Текст книги "По зову сердца"
Автор книги: Мишель Янг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Снова распахнулась входная дверь. Люсинда отпрянула от него, его рука показалась ему пустой и ненужной. Но он ничего не сказал. Он не намерен удерживать ее вдали от ее дочки, но при этом не имеет права разделять при посторонних ее страдания. Пока не имеет.
– Миссис Грэм! – позвала Энни.
– Я здесь. – Люсинда поспешила в дом, даже не оглянувшись.
Хьюго уставился на дверь. С таким же успехом это могли быть стены Буссако. Он не мог пробиться сквозь эту дверь. Томился на ничейной земле – своем постоянном местопребывании. Проклятие.
Только тот, кто может предложить свою любовь, будет допущен в этот внутренний круг.
Любовь. У этого слова был зловещий отголосок. Ему нужно дружеское общение и телесный комфорт. Но любовь? Не это ли чувство наполняет сердце до разрыва, хотя он и думал, что заморозил его до состояния небытия? Или это просто сочувствие?
Хьюго ждал. С ребенком все будет в порядке. Маленькая София поправится. Он не желал думать о плохом.
Хьюго повернул коляску в обратном направлении. Когда он остановил лошадей, дверь снова открылась, на этот раз появился врач. За ним шла Энни.
Хьюго прищурился:
– Что с девочкой?
– Перегрелась на солнце, – ответил врач. – И вероятно, перекормили сладким. – Он сердито посмотрел на пристыженную Энни.
– Она так радовалась, – сказала Энни, бросив умоляющий взгляд на Хьюго. – Я и решила, что она просто разволновалась.
– Избаловали, – сказал врач. Потом бросил взгляд на Хьюго. – Я оставил миссис Грэм подробные инструкции. Кажется, она достаточно разумна, чтобы выполнять их. Я навещу девочку утром. – Он закинул свою сумку на сиденье коляски. – А теперь, ваше сиятельство, отвезите-ка меня на бал, пока моя жена не положила мою голову на блюдо.
– Ребенок поправится? Вы уверены?
– Да, милорд, – сухо ответил врач. – Ей нужны прохлада, покой и снотворное.
У Хьюго, словно гора с плеч свалилась.
Врач сел в коляску. Хьюго вспрыгнул и сел рядом с ним.
– Милорд, – окликнула его Энни, – миссис Грэм велела поблагодарить вас и передать, чтобы вы не забыли о вашей поездке в Лондон.
Ну что с ней поделаешь, с этой миссис Грэм. Хьюго улыбнулся.
Стол холодил голую спину Хьюго.
– Так-так, – проговорил знаменитый хирург. И ткнул в самый центр распухшего красного месива на его бедре.
Скрипнув зубами, Хьюго устремил взгляд в окно, стараясь рассмотреть между почерневшими каминными трубами те немногие облака, которые можно было там увидеть и которые плыли по клочку туманной синевы; он предпочитал не смотреть на поднос, стоявший радом, где лежали наготове ножики, пилочки и пинцеты – орудия хирурга-моряка, который отпилил за свою жизнь больше конечностей, чем он, Хьюго, съел обедов.
Воистину утешительная мысль.
Лондон. Он не был здесь со времен окончания учебы. Две предыдущие недели, пока он болтался в Лондоне и ждал: своего визита к этому врачу, были сущим адом… Его взгляд упал на сюртук, аккуратно сложенный на стуле, вспомнил, что лежит у него в кармане, и улыбнулся. Он хотя, бы не зря потратил эти дни.
Доктор ткнул в мокнущую сморщенную рану.
Хьюго подпрыгнул.
– Да чтоб вас. – Он едва удержался, чтобы не дать доктору по физиономии.
– Вы лучше глотните-ка вот это. – Хирург протянул ему стеклянный пузырек.
– Это что?
– Опиум. От боли.
– Хотите оперировать прямо сейчас? – Хьюго судорожно сглотнул. В любой момент его нога может оказаться лежащей на черно-белых плитках пола. Эта мысль ему совершенно не понравилась. Он поерзал по столу, готовясь спрыгнуть.
– Ябы не назвал это операцией, – сказал врач. – Мне кажется, там внутри что-то есть. Хочу посмотреть. – Он взял с подноса ланцет и щипцы.
Хьюго это не понравилось.
– Последний раз врач сказал, что удалил все фрагменты.
– Вот как. Значит, у вас была не одна операция?
