Текст книги "Красавица и чудовища (СИ)"
Автор книги: Надежда Борзакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Он навсегда останется только в воспоминаниях – тех, что переносят в былые счастливые времена. В вереницу таких похожих и в то же время настолько разных дней. Они пробегали один за другим. В сумасшедших развлечениях – автогонках, вечеринках до утра, неожиданных выходных на краю света. Но самое главное – каждый день и ночь были наполнены настоящим волшебством, которое еще зовут любовью.
Конфликт с родителями, потеря работы, таинственные отлучки Джейка были способны лишь не на долго окрасить в серое радугу нашей с ним жизни.
“Ничего не случится, детка, ты же мне веришь?”.
И я верила, с радостью позволяла и помогала ему себя успокаивать…
Ну у кого сейчас, скажите на милость, полностью легальный бизнес? Покажите фирму, которая не платит сотрудникам заработную плату в конвертах, например, или не ведет двойную бухгалтерию. Ах, по сравнению с делами Джейка подобное – детский лепет. Что ж поделать, в бизнесе всегда есть победители и проигравшие, как и в жизни в общем-то. И последним никто не виноват, что при обилии информации о рейдерстве они не сумели от того защититься. А та перестрелка – так это конкуренты прижать пытались и по заслугам получили. Теперь не сунутся, ни они, ни кто-то другой. Обещаю, детка. Да и вообще, временно это все. Я скоро большим боссом стану – покруче может даже Лиса и Барина этого.
Ну почему мне хватало этих его слов? Почему я не потрудилась узнать истинный смысл всего сказанного Джейком? Ведь иначе я, быть может, смогла бы его спасти.
Но я была подобно глупой птичке, парящей в разноцветных облаках и нежившейся в лучах своего собственного ласкового солнца. Но оно померкло, сперва испепелив ее дотла. И оставило пепел ледяным ветрам, чтоб они носили его, завывая во тьме.
Теперь же я только тем и занималась, что прокручивала в голове услышанное и увиденное ранее. Мог ли он не осознавать вероятные последствия? Или мой безбашенный, самоуверенный любимый просто считал себя неуязвимым. Опрометчиво.
“Зарываешься, дальше некуда уже, Порох. Тупо и опрометчиво – типично по-твоему, радует, что не на долго”.
В тот день мы отправились на свадебное торжество. Жениха и его отца – политическую «шишку», лично знал Лисенко, а значит присутствие “крестника”, коим по его словам являлся Джейк, и меня было обязательным. И это была параллель с гангстерской классикой лишь частично, ведь Алексей фактически вырастил Джейка, после гибели его родителей на закате девяностых. Его собственные дети большую часть времени проводили в Европе, развивая бизнес там.
Уже после начала праздника мне стало стыдно за свое наивное восхищение шикарным мероприятием и присутствием на нем почти всех сильных мира сего, включая Президента. Ведь такой важный волнующий момент для этих молодых людей превратился в еще один повод для нужных знакомств и переговоров.
– Только не говори, что заскучала, – Кристина толкнула меня в бок, – это же свадьба года. Нет, десятилетия.
Взяв с подноса проходящего мимо официанта пару бокалов с шампанским, девушка протянула один мне и, отсалютовав своим, опустошила его наполовину. Я лишь пригубила напиток. Никогда не любила спиртное, а с тем, сколько его выпил Джейк лучше мне быть трезвой. Не то, чтоб он часто выпивал или напивался, но если уж случалось, то последствиями бывали никому не нужные скандалы с любым, кто попадал под горячую руку. Впрочем, сейчас он отлучился на несколько минут, пообщаться с одним из бизнес партнеров “крестного”, и было похоже, что им там вполне весело.
Я еще раз обвела взглядом зал. Разноцветные платья дам контрастировали со сдержанными костюмами мужчин. Ухоженная, холеная внешность – даже некая шаблонность скорее восхищала, чем забавляла.
– Привет, Крис, – слух резанул писклявый голосок незнакомки. Она повисла на шее девушки, поцеловав воздух возле ее щек, – Выглядишь чудесно.
– И ты тоже.
