К черту, – пробормотал Дэвид, видимо не собираясь отвечать.

– Лучше возьми трубку, – посоветовала Натали. – Вдруг это что-нибудь насчет Ника.

Он неохотно перевернулся на другой бок и снял трубку. Звонил его адвокат и давний друг, Кевин Сандерс.

– Плохие новости, Дэвид, – сообщил он. – Речь идет о священнике, который проводил церемонию вашего венчания.

Дэвид стиснул трубку в руке.

– И что с ним?

– Вчера я узнал, что срок его лицензии истек полтора года назад, а он не позаботился о том, чтобы продлить ее.

– Что это значит?

– Это значит, Дэвид, что ваш брак с Натали недействителен.

9

– Что? – переспросила Натали, глядя на Дэвида широко раскрытыми глазами.

– У преподобного Беллами Гая нет лицензии, – повторил он. – Наш брак недействителен.

Она услышала гулкое биение своего сердца.

– Ты шутишь?!

– Нет, – покачал он головой.

– А может, это происки Эстер? – с надеждой в голосе произнесла Натали.

– Не думаю, чтобы она оказалась настолько предусмотрительна. Но если она об этом узнает…

Дэвид не договорил, но они оба знали, чем это может закончиться.

– И что же нам теперь делать? – спросила Натали, чувствуя, как к горлу подступает плотный комок.

– Что-нибудь придумаем. Например, срочно зарегистрируем брак в мэрии. Ведь твоя виза еще не истекла…

– Что? – уж почти ничего не соображая, переспросила она.

– Твоя виза. Она действительна еще несколько дней, так что ты находишься здесь пока еще вполне легально.

Пока. Наступило продолжительное молчание. Натали снова откинулась на подушки. У нее защипало глаза от подступивших слез, и она опустила ресницы. Дэвид намекает на то, что она еще может уехать. А почему бы нет? Его отношения с сыном стали гораздо лучше, и в этом, несомненно, ее заслуга. Она сделала все возможное, чтобы они могли жить вместе без нее. Теперь и Дэвид видит это. Она должна была предвидеть, что это произойдет. Собственно, так и было, но она не думала, что развязка наступит так скоро, и не предполагала, что это будет так больно.

Натали знала, что нельзя было допускать физической близости с Дэвидом. Она всего лишь наемная служащая в его доме, и больше ничего.

– Значит, мне пора собирать вещи, – ровным голосом проговорила она.

– Ты хочешь уехать? – нахмурился Дэвид.

– Я должна это сделать. Может быть, это знак свыше, который предостерегает меня от ошибки.

Натали села в постели. Одеяло соскользнуло вниз, и она поспешно подтянула его к груди.

Дэвид ответил не сразу, а когда заговорил, его тон был жестким:

– После всего, через что нам пришлось пройти, чтобы воплотить в жизнь наше соглашение, разговор об отъезде мне кажется странным.

– Так ты не хочешь, чтобы я уезжала? – со слабой надеждой в голосе спросила Натали.

– Мне казалось, что мы уже обо всем договорились раньше, – ледяным тоном ответил он.

Она кивнула. Ее охватила тоска.

Он хочет, чтобы она осталась. Но по какой причине? Чтобы она продолжала выполнять условия контракта? Как глупо было надеяться на то, что она для него что-то значит.

– Не думаю, что мой отъезд причинит тебе неудобства, – тихо заметила Натали.

– Еще какие.

Тон Дэвида поразил Натали. Все ее опасения подтверждались. Он удовлетворил свое физическое влечение к ней и теперь не желает думать ни о чем, кроме как об этом дурацком контракте. Как глупо было думать, что такой человек, как Дэвид О'Коннор, может измениться!

– Натали, мы заключили соглашение. – Его голос звучал холодно и жестко. – Ты намерена выполнять его или нет?

Да, она дала слово. Она легла с ним в постель добровольно и теперь сама должна расхлебывать последствия.

