Текст книги "Красавица и чудовища (СИ)"
Автор книги: Надежда Борзакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Глава 1
Меня все еще колотило хоть мы уже давно были в машине, и там уж точно достаточно тепло. Единственное одеяние – тонкая шелковая ночная рубашка, творение известного итальянского дизайнера, прилипла к покрывшемуся холодным потом от страха телу. Но физический дискомфорт я едва замечала. Одурманенный ужасом разум отказывался принимать реальность, упрямо считая происходящее всего лишь сном. Потому, что все это попросту невозможно. Никто и никогда не осмелиться поднять руку на невесту самого Пороха, пока… Пока он жив.
И тем не менее произошло именно это. Какие-то отморозки ворвались в наш с Джейком дом и похитили меня. Затолкали в наглухо тонированную машину, которая неслась теперь по ночным улицам. Я и не думала пытаться разглядеть окрестности… Вообще ни о чем не могла думать кроме того, что сумело удержать меня от сопротивления и дурацких криков о том, кто я и что им за это будет. Что-то случилось… С Джейком что-то случилось, иначе всего этого бы не произошло. Он бы вернулся утром, как и обещал, потом мы полдня провалялись бы в кровати, а вечером улетели на острова, где кроме голубых теплых вод океана, белого песка и ласкового солнца были только мы двое.
Я не очень-то много знала о его делах. Чуть больше, чем считал сам Джейк, и намного, намного меньше, чем следовало. И все это казалось чем-то вроде несущественного набора слов. Ну максимум просто какими-то историями, не имеющими к нам с ним никакого отношения. И только теперь до меня как будто дошел реальный смысл всего услышанного и увиденного ранее. Того, чем на самом деле была наша жизнь…
Машина резко затормозила и меня вытащили наружу. В промозглую, хоть и похожую скорее на осень, зиму. Босые ноги погрузились в талую воду, от чего дрожь, которая будто стала частью меня за эти бесконечно долгие и одновременно чудовищно короткие минуты усилилась еще больше. Перед глазами плыло и все же я сумела разглядеть похожий на дворец особняк, окруженный высокими голыми деревьями. Их ветви громко шелестели от ветра.
Ни слова не проронившие мужчины втолкнули меня внутрь – с черного хода, ведь я оказалась не в какой-нибудь прекрасной зале, соответствующей шикарному особняку, а в полутемном коридоре. Впрочем, при нашем появлении свет стал ярче. Несколько шагов, поворот и вот уже напротив резная дверь темного дерева. Ее тихо распахнули, и я увидела богато обставленный кабинет – много кожи, красного дерева. Изысканно, ни капли излишней, вульгарной роскоши и от того еще более шикарно.
Уже ставшая привычной беглая оценка, ведь я сразу же узнала сидевшего за столом мужчину и мне стало уж точно не до разглядывания окружающей обстановки. Его темные волосы чуть были взъерошены и падали на широкий лоб, квадратная челюсть слегка заросла темной щетиной, чувственные губы сжаты в тонкую линию, а из-под слегка насупленных бровей безразлично блестели темно-серые глаза.
– Я, кажется, просил быть осторожнее, – с грацией пантеры он поднялся и, обойдя стол, приблизился к нам. Низкий, бархатный голос словно окутывал, но не согревая, а заставляя содрогнуться от какого-то первобытного страха, подобного тому, который испытывает к хищнику пойманная жертва.
– Простите, Артур Дмитриевич, – подал голос один из моих похитителей. Тихо и хрипло. Как же они все боялись его. Не уважали как подчиненные босса, а именно боялись как рабы своего хозяина. Хотя, а разве он не таков?
– Свободны, – бросил мужчина. Все четверо торопливо оставили нас. Ни следа той уверенности в собственном превосходстве, благодаря которой меня даже не связали, да и удерживали лишь слегка, ведь куда я могла деться от четырех здоровых мужиков. Правда, может дело в его «просьбе» быть осторожнее.
Мой взгляд сейчас упирался в ямку меж его ключиц. Распахнутый ворот черной рубашки обнажал мощную загорелую шею и темную поросль на широкой груди.
