Текст книги "Безжалостные святые (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 21

УИНТЕР

После обеда Алексей переводит взгляд с Дэмиена на меня, говоря:

– Пойдем со мной.

Мы следуем за ним в кабинет моего отца, и меня охватывает печаль, когда я сажусь за письменный стол, за которым мой отец проводил большую часть своего времени, когда был дома.

Алексей открывает ноутбук и поворачивает его так, чтобы мы с Дэмиеном могли видеть экран, затем он говорит:

– Финансы выглядят хорошо.

Мои глаза пробегают по цифрам и, указывая на общую сумму, я спрашиваю:

– Это столько, сколько у меня... у нас есть?

Алексей ухмыляется.

– Да. Полтора миллиарда. Это не принимая во внимание бриллианты, которые хранятся в хранилище твоего отца.

– Ты получил код от хранилища? – Я спрашиваю.

Алексей качает головой.

– Мне пришлось взломать его. Нам нужно будет найти новое хранилище. – Он встает, чтобы взять маленький деревянный футляр, и когда он открывает его, мой взгляд скользит по сверкающим бриллиантам. Алексей указывает на самый большой из них. – У меня есть покупатель. Он заплатит за это пятьдесят миллионов.

Мои глаза устремляются к Алексею, когда до меня начинает доходить, что с финансами у меня все будет в порядке. Более чем в порядке.

– Спасибо тебе, Алексей, – бормочу я, бросая взгляд на бриллианты.

– Конечно, – бормочет он. – Вот для чего существует семья.

– Откуда ты знаешь, что подделка, а что настоящее? – спрашивает Дэмиен, наклоняясь ближе.

Я беру пинцетом самый большой бриллиант и подношу его поближе, чтобы он мог осмотреть, затем объясняю.

– Есть пара способов. Лично я предпочитаю тест на наждачной бумаге. Если вы натрете на ней поддельный бриллиант, он поцарапается, но это не причинит никакого вреда настоящему бриллианту.

Дэмиен кивает, когда Алексей закрывает футляр и кладет его обратно в хранилище. Когда он снова садится, Дэмиен спрашивает:

– Что ты знаешь о маршрутах контрабанды?

– Есть пара маршрутов. Ни одного по суше. По воздуху это довольно просто, поскольку в Африке нет строгого пограничного контроля. Нашей самой большой проблемой будет иметь дело с повстанцами. – Пристальный взгляд Алексея останавливается на мне. – Тебе будет небезопасно идти.

Я мгновенно хмурюсь.

– Я знаю, что это будет небезопасно, но, если я не займу твердую позицию, меня никогда не будут воспринимать всерьез в этом бизнесе.

– Мы поговорим об этом позже, – бормочет Дэмиен, а затем меняет тему, спрашивая. – Мужчины прибывают завтра утром, верно?

– Да, мы отправимся в Италию, как только они будут здесь.

Дэмиен поднимается на ноги.

– Нам нужно многое подготовить перед отъездом.

– Дмитрий проследит, чтобы самолет был заправлен и готов», – говорит Алексей, и когда он тоже поднимается на ноги, я делаю то же самое.

Я смотрю, как мужчины уходят, гнев начинает закипать в моей груди.

Я не буду сидеть в стороне, пока Дэмиен совершает рейды. Я отказываюсь.

Я выхожу из офиса и хватаю Дэмиена за руку, прежде чем он успевает спуститься по лестнице вместе с Алексеем. Он поворачивается ко мне с вопросительным взглядом.

Я жду, пока Алексей уйдет, затем говорю:

– Ты не будешь совершать рейды без меня. Я же говорила тебе, что не буду какой-то послушной женой, которая сидит дома, сложив руки.

Взгляд Дэмиена заостряется на моем лице, и он делает угрожающий шаг ближе ко мне.

– Мятежники – это не Бланко, принцесса. Они варвары. Если ты попадешь к ним в руки, они воспользуются тобой, прежде чем пытать. На недели, если не на месяцы. Я не буду рисковать тобой.

– Я могу драться, – шиплю я на него.

Дэмиен двигается быстро, и прежде чем я успеваю подумать, как отбиться от него, он прижимает меня спиной к стене и, прижимаясь своим телом к моему, рычит:

– Отбивайся от меня.

Я пытаюсь вырваться из его хватки, но Дэмиен использует больше силы, чем я привыкла, удерживая меня прижатой. Когда мое дыхание учащается, он кладет руку мне между ног и крепко сжимает меня.

