Текст книги "Сбежавшая невеста"
Автор книги: Морин Чайлд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
ГЛАВА 7
Пенелопа легко держала тяжелую вазу с водой. Сильная женщина, тяжелая работа была ей знакома. И теперь, глядя на человека, из-за которого ей пришлось проделать такой долгий путь, она пришла в ярость. Сила, рожденная этой яростью, наполнила ее.
Мисс Баттерворт подошла к кровати, двумя руками сжимая вазу, и, хищно улыбаясь, выплеснула воду в лицо спящему мужчине. Патрик Даффи сел, отплевываясь и кашляя. Он тряс головой и тер глаза ладонями. Увидев женщину, стоящую над ним, он свирепо выкрикнул:
– Кто, черт возьми, вы такая?
Она отвела правую руку и отвесила ему звонкую оплеуху.
Патрик и его экономка остолбенели от изумления.
В оглушающей тишине Пенелопа отчетливо произнесла:
– Я буду очень благодарна, если вы постараетесь придти в себя. Можете не благодарить меня за то, что я промыла вам мозги.
– Что? – его рука все еще сжимала щеку, бегающий взгляд делал его похожим на безумного.
Пенелопа, презрительно усмехаясь, отвернулась от него.
– Нам нужен будет кофе. Джоанна, пожалуйста, черный. Целое море кофе.
– Si, синьора, – ответила та, но даже не пошевелилась.
– Я – Пенелопа Баттерворт, – сказала она, обращаясь к хозяину дома. – Вы получили мое письмо сегодня утром, не так ли?
– Письмо?
– Да, письмо. Слова, написанные чернилами на белой бумаге.
«Боже! Ее надежды на справедливость должны возлагаться на это жалкое подобие человека! Если его голова так же пуста, как его глаза, – подумала Пенелопа, – в ближайшие полчаса ничего не выйдет».
Уперев руки в бока, зло постукивая каблуком об пол, она сказала:
– Как Вы осмелились так напиться, когда ждали леди?
Мужчина и женщина уставились друг на друга, казалось от злости между ними возникла электрическая дуга. Джоанна смотрела то на одного, то на другого, затем, сдерживая смех, поспешила вон из комнаты.
Нужно приготовить кофе. Проходя через длинный холл, примыкающий к кухне, она бросила быстрый взгляд на небо. Может быть, чудо, о котором она молилась, наконец пришло?
– Моя голова сейчас разорвется!
– Не думаю, чтобы это случилось, – отрывисто сказала Пенелопа. Она держала чашку у него под носом и ждала, пока он почувствует запах крепкого черного кофе. – Твое состояние – это наказание, которое Господь дает таким несчастным пьяницам как ты, чтобы проучить их за грехи.
Даффи скосил на нее взгляд и совсем не был удивлен выражением неудовольствия на ее лице. Его щека все еще болела от удара. Стук сердца отдавался в голове, во рту ощущался противный привкус. Эта женщина – демон! Она даже не дала ему времени надеть сухую рубашку, а та промокшая, что была на нем, прилипла к груди, как холодная влажная рука.
Патрик снова украдкой взглянул на нее. Она сидела, опершись на подлокотник красного бархатного кресла, держа спину прямо, положив сжатые пальцы на колени. И выглядела при этом как королева, вынужденная снизойти до разговора с одним из своих ничтожных подданных.
– Итак, кто вы такая, черт возьми, Пенелопа Баттерфорс, и почему вы беспокоите невинного человека в его собственном доме?
– Баттерворт.
– Что?
«Дьявол, эта женщина и на самом деле такая же сумасшедшая как в своем письме!»
– Меня зовут Пенелопа Баттерворт, а не Баттерфорс[7]7
Игра слов: по-английски – worthy – достойный, a force – сила, врываться, вламываться.
[Закрыть].
«О, если бы только она знала, как мало его занимает ее имя!» Патрик попробовал сделать глоток кофе и слегка пожал плечами. Может быть, если сюда добавить глоток бренди… Он встал, пошатываясь.
– И, – бросила она, – я едва ли могу сказать о вас «невинный».
– Отлично. Ворт, – он кивнул и пошел к буфету. – Хотя меня это совершенно не волнует. Итак, почему вы ворвались в мою спальню в середине ночи?
