Текст книги "Золотой век империи монголов"

Автор книги: Моррис Россаби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА V
ИМПЕРАТОР КИТАЯ

Хубилай хотел, чтобы его признавали одновременно законным великим ханом монголов и императором Китая. Хотя к началу 1260-х гг. его главные интересы сосредоточились на китайских землях, некоторое время он продолжал притязать на верховное владычество над всеми странами, захваченными монголами. Однако Золотая Орда поддержала Ариг-Буку, а среднеазиатские ханы часто предпочитали выжидать, на чьей стороне окажется перевес. Хубилай поддерживал хорошие отношения с персидскими ильханами, но монгольские правители Персии, начиная с его брата Хулагу, по сути были независимыми государями. Хотя в царствование Хубилая ильханы обращались к нему за формальным назначением на престол, на самом деле они обладали всей полнотой власти. Таким образом, несмотря на успехи, достигнутые Хубилаем в Китае и Корее, ему так и не удалось добиться признания своего верховенства во всех монгольских владениях.

Главной базой Хубилая был Китай, и это становилось для него все очевиднее с тех пор, как он взошел на трон великих ханов. Ему следовало сосредоточить внимание на китайских делах. Хотя, возможно, он и считал китайцев «колониальными подданными», он осознавал, что ему следует наладить управление этой страной, а для этого пользоваться услугами китайских советников и чиновников. И все же он не мог полностью полагаться на китайцев, так как перед ним стояла задача поддерживать равновесие между оседлым миром, представленным китайской цивилизацией, и миром кочевым, воплощенным в самосознании и ценностях монголов. Будучи императором Китая, он заботился о благополучии китайских подданных, но вместе с тем использовал ресурсы империи для собственного возвышения. На протяжении своего правления он поочередно менял приоритеты.

Социальные и экономические проблемы

В 1260-х гг., в начале царствования Хубилая, Китай испытывал серьезные трудности. Страна еще не восстановилась от ущерба, нанесенного монголами в ходе войн с династией Цзинь с 1211 по 1234 гг. Сражения с Южной Сун и междоусобная борьба за власть между монгольскими ханами только усугубляли разруху в Северном Китае. Несмотря на деятельность Елюй Чуцая в 1230-х гг. и законы, изданные Мункэ в 1250-х гг., налоговая система не отличалась ни последовательностью, ни единообразием. Китайские крестьяне не знали, чего ожидать от монгольских правителей. Может быть, они попросту отнимут у них землю и превратят ее в пастбища для своих стад? Может быть, они обложат крестьян произвольными и непосильными налогами? Войны с Ариг-Букой в Монголии и Средней Азии, а также враждебные отношения с Южной Сун вредили внешней торговле, а внутренняя торговля страдала от беспорядков в самом Китае. Монголы не дали Северному Китаю свода законов. По-видимому, действовало какое-то сочетание кодекса династии Цзинь и монгольского обычного права, но в целом положение оставалось запутанным; требовалось четкое разъяснение того, что законно, а что незаконно.

В плачевном состоянии находилась и система образования. В прошлом целью образования была подготовка к сдаче экзаменов на гражданский чин. После отмены экзаменов как китайцы, так и монгольские правители начали задумываться, в чем же, собственно, теперь заключается задача обучения. Общее смятение затронуло и религиозные общины. Буддисты чувствовали, что Хубилай настроен к ним благожелательно, но даосы не знали, насколько суровых мер можно ожидать от правительства. Конфуцианцы беспокоились, не откажутся ли монгольские императоры от их обрядов и кодекса поведения. Приверженцы менее популярных религий, например, ислама, также опасались монголов. Кроме того, неясной была судьба монгольских и китайских военных. Какие отношения установятся между двумя этими столь различными силами? Будет ли армия продолжать играть столь же важную роль, какую она играла в традиционном монгольском обществе? Не были четко определены обязанности и сфера ответственности иностранцев, прежде всего выходцев из Средней Азии, привлеченных на службу Хубилаем и его предшественниками. Какое положение они займут в правительстве, только что учрежденном Хубилаем? Введенная им система четырех классов – монголов, мусульман и чжурчжэней, северных китайцев и южных китайцев – нуждалась в дальнейшей разработке. Какими привилегиями будут пользоваться представители этих групп и какими будут их обязанности? Будут ли проведены еще какие-либо разграничения?

