Текст книги "Роковой треугольник"

Автор книги: Морин Чайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Дьявол, мы стареем, – пробормотал Стив.

– И это возвращает меня к вопросу, – заметил Алек. – Почему такой старик, как ты, вдруг являешься домой перед рассветом?

Стив нахмурился.

– А разве тебя это касается?

– Нет. Но я все равно спрашиваю.

– Отвали, Алек.

– Успокойся, Стив. Я рад за тебя. – Подойдя к маленькому холодильнику, который держал в своем сарае Мэтт, он открыл дверцу и вытащил бутылку минералки. Отвинтив крышку, сделал большой глоток, закрыл бутылку и снова пожал плечами. – Вы с Вандой хорошо смотритесь вместе.

Алек, без сомнения, прав, но от этого Стиву не стало легче. Непонятное беспокойство теснило грудь.

– Мы не вместе.

– Но тебя все устраивает? – Он изогнул одну бровь.

– Не знаю.

– А что думает по этому поводу Ванда? – спросил Алек, прислонившись к верстаку. Он явно никуда не спешил.

– Разве тебе не надо принимать роды?

Алек махнул рукой.

– У нее это первый ребенок. Схватки все еще с интервалом в пятнадцать минут. Я сказал Дженни, чтобы она ехала в больницу, так что у меня масса времени.

– Прекрасно, – пробормотал Стив и добавил: – Ну а у меня его нет. Я устал. Собираюсь лечь спать.

– Все еще пытаешься убежать от себя?

Стив резко остановился, обернулся и пристально посмотрел на своего кузена.

– Что это должно означать?

– Ты прекрасно знаешь, что это означает, Стив. Ты убежал от своих чувств к Ванде тогда, пятнадцать лет назад, и убегаешь сейчас.

– Ты кто? Священник?

Алек рассмеялся, небрежно перебрасывая бутылку с водой из одной руки в другую.

– Не угадал. Просто в тебе я узнаю себя, каким я был несколько лет назад. Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что я люблю Кэтти. Я чуть не потерял ее. Потому что был слишком глупым и упрямым.

– Какое отношение все это имеет ко мне?

Улыбка на лице Алека исчезла, и он поставил бутылку с водой на верстак.

– Самое прямое. Я тоже считал, что не заслуживаю счастья. По разным причинам. А в тебе говорят и чувство вины, и досада из-за того, что ты потерял Ванду, что Ванда предпочла Дейва, что ты покушаешься на его жену...

– Какой ты проницательный! Больше меня разбираешься в наших отношениях.

Стив иронично покачал головой, но старая боль снова дала о себе знать. Многие годы он позволял другим думать, будто уехал так скоропалительно из-за обиды на Ванду и Дейва. И никогда никому не расскажет правду. Да и что эта правда меняет?

– Теперь прошлое уже не имеет значения, – проскрежетал Стив, почувствовав, что на глазах выступили слезы. – Если бы да кабы... – Он на мгновение зажмурился, а потом посмотрел на Алека. – Дейва больше нет. Я провожу время с его сыном. Сплю с его женой. – Покачав головой, он высказал то, что не давало ему покоя по дороге домой. – Я не могу так подло поступить по отношению к Дейву, Алек. Мне нужно уехать из города. Сегодня же.

Алек сердито посмотрел на него.

– Мы дали слово Мэтту, что останемся на все лето.

– Я знаю, но...

– Стив, – перебил Алек, – неужели ты снова хочешь убежать?

– Нет, но...

– Если ты и дальше будешь убегать от своих чувств к Ванде, то никогда не обретешь счастья. Дьявол, ты и так был в бегах много лет. Пора заканчивать. Это я тебе советую как друг.

Стив вздохнул и задумался. Он чувствовал себя в ловушке. Больше всего на свете он хотел остаться здесь, с Вандой. Но сможет ли он сделать ее счастливой? Стать хорошим отцом для Билла?

Алек хлопнул его по спине.

– Тебе нужно поговорить с Дейвом.

– Это как? Устроить спиритический сеанс?

