Текст книги "Море живёт"

Автор книги: Н. Тарасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Ядовитые рыбы:1 – скорпена; 2 – бородавчатка; 3 – тетродон; 4 – трахинус (морской дракон); 5 – инимикус (ониокозе) Все, кроме 3, опасного при употреблении в пищу, ядовиты только при уколах о их шипы и лучи плавников

В Японии тетродона и любят и боятся есть, его там много видов, и японские ученые до сих пор спорят о том, какой из видов «фугу» ядовитее. Спор этот поддерживается тем обстоятельством, что от «фугу» в год гибнет больше японцев, чем от самоубийств, а ведь самоубийц в императорской Японии было и есть немало. За 22 года было зарегистрировано 3 106 отравлений «фугу», из которых 2 090 окончились смертью, но несомненно, что большинство случаев просто остается вне учета, врачи о них и не знают. У японцев в ходу поговорка: «хочешь есть «фугу», напиши сначала завещание». Несмотря на это, тетродон продается там по цене деликатесов, изысканных блюд. Из высушенных и очищенных до прозрачности шкурок крупных тетродонов и из иглобрюхов в Японии делают своеобразные фонари, сохраняющие очертания раздувшейся зубастой рыбы.За последнее время выяснилось, что в действительности опасно есть лишь икру, печень, молоки и брюшину тетродонов, а также и мясо их в период икрометания, в остальное время мясо тетродонов безопасно.Яд тетродонов изучен; подробно исследовано, как он парализует дыхание, сердце и окончания нервов в мышцах.Иногда бывают вредны для здоровья сельди, треска и другие рыбы Северного и Баренцова морей, питавшиеся «морскими бабочками» – крылоногими моллюсками – или мелкими медузами.Не следует есть вкусных двустворчатых ракушек мидий и устриц, если они добыты в загрязненных водах портов. Иногда эти моллюски, кроме того, бывают ядовитыми после массового развития крохотных планктонных простейших организмов перидиней, после так называемого «цветения воды» перидинеями. Безопасны мидии и устрицы, пойманные подальше от городов и селений, там, где сильны течения, вода не застаивается и чиста.Кроме тетродонов, о которых уже говорилось, в тропических водах встречаются еще ядовитые породы сельдей, считаются ядовитыми все виды рыб-спинорогов. Наконец, там же бывает ядовитой в пору размножения икра морских ежей.В лоциях тропических морей встречается много указаний на ядовитость всех пород рыб в такой-то лагуне или бухте, но это, вероятнее всего, недоразумение, основанное на употреблении кем-то когда-то пойманной там рыбы, быстро ставшей несвежей в тропической жаре.Подавляющее большинство морских животных совершенно безопасно в качестве пищи. Совсем неядовиты морские водоросли и морские цветковые растения, которые можно есть в случае нужды; а во многих местах побережий их любит местное население.Съедобны, если свежи, все морские млекопитающие, черепахи, ракообразные, моллюски, кроме двух тропических морских улиток – теребры и конуса.Зато имеется множество разнообразных морских животных, с которыми рискованно соприкасаться, если не принимать предохранительных мер.

ЯДОВИТЫЕ ПРИ СОПРИКОСНОВЕНИИМОРСКИЕ ЖИВОТНЫЕ

Нам интересны в настоящем случае не легендарный морской змей, а небольшие ядовитые настоящие змеи, приспособившиеся к обитанию в море.Один вид морских змей сохранил еще некоторую связь с сушей, – таков плоскохвост, регулярно посещающий по ночам сушу, иногда устраивающий на ней и дневку в каком-нибудь дупле или под корягой. Порой, вместо суши, плоскохвост может забраться по якорной цепи на бак корабля. Такого рода похождения свойственны еще, – только в прибрежных, конечно, водах, – сухопутным удавам – питонам и кобрам, по ночам являющимся вплавь на китайские джонки ловить крыс. Китайцы за эту работу даже прикармливают питонов, чтобы они остались на судне.Другая морская змея совсем покинула море и поселилась в спокойном пресном озере на Филиппинских островах.Остальные же морские змеи стали настоящими морскими животными. На суше, куда их иногда забрасывают волны или где их покидает быстрый отлив, они чувствуют себя плохо, слепнут, задыхаются, часто не находят сил доползти до спасительной воды. Детенышей они рождают живыми от двух до десятка, тоже в море.Голова морских змей маленькая, остроконечная; шея толстая; хвост сплющен с боков, плоский, на манер руля; змея может обвиваться им вокруг плавающих предметов или ветвей коралла.Их окраска, яркопестрая или состоящая из чередующихся черных и белых колец с добавочными яркими мазками других цветов, настолько бросается в глаза, что скорее предостерегает окружающие существа, нежели маскирует морскую змею. Недаром ряд тропических рыб со змеевидным телом и тропические морские ужи имеют подражающую морским змеям окраску.