– Не одна. Один раз в Буссако, потом – в Лиссабоне, Доктор Маллет порекомендовал мне показаться вам, если будут проблемы.
– Маллет – хороший человек.
– Ну, как хороший, если он оставил там что-то.
– Но мы об этом не узнаем, пока вы не дадите мне взглянуть. И вот что я скажу вам, милорд. Лучше вам не станет, пока мыне вскроем рану. Вам повезло, что вы пришли сейчас. Через месяц мне пришлось бы ампутировать ногу. Даю слово.
Проклятые доктора. Хьюго хотелось завыть от ярости.
– Хорошо. Смотрите все, что хотите. Но отрезать ногу я не позволю.
– Предпочитаете умереть?
Два месяца тому назад, глядя в бесконечное пустое будущее, борясь в одиночку со своими демонами, он, пожалуй, согласился бы. Но сейчас промолчал.
– Может быть, вы предпочитаете бренди? У меня есть, – сказал хирург, помахав у него под носом пузырьком с опиумом.
Но кто знает, что сделает этот любитель резать, пока он будет находиться в пьяном бесчувствии?
– Ни то, ни другое.
Хьюго сжал кулаки и почувствовал, что в ладонях у него оказалась какая-то полоска ткани. Он нашел ее на траве после праздника, узнал маленькие синие цветочки и инициалы и хотел вернуть ее Люсинде перед отъездом в Лондон. Хьюго подвес ленточку к носу, вдохнул запах лаванды и женщины. Его женщины.
– Ну, если вы потеряете сознание, постарайтесь упасть на спину, иначе я могу перерезать вам артерию. – Врач протянул ему полоску кожи. – Закусите ее, и не вздумайте меня ударить.
– Вы видели много сражений на флоте, да? – спросил Хьюго.
Хирург невесело улыбнулся:
– Слишком много.
Хьюго в точности знал, что чувствует врач. Он взял кожу в рот и смотрел, как ланцет приближается к его бедру. Мышцы бедра сжались сами по себе.
Хирург нанес быстрый колющий удар.
Боль стрельнула по ноге прямо в желудок.
– Иисусе. Проклятие. Дерьмо, – вырвались из его глотки приглушенные слова.
– И это лучшее, на что вы способны? – спросил врач. – Все вы, армейские, одинаковы. Ничем не лучше уличных девок. – Он промокнул салфеткой хлынувшую из раны кровь.
– Негодяй. – Хьюго плюнул, стараясь не выронить кожаную полоску. Он старался дышать через нос, вместо того чтобы отплатить доктору его же монетой.
– Посидите еще немного спокойно, прошу вас, милорд.
Хирург передвинул очки со лба на нос.
– Увеличительные стекла, – сказал он, склоняясь над ногой Хьюго. Единственное, что тот мог разглядеть сквозь слезы в глазах, был седеющий затылок врача и коричневая родинка у него на шее.
Еще один мучительный удар. Иисусе. Что же он делает?
– Ага! – В этом возгласе прозвучало что-то зловещее.
– Что? – процедил Хьюго сквозь зубы.
Хирург выпрямился. Он шлепнул салфеткой по ране и положил на нее руку Хьюго.
– Прижмите.
И он поднял что-то такое, что походило на толстый волос или на короткий окровавленный кусок струны.
– Ну-ну. Посмотрите-ка, что тут у нас.
Хьюго вынул изо рта мокрую полоску кожи и сглотнул, чтобы увлажнить язык.
– Что это?
– Если не ошибаюсь, это галун. И хороший галун, золотой. Будь он дешевым, вызвал бы гораздо худшее осложнение.
– Галун?
– От военной формы. Должно быть, его вогнало в рану вместе с пулей. Неудивительно, что Маллет не нашел его, когда искал осколки. Ума не приложу, как это могло попасть в ногу. Обычно мы находим такие вещи в плечевых ранах или в предплечье. Они попадают туда с мундира, как вы понимаете. Один раз я даже нашел пуговицу через несколько месяцев после того, как рана зажила. Она сама вышла на поверхность.
Галун с мундира щеголя Бейнбриджа. Хьюго вспомнил этого красивого смеющегося молодого лейтенанта. Его начало мутить.
– Пушечное ядро оторвало голову человеку, стоявшему рядом со мной, – сказал он. – Он подбежал ко мне за пару мгновений перед тем, как это случилось. На самом деле это я должен был умереть.
– Вот оно что, – сказал хирург. – И все это время вы разгуливали, нося в себе кусочек его мундира.
