Текст книги "Искупление (ЛП)"

Автор книги: Мишель Хорст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Я резала яблоко. Нож соскользнул, и я порезалась.

Я не могу посмотреть на него.

– Это больше, чем надрез.

Я пытаюсь отстраниться, но вместо этого Элай притягивает меня ближе. Он забирает мешок из моей руки и бросает его на пол.

– Посмотри на меня, – говорит он ледяным тоном.

Я качаю головой, и моё сердце начинает снова бешено колотиться.

Элай хватает меня за подбородок и поднимает моё лицо. В ту же секунду, когда наши глаза встречаются, мои губы уже готовы выпалить извинения.

Боль омрачает его глаза, и на правой стороне его челюсти начинает дергаться мышца.

– Почему, Куинн?

Я опускаю глаза не в силах видеть его разочарование. Я и так чувствую себя виноватой.

Но вместо того, чтобы говорить мне, какой я ужасный человек, Элай берёт меня за руку и тянет обратно в дом. Он продолжает идти, пока мы не добираемся до ванной.

– Садись, – шепчет он.

Я сажусь на туалет и смотрю, как он берёт аптечку из шкафчика.

Элай очищает порез, прежде чем обернуть вокруг него бинт. Это заставляет меня чувствовать себя ещё хуже. Теперь он убирает мой беспорядок.

Когда он заканчивает, то тянет меня с туалета к себе на колени, садясь на пол. Его руки обнимают меня, и он зарывается лицом в мои волосы.

Это последнее, что я ожидала от него.

Я чувствую, как новый вид боли расцветает в моей груди. Вместо того, чтобы кричать на меня и говорить, насколько я слаба, Элай заботится обо мне. Он слишком добрый, слишком нежный, и это убивает меня. Я бы чувствовала себя лучше, если бы он накричал на меня.

– Пожалуйста, поговори со мной, – шепчет Элай.

Я пытаюсь придумать новую ложь, которая заставит его почувствовать себя лучше, но из моего рта выходит лишь правда.

– Это больно, когда ты добр ко мне.

Элай отодвигается назад, и боль на его лице опустошает меня.

Я трясу головой, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы объяснить Элаю свои чувства.

– Я сделала это.

Я указываю на повязку, потому что даже не могу произнести это вслух.

– Я сделала это, потому что физическая боль отвлекает меня от настоящей боли.

Я кладу руку на свою грудь.

– Это то же самое, когда ты добр ко мне. Это другой вид боли.

– Почему тебе больно, когда я добр к тебе? Я не понимаю.

Так трудно объяснить то, чего даже сама не понимаешь.

– Я не… – я останавливаюсь на секунду, тщательно выбирая слова. – Я чувствую, что я этого не заслуживаю, Элай. Я ужасный человек.

Элай качает головой.

– Ты слышишь себя, Куинн? Ничего из того, что случилось той ночью, не было твоей виной. Ты же знаешь это, верно?

Моя грудь начинает болеть, и я закрываю глаза.

– Сначала всё, о чём я могла думать, это Рой, – шепчу я, и мой голос кажется пустым. – Но воспоминания о Рое начинают исчезать, Элай. Я больше не вижу его так же отчётливо. Я начинаю… – я открываю глаза и смотрю на него. – Забывать.

– Ох, малышка, – шепчет он.

Он откидывает мои волосы назад, а я смотрю вниз на свои руки.

– У меня кошмары про ту ночь, – говорю я так тихо, что не уверена, услышит ли он слова. – Роя больше нет в них. Там просто тот монстр.

Элай рычит. Его рука скользит по моей шее, и он крепко притягивает меня к своей груди.

Я держусь за него, изо всех сил молясь, чтобы он не устал от меня.

Начинает темнеть, но мы не двигаемся.

– Я не знаю, почему я это сделала, Элай. Это был момент безумия. Я не хотела, но как только начала, уже не могла остановиться.

Я зарываюсь глубже в него, пытаясь окружить себя его теплом и запахом. Когда я рядом с Элаем, темнота не так уж темна.

Он целует мои волосы и спрашивает:

– Ты не думала, что было бы лучше, если бы ты встретилась с кем-то?

– Нет! – рявкаю я, отталкиваясь от Элая. – Теперь ты говоришь, как мой папа.

Я встаю и ухожу от него.