Морская змея

На морских змеях, особенно на видах, покрытых шероховатыми и килеватыми чешуями, часто поселяются водоросли, гидроидные полипы, мшанки и особые «змеиные» виды усоногих раков – морских уточек. Получается целый «пловучий лес», несомненно стесняющий змею, замедляющий ее движения, от которого она может избавиться только при линьке. Перед линькой змея некоторое время бездеятельно отлеживается у поверхности воды.Все морские змеи, кроме одной – желтобрюхой или двуцветной пеламиды, держатся в пределах прибрежных мелководий тропических частей Индийского и западной трети Тихого океанов. Желтобрюхая пеламида нынче уже перебралась через Тихий океан и водится в Панамском заливе. С теплыми течениями морские змеи проникают и к Новой Зеландии и к юго-восточной Африке, достигают южной Японии; в августе-сентябре в жаркое лето заплывают они и к берегам Приморья, попадаясь тогда в заливе Посьета, а порой и в других местах огромного залива Петр Великий. Обычны морские змеи среди коралловых рифов Полинезии и Меланезии, по северному – тропическому – берегу Австралии, в Персидском заливе.Морские змеи, кроме желтобрюхой пеламиды, попадающейся и в океанских просторах, могут служить одним из признаков приближения корабля к суше, так как дальше чем в 150 милях от берега они обычно вовсе не встречаются, а милях в 30 – 40 от берега начинают появляться уже по нескольку на каждом десятке пройденных кораблем миль.Большей частью они неподвижно нежатся на поверхности воды, плавают же с высоко поднятой головой. Если морская змея чем-нибудь испугана, то уходит от опасности ныряя, вместо того, чтобы прибавить хода. Впрочем, иногда они равнодушно предоставляют кораблям возможность проходить над ними и даже не пытаются нырять, а просто вдавливаются килем корабля в воду и выплывают на поверхность у другого борта или за кормой.Ночью морские змеи собираются на свет рейдового огня корабля или к трапу, если там висит фонарь.Питаются они рыбой и головоногими моллюсками. Яд их действует на добычу расслабляюще, рыба не в силах даже растопырить свой спинной плавник, и змея поэтому спокойно глотает ее с головы. Если рыба велика, то змея поедает ее постепенно, заглатывая тело по мере переваривания. Нередко можно видеть змей с торчащими из их рта хвостами поедаемых рыб. Колючих рыб морские змеи все же избегают. Поэтому один вид морского окуня безбоязненно держится среди морских змей, подбирая остатки их трапезы.Ядовитые зубы морских змей неподвижны, коротки; у сухопутных змей ядовитые зубы могут отгибаться внутрь, не препятствуя закрытию рта, и достигать значительной длины.Морские змеи не могут прокусить одежду или укусить человека иначе, как за пальцы или выступающие части лица. Они не нападают первыми, но в тех случаях, когда их неосторожно берут в руки или наступают на них, они очень опасны. Особенно осторожно следует обращаться со змеями, запутавшимися в рыболовных сетях.