Текст книги "Ожившая весна (СИ)"
Автор книги: Надежда Борзакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
– Ты сказал «ни клиник, ни хирургов» ….
– Что все же есть опасения растерять всю красоту, м?
– Не может быть, чтоб правительство не стабилизировало ситуацию. По крайней мере, в столице точно. Думаю, в худшем случае через пару месяцев они…
– Я был там, Наташа, – хрипло проговорил Рустам. – Костян хотел семью забрать, а они как раз почти в центре и живут. Жили…. Там толпы мертвяков. Дома разрушены. На улицах танки. Остатки нацгвардии шмаляют уже без разбору… Но их только больше становится.
Он вытерся футболкой и отшвырнул ее на полку.
– Прекрати надеяться, что это временно.
– Но власти, – бестолково пролепетала я.
– Или по-быстрому свалили в какой-то бункер и сидят там вместе с учеными, вакцину ждут. Или тоже стали мертвяками. Я тебе больше скажу, даже отсюда нам скоро придется куда-то валить. А теперь идем – жалко будет, если без нас сожрут твою яичницу.
Глава 10
– Бабы и оружие несовместимы, – Жид хихикнул как гиена. Впрочем, если сравнивать его внешность с животным, то как раз ее он и напоминал. Худой, жилистый, с плохой кожей, маленькими глазами и широким сплюснутым носом над тонкими, едва заметными губами. Пегие волосы, несмотря на то, что было ему максимум лет тридцать пять, уже изрядно поредели на макушке.
– Не, Жид, ты не прав, – сказал Седой, – по крайней мере, сейчас. Руки, способные стрелять, любые нужны. Только вот патронов у нас раз и обчелся. Как вас учить предлагаешь?
– Меня учить не надо, – выдержав пристальный взгляд, проговорила я. – Я могу с десяти метров попасть в пятикопеечную монету и каждый из ваших стволов разобрать и собрать с закрытыми глазами. А вот Анжеле не помешали бы хотя бы пара-тройка выстрелов, чтоб понимать, что к чему.
Анжела сверлила меня взглядом. Решила, наверно, что мое предложение – попытка лишний раз обратить на себя внимание Седого. Тот факт, что за несколько дней, прошедших с эпизода с яичницей, я пересекалась с ним только за едой и перекинулась максимум двумя десятками слов, ничего не менял.
Я бы вообще молчала и дальше, но Рустам, Жид, Костян и даже сам Седой последние два дня уезжали «патрулировать» уже на машине и натыкались на все большее количество зомби. «В городе заканчивается живая жрачка», – весело говорили они, но бравада напряженности не скрывала. Что если мертвецы каким-то образом проберутся, пока мы с Анжелой одни? Оружие всегда было только у мужчин, но даже случись иначе, намного лучше, если стрелять буду уметь не только я.
– Откуда такие познания? – спросил Рустам.
– Мой папа – военный.
– Сказала б раньше – я б с тобой вместо пацанов ездил, – протянул Седой. Рустам напрягся. Я прямо почувствовала, как окаменели руки, лежащие на столе по бокам от меня. Между ним и Седым воздух прямо-таки вибрировал временами из-за меня. Обстановка обострялась и начинала пугать, но поделать с этим я ничего не могла. Оставалось лишь надеяться, что они не забудут о наличии проблем посерьезнее понадобившейся Седому «чужой женщины».
Дурацкая необходимость есть всем вместе, предполагавшая сидение у Рустама на коленях, стала уже привычной. А подозрения, что корнями «обычай» общих трапез вполне может уходить в недавние времена совместной отсидки, укреплялись все больше. Блатной жаргон, иерархия, цвет, материал и фасон курток, очень похожих на робы… Но если я права, что это меняло? Деваться-то мне некуда. Да и… Тот же абсолютно белый бизнесмен Антон отнесся ко мне, своей жене, хуже, чем тот же Рустам.
– Меня об этом никто не спрашивал.
– Так давай прямо сейчас, – Седой подтолкнул ко мне ствол. А теплая ладонь Рустама прикрыла глаза. Ха…
Когда я закончила, повисла гробовая тишина, а потом раздался одобрительных хохот.
– Удивила, – тихо сказал мне на ухо Рустам, убирая ладонь с лица и громче добавил, – я б поручил тебе ее учить, но… Вдруг вы друг друга пристрелите.
