Текст книги "Правила побега с обнаженным оборотнем (ЛП)"
Автор книги: Молли Харпер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Сначала он закусил губу, а потом укусил меня.
– Ладно, позже, так позже, – сказал сурово. – И я, возможно действительно поору, но, безусловно, нам о много предстоит поговорить. Потому что ты меня напугала, и я злюсь, но не сделаю ничего такого, что заставит тебя снова от меня бежать. Я так скучал по тебе. Поэтому если ты снова сбежишь, я разозлюсь и снова тебя найду, и мы пойдем на следующий круг. Твоя позиция заранее проигрышная.
– Я тоже по тебе скучала. – Я потянулась, чтоб прижаться к его губам, а затем откинула голову на подушку.
Глава 10
На заре ты ее не буди
Да, я знала о существовании оборотней, но знать – одно, а проснуться, когда к тебе сзади прижимается такой, – совсем, мать его, другое.
Сквозь дрему я почувствовала прикосновения широкого теплого шершавого языка, который облизывал мою щеку.
– Доброе утро. Совсем другое дело. – Я усмехнулась и вжалась лицом в подушку. Потом в утренних сумерках покосилась на Калеба, запустив пальцы в его шевелюру. Она казалась более густой, жесткой и… обширной. По-моему, покрывала все тело. – Что?.. – И уставилась в коричневые глаза огромного волка.
Я выскочила из постели, свалившись на пол, и заелозила задом, отползая к стене.
– Калеб!
Наш остроухий сосед заколотил в стенку и заорал:
– Слишком рано, приличные люди пытаются спать!
Заскулив, волк поднялся на лапы и потянулся. Посмотрел на край кровати, на меня, наклонил голову, словно пытаясь понять мои выкрутасы. Ладно, ладно, подумаешь, большое дело. Видала я оборотней. Если они не бесятся от гнева или страха, то, как правило, довольно спокойны. И Калеб не причинит мне боли. Я просто не ожидала увидеть его в перекинутом состоянии.
Калеб-волк покачал головой, и со знакомым уже золотистым свечением серый мех превратился в гладкую кожу.
– Не бойся. – Он подполз ко мне.
Я откинулась спиной к стене, выставив вперед руку, словно регулировщик на перекрестке. И все еще смотрела на моего любовника-оборотня широко раскрытыми испуганными глазами. Перевела взгляд на клочья серой шерсти на простынях и расхохоталась. Так комично было наблюдать, как он голый стоит на четвереньках посреди номера мотеля и уговаривает меня не волноваться о его волчьем виде. Я смеялась и смеялась, пока не свалилась. Когда же осознала, что валяюсь на противном мотельном ковре, то села и вытерла глаза.
– Оборотень.
Калеб беззвучно открыл-закрыл рот, точно рыбка гуппи, и пробормотал:
– Э-э-э… Нет, тебе, должно быть, просто приснился кошмар. Вот именно – кошмар. Нет тут никакого оборотня.
– Бросил бы ты эти джедайские штучки, потому что у тебя дерьмово получается, – усмехнулась я.
Он откашлялся и неуверенно продолжил гнуть свое:
– Может, ты головой ударилась? – Калеб говорил полушепотом, словно боялся, что нас услышат соседи. Протянул руки и аккуратно направил меня обратно к кровати. – Ты не кричишь и не убегаешь. Почему?
Я вздрогнула и закусила губу. Действительно, как ему объяснить?
– Я как бы уже в курсе.
– Откуда? – воскликнул Калеб, и я на него шикнула. – Откуда ты знаешь? В ту ночь, когда меня ранили, я проболтался?
Он тяжело сел на пол, вперил в меня пытливый взгляд и застонал. Я покачала головой, но мое молчание, казалось, сделало его еще пытливее.
– Просто сопоставила некоторые факты и догадалась. Ты не первый оборотень, которого я встречаю.
– Это не важно. Я никому не навредил. Я не придурок, воющий на луну. Это просто такая генетическая форма, как дальтонизм или шестой палец. Просто излишнее оволосение.
Я смотрела на его отсутствующее выражение лица. Какое грустное описание феномена оборотней.
– Все же, как ты про нас узнала?
Я вздохнула:
– Обещай не злиться.