– Хочу сказать тебе то, что сказала мне Кэтти. – Алек доверительно понизил голос, похлопывая Стива по плечу. – Не нужно убегать от прошлого. Не бойся вспоминать о Дейве. Он любил тебя, парень. И Ванду, он всех нас любил. Неужели ты в самом деле думаешь, что он хотел бы, чтобы вы мучились и оставались несчастными всю жизнь?

– Наверное, не хотел бы. – Вздохнув, Стив вытащил из-под стойки стул и опустился на него. Поставив локти на колени, он прижал ладони к лицу. – Что именно я должен сделать?

– Ты должен жить дальше, Стив. – Направляясь к дверям, Алек произнес: – А сейчас мне надо идти принимать роды. Почему бы тебе не пойти к Ванде и не вызвать ее на откровенность?

– Нет, я еще не готов, – угрюмо ответил Стив.

Глава одиннадцатая

– Как Стив?

Ванда вскинула голову и бросила взгляд на мать. Было еще слишком рано для серьезного разговора. Но она не могла придумать, как избежать его.

Ее мама всегда поднималась с рассветом, и, поскольку Ванда не смогла уснуть после ухода Стива, она пошла на запах кофе в кухню. Наверное, это была не слишком хорошая идея.

Ванда обхватила себя за плечи, напрасно пытаясь унять волнение. О боже, лишь одно упоминание его имени заставило ее покраснеть, и она с беспокойством подумала, что мать догадывается, чем они со Стивом занимались всю ночь.

– Полагаю, хорошо. А что?

– Ну, – ответила София, месившая тесто для печенья, – я просто... поинтересовалась.

– Ясно. – Ванда снова заглянула в чековую книжку, стараясь подбить баланс. Слишком трудно разбираться со счетами так рано, но надо чем-то занять себя. Надо отойти от мыслей о прошедшей ночи и о том, как приятно находиться в объятиях Стива.

Взглянув на Софию, она поняла, что мама что-то подозревает. У этой женщины всегда был нюх на романтическое настроение дочери.

Глядя на итоговую сумму в чековой книжке, Ванда пробормотала ругательство. Как такое могло быть? Она умела и складывать, и вычитать. Почему же ее баланс так сильно отличался от банковского в меньшую сторону? Может быть, она слишком устала?

Покачав головой, она попросила:

– Хватит о Стиве, мамочка.

– Дорогая... – София осторожно положила ложечку теста на противень. – Если ты думаешь, я не вижу, что происходит между вами, то ты ошибаешься.

Вздохнув, Ванда откинулась на спинку стула и вытянула перед собой ноги. Сложив на груди руки, она посмотрела на свою мать.

– Мама, если ты ожидаешь, что я буду говорить с тобой об этом, то ты ошибаешься.

Заполнив противень, София поднесла его к духовке и поставила внутрь. Закрыла дверцу, включила таймер, потом повернулась и посмотрела на свою дочь.

– Ты ведь знаешь, дорогая, как важны для меня вы с Биллом?

– Да.

Ванда молча ждала продолжения.

– Я хочу, чтобы вы оба были счастливы.

– Я это знаю.

– А Биллу нравится общаться с Беренджерами.

– Все так. – Вот еще один грех на ее совести. Мать не знает, что отец Билли – Стив. И не узнает.

– Ты и сама расцвела за последнюю неделю.

– Мамочка... – Ванда выпрямилась.

– Дорогая. – София взяла стул и села рядом с дочерью. Протянув руку, накрыла ладонь Ванды и продолжила: – Ты любишь Стива.

О боже. Она сама совсем недавно осознала этот факт. Как догадалась о том же ее мать? Неужели перемены в ее настроении так заметны окружающим?

– Мамочка, – с нажимом произнесла она, – правда заключается в том, что я не могу себе позволить любить Стива.

– Значит, я не ошиблась и ты действительно любишь его, – заметила ее проницательная мама, потом спросила: – Почему, ради всего святого, ты не можешь себе позволить любить его?

– Потому что он нигде подолгу не задерживается, а я всегда стремилась к постоянству во всем.