Грозят морским змеям и вода и воздух, поедают их орланы и акулы, но, тем не менее, они многочисленны. Гораздо более распространены морские рыбы, шипы которых могут причинить очень болезненные, ядовитые, а порой смертельные, уколы. Существует много ядовито-колючих видов, и встречаются они не только в тропиках, но и умеренно-теплых водах.У нас в Черном, Японском морях и в южной части Балтийского моря в прибрежном песке нередок морской скорпион, маленькая, очень привлекательная на вид рыбка, закапывающаяся в песок так глубоко, что только глаза и рот выставляются над песком да шипы торчат оттуда. У него ядовиты шипы, отходящие от жаберной крышки, и лучи спинного плавника. Нестерпимо острая вначале боль от укола продолжается, постепенно затихая, несколько дней, иногда до двух месяцев; в худшем случае укол морского скорпиона может привести к смерти.Морской ерш, или скорпена, имеет всклокоченный, взъерошенный вид из-за неуклюжей формы тела и плавников, а также кожистых выростов на голове. Пятнистая темная окраска, чаще всего красноватых или коричневатых тонов, вместе с неправильными очертаниями самой рыбы отлично маскируют скорпену среди камней и водорослей, где она обычно держится. Вне этой обстановки скорпена выглядит прямо пугающе. Колючие лучи спинного плавника скорпены наносят болезненные ранки, вызывающие временную неработоспособность пораженных конечностей. Уколы тропических скорпен приводят к гибели.Но наибольшую опасность представляет гладкий, широко-ромбовидной формы скат-хвостокол, известный под именем «морского кота» или «тригона». У нас тригон встречается в Черном и Азовском морях, в южной части Балтийского моря и в Японском море. Большею частью эта крупная – до метра и даже более – плоская серо-зеленая или черно-зеленая рыба лежит среди зарослей морской травы, питаясь креветками, моллюсками, не ленясь ухватить и подвернувшегося бычка и сельдь. Ночью она, невидимому, более деятельна.Бродя в морской траве, рискуешь наступить на мало заметного на этом фоне «кота», он изгибается и наносит удары длинной зазубренной костяной иглой, находящейся с верхней стороны основания его длинного бичевидного хвоста. Получается рваная и отравленная рана, причиняющая нестерпимую боль. Затем пораженное место отекает и мертвеет, раненая рука или нога теряет подвижность; дальше нередка гангрена, а порой и смерть. На «кота» можно напороться и при поспешной, нетерпеливой разборке улова, принесенного неводом или тралом.Мясо «котов» съедобно, но не очень вкусно, а печень дает ценный, богатый витаминами, рыбий жир.На Японском море в наших водах, кроме тригона, попадаются и гигантские хвостоколы, метра по три длиной, имеющие иглу уже не в 10 – 20 сантиметров, а до полуметра – настоящий отравленный кинжал.Много, очень много колюче-ядовитых рыб в тропиках. Некоторые из них, преимущественно в Японии, высоко ценятся. Например, небольшая рыбка, которая по-латыни так и зовется «враг» – инимикус, а по-японски – ониокозе; спинные ее плавники таят в основаниях своих лучей ядовитые железы, укол плавников ониокозе равен по опасности укусу ядовитой змеи, а на рыбных рынках Токио и Нагасаки это одна из самых ценных рыб, так как она очень вкусна.