– Сейчас еще и близко нет середины ночи, мистер Даффи.
– Пат.
– Прошу прощения!
– Вот это неплохо было бы, леди, – пробормотал хозяин ранчо и, покачнувшись, схватился за открытую дверцу. Бедолага едва мог стоять. Иисус, Мария и Иосиф! Патрик снова почувствовал пульсирующую боль на скуле, когда наклонился, чтобы найти бренди. Когда его пальцы нащупали горлышко бутылки, он вздохнул с облегчением. Ему потребуется, как минимум, все ее содержимое, чтобы иметь дело с этой сумасшедшей.
Выпрямившись, Даффи вытащил зубами пробку и поднес бутылку ко рту.
Но прежде чем капля чудесной, божественной жидкости достигла его губ, эта чертова баба вмешалась и выхватила «спасение» из его рук.
Проклятие, как же быстро она это сделала! Патрик резко повернулся кругом и сразу пожалел об этом. Комната наклонилась, и его желудок опасно сократился. Прошла целая вечность, прежде чем он смог сосредоточить взгляд на ночном кошмаре по имени Беттерворт, вторгшимся в его жизнь. То, что он увидел, заставило его снова закричать, несмотря на нестерпимую боль.
– Прекрати это! – несколькими заплетающимися шагами Даффи добрался до нее, но Пенелопа держала бутылку вне его досягаемости, высунув ее в окно. Патрик видел, как бренди «Наполеон» льется на свежевыполотую цветочную клумбу.
– Черт побери! Отдай мне ликер, отдай сейчас же! Пенелопа Баттерворт гордо выпрямилась и посмотрела прямо ему в глаза:
– Я уже показала вам, что думаю о богохульстве. Если нужно, я могу повторить это еще раз.
Патрик посмотрел в ее карие глаза, и у него не возникло и тени сомнения, что эта грозная леди сделает то, что обещает. Тогда что? Не настолько же он пьян, чтобы драться с женщиной… даже ради восстановления справедливости.
«Лучше поскорее выяснить, что ей нужно, – сказал он себе, – это самый простой способ. Пусть говорит, а потом убирается к дьяволу».
– Что вам нужно от меня, леди?
Она бросила пустую бутылку в грязь, и Патрик поморщился услышав мягкий шлепок. Глядя на нее, он рухнул в кресло.
Женщина держала руки крепко сжатыми на своей пышной груди, будто перед молитвой.
– Я приехала к вам по важной причине, мистер Даффи. Вы, я думаю, единственный человек, который мог бы помочь мне в моих поисках.
– В поисках? Чего?
Он рассеянно сделал еще глоток кофе и, сморщившись, поставил чашку на столик.
– Правды.
– Правды? У меня? – Патрик вскочил на ноги, выпрямился, так что его глаза и глаза женщины оказались на одном уровне. Он никогда не любил высоких женщин и теперь знал, почему. Они заставляли его чувствовать, что он как будто меньше их. Менее важный. Менее серьезный.
Его взгляд быстро скользил по ее довольно невзрачным чертам лица. Не очень красивая женщина, даже если немного пофантазировать. Но, нельзя не согласиться, держит себя хорошо, и у нее неплохая фигура. От возвышения ее груди до мягко округлых бедер тело Пенелопы Баттерворт имело то, чего недоставало ее лицу. И, к тому же, что-то было в ее простом, открытом лице, которое сияло чем-то намного более ярким, чем просто красота. Ей было лет тридцать пять, и, так как она не носила кольца, Патрик мог предположить, что она была старой девой. Кроме того, вокруг нее ощущался тот самый «дух старой девы». Этот дух нетронутой незапятнанной репутации, который всегда до смерти пугает мужчин.
Он встретил ее взгляд и, наконец, смог выделить то неоспоримое качество, которое сияло на ее лице.
«Честность. Слава Богу!»
– Да, у вас, мистер Даффи. Я нуждаюсь в вашей помощи и я думаю, что, когда вы услышите почему, вы будете более, чем счастливы предложить мне свою помощь.
Она, конечно же, знала его не так хорошо, как ей казалось.
– Леди, – вздохнул Даффи, поворачиваясь, чтобы уйти, – вот уже целая вечность, как я помогаю только себе. А в данный момент я собираюсь пойти и угоститься немного aguardiente[8]8
Aguardiente – водка, крепкое вино (исп.).