– Не могу. – Калеб скрестил руки на груди. – Но обещаю не кричать, не перекидываться и все в этом роде.
Я посмотрела на него недоверчиво. Он кивнул и отошел как можно дальше – в угол.
– Ладно, выкладывай.
– Я работала с оборотнями. Четыре года я была врачом твоей стаи в Долине. Тогда меня звали Анна Модер. – Я говорила так быстро, что непонятно, как Калеб вообще мог что-то разобрать. Но он определенно был шокирован.
– Милая маленькая доктор Модер, которая загонялась по каждому пустяку?
Я кивнула.
Калеб вздохнул, а затем расхохотался.
– Ты хоть представляешь, через что мне пришлось пройти, пытаясь скрыть от тебя свои маленькие волчьи проблемы? Ты знаешь, как тяжело нам долго и регулярно не перекидываться?
– Извини. – Я отчаянно старалась скрыть улыбку. Вид голого оборотня, расположившегося напротив, казался совсем нелогичным. – Мне не хотелось тебя так заморачивать, к тому же, я поначалу не знала, можно ли тебе доверять. А потом стола уже поздно признаваться, я запаниковала, вот тебе и пожалуйста. К тому же забавно было бы узнать, как далеко ты готов зайти, чтобы скрыть свою волчью сущность.
– Значит, тебе все известно? – переспросил Калеб осторожно.
– Не все, конечно, но многое. Я врачевала Самсона – и царапины от ежевики, и порванный медведем зад.
Оборотень вздрогнул:
– Ты знаешь всю мою семью?
Я кивнула.
– И ты в курсе семейных баек?
Еще один кивок.
– И даже ту, про лося, слышала?
Я изогнула брови:
– Э-э-э… Нет.
– Неважно.
Я поднялась и указала на кровать:
– Может, не стоит сидеть на полу, когда мы открыли друг другу карты?
Он бросился через всю комнату, нырнул на кровать и смешно заерзал, стараясь устроиться поудобней. Приподнял одеяло, приглашая прилечь рядом. Калеб откинулся на спинку в изголовье и притянул меня к груди, откинул волосы с моего лба.
– Так ты доктор.
– Специализировалась на неотложной помощи, но несколько лет назад перешла к семейной практике. Мне пришлось оставить работу по… личным причинам.
– Ясное дело, – пробормотал Калеб.
Когда я недоуменно на него посмотрела, добавил: – Просто удивлен. Думал, мы тут в равных условиях.
– Я все та же, просто у меня кое-какие затруднения, о которых тебе неизвестно.
– Но у тебя должно быть много денег, более комфортные условия. Почему ты ночуешь в дешевых мотелях и работаешь в бакалейных магазинах?
– Да, раньше я хорошо зарабатывала. И жила в приличном месте. И, сказать по правде, была несчастной. Сейчас я чувствую себя намного лучше.
– Почему? – спросил он, и мы оба хмыкнули.
– Потому что Гленн не может до меня добраться. Я уже привыкла думать о Тампе, как о доме, но тут появился Гленн и разбил мне лицо, проломив челюсть. А до этого он преследовал меня исподтишка на работе, пока коллеги не стали от меня шарахаться, потому что никто не знал, что мой чокнутый бывший сможет выкинуть в следующий раз. Люди нервничали, когда я оказывалась рядом. Мне казалось, что я вовлекаю окружающих в собственные неприятности.
Казалось, Калеб сознательно проигнорировал несколько необычных деталей в моем рассказе – например, факт моего избиения.
– И в этом заключается твой план – колесить по всей стране до страшного суда?
– Не до страшного суда, а всего пару лет!
– Дерьмовый план.
– Ну да, твой-то – дождаться пока ты перекинешься рядом со мной во сне, чтобы рассказать о своей волчьей натуре – куда как лучше!
– Я собирал тебе рассказать! – запротестовал Калеб. – Это же не так просто. Ты понимаешь, насколько все оказалось бы проще, признайся ты заранее, что тебе все известно!
– Значит, в том, что ты темнил, виновата я?
– Нет, не ты. Но людям, которые приляпывают глупые стикеры к глупыми настольным лампам, не стоит особо возмущаться. – Для убедительности оборотень щелкнул кончиком пальца мне по носу.