Скат орел

Лоции то и дело упоминают о подобных рыбах, особенно при описаниях таких укромных мест, как лагуны коралловых островов или пространства между барьерным рифом и берегом.Больше всего в лоциях упоминаний о наиболее опасном «жалящем скате», т. е. о скате с зазубренной иглой на хвосте. Есть виды, достигающие огромных размеров. Кроме серых с белыми пятнами красавцев «пантерных скатов» весом обычно в центнер-полтора, в водах, например, Вест-Индии или в Бенгальском заливе попадается «скат-орел»; название он получил благодаря очертаниям, напоминающим орла или, скорее, летучую мышь в полете, да и плавает он как бы летая. Величина его достигает 6 метров в «размахе крыльев», то-есть по ширине, а вес – более тонны. Зазубренный хвостовой кинжал «скатов-орлов» часто бывает двойным, достигая метровой длины; будучи пойманы, они с такой силой хлещут своим бичевидным длинным хвостом и так изворачиваются и изгибают свое тело, что не добив их, – а они необычайно живучи, – лучше к ним не прикасаться. Добивают их острогами, разрывными пулями, глушат каким-нибудь шестом или вальком весла, но случается, что, ненадолго и обманчиво затихнув, они снова начинают «воевать».Испанцы избивали на плантациях индейцев и рабов-негров бичами, сделанными из высушенных хвостокольих хвостов, длина их у пантерных скатов достигает 3 метров.На острове Понапе в Тихом океане туземцы применяли стрелы и копья с наконечниками из игол хвостоколов; раны, нанесенные таким оружием, очень опасны, вероятно, не столько потому, что в бороздках иглы мог сохраниться в сухом состоянии яд, сколько из-за неизбежно рваного характера раны. В греческих мифах нимфа Цирцея вооружает своего сына копьем с иглой хвостокола, которым он затем нечаянно поражает своего отца – хитроумного Улисса-Одиссея. Древний естествоиспытатель Плиний пишет, что дерево, пораженное под корень иглой тригона, вянет.Хвостоколы живородящи, но игла на хвосте у молодых хвостоколов появляется уже после рождения. Если взрослый хвостокол почему-либо теряет иглу, то на смену ей вырастает новая, на манер того, как отрастают ядовитые зубы у змей.Некоторые хвостоколы забираются далеко вверх по тропическим рекам. В верховьях Амазонки живет особый вид речных хвостоколов (потамотригон).В свое время Ботани-Бэй, залив на юго-востоке Австралии, был недаром назван Sting-Ray Bay – Бухта хвостокола, – так много было там их.Не боятся игол хвостокола большие тигровые акулы и акула-молот.Хвостоколы – основная пища акулы-молот, и она глотает их с хвостами и иглами. При вскрытии акулы-молот и тигровых акул в их мышцах, рыле, глотке находят иглы хвостоколов, повидимому, очень мало их беспокоящие и, в конце концов, вероятно, выходящие наружу, как инородные тела.Есть одна рыба, укус которой ядовит, – это морской угорь – мурена, о ней расскажем подробнее, говоря о хищниках. Укус южноафриканской рыбы тирзитес, как зовут ее ученые, или «щуки», как называют ее голландцы, неядовит, но укушенное место кровоточит сутками. Повидимому, слюна тирзитес, как у пьявок, обладает свойствами, противодействующими свертыванию крови.Имеется, кроме того, множество рыб, уколы которых просто болезненны и плохо заживают. Исследования показывают, что если у таких рыб, как скорпены, морские скорпионы, хвостоколы и т. д., у основания их колючек и шипов, а иногда и по длине этих орудий обороны, имеются хорошо развитые ядовитые железы, то у большинства колючих рыб такие железы находятся в полуразвитом состоянии и их яд слаб. Полуядовиты, например, уколы обыкновенных судака, сома.Маленькие сомики тропических вод и так называемая «морская саранча» Красного моря – своеобразные очень многочисленные летучие рыбки, вооружены такими острыми шипами, что наносимые ими раны глубоки и мучительны.Название «орудия обороны» не случайно. Дело в том, что все эти колющие и рвущие острия предназначены не для поражения или умерщвления добычи, а для защиты их носителей от хищников.Недаром многие из вооруженных подобным образом рыб имеют если не маскирующую, то предостерегающую окраску. Морской скорпион закапывается в песок, но когда ему покажется, что близка опасность, он грозно выставляет из песка хорошо заметный черный спинной плавник. Одна из обладающих самыми ядовитыми шипами пород тропических рыб так и называется в науке по-латыни «страшная». Да и скорпена, выйдя из-за укрывающих ее камней и водорослей, сразу бросается в глаза всякому, как бы предупреждая о своей ядовитости.Идя по дну, особенно там, где много морской травы, полезно упираться в морское дно впереди себя длинной палкой или шестом, тогда хвостоколы успеют уплыть раньше, чем на них наступят. От морских скорпионов и прочей колючей мелочи хорошо защищают подошвы потолще (обычные купальные или «пляжные» резиновые туфли могут быть проколоты).У некоторых многощетинковых морских червей щетинки, иногда с особыми крючечками, могут впиваться в кожу человека, обламываться в ней и вызывать воспаление.