Во рту у Хьюго появился острый привкус тошноты. Бедняга Бейнбридж. Будь Хьюго командиром получше, этот юноша, возможно, остался бы жив. Равно как и другие его подчиненные. Хьюго отвлек себя от запаха пороха и грохота пушки. Эта часть его жизни закончилась, и лучше всего забыть о ней, как и вообще о большей части его жизни.
Хирург бросил окровавленный кусочек галуна на поднос.
– Теперь остается только прочистить рану, наложить шов, и вы будете почти как новенький. Если в рану не попадет инфекция. Тогда ногу придется ампутировать.
Зачем он говорит с такой надеждой? Хьюго напрягся.
– Вы уверены, что не хотите ничего выпить от боли?
– Нет.
Хирург продел нить в иглу.
– Знаете, если бы вы еще потянули время, мне пришлось бы искать признаки гангрены. Вы были на волосок от ампутации, милорд.
Значит, нужно поблагодарить Люсинду за его ничего нестоящую жизнь. И он нашел отличный способ сделать это. Способ этот пришел ему в голову в ночь праздника. Поскольку у нее уже есть ребенок, она не очень захочет иметь еще детей. Он может жениться на ней, зная, что ей никогда не придется испытать мучения жены Уонстеда.
Он позволил робкой надежде на будущее заслонить страдания прошлого. Он зажал в зубах кожаную полоску, а врач принялся за свою работу.
Через две недели после операции боль превратилась, в далекое воспоминание. Теперь Хьюго мог ходить, не опираясь на Трента. Бодрой походкой Хьюго шел в толпе по Бонд-стрит, весело крутя в руках свою трость. Пешеходы обтекали его, как обтекают пушку кавалеристы, идущие в атаку. Ему оставалось сделать еще одно дело и побывать в игорном доме с Артуром, а потом можно будет ехать домой. К Люсинде.
Он представил себе, какое у нее будет лицо, когда он попросит ее стать его женой, и ему захотелось пуститься в пляс прямо на улице. Разве это не прекрасно? Он усмехнулся метельщику, который расчистил перед ним улицу, когда он собрался перейти на другую сторону, и бросил ему шиллинг. Мальчишка сунул монету в карман, словно опасаясь, что Хьюго заметит свою ошибку.
Переулок, который он искал, был по правую руку. Он замедлил шаг, высматривая вывеску над незаметной дверью в лавку. “Миссис Симс, товары для джентльменов”. Когда он вошел, звякнул звонок, висевший на двери.
– Добрый вечер, сэр, – проговорила женщина средних лет, стоявшая за прилавком. – Чем могу быть полезна?
– Кондомы.
– Хорошо, сэр. Сколько?
– Я бы хотел, чтобы мне постоянно доставляли их на дом. Дюжину.
– Хорошо, сэр. Это заказ на каждые три месяца?
Ну, уж нет, он надеялся, что этого не хватит.
– На каждый месяц. Счет пошлете на этот адрес. – И он подал женщине свою визитную карточку.
Она улыбнулась.
– Хотите, как старый солдат, всегда быть наготове и участвовать в парадах постоянно, сэр?
Он безучастно посмотрел в ее понимающие мутные глаза, а потом понял, что она говорит о его анатомии, а не о его бывшей профессии. Хьюго усмехнулся:
– Да. Собираюсь.
Она хрипло хохотнула.
– Значит, вы желаете забрать с собой запас на первый месяц, сэр?
– Это хорошая мысль, – Он порылся в поисках денег.
– Не беспокойтесь, сэр. Я припишу сумму к вашему счету. Заказ будет доставляться вам первого числа каждого месяца регулярно. Если вам понадобится большее количество, пришлите мне записку.
Большее количество.
– Пусть лучше доставят две дюжины. На всякий случай.
– Вот оно что. Новый роман, не так ли? Потому что я представить себе не могу, чтобы такой джентльмен, как вы, открыл бордель.
– Бог мой. Разумеется, нет.
– И я не могу себе представить, что вы будете посещать ее три раза в день.
– Мадам, вас это не касается. Женщина наклонила голову набок.
– А если это постоянная связь, вам не подарят французскую болезнь. Значит, вы пользуетесь ими, чтобы не иметь детей. Весьма благородно с вашей стороны, – женщина бросила взгляд на его карточку, – лорд Уонстед. Не каждый джентльмен думает о том, в каком положении окажется свет его любви, родив незаконного ребенка.