– Есть еще какие-нибудь маленькие секреты, которые мне следует знать?
Калеб поджал губы:
– Нет.
– Звучит не слишком убедительно.
Он состряпал на лице беспомощное выражение и, как бы сдаваясь, поднял руки:
– Да любой парень был бы неубедителен, отвечая на такой вопрос.
– Больше никаких сюрпризов!
Он отсалютовал жестом бойскаутов:
– Только на день рождения. Если, конечно, ты откроешь мне истинную дату. Предполагаю, что удостоверение, которое я нашел в твоих вещах, поддельное.
Я ахнула:
– Ты рылся в моем бумажнике?
– Ну, ты же спала. Той ночью, когда мы нашли Джерри. – Калеб поморщился от моего удара. – Ну должен же я был проверить, что за женщина, с которой я еду в одном грузовике и сплю в одной постели.
– Из нас двоих не я скрытничала, – пробормотала я, уткнувшись ему в шею.
Калеб прижал меня подбородком и крепко обнял:
– Значит, Гленн, говоришь.
Я моргнула и застыла. Пытаясь расслабить, Калеб потер мне спину. Он стал такой огромной частью моего мира. Хотя весь мой опыт и жизненные обстоятельства кричали не подпускать его к себе близко, и я не так давно с ним знакома, но Калеб уже занимал почти все мои мысли. Мне казалось несправедливым утаивать обстоятельства и жизненные перипетии, хоть и не хотелось, чтобы Калеб когда-нибудь встретился с Гленном. Но ведь тот может стать основной причиной, по которой я опять покину Калеба.
Сделав глубокий вдох и закрыв глаза, я решила рассказать абсолютно все.
– У тебя возникало когда-нибудь желание отправиться в прошлое, как в том кино на машине времени «Делореан»?
Калеб устроился на кровати напротив меня, собираясь выслушать мою историю.
Глава 11
Поймать лису гораздо сложнее, чем это выглядит на сомнительных кабельных каналах
Калеб вслушивался в каждое слово, то и дело задавая вопросы, но не судил и не выпытывал. Я выплеснула всю печальную историю и почувствовала себя лучше, освободившись от нее. Я рассказала об электронной почте и о том, как Гленн, по его словам, меня нашел. И хотя Калеба не порадовало, что я сбежала вместо того, чтобы поговорить, он оставил тему. Измученная изложением грустной истории своего брака, я заснула на груди Калеба и проснулась около полудня. Мой спутник оставил на двери, как можно дальше от лампы записку, утверждавшую, что он ушел «на пробежку».
Мне стало очень жаль тех лесных жителей, которые могли оказаться на его пути.
К сожалению, эта честность, похоже, установила между нами еще одно препятствие. Калеб внезапно начал бояться досадить мне физически или надавить на меня. Он не обнюхивал меня и не касался время от времени, как раньше. Теперь мне пришлось инициировать поцелуи и другие развлечения. Я изо всех сил выказывала свою привязанность, чтобы попытаться вытащить его из этого состояния. Но упрямый волк окружил меня благородством.
Калеб сумел вытянуть основные данные Гленна: имя, последний известный адрес, дату рождения. Очевидно, оборотень вознамерился найти решение моей проблемы, что было мило и в то же время немного напрягало, как будто он собирался по волшебству отыскать какой-то легкий способ, до которого я не додумалась. Запретительный приказ, который почти невозможно получить, запуск приостановленной процедуры развода, даже легальная смена имени – вся эта бумажная кипа легко поддавалась отслеживанию и могла привести Гленна прямо к моим дверям. Менее законная жизнь была неудобна, но удерживала меня вне радаров мужа. Это мой выбор, и он давал мне чувство большей безопасности. Так что я с безразличием отклоняла эти варианты, как и любые попытки получить информацию о Гленне, и сворачивала беседу, вызывая беспокойство и раздражение Калеба.
Мы больше не говорили о моем бегстве, поскольку появились новые темы, а именно, Гленн и моя история со стаей оборотней. Однако Калеб часто звонил Садсу с крыльца мотеля, хотя температура стояла около нуля. Оборотень был встревожен и возбужден, и я отчасти желала никогда не рассказывать ему о своем прошлом. Теперь он знал какой вред мне нанесен, и я больше не могла быть той хитрой, таинственной девушкой, которая спасла его от идиотского пулевого ранения.