Самый простой ответ. Единственная правда, которую она осознала в пять часов утра и на которую можно сослаться. Хоть ее тело все еще помнило его поцелуи и умелые ласки, надо посмотреть суровым фактам в лицо. Как бы хорошо ни было им со Стивом, их отношения долго не продлятся. Биллом она с ним не поделится.

– Что я испытываю к нему, не имеет значения. Мы слишком разные. И вряд ли будем счастливы вместе.

София ударила дочь по руке. Та от удивления вскрикнула:

– Ой!

– Будь честной перед собой, Ванда, – сказала ее мать, нахмурившись. – Что значит – твои чувства не имеют значения? Только они и имеют.

– Как ты можешь говорить мне такое? – спросила Ванда. – Мне нужно думать о Билле. Обеспечить ему будущее, защитить его.

– От чего? От любви?

– Мама...

– Дорогая, я знаю, что ты боишься. – София откинулась на спинку стула. – Одному Господу известно, как я сама боялась. Из-за своего страха я долго не принимала всерьез наши отношения с Доном. Но если бы ты увидела себя со стороны такой, какой я вижу тебя последние пару недель... Ты ожила и начала радоваться жизни после того, как сюда вернулся Стив.

Соскочив со стула, Ванда начала мерить шагами кухню. Видимо, ей придется продолжить этот разговор, хочет она того или нет. София терпеливо ждала, и вот наконец Ванда заговорила:

– Когда я вижу Стива, все внутри меня просыпается. Звучит глупо, но это так. Я не ожидала таких сильных эмоций от себя. – Она бросила взгляд на мать. – Ты ведь знаешь, я не забыла Дейва. Я любила его. А потом он умер, и я осталась одна.

– Это был чудовищный несчастный случай, дорогая. Но ты не можешь всю жизнь расплачиваться за ту трагедию.

– Ты разве не понимаешь? – воскликнула Ванда. – Посмотри на Стива. Он только и ждет, чтобы с ним произошел несчастный случай! Этот человек постоянно рискует жизнью в диких джунглях... Он любит остроту ощущений, любит риск, опасность. Если я позволю себе любить Стива, а потом потеряю его... как я смогу пережить это?

София встала, положила руки на плечи Ванде и пристально посмотрела ей в глаза.

– Милая моя, но если ты не позволишь себе любить Стива, то точно так же его потеряешь.

Спустя час Стив стоял у реки на склоне, где рос тот памятный дуб, смотрел на спокойную поверхность воды. По реке, шепча, пронесся тихий ветерок, и к берегу потянулась легкая рябь.

– Поговори с Дейвом. – Стив покачал головой и перевел взгляд с реки на небо, потом снова на воду. Неужели Алек прав? Если уж дух Дейва наблюдает за ними, то чаще всего он здесь, у реки. Возможно, он и впрямь не против, чтобы прошлое осталось в прошлом и они с Вандой начали бы новую жизнь.

Он сжал ладонями виски, стараясь унять головную боль, которая не давала ему покоя вот уже несколько часов. Стив чувствовал себя идиотом, принимая на веру такие смехотворные идеи. Но в то же время у него самого создалось впечатление, что его что-то... окружает. Даже если Дейва здесь нет. Даже если он там, где ему и полагается быть и где они все рано или поздно окажутся.

Надо рассказать Дейву о своих чувствах. И признаться ему во всем. Излить наконец ту душевную боль, которая мучила его все эти годы.

– Алек сказал, что если я поговорю с тобой, то почувствую себя лучше. – Опустившись на согретую солнцем траву, Стив положил руки на согнутые колени и вздохнул. – Думаю, это глупо, но я так устал страдать, Дейв. Устал оттого, что, вспоминая ту ночь, каждый раз испытываю муки совести. – Он нахмурился и прошептал: – Я даже не знаю, что именно должен сказать. Простого «я сожалею», наверное, мало. Но что еще?

Откуда-то поднялся прохладный ветерок, пронесся мимо него, а потом побежал к открытому пространству над рекой. Стив улыбнулся и представил, что Дейв действительно здесь, рядом. Он почти ощущал его присутствие. Воображение? Возможно. Понемногу он начал успокаиваться.