Одной из самых тяжелых проблем было сокращение численности населения в Северном Китае. На 1195 г. при династии Цзинь Северный Китай населяло более 45 миллионов человек (из них б миллионов чжурчжэней), а вместе население Южного и Северного Китая превышало 100 миллионов. К 1393 г., в начале правления местной китайской династии, наследовавшей монголам, общая численность населения Китая сократилась до 60 миллионов. Это разительное сокращение остается без объяснения. Отчасти его можно отнести на счет войн, сопровождавших падение монгольской династии. Возможно, еще большее значение имеют ошибки, допущенные при переписях вследствие уклонений и продажности переписчиков. И все же снижение численности населения в Северном Китае невозможно отрицать, а оно, в свою очередь, указывает на бедственное состояние страны.

Если Хубилай хотел упорядочить китайское общество, он должен был ответить на эти вопросы и разрешить связанные с ними проблемы. Созданные им правительственные учреждения были ценными инструментами, но они требовали умелого руководства. Хубилаю нужно было обозначить политический, экономический и социальный курс, которому они должны следовать. Чем четче и яснее будут определены задачи, тем эффективнее будут работать ведомства. Хубилаю следовало изложить программу действий, а не просто выкачивать из Китая ресурсы, и тогда чиновники могли оказать ему помощь и поддержку в управлении оседлой цивилизацией. В 1230-х и 1240-х гг. Хубилай уже защищал интересы китайских крестьян в своем уделе, но теперь он должен был оповестить о своих намерениях весь Китай.

Однако, прежде чем заняться составлением четкой программы, которая прояснила бы его социальные, политические и экономические идеалы, Хубилай должен был облегчить положение беднейших слоев населения. Записи о первых годах его правления полны сообщениями о его действиях в этом направлении. На его рассмотрение представляли просьбы о помощи и освобождении от налогов из многих областей Северного Китая, и он часто соглашался на пожелания просителей. В 1261 г. он освободил от уплаты налогов Хуаймэн в Хэнани и другие районы, поскольку до него дошли известия об их экономических затруднениях. В апреле 1262 г. он даровал те же льготы области Гуаннин вокруг современного Пекина и другим местностям, пострадавшим от северных войн. Он также облегчил налоговое бремя для крестьян, которые занимались разведением тутовых деревьев и шелковичных понесли ущерб в ходе военных действий. В том же году он пожаловал бумажные деньги крестьянам в Хэси, земли которых были разорены стихийными бедствиями. Хубилай часто предоставлял зерно вдовам и сиротам, не имеющим средств к пропитанию. В 1262 г. он приказал своим уполномоченным-монголам не возлагать тяжелые трудовые повинности на крестьян, особенно на тех, кто вернулся на заброшенные земли. С этих пор он запретил чиновникам и военным угнетать китайцев непосильными работами. Он даже вознаграждал покорившихся его власти китайцев, ранее не признававших его императором, даровав им одежды и другие подарки. С другой стороны, китайцы, осознанно уклонявшиеся от уплаты налогов, подлежали суровым наказаниям. И все же от первых лет правления Хубилая до нас дошло множество сведений о снижении или освобождении от налогов и о мерах, направленных против жестоких и корыстолюбивых чиновников. Хубилай заботился о благосостоянии своих китайских подданных и экономическому возрождению страны.