Однажды утром Калеб вошел ко мне в комнату и швырнул папку с делом.
– Мы отправляемся в Гус-Крик. У тебя двадцать минут на сборы.
– Сейчас?
– Да, – сказал он. – Или, по крайней мере, через двадцать минут.
Я фыркнула при виде такой перемены в поведении, как будто не он провел последнюю неделю в образе сварливого старого оборотня. Поэтапные или нет, мне не нравились перепады настроения, доводившие меня до помешательства. Я пролистала дело и прочитала заключение.
– Мы ищем стриптизершу по имени Трикси?
Калеб снова усмехнулся:
– Думаю, они предпочитают называться экзотическими танцовщицами.
– Почему мы ищем стриптизершу по имени Трикси?
– Видишь ли, такие вопросы мужчины никогда не задают.
Я одарила приятеля самым мерзким взглядом, но он лишь проказливо улыбнулся. Держа его вяленую крокодилятину над мусорным ведром, я смогла привлечь внимание Калеба.
– Эй! – взвыл он. – Трикси – это блудная подружка Лоло Кардакьяна, средней руки бандита из Анкориджа. У них возникли разногласия.
Я уронила пакет с мясом, скорее от удивления, чем из мести.
– Мы преследуем женщину, чтобы силком вернуть ее злому дружку-бандиту?
– Знаешь, как тяжело найти эту марку крокодильего мяса? – спросил он, вглядываясь в урну и пытаясь понять, можно ли спасти пакет.
– У тебя проблема с ним. Мы с Садсом должны вмешаться.
– Мне пришлось заказывать его через интернет! – провозгласил оборотень.
Я ткнула его в бок кончиком пальца, заставив вздрогнуть.
– Калеб!
– Не то чтобы мы собирались ее возвращать. Послушай, я достаточно хорошо знаю их обоих. Он не причинит ей вреда, ему просто нужен ценный предмет, который она взяла во время их последнего, ммм…
Я подняла руку, чтобы его прервать:
– Давай скажем «свидания».
– Ладно. На их последнем свидании Лоло сообщил Трикси, что не собирается уходить от жены. И пока он был в душе, девица взяла с ночного столика его обручальное кольцо.
– Почему ему просто не заменить кольцо?
– Ну, это кольцо тестя Лоло. Оно старинное и, похоже, довольно приметное. Плюс, Лоло суеверен. Он хочет обратно свое кольцо. И боится, что без кольца его браку придет конец.
– Ага, а шашни со стриптизершей по имени Трикси на этот брак никак не повлияют.
– Все, что нам нужно, это вернуть кольцо Лоло в Анкоридж. Я думал, ты обрадуешься тому, что в конце концов окажешься там.
– Я возражаю против этой работы по моральным соображениям... на нескольких уровнях. Поиски колец зла редко заканчиваются добром. Слишком много потенциальных проблем с Голумом. К тому же, мне не нравится идея работать на парня, чье имя могло принадлежать злодею из «Стартрека».
– Притормози, солнышко, – сказал Калеб, пожимая плечами, когда я надулась. – Арестовывать нам никого не придется, так что твой аргумент не проходит. И ты по разным причинам возражала против большинства заказов, которые мы выполнили вместе. Будь по-твоему, мы бы отсылали всех с суровым напутствием.
– Ладно, – проворчала я. – Как мы найдем эту девушку?
– Мой приятель Эйб владеет баром в Гус-Крик...
– Еще один член Лиги Барменов – Супер друзей Калеба, – прервала я.
– Пожалуйста, не смешивай «Марвел» и «ДиСи». Ты выше этого, – сказал оборотень, осуждающе качая головой. – Как я говорил, прежде чем меня так грубо прервали, бар Эйба расположен на участке Трикси. Большинство подобных мест не могут содержать девушек на зарплате. Сложно найти хорошеньких девушек, жаждущих заниматься стриптизом в маленьких городках круглый год. Поэтому такие девушки путешествуют по некоему участку несколько месяцев в году. Бар платит голую зарплату, девушки удерживают все чаевые. Клиенты любуются буферами. И все расходятся довольными.