Его лицо в дюйме от моего, он рычит:

– Я могу взять тебя прямо здесь, и ты не сможешь меня остановить. Как ты остановишь целую группу дикарей?

Мое тело расслабляется в его объятиях, а затем я шепчу:

– Ты будешь рядом со мной. – Я выдыхаю, не сводя с него глаз. – Ты никогда не позволишь, чтобы со мной что-нибудь случилось.

Дэмиен ослабляет хватку, а затем его рот прижимается к моему. Поцелуй оставляет синяки и контролирует, в наказание за то, что я спорила с ним. Он терзает мои губы и язык, пока они не начинают покалывать от трения, прежде чем его рот перемещается вниз по моему горлу.

Затаив дыхание, я говорю:

– Рядом с тобой мне всегда будет безопаснее. Не отталкивай меня.

Дэмиен хватает меня за бедра и прижимает к своему телу. В тот момент, когда я обхватываю его ногами, он несет меня обратно в нашу спальню. Он пинком захлопывает за нами дверь и ведет нас к кровати, где бросает меня.

Мое сердцебиение ускоряется, когда он срывает с меня ботинки и брюки, и я пытаюсь подготовиться к его напору. Дэмиен даже не утруждает себя раздеванием. Он просто расстегивает ремень и молнию на брюках. Освободив свой член, он раздвигает мои ноги и жестко входит в меня.

Он неумолим, когда берет меня, и не проходит много времени, прежде чем мы оба задыхаемся от оргазмов, овладевающих нашими телами.

Мое тело все еще сотрясается в конвульсиях, когда Дэмиен обхватывает рукой мою шею и притягивает мое лицо ближе к своему.

– Я не поставлю тебя в положение, когда другой мужчина может забрать то, что принадлежит мне. Ты не будешь присутствовать на переговорах с повстанцами. Не спорь со мной по этому поводу.

Буду спорить. Я найду способ убедить его. Может быть, не в этот момент, но определенно перед следующим рейдом.

Дэмиен, должно быть, видит вызов на моем лице, потому что его черты превращаются в гранит, когда он выплевывает:

– Твоя жизнь больше не принадлежит тебе, принцесса. Ты принадлежишь мне, и пришло время тебе это осознать. Когда я говорю ”нет", это не подлежит обсуждению.

– Все можно обсудить, – бормочу я. – Все, кроме смерти.

Глаза Дэмиена прищуриваются на моих, прежде чем он выходит из меня. Я смотрю, как он идет в ванную, его напряженная поза говорит мне, что он в бешенстве.

Вместо того, чтобы дать ему время успокоиться, я иду за ним.

– Я не какая-то хрупкая принцесса, Дэмиен. Я умею обращаться с оружием так же хорошо, как и ты. Не каждая схватка выльется в рукопашный бой. Во время рейдов я буду вооружена до зубов.

Он бросает на меня косой взгляд, опершись руками о стойку раковины.

Я придвигаюсь ближе и кладу руку ему на спину, прижимаясь к нему.

– Я покажу тебе, когда мы нападем на Бланко. Позволь мне доказать тебе, что я могу постоять за себя.

Дэмиен долго и пристально смотрит на меня, прежде чем проворчать:

– Если ты сделаешь хоть что-то не так, эта дискуссия окончена, и ты будешь делать, как я говорю.

По крайней мере, он дает мне шанс. Я киваю, соглашаясь:

– Это все, о чем я прошу. Просто дай мне шанс.

Он поднимает руку и, обхватив ее сзади за мою шею, притягивает меня к своему телу. Я чувствую его дыхание на своих волосах, прежде чем его губы скользят по моему уху и подбородку.

– Я не потеряю тебя, – шепчет он.

– Ты не потеряешь, – уверяю я его.

_______________________________________________

ДЭМИЕН

Каким-то образом Алексею удалось раздобыть планировку виллы Бланко. После того, как прибыли шесть его людей, все, конечно, русские, мы собираемся за обеденным столом, изучая наилучший способ атаки.

– Нас десять человек. Мы должны разделиться на две группы. Одни атакуют спереди, в то время как другие прорываются сзади, – говорит Алексей, указывая на карту.

– Я возьму на себя задний план, – говорю я. – С Уинтер и тремя мужчинами. Мы можем воспользоваться этим входом, чтобы проникнуть в дом.

