Текст книги "Непреодолимое влечение"

Автор книги: Мирра Хьюстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Ну, мы друг друга поняли, – сказала она.

Вряд ли. На самом деле у нее не было ни малейшего представления, как изменилось его чувство к ней. Деймон не сомневался, что, если бы она знала, давно бы убежала от него. Хотя он и поймал ее сегодня, захватить ее чувства ему пока не удалось.

Неуловимая Вероника, думал Деймон, глядя на нее через стол, восхищаясь ее отчаянной красотой. Может быть, именно ее загадочность больше всего интриговала его? Или он не устоял перед сложностью ее натуры?

Скоро, скоро я возьму ее, возьму по-настоящему – и душу, и тело. И никогда не отпущу, поклялся себе Деймон в неожиданной, странной решимости.

Даже если это нарушит все ее «правила».

Он вспомнил шелковистое тепло ее поцелуя, эротическое приглашение – «Ты возьмешь меня, если поймаешь», – которое она прошептала ему на ухо как раз перед тем, как броситься от него бегом через лес.

Чего она, похоже, не понимала – это как сильно ей хотелось быть пойманной.

7

– Берись осторожненько…

Деймон прищурился.

– А то я не знаю.

– Залезай внутрь…

– Ммм. Так хорошо?

– Хорошо. – Вероника облизала влажную губу. – Теперь потри. Осторожненько.

– Туда-сюда?

– Ты слишком нажимаешь. Сломаешь.

Раздраженная грубостью его больших рук, Вероника отобрала у Деймона щеточку и хрупкую хрустальную вазочку в виде бутона.

Он окунул руки в горячую мыльную воду.

– А почему ты не дашь мне помыть что-нибудь простенькое, тарелку, к примеру?

– Сначала закончим с вазами. – Она провела тыльной стороной ладони по лбу и заработала внутри вазы щеткой. – Если я не заберусь в каждую щелку, бактерии…

Деймон поцеловал ее в щеку, влажную от пара, уткнулся носом в ухо Вероники. Пососал мочку, скользнув кончиком языка по розовому завитку ушной раковины. Ноздри его щекотали тоненькие волоски, выбившиеся из прически Вероники.

Вероника рассмеялась и отодвинулась.

– Отстань!

Его руки сомкнулись у нее на талии, растягивая пояс ее кашемирового халата.

– Я должен взяться осторожненько… Почему бы тебе не положить грязную посуду в машину? – Он развязал пояс и развел в стороны полы ее халата. – Забраться внутрь… – Кончик его большого пальца проник во впадинку ее пупка. – И осторожно потереть…

– Нет, правда отстань, – сказала Вероника, но ее бедра рефлекторно дернулись.

Деймон гладил ее живот, медленно двигаясь вниз.

– Если ты мне позволишь, я обещаю ничего не сломать.

Вероника напряглась.

– Боже, не надо!

– Это не совсем та реакция, которой я ожидал, но мы будем над этим работать.

– Нет, Деймон! Смотри! – Она показала пальцем в мыльной резиновой перчатке в окно, из которого открывался вид на озеро. К причалу двигалась неповоротливая большая деревянная лодка, ее нос прорезал в темно-зеленой воде серебристые клинья. – Это Аннет.

– Какая еще Аннет?

– Аннет Филдинг, сестра моего отца. Она живет по ту сторону озера. Черт, похоже, она с пассажирами. – Вероника швырнула щеточку в раковину. – Нет, я не верю, что она так мне подгадила.

– Аннет?

– Джулия, моя сестра. Если не ошибаюсь, в лодке сидит именно она. Вместе со своими двумя мальчишками. Они дьяволята, она не может с ними справиться.

– Компания? Это нарушает все правила, – сдержанно заметил Деймон.

– Но как она могла? – Вероника раздраженно срывала с рук желтые резиновые перчатки. – Она же знала, что эти выходные я хотела провести в одиночестве!

– Джулия?

– Тетя Аннет. Ну и Джулия тоже хороша!

– Может, нам лучше…

Деймон показал на ее полураспахнутый халат и голое тело под ним. Вероника вскрикнула и бросилась к лестнице. Деймон неспешно последовал за ней, наслаждаясь этой картиной.

Они вышли на причал через пару минут, наспех одетые, но вовремя. Лодка незваных гостей как раз глухо ударилась о сваи причала.

– Привяжи-ка ее, – распорядилась Аннет Филдинг. – Прости, детка. Я ненадолго. – Она кивком указала на своих пассажиров. – Но вот они…

– Как ты могла? – пробормотала сквозь зубы Вероника.