[Закрыть], раз уж вы расправились с бренди, а потом снова вернусь в постель. – Он бросил на нее взгляд через плечо. – Вы сможете сами найти выход?
– Мистер Даффи! – крикнула она, оскорбленная его отношением, – я не собираюсь делать вид, что веду интеллигентную беседу с пьяным грубияном.
– Тогда вам лучше пойти куда-нибудь в другое место, леди, – Даффи двинулся к двери. – Потому что через десять минут я именно таким и собираюсь стать.
– Я доведу до конца мое дело, с вашей помощью или без нее.
Он с деланной вежливостью помахал ей рукой.
– Я уверен в этом, мисс Баттергерл[9]9
Girl – девушка, девица (англ.).
[Закрыть]. Удачи вам!
– Неужели вам нисколько не любопытно, в чем заключается мое дело? В конце концов, – она заговорила громче, так как ее не слишком вежливый собеседник уже подошел к двери, – я проделала путь от самой Англии, объехала полсвета, чтобы увидеть мое дело завершенным.
Патрик остановился. Прошло уже много лет, с тех пор, как он встречал такую упрямую женщину, как эта.
– Отлично, мисс Баттеркёрдл[10]10
Kergi – застыть от ужаса, оцепенеть (англ.).
[Закрыть]. Почему бы вам не рассказать мне о своем маленьком дельце, а затем не убраться отсюда в старую добрую Англию.
– Отлично! – она сделала паузу. – Я желаю видеть, как донья Анна Сантус будет повешена за убийство моего брата.
Его сердце остановилось. Патрик медленно повернулся, глядя во все глаза на необычную женщину, стоящую в другом конце комнаты. Снова что-то завораживало его. Эта дьявольская честность. Все же ей удалось заинтриговать его. Вскинув голову, он спросил:
– Кто был ваш брат?
Она еще выше подняла подбородок.
– Юстас Баттерворт. Адвокат дона Рикардо Сантоса до того, как тот умер, – ее губы слегка задрожали. – Я думаю, что старуха убила его, чтобы помешать представить новое завещание дона Рикардо. То, по которому донья Анна ничего не наследовала.
Внезапный шум заполнил его мозг. Сердце снова начало сильно биться, а ужасная головная боль каким-то чудом исчезла. Патрик прошел через комнату и остановился в футе от Пенелопы. Слегка поклонившись, он тихо сказал:
– Присядьте, мисс Баттерворт. Нам нужно поговорить.
– Почему ты, черт возьми, не отвечаешь?
Взгляд девушки скользнул по лицу Мика, затем снова вернулся на пустую тропу впереди.
– В этом нет никакого смысла, Джули.
Джульетта сидела на лошади, как застывшая. В его голосе явно чувствовался гнев, но она словно не замечала этого. Усталая, голодная, еще не простившая ему того, что он отмахнулся от ее поцелуя, Дхули не собиралась делать эту поездку приятной для него. Она ухе потеряла счет, сколько дней прошло с тех пор, как они покинули ранчо Бентинов. Дни слились воедино и превратились в один долгий кошмар неудобства и оскорбленной гордости. Они не видели ни единой живой души после встречи с охотником; Бог знает, как давно это было.
Каждый раз, услышав малейший шум, Мик торопил ее поскорее сойти с тропы. И было еще кое-что, что заставляло ее раздражаться. Окружающая местность совершенно не изменилась. Те же деревья, та же тропа – ей даже казалось иногда, что они целыми днями кружат возле одного и того же места.
Но вот их запасы съестного начали иссякать. Теперь Мик вынужден был задержаться немного в следующем городе. И, конечно же, хочет, чтобы она обещала ему, что не будет пытаться убежать. Xal
– Черт возьми, Джули! – он попытался снова, его голос становился все напряженнее. – Если ты мне не дашь обещания, я вынужден буду…
Девушка резко повернула голову, чтобы взглянуть на него.
– Что? Что ты вынужден будешь сделать?
Мик потер свою бородатую челюсть и, не глядя ей в глаза, сказал:
– Единственное, что в моих силах. Привяжу тебя к дереву где-нибудь в безопасном месте до моего возвращения.
У нее приоткрылся рот.