Закончив обмениваться любезностями, Кристина познакомила нас. Алина – так звали девушку, «была» сейчас с неким Бариновым, являющимся одним из самых богатых, а от того завидных холостяков страны.
– Расскажи, какой он с тобой, а?
– Ой, знаешь, я его так боюсь прямо ужас. Кажется, что взглядом может дырку в тебе прожечь.
– Мне Влад говорил, никто ему в глаза смотреть не может прям.
– А я даже не знаю, кто это, – встряла невпопад. Вот дурацкая привычка пытаться поддержать разговор даже если тема глубоко безразлична.
– Не знаешь кто такой Баринов? Ну, вон он, – указала наманикюренным пальчиком на группу мужчин. Кого именно подразумевала от чего-то стало сразу ясно. Он был высоким и атлетичным, не в пример своим собеседникам. Черный костюм и рубашка безупречно сидели на поджарой фигуре, лицо с точеными чертами было чисто выбритым вопреки моде, а густые темные коротко постриженные волосы растрепаны, будто он только выбрался из постели. Это могло бы придать его облику по-мальчишески игривую небрежность, если бы не выражение лица. Оно походило на безупречную застывшую маску – ни одной эмоции. Трое его собеседников – далеко не последние люди в городе, старательно заискивали, что выглядело комично настолько, что просилось на сардоническую картинку о жополизстве.
Я пожала плечами и еще раз пригубила напиток.
– А правда, что он начинал обычным бойцом на тотализаторе? – прошептала Кристина.
– Откуда мне знать, мы ведь почти не говорим ни о чем, – в тоне мелькнула грусть, – Когда наедине, не до разговоров, знаешь ли,– уже игриво добавила.
– Ой, он идет сюда, – прошептала Кристина. Алина торопливо сменила самодовольную улыбку на очаровательную и плавным движением обернулась.
– Представь нас, – низкий, хрипловатый голос. Не просил, приказывал. Спиной почувствовала его взгляд. Как такое возможно?
– Артур, это Кристина и Элиза, – пропищала Алина. Действительно не глядя в глаза.
– Мама рассказывала, что воспитанный мужчина представляется дамам первым предварительно спросив их позволения, – с самой своей сардонической ухмылкой проговорила, поворачиваясь к нему. Взгляд уперся в ямочку на подбородке. Он, оказывается, выше чем казался – даже на двенадцати сантиметровых каблуках я почти на полголовы ниже. Вскинула глаза выше и встретилась с его темно-серыми, как грозовое небо, глазами.
И, если взгляд Джейка всегда выдавал его эмоции, то этот был нечитабелен. Пронзительный, тяжелый, осязаемый и страшный в своей пустоте как зияющая черная дыра… Хотелось отшатнуться или еще лучше спрятаться за спину Джейка.
– Буду рад с вашей помощью заполнить пробелы в своем воспитании, – голос мужчины стряхнул странное марево. Краем глаза я заметила ошеломленные лица девушек.
– Не поздновато ли? – сумела найтись с ответом, но голос предательски дрогнул. Однако тон все равно такой, как надо для ироничного намека на возраст. Хоть тот на вид и составлял лишь чуть больше тридцати.
– Учиться никогда не поздно, не находите? – в голове возникла ассоциация – так как он, похоже, глядит удав на кролика. Быть последним я постепенно начала переставать, когда решила стать хирургом, а повстречав Джейка перестала окончательно. И начинать опять не собиралась.
– Было бы желание.
– А оно есть, не сомневайтесь, – с однозначным намеком отозвался мужчина и протянул мне руку. Сбитые костяшки не вязались с его обликом, – Позвольте представиться – Баринов Артур Дмитриевич. Так верно.
– Исаева Элиза Станиславовна, – ответив на рукопожатие пожалела за секунду. Нет, он вовсе не думал причинять боль, нарочно сильно сжимая утонувшую в его руке ладонь. Наоборот, пожал едва ощутимо, нежно, будто обнял, а казалось обжег огнем. Большой палец скользнул по нежной коже запястья и уж точно ощутил зашкаливающий пульс. А на лице ни капли самодовольства. Задержав мою руку на несколько показавшихся часами секунд дольше положенного, наконец отпустил. Ей стало ужасно холодно, а вот щекам настолько же жарко. Придет ли момент, когда разучусь уже краснеть?