– Что, кошечка спрятала коготки? – медленно склонившись ко мне, тихо и насмешливо произнес нарочно почти касаясь губами моего уха.
Я отшатнулась, встретившись взглядом с его невозможными глазами. Они подавляли, покоряли, проникая будто в самую душу – глубоко настолько, насколько было не добраться и мне самой. Никакого выражения, ни малейшей эмоции в этом темном взоре. Первый особенный факт, что я о нем узнала, когда увидела впервые – то, что никому не под силу выдержать его взгляд. Первое, что сделала – вздумала это опровергнуть, едва мужчина оказался рядом. Затем, чтоб доказать ему… Что именно, забыла в тот самый момент, когда потерялась в его взгляде, словно во Вселенной – бесконечной, темной и сияющей одновременно.
– Теперь ты не настолько смелая, – продолжал он между тем. Провел указательным пальцем по своей щеке, напоминая о пощечине, которой закончилась наша первая встреча. Но я, точно так же, как и в ту далекую ночь думала лишь о том, кто для меня важнее не только странного марева, в которое погружалась рядом с этим мужчиной, но и вообще всего.
– Джейк, – сипло вырвалось из пересохших губ, – что с ним?
– Хороший вопрос, правильный, – медленно произнес мужчина.
Отошел, вернулся к столу. Развернул ко мне включенный ноутбук, пробежал пальцами по клавиатуре. Я не двигалась, словно приросла к паркетному полу. Даже не дышала, боясь того, что сейчас увижу.
– Ну, посмотри.
Шаг. Еще один. Неловкий, на негнущихся, заледеневших ногах. Фото на экране. Просто картинка, фотошоп. Невозможно и нереально. Как и чей-то крик – жуткий, будто потусторонний, всего-то звуковое сопровождение к калейдоскопом сменяющимся картинкам – вначале на экране, а потом просто перед глазами. Боль от соприкосновения с полом лишь на миг отвлекла, отрезвила. Но ничто не могло стереть застывшее, забрызганное кровью лицо Джейка и дыру от пули слева на груди в прорехе рубашки.
– Не-ет! Это не пра-а-авда!!
– Неужели? – рядом со мной на пол приземлилась затянутая в бархат прямоугольная коробка. Дрожащими пальцами я поддела крышку. Белоснежный шелк внутренней отделки портили пятна крови – уже запекшейся и потому потемневшей. Мозг заставлял сосредотачиваться именно на них, будто в целях самосохранения оттягивая момент осознания, что их источник действительно кусок кожи с наколотым на ней орлом. Тот раскинул крылья и выпустил когти… Будто охотился.
Мне именно так показалось, когда я впервые увидела эту татуировку на плече Джейка. Протянула руку, почти касаясь, и сразу же отдернула. Казалось, вся окружающая действительность сжалась до жуткого доказательства того, что настал мой персональный конец света. Сквозь грохочущий в ушах пульс прорывались чьи-то рыдания. Меня тошнило – вновь и вновь, хоть желудок и был пуст.
Его руки поддержали за плечи, вернее попытались, ведь отшатнуться, отползти все же хватило сил.
Я уперлась спиной в стоящее у стола кресло, вжалась в обивку, будто это могло укрыть от открывшейся мне правды и от склонившегося ко мне монстра.
– Тва-ари! Ненавижу-у-у….
Теперь он схватил уже сильно. Не причиняя боли, но так чтоб удержать. А я вопила, пыталась вырваться из рук мужчины. Будто это могло что-то изменить. Он что-то говорил, кричал, но я не могла разобрать слов. Не заметила даже кто именно вонзил мне в шею иглу. Краткий миг и все померкло.