– Ты это сделаешь? Оставишь меня в лесу, где дикие звери могут меня растерзать?!
– Я сказал «где-нибудь в безопасном месте».
– А где это будет, синьор Мик? В пещере? На скале? А что будет со мной, если с тобой что-нибудь случится?
– Я не говорил, что хочу это сделать, Джулии!
Она видела, как на его лице вспыхнули красные пятна гнева.
– Но, черт возьми, я не вижу другого способа! Я не могу пойти в город, где полно народу – и там одновременно следить за тобой и за людьми твоей бабки.
Она засопела:
– Я не просилась в эту поездку, Мик. Ты знал это с самого начала.
Он молчал и сердито пыхтел. А когда снова заговорил, то показался более спокойным.
– Да, я знаю. Но я думал, мы… Ну… Ты знаешь… Тогда… – Мик кивнул головой на дорогу позади них. – Когда мы… Ух! Дьявол! Я думал, что мы могли бы с тобой достичь перемирия, вот и все.
Пальцы Джульетты крепко сжали поводья. Он еще ни разу не упоминал о том их поцелуе, и, казалось, сдержал свое обещание, что забудет об этом полностью. Во всяком случае, так было до сих пор. А теперь вдруг все вспомнил и даже пытается найти в этом причину того, что она должна ему подчиниться.
Девушка боролась против закипающего в ней гнева. Если дать себе волю и разозлиться, в этом не будет ни малейшей пользы. Если она не даст ему обещания, то не попадет в город. О, Джули и на минуту не могла допустить, что Мик просто оставит ее одну, привязанную в лесу. Но он найдет какой-нибудь другой выход, чтобы пополнить припасы.
Джули закусила губу, взвешивая возможности выбора. Можно продолжать бороться с ним и не увидеть ни одной живой души, пока они не доберутся до Техаса, или ей не удастся убежать от него. А можно пообещать быть «хорошей девочкой» и попасть в ближайший город. Снова увидеть людей. Может быть, даже принять ванну.
Уголком глаза Джульетта видела, что Мик наблюдает за ней, ожидая ее решения. Она не торопилась сказать «нет» и заставить тем самым его выполнить свою угрозу. Она устала от дороги. Устала от бесконечных толчков. Устала от приготовления пищи на костре и от слоя грязи под одеждой. Ради смены обстановки и шанса принять ванну, пожалуй, можно отказаться от мысли о бегстве.
Временно.
– Ну, Джули, – сказал он. – Как ты решила?
– Ну, хорошо, Мик. Я даю тебе слово. Я не буду пытаться убежать, пока мы в городе.
Он посмотрел на нее, очевидно, оценивая ее искренность.
– Я дала тебе слово, Мик. И ты – не единственный, для кого честность что-то значит.
Смущение делало его более привлекательным.
– Тогда ладно. Уже город.
Повернув лошадь вправо на развилке дороги, Мик поехал первым, а Джули следом за ним.
Бент Пайну в Колорадо было далеко до Сан-Франциско. Разномастная коллекция зданий, расположившихся на относительно ровном куске земли, окруженная высокими соснами и огромными валунами. Всю его главную и единственную улицу можно проскакать верхом менее, чем за минуту.
Страстно желая даже этого маленького обломка цивилизации, Джули приближалась к нему, стараясь из своего седла все разглядеть.
Один большой магазин, четыре салуна, кузница и ипподром, крошечный ресторан и офис шерифа – вот и все, чем мог похвастаться Бент Пайн.
Но Джули была так рада снова оказаться среди людей, что даже крошечный отель показался ей дворцом. Стоя у окна в комнате на втором этаже, она смотрела вниз на улицу и старалась забыть ту неловкую сцену, которую ей только что пришлось пережить.
Все шло отлично до этого… Джули медленно покачала головой. Купив необходимые запасы, они ужинали в городском ресторане. Это было такое наслаждение, есть то, что не тебе пришлось готовить, что Джули забылась и высказала свое предложение.
О, Господи! Она совсем не хотела обидеть его! Прижав руки к вискам, девушка потерла раскалывающуюся от боли голову, желая стереть в памяти взгляд, которым посмотрел на нее Мик, когда она предложила заплатить за комнату в отеле.