– Билл замечательный парень, – мягко продолжил Стив. – Ты, конечно, им гордился. Но ты ведь и сейчас, наверное, все время наблюдаешь за ним? – Говорить с Дейвом было вовсе не странно, как он предполагал, а почти естественно. Но самое трудное было впереди. – И, если ты приглядываешь за Биллом, полагаю, ты также знаешь, что происходит между мной и Вандой.

Он нахмурился, выдернул пучок сухой травы и смял ее в пальцах.

– Я люблю ее. Больше всего на свете. – Лишь произнося эти слова, Стив наконец признался самому себе в том, что так долго отрицал. Он любил Ванду все эти годы. Только ее одну.

При этой мысли его охватила настоящая паника, и Стив сделал глубокий вдох.

– Я не знал, что она так много значит для меня. Черт, я даже не знал, что люблю ее, до этой минуты. Но, даже когда мы были детьми, она мне нравилась. Конечно, я не хотел, чтобы ты знал об этом. Но сейчас ты должен узнать. Я пытался украсть ее у тебя той ночью, но она убежала от меня. К тебе.

Он проглотил комок в горле и заставил себя продолжать:

– Я даже на какое-то время возненавидел тебя. За то, что она твоя.

Запрокинув голову, он смотрел на бездонное голубое небо и плывущие по нему белые облака.

– Но тебя я тоже любил, – Признался он. – Хоть и злился, и ревновал, но любил тебя. – Внутренняя боль немного отступила, и на смену ей пришло облегчение. – О господи, Дейв, я скучал по тебе. Прости меня за то, что я овладел тогда Вандой, а потом трусливо сбежал.

Солнечный свет слепил глаза, затуманивая взор и делая окружающий мир менее отчетливым. И мгновенно в его мозгу всплыл образ четырех мальчиков Беренджеров, какими они были в то далекое лето. Эти четверо, юные и бесстрашные, рассчитывали всегда быть вместе.

– И в душе, – тихо продолжил Стив, чувствуя, как в его сердце входит мир, – мы всегда будем вместе. Ты – часть нас самих, Дейв. И светлая память о тебе останется в наших сердцах до конца дней.

Легкий вздох ветерка коснулся его щеки, и он улыбнулся, отпуская прошлое и устремляясь навстречу будущему.

* * *

Два дня спустя Билл влетел в кухню и сверкнул глазами на мать.

– Стив уезжает.

Ванда уронила сковородку, которую держала, и оглушительный грохот отозвался эхом во всем доме. Она не видела его с той последней ночи в ее спальне. Он собирает вещи и уезжает? Уже? Не сказав ни слова?

– В конце лета, – уточнил Билл, направляясь к холодильнику. Распахнув его, он вытащил банку содовой и захлопнул дверцу. – Мэтт говорит, что он собирается обратно в Бразилию.

Ванда подняла сковородку, машинально провела по ней полотенцем и наклонилась, чтобы поставить ее на место в шкафчик.

Стало быть, он пробудет здесь еще неделю, подумала она, вспомнив, что каждый из кузенов Беренджеров обещал Мэтту провести все лето в Редсвилле.

Одна неделя. Всего семь дней, и Стив снова уедет. Как сможет она вернуться к прежнему образу жизни, который он полностью разрушил?

Ее охватило смятение, но Ванда заставила себя выдавить улыбку, чтобы сын ничего не заподозрил. Надеясь, что ее голос прозвучит спокойно, она заметила:

– Ты же знал, что Кевин и Стив уедут в конце лета.

– Но Стиву совсем не обязательно уезжать, – возразил ее сын. Щеки у него горели, в глазах застыла немая просьба. – Ты могла бы уговорить его остаться.

– Что?

– Я знаю, ты ему нравишься. Он сам говорил мне. Так попроси его не уезжать.

У Ванды защемило сердце. Она отказывается от Стива, но какое она имеет право решать за Билла? Ванда в смятении взглянула на своего любимого мальчика. Он так быстро растет и совсем скоро начнет жить самостоятельно. Он уже строит планы на будущее. Даже София с надеждой смотрит вперед. Вчера вечером она приняла предложение руки и сердца от Дона. Осенью она выйдет замуж и переедет к своему старому другу и новому мужу.