****
Свет проникал под закрытые веки и ужасно резал глаза. И все равно я их открыла, но тут же зажмурилась. Помимо мерзкого света – наша с Джейком спальня расположена так, чтоб рассветные лучи мягко лились в окно даже в погожий летний день, непривычный мятный запах от наволочки и пододеяльника… Воспоминания лавиной обрушились на все еще одурманенное сознание. Вскрикнув, резко села в постели, через боль с ужасом осмотрелась. Глаза быстро привыкли, ведь свет проникающий сквозь опущенные жалюзи, вовсе не такой яркий, как показалось вначале. Почти напротив широкой, застеленной белоснежным бельем кровати стоял туалетный столик и кресло – тоже белые, как и прикроватные тумбочки и ночники на них. Больше в комнате не было ничего. Но я все равно просканировала взглядом пространство. Сантиметр за сантиметром, будто это важнее всего на свете. Будто, заметь я еще что-то – какую-то мелочь, деталь, все случившееся окажется сном. И я проснусь в нашем доме, в его руках. Джейк…
Оказывается, я плакала. Не заметила, когда начала и не думала вытирать слезы, оставляющие горячие дорожки на ледяных щеках. Вжалась в спинку кровати, подтянув колени к груди, обхватила их, силясь сдержать вновь появившуюся дрожь и зарыдала в голос.
Он мертв, мертв – набатом звучало в ушах. Сердце будто разрывалось в груди, превращаясь в зияющую черную дыру отчаяния.
Тихо открылась дверь и я, вскочив с кровати, забилась в угол. Голова закружилась, но это не помешало разглядеть одетого в белую рубашку и темные брюки молодого человека с подносом на ножках. Бегло скользнув по мне взглядом, он осторожно опустил поднос на постель и, не сказав ни слова, вышел.
Бросилась к двери и дернула ручку – заперто. Забарабанила в нее, сбивая костяшки, потом сбросила поднос с кровати. Содержимое рассыпалось и разлилось на пол. А я вновь забралась в кровать. Никто не пришел, и я не могла бы сейчас сказать хорошо это или плохо.
Боюсь ли того, что случится дальше, вообще способна ли на это чувство после того, как самое страшное уже произошло. После того, как судьба отняла мужчину, ставшего центром моего мира. Не судьба! Нет никакой судьбы – это все фигня, придуманная для оправдания собственной неспособности бороться с обстоятельствами. Есть только люди. Друзья и враги или теперь, возможно, только враги. Затуманенный взгляд наткнулся на огромный бриллиант на безымянном пальце.
«Официал сделаем в июне, ты согласна, мой Ангел? Залитая солнцем зеленая лужайка, море цветов, белое платье и только свои». И я согласилась. Хоть вышла бы за него и просто, без всякого свадебного торжества или даже просто жила бы вместе без штампа в паспорте. Все равно как… Разве важны какие-то церемонии и бумажки, когда есть любовь – великое чудо, которого некоторые не находят за всю свою жизнь. Вот только ни он, ни тем более я и подумать тогда не могли…
Я плакала. Нет, скорее рыдала так, как не рыдала, наверное, с детства. Захлебывалась всхлипами, пока уже не осталось сил ни на что кроме дыхания. Уже стемнело. Плохо, ведь боль в воспаленных глазах от света хоть немного отвлекала. Потянулась к ночнику и включила. Нарочно пялилась на него, но видела уже не мягкий, рассеянный свет. Перед глазами одно за другим проносились воспоминания….
Глава 2
Моя первая самостоятельная операция. В ту весеннюю ночь раненных поступило столько, что казалось больница захлебнется в крови.
– Исаева, в операционную давай, – крикнул мне Леонид Сергеевич. Лучший хирург столицы – из тех, кого называют «светилами», заведующий отделением и мой наставник, – Сама оперировать будешь, рук не хватает.
«Сама» я оперировала только под его руководством. И хоть внутренне замирала всякий раз, как брала в руки скальпель, действовала уверенно. Настолько, что тот же Леонид Сергеевич, поначалу скептически отнесшийся к «пичужке-хирургу», вскоре начал звать меня не иначе как «юным дарованием». Это вкупе с успешно прошедшими операциями придавало уверенности. Потому я лишь кивнула, соглашаясь. В конце концов рано или поздно все равно пришлось бы действовать самостоятельно.
И там, в операционной, я справилась. Хоть с огнестрельным ранением имела дело впервые. В брюшную полость, но без повреждения внутренних органов – этому парню невероятно повезло…. Меня трясло от страха, а вот скальпель в руке не дрогнул ни разу. А после, хоть смена давно закончилась, я направилась в реанимацию лично наблюдать за состоянием пациента.
