Текст книги "Sir (ЛП)"

Автор книги: Н. Уолкер

Соавторы: Н. Р. Уолкер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Ему нужно было избавиться от тревоги, и я должен был помочь.

Я взял саба за подбородок и приподнял его лицо.

– Ты уверен?

Он даже не моргнул.

– Да, Мастер.

Я поцеловал Левина.

– Поднимись наверх. Разденься догола и встань у креста. Жди меня.

Он вздрогнул, поднялся и вышел из комнаты, оставив нас с Хантером.

– Хантер, – пробормотал я, – хочу, чтобы ты смотрел. Я понимаю, что одна мысль увидеть, заставляет тебя волноваться, но думаю, что не видеть, слышать его стоны и вскрики и представлять, что я делаю с ним, будет еще хуже. Ты можешь надеть рубашку, если тебе так спокойнее, и сесть вдоль дальней стены возле двери. Если происходящее станет для тебя слишком, ты можешь встать и пойти в свою комнату. Не спрашивая. Надеюсь, это поможет: ты увидишь, что я делаю и как он реагирует. Тогда ты точно будешь знать, что я не причиняю ему вреда.

Он сглотнул.

– Хорошо, Сэр.

– Хороший мальчик. И помни, ты можешь покинуть комнату в любое время.

Он кивнул.

– Благодарю вас, Сэр.

Сэр.

Я не знал, любить это слово или ненавидеть.

Я поднялся на ноги и подал сабу руку.

– Пойдем. Левин не любит, когда заставляют ждать.

Хантер улыбнулся и протянул мне руку в ответ. Я переплел наши пальцы, что удивило его, и держал за руку всю дорогу до лестницы, где остановился.

– Ты будешь чувствовать себя комфортнее полностью одетым? – Я подумал, что, возможно, одежда, прикрывавшая спину, будет дополнительным слоем защиты, скорее ментальной, чем физической, но все же защиты.

Его брови сошлись на переносице.

– Сэр, если я не научусь доверять вам, когда полностью одет, как я cмогу доверять вам, когда голый?

У меня перехватило дыхание. Я обхватил его лицо ладонями и притянул к себе, вздыхая о том, как это правильно.

– Ты замечательный мальчик. – Я поцеловал его в лоб. – Спасибо.

Снова взяв саба за руку, я повел его в игровую комнату. Левин стоял рядом с крестом, склонив голову, голый, член наполовину затвердел, свисая между ног. Зрелище было прекрасным.

Но я не повел Хантера на место возле двери. Еще держа его за руку, я подвел мальчика к стене, где висели хлысты. Дыхание саба стало поверхностным, но мне нужно было убедить его в одном: то, через что Левин собирался пройти, не было болью.

Я пробежал пальцами по кожаному флоггеру.

– Этот флоггер для наказаний. Почувствуй, какие жесткие у него пряди, твердые и тяжелые, – сказал я.

Хантер осторожно прикоснулся к нему. Затем кивнул.

Потом я дал ему почувствовать замшевый флоггер.

– А этот мягкий и легкий. Почти как перышко. У него больше хвостов, что придает ощущение приятых укусов.

Он дотронулся и снова кивнул.

– Это любимый флоггер Левина, – объяснил я, пропуская замшевые пряди через руку. – Он предпочитает больше чувственные игры, чем физические, и это то, что я буду использовать сегодня. И вот еще, – добавил я, коснувшись твердого хлыста с замшевым наконечником. – Посмотри, он тоже мягкий на ощупь? – Хантер кивнул. – Левину это нравится. Так что ты можешь видеть – я использую только мягкие хлысты, его любимые.

Хантер снова кивнул, но, похоже, ему было не очень удобно, поэтому, все еще держа его руку, я подвел саба к сиденью у двери. Он сел, я приложил палец к его подбородку, установив прямой зрительный контакт.

– Сейчас я подготовлю Левина. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да, Сэр, – ответил он.

– Хантер, значит, нам обоим все ясно... – Я сделал паузу, чтобы не торопить его. – Ты можешь покинуть комнату в любое время в течение этой сессии. Тебе не нужно стоп-слово, можешь просто выйти и отправиться к себе.

– Да, Сэр. Я смогу.

Я почти наклонился, чтобы поцеловать мальчика, но вовремя остановил себя. Вместо этого я провел большим пальцем по его нижней губе.

– Хороший мальчик.

