Текст книги "Виртуальная семья"

Автор книги: Миюки Миябэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

13

Не успели Казуми и Минору занять свои места в кабинете для допросов, как зазвонил телефон. После второго звонка Токунага взял трубку:

– Гами, это вас.

Такегами подошел к его столу, миновав троих допрашиваемых, и ответил:

– Слушаю.

– Это я, Тории, – донесся сквозь помехи знакомый голос. – Хотел тебе кое-что сообщить.

– Давай, – ровным тоном ответил Такегами. – Что там у тебя?

С Тории они заранее договорились, что в том случае, если Такегами будет неудобно разговаривать, он пожалуется на боль в животе и под этим предлогом прервет беседу. Тории, однако, несмотря на отсутствие условного сигнала, быстро зашептал в трубку:

– Накамото был абсолютно прав! Парень вот-вот обделается от страха!

– Ясно. – Голос Такегами звучал спокойно и бесстрастно, хотя внутри у него все переворачивалось от волнения. Нужно было держать себя в руках, не давать воли эмоциям.

Такегами почувствовал на себе подозрительные взгляды Рицуко, Минору и Йоши. «Интересно, какое сейчас выражение лица у Казуми Токорода там, за двусторонним зеркалом? Что она чувствует, наблюдая эту сцену?» – подумалось полицейскому.

– Камия сказал, что куртку нашли. Репортеры вроде еще об этом не пронюхали. По крайней мере, по радио в новостях не говорили, так что, скорее всего, мой подопечный пока тоже не в курсе.

– Скорее всего.

– Твоя троица тоже ничего не знает?

– Нет.

– Скоро им расскажешь?

– Да.

– Если парень дернется, дам знать.

– Понял. – Такегами положил трубку и вернулся на свое место.

Рицуко Кавара испытующе посмотрела на него и спросила:

– Какие-нибудь новости по нашему делу?

Такегами надел очки и строго сказал:

– Вообще-то, нам есть еще чем заняться, кроме расследования обстоятельств смерти господина Токороды.

– Да-да, конечно, – понимающе кивнула она и принялась болтать ногами, как маленькая девочка.

Такегами показалось, что, несмотря на всю свою кажущуюся непосредственность, Рицуко нервничает больше остальных и может в любой момент сорваться.

Атмосфера в кабинете для допросов накалилась. Такегами казалось, что воздух обрел вес и давит на него каждой своей молекулой. Его словно заперли в помещении, доверху набитом влажной липкой ватой. Чтобы выбраться, нужно было во что бы то ни стало держаться.

Йоши Мита неприязненно взглянула на своих «детей» и демонстративно отодвинулась от них подальше. Она расположилась немного в стороне, повернувшись к ним боком. Минору Китадзё смерил ее презрительным взглядом и, насупившись, спросил Такегами:

– Ну как, вам удалось добиться от нее признания?

Йоши вскочила как ужаленная. Ее дорогой клатч соскользнул с коленей, упал и расстегнулся. Из него высыпались всякие мелочи: кошелек, мобильник, записная книжка в розовой обложке… Сконфузившись так, словно окружающие увидели не содержимое сумочки, а нижнее белье ее обладательницы, женщина принялась торопливо заталкивать все обратно.

– Вы в порядке? – осведомился Такегами.

– В-вроде да… – запинаясь, ответила она.

Полицейский подождал, пока женщина не сядет на место, и продолжил допрос:

– Непохоже, чтобы вы друг по другу особенно соскучились.

На его замечание никто не отреагировал.

– Теперь, когда все в сборе, я хотел бы поделиться с вами последними новостями.

Все трое насторожились и не без интереса посмотрели на него.

– Мы нашли куртку цвета «синий миллениум».

На лицах собравшихся отразилось неподдельное изумление. Все они были по-настоящему сильно удивлены.

Такегами посмотрел на Минору Китадзё поверх очков и продолжил свой монолог:

– Вы наверняка слышали в телерепортажах, что полиция ищет эту редкую импортную вещь, которую, по-видимому, носил убийца Наоко Имаи и Рёсукэ Токороды. До сих пор в нашем распоряжении были лишь волокна материи, найденные на телах жертв, и мы не знали, во что именно был одет преступник: в жилет или куртку. Теперь мы точно знаем, что это куртка.