– Понимаю тебя, Лизка, – прошептала медсестра, – Та-акой красавчик же, хоть и бандит.
– Света, я между прочим, замуж выхожу, – шикнула я, – А этот парень пациент мой. Первый, которого сама оперировала, еще и с огнестрелом. Я переживаю очень, – все же призналась ей.
– Сергеич не доверил бы тебе оперировать не будучи уверенным в том, что ты готова, – уже серьезно произнесла женщина, – А будешь так убиваться из-за каждого, тебя на долго тут не хватит.
Я лишь хмыкнула, не желая спорить, ведь понимала, что она права. И вместе с тем все равно не могла сейчас просто уйти.
И вдруг парень открыл глаза. Синие-синие, как небо в погожий летний день.
– Ангел… Я что все-таки умер и попал в рай? – чуть улыбнувшись побелевшими губами хрипло прошептал, глядя на меня.
И мое глупое-глупое сердце ухнуло куда-то вниз, а потом бросилось вскачь. Было жутко стыдно даже не столько из-за медицинской этики, сколько от того, что от собственной свадьбы меня отделяли считанные недели, а я… Что я делала?
Едва убедившись в стабильном состоянии пациента я списала охватившие меня чувства на стресс и помчалась к Косте. С ним – сыном вновь обретенного три года назад армейского друга, познакомил меня папа как раз когда я переживала очередной разрыв. Внимательный, вежливый, умный и заботливый молодой человек всего за пару месяцев превратился из друга в кавалера. Мне нравились наши долгие, интересные разговоры, его целеустремленность и четкий план на будущее – наше совместное, на чем он акцентировал внимание с самого начала. Мы оба были очень заняты – он хотел вскоре стать руководителем филиала банка, в котором работал сейчас менеджером, а потому трудился не покладая рук, я же усердно училась в медицинском. Редкие встречи не портили, а скорее даже укрепляли наши отношения, ведь ничто не может быть важнее взаимной поддержки и понимания стремления к успеху в любимом деле. Так всегда говорила мама. От будущего зятя, которым как-то незаметно стал Костя они с папой были в восторге, что лишь укрепляло мою уверенность в правильно сделанном выборе. За все три года отношений мы с Костей даже ни разу не ссорились. Если возникали какие-то спорные моменты он просто принимал мою точку зрения, мотивируя это тем, что слишком дорожит мною, чтоб расстраивать по пустякам, о которых через год мы и не вспомним.
– Это будет не свидание, а благодарность за спасение моей жизни, – обжигая взглядом тихо говорил следующим утром «бандит», пока я обрабатывала его швы. Про себя я называла его именно так, избегая даже имени. Возможно, и это противоречило медицинской этике, зато лишний раз акцентировало на необходимости держаться от него подальше.
– Это моя работа, Евгений. Я клятву Гиппократа давала, – едва не ахнула, когда он перехватил мою руку, поднес к губам и поцеловал, – Не дергайтесь, пожалуйста!
Выдернув руку, я неловко наложила повязку. Пальцы подрагивали – чтоб меня, раньше на работе такого не бывало.
– Прошу прощения, Элиза Станиславовна.
– Я закончила, Евгений, – как можно строже, хоть и без толку с тем как я покраснела, торопливо произнесла.
– Джейк, – в который раз поправил он.
– Это поганяло? – усмехнулась я.
– Слова-то какие знаете, мой строгий Ангел Милосердия, – я едва удержалась, чтоб не зашипеть, как ошпаренная кошка. Как же бесило это прозвище! Какое вообще право имел этот наглец дать его мне? – «Поганяло» у меня Порох, а Джейк просто звучит лучше – не так прилизанно, как Евгений и не так по-бабски, как Женя.
И вдруг задохнулся, закашлялся и побелел как полотно. Я опустилась на край койки, коснулась его плеча.
– Ну что ж вы так? Вам силы-бы поберечь… Сейчас скажу сестре, чтоб обезболивающее уколола.