Жена. Она будет его женой. Он едва удержался, чтобы не похлопать себя по карману, где лежало специальное разрешение на брак, которое он получил еще до своего визита к хирургу.
Судя по всему, женщина и не рассчитывала на ответ, потому что она сняла с полки коробку и поставила на прилавок.
– Это вас обеспечит на то время, пока не доставят заказ. Заказ будет, завернут в коричневую бумагу, обратного адреса не будет, только пометка “лично и конфиденциально”. Могу ли я предложить вашему сиятельству что-нибудь еще? – Она кивнула на стеклянный шкаф, в котором лежало все – от таблеток, повышающих либидо, до искусственных пенисов всех размеров.
– Нет, благодарю.
Она окинула его взглядом.
– В самом деле. Судя по вашему виду, вы вполне можете обойтись собственной оснасткой и не нуждаетесь ни в каких добавочных средствах.
– Всего хорошего, миссис Симс.
– Всего хорошего, лорд Уонстед.
Выйдя на улицу, Хьюго почувствовал, что по спине у него сбегает струйка пота. А чего он ожидал? Когда заказываешь такое количество кондомов, это не может не вызвать комментариев. Но он знал наверняка, что не посмеет подойти к Люсинде без предохранительного средства. Он не повторит ошибки, совершенной в ту ночь, как бы ни был возбужден. Он не хочет быть виновником еще одной смерти.
Дойдя до угла, Хьюго увидел, что мальчишки-метельщика и след простыл. Наверное, побежал в соседний трактир, радуясь золотой монете, которую бросил ему сумасшедший господин. Хьюго обошел кучку навоза, дымившуюся на мостовой, увернулся от тяжело груженной повозки угольщика, обошел извозчика, наклонившегося над стопорами колес, и пошел в свою гостиницу.
Еще одна ночь в этом вонючем шумном городе – и можно возвращаться в Грейндж.
Домой.
Впервые после стольких лет ему захотелось домой. Он сам себе не поверил – все дело было в Люсинде. Он шел по улице, и его ничуть не тревожило, что кто-то увидит его дурацкую улыбку.
Глава 16
Трент смахнул с фрака Хьюго кусочек корпии и отступил.
– Что-нибудь еще, милорд?
– Нет. Идите, веселитесь. – Хьюго указал на пакет, лежавший на кровати. – Запаситесь парочкой этих штуковин. Не забудьте подержать их перед применением пару часов в воде.
Трент поморщился.
– Терпеть не могу пользоваться ими. Это все равно, что купаться в высоких сапогах.
– Это лучше, чем пустить все на самотек.
Трент сгреб горсточку “французских писем” и сунул в карман.
– Благодарю вас, милорд.
В дверь гостиной двухкомнатного номера постучали.
– Это, должно быть, мистер Доусон, – сказал Хьюго. – Впустите его и можете идти.
– Так точно, сэр. – Трент отдал честь, а затем подмигнул. – Простите, милорд, – пробормотал он и вышел.
От старых привычек трудно избавиться, подумал Хьюго.
Из гостиной донеслись мужские голоса, и входная дверь закрылась. Хьюго снова посмотрел в зеркало. В синем фраке, в шейном платке, завязанном модным узлом, он вполне может сойти за одного из друзей Артура. При его крупном телосложении сойти за денди просто невозможно. Ему любопытно было посмотреть на друзей Артура то ли для того, чтобы успокоить сквайра, то ли чтобы предостеречь самого Артура. Хьюго вышел через дверь между комнатами и нашел в гостиной Артура, развалившегося в кресле; судя по выражению его лица, Артур скучал, что тоже было модно.
– Трент сказал, что здесь у вас нет никакой выпивки. При мысли о хорошем крепком напитке руки у Хьюго вспотели.
– Куда вы собираетесь отвести меня? В какой-то притон, как вы выразились?
Лицо Артура оживилось. Он встал.
– Уверяю вас, этот клуб – просто блеск. Он открылся всего пару лет назад. Вейл тщательно отбирает его членов. Мне понадобилась не одна неделя, чтобы получить туда доступ.
Хьюго мысленно вздохнул. Судя по всем признакам, вечер будет очень скучный. Наверняка ему придется вытаскивать Артура из долговой ямы и везти домой в стельку пьяного. Но обещание нарушать нельзя. Хьюго взял со стойки у двери шляпу и трость.