– Почему вы мне все это говорите? На что вы намекаете? – возмутился Минору, вскакивая со стула.

– Я рассказываю об этом всем здесь присутствующим.

– Черта с два! Вы смотрите в упор на меня! Как будто женщины не носят куртки. Еще как носят!

Выдержав эффектную паузу, Йоши Мита не преминула заметить:

– Разумеется, носят, только вот та канадская фабрика, на которой была сшита куртка, специализируется на производстве мужской одежды. Об этом говорили в новостях.

– А тебя вообще не спрашивали! – гаркнул Минору и со злости изо всех сил пнул стул, так что тот перевернулся и с грохотом упал.

Такегами не двинулся с места. Он продолжал сидеть и молча наблюдал за происходящим, будто не собираясь вмешиваться. Вместо него вмешалась Рицуко Кавара:

– А ну прекратите! Перестань, Минору, прошу тебя! – Она бросилась к «брату», обняла его и, давясь слезами, проговорила: – Не обращай на нее внимания – не позволяй ей манипулировать тобой! Ей нравится мучить людей – такая уж она уродилась, не стоит ей подыгрывать.

– Если уж речь зашла об игре, то ты тоже мастерски играешь свою роль, – парировала Йоши. – Строишь из себя наивную дурочку. Ах, вы только посмотрите, что за ангел наша Казуми! Как мастерски она льет крокодиловы слезы и изображает саму невинность!

Рицуко бросилась на обидчицу, явно собираясь ее ударить. Тут Такегами понял, что пришло его время, и сказал:

– Найденная куртка испачкана кровью. Скорее всего, это кровь господина Токороды.

Рицуко тут же опомнилась, оставила Йоши в покое и вернулась на свое место. Минору поднял упавший стул, с грохотом поставил его и тоже сел.

– Я думаю, это наверняка кровь Токороды, – задумчиво повторил Такегами. – Его ведь ударили ножом двадцать четыре раза, если вы помните.

– Где… ее нашли? – дрогнувшим голосом спросила Рицуко.

Вместо того чтобы ответить, Такегами опять в упор поглядел на Минору.

– Я вам уже говорил, что мне ничего об этом не известно! Хватит на меня пялиться! – Минору опять занял оборонительную позицию и явно намеревался сражаться до конца.

– Я не «пялюсь», как ты выражаешься, и не подозреваю никого конкретно.

Такегами откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и посмотрел на всех троих допрашиваемых по очереди.

– У криминалистов есть такое выражение: «разговорить улики». Может, слышали? – спросил он. – Да будет вам известно, что улики и впрямь умеют говорить, да еще как. О чем они только не рассказывают нашим экспертам! Теперь, когда куртка у нас, мы быстро доберемся до убийцы.

Кто-то громко сглотнул.

– Однако вы можете помочь нам и сэкономить наше время. Если кто-нибудь хочет мне еще о чем-нибудь сообщить, сейчас самый подходящий момент. – Такегами взглянул на часы. – Жду ровно три минуты.

Минутная стрелка только что миновала двенадцать. «Что ж, тем легче засечь время».

В кабинете повисло тягостное молчание.

– П-почему вы спрашиваете нас всех троих сразу? – спросила Рицуко дрожащим голосом. – Зачем вам эта очная ставка?

Такегами снова посмотрел на часы:

– Тридцать секунд прошло.

Минору скорчил такую физиономию, что Такегами едва не рассмеялся.

– Эй, вы что? Вы за кого нас принимаете? Думаете, мы втроем замочили Токороду?

– Чушь какая! – крикнула Рицуко и в ужасе обхватила голову руками. – Неужели вы правда так думаете? И поэтому вы вызвали нас сюда всех разом?

– Шутки в сторону, офицер! – рявкнул Минору. – Кончайте уже этот спектакль! Вы все тут в полиции окончательно сдурели!

Такегами не сводил глаз с циферблата:

– В вашем распоряжении еще минута.

Казуми Токорода сидела неподвижно, прикрыв ладонью рот.

– Это что, правда? – спросила она, не убирая руки ото рта.