Все, кроме Ванды, двигались вперед.

Скоро у всех, кроме нее, будет новая жизнь. А она закончит свою здесь, в доме, где выросла. Одна.

Ей совсем не нравился такой прогноз. Больше не будет Дейва. Не будет страстных ночей со Стивом. Не будет поцелуев украдкой; засыпая, она больше не почувствует размеренного дыхания мужчины на своей шее. Не будет споров со Стивом, которые заканчивались изумительными поцелуями. Каким пустым вдруг показалось ей ее будущее! Ванда чуть не разрыдалась.

Одна ее половина хотела сделать то, о чем просил Билл. Сию же минуту поехать на ранчо Беренджеров и умолять Стива остаться.

Но что это даст? Он уже принял решение и вряд ли изменит его. Смерть Дейва едва не разрушила ее жизнь. То, что она теперь чувствовала к Стиву, было гораздо глубже. Так будет лучше отпустить его сейчас, чем волноваться за него каждую секунду. Ведь, если он тоже погибнет, разве она сможет пережить это?

Нет. Так будет лучше для нее и для Билла.

Лучше им быть в безопасности, чем получить новую рану.

– Я не могу, Билл, – ответила Ванда, подходя к сыну. Билл попятился, в его глазах блестели слезы разочарования.

– Лучше скажи – не хочешь.

– Я и не рассчитываю, что ты поймешь, – произнесла она спокойным голосом, хотя ей хотелось кричать от боли. – Но я должна сделать то, что считаю наилучшим для нас обоих.

– Ты не права.

– Возможно, – согласилась она, чувствуя, что боль сковала все тело. – Но я не могу рисковать.

Стив глотнул прохладного ночного воздуха. Лето почти закончилось. И если бы его жизнь кардинально не изменилась за последнюю пару недель, он бы уже думал об отъезде. Только от одной мысли о возможной разлуке с Вандой у него заболело сердце. Но он снял напряжение, напомнив себе, что еще ничего не решено.

Плотнее запахнув свой черный кожаный пиджак, чтобы защититься от внезапного порыва ветра, он засунул обе руки в карманы.

Проходя через поле, Стив оглянулся и посмотрел на освещенные окна ранчо.

Было поздно, и в доме уже все спали. Проворочавшись с бока на бок и так и не сумев заснуть, Стив решил прогуляться. И теперь он стоял в темноте, пытаясь привести в порядок мысли. Правда заключалась в том, что семейное ранчо всегда казалось ему надежным убежищем, гаванью, где можно укрыться от всех проблем. И, видит Бог, эти пятнадцать лет он очень сожалел, что не имеет возможности вернуться в Редсвилл. И считать это место своим домом.

Улыбаясь, он продолжал идти куда глаза глядят. Было так приятно находиться на свежем воздухе. Он ушел из дома, потому что ему хотелось побыть одному и все обдумать. Пришло время попрощаться с бурной холостяцкой жизнью и бросить якорь в тихой гавани.

Последние два дня он провел, стараясь завершить незаконченные дела. Несколько часов говорил по телефону с риэлтерами и банкирами, пытаясь перевести бизнес сюда, в Редсвилл.

Стив с удивлением понял, что может безболезненно отказаться от работы. Что касается всего остального, он наймет опытного менеджера, который будет следить за каждодневными делами в его бразильском офисе. Стив же будет общаться с ним по мере необходимости.

С этого момента Редсвилл станет его домом.

Наконец-то. Стив знал, что ему еще о многом нужно серьезно поговорить с Вандой, но сначала необходимо уладить все дела. Тогда он сможет с полным правом сказать ей, что оставил старую жизнь в прошлом и хочет строить новую, с нею и с Биллом. Он очень надеялся, что она не откажет.