– Твой отец волнуется. Я волнуюсь, – говорит он, следуя за мной. – Мы думаем, что сейчас тебе это нужно. Это может быть лучшим решением.

Я останавливаюсь и оборачиваюсь. Мне просто нужно, чтобы он отступил.

– Так ты думаешь, что я должна обратиться к какому-то психиатру? Ты думаешь, что так будет лучше для меня? Ты думаешь, я сумасшедшая?

Я с силой толкаю Элая, просто желая, чтобы он остановился.

Он хватает меня за руки, и только тогда я понимаю, что набросилась на парня, который просто пытается помочь. Я схожу с ума.

– Боже мой, – шепчу я. – Элай, я не хотела срываться на тебе.

Такое чувство, что я вот-вот взорвусь, но никто так и не узнает о разрушительном хаосе, живущем внутри меня.

– Малышка, – шепчет Элай. Его голос звучит так же разбито, как я себя чувствую. – Я просто хочу лучшего для тебя. Если ты не хочешь говорить с кем-то, тогда поговори со мной или моей мамой. Мне всё равно, кричишь ли ты, пока ты выпускаешь это. Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь. Просто выпусти это. Не держи и не позволяй этому съедать тебя. Я был там, помни. Я был там с тобой.

Я преодолеваю расстояние между нами и обнимаю его. Что я сделала, чтобы заслужить такого, как он?

Я прижимаю лицо к его груди и шепчу:

– Когда я с тобой, то почти могу представить, что ничего из этого не произошло. Я чувствую себя нормально, и это заставляет меня чувствовать себя виноватой. Как я смею двигаться дальше, в то время как Рой мёртв? Прошло всего пять недель.

Элай отступает и обхватывает моё лицо.

– Исцеляться – это нормально, Куинн. Это не значит, что ты забудешь его.

Я выдавливаю слабую улыбку.

– Спасибо, Элай. Я собираюсь отправиться спать. Это был долгий день.

Он целует меня в лоб и говорит:

– Спасибо, что поговорила со мной.

Я поворачиваюсь и иду в свою комнату, но прежде чем войти, я говорю:

– Я постараюсь сильнее открыться. Спасибо за то, что терпелив со мной.

– Всегда.

Он смотрит на меня, пока я не закрываю дверь.

Мне действительно нужно что-то делать. Элай прав. Я не могу так продолжать.

***

Как только утром Элай уходит, я иду к дому его родителей.

Подойдя к дому, я вижу, что задняя дверь открыта. Внутри тихо, я стучу перед тем, как войти.

– Миссис Джексон? – зову я, заходя на кухню.

Через несколько секунд она выходит из-за угла и улыбается, увидев меня.

– Ты как раз вовремя к кофе, – говорит Миссис Джексон и начинает готовить две кружки.

– Спасибо.

Я нервно облизываю губы.

– Мне нужен совет.

Она улыбается мне, затем быстро заканчивает приготовление кофе. Протягивая мне кружку, она говорит:

– Пойдём, посидим на улице. Чудесный день.

Я следую за ней на веранду, и мы садимся на солнце. С приближением зимы утром намного прохладней.

Я делаю глоток кофе, прежде чем сказать:

– Спасибо вам за всё, что вы сделали для меня за последний месяц.

Она тянется к моей руке и сжимает её.

– Не стоит благодарности. Какой нужен совет?

Я глубоко вздыхаю. Это будет трудно объяснить, и я надеюсь, что она поймёт.

Я не знаю с чего начать, поэтому просто начинаю говорить.

– Я действительно люблю Роя, даже сейчас, когда он ушёл.

Она кивает и медленно потягивает свой кофе, терпеливо ожидая, что я скажу. Это то, что я больше всего люблю в ней. Она действительно слушает.

– Мистер Джексон сказал мне, что знает, что я люблю Элая.

Я смотрю на неё, чтобы увидеть её реакцию, но на её лице нет никаких следов удивления.

– Я полагаю, вы тоже знаете?

– Конечно, я знаю, как ты относишься к Элаю. Он твой лучший друг.

Я качаю головой и смотрю вниз на карамельную жидкость в моих руках.

– Это большее. Я влюбилась в него, когда мы встретились. Я не сказала ему, потому что не хотела его потерять. Я знаю, что он видит во мне только маленькую сестру. Вот почему я попыталась с Роем.

Я смотрю на миссис Джексон, чтобы она поняла, что я имею в виду каждое слово.