Тикако ответила не сразу, и тогда Казуми кинулась к ней и схватила ее за руку:

– Скажите же, неужели это правда? Куртку действительно нашли?

– Да, похоже на то, – невозмутимо ответила Тикако. – Нам недавно об этом сообщили.

– Ту самую куртку, в которой был убийца, когда совершал преступления?

– Да, она вся в крови.

Офицер Футигами подошла к девушке и заботливо спросила:

– Казуми, что с тобой?

– Мне… нехорошо…

Казуми тяжело опустилась на стул. Челка упала на глаза.

– Я просто представила… кровь… Какой ужас… Когда это случилось? В новостях уже говорили об этой находке?

– Думаю, телевизионщики сейчас как раз готовят репортажи о происшедшем для вечерних новостей.

Неподвижным бессмысленным взглядом Казуми уставилась в пространство перед собой. Потом, словно приняв какое-то решение, она быстро поднялась, сделала несколько шагов по комнате, но ноги у нее подкосились – девушка присела и схватилась за голову:

– Мне плохо… Сейчас стошнит…

Тикако склонилась над ней, принялась гладить по спине, ладонью чувствуя сбивчивый ритм дыхания несчастной. Чего бы сейчас не отдали полицейские, чтобы узнать, какие мысли роятся в голове этой хрупкой девушки, какие чувства ее терзают!

Казуми, однако, явно предпочитала держать свои соображения при себе. Она сидела на корточках, тяжело дыша и закрыв лицо руками. Ей нужно было во что бы то ни стало собраться с силами. Тикако хотела предложить ей сознаться прямо сейчас, мысленно убеждала: «Хватит уже! Не надо все еще осложнять! Игра окончена».

Прошло около минуты. Наконец Казуми поднялась, взяла сумочку и сказала офицеру Футигами:

– Мне нужно в туалет.

– Ты помнишь, куда идти, или тебя проводить?

Девушка возмущенно вскинула брови и довольно резко ответила:

– Обойдусь без конвоя!

Казалось, она готова закричать.

Офицер Футигами удивленно уставилась на нее и сделала успокаивающий жест. Осознав свою ошибку, Казуми смутилась:

– Ой, простите.

– Ничего. Дамская комната в конце коридора, за углом, справа.

– Да, я помню.

За дверью раздался удаляющийся неровный стук каблучков.

– Как-то это все жестоко, – пробормотала Футигами, опустив глаза в пол.

Тикако сидела молча и ждала, что еще скажет собеседница, но фраза осталась без продолжения. Поразмыслив, Футигами сказала:

– Прости, кажется, я не должна была этого говорить.

– Да ладно, у меня тоже паршиво на душе от всего этого.

Тикако поднялась, кивнула Футигами и вышла в коридор, услышав, как ее партнерша говорит в микрофон:

– Казуми отправилась в дамскую комнату, детектив Исидзу за ней проследит.

Тикако сегодня специально надела тапочки на резиновой подошве, чтобы можно было передвигаться бесшумно. Единственным звуком, который сейчас нарушал тишину в коридоре, был громкий взволнованный стук ее собственного сердца.

Не дойдя до дамской комнаты, Тикако на всякий случай остановилась возле двери той каморки, в которой Такегами проводил рекогносцировку около часа назад. Прислушалась. Разумеется, в незнакомом здании Казуми вряд ли решилась бы спрятаться за первой попавшейся дверью, но на всякий случай требовалось все проверить. В каморке было тихо. Тикако отправилась дальше.

Туалеты на этом этаже были небольшие. Раковины находились почти у самых дверей, а чуть дальше – пара кабинок. Тикако ожидала найти Казуми в одной из них, но сначала прошла на лестницу проверить, нет ли там девушки. Лестница оказалась пуста, только откуда-то снизу доносился громкий шум голосов. Там – управление дорожной полиции, полно инспекторов в форме, снующих туда-сюда. Вряд ли Казуми решится туда пойти.

