Текст книги "Sir (ЛП)"
Автор книги: Н. Уолкер
Соавторы: Н. Р. Уолкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Н.Р. Уолкер
SIR
Предупреждение.
Предназначен только для аудитории 18+. Эта книга содержит материал, который, возможно, оскорбителен для некоторых и предназначен для зрелой, взрослой аудитории. Он содержит графический язык и описания для совершеннолетних.
Торговая марка:
Все торговые марки являются собственностью их соответствующих владельцев.
Заметки автора
Это не отражает культуру и правила настоящего БДСМ.
Это чистый художественный вымысел/эротическая фантазия. Вымышленное общество Санктус придерживается своих собственных правил и законов, хотя безопасность, разумность и добровольность сохраняют свою актуальность. Все члены Санктуса вступают в него добровольно. Все отношения и любой сексуальный контакт происходят только по обоюдному согласию. Все персонажи совершеннолетние. Все персонажи добровольно вступают в вымышленный мир М/С (Мазохизм/Садизм) и Д/П (Доминирование/Подчинение).
Любые совпадения с действующими религиозными течениями случайны.
Никакого неуважения. Я написала художественное произведение, потому что очень непослушный маленький Муз не оставлял меня в покое, пока я все-таки не сделала этого.
Для моих читателей, которые привыкли к тому, что мои истории пушистые и сладкие, вам стоит пристегнуться. Этот Сиг – восхитительно непослушный человек.
Глоссарий:
Sanctus Infinitus Redemptio – SIR (лат.) – искупление бессмертной души.
Casa di Salvezza (итальян.) – Дом Спасения.
Пролог
Шел 1658 год. Во времена волнений в Италии церкви, неспособные защитить себя от местных восстаний, бросавших вызов религии и власти, подвергались нападениям из-за земель и богатств.
Один из священников, отец Д'Аченцо, опасался за вверенных ему мальчиков. После последнего жестокого набега, в ходе которого священники и дети были похищены либо убиты, он собрал ценные вещи, последние сбережения и бежал в горы с оставшимися тремя маленькими мальчиками.
Они нашли убежище на заброшенной вилле, ставшей укрытием от надвигавшейся зимы. Старый каменный дом на склоне горы, нуждавшийся в капитальном ремонте, но скрытый от мира. Священник и трое мальчиков принялись за работу: чинили крышу, ухаживали за овощами в садах, заново отделывали кладовую и подвал.
Отец Д'Аченцо был хорошим человеком. Он учил мальчиков латыни, английскому языку и послушанию, используя методы, применяемые в их религиозном учреждении. Когда прошли годы и в Италию вернулся мир, отец Д'Аченцо использовал деньги, взятые из старой церкви, для инвестирования их в недвижимость, и всего через несколько лет он заработал небольшое состояние. Поэтому купил больше земли, и его достаток продолжал расти.
Отец Д'Аченцо настоял, чтобы каждый из мальчиков изучал искусство, экономику, политику и право, а также был хранителем своих земель. Они должны были ухаживать за обширными садами, вести домашнее хозяйство и гордиться собой и своим домом.
Но прежде всего отец Д'Аченцо поддерживал строгую дисциплину. Мальчики должны были преклонять колени, когда он входил в комнату, и склонять головы, иначе за непослушание им грозила порка кожаной плетью.
Редко кто ослушивался Отца. Все трое мальчиков хотели угодить ему.
По мере того как мальчики становились юношами, они замечали перемены в своем наставнике: то, как он наблюдал за ними, как задерживались его нежные прикосновения.
Поздно ночью, в своем тайном общежитии, трое молодых людей шептали друг другу нежные слова, в стремлении угодить ему. Это приносило им чувство гордости и наполненности, чтобы осчастливить Отца. Они восхищались им, жаждали его похвалы, его прикосновений. Они желали его.
Хотя мальчики уже достигли его роста и мощи, их дисциплина никогда не менялась. Они по-прежнему преклоняли колени, по-прежнему склоняли головы. Они все еще стремились к спасению своей души через его учение. Они все еще целовали его ноги, руки. Они все еще подвергались порке кожаными плетьми.