Моллюски конус и теребра

Две красивые морские улитки тропиков, встречающиеся на коралловых рифах Индийского и Тихого океанов, одна в виде спиральной веретеновидной башенки – теребра, а другая – «конус» в виде конуса, увенчивающего цилиндр, наносят любителям собирать красивые раковины отравленные ранки, нередко приводящие к смерти, своим вооруженным мелкими зубчиками хоботком. Поэтому живых конусов или теребр брать руками не следует.На острове Цапли, находящемся в пределах Великого Барьерного Рифа Австралии, водятся и ядовитый, настоящий конус и в точности воспроизводящая его внешность безвредная улитка другой породы. Это, пожалуй, один из самых любопытных случаев подражательной окраски, о которой приходилось упоминать, говоря об окраске морских ядовитых змей и подражающих им рыб и ужей.Ряд крупных и красивых морских ежей обладает чрезвычайно ядовитыми большими иглами или особыми мелкими органами, рассеянными по поверхности панцыря морского ежа между иглами и снабженными жалящим острием и пузырьком с ядовитой жидкостью. Некоторые ежи с ядовитыми иглами при помощи органов зрения – многочисленных глазков – направляют свои иглы в ту сторону, откуда грозит опасность, например, к ним протягиваются руки. Туземные ныряльщики подхватывают таких ежей в чашку из скорлупы кокосового ореха. Другие виды ежей не нацеливают свои иглы, а «на всякий случай» все время волнообразно колышат ими взад и вперед. Когда на ядовитого морского ежа с большими иглами наступают ногой или ухватывают его рукой, то иглы не только вонзаются в тело человека, но и обламываются, вызывая вместе с отравлением еще и нагноение.Когда человеку приходится карабкаться во время отлива на скалы, покрытые морскими жолудями (усоногие раки), очищать днище корабля, покрытое их белыми, а в тропиках часто цветными, известковыми раковинками, или, наконец, работать у свай пристани, обычно также густо поросших «жолудями», он то и дело расцарапывает руки об острые края этих домиков усоногих. Немного погодя начинается воспаление, руки распухают. Повидимому, слизь, выделяемая усоногими, имеет раздражающие свойства.Самая «жгучая» группа морских животных, объединяемых по своему довольно простому внутреннему устройству под общим названием «кишечнополостных», очень разнообразных по форме, внешнему виду, образу жизни, часто необычайно ярко и пестро окрашенных, состоит из кораллов, гидроидных полипов, медуз, сифонофор. Ядовитое «обжигающее» действие этих организмов наиболее известно и чаще всего испытывается имеющими с ними дело.Одна общая черта свойственна всем «жгучим» кишечнополостным. Это разбросанные либо сосредоточенные по краям единственного отверстия их тела – рта и в окружающих рот щупальцах стрекательные клетки. Грубо говоря, они представляют собой крохотный пузырек с ядовитой жидкостью, на внешней, обращенной наружу поверхности которого торчит выступ, играющий роль спускового приспособления – «собачки». Когда что-нибудь задевает за этот выступ, то из пузырька с силой вырывается спирально свернутая в нем наподобие пружины стрекательная нить, а вместе с нею и яд. Тысячи и миллионы таких нитей, проникая в тело соприкоснувшегося с полипом или медузой животного, отравляют его, вызывая у более крупных животных, по крайней мере сначала, воспаление, а мелких сразу же ошеломляя или убивая. Это лиллипутское оружие – стрекательные клетки – служит не только для защиты, но и для того, чтобы парализовать добычу. С его помощью просто устроенный организм вроде одиночного кораллового полипа – актинии или медузы – в состоянии одолеть и затем захватить в полость своего тела для переваривания гораздо более совершенно устроенную добычу – рыбу или рачка. Стрекательные клетки полипа или сифонофоры – как бы отравленные стрелы лиллипутов, а роль огромного, но беспомощного в борьбе с ними Гулливера играет та или иная добыча, безжизненно, иногда даже без судорог, сразу, приникающая к поразившим, обвивающим ее затем щупальцам.Сифонофоры относятся к красивейшим и сложнейшим по устройству кишечнополостным. Они представляют собой свободно плавающую колонию различно устроенных особей. Одни из них представляют как бы солдат – это стрекательные особи, усаженные стрекательными клетками. Другие служат щупальцами. Третьи – поплавками, воздушными мешками, удерживающими сифонофору на плаву и иногда, как у физалии и велеллы, даже выступающими над поверхностью воды. Четвертые «заведуют» только питанием. Пятые – размножением. Шестые дают сифонофоре возможность, хоть и ограниченную, самой двигаться, они имеют форму колокола.Яркая окраска и часто крупные размеры сифонофор, держащихся у поверхности воды, делают их весьма заметными.Пожалуй, наиболее известна сифонофора физалия, или «португальский линейный корабль». Она чрезвычайно ярко окрашена; поэтому и получила свою кличку (в средние века военные корабли португальцев были крикливо раскрашены).