– Я действительно люблю Роя.

– Конечно, ты любишь, милая.

Моё дыхание становится неустойчивым, когда я говорю:

– Но это не та любовь, которую я испытываю к Элаю. Любовь, которую я чувствую к Рою, спокойная и безопасная, тогда как то, что я чувствую к Элаю, это…

– Сбивающее с толку? Ошеломляющее? Интенсивное? – подсказывает она.

– Да, и даже больше, – говорю я, улыбаясь ей. Но улыбка быстро исчезает. – Я чувствую себя виноватой. Рой заслужил гораздо большего.

Она ставит свою кружку на пол и откидывается на спинку стула. Она смотрит на деревья в направлении океана.

– Я верю, что любовь – это выбор, который мы делаем. Это не чувство. Конечно, вначале ты влюбляешься, и внутри тебя бушуют все эти сумасшедшие гормоны, но со временем жар угасает, и любовь становится работой. Ты должен работать над тем, что ты чувствуешь к человеку. Ты выбрала попробовать с Роем, и пока он был с тобой, ты дарила ему всю любовь, в которой он нуждался, Куинн. Я верю, что ваш брак был бы счастливым. Ты бы работала, чтобы добиться успеха в этом.

Я киваю, потому что она права. Я бы никогда не причинила бы ему боль.

– Но Роя больше нет. Это не значит, что ты перестанешь любить его. Ты всегда будешь помнить его, и со временем эти воспоминания принесут тебе улыбку. Не слишком ли рано, чтобы начать отношения с кем-то другим? Нет правильного или неправильно ответа. Однако вот что я могу тебе сказать. Если ты волнуешься о том, что могут сказать люди, тогда остановись. Ты должна делать то, что правильно для тебя.

Я вздыхаю и придвигаюсь вперёд, положив руки на свои колени. Я смотрю вниз на пол и говорю:

– Но что если они начнут сплетничать?

Миссис Джексон тянется ко мне и проводит рукой по моим волосам.

– Милая, люди всегда найдут, о чём поговорить. Это не имеет значения. Они не имеют права голоса в твоей жизни. Если ты проживаешь свою жизнь, чтобы угодить другим, ты просто будешь несчастна. Однажды мудрый человек сказал мне, что ты получаешь только один шанс на эту жизнь. И только от тебя зависит, используешь ли ты его наилучшим образом. Если ты хочешь быть с Элаем, тогда иди за тем, чего хочешь.

– Вы правы, – шепчу я, думая над всем, что она только что сказала.

Я ставлю кружку на пол, боясь от волнения сломать её.

– Я… эмм, – я запинаюсь на том, что я хочу сказать дальше. – Я никогда не была с мужчиной. Элай намного старше, и я уверена, что он уже не…

Я позволяю словам повиснуть окружающем меня некомфортном воздухе.

Миссис Джексон встаёт и подходит к перилам. Она поворачивается и прислоняется к ним.

Я начинаю беспокоиться о том, что, может быть, я чересчур перешла на личное, когда она говорит:

– Когда дело доходят до того, что двое взрослых оказываются близки в первый раз, не должно иметь значения, с кем они были раньше. Всё, что имеет значение в этот момент, – это вы двое. Это будет впервые для вас обоих.

– Если даже мы зайдём так далеко, я волнуюсь, что испорчу все. Что, если я запаникую? Что если… – моё лицо кривится, когда я шепчу: – Кошмары никогда не прекращаются. Такое ощущение, что это запятнало меня, и я боюсь, что Элай увидит это. Это изменило меня, и я боюсь, что Элай не захочет быть с человеком, которым я становлюсь.

Миссис Джексон протягивает мне руку.

– Давай прогуляемся. Я хочу показать тебе кое-что.

Я беру её за руку, и мы молча идём, пока не добираемся до пляжа.

– Сними обувь, – говорит она, скидывая свои сандалии. Я разуваюсь, и она затягивает меня в воду. Холодно, но я делаю, как она говорит. – О чёрт, было гораздо теплее, когда я делала это в последний раз.

Я улыбаюсь её словам.

– Что ты чувствуешь, помимо леденящего холода?

Я хмурюсь и смотрю на неё.

– Воду? Она мокрая?

Она кивает.

– Она ощущается как всегда, верно?

– Да, – говорю я, не уверенная, что всё это значит.