Отец Д'Аченцо видел, как сильно им это нужно. Как дисциплина стала удовольствием. Как они преуспели под его управлением. Когда он разделил с ними наслаждение, отец Д'Аченцо снял с себя церковный сан; теперь к нему стали обращаться Мастер Д'Аченцо.
Но основы веры, так глубоко укоренившиеся в них, не изменились. Слова на латыни еще произносились шепотом, но их акцент принял новую направленность. Они никогда не отворачивались от Бога, но они обрели новое понимание цели в рамках своего порядка.
Это не было богохульством. Это было правильно. Добрый Господь хотел, чтобы так вышло. Как еще они могли объяснить присутствие своего Мастера, если бы не Бог? Он спас их. Он защитил их. Заботился и обеспечивал безопасность. Он вырастил их в дисциплине, в которой они процветали.
Это оказалось естественным развитием событий для трех молодых людей. У них были потребности, желания. Они обрели счастье в кожаных оковах, в строгом послушании, в доверии и похвале своего Мастера. Именно подчинение, которому они отдавались и телом, и душой, делало их жизнь полнее. Порадовать своего Мастера было само по себе наградой.
В этом они нашли истинное призвание.
Мастер Д'Аченцо показал им, что основой его счастья было их счастье, и наоборот. Одно не существовало без другого. Союз Доминирующего Мастера (Доминант) и покорного (сабмиссив) был священным, построенным на уважении и доверии. И по прошествии лет, другие были приняты в Сообщество. У каждого из троих мужчин теперь было по три сабмиссива, и наставления Мастера Д'Аченцо передавались дальше.
Ведомые наивысшей целью, они создали свое собственное сообщество – убежище, где Мастера и сабмиссивы были в безопасности, где они могли преуспевать в рамках учения Мастера Д'Аченцо, которое он им прививал. Рай для тех, кто был признан достаточно хорошим, достаточно дисциплинированным, достойным...
Так было основано сообщество Sanctus Infinitus Redemptio – искупление бессмертной души или просто SIR, которое и после почти четырех столетий сохранило свои вековые традиции, таковым оно остается и по сей день.
С расширением владений по всему миру недвижимость стала обширной, а богатство неизмеримо. Обладая достаточной властью, чтобы свергать правительства, одинаково манипулировать как президентами, так и экономикой, SIR было тайным обществом, которое могло соперничать с Ватиканом.
В соответствии со строгими традициями Мастера Д'Аченцо, каждое владение – Доминион возглавляли три Великих Магистра. У каждого Великого Магистра должно было быть по три сабмиссива. Они соблюдают законы и обычаи четырехсотлетней давности. Инициации и союзы по-прежнему основываются на уважении и доверии.
Эксклюзивное, элитное и частное. Каждый Доминион SIR – отдельно функционирующее общество. Большинство из них представляют собой закрытые сообщества, членами которых являются врачи, юристы, банкиры, пилоты. Самодостаточные, ограничивавшие взаимодействие с остальным внешним миром. Изначальный Санктус все еще существует, Casa di Salvezza – Дом Спасения – был самым почитаемым из всех Доминионов.
Сообщество бывших сабмиссивов было велико, большинство из них сами по себе стали Доминантами. Все они живут по правилам SIR: доверие, уважение, согласие и забота.
Санктус гордится своими успехами, крепкими узами между Мастером и сабмиссивом. Такие союзы ценятся и прославляются, и за всю историю Санктуса разногласия между Мастерами и их сабами случались редко. Ни одному Великому Магистру никогда не приходилось аннулировать Союз. Ни одному сабу никогда не требовалось аннулирование союза и создание нового с другим Мастером.
До этого момента.
***
Настоящее время
В воздухе чувствовался холод, который не имел ничего общего с прохладным весенним бризом. Дом Спасения был скорее замком, чем домом, расположенным в итальянских Альпах и окруженным воротами и охраной. Это была закрытая частная территория. А также европейская штаб-квартира SIR.
Великие Магистры Колтон и Валенте ждали на пороге огромных дубовых дверей прибытия гостей. Они стояли, расставив ноги и сцепив руки за спиной. Их темные пальто дополняли мрачное настроение. Даже ветер не осмеливался потревожить мужчин.