Вернувшись к двери дамской комнаты, Тикако прислушалась. Изнутри не доносилось ни звука. Она немного приотворила дверь и заглянула внутрь. Из кабинки справа послышался знакомый голос:

– В любом случае нам не о чем беспокоиться, понял? – Казуми говорила с кем-то по телефону. Она явно спешила закончить разговор, но при этом очень хотела успокоить и приободрить собеседника. – Ты в магазине? Если увидишь новости, старайся держать себя в руках и не показывай виду, что тебя это касается. Говорю тебе, все будет нормально. Обещаю. Понял меня? Ты понял? Послушай, не делай глупостей, пожалуйста. Держись, ладно? – Голос девушки дрожал – она была готова заплакать. – Обещаешь? Полицию я беру на себя, не беспокойся. Они ни о чем не подозревают. Я уверена. Они думают, это сделали те трое. Да, меня сюда вызвали для опознания возможных преступников. – Казуми старалась говорить тихо, но от волнения не могла себя контролировать.

«Это жестоко. Пожалуй, да, – думала Тикако. – Но ведь убиты два человека. Разве двойное убийство – это менее жестоко?»

Если сейчас не принять меры, могут еще погибнуть люди. Тикако вдруг вспомнила тонкие пальчики Казуми, энергично набирающие сообщения… Есть ли другой способ противостоять злобе и ненависти этой девушки?

«Что более, а что менее жестоко?»

Тикако мысленно адресовала этот вопрос Накамото. Она представляла его не лежащим в реанимации без сознания, а таким, каким он был при их первой встрече, когда их представили друг другу в управлении на том совещании, где Накамото впервые озвучил свою теорию. «Браво! – восхищенно подумала она тогда, выслушав его. – Отличный план!» Что изменилось с тех пор?

Убедив себя таким образом в собственной правоте, Тикако аккуратно прикрыла за собой дверь дамской комнаты и отправилась обратно.

– Казуми говорит по телефону, – раздался в наушниках у Такегами знакомый голос Тикако. – Вне всяких сомнений, она рассказывает о случившемся. Все идет точно по сценарию Накамото.

Такегами нахмурился, и все трое допрашиваемых тут же, как по команде, выпрямились и уставились на него.

– Я отправила офицера Футигами проследить за дверью в туалет. Когда они с Казуми вернутся, я дам вам знать.

Такегами развернулся лицом к зеркалу и одобрительно кивнул, а потом сказал Токунаге:

– Свяжись с Тории. Надо сообщить ему, что Казуми Токорода сейчас говорит по телефону.

Тории ответил сразу:

– Это ты, Гами?

– Что там у тебя?

– Объект скрылся в служебном помещении и пока не выходил оттуда. Насколько я понял, ему кто-то позвонил и он ушел поговорить по телефону.

– Ему позвонила Казуми. Из служебки есть другой выход?

– Не беспокойся, все под контролем. В этом магазине стены стеклянные, так что ему негде спрятаться – он от нас не уйдет.

– Смотрите не вспугните его.

– Мы сама незаметность.

– И никакой самодеятельности! Поосторожнее там с ним.

– Гами! – возмутился Тории. – За кого ты меня принимаешь? Я уже многому научился на горьком опыте. Можешь на меня положиться.

– Смотри у меня! Если мы из-за тебя запорем это дело сейчас, когда оно уже почти выгорело, как мы потом будем смотреть в глаза Накамото? – Такегами повесил трубку и отер пот со лба. – Похоже, нервы сдают – я весь в испарине, – пожаловался он Токунаге.

– Да ладно, пока держишься молодцом. Человек-кремень!

– Ты все шутишь! Как только тебе удается сохранять душевное равновесие!

– А мне-то что? У меня в этом спектакле роль даже не второго, а самого что ни на есть заднего плана. – Улыбнувшись, Токунага посмотрел на Такегами. – А здорово Накамото это все придумал, правда, Гами?

– Похоже на то.

– Все прошло как по маслу. Удивительно, насколько предсказуемы современные дети!

– Потому что, в конце концов, что бы там они ни натворили, они все-таки дети.

Токунага наморщил нос и спросил:

– Детей вроде обижать нехорошо? А мы тут, можно сказать, организовали избиение младенцев.

Такегами ничего не ответил. Глядя на его помрачневшее лицо, Токунага сказал:

– Я зря это сказал. Прошу прощения.

– Проехали. Главное сейчас – довести дело до конца.