– Очень приятно, – почти прошептала. Дикий запал – крайне редко диктующий интонации Джейка в поведении, вышел из меня так же быстро как воздух из проткнутого иголкой шарика.
Медленная музыка заиграла крайне не вовремя. И, конечно же, он этим воспользовался.
– Позволите, – галантно подал руку. Я взялась за нее, и мужчина повел меня в самый центр зала. Не прижимал к себе сильнее необходимого, с грацией пантеры ведя в танце, но казалось – я полностью раздета и всей кожей чувствую его. Его лицо было совсем близко, и я разглядела тонкие, едва заметные шрамы. На лбу, подбородке, правой брови. Взгляд Артура между тем скользил по моим губам. Я закусила нижнюю-машинально, будто могла так ее спрятать. А потом неловко прикусила язык и слегка поморщилась.
– Стоило это сделать раньше, – склонившись к моим губам прошептал Баринов, – И вообще использовать свой пухлый ротик для того, для чего он создан природой.
Я залепила ему пощечину, запоздало подумав, что именно наделала. Она прозвучала как гром среди ясного неба. Мы с ним, как оказалось, были уже не в центре зала, а почти у дальней стены, к которой меня теперь прижимал Баринов. Серые глаза потемнели, став почти черными, алый след на щеке резко контрастировал с казавшейся белой из-за света кожей.
– Отвали от нее! – откуда ни возьмись появившийся Джейк оттолкнул его, втиснувшись между нами. С силой замахнулся, но Баринов неуловимым движением увернулся от удара. Но второй угодил в цель, как и ответный.
Вовремя появившиеся Алексей и Влад сумели разнять их лишь потому, что Баринов не очень-то желал продолжать. От чего-то мне показалось тогда – если б хотел иного, мог бы и убить прямо там.
– Я тебя нахрен закопаю, – проорал Джейк, стряхивая руки Влада.
– Зарываешься, дальше некуда уже, Порох. Тупо и опрометчиво – типично по-твоему, радует, что не на долго, – бросил Артур.
– Барин, ну не обижайся на парня. Это ж его девочка, а ты…, – дальнейшее я не слушала.
– Джейк, это недоразумение….
– Какого хера ты вообще делала с ним?! – взвился он.
– Он меня на танец пригласил, а потом, – запнулась, не желая обострять ситуацию цитируя Артура.
– Так, давайте-ка поедем, – Влад в примирительном жесте положил руки нам на плечи, – Все, напраздновались уже.
И мы направились к выходу, благо уже изрядно выпившие гости вроде бы и не заметили скандала. Танцевали или продолжали есть, не обращая на нас внимания.
Обернувшись, я увидела, что Алексей продолжает о чем-то говорить с Бариновым. На равных, без заискивания как те мужчины.
– Держись от него подальше, поняла? – накинув мне пальто плечи, проговорил Джейк.
– Я и не думала держаться поближе, Джейк.
– Знаю, – он обнял меня, – Это опасная тварь каких мало. Пока что.
А потом будет сюжет в теленовостях, озаглавленный “возвращением девяностых” в котором мелькают плохо укрытые фрагменты человеческих тел и сгоревшее здание телеканала, посмевшего пустить это в прямой эфир. Потом я случайно услышу, кто именно так жестоко отомстил “посмевшим сунуться фрайерам”, а Джейк сумеет убедить меня в том, насколько далек он от “реального криминала”.
Естественно, оба дела останутся «висяками», а мне впервые станет жутко от того, кто был рядом со мной той ночью.
Но больше я не столкнусь с Бариновым – ни разу за те несколько недель, что оставались нам с Джейком.
Глава 10
Время застыло в этом похожем на дворец особняке с людьми, похожими на призраков. Они безмолвно бродили по просторным залам и коридорам – те даже в редкие погожие дни были темными. Возможно дело в тяжелых шторах на окнах и выбранных цветах для отделки стен и мебели – красное дерево, черная кожа, винного цвета обои. Или же в том, что восприятие окружающей обстановки было отражением происходящего внутри меня. К боли от потери прибавился рожденный инстинктом самосохранения страх перед тем, что ждет впереди.