Развивающиеся в воде длиннейшие, до 20 – 30 метров, прикрепленные к щупальцам стрекательно-хватательные нити физалии, с хорошо заметными бусинками – группами стрекательных клеток, представляют серьезную угрозу не только для рыб, но и для людей – пловцов. Эти нити способны как двигаться, так и сокращаться, подтягивая добычу к «питательным полипам» сифо-нофоры. В водах СССР физалия не встречается, но достигает берегов Японии, Англии, Соединенных Штатов.Прикосновение к нитям физалии даже кончиком пальца вызывает жгучую, долго не утихающую боль. Последствия прикосновения к физалии большой поверхностью тела человека бывают чрезвычайно тяжелы и могут привести к смерти. Тем большее удивление вызывает маленькая, проворная рыбка номеус, которая беззаботно ныряет среди стрекательно-хватательных нитей сифонофоры и подплывает под щупальца вплотную к «питательным полипам». Так и зовется эта рыбка по-английски «рыбка португальского военного корабля». Нет сомнения, что стрекательные клетки стрекают номеуса так же исправно, как и всякое другое прикоснувшееся к ним животное или даже неживой предмет. Дело, повидимому, в невосприимчивости, иммунитете этой рыбки к яду сифонофоры.Для номеуса сифонофора – защита от врагов, да и от ее стола ему, конечно, перепадают крохи. Сифонофоре же, вероятно, выгодно то, что номеус подманивает к ней рыб, которые охотятся за ним или просто следуют его роковому примеру и начинают доверять сифонофоре. Это еще один случай симбиоза – выгодного обоим организмам разных пород сожительства.Медузы более просто устроены, чем сифонофоры, но часто не менее красивы и не менее жгучи и дальнодействующи.Таковы компасная медуза, которая называется так потому, что ее зонтик или колокол («шляпка» того «гриба», которым кажется медуза сбоку) расцвечен расходящимися от его середины полосами, напоминая картушку компаса, и кудрявая, светящаяся ночью цианея, в водах Баренцова моря достигающая огромных размеров, до 2 метров в диаметре «зонтика» со щупальцами в 30 – 40 метров длиной. В более теплых водах цианея поменьше, что свидетельствует об ее происхождении из вод холодных. Один, оранжево-красный, лохматый вид цианеи попадается и в южной Балтике.Есть и безобидные для человека медузы, например обычная у нас в Черном и Японском морях стекловидно-белая «ушастая» медуза аурелия. Интересно, что втирание аурелий в кожу человека дает невосприимчивость к «жгучим» медузам. Зато другая черноморская медуза – ризостома, или «корнерот», величиной с ведро, не так безобидна.Бывает так, что штормом много медуз выбрасывает на берег; во избежание «ожогов» тогда лучше ходить по берегу обутым.Бродя по мелководью, надо помнить, что медуза может, незаметно «приземлившись» где-нибудь неподалеку, распустить свои щупальцы по течению.В заливе Петр Великий есть маленькая, в несколько сантиметров величиной, но очень ядовитая медузка «крестовичок», есть там и большие, с щупальцами в добрый десяток метров длиной, опасные медузы.И у медуз, как и у сифонофор, могут прятаться среди щупалец «свои» рыбешки, иногда это мальки, например мальки трески под колоколом цианеи, иногда – у компасной медузы – это взрослые рыбы.Исключительно красива ярко светящаяся ночью в волнах. Средиземного моря медуза пелагия – ночесветка. Несмотря на небольшие размеры, всего до 8 сантиметров в диаметре, она очень сильно обжигает пловца, имеющего, пожалуй, больше шансов вовремя заметить и миновать ее ночью, нежели днем.Многие медузы обладают сидячей стадией развития, проходят в своем развитии форму сидячего полипа. Так, медуза японских вод навзитоя имеет промежуточную ступень развития в виде сидящего на скалах полипа. Японцы называют его «ирамо» – «жгучая водоросль». Ирамо крайне боятся туземные ныряльщики и легкие водолазы Внутреннего Японского моря, где встречаются целые заросли этих полипов.Упомянем еще о жгучих морских анемонах, или актиниях, роскошных, подобных цветам, мягких одиночных шестилучевых кораллах, которые, распустив свои щупальцы, только и ждут неосторожной рыбки или креветки. Завладев добычей, актиния сжимается в комок, пока не переварит пищи. Точно так же съеживается она в комок и на пустой желудок, когда ее что-нибудь потревожит.Крупный рак-отшельник живет, как мы знаем, в пустых раковинах больших морских улиток (брюхоногих моллюсков), на этих раковинах селится большая жгучая актиния – адамсия, которая охватывает и постепенно растворяет раковину – дом рака-отшельника – расширенной подошвой своего цилиндрического тела, становящейся затем «домом» отшельника. Раку-отшельнику адамсия становится безопасна после того, как он съест хоть кусочек ее тела. Эта невосприимчивость может быть передана в лаборатории другим ракам, которым будет сделано впрыскивание вытяжки из тела такого рака-отшельника. Адамсия дает раку-отшельнику добавочную защиту, а сама подхватывает крохи от его стола.