И они опять захохотали. Анжела хоть не подвела – послушно согласилась учиться. Нас снабдили единственным имеющимся глушителем, десятком бутылок и наставлениями вести себя хорошо.
– Все подружиться пытаешься? – перебила Анжела мои пояснения о том, как держать и целиться.
– А ты – сделать меня врагом? Вот только зачем, я не понимаю. Что нам делить, а? Право на жизнь? Так я вроде бы пытаюсь укрепить тебя в нем.
– Ладно, как ты там говорила…
– Поддерживай правое запястье левой рукой, вот так. Это чтоб ослабить отдачу…
Ученица из нее получилась весьма способная. Отстреляв одну обойму и «убив» четыре из десяти бутылок, мы вернулись в дом.
– И каков вердикт? – спросил курящий во дворе Седой.
– Для первого раза неплохо. Завтра покажу, как разбирать и собирать, – ответила я.
Дальше предстояла стирка. Порошок, который я изо всех сил экономила, с пятнами особо не справлялся, как ни замачивай, но хотя бы освежал ткань.
Я посмотрела на свои руки. Покрасневшие, с потрескавшейся кожей и изрядно пострадавшими ногтями – гель-лак мне помогло снять время, пилочка и усердие. А ведь всего-то четыре с половиной недели назад, когда ко мне последний раз приезжала мастер, я и представить не могла, что… Не могла представить ничего подобного. Какой же глупой и наивной я была тогда. Если бы мы уехали пораньше, если бы Антон был не таким…
Если бы.
Как следует отжав вещи, я положила их в таз и понесла к веревке.
После обеда похолодало. Настолько резко, будто как в том стишке: «Кродил солнце в небе проглотил». Ветер страшно завывал, а вскоре небо затянуло тучами, и начался первый этой весной ливень. Да такой, что начало течь с потолка.
Поужинали рано и сразу же разбрелись по комнатам. Рустам отправился на чердак – пришла его очередь дежурить.
Я заварила чай, пока плита еще достаточно для этого горячая. Взгляд наткнулся на почти иссякшие запасы продуктов. Дня через два, максимум через три, придется за ними ехать. Этот факт не на шутку пугал. Я решила, если поедет Рустам, напрошусь с ним. Не останусь одна в доме с Седым. Да и…Я что боюсь за него? Вполне нормально в принципе. Ведь Рустам – единственная моя защита. Каменная стена, прятавшая меня от всего. Не с помощью денег, связей, а просто одной лишь силой, древней, как мир. Она будто сочилась из кожи этого мужчины, окутывала…
С чашкой в руках я забралась на чердак. Рустам в привычной сосредоточенной позе вел наблюдение.
– Попей чаю, холодно, – я присела рядом, протянула ему чашку.
Сделав большой глоток, он отставил чашку и вновь уставился в окно.
– Иди вниз, Наташа, холодно.
Я хихикнула. Рустам же каламбура не заметил.
– Сидеть без дела и слушать кошачьи концерты? – Анжелкины стоны, впрочем, были слышны даже несмотря на барабанивший по крыше дождь.
– М-м, завидуешь?
– Издеваешься? Что с вами двумя такое, Рустам?
– А что? – он повернулся на бок и взглянул мне в глаза.
– Я просто беспокоюсь за ваши…эм… за ваш уговор.
– Не беспокойся – тебя никто не тронет. Если только сама не захочешь.
– А тебя?
– Пусть попробует. Но, в любом случае, если что – Костян за тобой присмотрит.
– Вот как значит – передаешь меня, как красное знамя? – взвилась я. По телу прошла дрожь.
– Если что-то не устраивает, ты всегда можешь…, – не дослушав, я побежала к выходу и буквально скатилась по лестнице. Забежала в комнату, забралась в кровать и закуталась в плед. А в ушах набатом звучало этого его «если что». Я дрожала от страха. И не хотела думать, не хотела замечать, чего именно боюсь больше.
Глава 11
О том, что Рустам и Костян уехали пополнить запасы, я узнала от Анжелы потому, что проспала завтрак. Почему, ну почему моя бессонница отступила в самый неподходящий момент? Из-за дождя что ли?
Отдохнувший после полноценного сна разум с удовольствием рисовал красочные картины того, что может настигнуть их в пути. От некстати застрявшей в «удачно» размытой дороге машины, до еще более некстати появившегося слишком большого стада зомби. Или других людей. Почему с ними не поехал Жид? Седой у нас – что коронованная особа, требующая обязательного телохранителя? Хотя, в какой-то степени да, судя по украшавшим его пальцы наколкам, принятыми мною поначалу за синяки.