– А мне уже нормально, – плутовски улыбнувшись, произнес парень, – Ваши прекрасные нежные ручки одним касанием способны облегчить боль от ран.
– Да ну вас, – фыркнула я. Поднялась и торопливо покинула палату. Сердце бухало в груди, щеки пылали будто мне не двадцать пять, а вновь семнадцать и я на первом свидании.
И хоть как много работы делай, хоть сколько избегай встреч, от себя не убежишь. Невольно я прислушивалась к беседам Джейка с «корешами» – выздоравливающими под нашим чутким руководством и теми, кто приходил их всех проведать. Не таясь они обсуждали события, с которыми мне приходилось сталкиваться лишь в кино и книжках. И вместо того, чтоб как минимум испугаться их, я жадно внимала рассказам о стрелках и разборках, восхищаясь про себя бесстрашным светловолосым разбойником с сияющими голубыми глазами. Помимо парней довольно часто появлялись девчонки. Идеальные фигуры и черты лица, макияж, безумно дорогие вещи и аксессуары – каждая так и просилась на обложку журнала…. Я не имела права ревновать настолько же, насколько не имела права радоваться тому, что внимание Джейка сразу же переключалось на меня, стоило мне зайти в палату, когда они там.
Глава 3
Скачано с сайта
Однажды в ординаторской нарисовался представительный мужчина средних лет. Высокий, немного полноватый, но с мужественными чертами и морщинками-лучиками вокруг цепких и проницательных серых глаз, одетый в дорогой деловой костюм – идеальную картинку представителя бизнес элиты портили лишь наколотые печатки на фалангах пальцев.
– Я могу вам чем-то помочь?
– Только тем, что уделите пару минут, – с улыбкой тихо произнес, присев на диван, – Меня зовут Алексей, а вы – Элиза, верно? Прекрасное имя, достойное своей обладательницы.
– Спасибо, – неловко проговорила я, пытаясь вспомнить, видела ли этого мужчину раньше. Точно, один только раз – утром после того, как привезли Джейка.
– Это вам спасибо за то, что спасли Джейку жизнь, – он достал из кармана пиджака пухлый конверт и ловко вложил его в тетрадь, которую я заполняла, – Извините, что запоздало, но хотел отблагодарить вас лично.
– Это моя работа, – на этот раз тон получился таким, как надо, ведь напротив был не…, – А вот это излишне.
Вытащив конверт, я протянула его мужчине. Тот пристально посмотрел мне в глаза и, чуть помедлив, к моему счастью засунул конверт обратно в карман.
– Зря вы так. Но я ценю вашу позицию и приношу извинения, если оскорбил, – он поднялся.
– Не оскорбили, – я встала следом, – Было приятно познакомиться, Алексей.
– И мне тоже, – он протянул руку и, когда я вложила в нее свою, поднес к губам и поцеловал, – Если вам что-то потребуется – я каждую среду в клубе «Зорро». Не стесняйтесь обращаться, буду рад помочь.
И, не давая возможности возразить, он быстро вышел. Я, воспользовавшись небольшим перерывом, загуглила упомянутый Алексеем клуб. Запретив себе искать информацию о Джейке, внутренне оправдала нынешний поступок необходимостью узнать, кто же забрел ко мне в гости.
Клуб был частью бизнеса этого Алексея. Он восхищал своим великолепием даже меня, которая не любила ночную жизнь. На одной из фотографий, размещенных на сайте клуба рядом с Алексеем был Джейк. Синяя тениска безупречно сидела на его мускулистой широкоплечей фигуре, оттеняла сияющие синие глаза. Я с силой захлопнула ноутбук, будто так можно прогнать непрошенные воспоминания о том, каковы на ощупь кубики его пресса….
Вот и выходной. Мы с Костей вместе. Он не замечал ничего, хоть я подробно рассказала о необычном пациенте. Едва удержалась, чтоб не…. Что? Рассказать, как меня к нему тянет? Облегчить муки совести, ранив чувства жениха? Ну уж нет. Между нами с Джейком ничего нет и быть не может. Это просто стресс и ничего больше. Я люблю Костю, а он – меня. И секс у нас замечательный, и свадьба скоро…
Вот только теперь я стремглав неслась на работу не только потому, что любила ее. Что же со мной творится, а? Я ведь никогда и не думала изменять ни Косте, ни кому-то из своих бывших немногочисленных кавалеров.