Потом я пошел к Левину. Он ждал достаточно. Я взял его лицо в свои руки и поцеловал.

– Я попросил Хантера смотреть, чтобы он знал – я не причиню тебе вреда. Ты согласен?

– О да, Мастер, – выдохнул он.

Я улыбнулся.

– Хороший саб. Сейчас я тебя подготовлю. Хочу, чтобы ты сделал несколько глубоких вдохов, пока я возьму необходимое.

Я подошел к стене и подкатил деревянную тележку. Выбрал флоггер и хлыст, два распорных стержня с кандалами, повязку на глаза и любимую Левиным палочку для стимуляции простаты, после чего покатил тележку к первому сабу.

Андреевский крест был одним из моих любимых приспособлений: прочная дубовая конструкция с мягкой кожаной обивкой на стыке, с рым-болтами по бокам для креплений на разной высоте, и у данной модели была цепь между вершинами X, для таких мероприятий, как наши.

– Твои руки, – приказал я Левину. Он выставил перед собой обе руки, и я взял распорный стержень, объясняя все Хантеру, пока пристегивал Левина. – На нем закреплены браслеты, похожие на тот, что на твоем запястье. Штанга держит руки распростертыми, и когда я пристегну его к цепи в верхней части креста, то смогу поворачивать.

Левин почти задыхался – глаза потемнели, губы приоткрылись.

– Тебе это нужно, не так ли, саб? – пробормотал я.

– Да, Мастер. Очень.

Я натянул штангу распорки.

– Чувствуешь себя в безопасности?

– Да, Мастер.

– Ты готов?

– Пожалуйста, Мастер.

– Какие у тебя стоп-слова?

– Желтый, чтобы замедлиться, – выдохнул он. – Красный, чтобы остановиться.

– Хороший мальчик. – Затем я взял повязку и надел ему на голову, закрепив таким образом, чтобы он мог моргать, но ничего не видел. Я оглянулся на Хантера. – Из-за ограничения в движении и невозможности видеть, все, что он будет чувствовать и слышать – это я.

Затем я развернул Левина лицом к кресту, медленно поднял его руки над головой и закрепил в нужном месте. Он выгнул спину, натягивая браслеты, проверяя их прочность, и заскулил. Затем я сковал его лодыжки другой распоркой и отступил назад, чтобы полюбоваться: вытянутый и худой, бледный и сильный, руки и ноги широко расставлены. Фигура по форме повторяла крест, к которому Левин был привязан. Он стоял на цыпочках, выгнув спину и выставив задницу. Его темно-розовый на кончике член теперь был полностью твердым.

Саб был очень красив.

Я провел рукой по его плечу, вниз по ребрам и по выпуклости ягодиц, заставляя его стонать. Я подошел ближе, позволяя почувствовать мое тело за спиной.

– Сейчас я вставлю палочку.

Левин снова заскулил и сильнее прогнулся.

Жадный мальчик.

Я взял палочку и хорошенько смазал ее. Это был черный силикон, ребристый, особой формы для прямого контакта с простатой. Рукоятка выполнена в форме слезы с тремя кнопками: вкл/выкл, медленно и быстро.

Я раздвинул ягодицы Левина и нанес смазку на дырочку, затем вдавил кончик палочки внутрь. Я медленно повернул ее, и к тому времени, когда она полностью вошла, саб задыхался и скулил. Я еще даже не включил ее. Не говоря уже о том, чтобы дотронуться до саба флоггером.

Левин не шутил, когда говорил, что ему это нужно.

Я встал и схватил его за бедра, потираясь своей промежностью о палочку, и саб вскрикнул.

– Ты можешь кончать так часто, как захочешь, – прошептал я ему на ухо.

Он сильно содрогнулся в оргазме, но не эякулировал.

Я взял хлыст первым и провел мягким замшевым лоскутом по всей спине, по ягодицам, вниз по задней части бедра и слегка постучал по внутренней стороне ноги. Затем я повел хлыстом обратно вверх по другой ноге к заднице, слегка постукивая.

– Держи свою попку подальше.

Он так и сделал, и я провел хлыстом по коже ягодиц и нежно погладил палочку замшевым кончиком. Левин дергался и вскрикивал, пытаясь увеличить трение. Сунув хлыст под мышку, я снова взял его за бедра и утихомирил.

– Прекрати двигаться, или я не включу палочку.

Он замер.

– Ты хочешь, чтобы я ее включил?