Такегами оглянулся на троицу, сидевшую у стола. Три пары глаз, серьезных и усталых, смотрели на него.

14

Казуми Токорода вернулась в комнату за зеркалом, громко хлопнув дверью. Офицер Футигами вела ее под руку, а девушка вырывалась и всячески выражала недовольство.

– Тебе лучше? – спросила Тикако.

– Я хочу домой, – заныла Казуми, избегая смотреть ей в глаза. – Я хотела пойти домой, но ваша коллега не пустила меня!

Тикако приобняла девушку и попыталась усадить ее на стул, но та ни в какую не хотела повиноваться:

– Говорю вам, с меня хватит! Я не могу больше на это смотреть!

– Почему? Что случилось? – Тикако испытующе заглянула ей в глаза. – Из-за чего ты так расстроилась?

Заботливый и в то же время настойчивый тон Тикако в конце концов подействовал на Казуми. Она немного успокоилась и расслабилась.

– Я плохо себя чувствую, меня подташнивает. Мне надо домой. – На лбу у девушки выступили капельки пота. Руки дрожали. – Я представила себе куртку, измазанную в крови, – и мне стало плохо. Дышать нечем. Не могу здесь больше находиться!

– Хорошо, я сейчас пошлю за твоей мамой. Она придет, и вы вместе отправитесь домой.

– Не надо ее звать!

– Я схожу за госпожой Токорода, – участливо предложила Футигами и вышла в коридор, словно радуясь возможности оставить Казуми и Тикако.

Молодой сотруднице наверняка было очень больно смотреть на все происходящее, и Тикако могла ее понять. Футигами действительно приходилось тяжелее всех, ведь она так много времени провела с Казуми и сделала все, чтобы заслужить расположение и дружбу девушки.

– Я вызову машину, и вас отвезут домой. Подожди немного.

Из кабинета для допросов донесся голос Йоши Мита. Казуми даже не взглянула в сторону зеркала: она встала лицом в угол, обхватив себя за плечи обеими руками.

Тикако решила понаблюдать за происходящим в кабинете для допросов.

– Итак, вы не добились от нас никаких признаний, – говорила Йоши. – Несмотря на это, вы все равно нас в чем-то подозреваете?

– Вы могли дать нам три минуты, три часа или три дня – нам вообще без разницы! – иронично заметил Минору, качая ногой. – Лично я знать ничего не знаю об этой куртке.

– Я тоже, – подхватила Рицуко.

– Наверняка у кого-нибудь еще были мотивы убить господина Токороду, – сказала Йоши. – Насколько я знаю, семейка у него та еще. Он мне говорил, что дома чувствует себя как в морозилке. – Женщина грустно вздохнула.

– Ну да, ну да… И именно поэтому ты решила, что Токорода разведется с женой и предложит тебе руку и сердце, – поддел ее Минору. – Надо же быть такой идиоткой! Все женатые мужчины обещают своим любовницам золотые горы. В твоем возрасте пора бы уже об этом знать!

Йоши бросила на него гневный взгляд:

– Можно подумать, Токорода только мне жаловался на свое семейство! Вы ведь сами слышали, он всем нам об этом говорил тогда, в кафе.

– Ну и что, что говорил. Лично мне гораздо лучше запомнились твои душещипательные истории о том, как тяжело быть одинокой и никому не нужной.

– Прекрати издеваться надо мной!

– А не то что? Что ты мне можешь сделать?

Такегами взял со стола стопку документов и грохнул ими об стол, а потом сделал вид, что просто выравнивает таким образом края папок.

Минору кивнул в его сторону:

– Гляди, ты даже господина офицера вывела из себя!

– Я хочу, чтобы вы кое-что уяснили. – Йоши приподнялась со стула и подалась в сторону Такегами, видимо таким образом пытаясь привлечь к себе его внимание. – Рёсукэ Токорода очень страдал от одиночества. Я тоже чувствовала себя никому не нужной, поэтому мы с ним отлично понимали друг друга. Наша игра в «семью» много значила для нас. Мы воспринимали ее всерьез.