– Тогда Дмитрий и я атакуем спереди. Нам нужно действовать быстро. Мы не можем рисковать, используя взрывчатку. – Он оглядывает комнату. – Все знают, как вскрывать замок? – Его встречает хор ворчаний, затем Алексей говорит. – Проверьте свое оружие, прежде чем мы отправимся в путь. – Он переводит взгляд с Уинтер на меня, пока мы проверяем наши "Heckler and Koch". – Ты уверен, что она умеет стрелять?

Уинтер со вчерашнего дня в боевом настроении, и прежде чем она успевает что-то сказать Алексею, я беру ее сзади за шею.

– Да, – бормочу я. – Она хороша.

Я замечаю, как взгляды всех мужчин устремлены на Уинтер, и я быстро притягиваю ее к себе.

– Не пяльтесь на мою жену.

Они мгновенно смотрят куда угодно, только не на нее, а потом она, блять, хихикает.

Боже, помоги мне с этой женщиной.

– Время поохотиться, – говорит Алексей, и улыбка растягивает его губы. – Поехали.

Мы все выходим из столовой, и Уинтер отрывается от меня. Я иду за ней на кухню и смотрю, как она обнимает Дану на прощание.

Когда я вижу беспокойство на лице экономки, я говорю:

– Я верну ее обратно. Живой.

Дана кивает мне.

– Пожалуйста. Она – все, что у меня есть.

Они обнимаются еще раз, прежде чем Уинтер возвращается ко мне, а затем мы выходим из дома к частному самолету. Нам потребуется три часа, чтобы добраться до Италии на нашем самолете, так что, по крайней мере, это короткая поездка.

Как только мы поднимаемся на борт, я оттаскиваю Уинтер назад, подальше от других мужчин. Я толкаю ее на сиденье в углу и сажусь рядом с ней.

– Ты собственник, – бормочет она.

– Привыкай к этому, – ворчу я, пристегивая ее. Я сам пристегиваю ремень безопасности, затем беру ее за руку и переплетаю свои пальцы с ее.

Она наклоняется ближе ко мне, и я наклоняю голову, когда она шепчет.

– Мне это нравится. Если бы мы были одни в самолете, я бы встала на колени, чтобы показать тебе, как сильно.

Медленно я поворачиваю свое лицо к ней, пока наши глаза не встречаются. Уинтер перегибается через подлокотник другой рукой и прижимает ладонь к моему члену. Она сжимает меня, и соблазнительная улыбка растягивает ее губы.

Я хватаю ее за руку и нажимаю сильнее, ворча:

– Не начинай то, что не можешь закончить.

С соблазнительным смешком она отстраняется и устраивается в своем кресле.

– Моя бесстрашная любимая, – бормочу я, уголок моего рта приподнимается.

Она снова наклоняется ближе и запечатлевает поцелуй на моих губах.

– Всегда помни об этом.

Качая головой, я крепче сжимаю ее руку, и когда мы начинаем взлетать, в салоне воцаряется тишина.

Когда мы приближаемся к Италии, я бормочу:

– Всегда держись рядом со мной.

Уинтер раздраженно фыркает.

– Я знаю.

Я перевожу взгляд на нее.

– Даже для того, чтобы сходить в туалет. Я серьезно.

Она прищуривается и смотрит на меня.

– Ты думаешь, что я буду говорить тебе каждый раз, когда мне нужно в туалет?

– Да, – ворчу я. – Котрони могут быть союзниками, но это не значит, что я им доверяю.

– Есть ли кто-нибудь, кому ты доверяешь мою безопасность? – спрашивает она.

– Был, – бормочу я, но вовремя останавливаю себя, чтобы не заговорить о Киллиане. Вместо этого я говорю. – Мой брат и Алексей. Это они. Никто больше не приблизится к тебе.

Когда самолет начинает снижаться, я бормочу:

– Подожди, пока другие мужчины выйдут первыми. Мы выйдем последними.

– Хорошо.

Я отпускаю руку Уинтер и вытаскиваю свой пистолет из-за спины. Я проверяю обойму и, взглянув на нее, приказываю:

– Проверь свое оружие. – Я жду, пока она будет готова, и, поднявшись на ноги, поднимаю ее. – Держись позади меня.

Боже, я должен был оставить ее дома.

Глава 22

УИНТЕР

Воздух наполнен напряжением, когда мы спускаемся по трапу самолета. Дэмиен начеку, и это заставляет меня внимательно осматривать окрестности, когда я следую за ним к бронированному внедорожнику.