Некоторые ученые обсуждали вопрос о том, насколько самостоятельно Хубилай принимал решения в политической, социальной и экономической сферах, определявшие курс первых лет его правления. Принимал ли он активное участие в разработке программ, осуществлявшихся в этот период? Или же китайские советники представляли ему проекты, которые он утверждал без особых раздумий? Конечно, Хубилай не мог выступать в роли инициатора многих мероприятий, осуществлявшихся впоследствии. Несмотря на тесную связь с оседлым миром, его относительная неопытность в управлении империей ставила его в определенную зависимость от советников. Однако он не сидел сложа руки в ожидании, когда ему поступят какие-либо предложения и проекты, он настоятельно их требовал. Один из чиновников приводит его слова: «Те, кто представляет докладные записки с предложениями, могут представлять их в запечатанных конвертах. Если предложения невозможно принять, наказания не последует. Но если предложения полезны, двор щедро вознаградит и возвысит человека, представившего их, чтобы поощрить верных и честных». Ван Юнь, живший в то время, сообщает, что Хубилай участвовал в совещаниях и что советники и чиновники имели к нему свободный доступ. За одну неделю в мае 1261 г. Вану было дано три аудиенции с императором для обсуждения государственных дел. Другие, более влиятельные советники, конечно, имели возможность видеть хана еще чаще. В те времена Хубилай, по-видимому, пристально следил за событиями, происходившими при дворе и в стране в целом и был прекрасно о них осведомлен. Как мы уже говорили, он не был инициатором многочисленных нововведений, но все они проходили через него, и при случае он вносил в них поправки, чтобы привести их в соответствие с монгольскими обычаями.

Проекты и предложения выдвигались не только китайцами. В начале 1260-х гг. Хубилай пользовался услугами интернационального штаба. Его доверенный тибетский советник Пагба-лама в 1260 г. получил титул Гоши (Государственный Наставник), и в конце концов император пожаловал ему власть над Тибетом. Хубилай приглашал на службу мусульман из Средней Азии для надзора за торговыми делами, а некоторые из них были назначены финансовыми управляющими. Еще более выдающееся положение при Хубилае занимали тюрки, служившие монголам со времен Чингис-хана. Они не только принимали участие в военных походах: из 73 тюрков-уйгуров, состоявших на службе у Хубилая, только 7 были военными. 21 занимали должности постоянных представителей (монг.: даругачи) или местных чиновников, несколько уйгуров были наставниками монгольских князей, а прочие – придворными переводчиками. Также на разных постах в правительстве Хубилая служили представители других тюркских племен (канглы, кипчаки и др.). В сущности, он собрал интернациональную группу советников, и его экономическая программа отражала более глобальный взгляд на мир, чем программы прежних китайских династий.

Экономическая программа Хубилая

Одним из ключевых пунктов программы было развитие сельского хозяйства. В 1261 г. Хубилай учредил Ведомство Поддержки Сельского Хозяйства (кит.: Цюаньнун сы) и назначил 8 чиновников для разработки программы по земледелию. Во главе ведомства был поставлен Яо Шу, а этот выбор многое говорит о значении, которое император придавал этому вопросу. Эти чиновники в свою очередь подобрали людей, сведущих в сельском хозяйстве, чтобы помочь крестьянам с землей. В конечном итоге был создан мощный бюрократический аппарат, задача которого заключалась в обеспечении более эффективного использования пахотных земель. Пашни в Северном Китае сильно пострадали от беспрерывных войн, разорявших страну на протяжении полувека, и Хубилай должен был предпринять все возможное для их восстановления. Предоставить льготы, включая освобождение от уплаты налогов, было бы недостаточно. Следовало также строить амбары для излишков зерна на случай нехватки продовольствия в этих опустошенных областях. В конце концов в столице Хубилая насчитывалось 58 таких амбаров, в которых хранилось 145000 ши (ши равнялось примерно 133 фунтам) зерна. Однако это были паллиативные меры. Для поддержки китайских крестьян необходимо было предпринимать более серьезные усилия.

По указам и действиям Хубилая видно, что он пытался защитить интересы крестьян. Одна из его инструкций, адресованная монголам, была направлена на защиту самой большой ценности, какая находилась в собственности крестьянина – его земли. В начале 1262 г. император запретил кочевникам пасти стада на пахотных землях. Он не позволял своим соплеменникам захватывать крестьянские участки и причинять им ущерб. Этот указ и другие постановления раскрывают его растущую озабоченность благосостоянием оседлого населения. Однако эти меры не означают, что Хубилай занимался исключительно крестьянскими проблемами. Тем не менее, Хубилаю было очевидно, что китайскими владениями невозможно надлежащим образом управлять без процветающего или по крайней мере твердо стоящего на ногах крестьянского класса.