– Пойдем пешком или возьмем извозчика?
– Пешком, – ответил Артур. – Это недалеко. Незачем заталкивать в вонючий кеб мужчину ваших габаритов.
– Совершенно с вами согласен. – Хьюго хлопнул его по плечу. – Ведите меня.
По вечерам в Лондоне, несмотря на летнюю жару, на улицах толпятся щеголи и пьяницы. Проститутки в кричащих туалетах стараются занять более выгодное место на углах улиц, и воздух пропитан запахом свалки и дорогого одеколона. К счастью, “Олмак” в это время года закрыт. Вряд ли Артур потащит его в примерно такое же заведение.
Они прошли по Мейфэру, погруженному в мрачные сумерки, болтая о подвигах, которые Веллингтон совершил в Испании в прошлом месяце.
– Как вы можете стоять в стороне от таких волнующих событий? – спросил Артур. – Теперь ход войны принял, наконец, другой оборот. Разумеется, вам мешает рана. Но мне жаль, что я в этом не участвовал.
Волнение в голосе молодого человека потрясло Хьюго, как удар под дых. Точно также был взволнован Бейнбридж за момент до того, как пушечное ядро оборвало его жизнь.
– Вам лучше оставаться здесь.
Артур посмотрел на него как на умалишенного. Они свернули на Сент-Джеймс-сквер. Хьюго нахмурился.
– Почему все так таинственно? Я член клуба “Уайтс” и клуба “Брукс”.
– Там зеленая тоска. Нам сюда. Артур повел его в неосвещенный проулок рядом с какой-то таверной. Хьюго поморщился, наступив на что-то похожее по консистенции на патоку. В нос ему ударил запах гнилых овощей. Все это типично для Лондона. Проулок выходил во двор, и Артур громко постучал в черную дверь, которую давно следовало бы покрасить. Стук его напоминал условный знак.
– Господи, Артур, во что это вы впутались?
– Ни во что. – Он хохотнул. – Я здесь впервые. Думаю, это одна из шуточек Вейла. Он с неделю позабавится с нами, а потом скажет, что все это смертельно скучно, и отправится в Брайтон нанести визит принцу.
Прежде чем Хьюго предложил оставить всю эту дурацкую затею, дверь распахнулась, и перед ними предстал мужчина, выглядевший так, словно лицо его расплющила упавшая с большой высоты наковальня.
– Здрасьте, мистер Доусон.
– Здравствуйте, Перкинс. – Артур протянул ему свою шляпу.
– Зачем вы пришли? – спросил Перкинс. – У нас только для членов.
Вместо того чтобы послать наглого типа ко всем чертям, Артур возмутился:
– Его светлость сказал, что я могу прийти сюда нынче вечером.
Перкинс почесал подбородок.
– А-а, теперь вспомнил. А это ваш дружок, о котором вы говорили его светлости?
– Да, Перкинс. Это лорд Уонстед.
– Вот здоровяк, верно? Настоящий тяжеловес. Кулаки – что твои окорока. Вряд ли вам понадобятся два раунда, а, милорд?
Хьюго внимательно посмотрел на Перкинса.
– Я вас знаю. Видел, как вы однажды дрались в Нью-маркете. Практиковались в боксе. Тогда вас называли Джек Перкинс – Ветряная Мельница.
– Провалиться мне на этом месте! Это же, сколько лет назад было? Вы были тогда совсем еще дите.
– А знаете, Джек Перкинс, – сказал Хьюго, – если вы с тех пор не научились прикрываться, я в одну минуту отобью вам легкие.
– Ну, ясное дело, сэр, но за эту минуту я много чего с вами сделаю, это уж точно.
Хьюго рассмеялся:
– По полной программе, да, нахал вы этакий? Перкинс ударил правой, Хьюго мгновенно отбил.
– Блокируете удары не хуже меня, – пробормотал Перкинс. – А вот их светлость ни в коем разе не позволяют мне пользоваться всей пятерней, только открывать дверь да принимать шляпы и плащи, так что давайте сюда вашу.
Отдав ему шляпу, Хьюго поднялся следом за Артуром по узкой лестнице. Они вошли в комнату. Шторы на окнах были плотно задернуты, горели две лампы, свисавшие с низкого почерневшего потолка. Шестеро мужчин расположились вокруг длинного стола, покрытого зеленым сукном.
Сидевший во главе стола джентльмен поднял голову при их появлении. Его взгляд напомнил Хьюго о ястребе, высматривающем добычу.