Похоже, Аннет Филдинг не любит извиняться, подумал Деймон.

И точно: она только плечами пожала.

– Это была не моя идея.

А затем уставилась ему в глаза и удовлетворенно кивнула, когда он выдержал взгляд.

– Твой мужчина? – спросила она. – Годится.

– Деймон Джефферсон, Аннет Филдинг, – пробурчала Вероника, вспомнив о хороших манерах.

Деймон, хотя был занят тем, что помогал мальчикам выбраться из лодки, выпрямился и протянул Аннет руку.

– Рад познакомиться.

Рукопожатие Аннет оказалось по-мужски крепким. Зеленые глаза, ярко выделявшиеся на морщинистом лице, еще раз смерили его взглядом. Аннет пробормотала слова приветствия.

Мальчики со смехом и визгом бросились обнимать «тетю Ронни». Деймон повернулся к симпатичной молодой женщине, которая сидела в лодке, теребя ручку модной сумочки.

– А вы – Джулия Филдинг? – Деймон галантно предложил ей руку.

– На самом деле миссис Найджел Флисс, – ответила она, грациозно принимая его помощь, и придвинулась, чтобы шепотом добавить: – Но я развожусь.

– О… Понимаю.

– А это мои мальчики – Найджел-младший и маленький Джерри. – Джулия указала на лодку, сверкнула ямочками на щеках. – И наш багаж.

Деймон принялся доставать тяжелые чемоданы и аккуратно ставить их в ряд на причале. Расшалившиеся мальчики столкнули круглую шляпную картонку в воду. Аннет выловила ее, подцепив веслом за кожаную ручку.

– Найджи! Джерри! – прикрикнула на сыновей Джулия. – Пожалуйста, мальчики! Почему вы не хотите хорошо себя вести?

– Почему бы вам не взять эту коробку со шляпой и этот ранец и не оттащить их в дом? – пришла на помощь сестре Вероника.

– Там темно… – опасливо протянул младший, глядя на густой, непроходимый лес, окружающий дом.

– Эй, спорим, я тебя обгоню!

Старший, восьмилетний, конопатый и шумный, схватил промокшую картонку и бросился к дому наперегонки с братом. По округе разнеслись их крики и топот.

– Осторожнее, Джерри, детка! – закричала Джулия. – Подождите меня!

– Джулия, объясни наконец, что происходит? – сердитым полушепотом поинтересовалась Вероника.

– Моя жизнь – это черт знает что! – Джулия топнула ногой по деревянному настилу. – Почему папа не остался в Италии?

– Да объясни, что стряслось!

Уже поглощенные разговором, сестры помахали своей неразговорчивой тете и пошли к дому. Аннет оттолкнулась от причала веслом. Деймон смотрел, как древняя заслуженная посудина скрывается в темноте. Аннет гребла почти беззвучно. Вздохнув, Деймон подхватил чемоданы и пошел за женщинами в дом. Ситуация начинала казаться ему интересной.

– Ты же знаешь папу! – жаловалась Джулия. – Он сказал, что мои мальчики, мои славные детишки, слишком грубые и слишком шумят. И еще сказал, что они мешают ему творить, хотя в доме полно еще места. Ну что я еще могла сделать? Нам пришлось уехать.

– И непременно сюда?

Джулия отмахнулась от ночной бабочки, мельтешащей у нее перед глазами.

– А почему бы нет? Нам было больше некуда. Потом, ребятам здесь нравится и…

– А школа? – перебила Вероника.

Джулия затрясла головой.

– Найджел сказал, что не может платить и за школу, и оплачивать мое временное содержание. Можешь себе представить? А в школе настояли, чтобы я забрала Найджи до тех пор, пока за него не заплатят. Это было так унизительно, но разве моему эгоисту до этого есть дело? А я не хочу отдавать своих мальчиков в государственную школу, особенно в Лондоне!

Вдруг она остановилась и оглянулась на Деймона.

– О, извините. Вам, разумеется, мои проблемы неинтересны. Особенно сейчас, когда я помешала вашему… гм… отдыху. Но я правда старалась, сестренка. Я сначала поехала к тете Аннет, но ты же знаешь, как там у нее.

– У тети Аннет туалет на улице! – восторженно завопил Найджел-младший. – Это было нечто!

– Мальчики все время роняли разные вещи в… ммм… в отверстие, и плюс еще надо самим качать воду, телефона нет, генератор полуразвалился… – Джулия умолкла и уставилась на сестру из-под полуопущенных ресниц, ожидая ее реакции.