– Я выполню свою часть соглашения, – отчеканила она, вскакивая с постели и надевая халат, который наконец-то попался ей на глаза. – И на этот раз не забуду, что это только сделка.

– Надо было взять с собой Ника, – холодно заметила Натали.

Дэвид сидел, откинувшись на жесткую спинку металлического стула, и осматривал комнату ожидания в отделе регистрации браков при местной мэрии. В помещении было многолюдно. Две пары в полном свадебном облачении и одна – в типичных костюмах рокеров, с кольцами в носу и металлическими ошейниками, ждали своей очереди. Еще одна пара, в джинсах и футболках, с несчастным видом сидела в углу. Трое из женщин явно были беременны.

Услышав замечание Натали, Дэвид повернулся к ней и спросил:

– Мне кажется, ему совсем ни к чему видеть все это. – Он кивнул в сторону рокеров. – Так что хорошо, что он гостит у Паркеров. Когда нам нужно забрать его оттуда?

– Они приглашали детей в гости с ночевкой. Родителей просили приехать завтра к четырем часам дня.

– Хорошо, – кивнул Дэвид.

Они снова погрузились в молчание. Клерк выкрикнул номер очереди, и Натали спросила:

– Какой у нас номер?

Дэвид посмотрел на клочок серой бумаги в руках.

– Девятый.

– Только что вызвали восьмой. Мы следующие.

Она нервно передернула плечами. Лимонно-желтое летнее платье без рукавов явно не было рассчитано на долгое ожидание в комнате с кондиционером, который гнал почти ледяной воздух.

– Нервничаешь? – спросил Дэвид.

А тебе не все равно, хотелось сказать Натали, но на глаза ее навернулись слезы, а Дэвид не должен был их видеть. Поэтому она проговорила, отвернувшись:

– Выходить за тебя замуж становится для меня доброй традицией.

– Девятый! – выкрикнул клерк.

Натали вытерла рукой глаза и повернулась к Дэвиду:

– Нас зовут.

Они встали и подошли к двери. Ноги едва слушались Натали. Ей казалось, что она идет по гвоздям.

В зале для регистрации стояло несколько рядов скамеек. На возвышении за столом сидела немолодая женщина с усталым лицом, одетая в костюм, напоминающий полицейскую униформу.

– Вам нужен свидетель? – спросила она.

– Да, – ответил Дэвид.

Женщина подошла к двери и позвала из задней комнаты еще одну сотрудницу. Натали наблюдала за происходящим молча. Еще несколько минут – и все будет кончено.

Женщина взяла со стола лист бумаги и стала читать:

– Дэвид О'Коннор, согласны ли вы взять эту женщину в жены и жить с ней в радости и в горе, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?

– Согласен, – коротко ответил Дэвид.

Женщина повернулась к Натали.

– Натали Норвил, согласны ли вы взять в мужья этого мужчину и жить с ним в радости и в горе, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?

Плотный комок встал у Натали в горле. Часы на стене отстукивали секунды, а она не могла вымолвить ни слова.

– Мисс Норвил?

Женщина вопросительно подняла на нее глаза, потом перевела взгляд на Дэвида. Тот выжидательно смотрел на Натали.

А она вдруг поняла, что не может сделать это. Да, они заключили соглашение, но она не в состоянии выполнить свою часть обязательств.

Она не может сделать это, потому что любит его. Это было глупо, но то, чего она так боялась, все-таки произошло – она полюбила Дэвида.

Все могло бы устроиться так чудесно. Она получала возможность закончить учебу, получить диплом, а потом стать американской гражданкой.

Теперь все это стало невозможным, потому что она влюбилась, а согласиться на фиктивный брак с человеком, которого любишь, выше ее сил. Она не сможет жить с ним под одной крышей, каждый день видеть и делать вид, что все идет как надо. Ее сердце не выдержит этого.

Дэвид пристально посмотрел на нее и проговорил сквозь зубы:

– Натали!

Дар речи наконец-то вернулся к ней.

– Я… я не могу согласиться на это.

Он закрыл глаза.