Таким образом, Хубилай стремился всемерно содействовать самоорганизации крестьян для возрождения экономики. К 1270 г. он обнаружил подходящее орудие для подобной организации, шэ, который, по-видимому, возник еще при династии Сун. Эта новая сельская организация, поддерживаемая государством, состояла из примерно 50 хозяйств под управлением сельского старосты, шэчжана, и имела своей главной целью поощрение сельскохозяйственного производства и возвращение крестьян на заброшенные земли. Хубилай возложил на шэ обязанность помогать крестьянам возделывать землю, сажать деревья, расчищать пустоши, налаживать ирригацию, увеличивать производство шелка и разводить рыбу в озерах и реках. Староста шэ должен был принуждать к работе ленивых и награждать работящих. Тот факт, что управление шэ было передано самим китайцам, в каком-то смысле был равнозначен дарованию им права самоуправления.

Однако Хубилай и его советники намеревались наделить шэ и другими функциями. Главной целью было установление стабильности. Похоже, что многие крестьяне желали объединиться не в революционные группы, стремящиеся изменить существующее социальное устройство, а в организации, ставящие перед собой задачу возродить прежнее социальное устройство и вернуть в села стабильность. Хубилай также планировал превратить шэ в орудия надзора и проведения периодических переписей. Возможно, самым крупным нововведением была мысль использовать эту новую единицу в образовательных целях. Каждая шэ получила задание устроить школы для крестьянских детей. Школы должны были обучать их наилучшим и наиболее эффективным способам ведения сельского хозяйства, а также преподавать им начатки грамоты. Хотя эта программа развития образования, выходящая за рамки традиционной подготовки к экзаменам на гражданский чин, не была осуществлена, она свидетельствует о том, что Хубилаю и его советникам были близки представления о грамотном крестьянстве, чьи интересы будет защищать правительство. Руководство страны больше не ограничивало свои заботы нуждами одних лишь кочевников. Часть его внимания перешла крестьянам. Например, Хубилай потребовал, чтобы шэ обустроили «благотворительные амбары» (кит.: ицан) для помощи беднякам при неурожае или засухе, а также для обеспечения зерном сирот, вдов и стариков.

Другим средством защиты крестьянского населения служила разработка четкой и постоянной системы налогообложения. Хубилай собирался отказаться от налогов на Земледелие, которые с трудом поддавались контролю и давали повод к многочисленным злоупотреблениям. Столь же важное значение имело его намерение ограничить власть удельных князей. При системе, введенной Хубилаем, деньги, которые крестьяне ранее выплачивали удельным князьям, теперь должны были передаваться правительству, а затем поровну делиться между центральным правительством и уделом. Крестьяне должны были платить ежегодные налоги, не озабочиваясь удельными податями, часто устанавливавшимися совершенно произвольно.

Трудовые повинности лежали на крестьянах столь же тяжким бременем, как и налоги. По приказу Хубилая начали проводить общественные работы, такие как расширение Великого Канала, которые требовали вложения громадных средств и труда. Система почтовых станций, соединявшая монгольскую столицу с китайскими областями, также порождала особые повинности, предоставления лошадей, продовольствия и фуража. Очевидно, эти повинности были весьма обременительными, но Хубилай на всем протяжении своего правления стремился облегчить угнетение простого населения. Иногда он освобождал от уплаты налогов тех, кто был занят выполнением повинностей. Он неоднократно выпускал постановления, в которых требовал от своих посланников и военных не обременять народ незаконными поборами. Конечно, эти указы, обращенные к императорским служащим, сами по себе показывают, что злоупотребления не исчезли. И все-таки ясно, что Хубилай, в отличие от более консервативно настроенной части монголов, не желал ни просто выжимать все соки из местного населения, ни сгонять его с земли, чтобы расчистить ее под пастбища.