– Да, Мастер.

Я снова повернулся к тележке. Хантер все еще смотрел, его глаза потемнели. Я намеренно не предлагал ему мастурбировать, потому что не хотел, чтобы это носило для него сексуальный подтекст. Хотелось, чтобы он наблюдал и учился, доверял. По той же причине я тоже не кончу. Это было исключительно для Левина. Мне нужно было быть его Домом, его Мастером. И Левин должен был знать, что предназначение значило для меня больше, чем оргазм.

Держа хлыст под мышкой, я взял флоггер и вернулся к Левину. Я провел флоггером по его плечам, позволяя мягким замшевым пальцам ласкать тело, и саб застонал. Затем вниз по спине и по заднице, позволяя почувствовать мягкость, щекотку, а затем, взмахнув со свистом, ударил по попке, задевая палочку. Левин вскрикнул, и я понял, что он уже близко.

– Ты отлично справляешься, – пробормотал я. – Тебе нравится, как я прикасаюсь к тебе? Тебе нравится это ощущение?

– Да, Мастер!

Я замахнулся и снова шлепнул его, чуть сильнее – он задохнулся и вздрогнул. Я развернул его лицом к себе, потому что хотел, чтобы Хантер видел все. Член Левина сочился предсеменем, так что я слегка постучал хлыстом под его яйцами. Он отшатнулся и закричал, не имея возможности отодвинуться, да и не очень-то этого желая.

– Пожалуйста!

– Пожалуйста, что?

– Пожалуйста, Мастер.

Я ударил его по груди флоггером, и он застонал. Затем по животу, снова по заднице и, наконец, по члену.

– Мастер, пожалуйста, – взмолился саб.

Я взялся за палочку и включил ее. Реакция Левина была мгновенной. Он вскрикнул, выгибая спину и натягивая все путы. Его тело напряглось, а набухший член начал течь. Он закричал, кончая, и я еще раз хлестнул его по заднице флоггером. И как раз в тот момент, когда он подумал, что я собираюсь выключить палочку и дать ему успокоиться, я включил скорость на максимум.

Левин захрипел, когда все его тело сотрясалось от толчков, член набух и содрогался, выплескивая еще больше спермы на пол.

Я выключил палочку и медленно вытащил. Мальчик обмяк, насколько позволяли его путы, продолжая стонать. Я положил весь реквизит на тележку, чтобы снять с его глаз повязку, и обхватил ладонями лицо Левина.

– Ты молодец, саб.

Он снова вздрогнул, и слезы покатились по его щекам.

– Благодарю Вас, Мастер.

– Сейчас я отстегну тебя, – прошептал я, целуя его веки. Сначала освободил лодыжки, поставив ступни на пол, потом снял браслеты с запястий и медленно опустил руки. – Как ты себя чувствуешь?

– Мне хорошо, Мастер, – ответил он сквозь слезы, все еще немного пьяный от кайфа.

Я обхватил Левина руками, принимая на себя его вес и крепко прижимая. В течение долгого времени, мы оставались в этой позе. Я гладил его по спине, по волосам, целовал в висок, шептал ему на ухо нежные глупости, рассказывая, как он хорош, как совершенен, как я им горжусь. Это был напряженный день, мягко говоря, и мы оба нуждались в контакте. Когда его слезы иссякли, я подарил ему мягкий, ласковый поцелуй.

– Я хочу сделать тебе массаж, а потом приготовить ванну, – пробормотал я. – Ты можешь дойти до стола?

– Хм-м. – Он кивнул, но снова прижался к моей груди, явно предпочитая, чтобы его подержали еще немного.

– Все, что пожелаешь, – прошептал я, обнимая его.

Тут я заметил, что Хантер стоит. На мгновение показалось, что он собирается уйти, но он шагнул к нам.

– Скажите, что сделать, Сэр.

Я улыбнулся ему.

– Два полотенца и бутылка с синей этикеткой из шкафа были бы кстати, спасибо.

Он пошел за ними, а Левин отстранился от меня, и я помог ему сесть на стол. Мы использовали этот стол и для траха в разных позах, а еще его мягкий верх оказался отличным массажным столом после сеанса с распорками.

Левин лег лицом вниз, руки по швам, Хантер вернулся с припасами, о которых я просил.

– Спасибо, саб, – сказал я. Он кивнул. Хотелось поговорить с ним о том, что он только что видел, но сейчас было не время.