Ожидание неизвестного худшая пытка на свете, которой Баринов с удовольствием меня подверг. Как могла я так наивно решить, что его забота о моем здоровье продиктована чем-то кроме гарантии возможности наказывать меня за тот вечер столько, сколько захочет. И как захочет. А всякий раз как позволяла себе задуматься над причинами по которым он спас меня от Лиса, они становились все хуже и страшнее.
Баринов хотел, чтоб я отдалась ему по своей воле. Как он это представлял вообще, как собирался добиться, учитывая обстоятельства…
Однако, кроме меня опасность угрожала и тем, кто меня знает. И не о Владе и Кристине речь. Лучший друг Джейка, судя по социальным сетям вел точно такую же жизнь, как раньше. Так, будто ничего не было, так будто Джейка просто никогда не существовало. Из кожи вон, небось лезет затем, чтоб Лис был уверен в его неосведомленности и непричастности. “Предавший будет предан”….
Но мои родители. Впервые я радовалась тому, что наши отношения после истории со свадьбой оставались натянутыми. Мама и папа так до конца не простили моего вероломства, хоть Костя судя по всему утешился в Викиных объятиях почти сразу после сорванной свадьбы, и не приняли моего “сомнительного” избранника. Я не винила их, но мечтала разделить с родными счастье…
Теперь же была чуть ли не благодарна их категоричности. Ведь наше редкое общение означало, что отсутствие звонков и сообщений от меня не удивит их. Вернее, не удивляло…. Ровно до Нового года. Ведь я не позвонила и не написала, чтоб поздравить с праздником. И, наверное, мама и папа уже звонили сами. А я не отвечала – раз, другой, третий. Скорее всего они списали это на проблемы с сетью. Но мы ведь уже должны были вернуться в Киев, а значит я точно бы была на связи. В лучшем случае они на меня обиделись, чем выиграли еще пару дней, в худшем сразу заподозрилили – что-то случилось. И в любом беспокойство о моей безопасности все равно перевесит иные чувства, и они отправятся в наш с Джейком дом. Увидят, что меня там нет, что меня вообще нигде нет. Папа задействует связи для поисков – у отставного полковника их полно. И это будет означать вовсе не спасение ни для них, ни для меня.Хоть я и дочь человека, стоящего со стороны закона, иллюзий о последнем не питала. Потому во что бы то ни стало требовалось это предотвратить.
Баринова я не видела с той ночи, когда он прижимал моей рукой пистолет к своей груди – уже пятнадцать дней. Как же я жалела теперь, что утонув в горе и ужасе, поставила под угрозу родных.
Из всей обслуги – ловкой, искусной, молчаливой и незаметной, помимо необходимого минимума я общалась только с Алексом, если можно конечно так назвать пару слов о погоде или новостях, или поначалу назначения для его лечения. Не то, чтоб я жаждала разговоров с кем-то из них, но отсутствие человеческого общения сводило с ума.
Он почти всегда находился в поле моего зрения, вернее наоборот – ведь это Алекс за мной следил. Парадоксально, но в его присутствии мне было не настолько не по себе, как в полном одиночестве равном компании призраков, как про себя я называла персонал моей шикарной тюрьмы. Вот и сейчас он стоял поодаль, прислонившись к стене.
– Алекс, – решилась я, – у меня есть просьба.
– Я слушаю, – он приблизился, опустился рядом со мной на диван в зале, которую я от чего-то предпочитала прочим комнатам гигантского особняка.