Колтон лично переговорил с Лаззаро и попросил его быть здесь ровно в пять и взять с собой своего сабмиссива. Других объяснений не последовало.
Лаззаро был невысоким, стройным мужчиной с острым холодным взглядом и длинными светлыми волосами, всегда собранными в строгий хвост. Во время обучения Валенте обнаружил в нем сабмиссива, который особенно ярко проявлялся под сильным доминированием. Садизм и мазохизм нравились ему больше всего. Ему было по душе наказание палками, он наслаждался будучи связанным и высеченным. Валенте сказал Колтону, что Лаззаро станет сильным Доминантом на арене S&M – садизма и мазохизма, а его сабмиссивам понадобится определенная любовь к структурированной и усиленной дисциплине.
Когда Хантера впервые призвали в доминион Санктус, его старый Мастер знал, что Хантер нуждается в твердой власти; он боялся, что мальчик не сможет выжить без нее, но верил, что больше не может дать мальчику то, что ему нужно. Хантер прошел все психологические обследования, и его отчет о состоянии здоровья и анализ крови оказались в порядке. Хантер был прекрасным сабмиссивом, очень преданным. Даже с его жесткими ограничениями, он был ценным партнером. Его Дому было печально расставание, но это была его обязанность – убедиться, что потребности Хантера удовлетворены.
Колтон думал, что Хантер и Лаззаро как пара подойдут друг другу. Хотя мальчик был тихим и добродушным, и Дом, и саб – оба нуждались в жестком контроле, и оба жаждали строгой дисциплины.
Лаззаро хорошо знал о жестких ограничениях своего нового саба и поклялся в соответствии с Кодексом законов Санктуса уважать мальчика, взятого под опеку.
Поэтому Колтон встревожился, когда увидел Лаззаро и его саба во время сессии здесь, в замке, прошлой ночью: на спине мальчика были заметны выцветшие шрамы.
Определенные следы, сделанные определенными приспособлениями.
Лаззаро высек Хантера.
И тем самым нарушил его жесткие правила.
Лаззаро прибыл точно в назначенное время, одетый в черное пальто, узкие черные брюки и черные сапоги, и с видом превосходства направлялся ко входу в большой каменный зал со своим сабмиссивом, следовавшим за ним по пятам. Несмотря на то, что большинство Домов были обучены скрывать внешнее проявление эмоций, он не смог спрятать шок при виде двух Великих Магистров Санктуса, ожидавших его.
Они вошли внутрь, и двери закрылись. У дальней стены были двое одетых сабмиссивов. Один принадлежал Колтону, другой Валенте. Сабы стояли расставив ноги, заложив руки за спину, мужественные лица чуть склонены вниз. Лаззаро даже не взглянул на них, но и они были там не для того, чтобы поддержать его.
Без всяких любезностей и приветствий Лаззаро приказали встать на колени и велели молчать, хотя никаких оправданий и не требовалось. Его вина была ясно написана на лице, в глазах затаился страх.
Сабмиссива, стоявшего на коленях позади него, попросили встать и разрешили свободно отвечать.
– Правда ли, что твой Мастер обманул твое доверие и вышел за твои жесткие рамки? – спросил Колтон, и его голос прорезал тишину. – Если не ошибаюсь, у тебя на спине рубцы от кожаной плети.
Хантер кивнул, хотя был явно напуган и робок.
– Да, Магистр.
– Любые жесткие ограничения серьезно воспринимаются Санктусом, и нарушение доверия является нарушением закона Санктуса, – сказал Колтон. – Хантер, мой мальчик, уверяю тебя, ты не сделал ничего плохого. В то время как Лаззаро…
Лаззаро испуганно поднял глаза и яростно затряс головой. Он открыл рот, чтобы заговорить, но ему приказали молчать, и Лаззаро не был настолько глуп, чтобы нарушить прямой приказ.
Валенте шагнул к нему с таким видом, как будто намерение Лаззаро что-то сказать было так же плохо, как и разговор сам по себе.