Он открывает дверь и заталкивает меня внутрь. Когда он забирается следом за мной, я бросаю на него хмурый взгляд.

– Ты не должен помыкать мной повсюду.

– Не начинай, – рычит он на меня, его глаза постоянно осматривают наше окружение в поисках какой-либо угрозы.

Алексей и Дмитрий забираются на переднее сиденье, и как только Алексей заводит двигатель и трогается с места, Дэмиен немного расслабляется.

Однако его челюсть все еще сжата. Я протягиваю руку и провожу пальцами по его подбородку, и это заставляет его прислониться к моей ладони. Он кладет свою руку на мою тыльную сторону, и наши глаза встречаются.

Дэмиен пристально смотрит на меня мгновение, а затем притягивает меня ближе к себе. Его руки крепко обнимают меня, и я чувствую его хриплое дыхание на своей шее.

– Со мной все будет в порядке, – пытаюсь я успокоить его.

– Я не должен был приводить тебя, – рычит он. – Боже, о чем я только думал?

Я обвиваю руками его шею и прижимаюсь ртом к его уху.

– Ты видел, на что я способна. Не сомневайся во мне сейчас. Я смогу постоять за себя не хуже любого мужчины.

Он кивает и делает глубокий вдох.

– Просто не отходи от меня. Что бы ни случилось.

– Не отойду. Я прилипну к тебе, как клей, – заверяю я его.

Он немного отстраняется, и его глаза пробегают по моему лицу, затем он шепчет:

– Я люблю тебя.

Я качаю головой, не понимая ни слова. И все же чертовски приятно слышать, как он говорит по-русски.

Он прижимается поцелуем к моим губам, затем выдыхает мне в губы:

– Я люблю тебя.

Я улыбаюсь ему, когда эти слова тепло оседают в моем сердце.

– Я тоже тебя люблю.

Дэмиен целует меня, как будто пытается ощутить вкус слов на моем языке, пока Алексей не ворчит:

– Да ладно. Не на заднем же сиденье. Это все, что я вижу, когда смотрю в зеркало заднего вида.

Я издаю смешок, когда Дэмиен отстраняется от меня, пока я не вижу недоумение в его глазах.

– Что не так? – Я спрашиваю.

– Ничего. – Слово короткое, и такое ощущение, что оно мгновенно создает дистанцию между нами.

Я никогда не видела Дэмиена таким, и беспокойство начинает опутывать мое сердце паутиной.

Сожалеет ли он о том, что сказал мне, что любит меня?

Я должна держать этот вопрос при себе, пока мы едем на виллу Котрони. Когда Алексей ведет нас в безопасное место на территории Котрони, а другие мужчины следуют за нами, Дэмиен, кажется, немного расслабляется.

Он открывает дверь и вытаскивает меня из машины. В ту секунду, когда я выхожу, он притягивает меня прямо к себе, его глаза снова сканируют все вокруг.

Алексей идет впереди, Дмитрий на шаг позади него, а затем мы следуем за ним с другими мужчинами, замыкающими шествие.

Входная дверь открывается, и Лука приветливо улыбается нам.

– Рад видеть, что вы безопасно добрались. Заходите, – приветствует нас глава мафии.

Лука пожимает руку мужчинам, затем поворачивается ко мне, и это мгновенно заставляет Дэмиена напрячься. Его хватка на моей руке усиливается, превращаясь в сокрушительный захват, когда Лука обнимает меня за плечи, целуя в обе щеки.

– Сочувствую твоим потерям, моя дорогая.

– Спасибо, – бормочу я, разжимая пальцы в объятиях Дэмиена, чтобы он ослабил хватку.

Когда мы заходим на виллу, я тяну Дэмиена за руку, шепча:

– Ты делаешь мне больно.

Его хватка на мне немного ослабевает, когда мы следуем за Лукой в комнату, где нас ждет оружие.

Алексей и Демитри немедленно приступают к осмотру нашего груза. Дэмиен подтягивает меня ближе к ящику, и это заставляет меня сказать:

– Ты можешь отпустить. Я не исчезну.

Он издает низкое рычание, когда его рука, наконец, освобождает мою. Я вопросительно смотрю на него и, подойдя ближе, чтобы только он мог меня услышать, спрашиваю:

– Что с тобой происходит?

Дэмиен бросает на меня мрачный взгляд, прежде чем достать пистолет-пулемет из ящика. Он осматривает его, проверяя обойму.