– Посмотри вокруг. Что-нибудь изменилось?

Я смотрю на океан и качаю головой.

– Нет, всё так же.

Она вытаскивает меня из воды, и мы подбираем нашу обувь, прежде чем начинаем возвращаться домой.

– Ураганы приходят и уходят, но море все равно остаётся прежним. Конечно, для восстановления природы требуется некоторое время, но она не меняет общую картину. То же самое относится и к тебе, Куинн.

Я наконец-то понимаю, что она пытается сказать и улыбаюсь.

– Как вы стали такой мудрой?

Она смеётся.

– Я вышла замуж за Алекса.

Это заставляет меня засмеяться.

– Как продвигается обучение? Итан говорит, что ты довольно хороша.

– Слишком медленно. У меня была глупая фантазия, что всего за несколько дней я стану крутым бойцом.

Я срываю лист с дерева и начинаю кромсать его на кусочки.

– Станет ли когда-нибудь лучше?

Она молчит, пока мы не добираемся до дома и снова не садимся. Я начинаю надевать свою обувь, когда она говорит:

– Элай рассказывал тебе, как умерли мои родители?

Я качаю головой и сажусь поудобнее.

– Они были убиты.

Я не ожидала услышать эти слова, и они потрясают меня.

Она делает глубокий вдох, прежде чем продолжить:

– Мой отец и дядя связались с действительно плохими людьми. После того, как моих родителей убили, я была вынуждена бежать из Южной Африки. Я приехала сюда, и мне удавалось прятаться в течение семи лет, прежде чем они нашли меня. Тогда я винила себя.

Мои глаза прикованы к её лицу. Моё сердце начинает биться быстрее, когда она рассказывает мне о своём прошлом.

Раненое выражение омрачает её черты лица. Впервые я вижу всю боль, которую миссис Джексон скрывала внутри себя, и которой теперь позволила всплыть на поверхность.

– Они держали меня в контейнере и делали ежедневные записи, когда били меня. Я помню, что хотела, чтобы один из ударов или пинков просто бы закончил всё это.

Я хочу потянуться к ней, но знаю, что сейчас неподходящее время. Я держусь, просто слушая каждое ужасное слово.

– Четвёртый день был самым худшим.

Её лицо искажается от боли.

– Один из них изнасиловал меня.

Я задыхаюсь от шока и вскакиваю. Я встаю на колени рядом с ней, желая убрать эти ужасные воспоминания из её разума.

– Алекс нашёл меня на следующий день. Он убил их всех, и я помню, как думала, что их смерть была слишком быстрой, слишком простой. Я хотела, чтобы они страдали так же, как страдала я.

Я смотрю на неё, и слеза катится по моей щеке. По сравнению с ее травмой, моя выглядит, как прогулку в парке.

Миссис Джексон тянется ко мне и стирает слезу с моей кожи, а затем наклоняется вперёд и обхватывает моё лицо руками.

– Твоя боль так же реальна, как и моя, Куинн. Каждый справляется по-своему. Нет одинакового опыта для двух разных людей. Я не буду лгать, месяцы после этого были живым кошмаром. Я не могла спокойно находиться среди людей. Прошло несколько недель, прежде чем я почувствовала себя почти комфортно с Алексом. Я чувствовала себя грязной. Они использовали и выбросили меня, как кусок мусора. Это почти всё испортило между нами с Алексом, но он был так терпелив со мной. Первый раз, когда мы были близки, оказался довольно катастрофическим. Я думала, что погубила все шансы на наше совместное будущее, и только потом осознала, что всё это было в моей голове. Тогда я была врагом сама для себя. Наше сознание имеет свойство придумывать страхи, которые никогда не существовали. Нас так затягивает в эти страхи, что мы забываем жить.

– Думаю ли я о том, что произошло? Да, это часть того, кем я являюсь.

Она качает головой и шепчет:

– Но я не могу вспомнить их лица. Теперь воспоминания похожи на выцветшие пятна. Острый край боли был приглушён с годами, и у тебя будет также.

Я кладу руку на её колено.

– Это помогло? Когда мистер Джексон убил их, вам стало лучше?

Она качает головой.

– Не имело значения, были ли они мертвы или живы. В течение долгого времени я сама давала им силу, чтобы причинить мне боль. Не важно, были ли они где-то далеко или на расстоянии десяти футов. Это не делало боль ни меньше, ни больше. Только когда я увидела красоту, которая пришла из всего этого, то начала исцеляться.