Ливень перешел в морось, позволявшую выйти на улицу. Перемыв посуду, мы с Анжелой немного поупражнялись в стрельбе, после я показывала ей, как разбирать, собирать и чистить пистолет. Потом мы по очереди помылись в бане. И приготовили обед. И поели вчетвером – сколько бы я отдала, чтоб сидеть на коленях у Рустама, чувствовать тепло его тела и… Ну хоть бы он вернулся. Хоть бы вернулся.
Вечерело. Я варила на ужин картошку. В пакете ее еще на раз. Как и макарон. А консервов могло бы хватить и на два.
Поехали бы завтра. Или послезавтра. Можно же было просто есть еще меньше. Или вообще не есть лишний раз. Никто б с голоду не помер. Особенно этот жирный урод, который…
– Хозяюшка наша, – легок на помине.
– Скоро уже будет готово, – я нервно улыбнулась. Дурацкая привычка скрывать так волнение, – Подождите, буквально…
– Да я и так уже подождал – дольше некуда! – он приблизился, а я отшатнулась. Попыталась обойти его, но мужик схватил меня за волосы на затылке и присосался слюнявым ртом к губам. Я уперлась в его плечи, но куда там – проще сдвинуть с места поезд. Второй рукой Седой притиснул меня к себе, и в живот уперся возбужденный член. Попробовал залезть в джинсы сзади, но помешал ремень. Изловчившись, я попыталась двинуть коленом в пах, но он предвидел это и ударил по лицу так, что скула взорвалась от боли, и я потеряла равновесие. А он вновь вцепился в волосы и, ударив меня лицом об стол, повалил на него грудью. Из носа хлынула кровь. Сознание уплывало от боли, но это не мешало ощущать мерзкие руки, шарящие по всему телу. И вдруг я увидела ножик. Он остался лежать на столе после того, как я чистила им картошку. Схватила его и изо всех сил вонзила Седому куда пришлось. Он взвыл, а я умудрилась выбраться из-под него и отскочить. Но сразу же налетела на Жида.
– Помогите, пожалуйста, он…
Из комнаты выскочила Анжела и бросилась к Седому. Из его бедра сбоку торчала рукоятка ножа. Повалившись на табуретку, мужик страшно матерясь, вытащил его. По брючине растеклось кровавое пятно. Отпустив меня, Жид бросился помогать. А я сползла по стене, зажимая нос рукой, и словно в старом замедленном кино смотрела, как вокруг него хлопочут. Голова кружилась, но я изо всех сил старалась сфокусировать непослушное зрение. Слова сливались в неровный, тошнотворный гул, но это я различила отчетливо:
–…. на улицу выведи только, мне в хате кровищи не надо.
– Седой, милый, ну не убивай ее, пожалуйста! – захныкала Анжела. – Я все что захочешь, сделаю… Давай я за нее – что захочешь, как захочешь.
– Отвали, заебала уже, тупая дырка, – оттолкнул ее и, опираясь об стену, поднялся.
А Жид подошел ко мне.
– Н-нет, пожалуйста…
– Заткнись, – поднял меня за шиворот и, наклонившись к уху, шепнул, – а была б умная, жила бы.
– Седо-ой, не убива-а-й ее, – кажется, Анжела бросилась ему в ноги.
Я рыдала, и от этого нос болел еще сильнее. Это вкупе с паникой лишало способности мыслить.
Меня вытащили на улицу под усилившийся дождь. От холода полегчало достаточно, чтоб разглядеть стоявшего напротив Седого: неуклюже, опираясь только на одну ногу, он целился в меня из пистолета. Позади него, лежа в грязи, рыдала Анжела.
Жид отпустил меня и отошел. На его некрасивом лице застыло полное безразличие. Так выглядят люди, смотрящие на что-то обыденное, привычное. В памяти всплыли лица родителей, Снежаны…. Рустама.
– Простите меня, – прошептала я. И грянул выстрел.
Глава 12
Седой рухнул в грязь как подкошенный. Его пистолет отскочил к моим ногам и машинально я подобрала его. Анжела испуганно заверещала.