Вздохнув, я беру в руки Coharie CA-415 с укороченным стволом. Это американская версия Heckler & Koch HK416, поэтому я думаю, что мне будет удобнее всего им пользоваться.

– Подарок, – говорит Лука, указывая на груду рюкзаков. – Чтобы взять дополнительные боеприпасы. Мой разведчик не сообщает о какой-либо необычной активности на вилле Бланко, но никогда нельзя быть слишком подготовленным. Верно?

– Верно, – усмехается Алексей. – Спасибо.

Я отхожу от Дэмиена и беру две сумки. Когда я оборачиваюсь, он прямо позади меня, убийственное выражение застывает на его лице.

– Это становится абсурдом, – бормочу я, прижимая сумку к его груди. Я беру свою и начинаю складывать свой выбор оружия и патронов, в то время как мой гнев вспыхивает с новой силой.

_______________________________________________

ДЭМИЕН

Как только у нас есть все, что нам понадобится для атаки, я перекидываю рюкзак через плечо и хватаю Уинтер. Я тяну ее за собой, пока иду к Луке.

– Где здесь туалет? – Я спрашиваю его.

– Дальше по коридору, первая дверь направо.

Я киваю ему, выхожу из комнаты и тащу Уинтер в туалет. Я заталкиваю ее внутрь, и как только я закрываю за нами дверь, она огрызается:

– Какого черта, Дэмиен?

Я пытаюсь дышать сквозь страх, сжимающий мое сердце. Эта эмоция чужда и ошеломляюща.

О чем я только думал? Боже. Если с ней что-то случится, я никогда себе этого не прощу.

Уинтер на дюйм приближается ко мне, и я качаю головой. Она протягивает руку и, обхватив мою челюсть ладонями, говорит:

– Поговори со мной. Что происходит?

– Я не могу сосредоточиться, пока ты здесь, – признаю я слова, которые никогда не думал, что сорвутся с моих губ. Это единственное, чем я всегда мог гордиться. Быть сосредоточенным. Входишь, выполняешь работу и выходишь.

Понимание поселяется в ее глазах.

– Помнишь игру в лазертаг?

Я киваю.

– Никто в меня не стрелял.

– Это была гребаная игра, – рычу я.

– В ангаре. Это была не игра. Я убила трех человек и не получила пулю в себя, и я была вне себя. Теперь я сосредоточена. Ты должен верить в мои способности, Дэмиен.

Мой взгляд скользит по женщине, которая превратила меня в тревожный беспорядок.

Она маленькая.

Она быстрая.

Уинтер умеет обращаться с оружием.

Она не промахивается ни по одной цели.

Мое дыхание замедляется, и беспокойство немного отступает.

Схватив Уинтер, я прижимаю ее к своей груди и крепко обнимаю.

– Я не могу потерять тебя.

– Ты не потеряешь, – бормочет она.

Я отстраняюсь и смотрю на нее сверху вниз.

Так это и есть любовь? Беспокоясь каждую секунду каждого дня о том, что я могу потерять ее? Угрожать каждому мужчине, который осмелится взглянуть на нее? Добиваясь от нее подчинения? Бояться того дня, когда меня не будет рядом, чтобы защитить ее?

– Я не хочу любить тебя так сильно, – признаюсь я.

Уинтер хмуро смотрит на меня.

– Это сводит меня с ума.

Она приподнимается на цыпочки и прижимается нежным поцелуем к моим губам.

– Это совсем не помогает, – ворчу я на нее.

Она тихо смеется, запечатлевая еще один поцелуй на моих губах, затем она бормочет:

– Разве это не то, чем является одержимость? Это сводит нас с ума друг по другу, поэтому мы готовы сделать немыслимое для другого человека.

Я подношу руку к ее лицу и провожу пальцами по ее нежной коже.

– Я сожгу мир дотла ради тебя, если это то, что нужно, чтобы ты была в безопасности.

Прекрасная улыбка приподнимает ее губы.

– Я тоже одержима тобой, Дэмиен.

– Не оставляй меня снова. Я не могу ясно мыслить, если тебя нет рядом со мной.

Она быстро кивает.

– Я не оставлю. Я обещаю.

Я смотрю глубоко в ее глаза, и, видя любовь, которую она испытывает ко мне, успокаиваю бурю в моей груди.

– Ты готов? – спрашивает Уинтер.

Я киваю и целую ее еще раз, прежде чем мы выходим из туалета.

Мы возвращаемся к группе, и Дмитрий подходит и встает рядом со мной.