Вероника покачала головой.

– И сколько же ты выдержала?

Джулия хихикнула.

– Почти час.

– Ладно, что с тобой делать. Поживи пока у меня. – Вероника улыбнулась, взглянув на мальчиков. – Пока маленькие монстры хорошо себя ведут.

– Тогда мы здесь и пяти минут не продержимся! – Джулия весело рассмеялась. – Идите сюда, мои дорогие, пошли в дом, там тепло.

– А тут телефон есть?

– А хрустящая кукуруза?

Деймон поставил чемоданы и взял Веронику за руку.

– Вот позабавимся, – прошептал он.

Она с досадой вырвалась.

– Тебе смешно, а я…

– Эй! Гляди, Джерри, тетю Ронни водят за ручку! – послышался пронзительный голос Найджи-младшего. – Вот умора!

– На глазах у детей?! Да вы что?!! – Голос у Джулии был пронзительный, а ее сыновья наверняка подслушивали у дверей отведенной им спальни. – В самом деле, Вероника, как ты могла подумать, что я позволю… – Она задохнулась от праведного гнева. – Да ни за что на свете!

Деймон тронул Веронику за рукав.

– Не беспокойся, я могу спать на диване.

Вероника скрестила руки на груди, всей своей позой выражая непреклонность.

– Джулия, это мой дом, и правила здесь устанавливаю я.

– А не пойти ли нам вниз? – предложил Деймон, стремясь увести сестер подальше от мальчишек.

Когда Джулия спускалась по лестнице, ее «хвостик» раскачивался, как метроном.

– Я отвечаю за нравственность моих сыновей. И не хочу, чтобы они спрашивали, почему в постели их любимой тети спит какой-то чужой дядя.

– Ладно, мы с Деймоном не будем выставлять напоказ наши отношения, – вдруг уступила Вероника.

Джулия тут же заулыбалась. Подмигнула Деймону.

– Это только на одну ночь. Я уверена, вы понимаете.

– В общем, да. – Он кивнул в знак согласия, но Веронике показалось, что не без озорства. – Я буду вести себя, как истинный джентльмен.

– Вам не придется спать на диване, – добавила Джулия. – Мальчики будут в восторге, если вы разделите с кем-нибудь из них койку. Если, конечно, вы ничего не имеете против нижнего яруса – Найджи и Джерри оба заняли верхние. Ладно, а теперь спокойной ночи – я страшно устала, просто с ног валюсь! – И она побежала по лестнице наверх, в лучшую спальню в доме.

– Приятных сновидений, – пробормотал ей вслед Деймон и обернулся к Веронике. – Теперь, когда твоя сестричка уверена, что устроила мне долгую мучительную ночь, она наверняка будет спать, как дитя.

– Бедняжка. Отрубясь на все двенадцать часов.

– Может, нам сделать это по-быстрому как-нибудь утром, прежде чем я уеду в город?

Он прикоснулся кончиками пальцев к ее гладкому животу, засунув большой палец под край ее короткой футболки. Другая рука скользнула на талию Вероники и привлекла ее ближе. Запах мыла и солнца, исходивший от ее кожи, был радостным. Вдыхая его, Деймон понимал, по какой причине мужчина может забросить подальше свой портфель и уехать в деревню. Кроме потрясающего секса на природе, разумеется.

– Но как…

– Попробуй. А то мне придется отрубиться на все сто сорок семь часов.

– Приблизительно, – вставила Вероника. Там, где лежала его ладонь, ее кожу покалывало от возбуждения.

– Может, и дольше, если у нас не получится встретиться в следующие выходные. Ты, может, будешь слишком занята с родителями. – Он поднял ее футболку до уровня ребер, его пальцы безошибочно нашли грудь. – После того, как мы это сделали, я не могу представить себе, как буду без тебя так долго, – прошептал Деймон, чувствуя, что возбуждается.

Он слишком сильно нуждался в Веронике, чтобы этим пренебрегать. Быть с ней один раз, нет, два, нет, три – считая душ, – было совсем недостаточно. Он потирал большим пальцем ее напряженный сосок.

– Ты сможешь?

Она безвольно прильнула к нему.

– У нас нет выбора.

– Ку-ку! Смотри не останься без кровати, Деймон, мальчики уже тебя ждут! – послышался голос Джулии. – Спокойной ночи!

Вероника уткнулась лбом в его плечо и застонала.