– Согласно Кодексу законов SIR, – рявкнул он, и звук эхом отразился от каменных стен, – я требую немедленного прекращения Союза. Твой статус и звание настоящим упраздняются. Доверенный тебе сабмиссив переходит под наше попечение, и теперь ты понижен до сабмиссива в обучении.
Глаза Лаззаро расширились. Он отрицательно покачал головой.
– Но Магистр...
– Молчать! – взревел Валенте.
Лаззаро отшатнулся, склонив голову, но Колтон заметил и реакцию Хантера. Саб закрыл глаза и тихо вздохнул, практически покачнувшись на ногах. Бедный мальчик...
Валенте выпроводил Лаззаро, а Колтон направился к Хантеру. Голова саба была опущена, и когда Колтон нежно коснулся пальцами подбородка Хантера, чтобы поднять его, увидел, как по щеке саба скатилась слеза.
– Не бойся, мальчик, – успокоил его Колтон. – Ты не сделал ничего плохого. Мы подвели тебя, и мы берем на себя ответственность за действия Лаззаро. Но Хантер...
Парень нахмурился, словно знал, что сейчас произойдет, и Колтон почувствовал, как горе и страх оставили его.
– Мы должны снять с тебя ошейник, – прошептал Колтон, и еще одна слеза скатилась из глаз Хантера.
Колтон знал: Хантер никогда не ослушается, это было не в его характере, но он видел, какую боль это приносило мальчику. Колтон взял Хантера за руку.
– Пойдем, посидишь со мной, – сказал Колтон, ведя его в свою личную комнату Магистра Санктуса.
Это было большое помещение с каменным полом, стенами, мягким освещением и минимумом мебели, антикварными картинами и гобеленами на стенах. У костра стояли на коленях два обнаженных саба. Пламя придавало им теплое сияние, и Колтон улыбнулся, с гордостью глядя на них. Его мальчики приносили ему радость каждый день...
– Посиди со мной, – прошептал Колтон Хантеру. Они сели на бархатную кушетку у камина. – Знаю, тебе сейчас неуютно, но я хочу, чтобы ты знал: ты в безопасности. Никто не тронет тебя без твоего согласия.
Хантер кивнул.
– Но мой ошейник... – он рассеянно коснулся кожаного ремешка на шее.
– Это ошейник Лаззаро, и он больше не твой Дом. Мне нужно будет снять его, хорошо?
Пальцы Хантера задрожали, и он сжал руки на коленях, нервно заламывая их, прежде чем спохватился и замер.
– Да, Магистр, – выдохнул он.
Колтон разрезал ошейник ножницами для резки кожи так осторожно, как только мог, Хантер начал дергаться и ерзать, потом потер шею и, наконец, заплакал.
– Пожалуйста, Сэр, Магистр... я не могу... Мне нужно...
Колтон наблюдал, как парень с трудом дышит, и сердце Магистра заныло от желания успокоить мальчика. Колтон положил руку на голову парня, пытаясь утешить. Хантер только начинал путь в Доминионе, и Колтон помнил, как последний Дом мальчика говорил, что Хантер нуждается в строгом доминировании для элементарного выживания.
– Тебе нужен Доминант, чтобы чувствовать себя в безопасности? – прошептал Колтон.
Хантер кивнул.
– Тебе нужен Дом, чтобы чувствовать себя достойным?
Хантер снова кивнул, и на его глазах навернулись новые слезы.
– Ты должен подчиняться кому-то, кто позволит тебе процветать и расти в рамках жестких правил?
Хантер снова кивнул и выдохнул «да», как человек, умирающий от жажды, когда его спрашивают, не хочет ли он воды.
Колтон приподнял подбородок парня, чтобы тот мог взглянуть на него.
– Я чувствую себя ответственным за эту неудачу.
Хантер покачал головой, почти испуганно, и еще одна слеза скатилась по его щеке.
Колтон вытер слезы Хантера нежным прикосновением.
– Не ты, парень. Это не твой провал. Я подвел тебя. Соединил с Лаззаро, – сказал он печально. – И хочу исправить свою ошибку, у меня есть идея... По правилам я должен оставить тебя здесь с нами, пока не буду уверен, что ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы тебя передали другому Дому.