«Жгучие» медузы:направо вверху – компасная медуза хризаора; налево внизу– пилема; слева вверху– медуза-«противоядие» аврелиа

Другие раки-отшельники имеют компаньонами актиний, не растворяющих раковины – дома отшельника. Когда рак-отшельник переходит из одной раковины в другую, обычно большую (он ведь растет), он не забывает перенести в клешне на крышу новой квартиры и актинию.Актинии вызывают известную в медицине «болезнь ловцов губок», отравляя конечности ныряющих на дно за губками, между которыми, как сорная трава среди капусты, сидят актинии.Некоторые тропические актинии могут достигать 50 – 60 сантиметров в диаметре и метра высоты.И у актиний есть, как у медуз и у сифонофор, рыбки-сожительницы, которые не боятся щупалец своей хозяйки. Самое удивительное, что на прикосновения этих рыбок к щупальцам последние никак не отвечают, не сокращаются, не загибаются ко рту, как это бывает в остальных случаях.У нас на Черном море есть небольшая (3 – 5 сантиметров в диаметре и в высоту в расправленном виде) зеленая, красная или коричневая актиния, которая массами сидит на прибрежных скалах, днищах кораблей, сваях. Соприкосновение сразу с несколькими актиниями бывает болезненным.Дарвин в своем известном «Дневнике изысканий на корабле Бигль» описывает «ожоги», причиненные ему миллепорой – крупным коралловидным гидроидным полипом, участвующим в постройке большинства коралловых рифов. При самом легком прикосновении на руку изливается содержимое миллиона микроскопических пузырьков, и она начинает гореть словно от прикосновения к раскаленному железу. Столь же сильно жжется один красивый маленький гидроидный полип в высшей степени невинного вида.Существуют, наконец, гигантские, почти в человеческий рост, мягкие гидроидные полипы. На коралловых рифах острова Палао (Каролинские острова) они образуют густые заросли, представляющие не только угрозу купальщикам, но и своеобразное противодесантное препятствие.Люди по-разному переносят яд различных кишечнополостных. Можно было бы думать, что у тех, кто часто имеет дело со «жгучими» кишечнополостными, – рыбаков, водолазов и т. д.. – вырабатывается невосприимчивость к их яду. На деле мы встречаемся здесь с обратным явлением, известным в медицине и физиологии под названием анафилаксии, когда последующие дозы яда все сильнее влияют на пострадавшего ранее от этого же яда. Можно, однако, надеяться, что удастся выработать верные и быстрые средства лечения даже тяжелых «ожогов» – отравлений кишечнополостными животными. Пока приходится рекомендовать, прежде всего, осмотрительность и осторожность, а уж если беда случилась, то до оказания помощи врачом можно применять смазывание пораженных мест маслом, покой, а в случае ослабления деятельности сердца – крепкий кофе или кофеин. Маслом натирать кожу полезно и заранее, перед погружением в воду, если в ней можно встретиться со жгучими животными.Когда в море много ночесветок или ноктилюк, которых можно заметить глазом и даже раздавить между пальцами, и вода принимает розовый или кирпично-розовый (кое-где, например в Яванском море, где ноктилюки зеленые, то и зеленоватый) оттенок, а ночью сильно светится, то купанье раздражает кожу человека. Такое явление отмечается, например, в вершине Калифорнийского залива перед устьем реки Колорадо. Залив этот получил от старинных испанских мореплавателей имя «Киноварного моря» (сернистая ртуть – киноварь красного цвета) именно из-за кирпичного оттенка воды, вызванного массами ноктилюк.