Я накинул полотенца на Левина: одно – на ноги, другое – на ягодицы, не желая, чтобы он замерз. Затем капнул немного масла ему на плечи и начал растирать.

– Эти мышцы растянулись, – объяснял я Хантеру, мой голос звучал успокаивающе, – потому что были связаны и находились выше головы. Сессия длилась недолго, но Левин тянул довольно сильно. А масло помогает успокоить кожу в тех местах, где ее касался флоггер.

Кожа Левина в том месте, где я его высек, была теплой и розовой. Кожа еле-еле повреждена, но я все равно был нежен.

– Левин, как ты себя чувствуешь?

– М-м-м, – пробормотал он, почти засыпая.

– Это означает хорошо, я так понимаю?

Левин усмехнулся.

– Очень хорошо, Мастер.

Хантер даже улыбнулся, а потом повернулся ко мне.

– Приготовить ему ванну, Сэр?

Его сострадание и забота грели душу.

– Да, пожалуйста. И спасибо тебе, саб. Твоя предусмотрительность очень ценна.

Он улыбнулся и склонил голову, прежде чем повернуться и выйти. Я снова обратил внимание на Левина, чтобы обеспечить ему лучшую заботу. Я втер мазь в ягодицы, затем перевернул саба и нанес мазь на грудь и живот.

– Ты можешь сесть? – спросил я.

Он сел, одарив меня ленивой улыбкой.

– Благодарю Вас, Мастер.

– Как ты себя чувствуешь сейчас?

Его улыбка превратилась в ухмылку.

– Я чувствую, что лечу.

Я усмехнулся и положил руку ему на лицо, заставляя смотреть прямо в глаза.

– Я не имел в виду физически. Ранее ты был встревожен, на грани. Ты хотел, чтобы я напомнил тебе, кто ты такой.

– И вы напомнили, – ответил Левин. Его глаза еще были темными, но на этот раз наполнены чем-то другим. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять. Это была убежденность. – Теперь я знаю, что даже если Хантер решит уйти, у нас все будет хорошо. Не знаю, почему я усомнился в нас. Ведь мое место здесь, а не где-либо еще, я ваш сабмиссив. Спасибо, Мастер. Вы знали, что мне нужно, и дали мне это.

Я крепко поцеловал его и притянул к своей шее.

– Спасибо тебе за понимание того, что мне нужно было дать это тебе. – Я помог ему слезть со стола. – Я пойду в ванну с тобой.

Хантер проверял температуру воды и быстро выпрямился, когда мы вошли.

– Вода не очень горячая, – сказал он.

– Спасибо, – ответил Левин. Он положил свою руку на руку Хантера, когда забирался в ванну, и Хантер инстинктивно помог ему. Он держал его за руку, пока Левин опускался в воду. И это согрело меня, заставило гордиться. Мне вспомнились слова Левина...

«Теперь я знаю, что даже если Хантер решит уйти, то все у нас будет хорошо. Не знаю, почему я усомнился в нас. Ведь мое место здесь, а не где-либо еще, я ваш сабмиссив».

Как и Левин, я теперь понял ту же истину. Хотел ли я, чтобы Хантер остался? Безусловно. Но если он уедет завтра, мы с Левиным будем в порядке? Да, несомненно.

То, что Хантер был здесь и неопределенность его пребывания, открыли много интересного между мной и Левиным. Появление нового саба заставило нас усомниться в собственных позициях и потребностях, и наши эмоции были натянуты до предела. Но Левин и я были основой, фундаментом, на котором мог вырасти Хантер или любой другой мужчина.

Я верил в Левина и в себя – в нас, и доверял. Это не означало, что мы не будем скучать по Хантеру, если он решит уйти, потому что мы будем. Но мы с Левиным были единым целым. Я знал это, и тоже очень жалел, что в какой-то момент усомнился в нас. Возможно, сомнение – неправильное слово. Может быть, восприятие как должного было более подходящим. Я всегда знал, что Левин идеален для меня, но никогда по-настоящему не анализировал и не изучал нашу эмоциональную связь.

Левин пробрался в мое сердце, этот дерзкий, жадный мальчик. Я все еще оставался его Домом, а он моим сабом, но это я ему принадлежал. Он владел моим сердцем.

– Сэр, – сказал Хантер. – Может, мне пойти и прибраться в игровой комнате?

Он заставил меня улыбнуться.