– Мне нужно связаться с Артуром, – от того как изменилось его лицо, слова застряли в горле. Вроде бы такая мелочь – отразившаяся на лице реакция на мою просьбу, а стала для меня даже не подсказкой, а ответом на вопрос. Тем, чего не понимала до сих пор. Тем, что попросив о встрече на шаг приблизилась к тому, чтоб стать еще одним призраком этого дома. Ведь я сделала именно то, чего и ждал Баринов…
****
Ждать пришлось совсем недолго. Всего-то до серых предрассветных сумерек, когда ощущение чьего-то взгляда вырвало меня из чуткого, поверхностного, беспокойного сна, в который я с трудом погружалась лишь на пару часов в день. Я подскочила на кровати и жуткие секунды пока фокусировалось зрение, не могла понять кто передо мной. Сидел в кресле, положив лодыжку на колено и соединив пальцы рук со сбитыми костяшками. И смотрел – с непонятным выражением усталых глаз на осунувшемся лице. Ссадина на скуле – совсем свежая, губа разбита и припухла. Дрался с кем-то… Кто вообще смог решиться поднять руку на Баринова? Тот, которого сейчас скорее всего уже нет в живых. Я содрогнулась от этой мысли.
– Ты хотела меня видеть? – хрипло и насмешливо. Ага, больше всего на свете.
Я подтянула одеяло повыше, потерла глаза и пригладила волосы.
– Артур, меня будут искать, – губы изогнулись в усмешке, – Мои родители вскоре поймут, что я исчезла. Я хочу защитить их от последствий, и… Если б я могла позвонить….
– Забота о тех, кто отверг едва ты перестала жить им в угоду – как самоотверженно.
– Родители вовсе меня не отвергали! Просто мой поступок их обескуражил и опозорил, потому чтоб его простить требуется время, – я осеклась. С какой это стати обсуждаю с ним свою жизнь, оправдываю действия родных? – Смотрю ты по максимуму справки навел.
– Взрослая дочь решила разорвать одни отношения и начать другие – какой позор, – усмехнулся Баринов.
– Я не должна был сбегать вот так. Нужно было поговорить с Костей, и…
– Но ты этого не сделала потому, что уйти накануне свадьбы – это же так «плохо». Гораздо лучше прожить жизнь с тем, с кем не хочешь…
– Хватит! Тебе не понять, Артур, – я не могла бы сказать, что бесит больше – то, что он вот так легко выводит на откровенность или то, что его слова правдивы, – Потому, что все твои сомнения принятии решений появляются лишь потому, что пытаешься рассудить выгодны они тебе или нет. А кто что подумает или почувствует, пострадает ли – глубоко плевать. Главное получить желаемое. Вот только когда живешь так, получаешь лишь материальное, лишь то, что можно купить или отжать. Людей в том числе. Тела, но не души. Верных слуг, но не друзей и не любимых.
– То-то смотрю ты Константина любила, или он тебя. Потому, наверно, они с твоей подружкой трахались на следующий день после того, как ты сбежала, – серые глаза метали молнии. Лицо Артура не было сейчас непроницаемым. Оно пылало от микса переполнявших его эмоций, делавших его еще более красивым. Живым, – А Порох, конечно, из любви к тебе продолжал дело из-за которого твоя жизнь превратилась теперь в ад.
– Он не хотел этого!
– Он хотел власти. Ради нее предал человека, который дал ему все. Методично и планомерно разрушал то, что Лис строил всю свою жизнь, чтоб потом отхватить кусок пожирнее. Хотя и так всего хватало, более того Лис планировал, уйдя на покой, оставить треть бизнеса здесь Пороху. Но ведь это нужно ждать, ходить под кем-то… А так, можно получить все сразу. Плевать, что если что-то пойдет не так ЛЮБИМАЯ станет секс рабыней в лучшем случае!
Он уже орал, заставляя меня вздрагивать от каждого слова. Вскочил с кресла, приблизился так резко, что я невольно сжалась. Вскинула руки, закрывая голову. И вдруг тишина. Нарушаемая лишь моими всхлипами и его тяжелым надсадным дыханием. Большие ладони коснулись моих запястий, потянули, убирая от лица. Я встретилась с ним взглядом. Дыхание сперло от того, что читалось в пылающем взоре. Не злость – отчаяние, безысходность и нечто такое, что я не могла бы описать. Мощное, всепоглощающее…
– Чувства тоже продаются и покупаются, а иначе являются лишь иллюзией того, кто их видит в себе или в другом.