Почему же все чаще заходила в палату к Джейку не по необходимости, а просто чтоб перекинуться парой слов? Иногда даже задерживалась после смен, чтоб пообщаться. Так легко и непринужденно, будто сто лет знакомы. И жадно внимала как он говорил, смотрел, как улыбался…Коллеги уже вовсю шушукались и мне приходилось вновь и вновь развеивать слухи. Для них нет причин, это ведь просто ни к чему не обязывающее и ничего не значащее приятное общение. Верно ведь?
– Тишина сегодня, да? – я вздрогнула, отрываясь от очередной выписки, которую заполняла. Джейк стоял, привалившись к стене. Светлые волосы в беспорядке, глаза игриво блестели, широкая улыбка придавала мужественным чертам мальчишеское очарование, а идеально выбритое лицо еще больше его усиливало. В зеленых трениках и реглане – если б не бледность и прижатая к животу рука могло бы показаться, что заскочил поздороваться перед походом в спортивный зал.
– Тишина. Как себя чувствуешь?
– Завою скоро от тоски, – смешно насупив брови, проговорил он, – А дела, между прочим, не ждут. От удаленной работы мало толку.
Медленно подошел и присел на край стола. Синие глаза неторопливо прошлись по мне, бесстыдно рассматривая, раздевая. Подавив возникшее желание поправить волосы, форму или сделать еще какой-то дурацкий неловкий жест, я лишь прямо взглянула на него.
– Если твое самочувствие будет улучшаться в таком же темпе, тебя вполне можно выписать через пару дней, – получилось невозмутимо, как надо. Молодец, строгий доктор.
– Неужели, – буквально промурлыкал он не разрывая зрительный контакт,– Это замечательно.
И вдруг неловко качнулся. Я вскочила со стула, поддержала за плечи, не давая упасть.
– Медленно дыши, сейчас пройдет, и…, – а договорить не успела. Одним неуловимым движением мужчина усадил на край стола уже меня, а сам стал напротив, прямо между ногами. Прижался ко мне так, чтоб я в полной мере ощутила, насколько он возбужден.
Я открыла рот для еще несформулированного гневного ответа, а он закрыл его поцелуем. Сжал мои бедра ладонями, прижимая сильнее, потом скользнул по талии, плечам. Запустил пальцы в волосы на затылке лишая возможности отстраниться, продолжая страстно терзать мои губы. Провел языком по их внутренней стороне, протолкнул его глубже, слившись с моим. Жар разлился по всему телу, а потом рванул к низу живота. Мысль о том, как неправильно то, что я делаю посетила уже после того, как я ощутила под пальцами теплую кожу у края его повязки.
-Отпус…, – я уперлась ладонями в его грудь и мужчина сразу же отступил. Я спрыгнула со стола и отскочила как ошпаренная. Закрыла лицо руками, по-детски желая спрятаться.
– Элиза…
– Не приближайся, – взвизгнула я. Глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, – Джейк, я была неправа. Не стоило нам общаться больше, чем требуется между врачом и пациентом. Но дружеское расположение ты расценил неверно.
Прижала руку к груди, надеясь унять грохочущий пульс.
– Да ну, – не делая попытки приблизиться, проговорил он, – твоя реакция не была похожа на это самое “расположение”.
– Ты стал первым моим настолько сложным пациентом, я ужасно переживала, – задыхаясь пролепетала в ответ, – Что до тебя – я ведь спасла твою жизнь, заботилась и вполне нормально, что возникла некая симпатия. Но у меня есть жених, Джейк. И этот инцидент был ошибкой, которая больше не повторится. Более того, будет лучше, если твое лечение закончит другой специалист.
Джейк сделал шаг навстречу и я отступила.