– Спасибо тебе. Я ценю твою инициативу.

Он исчез, и Левин растянулся в ванне, погрузившись по самый подбородок. Его глаза были закрыты, на лице играла довольная улыбка. Я посидел с ним немного, искупал и снова спросил, не болит ли у него где-нибудь.

– Вовсе нет, Мастер. Я чувствую себя прекрасно, – пробормотал он. Теперь в нем чувствовалось спокойствие, как будто он плыл на лодке по течению, сохраняя четкое направление, и когда саб сказал, что хочет принять душ, чтобы смыть масло и смазку, я оставил его и отправился на поиски Хантера.

У него было достаточно времени, чтобы прибраться в игровой комнате, но дверь еще была открыта, и я просунул голову внутрь.

И от увиденного застыл на месте.

Хантер стоял перед крестом на коленях, опираясь на пятки. Чистящие полотенца лежали в куче рядом, как будто он закончил уборку и остановился на мгновение, чтобы подумать.

Я хотел оставить его наедине с мыслями, но мне нужно было убедиться, что с ним все в порядке. Я вошел, и он вздрогнул, быстро схватив полотенца. Я поднял руку вверх.

– Оставайся на месте, – сказал я, подходя к нему. Он сделал паузу и вернулся в прежнюю позу. Я провел пальцами по его волосам, а затем опустился на колени рядом с ним и посмотрел на крест. – Это очень похоже на посещение церкви, – прошептал я.

Он почти улыбнулся.

– Так и есть.

– Во многих отношениях это стало моей церковью, – размышлял я. – Не в кощунственном смысле. Я никогда не был чрезмерно религиозным, но ничего не имею против. Люди находят покой и утешение в своей вере. И это то, что я нахожу здесь. Не все это понимают.

– Да, – прошептал Хантер. – Я понимаю. Я тоже нахожу здесь покой. Там – где я свой. Где люди похожи на меня.

– В сексуальных предпочтениях?

Он кивнул, мягкий румянец окрасил его щеки. Я улыбнулся. Этот мальчик и я были похожи... Мы пришли из разных миров, но во многих отношениях были одинаковыми.

– Ты бы хотел поговорить о сессии Левина?

Он перевел взгляд с меня на крест.

– Да, это... отличается от того, что я ожидал.

– Лучше? Хуже? Или ты еще думаешь над этим?

Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

– Лучше. Вы были правы. Я думаю, мне нужно было увидеть. Я не был уверен, смогу ли остаться в комнате, но потом заметил, как Левин реагировал. – Он сглотнул. – Вы помогли ему. Я не знал, что флоггер можно использовать для удовольствия.

Черт возьми. Бедный, бедный мальчик.

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

– Каждая вещь в этой комнате предназначена для удовольствия. Некоторые люди нуждаются и наслаждаются определенными дозами боли в паре с удовольствиями. Я знаю свои пределы, и как саб, и как Дом. Я не против малых доз, в нужной мере и с правильной рукой.

– Вы... как саб? Я просто не могу себе этого представить, Сэр.

Я усмехнулся.

– О да. Магистр Колтон знал, за какие ниточки дергать. Он мог играть на мне, как на арфе.

Глаза Хантера расширились, прежде чем он моргнул.

– О.

– Но в позиции Дома, это не моя специализация. Если кому-то понадобилось бы больше боли, чем мне комфортно доставлять, я бы направил их к Дому, которому были бы более созвучны эти навыки. – Я улыбнулся. – Мне нравится доставлять удовольствие. Так что да, каждая вещь, которую ты видишь здесь, предназначена для подчинения и доминирования, чтобы сдерживать сабмиссивов и помогать им достигать такого же высокого уровня, как Левин раньше.

Хантера слегка нахмурил брови.

– Сэр, если я... если я останусь здесь, вы сделаете это со мной? – Он сглотнул и бросил на меня безумный взгляд. – Не кнут, не флоггер, я не это имел в виду, я...

Я на мгновение положил руку ему на плечо.

– Я знаю, что ты имел в виду. Помогу ли я тебе достичь такого кайфа? Такого покоя? Да, с удовольствием. Так часто, как тебе понадобится. На любой поверхности по твоему желанию, с любым реквизитом на твой выбор. Если ты захочешь быть связанным, я свяжу. Скамья, крест, стул, гимнастический конь. Завязанные глаза, фаллоимитаторы, палочки, флэшлайты, ошейники. Это даже не обязательно должно быть связано с сексом. Все, что тебе нужно. Все что потребуется, чтобы достичь того места внутри, где ты свободен. Вот куда я тебя отведу.