– Бог мой, Артур. Этот бегемот и есть ваш друг-солдат? Сидевший справа от него белокурый Адонис хихикнул. “Лизоблюд”, – подумал Хьюго.
Артур подошел к сидевшему во главе стола.
– Вейл, разрешите представить вам лорда Уонстеда, в прошлом капитана от инфантерии его величества. Дрался при Буссако. Хьюго, это герцог Вейл.
– Ваше преклонение перед героями не вызывает сомнений, Доусон, – сказал Вейл.
Хьюго удивился, когда герцог, встав, оказался почти одного с ним роста; герцог протянул ему руку и широко улыбнулся.
– Уонстед, я слышал о вас много хорошего. Добро пожаловать в клуб “Пропавшая графиня”. Это Денби. – Он указал на светловолосого лизоблюда, который в ответ надул губы. – Петтигру, – сказал герцог, продолжая представлять присутствующих.
Элегантный денди, глянув поверх плеча Денби, отвесил поклон.
– А эти джентльмены – Отфорд, Сандерсон и Лонгфилд.
Мужчины, сидевшие вокруг стола, приветствовали новичков. Вейл указал на пустой стул слева от себя:
– Садитесь. У Петтигру кончились наличные. Теперь он пытается помочь Денби проиграть его состояние.
Петтигру – обладатель подбородка, походившего на фонарь, – потянул себя за нижнюю губу.
– Ему моя помощь ни к чему.
Рядом с локтем Денби лежала кучка расписок, готовых присоединиться к тем, что лежали на кону.
Поскольку Хьюго не мог отказаться, не оскорбив при этом человека, принадлежащего к королевской семье, и не свернув нос Артуру, и потому что он приготовился именно к чему-то подобному, он сел за стол. От бренди отказался. Артур с самодовольным видом плюхнулся на соседний стул, держа в руке полный бокал бренди.
Вейл бросил несколько фишек на кон, Лонгфилд, жизнерадостный деревенский сквайр, сложил свои карты.
– Для меня слишком высоки ставки. Игра пошла; банк держал Вейл.
– Обычно меня не приглашают играть с Вейлом, – шепнул Артур на ухо Хьюго. – Даже в клубе “Уайтс”.
Оно и к лучшему, потому что ставка была сотня гиней. Сквайр Доусон стал бы банкротом за одну ночь.
Игра кончилась, Денби нацарапал что-то на очередной полоске бумаги.
– Проклятие, Вейл. Вам везет.
– Ему всегда везет, – сказал Отфорд и поднялся, почесывая свой небритый подбородок. – Я ощипан. Ни перышка не осталось, чтобы летать. Пожалуй, зайду к миссис Биксби. Может, кто-то из её девочек сумеет возбудить старую развалину. – Он похотливо подмигнул. – Идемте, Петтигру?
Тот допил бренди и потянулся.
– Уже утро?
– Нет, – ответил Хьюго. – Вечер только начинается.
– Боже милосердный, – сказал Петтигру. – Мы просидели за столом, двадцать четыре часа краду. Это рекорд, а?
– Нет, – возразил Вейл. – Я играл в фараон сорок восемь часов, не вставая – это было пять лет назад.
– И выиграли? – спросил Артур, вытаращив глаза. Вейл бросил взгляд на Артура.
– Кажется, выиграл. Лонгфилд загоготал.
– Разорил полного надежд, виконта, если не ошибаюсь, – сказал он и добавил: – Тот покончил с собой на другой день. – Он бросил робкий взгляд в сторону Вейла.
– И поделом этому дураку, – сказал Вейл ледяным тоном.
Наступило молчание. Вейл сгреб свой выигрыш, кое-как сложил расписки Денби.
– Так пойдем к миссис Биксби или нет? – спросил Отфорд.
– Разумеется, пойдем, – ответил Петтигру и взял друга под руку. – Всем доброй ночи.
Вейл махнул бледной вялой рукой в их удаляющиеся спины и снова стал раздавать карты, включив в игру Хьюго и Артура.
– Шиллинг очко? – спросила он.
Хьюго ушам своим не поверил, Настолько вдруг уменьшились ставки.
– Послушайте, Вейл, – запротестовал Денби. – Вы не должны…
Вейл поднял бровь, и Денби умолк.