– Но почему… Почему ты считаешь именно так? – его руки тоже подрагивали или просто резонировали от моей дрожи, – Ведь не может быть…. Не может быть, чтоб ни ты, ни тебя…
– Ну, не знаю. Отец говорил, что избивает мать и меня во благо. Не уточнял, какое именно, правда… Но это точно было чем-то хорошим, а подобного хотят для любимых, верно? Мать терпела, часто говоря, как его любит. Его и меня, хоть ни разу не заступилась…Убил он ее, наверно, тоже из любви.
Артур осторожно сжал мои руки – обе в одной своей. А другой, едва касаясь стер слезы со щек. Я и не замечала, что они катились. Не замечала, что оплакиваю перепуганного маленького мальчика, живущего внутри этого мужчины.
– Забил насмерть… Если б я чуть раньше вернулся из школы, возможно успел бы… Но не успел, – бормотал будто про себя, блуждая глазами по моему лицу. И вдруг посмотрел в глаза и улыбнулся. Вернее, оскалился, ведь эту жуткую гримасу не назвать улыбкой, – А потом, когда он валялся, истекая кровью, я сказал что люблю его перед тем, как добить. Так что… Тебе решать.
Мой судорожный вдох прозвучал в наступившей жуткой тишине, как испуганное «ах». Артур продолжал усмехаться, наблюдая за моей реакцией на услышанное.
– Что, передумала жалеть меня, девочка? – бросил на кровать возле меня телефон, – Скажи, что вынуждена свалить из страны.
А сама отошел, вернулся в кресло. Сел в ту же позу, пристально глядя на меня.
– У тебя две минуты. И время пошло.
Глава 11
Скачано с сайта
– А я ведь говорила тебе! Говорила, уйти от этого уголовника! – мама пребывала в редком для себе состоянии на грани истерики, – Срочно приезжай домой! Слышишь? Сию же секунду вызывай такси и приезжай…
– Уголовника больше нет, мам, – тихо сказала я. Она запнулась на том конце линии, – Так что можешь считать, что я ушла от него.
– Дочка…, – от этого тона, совсем уже другого чем минуту назад, мне ужасно захотелось плакать, но я сдержалась, – Возвращайся домой. Папа… Он свои связи задействует…
– Мама, все немного не так…. Трудно объяснить, но отъезд единственный и наиболее надежный способ выйти из сложившейся ситуации. Тебе придется мне поверить… Не волнуйся, пожалуйста. Все будет хорошо, правда. Я… я позвоню тебе как приземлюсь.
Я прервала соединение и бросила смартфон сидящему на краю кровати Артуру. Тот ловко его поймал и усмехнулся.
– Даже не попыталась…. Прискорбно, учитывая твою биографию.
– Раз уж так подробно ее изучил, должен бы знать – я не дура чтоб рискнуть безопасностью родителей ради заведомо провальной затеи.
– Знаешь, царапаться-то до последнего нужно иначе погибнешь, – без капли насмешки произнес мужчина. Молниеносная смена настроений вкупе с тем, что он рассказал о детстве дезориентировала, – Раньше ты так и делала. На врача выучилась сама, да еще и хирургом смогла стать. А потом появился Порох и тебя вроде подменили. Если по твоим же словам, свалила из больницы не ради праздной жизни….
– Я ужасно боялась кому-то навредить. Всегда! Настолько, что первое время перепроверяла даже те выводы, которые были однозначны. Потом стало как-то проще, – мелькнула мысль – он первый, кому я об этом рассказывала, – Чем больше проходило времени, тем увереннее я становилась, тем легче было делом доказывать коллегам и наставникам что действительно могу быть хирургом. А потом… Я завертелась в водовороте жизни, в которой полно путешествий и тусовок до утра, – моими словами картина выходила постыдной настолько, что начинали пылать щеки, – часто пропускала работу, приходила на смену не спав сутки. Но это не оправдание ошибкам. То, что я не допустила ни одной фатальной лишь везение. Если что-то может делать меня невнимательной значит мне уж точно не место в операционной.
– Очень много по-настоящему талантливых медиков допускали фатальные ошибки, но не бросали работу, чем спасли множество жизней. Ты же ушла из страха…
– Выходит, это просто не мое. Да и какая разница… Теперь.