– Кроме феминисток. И санитарных инспекторов.
– Ты собираешься так относиться к делу? Поскольку мне будет действительно сложно получать удовольствие, работая с тобой над этим.
Я нахмурилась, хотя меня постепенно наполняло облегчение от возвращения прежнего Калеба.
– А я должна помочь тебе получить удовольствие от работы, включающей стриптизершу?
– Честно говоря, не знаю, как на это ответить, чтобы не заработать еще один тычок в бок.
Бар Эйба, который назывался просто «У Эйба», выглядел более респектабельно, чем большинство мест, которые мы посетили до сих пор. Это был банальный старый спортивный бар, но чистый. И когда я вошла, никто ко мне не пристал, что явилось лучшей рекомендацией, чем любые рейтинги Загатов.
Конечно, отсутствие приставаний могло быть связано с Калебом, крепко обхватившим мою талию, но зачем придираться? Интерьер очень напоминал «Голубой ледник» в Гранди: поцарапанная сосновая стойка, потертый сосновый пол, неоновые картинки пива и сохраненные таксидермистами образчики рыбы, украшающие стены. Дальний угол комнаты занимали два явно и горячо любимых бильярдных стола. Поскольку на одном из них стояла маленькая зеленая табличка «занято», я предположила, что по вечерам он служит сценой для Трикси.
На Великом Севере существовало множество безупречных почтенных трезвенников. Но в маленьких провинциальных городках бары и салуны служили общественными центрами, источниками сплетен и развлечений, способными нарушить монотонность жизни там, где из-за снегопада можно оказаться отрезанными от соседей на многие месяцы. Люди приходили не столько выпить, сколько поговорить. Проблема в том, что некоторые бары были не такими милыми, как другие, и соответственно привлекали людей, менее приятных, чем среднестатистический гражданин. Все зависело от того, что хотели предоставить своим клиентам владельцы.
Мое мнение о калибре заведения изменилось, когда, обращаясь к Калебу, к нам пробралась высокая фигуристая женщина с рыжими волосами и задницей, от которой вполне можно отрезать четверть. Мой оборотень немного побледнел и потянул за воротник куртки.
– Привет, Мэри Энн, – сказал он, испытывая явное неудобство, что каким-то извращенным образом меня очень позабавило. – Как ты?
– Одна. – Она хмуро взглянула на меня. – А это теперь твоя старушка?
Калеб перевел взгляд с нее на меня и снова на нее. И снова на меня.
– Э-э-э…
Я отчасти наслаждалась, наблюдая, как изворачивается Калеб. Но гораздо более влиятельная часть моего мозга желала, чтобы эта женщина убралась от нас, от моего мужчины, прежде, чем я устрою кошачью возню в стиле Мори Повича, катаясь по полу, вцепившись ей в волосы. Так что, я решила вступить.
– О, ну же, Калеб, не пытайся скрыть нашу любовь, – проворковала я, обхватив его руками и глядя на рыжую глупыми коровьими глазами. – Мы только что сделали одинаковые татуировки.
Глаза Мэри Энн расширились.
– Правда? А можно посмотреть?
Я подмигнула ей:
– Только не ту часть тела, где мы их сделали, нет, мэм.
– Кажется, ты говорил, что не хочешь никаких обязательств, – сказала она Калебу.
И всезнающий оборотень ответил:
– Э-э-э…
Она отвесила мне долгий презрительный взгляд.
– Когда поймешь, чего лишился, позвони мне, – бросила она, поворачиваясь ко мне спиной.
– Очень рада с вами познакомиться, Мэри Энн! – прощебетала я.
Она заскользила прочь, покачивая кормой. Калеб закрыл глаза, словно желая, чтобы вся эта ситуация исчезла.
– Мне этого никогда не искупить, правда?
Я покачала головой:
– Нет.
Прежде, чем Калеб успел что-то объяснить, к нему подлетел высокий блондин, оттянул кулак и двинул моего оборотня в живот.
Серьезно, его никуда нельзя брать.
Калеб хрюкнул, согнулся вдвое и оперся руками о колени, чтобы восстановить дыхание. Со сдавленным рыком я выдернула из сумки свою верную дубинку и вытянула ее на полную длину, но Калеб распрямился и перехватил мое запястье прежде, чем я успела размахнуться.