Единственной причиной этого было ее желание провести хоть ночь на настоящем матраце. И было бы вполне справедливо, чтобы ей самой заплатить за то, что было в их ситуации роскошью. Джули тяжело вздохнула и прижалась лбом к прохладному оконному стеклу.
Взглянув на его лицо кто-то посторонний мог бы подумать, что она только что призналась ему, что убила его мать! Его зеленые глаза стали холодными, челюсти неподвижно застыли, он вытаращился на нее так, будто у нее выросла еще одна голова.
– Что это значит?
– Мик, я не хочу…
– Ну, ты всех превзошла, можешь мне поверить!
– Если ты не хочешь останавливаться в отеле, то я…
– Я этого не говорил, – Мик допил свой кофе и швырнул чашку на стол. – Я думаю, это неплохая идея. Мы хорошо отдохнем ночью, а лошади могут получить корм на постоялом дворе.
– Отлично! – согласилась Джули, так радуясь предстоящей горячей ванне и удобной кровати, что готова была забыть свой гнев на него.
– Но я не нуждаюсь в твоих деньгах, чтобы сделать это!
– Мик, я только…
– Неважно, – он резко встал и посмотрел на нее. – Ты готова?
Мик не сказал ни слова, пока регистрировался в отеле «Сломанная кость». Он аккуратно расписывался в большой гостевой книге, пока Джули ждала возле лестницы. Управляющий отелем повернул к себе книгу, дрочел запись и улыбнулся:
– Хорошо, спасибо, мистер Бентин. Вы и ваша миссис можете занять комнату номер пять. Верхний этаж, направо, – он вручил Мику большой медный ключ и сообщил, что ванна, о которой тот просил, может быть предоставлена за дополнительную оплату – один доллар.
Мик бросил деньги на прилавок, затем присоединился к Джули и пошел наверх. Девушка чувствовала на себе взгляд управляющего, поэтому подождала, пока они благополучно добрались до своей комнаты затем потребовала:
– Объясни, почему ты сказал ему, что мы женаты? Мы могли бы занять две разные комнаты: я же дала тебе слово, что не убегу.
Мик бросил седельные сумки на кровать, схватил ее руку и всунул ключ ей в ладонь.
– Я тебе уже говорил, почему мы притворяемся женатыми. Люди твоей бабки могут нас запрасто поймать, если только они здесь. Нет смысла помогать им в этом. – Он пошел к двери и рывком открыл ее. – Кроме того, у тебя, возможно, денег, как у самого Господа Бога, но у меня, уверяю тебя, нет! Я не могу позволить себе платить за две комнаты, когда можно обойтись и одной.
– Но я предложила…
– Да, я помню, спасибо!
Джули съежилась от его саркастического тона и, увидев, что он направляется к двери, спросила, стараясь, чтобы ее голос не прозвучал испуганно:
– Куда ты идешь?
– Хочу посмотреть лошадей, – отозвался Мик, – а ты запри дверь, пока я не вернусь, ты слышишь?
Это было час назад. Девушка вздохнула и оттолкнулась от окна. Теперь она высматривала, не приближается ли он, но его не было видно. Джульетта машинально пригладила волосы и почувствовала, по меньшей мере, дюйм дорожной грязи на голове.
Она все еще не приняла ванну!
Отвернувшись от окна, Джули пошла к широкой железной кровати и растянулась на белом покрывале.
Она обвела комнату взглядом и сделала вывод, что единственной приятной вещью в ней был огонь, ярко горящий в камине. Слава Богу, что им досталась угловая комната с камином.
Не было больше ничего, что создавало бы комфорт в этой комнате. Два стула со спинками в виде лестниц, бежевая матерчатая ширма, столик с кувшином и чашей для мытья и обои самых кричащих желтых, черных и розовых расцветок, которые Джули когда-либо приходилось видеть.
Девушка старалась взять себя в руки и не дать вырваться потоку слез. Почему Мик так долго не приходит? Собирается ли он вообще вернуться? И почему ее это так заботит? В конце концов, если его не будет до утра, кто помешает ей отправиться назад в Монтану?
Мик не собирается оставлять ее. Он так не сделает. Джули уже поняла, что значит для него данное слово. Сообразив это, она сразу почувствовала себя намного лучше.
Стук в дверь заставил ее подскочить. Джульетта спрыгнула с кровати и поспешила к двери, мигом пробежав через всю комнату. Прежде, чем повернуть ключ в замке, она ожидающе спросила:
– Мик? Это ты?