Он глубоко вздохнул. Потер лицо, поморщившись от того, что задел ссадину. Стиснул переносицу. Всем своим видом выдавая усталость. Тяжелый разговор, наполненный болезненной откровенностью окончательно его вымотал. А я … Звонок маме, бывший прощанием, должен бы усилить страх, обострить чувство безысходности. Рассказ Артура, должен бы заставить бояться его еще больше. Наверное…. Но ничего подобного, вопреки последним словам, я не чувствовала сейчас. Как странно.
– Тебе бы поспать, – вырвалось у меня.
Артур как-то странно посмотрел на меня и вышел ничего не сказав. Я закуталась в одеяло – от нервов немного знобило. Нечего и думать, что вновь смогу заснуть. Не после всего что сделала и узнала.
Я помнила, что именно чувствовала в детстве, когда мама с папой ссорились. Страх, боль, вину… А он ведь никогда не бил ни ее, ни меня. Как вообще Артур смог выжить в своей семье, как в таких семьях вообще выживают дети… Какой невообразимый ужас испытал мальчик, когда на его глазах убили маму. Как смог черпать из него силы, чтоб расквитаться с этим уродом.
Я включила оставленный на ночном столике ноутбук. Искать об Артуре информацию в сети со всех сторон плохое решение, но мне требовались ответы. Я ужаснулась, прочитав о том, что он оказался в детском доме в одиннадцать лет. Перед глазами предстал маленький сероглазый мальчик – испуганный, озлобленный и безумно одинокий. Ребенок, чье детство обернулось кошмаром. Казалось я видела следы побоев, слышала задушенные рыдания, чувствовала его боль. И мне не было его жаль. Это презренное чувство никак нельзя было отнести ни к тому, кем он был, ни к тому, кем он стал. Я сочувствовала ему… Им обоим – маленькому мальчику и мужчине, которым он стал. Восхищалась тем, насколько высоко он сумел подняться. Наличие изнанки официальной информации – об учебе в одном из престижнейших университетов страны, вначале работе, вскоре управлении, а потом и владении топливным бизнесом, множестве инвестиций в иные сферы, не меняло этого факта. А неосведомленность в ней не давала права его судить. Да и вообще, у кого есть такое право…
В один из дней Артур, судя по всему, решил остаться работать в доме. Засел в кабинете, вместе с неким Виталием Лихно, бывшим исходя из информации в сети одним из его заместителей. Тому на вид было около сорока. Наличие лысины и небольшого брюшка подчеркивало возраст. Чисто выбритое полноватое лицо с тонкими губами, крупным носом и чуть насмешливым прищуром карих глаз могло бы придать ему добродушный вид, если б не выражение этих самых глаз. Холодные, цепкие, именно они выдавали в его прямо противоположной Артуру внешности, принадлежность к ему подобным. Одет мужчина был толстый серый свитер и джинсы, о чем весело сообщил хозяину дома.
– Барин, я и не подумаю напялить в такую холодину долбанный костюм, если в офис все равно не надо.
Вроде ему уж так далеко было идти из дому до автомобиля и от него сюда. Я поняла, что улыбаюсь. Стоя в зале, чуть отодвинула штору, глядя как с неба падают снежинки. Они кружились хороводом, а потом укрывали белоснежным покрывалом прошлогоднюю траву и голые, похожие на скелеты деревья в саду, от чего и он, и сам дом выглядели сказочно. Жаль, что снег надумал выпасть в середине января, а не на Новый год. Но даже если б случилось иначе – какая разница. Ведь это не изменило бы…Вновь вспыхнувшее воспоминание о Джейке отозвалось тупой болью внутри, но к ней теперь прибавилась и злость. Артур ведь прав – если б Джейк не предал, всего этого бы не случилось. Как мог он, если уж так плевать на себя, не подумать обо мне? Той, которую по его же словам безумно любил. Поменяйся мы с ним местами, я ни за что бы не допустила малейшей вероятности, что ему навредят. Хотя, возможно, в тот момент он уже попросту не мог остановиться. Сам стал заложником своей же игры. Если так, то почему втянул в это и меня…
Я с силой дернула штору. Как вообще я могу так думать он Джейке? Почему не считая себя вправе судить Артура, сужу его. Вспомнились слова последнего о том, что он все равно меня получит, потом лицо Алекса, когда я попросила его передать Артуру сообщение… А теперь вот и собственные мысли. Меняющиеся мнения. То, что я иду у него на поводу.