– Нет, это мой старый друг, Эйб Кларксон!
Калеб оторвался от разговора со мной, чтобы ударить Эйба в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам, разразился хриплым смехом и тут же, используя свое положение, подсек Калеба и опрокинул его на стол.
– А тебя кто-нибудь из твоих друзей любит? – спросила я, пока двое мужчин рычали от смеха. Никто из посетителей бара, казалось, не заметил стычки, как будто для Эйба было обычным делом драться с клиентами.
Калеб локтем ткнул Эйба между лопаток.
– Нет, он просто так здоровается.
Когда Эйб ослабил хватку вокруг пояса Калеба, тот толкнул так называемого приятеля через половину барной стойки. Я предположила, что жестокий приветственный ритуал закончен, поскольку, Эйб подошел ко мне, бегло осмотрел и выгнул бровь.
– Калеб, кто эта сладкая штучка? Знаешь, Мэри Энн скучала по тебе...
Калеб прервал его, громко прочистив глотку:
– Эйб, это моя Тина. Веди себя прилично.
Эйб мгновенно выпрямился, его лицо приобрело выражение скорее дружеское, чем флиртующее. Я догадалась, что назвав меня своей, Калеб сказал что-то особо важное. За секунду я превратилась из прилипалы в значимую фигуру. Я чувствовала, что в любом случае заслуживаю уважения без флирта, но учитывая пылкую открытую улыбку на лице Калеба, не собиралась из-за этого грубить.
– Что ж, очень приятно с вами познакомиться, Тина, – сказал Эйб, тряся мою руку. – Я боялся, что он закончит как мужская версия безумной старухи с кошкой.
– Это все еще возможно, – ответила я, вызвав хмурый взгляд Эйба в сторону Калеба.
– Она дурачится, – успокоил друга Калеб. – Тина без ума от меня.
Я фыркнула:
– Без ума – это подходящее выражение.
Эйб бросил на Калеба лукавый взгляд:
– О, она мне нравится. Ты заслуживаешь ее, приятель. Жду не дождусь увидеть, что из этого получится. У тебя и отношения? Это похоже на одно из тех шоу о парнях, которые борются с крокодилами. Не знаю, как все повернется, но крови будет много, и я вполне уверен, что смогу посмеяться.
– Трикси еще здесь? – спросил Калеб, игнорируя укол Эйба. – Я бы хотел прихватить ее прежде, чем эти парни сообразят, что я забираю их развлечение. А то здесь станет гадко.
– Ее не будет еще минут тридцать или около того, – сказал Эйб. – У тебя есть минута, парень. А мне нужна помощь.
Владелец бара махнул головой в сторону своего кабинета. Калеб скептически взглянул на меня, словно не хотел оставлять одну, но я отпустила его взмахом руки.
– Иди, повеселись, – велела я. – Со мной все будет хорошо.
– Когда ты сказала это в прошлый раз, дело закончилось тем, что ты предложила показать Джерри свои сиськи, – ответил напарник.
Эйб открыл рот, чтобы прокомментировать, но вместо этого спросил:
– Ты голодна? – Блондин рассмеялся. – Что я говорю? Ты же с Калебом «Вяленое Мясо» Грэхемом. Конечно, голодна.
Калеб запротестовал прежде, чем я успела ответить:
– Это было только один раз! И ты оставил сумку в грузовике. Что мне оставалось делать? Голодать?
Эйб покачал головой, бросил на меня знающий взгляд и подозвал барменшу, хорошенькую брюнетку.
– Пиво и краба для леди. Все, что она захочет, за счет заведения.
Я запротестовала, но Калеб поднял меня и усадил на барный стул.
– Ешь, – велел он. – Сиди здесь. Оставайся на месте. Пожалуйста, постарайся держаться подальше от неприятностей.
– Ты мне не начальник, – сообщила я ему.
– Ты права, но заботясь о тебе, я просто прошу съесть что-то вкусненькое и попытаться не попасть в беду, размахивая табличкой, на которой большими красными буквами написано «Вот и я».
Я ненавидела, когда он говорил разумно.
– У меня нет таблички, – буркнула я.