– Что? – сердито переспросила женщина.

– Прости, Дэвид, – сказала Натали, не обращая на нее внимания, – но я не могу.

В таком гневе она его еще не видела.

– Не можешь?! – прорычал он. – И это после того, как мы обо всем договорились?

– Не могу. – Натали посмотрела на женщину-регистратора. – Извините, что мы отняли у вас время.

И прежде, чем Дэвид успел остановить ее, повернулась и выбежала из комнаты.

– Натали! – крикнул он, рванувшись следом.

– Десятый! – услышала она голос клерка.

Дэвид догнал Натали на улице и грубо схватил за руку. Она остановилась и обернулась. Ее глаза горели.

– Прости! – снова повторила она.

– Но почему ты изменила решение именно сейчас?

– Потому что до меня вдруг дошло…

– Что до тебя дошло?

– Что все это неправильно. Что никому из нас от этого не будет пользы. Ребенок не должен расти в фиктивной семье. Ему нужны настоящие, любящие родители. А поскольку мы оба согласились на это только ради него, нам тоже будет плохо.

– Но это был лучший вариант из всех возможных. Ты что, предлагаешь мне нанять другую няню или решила оставить Ника один на один со мной, забыв о моей родительской несостоятельности? – с иронией спросил Дэвид.

– Но ведь через три года я все равно должна была бы уехать, – тихо ответила Натали.

– Мы договаривались, что ты будешь поддерживать связь с Ником.

– Ему было бы тяжело пережить наш разрыв, даже если бы я поселилась в соседнем доме.

– И все же тебе лучше было бы остаться.

Натали с сомнением покачала головой.

– Я в этом не уверена.

– Но послушай, ведь все шло так хорошо… Ник был доволен. Что изменилось?

– Кое-что действительно изменилось, Дэвид. Для меня, но не для тебя.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Слезы переполнили ее глаза и покатились по щекам, но она не обратила на них внимания.

– У меня возникло чувство… к тебе, Дэвид. – Натали шмыгнула носом. Если уж говорить, то все до конца. – Я полюбила тебя.

Дэвид, открыв рот, смотрел на нее изумленным взглядом.

– Полюбила меня?

Смертельное оцепенение сковало Натали.

– Я знаю, что для тебя это обстоятельство не имеет никакого значения, – с трудом выговорила она, – но не для меня. Ты можешь считать меня слабой, но я не могу ни отбросить свои чувства, ни жить, скрывая их от всех.

Дэвид постепенно пришел в себя и на мгновение закрыл глаза. Он сделал глубокий дрожащий вдох и выдавил:

– Натали, я не знаю… Не знаю, что сказать.

– Ты и не должен ничего говорить. Просто похлопай меня по плечу и пожелай удачи, – обреченно сказала она.

– Но я… – Его голос замер.

– Что ты?.. – в последней надежде переспросила Натали.

Он отвел глаза в сторону, и она поняла, что все кончено.

– Я хочу, чтобы ты осталась, – произнес Дэвид.

– Я только что объяснила тебе, почему не могу этого сделать.

Наступило долгое молчание. Наконец он мрачно кивнул:

– Мне жаль, что ты уезжаешь, но если таково твое решение, я отнесусь к нему с уважением.

– Ник, нам с тобой надо поговорить.

Услышав голос Натали, Дэвид остановился у дверей гостиной. Заглянув внутрь, он увидел, что она и Ник только что закончили кормить птенца.

– Как ты думаешь, он скоро научится летать? – спросил мальчик.

– Думаю, да, – ответила девушка.

– Я не хочу, чтобы он улетал.

Натали вздохнула про себя. Разговор, похоже, будет еще более трудным, чем она предполагала.

– Но такова жизнь. Люди, животные, птицы – все уезжают. У каждого есть свои дела, и у каждого свой путь в жизни. – Она посмотрела в озадаченное лицо ребенка и снова вздохнула. Нелегко сказать ему о своем отъезде, но это надо сделать. – Ты помнишь, мы говорили о том, что я останусь здесь надолго, с тобой и с твоим папой?