– Пала-ач, братуха, – Жид вытянул вперед руки. Из сгущающейся темноты выступил Рустам. С бледным, застывшим лицом и бездной черных глаз, смотревших будто в самую душу, в порванной, забрызганной грязью одежде, он пугающе медленно приблизился к Жиду, не опуская ствол.
– Он… он совсем слетел с катушек, брат. Я не знал, что делать.
– И решил просто дать ему ее убить? – очень тихо произнес Рустам.
– Нет, что ты, нет…
Рустам перевел взгляд на меня. Без слов, но вопрос и так ясен.
– Палач, он ни слова не сказал, – проорала Анжела, – Седой приказал убить, и он… Ни слова.
Еще один выстрел. Я отвернулась, закрыв лицо руками. В ушах грохотал пульс, от запаха крови мутило. Знакомые руки рывком подняли меня и прижали к груди. Отняла руки от лица и обняла Рустама за шею.
А он внес меня в дом и усадил на кровать. Сходил за водой, медикаментами. Присел на корточки и начал осторожно стирать с моего лица кровь. Она, кстати, уже почти остановилась, зато я прямо чувствовала, как наливаются отеки. Рустам нежно ощупал нос:
– Все цело, – почти прошептал, не глядя в глаза. Пошарил в аптечке, выдавил на ладонь таблетку. Открутил крышку с бутылки с водой и протянул мне: – Выпей. А я сейчас что-то холодное соображу.
И, как ребенка, уложил в кровать. Я натянула на себя плед и стиснула зубы, чтоб те не стучали. Рустам вернулся с самой настоящей охлаждающей грелкой. И где они ее только взяли?
– Отдыхай. И ничего больше не бойся, – и ушел.
Я приложила грелку к пылающему лицу и закрыла глаза. Несмотря на то, как болело и дрожало будто сразу все, мысли были четкими. Я хотела, чтоб Рустам вернулся и больше не уходил. Хотела чувствовать его руки на себе, вдыхать его запах, быть с ним. Хотела не потому, что страшно, не потому, что нет иного выхода…
Тихо хлопнула дверь. Заплаканная Анжела тенью скользнула ко мне.
– Наташа, прости меня, пожалуйста! – и заплакала. – Я…я уснула. А потом не сразу поняла… Так испу-угалась. Я… Прости-и-и-и.
– Я не злюсь на тебя, – и я действительно не злилась.
– Ты должна на меня злиться! Должна! Ты мне ничего плохого, а я вела себя, как сука, потому, что боялась, что он выгонит меня. Надоем ему, и выгонит. И что тогда? Что я сама могу? А я не хочу-у-у умирать.
– Иди сюда, – я отложила грелку и раскрыла объятия. Она прижалась к моей груди и зарыдала в голос. А я гладила ее по волосам и чуть покачивалась, будто убаюкивая. Как Снежану.
– Какая же я дура, – простонала она, – тебе ж больно, а тут еще я. Может принести что-то?
– Не нужно. Все хорошо. Теперь все будет хорошо.
Глава 13
Анжеле, оказывается, всего девятнадцать. Она жила с бабушкой в небольшом поселке, училась в колледже. Когда все началось, уехала из общежития домой. А как-то ночью к ним в дом вломились зомби, и первой на их пути оказалась ее бабушка. Именно поэтому девушке удалось убежать. Она голосовала на дороге, и единственной остановившейся машиной была старая «девятка». И у нее, как и у меня, не было выбора. Просто по факту ей повезло меньше.
Мне было очень стыдно за ту толику пренебрежения, которое было в моем отношении к ней. Внешняя оболочка, грубое поведение и мое собственное состояние мешали копнуть глубже. Впрочем, так ли много я могла бы для нее изменить, учитывая собственное положение… Зато сколько изменила.
Вернулся Рустам, принеся с собой запах дождя и леса. Тихо подошел, осторожно отвел волосы с моего лба, постоял, прислушиваясь к дыханию. Потом прошел к двери и принялся раскладывать свою импровизированную постель.
– Рустам, слишком холодно, ложись со мной.
– Ты не должна…
– Не должна хотеть, чтоб ты не простудился?
– Поверь, у меня были условия и похуже.
– В тюрьме?
– Нифига себе, – он подошел к кровати, пристально наблюдая за моей реакцией, – Не ну я в принципе предполагал, что ты догадалась. Но как-то бояться меня сильнее не начала…
– Я в общем тебя не боюсь, – я обхватила колени руками и поймала его взгляд.
– Несмотря на то, что я на твоих глазах убил двух человек?