Хантер несколько раз моргнул.
– К-к-как долго?
Колтон видел это много раз за годы своего пребывания в Санктусе. Некоторым сабмиссивам нужен был ошейник, нужен был Дом. Без всего этого они чувствовали себя потерянными и брошенными на произвол судьбы. Хантер уже и так достаточно натерпелся.
Колтону приходил на ум один человек. Тот Дом, который бы соответствовал потребностям Хантера и смог бы контролировать его с медицинской точки зрения. Если Хантеру нужно время для исцеления, то это был единственный человек, которому Колтон доверил бы такую ответственность.
– Хантер, если бы я сказал, что знаю человека, который был бы очень дисциплинированным, жестким, но справедливым, добрым и нежным, строгим, но столь же щедрым на похвалы, тебя бы это заинтересовало?
Хантер сглотнул.
– Я бы доверился вашему мнению.
Колтон подавил вздох. Бедный мальчик... уже достаточно натерпелся, и это только укрепило уверенность Колтона в том, что для Хантера он нашел наилучший выход.
– Нет никого, кому бы я доверял больше. Он заботливый и нежный, а видеть, как его сабы преуспевают, для него самая большая радость. У этого Дома уже есть саб, очень хороший, – сказал Колтон. – Ты будешь вторым, но он будет уважать твои потребности и, что более важно, твои жесткие ограничения. Этот Дом один из лучших. Я знаю. Сам его тренировал.
Слезы Хантера текли по лицу. Он сжал руки на коленях и слабо кивнул.
– Спасибо.
Колтон кивнул в ответ. Он знал, что просьба была большой, но также знал, что этот Дом не откажет ему.
– Я бы хотел, чтобы ты провел неделю с ним и его сабом в его поместье. В течение этого времени не будет никакого сексуального взаимодействия. Я хочу, чтобы ты прочувствовал его методы доминирования, прежде чем я отдам тебя на его полное попечение. – Это не было стандартной процедурой, но Колтон был непреклонен, он больше никому не позволит причинить вред Хантеру. – Я поговорю с тобой через неделю, и тогда ты сможешь принять решение. Если это не сработает, останешься здесь с нами, пока мы не найдем другого подходящего Дома.
В глазах Хантера мелькнуло замешательство.
– Магистр?
– Вина за плохое обращение Лаззаро с тобой лежит на мне, – проговорил Колтон. – На этот раз я хочу быть уверенным. Я бы взял тебя к себе, мальчик, но у меня уже есть три саба. Так что человек, которого я выбираю для тебя во второй раз – Доминант, которому я доверяю. И думаю, ты поладишь с ним.
Хантер кивнул, и в его глазах появились слезы благодарности.
– Вы очень добры.
– Стефан, Михаил, – позвал Колтон двух обнаженных стоявших на коленях сабов. – Пожалуйста, отведите Хантера в столовую и проследите, чтобы он поел. Затем проводите его в отведенную для него комнату. Подготовьте мальчика. – Прежде чем двое послушных сабмиссивов помогли Хантеру подняться на ноги, Колтон коснулся лица парня. Хантер прильнул к руке. – Ты получишь правильного Дома еще до наступления ночи, дорогой мальчик. Я все исправлю.
Хантер улыбнулся и склонил голову.
– Благодарю Вас, Магистр. Спасибо.
Когда все трое вышли из комнаты, Колтон достал телефон. Он набрал номер, который хорошо знал. После двух гудков ему ответил знакомый голос.
– Магистр?
Колтон улыбнулся знакомому тембру, звучавшему с беспрекословным подчинением.
– Сиг.
Глава 1
Сиг Бракнер
«Мерседес» притормозил на большой подъездной дорожке, остановившись перед огромным особняком. Дом спасения – великолепный образец истории и грандиозной архитектуры, каждый раз, когда приезжаю сюда, меня охватывает восторг. Один из парней Колтона, Филипп, открыл мне дверь. Он вежливо улыбнулся, прежде чем склонил голову.
– Добрый вечер, Сэр.