– Элиза, у тебя все хорошо? – незаметно подкрался Алекс. Я вздрогнула, – Не хотел пугать, прости.
На его невозмутимом лице сейчас было написано беспокойство. Синие глаза пристально смотрели в мои, ожидая ответа.
– Да, все…, – я пожала плечами, – Хорошо настолько, насколько это возможно.
Он неловко потоптался рядом. Помолчал пару минут делая вид что тоже наблюдает за снегопадом за окном.
– Слушай, так не всегда будет. Все может измениться и изменится. Нужно только немного…
– Алекс, в чем дело? – теперь, судя по всему, испугались уже мы оба. Артур тоже умел бесшумно подкрадываться. Стоял в проходе, ведущем к кабинету, где они работали.
Если б взглядом можно было убить, Алекс был бы мертв. Руки Артура были сжаты в кулаки так, что сбитые костяшки побелели.
– Что-то не так, Артур Дмитриевич? – отойдя от меня на шаг ощерился Алекс. Они что оба ревнуют меня? Сумасшедшая мысль вызвала нервную усмешку.
Мужчины тем временем продолжали буравить друг друга взглядами.
– Марина Павловна, ну вы нас кормить-то будете или нет, – весело проорал Виталий, тоже заходя в залу.
– Извини, – тихо сказал Алекс и вышел.
– Вам накрыть обед в столовой или в кабинете? – осведомилась подошедшая экономка.
– В кабинете, пожалуйста, – проговорил Артур. И добавил, обращаясь к Виталию, – Ты не поздоровался.
– С кем? – Артур перевел взгляд на Виталия, и усмешка тотчас сползла с его губ. Он даже побелел немного, а может так упал свет, когда мужчина повернулся ко мне, – Добрый день.
– Добрый день, – отозвалась я.
– Элиза, это Виталий Лихно – мой заместитель, – проговорил Баринов.
– Очень приятно, – глядя в глаза Виталию, весело проговорила я.
– Взаимно, – сквозь зубы процедил мужчина, – Жаль, нет времени продолжить знакомство, ждут дела.
Глава 12
Продолжить знакомство вопреки взаимному нежеланию нам с Виталием все же пришлось несколько недель спустя. Причем при обстоятельствах, сама вероятность возникновения которых казалась мне практически невозможной.
– Смотрю и ты решила навести справки, – с этих слов Артура начался ужин в день встречи с Виталием.
– Ты обо мне знаешь все, вплоть до размера одежды, а я о тебе почти ничего.
– Справедливо. Ну, так лучше меня спроси – в прессе-то только нужная информация.
– А ты ответишь правду?
– Откровенность за откровенность.
– Несколько месяцев назад сгорело здание телеканала, за сутки до этого транслировавшего сюжет о жестоком убийстве нескольких человек…
– Это я, – невозмутимо перебил Артур, – Это люди некоего Афгана. Он хотел с моей помощью героин толкать. Чтоб я связи свои у силовиков использовал. Я им популярно объяснил куда идти с такими предложениями. Они спалили пару моих заправок, погибли люди. Я разобрался, чтоб другим неповадно было, а влезли эти журнашлюшки. Толкнули сюжет, хоть их просили этого не делать. Как ты знаешь, пострадало только имущество.
– Ясно, – просипела я. Насмотревшись на последствия употребления героина, тех, кто его продает, мне жаль не было.
– Моя очередь. Что у тебя с Алексом?
Я поперхнулась соком, который не вовремя решила глотнуть.
– Ни-че-го, Артур! Мы просто стояли и разговаривали, с чего ты решил…
– Тем для него лучше, – пристально посмотрев мне в глаза, хмыкнул Артур.