Хубилай не обходил вниманием и нужды ремесленников. Он учредил несколько ведомств, которые должны были налаживать их работу и охранять их благосостояние. Эти ведомства должны были поставлять для двора украшения, одежды и ткани. Кроме того, без мастеров высокого уровня нельзя было обойтись на общественных работах. Чтобы завоевать их доверие и обеспечить им заработок, Хубилай даровал им различные льготы, закрепленные указами. Правительство предоставляло ремесленникам пищу, одежду и соль, а также освобождало их от трудовых повинностей. Им было позволено продавать некоторые виды товаров на рынке. Таким образом, при Хубилае ремесленники находились в привилегированном положении. Хотя обычные жалобы на засилье чиновников усугублялись обременительным вымогательством и казнокрадством надсмотрщиков за ремесленниками, двор, несомненно, стремился пресекать эти нарушения и не допускал чрезмерного угнетения мастеровых, так что в общем и целом монгольское правление пошло ремесленникам во благо.

Не могли пожаловаться на Хубилая и торговцы. Предшествующие китайские династии иногда вводили ограничения на торговлю, а достаточно влиятельная часть конфуцианцев пренебрежительно относилась к торговой деятельности. Сложилось обыкновение считать купцов хитрым и жадным сословием, паразитирующим на теле государства. Многие китайские императоры пытались поставить торговлю и приносимые ею доходы под свой контроль. Хубилай не разделял этих предубеждений; напротив, он присвоил торговцам высокий общественный статус. Как внутренняя, так и внешняя торговля от этого много выиграла. Мусульманские купцы выступали в роли посредников, обеспечивавших торговые связи Китая со Средней Азией, Ближним Востоком и Персией. Они ввозили верблюдов, лошадей, ковры, лекарства и пряности и вывозили китайские ткани, керамику, лакированные изделия, имбирь и корицу. В юговосточных портовых городах Цюаньчжоу и Фучжоу они закупали китайскую керамику, шелк и медные монеты, продавая взамен драгоценные камни, рог носорога, лекарства, благовония, перец, мускатный орех и другие пряности. Некоторые виды китайской керамики, на самом деле, были специально предназначены для экспорта. Китайцы очень охотно изготавливали товары на мусульманский вкус.

Частные торговцы и купеческие гильдии, называвшиеся по-монгольски ортог, весьма способствовали развитию монгольской экономики в Китае. Постановления, изданные новой династией, требовали, чтобы при пересечении китайской границы чужеземные купцы меняли драгоценные металлы на бумажные деньги. Эти условия приносили двору значительную прибыль и соблюдались самими купцами, поскольку открывали для них доступ к выгодной торговле с Китаем. Ортог также оказывали важные услуги императорскому двору и пользовались его особой благосклонностью. Например, во времена монгольского завоевания они предоставляли монгольской знати ссуды, в которых она остро нуждалась. В 1268 г. в награду за эту помощь Хубилай учредил Верховное Ведомство Надзора за Ортог. Это управление ссужало ортог деньгами (во-то-цянь, «деньги ортог»), получаемые от монгольской верхушки и правительства, под 0,8 месячных процентов, то есть, значительно меньше 3 процентов в месяц, установленных для большинства заемщиков. Ортог вкладывали эти деньги в финансирование караванов или же пускали их в оборот, предоставляя займы христианским купцам под больший процент. Таким образом, политика Хубилая приносила торговцам высокие дивиденды. Налоги на торговые операции составляли всего одну треть процента. Власть снисходительно относилась даже к злоупотреблениям купцов. Некоторые, например, незаконно формировали отряды сопровождения из солдат на военной службе, другие применяли запрещенные методы для сбора денег с должников. Источники доносят до нас многочисленные жалобы на самоуправство торговцев, но власти обычно ограничивались строгими предупреждениями нарушителям, вместо того, чтобы прибегнуть к суровым наказаниям.