МОРСКИЕ ХИЩНИКИ

Клыки моржей служат им обычно для выкапывания ракушек из морского дна, но они часто пользуются ими как оружием в схватках между собой и не раз применяли их для пробивания каяков и корабельных шлюпок. Моржа приходится относить к хищникам только условно – вероятно, он пожрет убитого или утопленного им человека, но, как правило, первым на людей он не нападает. Длина до 5 метров, толстая шкура с мощным слоем сала под нею, крепкие черепные кости и, наконец, клыки делают разъяренных моржей серьезными противниками, тем более, что нападают они нередко целыми стаями. Опасность усугубляется еще раздражительностью и отчаянностью моржей. Удары клыками снизу или сбоку в лодку часто заодно причиняют и тяжелые ранения сидящим в ней, а затем моржи опрокидывают или топят ее. Бывает, что морж закидывает клыки через борт и повисает на шлюпке, чтобы ее опрокинуть.

Тюлень-хохлач

Весьма недружелюбно настроены к людям некоторые другие тюлени. Так, обыкновенные нерпы набросились на людей катера «Горбуша», опрокинувшегося на баре реки Камчатки, и закусали их. Тюлени – хищники по своему происхождению; их предками были хищники сухопутные, а также по характеру пищи: труп человека они съедят, как и всякий другой, могут они и выхватить кусок мяса у живого человека. Опасен тюлень-хохлач, встречающийся у нас в арктических водах и Охотском и Беринговом морях, на его голове, как хохол, раздувается особый пузырь, отсюда и название «хохлач». Он не только контратакует охотников, но склонен нападать и первым; особенно это относится к его крупным и свирепым самцам в брачную пору.В южном полушарии от берегов Антарктического материка до крайних северных границ антарктических льдов обитает красивый крупный тюлень – морской леопард. Самки его крупнее самцов и достигают 4 метров длины. На длинном змеевидном, одетом в темносерый, отделанный чернью и серебром мех теле морского леопарда посажена большая голова с внушительным набором зубов: клыки и резцы крупные и изогнутые, а задние зубы представляют собой мощные трезубцы. Он охотится за пингвинами, не оставляет без внимания тюленей других пород и считается опасным для людей, очутившихся с ним лицом к лицу.Все сказанное о моржах и тюленях представляется маловажным, когда мы перейдем к зубастому киту – косатке, которая своей хищностью, мощью, проворством заслужила у моряков всего мира название кита-убийцы. Не только эскимосы и чукчи в своих утлых каяках и байдарах остерегаются косатки, которая при своей силе, быстроте и страшных зубах может в одно мгновение погубить их вместе с лодчонкой (что, впрочем, не мешает чукчам и эскимосам отважно охотиться за косатками), но и для большого вельбота косатка опасна; эта опасность тем значительнее, что косатки нападают часто парами или стаями. Так, на стальной китобойный вельбот одной нашей океанографической экспедиции напала пара косаток, пытавшихся сначала раздавить, а затем перевернуть его общими усилиями, приподнимая вельбот из воды на своих боках.Свое название косатка получила от высокого спинного плавника, в 1,5 – 2 метра высотой у самцов, у самок вдвое ниже, напоминающего косу.Косатка относится к семейству дельфиновых подотряда зубастых китов. Она распространена буквально повсюду – от северного полюса до берегов Антарктического материка, не исключая и тропических вод; не заходит, как правило, косатка только в далеко вдающиеся в сушу моря, вроде Черного или Азовского. В длину самцы достигают 9 – 11 метров, а самки 7 метров. Вес до нескольких тонн. В каждой челюсти по две дюжины зубов длиной по 10 – 15 сантиметров. Грудные ласты широкие, длинные, закругленные на концах. Окраска представляет сочетание черных и светлых пятен, последние большей частью белые, иногда серые или желтые. Распределение темных и светлых пятен на теле косатки, когда на них смотришь сбоку, убеждает, что косатка окрашена маскировочно. Такая маскировка хорошо известна в военно-морском деле под названием «впечатление ложного курса». Когда смотришь на быстро идущий раскрашенный соответствующим образом корабль или на плавающую косатку, – в обоих случаях нелегко разобраться, куда движутся корабль или кит.