– Какая красота может вообще прийти из чего-то такого ужасного? – спрашиваю я.

– Алекс. Элай. Итан.

Она улыбается, и боль отступает обратно в глубины, из которых она её вытащила.

– Мне пришлось пройти через ад, чтобы найти мой рай.

Я поднимаюсь и обнимаю её.

– Вы самый сильный человек, которого я знаю.

Она отодвигается и смотрит на меня.

– Тогда я не была сильной, Куинн. Я сделала это только потому, что я впустила Алекса. Мне пришлось научиться доверять ему. Я должна была сделать выбор, буду ли я бежать вечно или останусь и сражусь, чтобы быть с ним.

– Я понимаю. Большое вам спасибо за то, что поделились всем этим со мной.

Она улыбается и заправляет мои волосы назад.

– Я всегда буду здесь, чтобы поговорить, Куинн. Если дела станут очень плохи, а они станут, просто запомни одну вещь.

– Какую?

– Люди придут в твою жизнь и причинят тебе боль. После того, как они закончат с тобой, то двинутся дальше, как будто ничего не случилось. Тебе решать, дашь ли ты им власть разрушить всю свою оставшуюся жизнь, в то время как они забудут о тебе. Или же ты скажешь: «Ты, чёрт возьми, бьёшь, как сучка» и забудешь, что они когда-либо существовали. Они жалкие, Куинн. Они не заслуживают места в твоей жизни.

Её слова освобождают. Я хватаю её и крепко обнимаю, шепча:

– Большое вам спасибо.

Она тоже меня обнимает и целует в висок.

– Ты для меня, как дочь, Куинн. Я живу тобой.

Я отодвигаюсь и улыбаюсь. Я слышала, как Джексоны говорили это друг другу раньше, но я не знаю, что это означает.

– Давай сделаем ещё кофе.

Я хватаю кружки и следую за ней на кухню.

– Алекс не верит в любовь, – говорит она, шокируя меня в триллионный раз. Она смеётся, когда видит мою реакцию. – О, не беспокойся, он довольно романтичный, но не смей рассказать ему, что я так сказала. Мы не говорим «я люблю тебя» в этой семье. Любовь – непостоянная вещь. Алекс однажды сказал мне, что жизнь – это единственная вещь, которая имеет значение. Ты получаешь только одну жизнь, и она драгоценна. Мы живём друг другом. Мы жизни друг друга.

Я улыбаюсь, когда, наконец, понимаю. Она протягивает мне кружку свежего кофе, и мы садимся за стол.

– Моя мама умерла, рожая меня. Всегда были только папа и я, – говорю я, улыбаясь ей. – Вы первая женщина, с которой я могу поговорить.

– Были только эти мужчины и я, – смеётся миссис Джексон. – Ты очень полезное дополнение к этой семье, Куинн.

– Спасибо вам за Элая, – говорю я, даже не удивившись упавшим из моих глаз слезинкам. – Спасибо, что вырастили такого удивительного человека.

Слёзы сияют в её глазах, но она улыбается сквозь них.

– Всегда пожалуйста.

Глава 9

Элай

После инцидента на прошлой неделе Куинн стало намного лучше. Мама сказала мне, что они с Куинн теперь много разговаривают. Меня не волнует, с кем говорит Куинн, лишь она бы делала это. Но все же я рад, что это моя мама.

Я сказал Итану, что полностью поправился, и теперь буду сам тренировать Куинн. Он упомянул, что она предлагала начать занятия по самообороне в спортзале.

Когда я вошел в столовую, Куинн уже была занята отработкой ударов, которым к настоящему времени мы её научили.

– Ты готова применить силу? – спрашиваю я, когда подхожу к коврику.

– А? – говорит она, и её кулак зависает в воздухе.

– Силу?

Ее лицо озаряется. Она одета в спортивный лифчик и шорты, которые едва прикрывают её задницу. Ну, это будет интересное занятие.

– Да, знаешь, на практике. Пришло время обратить всё это в действия.

– О, ты имеешь в виду, что я должна бороться с тобой? – спрашивает она, выглядя немного неуверенно.

– Тащи сюда свою задницу и покажи мне, что ты можешь, – говорю я.

Я снимаю футболку и отбрасываю её в сторону.

Она встаёт передо мной, и её взгляд устремляется к моей груди.