– Она невидима, но вызывает проблемы, – сообщил Калеб, вызвав у меня смех.
– Ох, – простонал Эйб. – Я ошибся. Это не смешно. Это очаровательно. Я не ожидал ничего очаровательного. Я это ненавижу.
Он схватил Калеба за загривок и потянул к двери с табличкой «офис».
– Никогда не пойму мужчин, – сказала я брюнетке за стойкой.
Надпись краской на футболке определяла ее как Пэм.
Пэм покачала головой:
– Мы и не должны, солнышко.
– Ладно, это успокаивает.
Через несколько минут мне подали удивительно вкусный сэндвич, состоящий из рулета из цельной муки, наполненного до краев пикантным свежим салатом из королевского краба. Совершенно не похоже на жирную еду из бара, которую я ожидала. Я набросилась на сэндвич так, будто морепродукты собирались объявить вне закона. Холодный, слабо приправленный краб безупречно сочетался с острым цитрусовым соусом и служил прекрасным дополнением к супу-пюре из дикого риса и пиву. Так хорошо я не ела со времени пребывания в долине. И теперь смаковала блюдо и возможность поесть на островке тишины посреди набитого шумного помещения.
И это дало мне время обдумать результаты нашего разговора с Мэри Энн. Калеб был из тех оборотней, которые играют в сексуальную с рулетку с девицами из закусочных. И как я должна к этому относиться? Но я не знала, хочу ли прислушиваться к Мэри Энн. Она выглядела девицей, знакомой с разными трюками. И пользующейся ими.
– Не обращай внимания на то, что сказала Мэри Энн, – проговорила Пэм, подвигая мне свежее пиво. – Она бегала за ним большую часть года. Никак не воспринимала намеки.
– Так они никогда... – Я не завершила вопрос, сопроводив его несколькими энергичными жестами.
– Возможно, да, – ответила Пэм. – Но Калеб никогда не давал ей обещаний или чего-то подобного.
Я стукнулась головой о стойку и застонала.
Он и мне не давал никаких обещаний. Я ему явно нравилась. Но он никогда не говорил, что любит. И хотя я долго пыталась уклониться от этих чувств, я знала, что они никуда не делись. Я по-прежнему верила в любовь. Нельзя не верить, когда тебя окружают люди, соединившиеся на всю жизнь. Я видела, как неистово, всем существом могут любить оборотни. Но Калеб никогда не упоминал о любви, только о защите и безопасности. И он определенно ничего не говорил о долгом времени, только о том, что я должна оставаться рядом с ним. Но никогда не сообщал, сколько мне оставаться с ним.
– Но я уверена, что вы двое... – продолжала Пэм. Я взглянула на нее, сдвинув брови. Она прикусила губу. – Больше не буду болтать.
– Возможно, так лучше, – кивнула я.
Пэм занялась чем-то за стойкой, предоставив мне расправляться с остатками сэндвича.
В не самый подходящий момент я осознала, что влюбилась в Калеба. Но ведь это вполне обоснованно. Для любви к нему существовало множество причин. Да, он симпатичный. И да, он сильный. Но Калеб еще и хороший человек, он отличается от Гленна, как день от ночи. Прагматичный, когда дело касается работы, но добрый. И не причиняет людям вреда лишь потому, что это доставляет ему удовольствие. Калеб мог проявлять агрессию, но не был пассивно-агрессивен. Когда он расстраивался, то по-прежнему разговаривал со мной. И заставлял смеяться, даже если мне этого не хотелось. Не диктовал, что делать, как одеваться и с кем разговаривать. А если и говорил, то пытался меня защитить, только и всего. Он не старался отдалить меня от людей, которые могли увидеть, кто он на самом деле, как ко мне относится и насколько ненормально происходящее между нами.
Калеб никогда не говорил, что любит меня. Но он видел то хорошее, что есть во мне, даже когда я пыталась это скрыть. И воспринимал меня как нечто ценное. Но не неприкосновенную и не идеальную версию, что было для меня недостижимо.
Как это со мной случилось? Я сбежала от человека, который обещал мне весь мир. И влюбилась в эмоционально нестабильного оборотня, ничего мне не обещавшего.
Стыдно, что колонки советов никогда не занимались подобными темами.