Я кивнул в ответ и вышел из машины, поправил куртку и провел рукой по волосам. На висках появилась седина, но по большей части мои волосы все еще каштановые и хорошо сочетались с цветом моих глаз. Стрижка была короткой и аккуратной, безупречно ухоженной, как и все в моей жизни. Упорядочено, организованно, сдержанно, но при этом авторитетно. Я взглянул на огромное каменное здание, окна которого светились теплом и гостеприимством, и пошел к двери, зная, что Левин последует за мной. Без подсказки, даже без единого взгляда, он считывал мои мысли.
Идеальный сабмиссив.
Мой идеальный сабмиссив.
Левин находился на моем попечении уже два года. У него были темные волосы, голубые глаза и светлая кожа, которая красиво вспыхивала, когда он смеялся или испытывал оргазм. Другие Домы, вероятно, сказали бы, что я слишком снисходителен к парню или избаловал его, но Левин отличался от многих. Он умный, иногда даже дерзкий, чуткий и добрый, и совершенно ненасытный. Его выбрал для меня Колтон. Колтон, мой прежний Мастер, обладал сверхъестественной способностью выбирать идеального партнера.
Соединяя Доминантов и сабмиссивов, Магистр Колтон обладал даром создавать узы между участниками пары. Насколько мне известно, он никогда не ошибался.
Я не был сабом Колтона уже почти десять лет. Он научил меня всему, что я знаю. Я не обязан падать перед ним на колени, но я бы это сделал. Неважно, сколько времени прошло с тех пор, как он называл меня своим сабом, он всегда будет моим Мастером.
Несмотря на то, что я сам был Мастером уже десять лет, мы по-прежнему регулярно встречались и разговаривали за чашкой кофе. По крайней мере, каждые шесть недель, не считая игровых сессий. Он был моим наставником, моим советчиком, но мне хотелось бы думать, что он был и моим другом. Мы обсуждали испытания и невзгоды, связанные с тем, чтобы быть Мастером и нести ответственность за сабов; последние события в нашем Доминионе и в остальных Доминионах в других странах.
В этом Доминионе, к которому относился и я, как и во всех владениях Санктуса, было три Великих Магистра: Юрг, Валенте и Колтон. У каждого своя специальность, своя область знаний. Все трое были исключительными людьми. Санктус – эксклюзивное, элитное сообщество с традициями, охватывавшими столетия, и невообразимым богатством, мне выпала честь быть частью этого.
Каждого члена сообщества выбирали с определенной целью, – моим направлением была медицина – чтобы Доминион оставался самодостаточным. Нам не нужно искать опыт за пределами нашего собственного Доминиона. Недвижимость, фондовые рынки, даже наши механики и уборщики являлись частью Доминиона.
Там существовали правила. Много правил, но самым важным было правило первое.
Молчание.
Умение хранить все в тайне.
Подойдя к огромным деревянным дверям особняка Магистра Колтона, я знал, что Левин шел следом: тихо ступая в двух шагах позади меня, он слегка склонил голову, расправил плечи и сцепил руки за спиной.
Мастер Колтон был прав.
Левин идеально подходил мне. Он понимал меня, как и я его. Он был преданным и старательным, его подчинение мне – истинный дар.
Колтон прекрасно справлялся с другими Домами и их сабами, поэтому я был удивлен его звонку и просьбе срочно встретиться.
Он сказал, что впервые ошибся.
Он сказал, что ему нужно, чтобы я пришел, это очень важно.
И просил привести Левина.
Вот почему мы здесь.
Двери открылись, и мы вошли внутрь. Мраморное фойе впечатляло, как и все поместье. Стефан, первый саб Колтона, симпатичный темноволосый парень, поприветствовал нас кивком головы.
– Магистр будет рад, – тихо сказал он.
Минуя огромную лестницу перед нами, мы повернули налево и прошли в гостиную, где меня попросили подождать. Двери бесшумно закрылись за Стефаном.
Комната была изысканно обставлена прекрасным антиквариатом; иронично, учитывая мебель в нескольких игровых комнатах внизу. Здесь стояли два французских кресла в провинциальном стиле, и я пришел к выводу, что мне нужно занять одно из них.