Ник осторожно провел пальчиком по головке птенца.

– Угу.

Девушка взяла его за руку и усадила рядом с собой.

– Ситуация немного изменилась, – дрогнувшим голосом начала она.

Дэвид, который продолжал стоять незамеченным за дверями, стиснул пальцами подбородок.

– Ты уже большой мальчик, осенью пойдешь в школу, и мы с твоим папой решили, что ты сможешь обходиться без меня. Поэтому я уезжаю.

– Ты меня бросаешь?! – широко раскрыв голубые глаза, воскликнул Ник.

– Нет, – сдержав вздох, пояснила Натали. – Я просто уезжаю. А ты остаешься с папой, он будет заботиться о тебе.

Глаза малыша наполнились слезами.

– Ты не можешь уехать! А папа об этом знает? Он тебе не позволит. Он не хочет, чтобы ты уезжала, и я тоже.

Лицо Натали исказилось в попытке сдержать слезы, и у Дэвида словно тисками сжало сердце. Он прислонился к стене и запрокинул голову. Раз она хочет уехать, у него нет права удерживать ее, как бы ни хотелось.

Точнее, как бы он ни нуждался в этом. Из-за Ника.

– Ты не можешь уехать! – раздавались всхлипывания из-за двери. – Ты не бросишь меня! Натали, останься! Все меня броса-а-ют…

Дэвид рванулся к двери. Нужно что-то сделать. Он не знал, что именно, но должен был что-то придумать, чтобы утешить сына. Да и себя тоже.

Так и не приняв никакого решения, он вошел в комнату и, бросив мимолетный взгляд на Натали, направился к Нику.

– Ну, что с тобой, малыш? – мягко спросил он. – Почему ты плачешь?

– Ната-ли-и-и уезжа-а-ет, – прорыдал мальчик.

– Я знаю, – сказал Дэвид. – Я тоже буду скучать по ней. Но она уезжает не насовсем и будет иногда навещать нас.

Натали удивленно повернула голову.

– Конечно, зайчик, – подхватила она эту мысль. – Я обязательно приеду к тебе. А ты можешь прилететь ко мне на самолете. Ты познакомишься с моей мамой. Она испечет для тебя вкусное печенье…

Ник, всхлипывая, повернулся к отцу.

– Не отпускай ее. Скажи ей, чтобы она не уезжала.

– Натали уезжает, потому что так надо. – Дэвид помолчал, лихорадочно пытаясь придумать объяснение. – Ее мама попросила.

– Но нам она тоже нужна.

– Я знаю. И все же мы сами как-нибудь справимся. – Он оглянулся и увидел календарь на стене. – Когда ты пойдешь в школу, у тебя будут рождественские каникулы. Вот, посмотри, – целая неделя. И может быть, мы с тобой сами слетаем в Европу, в гости к Натали.

Он посмотрел на девушку, и та молча кивнула, пытаясь улыбнуться. Дэвид снова повернулся к сыну.

– Как тебе нравится такая идея?

Мальчик шмыгнул носом.

– Обещаешь?

Дэвид задумался, припоминая, какие дела запланированы у него на декабрь, а потом кивнул.

– Так или иначе, ты поедешь к Натали на Рождество. – К его облегчению, мальчик не обратил внимания на то, что он заменил «мы» на «ты», в отличие от Натали. – Ну, как, теперь ты не будешь плакать?

Ник вытер глаза тыльной стороной ладони.

– Не буду. Так, значит, ты наймешь мне другую няню?

Что Дэвид мог сказать? Нужно быть честным с ребенком.

– По крайней мере, на время, – кивнул он.

Мальчик встал с дивана и, не глядя на отца и Натали, подошел к птенцу.

– Ник, – окликнула его Натали. – Ты больше не хочешь разговаривать?

– У меня нет вопросов, – коротко ответил он.

Взрослые молча посмотрели друг на друга.