– Как жестоко с твоей стороны так меня мучить! Я тебя ненавижу! Почему ты не хочешь пробраться ко мне в спальню?

– Но это будет нехорошо.

– Очень нехорошо. – Она прижалась губами к его шее. – Поэтому мы никому не расскажем!

Деймон сжал ее грудь.

– Бесстыжая, распущенная девчонка!

И они двинулись к лестнице, сжимая друг друга в голодном объятии. По лестнице они поднимались несколько минут, поскольку беспрерывно останавливались, чтобы поцеловаться. Но, как только они оказались на площадке и двинулись к спальне, распахнулась дверь комнаты мальчиков.

– Куда это ты, дядя Деймон? – поинтересовался Найджел-младший.

Джерри, стоявший за спиной у старшего брата и потиравший глаза, сонно подхватил:

– Да, куда это ты?

Деймон замер. Вероника отскочила от него и поспешно привела в порядок одежду. Деймон прочистил горло. Повернулся к мальчикам. Улыбнулся с надеждой.

– Э-э-э… я только хотел пожелать спокойной ночи вашей тете Ронни. – Он обернулся к Веронике и с сожалением сказал: – Спокойной ночи, тетя Ронни.

Она шагнула к нему и чмокнула воздух около его рта. Для Деймона это была настоящая пытка – быть рядом с ней и не иметь возможности сжать ее в объятиях.

– Приятного сна. – Вероника послала ему еще пару воздушных поцелуев.

– Желаю увидеть осла и козла, – сонно продолжил Джерри.

У Найджела глаза горели от любопытства. В свои восемь с половиной он, возможно, знал о сексе уже больше, чем понравилось бы его маме. Деймон вспомнил собственный пробуждающийся интерес, когда он был в возрасте Найджела. Проклятье. Ни одна дуэнья не будет столь бдительна, как любопытный мальчишка!

Деймон подождал, пока утихнет шум в ушах, и повернулся к мальчикам.

– Разве не здорово? Я не спал в двухъярусной койке уже много лет!

Последнее, что он успел заметить, был взгляд Вероники. Взгляд, исполненный странной тоски, устремленный на него и… на маленького Джерри. Заметив, что Деймон перехватил ее взгляд, Вероника как-то криво улыбнулась и быстро скрылась в своей спальне.

Это смешно. Она должна заставить себя избавиться от этого. Нет, лучше контролировать себя, чем мучиться от хватающего за душу желания. Что же это такое – с тех пор, как они с Деймоном в последний раз занимались любовью, прошло всего-то несколько часов!

Если бы это был просто секс, он не был бы тебе так нужен.

– Мне нужен… – шептала Вероника, глядя в окно на поблескивающее в лунном свете темное озеро. – Мне нужен Деймон. Я просто хочу чувствовать на себе его руки. Всю ночь.

Полно, только ли?

Нет, честно ответила себе Вероника. Открывать себя большему – становиться слабой. Посмотри на маму, на Джулию. Они положились на мужей, а не на себя, и из-за этого они зависят от своих ненадежных семейных уз. Ненадежных, конечно, благодаря их мужьям. Для женщин узы любви и брака – то же самое, что кандалы.

Вероника кивнула себе, игнорируя знаки, которые подавало ей тело. Ведь это ловушка. Вот именно так они до тебя и добираются – забивают тебе голову сентиментальной чепухой, мыслями об уютном домике, о славных детишках и о том, как это хорошо, когда есть на кого положиться.

Чтобы попадаться в ловушки, Вероника была слишком здравомыслящей. Отношения, которые она построила с Деймоном, идеальны. То, что они врозь всю неделю, заставляет их больше ценить друг друга. Их чувства не приглушает привычка. Так что им и так хорошо. Помеха в виде Джулии с сыновьями – временная. Когда они уедут, она с Деймоном сможет продолжать в том же духе.

Без тормозов.

Без уз.

Без кандалов.

Вероника свернулась в клубок под одеялом, приказывая телу вести себя прилично. Ей было бы гораздо легче, если бы это желание и вожделение касалось только секса, а не чего-то неизмеримо более сложного.

Ей предстояла очень долгая ночь.

8

На следующий день, во время прогулки по лесу всей компанией, Вероника вызвалась показать Деймону вид на озеро с высокого холма. Джулия пыталась увязаться за ними, но Вероника твердо ответила «нет». Сестра все больше ее раздражала своими усмешками, подмигиваниями, двусмысленными намеками. Если бы Деймон ничего для Вероники не значил, – другое дело, тогда она посмеялась бы вместе с сестрой. Но, увы, он значил для нее даже слишком много.