– Не думаю, что смогу ударить тебя, Элай, – говорит она, и румянец окрашивает её щёки. – Ты уверен, что готов к этому?

Она смотрит на мой бок, где видны шрамы, а затем протягивает руку. Её пальцы нежно касаются выпуклой кожи. Это первый раз, когда она касается меня там, и это посылает обжигающие искры по моей коже.

Я беру Куинн за руку и дёргаю ближе. Она натыкается на меня, и когда её глаза устремляются вверх, я ухмыляюсь ей.

– Детка, я не позволю тебе нанести удар, – подразниваю я, заводя свою правую ногу позади неё и ставя ей подножку.

Она падает, и я сажусь сверху. Я хватаю её руки и прижимаю их над головой. Я улыбаюсь, когда вижу удивление на её лице, её полуоткрытый рот и покрасневшие щёки. Её грудь поднимается и опадает с каждым вздохом.

– Бл*дь, это зрелище, к которому я могу привыкнуть.

Я всегда был осторожен и старался не флиртовать с ней, но прямо сейчас это, чёрт возьми, почти невозможно. Слава Богу, что я надел свободные штаны.

Она выгибается подо мной. Её дыхание скользит по моей шее, и на долю секунды мне кажется, что она собирается поцеловать меня. Но затем Куинн толкается всем телом, переворачивая меня на спину. Она седлает меня и хватает мои запястья, пытаясь удержать их внизу на коврике.

Сексуальная улыбка растягивает её губы.

– Да, я вижу, что ты имеешь в виду. Это определённо приятное зрелище, видеть тебя на заднице.

Я высвобождаю руки из её захвата и хватаю Куинн за задницу. Её глаза расширяются от шока, и это заставляет меня засмеяться.

Я переворачиваю Куинн обратно на коврик, и на этот раз я использую некоторую силу, чтобы удержать её. Она извивается подо мной и резко толкает бёдра вверх, от чего наши тела соприкасаются. Это создаёт у меня «твёрдую проблему», и я приподнимаюсь, чтобы она ничего не почувствовала.

– Не зацикливайся на том, чтобы выбраться из-под меня. Если нападающий сильнее, то ты просто вымотаешься, и ему будет легче одолеть тебя.

Я должен заставить себя сосредоточиться на уроке, а не на её горячем теле подо мной.

– Как я тогда буду бороться?

– Ты не сможешь ударить его коленом в этом положении, так что береги свои ноги до тех пор, пока не освободишься, и тебе будет нужно бежать.

Я прижимаю вниз её руки, когда она пытается вытащить их из моего захвата. Я качаю головой.

– Забудь о своих руках. Это естественная реакция, хотеть пнуть и ударить, но сейчас твоё самое большое оружие – твой рот. Укуси его нос или ухо.

На её лице появляется брезгливое выражение.

– Фуу, Элай. Это мерзко.

Я наклоняюсь, и её глаза расширяются. Я останавливаюсь только тогда, когда моё лицо в дюйме от неё. Чувствуя дыхание Куинн на своих губах, я подавляю желание преодолеть расстояние и поцеловать её.

– Когда твоя жизнь в опасности, нет ничего слишком отвратительного.

Она нервно облизывает губы и выпускает раздражённое фырканье.

– Ладно, но тебя я ни за что не укушу.

Я улыбаюсь, отодвигаясь от нее, и помогаю Куинн встать.

– Давай, ударь меня.

Она морщит нос.

– Не мог бы ты надеть защитные щитки. Я не чувствую себя комфортно, ударяя тебя.

– Малышка, я не позволю тебе попасть в меня. Просто ударь.

Она хмурится, и это чертовски мило.

– Хорошо, умник, – пыхтит она.

Она встаёт так, как я ей показывал, и затем наносит удар. Я поднимаю руку и отталкиваю её кулак.

– Серьёзно, Куинн. Ты можешь хотя бы попытаться, – дразню я её.

Она снова хмурится и бросается вперед. На этот раз я вижу, что она не шутит. Я хватаю Куинн за запястье и разворачиваю. Обернув свою руку вокруг её шеи, я прижимаю её спиной к своей груди.

– Теперь, когда он снова тебя поймал, как ты освободишься?

Она недолго пытается вырываться, прежде чем утихомиривается.