– Если тебе нужна помощь, – сказал Дэвид, обращаясь к Натали, – чтобы уладить дела в колледже и заказать билет, скажи мне, и я попрошу Сильвию заняться этим.

– Спасибо, – натянуто ответила она, – я справлюсь сама. Ник, ты побудешь немного один?

Мальчик не ответил, и Натали повернулась к Дэвиду.

– Вы оба знаете, где меня искать, если я вам понадоблюсь.

И она вышла из комнаты.

Оставались последние два дня до отъезда. Первый из них Натали посвятила тому, чтобы уладить дела в колледже и договориться о возможности продолжения обучения в Европе, а второй провела, беседуя с претендентками на роль новой няни Ника. Сильвия обзвонила несколько агентств, и ей пообещали прислать самых лучших. Выбрать подходящую кандидатуру было поручено Натали.

Это оказалось непростой задачей. Каждый раз, представляя себе, что кто-то другой займет ее место, девушка чувствовала, как у нее больно сжимается сердце.

– Какой у вас практический опыт воспитания детей? – спросила она одну из девушек, студентку.

– Практический опыт? – переспросила та. – Вы хотите знать, работала ли я до этого няней? Нет, но только не говорите об этом в агентстве. – Она рассмеялась и оглядела гостиную. – Мне здесь нравится. Пожалуй, я привыкну и к ребенку.

Сердце у Натали упало. Она и представить себе не могла, что кто-то может согласиться на эту работу только ради комфорта. До сих пор она наивно полагала, что нянями становятся из любви к детям.

Другая претендентка с детства нянчила младших братьев и сестер, а потом работала в детском саду, так что, казалось, подходила на роль няни Ника. Но оказалось, что эта женщина сможет приступить к работе только через месяц, когда ее, как она надеялась, перестанет тошнить по утрам из-за токсикоза первой половины беременности.

Натали понимала, что ей вряд ли удастся найти для своего воспитанника идеальную няню, но поначалу была уверена, что без труда подберет хотя бы более или менее подходящую. Теперь эта уверенность начала таять.

Девятая претендентка оказалась женщиной средних лет с суровым лицом, которая проработала няней двадцать пять лет. Она представила отличные рекомендации, но в разговоре с ней выяснилось обстоятельство, которого трудно было ожидать.

– Поймите, у мальчика в прошлом бывали нервные срывы, даже истерики, – сказала ей Натали. – Не исключено, что они могут возобновиться. Мы должны быть уверены, что вы справитесь с этим.

– О, это очень просто, – ответила та. – Если он начнет закатывать истерики, то пойдет спать без ужина. А если и это не поможет, то всегда есть ремень.

– Ремень?! – возмущенно воскликнула девушка и вскочила, едва сдерживая желание немедленно отправить собеседницу вон. – Спасибо, вы нам не подходите.

После того, как эта женщина ушла, Натали упала в кресло и расплакалась. Как она может бросить Ника на произвол судьбы? Как будет жить за океаном, зная, что мальчик лишился любви и заботы?

Но разве у нее есть выбор? Она не может остаться, значит, должна найти себе замену. Обязана.

Поговорив с семнадцатью претендентками, Натали остановилась на двух кандидатурах. Это были довольно пожилые женщины, которые имели за плечами большой опыт работы. Они показались Натали добрыми и даже не упоминали о том, чтобы лишить ребенка ужина или подвергнуть физическому наказанию. Одна была матерью семейства, чьи дети уже выросли и разъехались кто куда, а вторая – англичанкой, приехавшей в Америку подзаработать к старости. В данном случае Натали беспокоилась только о том, согласится ли Дэвид снова иметь дело с иностранкой. Обжегшись на молоке, дуют на воду, припомнила она известную пословицу.

Девушка прошла на кухню, чтобы приготовить себе чай. Дрожащей рукой она взяла чашку, и слезы снова навернулись ей на глаза. Все в этом доме стало ей родным – на холодильнике висели забавные рисунки Ника, прикрепленные магнитами, на полу валялись сандалии, на стуле – детская книжка. Натали сто раз просила мальчика не разбрасывать вещи, но сейчас этот беспорядок вызвал у нее только грустную улыбку.