Минору отчаянно замотал головой, но Йоши продолжила, не обращая на него внимания:

– Рёсукэ был очень несчастен. Его дочь и жена не понимали его. Он жаловался мне, что его семейная жизнь напоминает ему бесконечный спектакль, а ему давно надоело притворяться. Он говорил, что не знает, для чего и как ему жить дальше. Господин Токорода относился ко мне с особенной теплотой, у нас с ним были очень близкие отношения, потому что я была Мамой в его виртуальной семье. А эти двое разозлились на меня, когда поняли, что Папа стал уделять им меньше внимания после того, как я появилась на сайте и в его жизни.

Рицуко толкнула Минору локтем в бок:

– Во дает! Похоже, у нашей Мамы крыша окончательно съехала. Это ж надо нести такую чушь!

– Замолчи, маленькая дрянь!..

С перекошенным от злости лицом Йоши метнулась к Рицуко. Громко заскрежетали по полу ножки металлических стульев.

Минору вскочил, чтобы разнять Маму и Сестру.

– Немедленно прекратите! – крикнул Такегами.

Все трое замерли на месте. В кабинете стало совсем тихо.

И вдруг из угла раздался громкий стук – это детектив Токунага уронил ручку. Он виновато посмотрел на всех, извинился и полез за ней под стол.

Потом в кабинете повисло неловкое молчание. Рицуко Кавара по-детски хихикнула.

– Этот следователь такой забавный! – сказала она Минору. – Просто клоун какой-то!

На несколько мгновений опять воцарилась тишина, которую вскоре нарушил вой далекой сирены. Звук постепенно усиливался, – видимо, полицейская машина направлялась в участок из Сибуи. Автомобиль остановился под окнами, сирена затихла.

– Похоже, произошло очередное преступление? – осведомилась Рицуко. – Весело тут у вас, я гляжу. Может, уже отпустите нас и займетесь чем-нибудь другим?

– Точно, – поддержал ее Минору. – Теперь, когда у вас есть куртка, что вам надо от нас? Вы же сами сказали, что эта новая улика поможет вам очень быстро найти настоящего преступника.

Детектив Токунага набрал какой-то номер и спросил:

– По какому поводу, собственно, сирена? Мы тут едва не оглохли. – Выслушав краткий ответ, он сказал: – Все понятно. – Потом Токунага положил трубку и сказал Такегами: – Они уже здесь.

– Кто они? – не унималась Рицуко. – Какие еще преступления вы расследуете, господин офицер? Вы специализируетесь на убийствах?

– К вашему делу это отношения не имеет, – ответил Такегами. – Неужто убийства Рёсукэ Токороды вам недостаточно? Сейчас в первую очередь необходимо отыскать виновного в этом преступлении.

Йоши довольно манерно положила ногу на ногу и сказала:

– Если хотите знать мое мнение, то лично я думаю, что Рёсукэ убила жена. – Она вдруг посерьезнела и продолжила с явной злобой в голосе: – Наверняка его зарезала жена. Больше некому. К тому же свидетели, кажется, сообщали, что с места преступления доносились женские крики.

– Сообщали, – подтвердил Такегами. – И вы всерьез в это верите?

– Да, верю, – коротко ответила Йоши и посмотрела в потолок. – Кто еще, кроме жены, мог так сильно ненавидеть господина Токороду и Наоко Имаи, чтобы решиться на столь ужасное преступление? Мне кажется, больше ни у кого мотива не было.

– Так уж и ни у кого?

– Господин офицер, я понимаю, что вы сочувствуете этой женщине, потому что ее муж ей изменял и, в общем, сам в какой-то степени оказался виноват в случившемся. Однако мне кажется, что, когда брак разваливается, обе стороны несут за это одинаковую ответственность.

– Лично я тоже не считаю, что Токорода сам был во всем виноват, – вмешался Минору.

Не обращая внимания на его комментарий, Йоши продолжала свой монолог, глядя прямо в лицо Такегами:

– Точно вам говорю: Токороду убила жена. Сначала она задушила Наоко Имаи, а потом поквиталась с мужем, зарезав его ножом. Судя по тому, что она нанесла ему так много ран, наверняка она была вне себя от злости.

– Вам не кажется, что, если бы госпожа Токорода решила убить мужа, она, скорее всего, сделала бы это дома?