– Я не собираюсь набрасываться на тебя, – усмехнулся и протянул руки ладонями вперед, – и менять врача тоже. Это нифига не изменит, я вот так просто все равно не отстану.
– Зря потеряешь время. Я люблю Костю.
– Будь это так, вела бы себя иначе, – эти его слова, как удар в грудь, лишающий способности дышать, – Не смотрела бы так, не дрожала бы от желания, которого к нему не испытываешь.
– Это не… Я не долбанное животное, чтоб поддаваться минутному притяжению, – я осеклась, отвернулась от него.
– Верно, – тихо проговорил, приблизившись, – Помимо того, что ты меня хочешь, я еще и нравлюсь тебе. А сам с ума от тебя схожу.
Едва касаясь провел чуть шершавыми пальцами по запястью, предплечью, задирая рукав формы.
– И не отдам тому, кого ты не любишь
– Не тебе судить, – ненавидя себя за реакцию на это невинное прикосновение, прошипела я.
– Ты это и сама знаешь, – он подошел к двери и взялся за ручку, – Я не фанат колец и штампов, но знаю точно – уж если такое делать, то лишь с тем, с которым не видишь других.
У меня не нашлось ответа, а он его и не ждал. Просто вышел, оставив в одиночестве. Меня вызвали в приемный покой, а потом одна за другой были три операции. И это отвлекло, но лишь до окончания смены. Должна бы устать за сутки, но сон не шел. Я ворочалась в постели, сгорая от стыда за свой поступок и от полнейшего непонимания, что делать дальше. Рассказать Косте о случившемся? В конце концов в паре не должно быть секретов, и ведь я не виновата, я не ожидала и не хотела этого поцелуя, больше походившего на секс. Кого обманываю? Не ожидала – да, но хотела. Впервые в жизни меня настолько потянуло к едва знакомому мужчине. Раньше поцелуи и близость были просто приятным и логичным продолжением отношений. Длительных, что так смешило мою лучшую подругу Вику. Именно с ней я и поделилась терзавшими меня сомнениями, параллельно уничтожив пол ведерка мороженного, три пачки бумажных салфеток и все равно испачкав тушью ее блузку.
– Ну ты даешь, Эл, – глубокомысленно изрекла девушка.
– Я ужасная, да? – всхлипнула я.
– Ничего ты не ужасная, – проговорила, обнимая меня. – Запуталась просто или же наоборот – знать только ты можешь, милая. И лучше, если узнаешь до того, как Костя наденет тебе кольцо на палец.
– Я его люблю, – уверенно сказала я, – У нас замечательные гармоничные отношения, общие планы на будущее. Мы никогда не ссоримся и верны друг-другу. Были…
– Считаешь, что должна любить по всем этим причинам или действительно любишь, Эл?
Вместо ответа я вновь разрыдалась. Вот только возможность решить таким образом проблему осталась в далеком, безвозвратно ушедшем детстве.
– Жизнь одна, подружка. И прожить ее нужно с тем, с кем действительно уверена, что хочешь быть. Потому, что он тот самый единственный, а не ради поддержания красивой и правильной жизненной картинки. Не знаю, получится ли что у тебя с этим Джейком но вижу, как сияют твои глаза, когда ты говоришь о нем…
Она продолжала говорить. Правильные вещи, как и все годы нашей дружбы. Чуть позже появился бы повод обвинить Вику в корыстных побуждениях, если б я не приняла решение еще до нашей встречи.
Глава 4
Я сидела напротив Кости и понимала, что не смогу. Вот просто не смогу прервать сейчас обсуждение грядущей свадьбы словами о том, что ее не будет. Да, я не испытывала обязательного в таком случае восторга и трепета, но мне ведь уже и не восемнадцать лет. Это осознанный шаг – продолжение длительных отношений, давших нам возможность понять, что мы подходим друг другу…
От этого мысленного спора с самой собой к горлу подкатила тошнота. Чувство вины усугубилось тем, как прагматично я рассматривала человека, который неоднократно демонстрировал любовь ко мне поступками, а не просто красивыми словами.