Я кивнула.
– Ладно. Я – наемный киллер, – он сел на край кровати, – все еще не боишься?
– А мой муж был белым бизнесменом с идеальной репутацией. Даже матом не ругался, представляешь? Ну, до того, как узнал, что его бывшая жена рассказала мне правду. О том, что он ее избивал, а когда она решилась подать на развод – оклеветал и отнял дочь, которую потом научил ненавидеть мать, – дыхание сперло, но я продолжала, – когда понял, что я все знаю, то чуть не задушил….
Я рассказала все. А Рустам сидел не двигаясь, будто даже не дышал и слушал, сжимая кулаки. Когда я закончила и разрыдалась окончательно, осторожно обнял. Прижался губами к макушке и нежно гладил по спине, согревая и успокаивая. И в кольце его рук боль, страх и ужас отступали.
– Никто и никогда не делал для меня то, что сделал ты, Рустам, – потом, когда иссякли слезы, а он все же забрался в кровать, продолжая обнимать меня, в полусне прошептала я: – Бескорыстно, просто потому, что не смог иначе. Я не знаю точно, кем ты был в прошлом. Не знаю, кто ты сейчас для других. Но для меня ты лучший.
Когда проснулась, Рустама рядом не было. Ужасно болело лицо, а я все равно ощущала бодрость и даже какую-то эйфорию. Последняя, правда, улетучилась, когда я подошла к зеркалу. М-да уж. Верхняя часть лица – почти сплошной синяк.
– Проснулась? – Анжела сунула голову в дверь.
– И попала в фильм ужасов.
– Все скоро заживет. Идем-ка лучше есть.
На завтрак были лишь чуточку жестковатые черничные кексы. М-м, как же давно я не ела подобного.
– Анжела, давай пересмотрим продукты…
– Да я уже пересмотрела все, – перебила она. – Поскольку нас теперь четверо, недели три не заморачиваться точно можно. А теперь пошли, тебя ждет сюрприз.
Сюрпризом оказались вещи и косметика. Еще джинсы, пара свитеров и кофточек, белье, флаконы с шампунем, маски, кремы, декоративка… Судя по биркам, за всем этим пришлось заехать в город, рискуя головой.
– Даже с размерами почти угадали, прикинь? – по-детски радовалась Анжела, – теперь не придется таскать мокрое, если за ночь не успело высохнуть…
Она продолжала щебетать. Не то чтоб и я не была рада обновкам, однако мысль, что Рустам мог за них умереть, вызывала физическую боль.
– И тоналка есть. Когда отек спадет, все замажем, и ты снова будешь красивой. Хотя, Палачу ты и так нравишься, поверь мне.
– В смысле? – я опять почувствовала, что краснею.
– Ой, а то ты не знаешь, что он реально запал на тебя. Да и ты… Думаешь, я не вижу, как ты на него смотришь.
– Переста-а-ань, – я принялась ее щекотать, и мы с визгом и хохотом повалились на кровать.
Грохнула входная дверь, и через секунду в комнате с пистолетом в руках возник Рустам.
– Нашли время визжать, – беззлобно пробурчал он, – всех тварей мне тут соберете.
И ушел. А мы переглянулись и снова захохотали, а потом вместе же и разрыдались.
Глава 14
– Долбаный дырявый бак, – Рустам пнул колесо «девятки». Костян собирался прокатиться и осмотреть окрестности, но она не завелась. Причиной оказался пробитый бензобак. И все бы ничего – у нас есть вторая машина, но Костян по приезду с вылазки привычно заполнил бак, истратив все оставшееся горючее. И за прошедшие с этого момента двое суток оно благополучно вытекло. В «инфинити» оставалась капля в море – если что, особо далеко не уедем.
– Давай еще раз на дорогу смотаемся. Может в тех тачках все же что-то осталось. Вдруг…
– Ага, стопудово. Оставшиеся капли размножились, и теперь там полные баки.
– Но вдруг не все тогда проверили…
– И ради этого «вдруг» истратим последнее?! – зло оборвал сбивчивую речь Костяна Рустам.
– А че ты предлагаешь?
Я, например, с удовольствием предложила бы в случае чего уехать с тем, что есть, а потом сориентироваться по обстоятельствам. Однако никто из нас не мог предугадать, какими именно они будут: ни когда мы решим уехать, ни когда горючее закончится.