– Я не могу ударить коленом. Толкаться локтями тоже не сработает. Я пробовала это на тебе той ночью, и это не очень мне помогло.

– Что оставляет тебя… с чем?

– Тьфу… почему я должна именно укусить тебя?

– Ты сможешь укусить меня в этом положении?

Она высовывает язык, и пытается облизать мою руку. Я начинаю смеяться, и это заставляет засмеяться и её. Куинн откидывает голову и ударяет по моему лицу.

Я отпускаю её, и смех мгновенно иссякает.

– Элай! Прости, – она начинает извиняться и протягивает руку к моей щеке. Её пальцы пробегаются по моей щеке и челюсти, и я хочу, чтобы прикосновение означало что-то ещё.

– Однако ты поступила правильно. Ты ударила нападающего головой. Немного удачи и ты можешь фактически сломать его нос.

Она вскидывает руки в воздух и начинает исполнять победный танец.

– Я все-таки надрала тебе задницу! Я заслуживаю награду.

– Да? Какого рода награду?

Прямо сейчас я могу придумать парочку.

– Марафон «Игры престолов», – говорит она. – С попкорном и шоколадом.

***

Скинув одеяла на пол перед телевизором, мы сделали подобие лежака, а затем быстренько оба приняли душ. К сожалению, это было в отдельных душевых.

Я качаю головой, когда пролистываю серии к месту, которое мы в последний раз смотрели. Прошли месяцы с тех пор, как мы в последний раз смотрели сериал вместе. Всё наконец-то хорошо между мной и Куинн. Мне нужно быть осторожным, потому что последнее, что я хочу сделать, это всё испортить.

Она входит с миской попкорна и садится рядом со мной. Мы опираемся на диван, и я нажимаю кнопку воспроизведения.

Один эпизод перерастает в пару, и после шестого я нажимаю паузу.

– Нам нужно достать еды, – говорю я, когда она поднимается и потягивается.

– Приготовить что-нибудь? – спрашивает она.

– Да, я помогу.

Мы идём на кухню, и я вытаскиваю упаковку бекона. Когда я начинаю жарить его, Куинн встаёт рядом со мной.

– Что ты хочешь сделать?

– Я просто собираюсь положить его на хлеб и посыпать сыром, затем засуну это в духовку на пару минут.

– Звучит аппетитно. Могу я предложить тебе пива?

– Да, спасибо.

Она берёт одно из холодильника, и я улыбаюсь ей.

– Ну же, Куинн. Через пару недель тебе исполниться двадцать один. Ты можешь выпить пива.

– Ты уверен? – спрашивает она, смотря на бутылку в своей руке.

– Ты не опьянеешь от одного, – говорю я, чтобы успокоить её.

Я заканчиваю приготовление еды, в то время как она достает пиво и уносит его в комнату. Когда мы садимся перед телевизором, Куинн откручивает крышку и делает глоток.

Она облизывает губы и улыбается.

– Оно приятное.

Я чокаюсь своим пивом о её.

– За твоё первое пиво.

Она улыбается, когда вонзает свои зубы в еду, а затем закрывает глаза и стонет.

А я сижу и бесстыдно смотрю на неё, задаваясь вопросом, будет ли у неё такая же реакция, когда она будет голая подо мной.

Глава 10

Куинн

Может быть, это просто моё воображение, но, кажется, будто что-то изменилось между Элаем и мной.

Я чувствую себя гораздо лучше с тех пор, как поговорила с миссис Джексон. Меня меньше мучают кошмары, что является огромным бонусом.

Элай сдвигает своё тело вниз и подпирает подушкой голову. Я решаю использовать это по полной и прижимаюсь к нему с боку, положив голову в сгиб его плеча и счастливо улыбаясь. Я так сильно соскучилась по этому.

Он кладёт на меня руку, и моя кожа покрывается мурашками, когда Элай начинает водить пальцами по моей руке. Я позволяю себе раствориться в его прикосновениях и двигаюсь ближе, пока моё тело не прижимается к нему сильнее.

Он обнимает меня за плечи, и я перемещаю голову на его грудь. Это ощущается как дом. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, позволяя мужскому аромату Элая заполнить мои лёгкие.

Я стараюсь сосредоточиться на шоу, но это очень тяжело сделать, когда его дыхание шевелит мои волосы.

Пальцы Элая продолжают двигаться вверх и вниз по моей руке. Я решаю быть храброй и обнимаю его за талию. На мгновение его рука зависает надо мной, но затем он кладёт её на моё бедро.