Хьюго внимательно посмотрел на герцога. Ради кого понизили ставки? Ради него или ради Артура? Как бы то ни было, Вейл почему-то вызывал уважение. С первого взгляда этот человек не понравился ему, но он разбирался в людях и увидел в герцоге нечто большее, скрытое под поверхностью. Бросив быстрый взгляд на свои карты, он увидел, что выигрыш ему не светит. Одна игра, и он уйдет.
– Артур сказал, что вы были ранены, – обратился Вейл к Хьюго.
Хьюго вздохнул. Он жив, тогда как мог бы уже лежать в могиле. По крайней мере, так он думал еще два месяца назад.
– Царапина.
Денби посмотрел на свои карты и театрально застонал. Вейл презрительно скривился:
– Получили для разнообразия хорошую карту?
Хьюго с трудом сдержал смех. Вейл, несмотря на рассеянный вид, не был пьян в отличие от остальных. Что же делает такой человек, как он, здесь, в обществе кучки бездельников?
Хьюго выложил бубнового валета.
– Как вы назвали этот клуб? “Пропавшая графиня”? Сандерсон указал на Денби:
– Он потерял жену.
– Я не потерял ее, трепло вы этакое. Она сбежала.
– Дала деру, – услужливо подсказал Лонгфилд.
– Полагаю, вы ее не видели, а, Уонстед? – спросил Сандерсон с язвительной улыбкой.
– Не нужно было оставлять ее без присмотра, – пробормотал Лонгфилд. – Я бы не оставил.
– Я не оставлял ее без присмотра, – сказал Денби. – Эта сука сбежала ночью.
– Я же сказал. Он потерял ее, – сказал Сандерсон. Господи. Хьюго уставился на этого красивого молодого человека:
– Зачем же вы хотите ее вернуть, если она сбежала от вас?
Вейл бросил на Хьюго быстрый взгляд.
– Здесь-то и зарыта собака, друг мой.
– Ее идиот-папаша перестал выдавать мне ее карманные деньги. Не хочет выдать ни пенни, пока не узнает, куда она подевалась. Подозревает, что я ее прикончил. Моя пропавшая графиня. Толстая бесплодная корова. Деньги – единственное, что она принесла в наш брак.
В груди Хьюго шевельнулась жалость к оклеветанной графине.
– Вот она, – сказал Денби. – Я решил, что в клубе должен висеть ее портрет.
Хьюго повернулся и посмотрел на портрет.
Ему показалось, что время прекратило свой бег. На портрете была изображена молодая аристократка в бледно-синем платье с низким вырезом, открывавшим великолепную грудь.
Люсинда.
“Пропавшая графиня. Толстая бесплодная корова”, – стучало у него в голове. Черт побери. Этот хнычущий жалкий идиот – ее муж. Ублюдок, издевавшийся над ней.
Хьюго казалось, будто на грудь ему упал кусок льда весом в четырнадцать фунтов, вышиб дух из тела, и пробрал холодом до костей.
Вейл внимательно смотрел на него. Он переводил взгляд с портрета на Хьюго. Господи. Если герцог заподозрит… Хьюго охватила жажда крови. Он сжал кулаки. Он убил бы всех находившихся в комнате. Но, охваченный яростью и горечью он все-таки сумел сохранить спокойствие, лицо его оставалось непроницаемым. Нужно поскорее убраться отсюда, прежде чем острый, как рапира, ум Вейла проникнет сквозь дымовую завесу равнодушия Хьюго. Если уже не проник.
Шум крови в висках заглушил голос Артура, который тоже смотрел на портрет.
– Хьюго, а ведь это… Хьюго с силой опустил ногу.
– Так мы играем или нет?
– Черт побери, Уонстед, – сказал Артур. – Будьте осторожнее, когда ставите ваше копыто. – Он снова посмотрел на портрет.
Денби перегнулся через стол и схватил Артура за руку, виновыплеснулось из его бокала на зеленое сукно сверкающими, как кровь, каплями.
– Вот черт! Вы ее видели.
Все находившиеся в этом отвратительном, месте, повернулись к Артуру. Он сделал глубокий вдох.
“Заткнись!” – приказал ему Хьюго взглядом.
Должно быть, Артур понял, потому что покачал головой:
– Нет. Сначала мне показалось, что она на кого-то похожа, но я ошибся. Я никогда ее не встречал.
Саидерсон хихикнул и тут же закрыл рот. – С тех пор как она ушла, в нашем распоряжении остался; только запах ее духов.
В распоряжении Хьюго было нечто гораздо большее. Денби опустился на стул.