Хантер с трудом сглотнул, его глаза наполнились слезами, затем он кивнул.

– Благодарю вас, Сэр.

– У тебя есть еще вопросы? О том, что произойдет, если решишь остаться с нами?

Он нахмурил брови и немного занервничал.

– Вы... Вы сказали, что не делитесь своими сабами. И мне просто стало интересно, касается ли это меня и Левина? Вместе, я имею в виду. Я ведь буду вторым сабом, верно? Значит, вы можете сказать ему трахнуть меня...

Румянец на щеках Хантера стал ярче, как будто ему понравилась эта идея. Он явно об этом раздумывал.

– А тебе бы хотелось?

– Если вы ему прикажете или попросите, то да.

– Нет, это не то, о чем я спросил. Я имел в виду, если бы мы с тобой были в этой комнате, и я помогал бы тебе добраться до того места, где ты свободен, ты бы хотел, чтобы Левин участвовал?

– О.– Его румянец стал еще сильнее. – Ну, да.

Я усмехнулся.

– Мне бы тоже этого очень хотелось. – Господи. Наблюдение за этими двумя вместе может просто убить меня. – И я знаю, что Левину это тоже очень понравится.

Хантер застенчиво улыбнулся и опустил голову.

– Тебе ведь нравится Левин, правда?

Его глаза метнулись к моим, в них мелькнул страх.

– Он очень добрый и заботливый.

– И сексуальный, и красивый, и дерзкий, и умный, – добавил я и подмигнул сабу. – Все в порядке. Мне он тоже очень нравится.

Хантер усмехнулся.

– Ему очень повезло.

Если он думал, что Левину повезло, может быть, это был знак, что он хочет остаться?..

– Если ты все же решишь остаться, мы пересмотрим наши мягкие и жесткие пределы, – сказал я. – Ты мог бы добавить, что желаешь, включить Левина в наши сцены. И остальное, чего хочешь или не хочешь. Все зависит от тебя.

Он улыбнулся.

– Благодарю вас, Сэр.

– Теперь ты чувствуешь себя лучше? – спросил я. – Это был сумасшедший день, да?

Хантер легко рассмеялся.

– Так и есть. Но да, я чувствую себя лучше. Спасибо, что спросили меня, Сэр.

И тут я кое-что услышал. Я наклонил голову и прислушался, чтобы убедиться.

– Ты это слышишь?

Сквозь стены дома доносился слабый звук, но Хантер слышал то же, что и я. Его глаза нашли мои.

– Что это такое?

Я усмехнулся:

– Левин поет в душе.

Хантер засмеялся и прикрыл рот рукой, а я легонько похлопал его по плечу и поднялся на ноги.

– Я лучше потороплю его, пока это не превратилось в полномасштабную музыкальную постановку.

Хантер снова рассмеялся, и я почувствовал себя лучше, видя улыбку саба, хотя до конца этого дня было еще далеко.

Глава 10

Я открыл дверь другу и усмехнулся.

– Ефрем, заходи. Давно не виделись.

Ефрем – высокий чернокожий мужчина за сорок. Американец, играл в баскетбол в колледже, где изучал психологию. У него были высокие скулы, линия челюсти, о которую можно порезаться, и полные, пухлые губы. Я часто подшучивал, говоря, как жаль, что он был натуралом, ведь я бы с удовольствием посмотрел на эти губы вокруг моего члена. А Ефрем всегда смеялся и отвечал, что у меня недостаточно отверстий на его вкус.

Грубо, да. Но подразумевалась шутка, с долей доминантского юмора. Мы знали друг друга много лет, и я без колебаний называл его другом.

Мы пожали друг другу руки, когда он вошел, Луэлла следовала за ним по пятам. Это была высокая девушка под тридцать с длинными каштановыми волосами, собранными в хвост. У нее была фарфоровая кожа, пухлые губы и озорные глаза. Уверен, она держала Ефрема на коротком поводке.

– Прекрасно выглядишь сегодня, – сказал я ей. Ефрем взял пальто Луэллы и протянул его мне.

– Благодарю вас, Сэр, – произнесла она, склонив голову.