Левин молча опустился на колени рядом со мной. Одетый соответственно моим требованиям: выцветшие джинсы, черная футболка, пальто и ботинки по погоде. Левин присел на пятки.
Прекрасное зрелище – мой саб.
Он хорошо скрывал беспокойство. Левин сидел у моих ног, и никто не смог бы догадаться, что он нервничает, придя сюда. Левин недоумевал, почему Колтон настоял на его присутствии. На одну ужасную, мимолетную секунду ему показалось, что его отзывают.
– Я не хочу, чтобы Вы покидали меня, – прошептал он. – Я никогда не смогу принадлежать никому другому. Не так, как я принадлежу Вам.
Я отмахнулся от этой мысли, уверяя его, что Магистр Колтон ничего подобного не подразумевал. Я проговорил, что решение оставить его рядом с собой было исключительно моим, либо его собственным, если вдруг он захочет снять ошейник.
– Никогда, – прошептал Левин, и тогда я успокоил его, хорошенько оттрахав.
Как раз так, как ему нравилось.
Двери снова открылись и вошел Колтон, он держал в руках листок бумаги, было заметно, что Магистру не по себе. Колтон сел в кресло напротив, на его лбу и меж бровей появились тревожные морщинки. Третий саб Магистра, Михаил, быстро опустился на колени рядом с ним, приняв ту же позу, что и мой Левин.
– Спасибо, что пришли так быстро, – сказал Колтон.
– Конечно.
– Сиг, – начал он. – Ты хорошо меня знаешь.
Я кивнул.
– И я могу сказать, что вы встревожены.
Он снова нахмурился и вздохнул.
– Так и есть.
– Что случилось?
– Я подвел сабмиссива, – тихо сказал он.
Инстинктивно, я в мгновение слетел с кресла, опустившись перед ним на колени в позе, которая повторяла позу Левина.
– Я не верю в это.
– Это правда, – признал он. – Я соединил Дома и саба, и они оказались... несовместимы.
Совместимость. Мне не понравилось, как прозвучало это слово. Не все пары создаются на всю жизнь, некоторые отношения длятся годами, некоторые нет... Но это прозвучало как-то... по-другому. Я никак не мог сопоставить то, что он мне говорил, с ним, с человеком, которого знаю.
– Пожалуйста, объясните, чтобы я понял.
– Несколько недель назад в Санктус привели парня. Я наблюдал за ним. Он милый мальчик, которому нужны строгие границы. Я соединил его с Лаззаро.
При упоминании имени я поморщился. Многие Домы практиковали S&M, и они были хорошими людьми. Но в Лаззаро не было эмоций и чувств. У него был пустой взгляд манипулятора, социопата.
Колтон не упустил моей реакции на упоминание имени Лаззаро и печально вздохнул.
– Да. Вчера вечером Лаззаро привел сюда саба для сессии, и я заметил на мальчике отметины, которые нарушали его жесткие границы. Мы отозвали Лаззаро. Он был понижен до сабмиссива с тренировками у Валенте.
Действительно, понижение в должности. Лишили звания, лишили саба и отправили обратно на обучение. Валенте не потерпел бы такого вопиющего злоупотребления властью и неуважения к находившемуся под опекой сабу. Переподготовка Лаззаро будет суровой и тщательной. Хотя он меня не волновал.
– Парню нужна медицинская помощь? – задал я первоочередной вопрос.
Колтон слегка покачал головой.
– Пожалуйста, садись со мной на равных, – сказал он, кивнув на кресло, на котором я сидел ранее.
На равных? Никогда...
Хотя я и сделал, как просил Магистр, предпочитая молчание несогласию с ним.
– Парень физически в порядке. Лаззаро использовал против парня хлыст, и это было нарушением его жестких рамок. Рубцы выглядели не так уж и плохо, о нем хорошо позаботились.
Сиг нахмурился.
– Если он разрушил доверие саба и причинил боль, а потом обеспечил заботливый уход... Это злоупотребление своим положением. Он причинил ему боль, а потом успокоил и сказал, что это его вина, что его не выпороли бы, если бы он вел себя лучше? Магистр Колтон, это...