Сможет ли он обойтись без меня? Конечно сможет. У него будет новая няня, строгая, но добрая, которая будет работать в этом доме долго и никуда не уедет.

Натали тяжело вздохнула. Она и представить себе не могла, что расставание будет таким тяжелым.

Тень, промелькнувшая за окном, привлекла ее внимание. Это был Дэвид, который шел вдалеке по двору.

Дэвид! Натали прикусила губу. С ее отъездом все его проблемы отпадут сами собой, и через несколько месяцев он вообще забудет о том, что она жила здесь. Ему не пришлось связывать себя с ней обязательствами. Он научился находить общий язык со своим сыном… Возможно, его по-прежнему будут атаковать назойливые потенциальные невесты, но он наверняка справится с этой проблемой самостоятельно.

У нее защипало глаза, но слез не было. Она все их уже выплакала. Смотреть на мужчину, которого любишь, и понимать, что она не нужна ему, было выше ее сил.

Натали повернулась и вышла из кухни.

Дэвид в одиночестве расхаживал по двору. Было жарко, поэтому он ослабил галстук и расстегнул пару пуговиц на рубашке.

Ему трудно было поверить в то, что Натали уезжает. Он думал, что она более серьезно относится к своим обязательствам. Они ведь заранее все обсудили и составили брачный контракт.

И вот вместо этого она уезжает.

Он сердито стиснул зубы. Даже после того, как он попросил Натали остаться, она все равно решила ехать. Что еще он мог сделать? Умолять ее? Ну нет, это уж слишком! Дэвид О'Коннор не из тех, кто способен становиться на колени.

Неужели ее не заботит даже судьба Ника? Возможно, нет. Она знает, что мальчик переживает, и все равно собирается в дорогу.

Дэвид остановился у деревянного домика с лесенкой и горкой. Однажды он видел, как Ник играл здесь. Тогда ему захотелось подойти ближе и поиграть с сыном, но, как всегда, не было времени, ждала работа.

Он присел на ступеньку и, подобрав в траве зеленый листок, стал машинально крутить его в руках.

Ник не всегда будет маленьким. Он скоро вырастет. Воспоминания о младенческих его днях уже куда-то улетучились. Тогда Дэвид мало обращал внимания на крошечное существо в пеленках и ползунках. А теперь еще немного, и Ник пойдет в школу, у него появятся новые друзья. Если он, отец, не будет сейчас заботиться о сыне, то скоро может стать ему чужим.

Снова вспомнив о собственном отце, Дэвид впервые не испытал при этом отвращения. Этот человек умер, его больше нет. Но нельзя повторять его ошибки.

Дэвид разорвал листок пополам. Похоже, я просто боялся любить своего сына, потому что считал, что если любовь уйдет, после нее останется пустота, подумал он.

Натали наверняка сказала бы, что это глупо.

Бросив разорванный листок на землю, Дэвид встал и, даже не потрудившись отряхнуть испачканные землей брюки, торопливо направился к дому. Ему захотелось увидеть сына, причем как можно скорее.

Не так давно Ник сказал, что ненавидит его. Скорее всего, в тот момент так оно и было. Но все еще можно изменить. Никогда не поздно завоевать любовь ребенка. Дэвид вдруг понял, что должен стать мальчику настоящим отцом – наверстать упущенное, разорвать порочный круг.

Сын – это единственное, что у него осталось.

До отъезда Натали оставалось четыре часа. Она попрощалась с Джейн, позвонила матери, а потом решила еще раз зайти в свою комнату и проверить, все ли уложила.

Поднявшись на второй этаж, девушка услышала в детской голос Ника. В этом было нечто странное: обычно мальчик не разговаривал сам с собой. Натали остановилась и прислушалась. Нику ответил знакомый мужской голос. Она не разобрала слов, но в ответ раздался детский смех.