По дороге на холм Деймон не сказал ни слова. Крутая тропа пролегала среди ельников, сверкающих пестрыми листьями кленов, серебристого переплетения голых березовых ветвей. На гребне, где скалы проступали сквозь верхний слой почвы, деревьев было меньше. Вероника привела Деймона на гранитный уступ, с которого было видно все озеро – блестящее, словно брошенное на яркий пушистый ковер зеркало.

Деймон долго смотрел на озеро, потом мягко проговорил:

– Тебе повезло, что ты здесь живешь.

А ты хотел бы здесь жить? Вероника потрясла головой, отмахиваясь от невольно пришедшего на ум вопроса, зная, что в нем кроется угроза перейти все допустимые границы.

– Посмотрела бы я, что бы ты сказал зимой, – отозвалась она.

Но эта фраза привела ее к другому открытию – шокирующему. Веронику вдруг охватило предчувствие неизбежной потери и неизведанного еще одиночества. Это ее-то, Веронику Филдинг, которая всю жизнь была одиночкой и этим гордилась!

Это злило. И пугало.

– Сама понимаешь, – решился Деймон, – мы не сможем так часто видеться, когда наступит зима.

– Знаю. – Невероятно, но Вероника уже по нему скучала. Внутри появилась какая-то ноющая пустота. Начиная игру, она не рассчитывала на то, что они так привыкнут друг к другу. – Но я не хочу сейчас об этом думать.

– Если дороги будут в порядке, ты сможешь в любое время приезжать в Лондон, может, на поезде…

Это будет не то, но все равно Вероника кивнула, сжимая его пальцы.

– …и оставаться сколько захочешь, – закончил Деймон. Придвинулся ближе и голосом глубоким и мягким, как мех, заговорил ей на ухо: – Я продержал бы тебя у себя всю зиму, если бы ты мне позволила. В моей постели, как медведя в берлоге. Мы вместе впали бы в спячку и просыпались бы только ради любви. – Его губы, едва касающиеся ее кожи, и произносимые им слова завораживали Веронику. – Мы бы любили и спали, любили и спали…

Вероника не выдержала и впилась в его искушающие губы. Поцелуй терпкий – как кислые дикие яблоки. Она просунула язык в его теплый рот, потом убрала и прикоснулась языком к губам Деймона.

– Ммм, крошка моя, – простонал он. – Мой медвежонок.

Их губы снова встретились. Вероника тонула в его поцелуе – горько-сладком, испытующем, голодном. Деймон ласкал ее язык своим.

– Знаю, что я жадный, – сказал он, – но я хочу тебя все время. Обещай мне, что придешь ко мне в следующий выходной, когда будешь в городе. Обещай, что придешь.

– Приду. – Вероника была согласна на все. – Обещаю.

Она не могла сопротивляться своему вожделению и не видела для этого никаких причин. Что, если все ее будущие воскресенья станут пустыми? Ноющими. Она хотела впитать в себя как можно больше – каждое прикосновение Деймона, каждое его слово, каждую мысль, – собираясь с силами на всю неделю. Когда они сходились, это было подобно землетрясению. При мысли о разлуке ее сердце сжималось.

И ты все еще не хочешь впустить его в свое сердце? – сердито спросил внутренний голос.

Иначе он займет собой все, ответила Вероника.

Деймон оторвался от ее губ и поцеловал в кончик носа.

– Каждый день без тебя бесконечен.

– Каждая минута.

– Тогда почему мы расстаемся?

Они встретились глазами.

– Ты знаешь почему, – прошептала Вероника.

Взгляд его как будто проникал в самое ее сердце.

– Дом? Карьера? Разве мы не сможем как-нибудь все это устроить?

Она покачала головой, отказываясь говорить на эту тему.

– Дело не в этом.

Он смотрел вдаль, на небо, поверх макушек деревьев.

– Я знаю, что ты… – Серебряный блеск его глаз затуманился, они стали скучно-серыми. – Ты не готова, – тихо сказал Деймон.

– Не готова? Минуточку, Деймон. Что ты такое говоришь? – Чувствуя, что вот-вот потеряет самообладание, она не осмелилась замолчать, чтобы позволить ему ответить. – Дело не в том, готова ли я. Готова к чему? Мы ведь договорились, не так ли? И никакая готовность здесь ни при чем.