Он поднял руку.
– Я понимаю. И Лаззаро усвоит этот урок, поверь мне, – Колтон тяжело вздохнул. – Но теперь парня отозвали. Его доверие подорвано, его покорность швырнули ему в лицо, и все это стоит мальчику больших душевных страданий.
Моя специальность – медицина; я врач, а не психолог.
– Почему вы позвонили мне? Если парню нужен психолог, то Ефрем здесь более подходящая кандидатура.
Колтон улыбнулся почти печально.
– Мне нужно, чтобы ты забрал его. Мне нужно, чтобы ты взял его в качестве второго саба.
Я моргнул, прокручивая просьбу в голове, прежде чем взглянул на Левина, который не повел ни единым мускулом.
– Я знаю, Левин – твоя главная забота, – признался Колтон. – Знаю, что ты строгий, но справедливый Доминант. А еще я знаю, что ты сострадателен; ты один из тех, кто использует и применяет наказания по мере необходимости, глубоко заботясь о своих сабах.
– Расскажите мне о нем.
Колтон протянул лист бумаги, который держал в руках.
– Его зовут Хантер Варго. Ему двадцать три года. Он принадлежал Дому за пределами нашего Доминиона, тот боялся, что ему самому не хватает навыков, необходимых для такого парня, которому нужно подчинение двадцать четыре на семь. Я принял его к нам, мальчик очень преданный. Я обнаружил, что он процветает под строгим доминированием, но...
– Но?
– Посмотри на его бланк, – сказал Колтон, кивнув на лист бумаги. Это был бланк сексуальных ограничений. Каждый человек, который входил в Санктус, должен был заполнить его, и любой уважающий себя Дом, настаивал бы на том, чтобы бланки саба часто переделывались, обсуждались и согласовывались подробно.
Этот бланк был решительно пуст, за исключением одного жесткого ограничения.
– У него жесткое ограничение порки, – сказал Колтон.
– Это не редкость, – признал я.
– Порки любого рода, – тихо добавил Магистр. – Когда ты его увидишь, все поймешь.
Я кивнул. Если Колтон так сказал, то я верю его словам, буду ждать встречи с парнем. Но этот бланк... Я повертел лист в руках. Он был пуст.
– Больше ничего не отмечено и не выделено.
– Да. Оплошность. Система, которую мы создали, еще никогда никого не подводила...
Я нахмурился.
– Но его единственное жесткое ограничение было нарушено? Провал был с Лаззаро.
– Вся ответственность и неудачи ложатся на меня. Я позволил Лаззаро занять место Дома, а он явно был недостоин этого. Когда Хантер был намерен пойти с ним, после своего первоначального обучения со мной, мальчик сказал, что все понял и готов... – Магистр Колтон покачал головой. – Думаю, он сказал мне то, что я хотел услышать. Хантер хотел угодить мне, поэтому и согласился. Я должен был это предвидеть. Я должен был знать лучше. Для меня сейчас инцидент с Лаззаро – отдельная тема. Первый вопрос – мой. Я подвел этого парня. Не только Санктус и наши традиции. Я.
На мгновение мы оба замолчали. Хотя Магистр Колтон отвечал за всех членов этого Доминиона и должен был нести всю тяжесть вины, мне было трудно согласиться, что это только лишь его ошибка.
Колтон вздохнул.
– Я хочу, чтобы ты взял Хантера. Мне бы не хотелось просить кого-то другого. Он особый случай. И ему нужен Доминант, которому я доверяю, Сиг. И нет никого, кому бы я доверял больше.
– Я польщен.
Но второй сабмиссив?
– У меня уже есть три саба. Я не могу взять себе еще одного, – продолжал Магистр Колтон. – Иначе бы так и сделал. Я подвел мальчика, и теперь чувствую себя обязанным позаботиться о нем, поручив его тому, кто, я уверен, правильно поведет себя с ним.
Как бы это ни было тревожно, отказать Колтону я не смог бы никогда. Он попросил меня взять мальчика. И я так и сделаю. Я снова встал с кресла и опустился на колени перед своим прежним Мастером.