– Дорогая, ты чем-то огорчена? – теплая ладонь нежно сжала мои пальцы. Карие глаза с беспокойством скользили по моему лицу, пытаясь прочесть ответ до того, как я его дам.
– Просто устала немного, Костя.
– Тебе бы в частную клинику устроиться, – парень откинулся на спинку стула, – Там и условия, и зарплата другая. А то с этими дежурствами совсем вымоталась.
Этот разговор происходил не в первый и не в пятый раз. Мое решение и дальше работать после ординатуры в «обычной» больнице стало причиной первого нашего серьезного спора. Костя сказал, что у меня нет амбиций, раз я хочу всю жизнь «пахать за гроши», а я заявила, что не для всех увеличение счета в банке смысл жизни. Разумеется, меня не слишком-то устраивала нынешняя зарплата, но это не меняло желания помогать всем людям, а не только тем, кому хватает денег на платную медицину. И делать это можно было только работая в обычной больнице.
Костя жутко обиделся – он ведь старается ради нашего с ним будущего. Кредит за квартиру сам себя не выплатит, да и в общем он, как мужчина хотел обеспечить мне достойную жизнь. А мой выбор места работы не нравился ему не столько из-за скудной оплаты – заработок, опять же, его забота, сколько из беспокойства о моем здоровье. Мне стало ужасно стыдно за свои слова и выводы, но решения о том, где работать, я менять не собиралась. Костя смирился. Вроде бы. И все же не упускал случая уточнить несоответствие затрачиваемых мною усилий к оплате труда.
– Я знала, на что иду, выбирая такую профессию, Костя. Приложила много усилий, чтоб будучи женщиной стать хирургом…
– Знаю, знаю, – перебил он, крепче сжав мою руку, – Помню. Просто не хочу, чтоб ты уставала.
– Так, может, прямо сейчас отправимся отдыхать, – я скользнула свободной рукой по его бедру вверх, а мужчина торопливо перехватил ее.
– Ну что ты делаешь, Элиза, а? – оглядевшись по сторонам, прошептал, – Не одни ведь.
– И что с того? – уже пожалев о том, что заставила себя предложить, спросила я. Костя всегда был против хоть какого-то проявления чувств на публике. Речь не шла, конечно, о свойственных подросткам «обжиманиям» по углам, но лично мне не хватало банального держания за руки (мы ходили только под руку) или поцелуя на прощанье (настоящего, а не в щеку). Но Костя предпочитал оставлять все это за дверью спальни. Непосредственно в ней он был таким, как и в платонической части отношений – внимательным, нежным, последовательным и предусмотрительным в вопросах контрацепции. И наша близость всегда была… приятной. Но не такой, как один лишь поцелуй с Джейком. Кровь не кипела в жилах, мозг не плавился от желания…
Я тихо оделась и ушла. Он опять расстроиться, что не разбудила и уехала сама, но я просто не могла даже смотреть на него сейчас. А уж тем более говорить. Помимо чувства стыда, ставшего частью меня за эти две недели, я терзалась осознанием того, что если сейчас мы с Костей скорее друзья, чем пара, то что будет несколько лет спустя? И неужели я – романтичная девочка, грезившая о сказочной, всепоглощающей любви свяжу свою жизнь с человеком, которого… Не люблю? Или, быть может, наоборот то что между нами и есть та самая любовь – спокойная, размеренная, стабильная, сулящая тихое семейное счастье. Как море в штиль. Прекрасное, если ты на пляже и сулящее смерть, если ты плывешь на корабле с одними лишь парусами. К какой категории относилась я теперь не могла бы сказать точно.
Джейк уехал не попрощавшись и это обрадовало. Ведь подальше от него должно было стать легче. Что именно? Обдумать и решить? Или просто внутренне смириться с уже принятым решением, потому что так правильно? Узнать довелось всего через пару дней. От кого Костя узнал обо мне и Джейке гадать не приходилось. От факта, что последнего нет поблизости, а между нами ничего по сути и не случилось вкупе с возможностью «излить душу» Косте стало легче ровно до момента, как Джейк нарисовался во дворе больницы. Как в дешевом сериале? Самой стало бы смешно, если б главной героиней являлась другая.