– Вовсе не обязательно. Может, она следила за мужем, а когда он остановился у стройплощадки, воспользовалась моментом и напала на него. Совершив убийство, эта злодейка кинулась домой – там ведь совсем недалеко. Говорю вам, она запросто могла это все провернуть.

– Пожалуй. Однако, насколько я понимаю, ваша гипотеза целиком основывается на предположении, что госпожа Токорода была не в себе и действовала в состоянии аффекта, так?

– Не совсем. Моя гипотеза подтверждается фактами. – В голосе Йоши зазвучали металлические нотки. – Господин Токорода рассказал нам кое-что на семейном совете. Эти двое там тоже были, так что они подтвердят. – Йоши кивнула в сторону Казуми и Минору. – Папа тогда сообщил нам, что за ним следят.

– Следят? – Лицо у Такегами вытянулось от удивления.

– Да, он сказал, что повсюду чувствует за собой слежку и подозревает в этом собственную дочь.

– Казуми?

– Да. Токорода назначил нам встречу третьего апреля на два часа, потому что как раз в это время и в этот день у его дочки в школе был какой-то серьезный экзамен, который она ни за что не могла пропустить, а значит, не смогла бы увязаться за ним.

Рицуко и Минору переглянулись.

– Это правда? – спросил Такегами.

– Вообще, да, – сказал Минору.

– Папа упоминал об этом, – подтвердила Рицуко. – Когда мы встретились на станции, он очень нервничал. Он тогда сразу нам пожаловался, что дочь везде ходит за ним хвостом и он не знает, как от нее отвязаться. Ему очень не хотелось, чтобы Казуми видела нас вместе.

Рицуко в задумчивости посмотрела на руки:

– Помню, я тогда подумала: «Похоже, Папе приходится несладко с такой чокнутой дочуркой». Девица реально не в себе?

Такегами проигнорировал ее вопрос и снова обратился к Йоши:

– Допустим, Казуми Токорода действительно следила за отцом. Это ее личное дело. Не понимаю, почему это дает вам основания подозревать ее мать в убийстве ее отца?

– Ну как же вы не понимаете! – раздраженно сказала Йоши. – Госпожа Токорода наверняка заставила дочь следить за мужем!

– Прямо скажем, далеко идущее умозаключение!

– Если вы всерьез так считаете, то вы плохо знаете женщин. Госпожа Токорода, скорее всего, давно знала, что муж ей изменяет. В глубине души она терпеть его не могла, хотя и продолжала прикидываться всепрощающей дурой. Имидж доброй самаритянки не позволял ей самостоятельно вести слежку за супругом, так что пришлось ей натравить на него дочку. – Йоши была явно убеждена в собственной правоте. Она, по-видимому, давно все обдумала и теперь уверенно излагала собственную версию: – Малышка Казуми стала орудием мести в руках матери. В таких делах дочки всегда заодно с мамами. Наверняка девочка не гнушалась также читать папины письма и копаться в его компьютере. Господин Токорода говорил мне, что давно подозревает это, но не делает ничего, чтобы ее остановить, потому что ему интересно наблюдать реакцию дочери. Он слишком много позволял своей малышке Казуми.

Как бы не веря собственным ушам, Такегами спросил:

– То есть вы утверждаете, что Казуми Токорода давным-давно знала о том, что у ее отца есть виртуальная семья в Интернете?

Йоши торжествующе посмотрела на него и сказала:

– Да, утверждаю. И именно поэтому господин Токорода так тщательно выбирал время и место нашей встречи: он не хотел, чтобы его дочь или жена помешали нам увидеться. Казуми Токорода знала о нашем существовании и наверняка была не в восторге от происходящего.

– Это ложь!

В какой-то момент Казуми повернулась лицом к двустороннему зеркалу и наблюдала за допросом. Она по-прежнему стояла, обхватив плечи руками, словно ей было холодно. На шее у нее лихорадочно пульсировала жилка.

– Это наглая ложь! – повторила девушка и отчаянно замотала головой, так что ее блестящие каштановые волосы разметались во все стороны. – Она лжет!

– Успокойся, Казуми…

– Я ничего не знаю… То есть не знала… Лгунья, лгунья!