– Разумеется, – спокойно – слишком спокойно – отозвался он. – А то, что с тобой сейчас творится, – просто осенняя депрессия.

Вероника чувствовала, что он слишком легко согласился, но не знала, как возразить, не произнося тех слов, которых они оба избегали. Она засунула руки в просторные карманы брюк. Нет. Незачем еще раз говорить о невозможности любви.

Они оба знают, как обстоят дела.

Их разделяют тысячи миль.

Аннет и ребята отправились на рыбалку, Джулия уехала в Лондон. Веронике и Деймону досталась лодка.

Она сидела напротив него, расправив плечи, сведя колени, вцепившись в сиденье так, что побелели костяшки пальцев. Янтарные волосы окружали ее лицо солнечным ореолом. Волнистые пряди трепал ветерок. Сдвинув брови, она молча смотрела на Деймона – тот греб, откровенно наслаждаясь даваемой мышцам работой. Тем, что мог вложить всю энергию в весла, тем, что его отвлекало жжение в напрягающихся мускулах плеч.

– Мы не в Олимпиаде участвуем, – сказала Вероника.

Деймон хмыкнул и опустил голову, продолжая грести, стараясь отвлечь сознание ритмичными движениями. Когда наступило тяжелое, как камень, изнеможение, когда каждая клеточка тела требовала кислорода, Деймон разжал руки, поднял голову и оцепенел. Они давно уже проплыли мимо дома Вероники, наверняка уже были в южном конце озера. Болотистый берег зарос ивами. В отражающей блики полуденного солнца воде плавали листы кувшинок. Золотисто-зеленый цвет воды на мелководье напоминал цвет глаз Вероники.

Но она не реагировала на красоту природы, лицо ее оставалось мрачным, казалось, ее терзали сомнения и страх. Деймон не знал, как убедить ее, что доверить ему свое сердце – безопасно.

Каждый вздох был как Божие благословение. Он жадно втягивал в легкие кислород. Вытер ладонью мокрые волосы. Он задыхался от изнеможения, но он чувствовал себя живым!

– Мы в Карасиной бухте, – спокойно сообщила Вероника.

Деймон понял, что она может и не сказать то, что он так хотел услышать, и подчинился ее неуступчивости.

– Иди-ка сюда, – позвал он.

Вероника упрямо дернула подбородком, но в уголках ее губ появилась улыбка.

– Пещерная тактика, – ответила она.

Деймон вытянул руку и притянул Веронику к себе на колени. Она оказала сопротивление – не слишком активное, но и его оказалось вполне достаточно, чтобы Деймон потерял равновесие. Смеясь, они барахтались на плоском дне лодки. Деймон ударился головой, но не замечал ничего, кроме сладкого обещания, которое сулили ему губы Вероники, проникающие в его губы, ее дыхание, ее солнечный запах, ее груди.

Вот что еще ему нравилось в Веронике: она могла быть элегантной, сдержанной и задумчивой, а минуту спустя – веселой, отчаянной и готовой ко всему. Когда она вцепилась в него зубами, весь благословенный кислород оставил легкие Деймона, но скоро его заменили тепло и блаженство, которых хватило бы до следующего тысячелетия.

Они целовались, сгорая от жажды друг по другу. Деймон попытался оторвать губы, но только чтобы спуститься ниже, навстречу новому соблазну – мягким линиям ее шеи.

– Я собирался не так… – прошептал он но, отвлеченный более важным делом, забыл, что хотел сказать.

Вероника выпрямилась, пытаясь одним ловким движением отбросить назад волосы и снять рубашку. Ее груди колыхнулись под эластичным бюстгальтером – и этого оказалось достаточно, чтобы все разумные помыслы испарились из головы Деймона.

– Мы должны быть вместе, – сказала она твердо, глядя на него сверху вниз.

Деймон не собирался спорить. Он разглядывал Веронику. Тонкая, сильная, красивая, неистовая. Воинственная. Никем не завоеванная, но – обладающая всем, в чем нуждался, – его идеальная возлюбленная. Как, черт возьми, убедить ее в этом?!

– Я сейчас тебя поцелую.

Слияние их губ и языков кружили Деймону голову, невероятной силы желание перебороло привычное вожделение, и вдруг смятенные эмоции принудили его сделать нечто невообразимое.

Он потерял контроль над собой. Его слова шли прямо от сердца:

– Я люблю тебя, женщина, – сказал Деймон и поцеловал ее снова.

Отвернувшись, Вероника закрыла глаза и произнесла одно только слово.

Она сказала:

– Нет.