На ней было красное платье, веселое и кокетливое, а на шее висела серебряная цепочка с двумя переплетенными кольцами. Для любого за пределами Доминиона это будет выглядеть как дорогое бриллиантовое украшение. Коим оно и являлось. Но это был еще и ошейник. На правой руке Ефрем носил кольцо с двумя переплетенными кругами. И я впервые заметил, что у Луэллы было такое же кольцо. Ефрем всегда любил ее баловать.

– Пойдемте в гостиную, – сказал я им обоим. – Есть кое-кто, с кем я хотел бы вас познакомить.

Левин и Хантер стояли рядом, их цвет волос был единственным заметным различием между ними: одинаковые черные джинсы, одинаковые серые футболки и новые черные ботинки. И стояли они одинаково: ноги врозь, руки за спиной, взгляд в пол. От такого зрелища у меня перехватило дыхание.

– Ну, Сиг, – задумчиво произнес Ефрем, широко улыбаясь. – Я и не знал, что у тебя заскок на близнецах.

Я рассмеялся.

– Уверяю, они очень разные. – Я подошел к Хантеру. – Вы встречались раньше, но я хотел бы представить вас снова. Хантер, это доктор Ефрем Динс. Ефрем, это Хантер Варго. Он особенный гость в нашем доме. – Они оба кивнули друг другу. – А это Луэлла – саба Ефрема и сообщница Левина во всем, что только можно представить.

Левин и Луэлла улыбнулись в ответ.

– Очень приятно познакомиться с вами, – тихим голосом произнес Хантер.

– Почему бы вам троим не пойти в малый кабинет, – предложил я. – Хантер, я зайду за тобой через несколько минут. Сначала мне нужно поговорить с Ефремом.

Три сабмиссива исчезли, и смех Левина и Луэллы прозвучал еще до того, как они закрыли дверь в кабинет. Я улыбнулся им вслед, и прежде чем повернуться к Ефрему, глубоко и многозначительно вздохнул.

– Пойдем, дружище, – сказал он низким успокаивающим голосом, – в твой кабинет, и ты мне все расскажешь.

Мы вошли в кабинет, я закрыл за нами дверь и повернулся к нему лицом.

– Левин сказал стоп-слово, – выпалил я. – Он произнес его от имени Хантера.

Глаза Ефрема чуть не вылезли из орбит. Потом он моргнул и уставился на меня. Ему потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями.

– Начни с самого начала.

Что я и сделал. Хоть это был очень быстрый, сжатый вариант, но я охватил все.

– Ты заботишься о мальчике, – сказал Ефрем.

– Я знаю. Это правда. И я так старался защитить его, держа на расстоянии вытянутой руки, что потерял контроль. Левин кричал на меня, Хантер испугался, Левин произнес стоп-слово, и вся моя жизнь промелькнула перед глазами. – Я встретился с ним взглядом. – Я подвел их обоих.

– Защитить Хантера от эмоциональной привязанности было интересным решением.

Я фыркнул на его способ указать, как это было глупо.

– Вряд ли оно было интересным. Ужасно неправильным. Теперь-то я знаю. Думал, что защищаю мальчика, не влияя на его решение.

– Но ты исправил ошибку.

– Да. Слава богу, есть Левин. Он заставил меня изменить стратегию.

– Он молодец, – сказал Ефрем.

– Он прекрасен. Думаю, Хантер чувствует себя лучше. По крайней мере, говорит так. Хотя все еще осторожничает. Сложно сказать.

– Конечно, он ведет себя осторожно. Ты же только провел последнюю неделю, держа его на расстоянии вытянутой руки.

Я вздохнул.

– Я показывал привязанность через нежные прикосновения к его волосам, к лицу. Но не более того. Ты хоть представляешь, сколько раз мне приходилось сдерживаться, чтобы не поцеловать его? Я мечтал о том, чтобы трахнуть его, и этот рот... – Я выдохнул. – Магистр Колтон велел мне не трогать Хантера. Сказал, что мальчику нужно восстановиться самому и восстановить доверие. И посмотри, что я наделал. – Я нахмурился. – Черт возьми. Как ты думаешь, Магистр Колтон все равно заберет его?

Ефрем удивленно моргнул. Очевидно, это было не то, о чем он думал. Он покачал головой.

– Нет. Колтон сказал, что решение за Хантером, и так оно и будет.

– Но я облажался, Ефрем. Мальчик пришел из бардака, что создал Лаззаро, в бардак, который навел я.

Ефрем чуть не рассмеялся.