– Откройте, леди!
Незнакомый низкий голос. Страх охватил ее. Может это кто-нибудь из людей доньи Анны? Господи, почему она не взяла сюда винтовку Мика?
– Открывайте, леди. Я не собираюсь стоять здесь целый день.
– Кто вы?
– Господи! Вы заказывали ванну или нет?
Ее плечи расслабленно опустились, она вздохнула с облегчением. Конечно! Ее ванна. Девушка повернула ключ и широко распахнула дверь.
ГЛАВА 8
Крупный мужчина, одетый в черные джинсы, черный жилет поверх неопределенного цвета рубашки и черное сомбреро, шагнул в комнату и захлопнул за собой дверь.
Джули пятилась, пока ее колени не коснулись края железной кровати.
– Энрике?
Он улыбнулся и кивнул головой на дверь.
– Я встретил в холле мальчика, который нес тебе ванну. – Мужчина пожал плечами. – Благодаря его болтливости, ты сама открыла мне.
– Энрике, я не одна здесь!
Джули судорожно пыталась что-нибудь придумать, что-то, что могло бы остановить его.
– Si. Я видел рыжеволосого парня, с которым ты приехала. Но его сейчас здесь нет, Джульетта. – Энрике сделал шаг к ней. – И мы уйдем отсюда до того, как он вернется. Лошади у меня уже готовы, ждут на выезде из города. Я даже прихватил кое-какую еду в ресторане для нас с тобой, чтобы не нужно было останавливаться.
Джули на ощупь обошла кровать и продолжала отступать к окну. Она пыталась найти хоть малейший признак сострадания на лице Энрике. Но безрезультатно.
Его темные глаза ничего не выражали, черты лица неподвижны, словно вырубленные топором, он смотрел на нее безо всяких эмоций. Этот человек был здесь, чтобы выполнить свою работу. Ничего более.
«И это была главная причина, – вспомнила Джульетта, – почему Энрике и его дружок Карлос всегда были так важны для доньи Анны. Никто из них не обладал чувствами, которые могли бы помешать выполнить желание их La Ratrona».
– Давай свои вещи, Джульетта, – приказал мексиканец равнодушным голосом и протянул руку.
– Нет, Энрике, я не пойду.
Его рука опустилась.
– Донья Анна ждет тебя. – Энрике подошел ближе. – Твой жених, – добавил он с самодовольной ухмылкий, – начинает беспокоиться.
– Я не выйду замуж за дона Виценте.
Паника охватила ее. Ей стало трудно дышать. Сердце беспорядочно колотилось.
Терпение его истощилось, и он заговорил на очень быстром испанском:
– Достаточно, Джульетта! Карлос и я потеряли слишком много времени в поисках тебя!
Девушка с опаской спросила на английском:
– Карлос тоже здесь?
Энрике засмеялся и снова перешел на отличный, без акцента, английский:
– Нет. Мы разделились, рассчитывая так скорее наткнуться на вас. Я не знаю, где он сейчас, но это и неважно. – Сделав прыжок вперед, он резко выбросил руку и очень болезненно схватил ее за локоть. – Мне не нужна помощь.
Дверь позади него с грохотом открылась и с треском ударилась о стену. Энрике отшвырнул девушку, обернулся и приготовился к броску.
– Если бы я был на твоем месте, – сказал Мик спокойно, – я бы звал на помощь, кого только можно.
Джули сделала пару шагов в сторону, пытаясь справиться с чувством облегчения, переполнившем ее с появлением Мика. Это еще не конец. Они еще не были в безопасности. Она однажды видела, как дерется Энрике, и знала, что это был беспощадный и жестокий противник.
– Отправляйся домой, гринго, – предложил Энрике, – это не твое дело. Джульетта знает, что должна делать. Она поедет со мной.
Мик, не спуская глаз с человека, стоящего напротив, спросил:
– Это правда, Джули? Ты куда-то едешь с этим… шутом?
Ей как-то удалось выдавить слова из пересохшего горла:
– Нет! Никуда я с ним не поеду.
Она увидела, как Мик натянуто улыбнулся и услышала его слова:
– Верно, черт возьми, ты не поедешь.