Мое сердцебиение ускоряется, и я исполняю внутри счастливый танец за маленькую победу. Кажется, сегодня день побед, поэтому я поворачиваю своё тело в сторону Элая, пока не оказываюсь наполовину лежащей на нём. Я кладу одну ногу на него, а затем снова не шевелюсь.

Я не смею двигать головой, в надежде, что не выставила себя полной дурой. Элай снова приспосабливает свою руку, и его пальцы начинают перемещаться вверх-вниз по моей спине.

С каждым поглаживанием его рука поднимается всё выше по моей спине, пока пальцы не касаются чувствительной кожи моей шеи. Я покрываюсь гусиной кожей, а его рука движется вниз, достигая края моей футболки. Элай тянет её на дюйм вверх, и его пальцы гладят участок кожи чуть выше моей задницы. Когда его рука начинает движение обратно, то скользит под моей футболкой, поднимая материал.

Моё сердцебиение ускоряется, но пока я не совсем уверена, что Элай чувствует.

Я прижимаю свою руку к его груди и глубоко вздыхаю, прокладывая пальцами путь вниз и упиваясь ощущением его твёрдых мышц под кончиками своих пальцев.

Я чувствую нервный трепет в своём животе, когда запихиваю пальцы ему под футболку. Моё сердце стучит в горле, когда я едва касаюсь горячей кожи Элая.

Он вытаскивает руку из-под моей футболки, и я замираю. Но затем его рука скользит в мои волосы. Элай прижимает другую руку к моему лицу и подталкивает вверх пальцем мой подбородок, вынуждая посмотреть на него.

Выражение на его лице – напряжённое, и, кажется, будто целое гнездо пчёл жужжит где-то внутри меня.

Его взгляд мечется между моими губами и глазами, и хотела бы я знать, о чём он сейчас думает.

Его дыхание начинает ускоряться, и я надеюсь, что это хороший знак.

Я нервно облизываю губы, и это заставляет глаза Элая опуститься обратно на мой рот.

Его рука напрягается в моих волосах, и он тянет меня вниз. Предвкушение вынуждает меня затаить дыхание, а затем я ощущаю его губы на моих. Это не похоже на тот первый поцелуй несколько лет назад. Приятное покалывание проходит по моему телу, а сердце колотится в груди.

Как прежде, всё вокруг меня исчезает, и остаёмся только мы. Мужской аромат Элая заполняет мои лёгкие. Я могу думать только о нём.

На этот раз я надолго запомню ощущение его губ, прижимающихся к моим. Я не могу поверить, что это на самом деле происходит. Я наконец-то целуюсь с Элаем.

Самое приятное, что это длится намного дольше секунды.

Я хочу гораздо большего, но не буду слишком сильно его подталкивать. Чёрт побери, я просто благодарна, что его губы наконец-то на моих.

Его руки в моих волосах, а язык движется по нижней губе. Я больше не могу сдерживать дыхание, и воздух вырывается из меня, заставляя приоткрыть губы.

Когда он скользит языком в мой рот, по моему телу проходят волны тепла. На вкус он даже лучше, чем в моих фантазиях об этом моменте.

Когда Элай отодвигается, его взгляд ласкает моё лицо. Я делаю то же самое, выискивая любые признаки того, что это был неверный шаг.

Улыбка растягивает уголок его рта, из-за чего он выглядит невероятно сексуально.

– Спасибо, – говорит он, и это вызывает у меня улыбку. – Я знаю, что это огромный шаг для тебя.

Я вытаскиваю правую руку из-под его футболки и прижимаю её к его лицу, одновременно привстав и опираясь на левую. Проведя пальцами по его бороде, я спрашиваю:

– Ты когда-нибудь сбреешь её?

– Тебя это беспокоит?

Я быстро трясу головой.

– Нет, вовсе нет. Мне просто интересно, как бы ты выглядел без неё.

– Я не привязан к ней, если ты об этом. Я просто слишком занят, чтобы бриться, и одно привело к другому.

Я сажусь и ухмыляюсь ему.

– Я могу сбрить её за тебя.

Он садится и одаривает меня опасливым взглядом.

– Ты когда-нибудь брила мужчину раньше?

– Конечно. Однажды мой папа сломал свою правую руку, и мне пришлось помогать ему бриться.