– Давайте-ка обсудим этот момент поподробнее. – Такегами медленно поднялся со стула, оперся о стол и посмотрел на сидящих перед ним членов виртуальной семьи. – Да, у Рёсукэ Токороды была дочь по имени Казуми. Настоящая дочь, его плоть и кровь.

Минору закусил губу и уставился прямо перед собой немигающим взглядом. Рицуко внимательно смотрела на Такегами. Йоши, презрительно фыркнув, отвернулась к окну.

– Итак, Казуми следила за виртуальной семьей, которую ее папа завел в Интернете. Она следила за всеми вами – ее отец вам об этом рассказал, так?

Рицуко кивнула.

– И насколько я понимаю, господин Токорода не делал ничего, чтобы скрыть от дочери правду о своем новом увлечении, потому что его интересовала ее реакция. Так было дело?

Рицуко снова кивнула и опустила глаза.

– Кроме этого, господин Токорода признался вам, что его семейная жизнь не сложилась, потому что жена и дочь не понимают его и кажутся совсем чужими, так что он обречен страдать от одиночества. – Выдержав небольшую паузу, Такегами подвел итог: – Лично мне кажется, что все приведенные факты подтверждают одно: господин Токорода был безответственным эгоистом.

Йоши нервно моргнула, сердито поджала губы и опять отвернулась.

– Разумеется, – продолжал Такегами, – нам с вами трудно определить, где там была причина, а где – следствие: то ли господин Токорода так часто ходил налево, потому что его семейная жизнь не задалась, то ли его отношения с близкими никак не ладились как раз из-за того, что он так часто ходил налево. Возможно, он искал себе идеальную спутницу жизни в Интернете, а потом решил создать виртуальную семью. Кто его знает, из-за чего все так вышло. Вероятно, все герои этой драмы так или иначе виноваты в случившемся, а может быть, никто не виноват. Как посмотреть.

– Я… – хотела было что-то сказать Рицуко, но вдруг осеклась и замолчала.

– Быть может, Рёсукэ Токорода понятия не имел, какую боль он причиняет жене и дочери. Мы часто раним близких, сами того не замечая.

– Почему вы считаете, что завести виртуальную семью было так уж жестоко и гадко со стороны господина Токороды? – сердито спросила Йоши. – Мы ведь никогда не стремились заменить ему настоящую семью. Это была лишь игра, не более того. Мы общались в основном в Сети, изображали идеальных родителей и детей, никому не мешали, радовали друг друга – что в этом плохого?

Такегами медленно кивнул:

– В том, что вы делали, действительно вроде бы не было ничего эгоистичного и жестокого. Каждый может немного пофантазировать и порадовать себя и других – почему нет?

– Тогда в чем, собственно, дело?

– Дело в том, что, когда фантазии вторгаются в настоящую жизнь, это может быть опасно.

Йоши презрительно усмехнулась, а Рицуко опустила голову.

– В тот момент, когда господин Токорода узнал, что дочь в курсе его затеи, он должен был прекратить игру. Но он этого не сделал. Ему нужно было спустить все на тормозах – вы понимаете, что я имею в виду? Во время вашего сборища, глядя вам всем в лицо, господин Токорода должен был попрощаться с вами, а не усугублять сложность ситуации, ставя на карту будущее своей реальной семьи ради семьи виртуальной и хорошо зная, что его дочь Казуми следит за его перепиской и наверняка очень переживает по поводу происходящего. – Такегами обратился к Рицуко Кавара: – Казуми Токорода – почти ваша ровесница. Вам об этом известно?

Рицуко не ответила.

– Когда на семейном совете господин Токорода рассказал вам о дочери, неужели вы о ней не подумали? Неужели ваша игра в идеальную «семью» была вам так дорога, что ради нее вы могли пожертвовать благополучием человека? Не пробовали поставить себя на место Казуми Токорода?

– Но я…

– Вы, помнится, говорили, что безразличие родителей вас сильно ранит? – продолжал наседать Такегами. – Представьте, что папа и мама не просто игнорируют вас, а еще и играют в дочки-матери с какими-то абсолютно чужими людьми. Как вам такое понравится? Вас это не ранит? Не разозлит?

Тут вдруг вмешался Минору:

– Именно поэтому я и решил, что с меня хватит.