– Я должен беспокоиться?

Я качаю головой, встречаясь взглядом с братом.

– Я готов.

Демитри протягивает нам наушники.

– Чтобы мы могли общаться.

Каждый из нас берет по одной и вставляет в уши, а затем пожимает Луке руку. Когда мы уходим, он бормочет:

– Удачи.

С нашим оружием мы берем два внедорожника, разделяясь на группы. Я сажусь за руль и завожу двигатель. Когда я следую за Дмитрием, Уинтер бормочет:

– Вот и все. – От волнения ее щеки краснеют. – Я буду смотреть, как они все умирают.

Я кладу руку ей на бедро и сжимаю его, прежде чем вернуть ее на руль.

Под покровом темноты мы добираемся до дороги, где нам приходится разделиться.

В наушнике раздается голос Дмитрия:

– Пусть один из мужчин останется с машиной и высматривает подкрепление или полицию. Будь в безопасности.

– Ты тоже, – бормочу я, а затем сворачиваю на дорогу, которая приведет нас к задней части виллы.

Я паркую машину в паре метров от дома и, вылезая, осматриваю окрестности в поисках какой-либо угрозы. Я перекидываю автомат через плечо и, держа "Heckler and Koch" в руке, обхожу машину. Уинтер надевает свой рюкзак, также держа пистолет наготове.

– Сергей, оставайся в машине, – приказываю я.

Он кивает и садится за руль.

Я делаю глубокий вдох, а затем веду свою группу к стене. Я использую одного из мужчин, чтобы забраться на стену, а затем дотягиваюсь до Уинтер. Ее пальцы переплетаются с моими, и я быстро поднимаю ее. Я жду, пока она перелезет, а затем прыгаю за ней. Мы приземляемся на корточки и ждем, пока двое других присоединятся к нам.

– Датчики, – шепчет Юрий, указывая на лучи, разбросанные по двору.

– Мы должны ползти, – бормочу я.

Это занимает больше времени, чем я надеялся, пока мы медленно продвигаемся к задней части виллы. Из комнат льется свет, и это дает нам четкое представление о мужчинах, охраняющих дом.

– Вы готовы? – спрашивает Дмитрий.

– Пока нет, – выдыхаю я. – Две минуты.

Когда мы проходим под последней балкой, я шепчу:

– Готовы.

– Пошли! Живо! – Дмитрий дает указания, и мы вчетвером вскакиваем на ноги и с предельной точностью атакуем.

Когда охранник поворачивается в нашу сторону, я открываю огонь, и затем перед домом начинается настоящий ад, когда входят Дмитрий и Алексей со своими людьми.

Уинтер остается рядом со мной, и с каждым моим шагом она идет по пятам. Юрий убирает охранника на балконе, в то время как Уинтер пристреливает еще одного, выбегая из дома.

– Хорошо, – бормочу я, нацеливаясь на другого охранника, сбивая его с ног выстрелом в голову.

– Четверо убиты, – сообщаю я Дмитрию. Их стрельба разносится по дому, когда мы входим через раздвижную дверь.

– Блять, – ругается Алексей. – У меня его сын. Он описался.

– Винс? – спрашивает Уинтер, когда мы проходим через гостиную.

– Да.

Должно быть, он покинул Святого Монарха после убийства семьи Уинтер.

– Не убивай Антонио. Он мой, – рычит она.

Когда мы сворачиваем в коридор, нас встречает еще больше охранников, но не такое количество, как мы ожидали. Похоже, Бланко не ожидали, что Уинтер нанесет ответный удар, а снова уйдут в подполье.

Мы открываем огонь, и я уничтожаю их так быстро, как только могу. Мое сердце колотится в груди каждый раз, когда пистолет направлен в сторону Уинтер.

Внезапно Антонио Бланко выходит из комнаты, прикрываясь женщиной как щитом. Уинтер немедленно начинает стрелять. Женщина получает четыре пули, прежде чем Антонио толкает ее к нам, сбегая вниз по лестнице.

– Трус, – шиплю я, когда мы подходим к женщине.

Она хватает ртом воздух, но затем Уинтер присаживается рядом с ней на корточки, мрачно шепча:

– Мать за мать. – Уинтер поднимается на ноги и пускает пулю в голову женщины.

– Переходи на более низкий уровень, – советую я Дмитрию.

– Иду в твою сторону, – отвечает он.

Я осторожно спускаюсь по лестнице, не зная, с чем нас встретят.