Энрике бросился на соперника, рыча, как раненый медведь. Мик легко отступил в сторону и, когда нападавший оказался на свободном пространстве, сцепил пальцы и обрушил соединенные кулаки сзади на шею Энрике.
Тот упал, оглушенный, но он был сильный мужчина и через несколько секунд снова был на ногах. Мик осторожно двигался, пока не оказался между Джули и мексиканцем. Когда Энрике нанес удар, то встретил крепкие мышцы живота Мика. Сила толчка отдалась в теле Мика до самых носков, но из-за того, что противник обладал силой, Мик не мог позволить себе ни минуты сомнения и отвечал ударом на удар.
Он обхватил Энрике за талию и, повалив на пол, нанес несколько коротких крепких ударов. Где-то в подсознании Мик был уверен, что не может проиграть. Он должен победить в этом бою. От этого зависит безопасность Джульетты.
Двое мужчин с грохотом падали и опять вскакивали.
Они носились по комнате, Джули старалась не попадаться на их пути. Оба вселяли ужас и в то же время как-то очаровывали своей грубой силой. Ее взгляд был прикован к Мику. Она морщилась от каждого удара Энрике и зажимала себе рот ладонью, чтобы не закричать от страха.
Джульетта слышала, что за дверью кто-то кричал и бегал, а сама не могла двинуться с места. Ее ноги будто приклеились к полу; она оцепенела от ужаса. Девушка увидела, как Энрике нанес особенно сильный удар, отбросивший Мика к стене, и почувствовала, что начинает приходить в себя. Энрике шел на противника, широко расставляя ноги; он ловко, как фокусник, неизвестно откуда выхватил нож и крепко зажал его в кулаке. Джули видела, что хватка Мика, сжимавшего запястье противника, слабела. Его руке дрожала и на мгновение ей показалось, что в глазах его вспыхнуло беспокойство.
Теперь она снова могла двигаться. Нужно что-то сделать! Как-то помочь! Ее взгляд метался от предмета к предмету, пока она не нашла то, что ей было нужно. Спотыкаясь, девушка пробежала через комнату, держа в руках тяжелый глиняный кувшин; став прямо над дерущимися, подняла его и с усилием опустила на голову Энрике.
Тот с шумом упал, и Мик свободно его оттолкнул. Джули стояла поодаль, опустив руки и пытаясь выровнять дыхание. Мик устало поднялся на ноги и встал рядом с ней.
– Что здесь, черт возьми, происходит?
Джули даже не повернула голову, когда разъяренный управляющий ворвался в комнату, ругаясь последними словами.
Как сквозь сон, она слышала уверенный голос Мика, повторяющий ту же историю, что несколькими днями раньше он рассказывал старику охотнику.
Только на этот раз он добавил, что Энрике был послан жестоким отцом Джули, чтобы вернуть ее назад и аннулировать их брак.
Опытный взгляд управляющего перескакивал с избитого лица Мика на лицо Джули, тяжело опиравшейся на его руку; затем соскользнул на мексиканца, из-за которого произошла эта потасовка, все еще лежавшего без сознания на полу.
– Не выношу тех, кто сует нос в чужие дела! – пробормотал он, не спеша подошел к Энрике и без труда подхватил огромного мужчину с пола. Перекинув его безвольное тело через плечо, управляющий ласково сказал:
– Si. Теперь, мисс, не думайте больше о случившемся. Я позабочусь о том, чтобы его заперли на недельку или около того… Чтобы дать ему время остыть, а вам двоим – преодолеть несколько миль.
– Благодарю, – промямлил Мик разбитыми губами. Его рука успокаивающе погладила Джули по спине и она до самого сердца почувствовала тепло его прикосновения.
– Успокойся, моя прелесть, – снова заговорил управляющий, видя, что Джули все еще боится отойти от Мика, – я скажу мальчику принести ванну и побольше горячей воды.-Он пошел к двери, поясняя на ходу: – Моя жена постоянно прибегает к этому средству, когда сильно перенервничает; она называет его «горячей отмочкой».
Дверь за ним закрылась, и они остались вдвоем. Джули подняла голову и посмотрела на человека, который снова рисковал жизнью ради ее спасения. Его левый глаз был почти полностью закрыт, верхняя губа рассечена, распухла и кровоточила, и огромный кровоподтек украшал его щеку.