Чтобы упростить торговлю и обеспечить благосостояние торговцев, Хубилай ввел бумажные деньги в обращение на всех подвластных ему землях. Он был первым монгольским государем, распространившим эту систему на всю страну. Согласно китайским источникам, использовать бумажные деньги в Северном Китае Хубилая убедил Лю Бинчжун. Однако Хубилай не нуждался в убеждениях Лю, чтобы осознать пользу и выгоду бумажных денег. В данном случае летописи вновь рисуют картину, по которой складывается впечатление, что мудрый китайский советник побудил невежественного и необразованного монгольского хана санкционировать проведение новой блестящей реформы. Сложно определить, соответствует эта картина действительности или нет. Как бы то ни было, Хубилай отменил местные бумажные деньги, имевшие хождение при прежних монгольских ханах и призвал население Северного Китая сдавать правительству золотые, серебряные и медные монеты. Он был решительно настроен ввести государственный контроль над денежным обращением и заменить монеты бумажными деньгами.

В первый год после восшествия на трон Хубилай ввел три типа бумажных денег, один из которых продержался все время его правления. Первый тип, называвшийся по-китайски сычао, был обеспечен шелком, а два других – Чжунтун юаньбаочао и Чжунтун иньхо – обеспечивались серебряным запасом. В конечном итоге возобладал Чжунтун юаньбаочао, завоевавший доверие населения. Эти деньги, по-видимому, печатались в большом количестве и широко использовались, так как Марко Поло приводит их подробное описание в рассказе о своем пребывании в Китае. Система действовала без сбоев по крайней мере до 1276 г., отчасти благодаря тому, что Хубилай внимательно следил за объемом печатаемых денежных средств. До завоевания Южной Сун правительство если и увеличивало ежегодное производство бумажных денег, то незначительно. Однако в 1276 г. двор, столкнувшись с ростом расходов на военные походы в Южный Китай и Японию, резко повысил выпуск банкнот. И все же при Хубилае инфляция не выходила из-под контроля.

Правительство оказывало торговцам помощь и другими способами, прежде всего улучшением транспортной системы. Хубилай поощрял строительство дорог, по обеим сторонам которых сажались ивы и другие деревья, так что их тень падала на дорогу. Кроме того, император обустроил почтовые станции, которые также облегчали торговлю, несмотря на то, что первоначально были предназначены для передачи и доставки правительственной почты. Они служили постоялыми дворами не только для путешествующих чиновников и иностранных гостей, но и для купцов. К концу правления Хубилая в Китае насчитывалось более 1400 почтовых станций, при которых числилось около 50000 лошадей, 8400 быков, 6700 мулов, 4000 повозок, почти 6000 лодок, больше 200 собак и 1150 овец. Станции значительно отличались одна от другой по степени благоустройства, но в каждой обязательно была гостиница для проезжающих, кухня, общий зал, загон для скота и амбар. В отсутствие каких-либо помех гонцы, состоящие при почтовых станциях, могли проезжать 250 миль в день, чтобы доставить важное сообщение, а это прекрасный показатель для почтовой службы не только XIII, но и любого другого столетия.

Таким образом, Хубилай содействовал развитию торговли, используя разные приемы и рычаги и демонстрируя свою благосклонность к торговцам, которой он существенно отличался от многих своих китайских предшественников. Свидетельства современников показывают, что он преуспел в своих замыслах: торговля процветала. Например, Марко Поло пишет о том, что в столице «пристают и живут и купцы, и все, кто приходит по делам; а приходит многое множество ради великого хана; и купцы, и другие люди приходят сюда по своим делам, потому что город торговый. Ни в какой другой город в свете не свозится столько дорогих и богатых вещей».