– Рустам, давай мы с тобой поедем и поищем. Черт с ней с этой дорогой, можно и чуть дальше проехать. Может с заправкой повезет…. Выхода-то все равно иного нет, – я стала между чуть ли не готовыми уже сцепиться парнями и коснулась его плеча, – Как раз не придется ни дом без присмотра оставлять, ни нас с Анжелой одних.
– Забудь об этом. Даже если б ты была в порядке, я б все равно…
– Я в полном порядке, – я и правда чувствовала себя отлично, даже обезболивающее не принимала, – а с зомби мне все равно придется столкнуться рано или поздно, мы оба это знаем, – боковым зрением заметила, что Костян потихоньку ретировался.
Рустам вскинул голову, устремил взгляд в небо и с шумом выдохнул.
– Тогда сейчас и едем, пока световой день в запасе.
Впервые больше чем за две недели я покидала лес. Наверное, мне должно бы стать от этого не по себе, учитывая, что именно я уж точно в лучшем случае просто увижу, однако единственным чувством сейчас было облегчение. От того, что поехала с Рустамом, а не осталась ждать в домике и гадать, что с ним и вернется ли.
– Я так и не поблагодарила….
– Поблагодарила, просто не помнишь, – усмехнулся он, а я опять покраснела. Может синяки на лице хоть немного это скроют, – все из-за таблеточки.
О том, что именно сказала ему в ту ночь, я как раз помнила прекрасно.
– …за вещи и остальное. Но не рискуй больше из-за такого, пожалуйста.
Он только фыркнул и с удовольствием ускорился. Пока что единственной «странностью» дороги было отсутствие других машин. Да, мы не близко к пгт-шкам, однако в обычный день хоть какое-то движение все равно бы было. А сейчас пустота. И тишина, нарушаемая только тихим дорогим звуком двигателя.
Я включила радио. Пощелкала волны. На каждой только шипение разной тональности.
– Выруби, в депрессуху вводит.
– Ты так любил радио?
– У меня был небогатый выбор досуга.
– Как вы смогли сбежать? – решилась я.
– Держава на нас начала забивать, вертухаи хоть уже больше лыжи мылили валить к семьям, чем желали нести тяжелую службу, были рады напоследок побеспределить. С кем-то перестарались, видимо. Он сдох и ожил. А никто ж не знал, что такое возможно. Ну и запаниковали. Кто-то сумел воспользоваться ситуацией, кто-то нет. Мы сумели.
Дорога впереди была похожа на гигантскую свалку разномастных автомобилей. Пара фур и с десяток легковушек разной степени помятости преградили дорогу автомобилям позади них. Отбойники по обеим сторонам и деревья на обочинах препятствовали объезду, а паника спровоцировала новые аварии, драки и жертвы. Между покореженными машинами бродили зомби, некоторые застряли в них. Казалось я слышу их стоны, хоть окна машины были плотно закрыты.
– Кто-то же выжил… Не могли ведь все…
– Не могли. Некоторые съехали с дороги, другие бросили тачки и разбрелись пешком, кто-то с кем-то перегрызся, кто-то начал палить…
– Ясно, – не хотелось, чтоб он продолжал.
Рустам свернул с основной дороги, но жуткая картина до сих пор стояла перед глазами. Услышать и увидеть не то же самое.
На ближайшей заправке, находящейся на противоположной стороне дороги, судя по брошенному рядом автомобилю, бензина не было. Зато были трупы. Ходили, валялись на дороге… А когда Рустам открыл водительскую дверь, меня чуть не стошнило от ворвавшегося в салон смрада.
– Схожу гляну, нет ли чего полезного внутри, раз уж приперлись, – он вытащил из-за пояса нож. – Из машины ни шагу. Если что – сначала кричи, потом стреляй.
Я и не планировала. Сидела, сжимая пистолет, пытаясь не блевануть и держать в фокусе удаляющуюся фигуру мужчины. Молниеносными движениями он расправился с держащимися на ногах зомби, осмотрел машину и исчез за разбитыми дверями магазинчика.
Казалось, смерть обрела гигантскую физическую форму и находится совсем рядом, дышит холодом в спину.
Да какая же я трусливая, изнеженная, капризная идиотка! Увязалась в опасную вылазку, потому что боюсь за Рустама, при том что мое присутствие рядом скорее усложнит любую ситуацию.
Ухватив покрепче пистолет, тихо открыла дверь и вышла.