– Будь вы неладны, Сандерсон. С чего это мне волноваться? Вейл сказал, что найдет ее. И найдет. Не так ли, Вейл?
Подонок, не смог найти даже собственную жену. Хьюго сжал в руке карты, чтобы не свернуть шею Денби.
Вейл посмотрел на своего друга:
– Можете быть уверены, Денби, ваша жена, в конце концов, окажется там, где ей место, даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни.
Какую игру ведет Вейл в этой партии? Внезапно графин с бренди, который стоял у локтя герцога, показался Хьюго необыкновенно привлекательным. Он уже ничего не видел, кроме этого графина. Он ощутил на языке терпкий вкус. Захотелось напиться до отупения.
Нет. Не здесь. Не сейчас. Боль билась у него в голове в такт ударам сердца. Нужно выбраться отсюда. Ему нужен воздух, ему нужно подумать.
– Так мы играем или нет?
Вейл побарабанил по столу длинными белыми пальцами, глядя на Хьюго так, будто мог увидеть, что делается у него в голове, и прочесть его мысли.
– Согласен с вами, Уонстед. Если Денби хочет сидеть и лить слезы в свой бокал, это его дело. Я найду способ лучше провести вечер.
Хьюго, не глядя, швырнул на кон несколько гиней:
– Я воодушевлю вас.
– Мы с вами люди одного склада, – сказал Вейл. – Либо рискуем, все потерять, либо все берем. – И он выложил на стол целую гору золота. – Я участвую.
Интересно, что он имеет в виду? Денби нацарапал свое имя на расписке. Сандерсон и Лонгфилд положили свои карты лицом вниз.
Артур раздумывал, потом положил карты на стол.
– Мои карты ужасны.
Вейл вопросительно посмотрел на Хьюго.
Пропади оно все пропадом. Хьюго предпочел бы умереть, но не дать ни пенни этим негодяям, но он должен закончить игру. Он пододвинул к центру стола еще десять гиней.
Вейл внимательно посмотрел в свои карты, потом снова на Хьюго. И положил карты лицом вниз.
– Я не играю. А вы, Денби? Денби побледнел.
– Я был уверен, что вы выиграете, Вейл. Я не могу позволить, чтобы какой-то незнакомец с улицы взял мои расписки. И не могу заплатить.
Хьюго, выигравший и злой, вскочил на ноги:
– В таком случае не показывайтесь в обществе, потому что еще до конца этого дня все будут знать, что вы изменили долгу чести.
– Вы этого не сделаете, – хрипло сказал Денби. Артур потянул Хьюго за рукав.
– Уонстед, дайте ему шанс отыграться.
Глаза у Хьюго затянуло красной дымкой, ярость, казалось, вот-вот одержит верх над рассудком.
– Если вы и дальше будете играть с этими… негодяями, которые притворяются людьми, значит, вы еще глупее, чем я полагал, Артур Доусон. Если ваш отец отречется от вас, вы этого заслужили.
Артур раскрыл рот.
Хьюго сгреб свой выигрыш, в том числе и расписки Денби, и поспешил к выходу.
Артур догнал его и схватил за руку уже на выходе.
– Хьюго, старина…
– Прочь отсюда, – прорычал Хьюго.
Перкинс подал им шляпы, и Хьюго вышел в проулок.
– Что происходит, черт возьми? – Артур оглянулся через плечо и понизил голос. – Это же миссис Грэм. Когда я увидел ее на празднике в деревне, лицо ее мне показалось знакомым. Но пока не увидел ее портрет, я не догадывался. Я, должно быть, видел ее где-то с Денби.
Хьюго схватил Артура за горло и сжал так, что у того едва не вылезли глаза из орбит, он начал задыхаться. Хьюго слегка ослабил хватку.
– Поклянитесь, что не скажете ни слова никому из этих ублюдков.
Артур вцепился ему в запястья.
– Клянусь.
– Нарушите слово – я вас убью. Поняли? Артур схватился за горло.
– Я поклялся. За кого же вы меня принимаете, Уонстед?
– За презренного дурака. Такого же, как и я сам. – И очевидно, такого же, как Денби. Да, Люсинде придется ответить на некоторые вопросы.
Она не вдова. Она бросила законного мужа, пренебрегла данными у алтаря обетами, громоздила одну ложь на другую. У Хьюго это не укладывалось в голове. Его охватило отчаяние. Ведь он собирался жениться на ней. Люсинда разбила ему сердце.