Она никогда не видела более красивого мужчины!
– Спасибо, – прошептала Джульетта и огорчилась, потому что считала такую благодарность недостаточной.
Мик улыбнулся и, слегка поморщившись, потрогал языком рассеченную губу.
– Не за что. Это тебе спасибо, – он втянул побольше воздуха и тихонько охнул. – Если бы ты не стукнула его кувшином…
– Ты все равно побил бы его!
Взгляд Мика влюбленно скользил по ее лицу.
– Может быть, – согласился он, – скажем так: я не тот человек, который бы отказался от небольшой помощи сейчас или потом.
Положив голову ему на грудь, Джули слушала ровное успокаивающее биение его сердца, когда раздался громкий стук в дверь. Она подскочила и прижалась к нему сильнее, ненавидя себя за трусость.
– Кто это? – спросил Мик.
– Возьмите ванну для леди.
– Я его впущу, Джули, – сказал Мик, освобождаясь от ее рук.
Но девушка схватила его за локоть:
– Будь осторожен, Мик! В тот раз все случилось именно из-за ванны. – Джули еще не потрудилась ему рассказать. Он не знает, с чего все началось, поэтому считает, что она просто слишком испугана, чтобы здраво рассуждать.
Она не сводила глаз с двери и расслабилась, лишь когда увидела, как юноша согнувшийся под тяжестью пустой ванны вошел в комнату.
Вздохнув с облегчением, Джульетта плюхнулась на кровать, предоставляя Мику позаботиться об остальном.
Он может понять, почему она так не хочет быть одна, особенно сейчас. Черт, девчонка должно быть до смерти перепугалась, когда человек ее бабки ворвался в комнату, такой огромный и сильный. Но все же – Мик изменил позу в сотый раз за последние пятнадцать минут – он хотел бы оказаться сейчас в любом другом месте, хоть у черта на рогах – только не здесь.
Плеснулась вода, и его взгляд метнулся к потертой бежевой ширме. За ней, как раз напротив пылающего огня, Джули принимала ванну.
Он откинул голову назад, при этом здорово стукнувшись о стенку.
– Что это было? – нотки беспокойства прозвучали в ее голосе.
– Это я, Джули. Я… видишь ли… просто ударился головой.
Она засмеялась, и звук ее смеха приплыл к нему на волнах жасминного аромата, добавленного в воду для ванны.
– Мне кажется, твоя голова уже достаточно бита для одного вечера, Мик.
– Да ну тебя! – Мик закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на звук воды, переливающейся через края ванны, но не мог. Вместо этого его мозг вызывал образ Джули, обнаженной, трущей мылом свое тело. С закрытыми глазами он увидел, как она зачерпывает воду и выливает ее себе на лицо. Увидел, как крошечные капельки сбегают вниз по ее тонкой шее, через грудь. Представил себе ее набухшие темные соски, торчащие из воды, как будто в ожидании его прикосновения. Видел ее ноги: она пробегает мыльной губкой вверх и вниз по икрам, бедрам, ягодицам.
Джули начала тихонько напевать, затем встала, чтобы ополоснуться.
Он тяжело дышал и продолжал держать глаза закрытыми, давая ей возможность привести себя в порядок. И в то же время дал волю своему воображению.
Образ, который он создал в мыслях, был таким отчетливым, таким красивым, что его сердце бешено забилось. Отсветы огня плясали на ее коже цвета слоновой кости. Ее черные волосы собраны в узел высоко на голове. Вот она выходит из ванны и стоит перед камином, обсыхая. Его взгляд медленно блуждал от кончиков пальцев на ее ногах вверх, туда, где соединяются бедра. Она повернулась в его видении, и у него остановилось дыхание.
Когда Джули потянулась, чтобы распустить волосы, ее груди поднялись вверх и Мику пришлось сжать кулаки, чтобы побороть желание дотронуться до ее, такого реального, тела.
– Спасибо, что побыл со мной, – нежно сказала она из-за ширмы.
– Не стоит благодарности.
Его мечта разлетелась вдребезги. Мик мотнул головой и сказал себе, что ему должно быть стыдно. Но стыдно ему не было. «Дьявол, если бы следовало убивать человека за его мысли, – сказал себе Мик, – тогда в стране было бы больше мертвых, чем живых».