– Ой, да ладно. Вас даже нельзя сравнивать. Лаззаро издевался над ним. Ты же слишком старался не навредить.

– Но все же я это сделал.

– И ты извинился. На своих гребаных коленях, не меньше. – Он недоверчиво покачал головой. – Ты хоть представляешь, какое значение это имеет? Честное, искреннее раскаяние, в котором ты признаешь свои ошибки и обещаешь исправиться, стать лучше? Сиг, – сказал он, снова качая головой. – Если уж услышанные извинения от Доминанта не то, что заставит мальчика остаться, значит, изначально он никогда и не собирался оставаться.

Я протяжно и громко вздохнул.

– Просто хочу, чтобы он был счастлив.

– Я знаю, что хочешь.

– Кстати, это Хантер сказал, что нам всем нужно встретиться с тобой.

Ефрем засмеялся.

– Серьезно?

– Да. После того, как я растерял весь контроль, и мы поговорили свободно.

Ефрем усмехнулся и кивнул.

– Мне уже нравится этот мальчик. И я запишу вас всех на следующую неделю, хорошо?

Я не был уверен, будет ли это уже для двоих или все еще троих из нас.

– Да, пожалуйста.

– Позови его, – сказал Ефрем. – Или мы опоздаем на вечеринку. Ты же знаешь, как Магистр Колтон ненавидит опоздания.

Я подошел к двери.

– Знаю, что не могу указывать или как-то влиять на тебя или на Хантера, – сказал я. – Просто передай ему... Я всего лишь хочу, чтобы он был счастлив.

***

Я оставил Хантера в своем кабинете с Ефремом и вышел в сад, чтобы дать им полное уединение.

Горы были великолепны, легкий бриз – прохладным, хотя послеполуденное солнце еще грело. Пчелы и бабочки жужжали вокруг растений, и это было истинно красиво. Все спокойно, безмятежно.

Так полярно тому внутреннему смятению, которое я испытывал. Сегодня выдался адский день.

– Все в порядке, Мастер?

Я не слышал, как ко мне подошли, но повернулся и улыбнулся.

– Пол, ты же знаешь, что можешь звать меня Сиг.

Он удивленно рассмеялся.

– Да, как будто вы можете называть Магистра Колтона как-то иначе.

Я рассмеялся в ответ.

– Верно.

– Вам еще нужна машина до главного дома сегодня вечером?

– Пока не уверен. Извини за неудобства. Хантер просто проводит быстрый сеанс с Ефремом, так что мы посмотрим, как он себя будет чувствовать потом. Возможно, захочет остаться дома.

– Нет проблем. – Потом Пол посмотрел туда, где горы рассекали небо. – Вы кажетесь отстраненным, – задумчиво произнес он. – Все нормально?

– Да...

Он кивнул.

– Я был вашим сабом четыре года, и вы никогда не умели лгать.

Я ухмыльнулся.

– Так очевидно, да?

– Я так понимаю, это как-то связано с вашим новым мальчиком.

Я вздохнул.

– Возможно, он не останется с нами после завтрашней встречи.

Пол повернулся ко мне лицом.

– Все еще не определился?

– Он может остаться, если захочет. Он должен принять решение завтра.

– И вы беспокоитесь, что он не останется? Или что останется? – Я искоса взглянул на него, и Пол, должно быть, нашел ответ, потому что улыбнулся и кивнул. – Верно. А как к этому относится Левин?

– Левин тоже хочет, чтобы он остался.

Пол снова кивнул.

– Майклу понравилось работать с Хантером. Сказал, что он быстро учится. А Хантер говорил, что ему здесь тоже понравилось, что вы были добры.

Не знаю, почему, но слова не прозвучали как комплимент.

– Он сказал что-нибудь еще?

Пол улыбнулся и снова посмотрел на горы.

– Помните, когда я впервые встретил Майкла и боролся с собой? Хотел остаться верным вам, но в то же время знал, что у меня может быть нечто особенное с Майклом.

– Он был лучшим Домом для тебя. Он мог бы удовлетворить твои потребности так, как бы я не смог.

Пол уступил кивком головы.

– И да, и нет. Он мог бы дать мне что-то постоянное. Я даже не понимал этого тогда, но чувство растерянности в действительности не касалось поиска правильного Доминанта. Не для меня. На первом месте оказалась потребность найти своего человека, который после станет моим Домом навсегда.