Пэм, должно быть, почувствовал вину за то, что запустила этот воз грустных мыслей, поскольку остановилась передо мной и сказала:
– Я говорила всерьез. Я давно знаю Калеба. И никогда не видела, чтобы он на кого-то смотрел так, как на тебя.
Я ответила ей благодарной полуулыбкой, и как раз в это время в кармане моей куртки зазвонил мобильный. Я достала маленький оплаченный заранее смартфон и увидела новое сообщение, ожидающее в разделе электронной почты. Рэд Берн прислал мне письмо, в шапке которого значилось «Посылка в пути». Вслед за этим из кабинета вышли Калеб и Эйб, смеясь и пихая друг друга под ребра. Калеб поймал мой взгляд и засиял в ответ. Эйб использовал эту возможность, чтобы дать приятелю по почкам. Оборотень вздрогнул, вызвав смешок Эйба, и оба вновь принялись мутузить друг друга. Я закатила глаза, но приятно было почувствовать причастность к этому моменту. Я расслабилась, наелась и развеселилась, и, конечно, именно в эту минуту в поле моего зрения попала невероятно пунктуальная стриптизерша Калеба, как раз вышедшая из дамской комнаты в откровенной пародии на полицейскую форму.
Трикси оказалась крепкой светловолосой валькирией, которая на фотографиях выглядела гораздо ниже. Ростом она была почти с Калеба, и ее атлетичное тело с пышной грудью растягивало надетый на ней полиэстер до пределов структурной целостности.
Я через плечо глянула на Калеба, который продолжал бороться с приятелем, мешавшим напарнику увидеть девушку. Я пыталась откашляться, помахать рукой и подумывала даже запустить в них бутылкой пива, но это казалось уже чересчур. Нам нужна была не сама Трикси, а ее кольцо, так что я могла без проблем заняться этим вместо Калеба. Но как к этому подступиться? Трикси выглядела гораздо крупнее, чем Джерри или Морт, и, по-моему, без колебаний ударила бы другую девушку. Я нуждалась в продуманном многогранном плане.
Я соскочила с высокого стула и, расположившись между этой очень крупной дамой и местом ее назначения, крикнула:
– Привет, Трикси!
Верно, хороший план.
Господи, какая она высокая.
– Солнышко, тебе придется уйти, – сказала девица.
– Как ты удерживаешь на себе эти звездочки? – спросила я.
– Убирайся с дороги! – приказным тоном велела Трикси.
– Ты брала много уроков танцев, когда начинала, или в основном тренировалась на работе? Потому что, видишь ли, я подумываю о... работе у шеста.
– Милочка, если не хочешь, чтобы я разбила твое хорошенькое личико, тебе лучше меня пропустить, – сказала она, глядя сверху вниз. – Но думаю, ты могла бы неплохо зарабатывать, немного разработав верх.
– Спасибо. Пока! – сказала я, опустив взгляд на свои груди размером с чайную чашку.
И это дало Трикси возможность отодвинуть меня в сторону и пройти к двери туалета.
Я взглянула через весь бар на Калеба, который, наконец, заметил Трикси. Он попытался пробиться сквозь толпу, но люди, видя Трикси и полагая, что приближается время шоу, принялись шуметь. Трикси зажали телами, и это могло бы дать прекрасную возможность ударить ее сзади бильярдным кием... будь я способна на подобную трусость. А затем она повернулась ко мне, и я со всей уверенностью решила, что учитывая выражение моего лица и кий в руке, она поняла, о чем я думаю.
Она зарычала и схватила меня за волосы. Я вывернулась и обогнула ее, промахнувшись с ударом кием. Трикси развернулась, и я подняла кулаки, но, честно говоря, я боялась замахнуться на нее. Непонятно было, как я должна это провернуть. Из того, что я видела в программах о «боксе в бикини» на тех вульгарных, полных тестостерона кабельных каналах, выходило, что надо прыгать и выступать, а не обмениваться ударами по-настоящему. Почему я не переключила телевизор на одно из более почтенных женских соревнований по борьбе? Почему?
Чувствуя мои колебания, она оттянула руку и ударила меня кулаком в лицо. Болезненно, но еще больше меня расстроило, что ударом мою задницу швырнуло на выщербленный деревянный пол. Это деморализовало.