– Здесь ты рискуешь, приятель, – пробормотал он. – Она может просто послать тебя подальше. Что тогда? – Он нахмурился, понимая, что Ванда, возможно, не захочет, чтобы он остался насовсем. Летний роман – это одно. А жизнь бок о бок – совсем другое. Как бы сильно он ни хотел этого, но даже его немного пугала мысль о том, что они все время будут вместе. Что, если он все испортит? Что, если ненароком подведет Ванду? Разочарует Билла? Что, если он просто не создан для семейного очага?

Вдруг Ванда действительно не захочет выйти за него замуж? Так много вопросов, и ни одного ответа. Покачав головой, Стив зашагал дальше. Большую часть жизни он рисковав свернуть себе шею. На этот раз, правда, он рисковал намного большим, чем просто шеей. Дело касалось – также и сердца, но и вознаграждение, если Ванда не отвернется от него, стоит риска.

Черт, он даже не сообщил семье о своих планах. Ему надо было поговорить с Вандой перед тем, как он скажет остальным, что собирается сделать.

После того утра у реки, когда он наконец открыл душу Дейву, Стив впервые за долгое время взглянул на мир другими глазами. Он радовался каждому новому дню, его жизнь больше не омрачало чувство вины и сожаления. Каждое дуновение ветерка, каждый шепот в ночи сулил надежду на светлое будущее, о котором до возвращения домой он и мечтать не смел.

Услышав на расстоянии приглушенный гул мощного мотора, Стив на мгновение остановился.

Кто бы это мог быть? Гул медленно затих, и он, усмехнувшись, зашагал дальше. Несколько недель назад, до встречи с Вандой, он бы уже погнался за неизвестным водителем мотоцикла, у него бы забурлила кровь от предвкушения погони и неизбежной победы. Но больше этого не будет.

Он ускорил шаг, ступая по невспаханным полям.

– Завтра я попрошу Ванду выйти за меня замуж, – сказал он себе и улыбнулся.

Ванда расхаживала по кухне, прижимая к уху телефонную трубку. Слушая длинные гудки, она отдернула занавески, посмотрела в темноту и тяжело вздохнула.

– Где же Билл?

Ванда не видела его с прошлого вечера, когда они спорили по поводу Стива. Она хотела дать ему немного личной свободы. Но теперь, когда стрелки часов двигались к полуночи, а его все не было видно, беспокойство перешло в панику. Теперь она только молилась, чтобы ее сын был жив и здоров.

– Алло? – ответили на том конце провода.

– Вики? – Ванда намотала на пальцы шнур старого настенного телефона. – Извини, что разбудила тебя. Билл у вас, с Джейсоном?

– Ванда? – Вики явно не ожидала такого позднего звонка. – Билл? Нет, его здесь нет.

Ванда почувствовала, как все тело сковал страх.

– Ты уверена? – только и смогла спросить она.

– Я уверена, Ванда, – ответила подруга, которая и сама начала волноваться. – Джейсон сегодня ночует у моей мамы. Здесь только мы с Джо.

– О господи. – Она поднесла ладонь к губам, чтобы не закричать. Где же он может быть? Неужели отправился на ранчо Беренджеров посреди ночи? Но, если бы он был там, Стив давно бы позвонил ей и предупредил. А если Билла там нет, тогда где он?

– Не волнуйся, Ванда, – посоветовала Вики, хотя ее дрожащий голос ясно говорил, что на месте Ванды она бы тоже волновалась. – С ним должно быть все в порядке. Что может угрожать ему в Редсвилле?

– Верно, – машинально ответила Ванда, молясь, чтобы с ее сыном ничего не случилось. – С ним все в порядке. Он просто забыл о времени. Ты ведь знаешь, как это бывает у ребят...

Билл никогда раньше не забывал о времени. Никогда не опаздывал вечером. Не заставлял ее беспокоиться.

– О господи, где же он?

Потом в трубке раздался щелчок, и, затаив дыхание, Ванда быстро произнесла:

– Мне звонят. Наверное, это он. Пока, Вики. – Нажав кнопку ожидания, она радостно воскликнула: – Билл?

– Миссис Макгуайр? – спросил незнакомый голос.

– Да, это я.

– Вас беспокоит дорожный патруль...

Все еще прижимая трубку к уху, Ванда соскользнула по стене на пол и разрыдалась.