По-видимому, при Хубилае свободнее вздохнули и некоторые другие профессиональные группы. Например, при дворе весьма высоко ценилось искусство врачевания. Прагматичные монгольские правители придавали медицине важное значение и ставили ее в ряд самых нужных и привлекательных профессий. Хубилай, страдавший подагрой и другими заболеваниями, проявлял к врачам особое расположение. На него произвели большое впечатление эффективность лечения и лекарств, назначаемых придворными врачами. В 1285, 1288 и 1290 гг. посланники, отправляемые в Южную Индию, получали задание искать не только ценные товары, но и искусных ремесленников и лекарей. В Кайпине и Северном Китае для нужд императора и придворных, а также лечения простолюдинов были созданы два отдела Гуанхуэй сы («Управления общераспространенного милосердия»), в которых служили по большей части врачи-мусульмане. Другие монгольские должностные лица также обращались к мусульманским врачам, а в придворной библиотеке было собрано 36 томов мусульманских медицинских рецептов. Например, в 1268 г. из Самарканда было привезено лекарство, называвшееся шарбат по-персидски (кит.: шэлибе), которое применялось как слабительное, а также использовалось против колик. Хубилай учредил Великую палату медицины (кит.: Тайи юань), которая определяла критерии для отбора учителей медицины и надзирала за обучением врачей и подготовкой медицинских текстов. Установления поддерживали высокие стандарты, так как профессия лекаря стала гораздо более привлекательной, чем во времена прежних китайских династий. Врачебное дело было весьма прибыльным, оно доставляло определенное влияние и соответствовало конфуцианским представлениям о праведности и человеколюбии. Кроме того, врачи часто освобождались от трудовых повинностей и прочих служебных и налоговых обязанностей. При государственной поддержке социальный статус врачей значительно повысился.

Столь же благосклонно Хубилай относился к астрономам и другим ученым. Он приглашал в Китай многих иностранных специалистов. В 1258 г. персы построили в Мараге (Азербайджан) обсерваторию, в которой было опробовано новое астрономическое оборудование и сделаны важные открытия. В 1267 г. Хубилай направил приглашение персидскому астроному Джамаль ад-дину, предложив ему приехать в Китай и рассказать об этих открытиях. Джамаль ад-дин привез в подарок императорскому двору чертежи армиллярной сферы, солнечные часы, астролябию, глобус земли и глобус звездного неба. Он также представил Хубилаю новый, уточненный календарь, получивший китайское название Ваньнянь ли (Календарь десяти тысяч лет). Через четыре года, в 1271 г., Хубилай наконец основал Инспекцию астрономов-мусульман (Хуэйхуэй сытянь цзянь). Здесь китайский астроном Го Шоуцзин (1231-1316) использовал персидские чертежи и расчеты для создания собственного оборудования и разработки нового календаря, Шоуши ли (Календарь дающий время), который с незначительными изменениями применялся при династии Мин.

Мусульмане внесли большой вклад в географию и картографию того времени. Благодаря арабским и персидским путешественникам и купцам, доставлявшим сведения, о Средней Азии и Ближнем Востоке, география в Китае достигла новых высот, получив информацию о не-китайском мире, заимствованную из арабских источников. Карта мира, составленная при монгольской династии и, вероятно, основанная на сведениях мусульманских источников, дает достаточно верное представление об Азии и Европе. Создавая благоприятные условия для ученых, Хубилай не забывал и о духовенстве и художниках, которым благоволили и прежние китайские династии. Положение обеих этих групп мы обсудим подробнее ниже.

В целом, Хубилай отменил некоторые дискриминационные установления и прилагал усилия, чтобы устранить предубеждения в отношении некоторых профессий, не пользовавшихся особым почетом при китайских династиях. Хотя он и стремился укрепить положение земледельцев и способствовать повышению сельскохозяйственного производства, больше внимания со стороны двора уделялось группам населения, не имеющим отношения к крестьянскому труду – торговцам, врачам и ученым, которые извлекали из этого значительные выгоды. Очевидно, Хубилай хотел заручиться их поддержкой. Больше всего при монголах пострадали интересы землевладельцев, представители которого составляли ядро чиновничьего сословия, управлявшего Китаем. После монгольского завоевания они утратили контроль над страной. Отмена экзаменов на гражданский чин значительно сузила возможности китайской элиты. Часть ее смирилась и перешла на службу к монголам; некоторые отказались от активного участия в общественных делах, занявшись искусством или уйдя в отшельники; некоторые же, недовольные монгольским правлением, образовывали потенциально опасную группу, противостоящую установившемуся строю, особенно в Южном Китае. Тем не менее, Хубилай пытался завоевать их расположение, сохранив правительственные учреждения, предоставлявшие работу ученым-чиновникам. В их число входили Академия Ханьлинь (Академия Достойных), под началом которой состояли: 1) Институт Распространения словесности, 2) Императорская библиотека, 3) Историографический институт.