Текст книги "Мир неги и страстей "

Автор книги: Мирра Блайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Оставив ложку на столе, капитан вышел из камбуза. Он хотел выбраться на открытую палубу, где легкий бриз так приятно треплет волосы и охлаждает лицо. Рок подошел к левому борту и уперся руками о поручень. Ему бы полагалось сейчас впасть в эйфорию... Не из-за того, что эта ложка с «Контессы» – веское доказательство его правоты. Он и не сомневался, что испанский галеон затонул именно здесь. Серебряная ложка была чертовски хорошим знаком, означавшим, что затонувшее судно не разграблено.

Так почему же он стоит здесь, вцепившись в поручень так, что у него на руках вздулись вены? Рок взглянул на свои пальцы и выпустил поручень. Может, душ поможет ему расслабиться?

И он двинулся к каюте. В душевой кабине он включил сначала холодную, потом горячую воду, намылил голову и подумал, что неплохо бы на берегу сходить к парикмахеру.

Неожиданно он услышал какой-то шум, неясный из-за льющейся воды. Кто-то открыл дверь каюты. Рок замер.

– Какого черта? Кто там?

Тишина.

– Какого черта?

– Это я, – тихо отозвалась Мелинда.

– Проклятье!

– Ты же сам настаивал, чтобы твоя каюта стала моей тюрьмой.

– Что, что?!

Он услышал ее слова, но они показались ему бессмысленными. Приблизившись к стеклянной перегородке и глянув поверх нее, он увидел Мелинду, которая с несчастным видом стояла посреди каюты.

– Я сказала, ты сам настаивал, чтобы твоя каюта стала моей тюрьмой, – повторила она. – Извини, если помешала тебе принимать душ. Я не знала, что вы здесь, капитан!

Она отсалютовала, словно хотела уйти, но почему-то медлила. А ведь Мелинда всегда была такой решительной...

– Я выйду через минуту, – сказал Рок.

Неожиданно дверь каюты резко распахнулась, и влетела Конни.

– Пикник! Все на пикник! Это дело надо отметить! Остров Тиадроп всего лишь в двадцати минутах хода от нас. Что скажете, капитан? Ой!!!

Господи, благослови Конни! Когда она взволнована, она ничего не видит. И сейчас всю свою длинную тираду она выпалила, не замечая, что Рок принимает душ, а Мелинда стоит рядом.

– Ой-ой! Я не знала... Извините... Я...

– Конни, черт побери! Тебе не в чем извиняться, – раздраженно пробурчал Рок.

– Я не хотела... Ты, должно быть, в бешенстве? – продолжала она, переводя взгляд с Рока на Мелинду.

– Ничуть!

– Тогда почему ты кричишь? – требовательно спросила Конни.

– Я не кричу.

– Нет, ты кричишь, – вмешалась Мелинда, высокомерно пожав плечами.

Рок закрыл лицо руками и негромко простонал.

– Убирайтесь! Обе! Конни, я не кричу. А твоя идея с пикником просто как манна небесная. Что может быть лучше мяса, зажаренного на решетке! Действуй! – И обернулся к Мелинде: – Душевая кабина и моя каюта будут в твоем распоряжении ровно через десять минут. А пока – вон отсюда!

Конни мгновенно исчезла. Мелинда не двинулась с места, в упор глядя на Рока сверкающими от гнева глазами.

– Ты напугал бедную девушку до полусмерти.

– Она вовсе не из пугливых. И отлично знает мой нрав.

– Серьезно?

Возможно ли такое? Неужели она ревнует? Трудно поверить. У нее по-королевски неприступный вид – подбородок вздернут, глаза горят, волосы разметались великолепной золотой гривой. А в какой вызывающей позе она стоит! Ну что же, почему бы ей так не вести себя? Кажется, он никогда не выполнял своих угроз. Только однажды...

– Конни достаточно хорошо знает мой характер и быстро убирается, когда я прошу!

– Ах, да. Вы же – Великий Капитан. «Все вон! Живо, живо! Шевелитесь! Не то будете болтаться на рее!»

– Вали отсюда! – разозлился он.

Она изогнула бровь. Вода в душевой стала нестерпимо горячей.

– Если ты не уберешься через тридцать секунд, я тебя ошпарю, – пригрозил он.

– Ты не имеешь права кричать на людей и угрожать им только потому, что ты в плохом настроении. Не можешь простить, что это я обнаружила доказательство того, что ты ищешь?

– Осталось десять секунд!..

– Рок, я серьезно говорю тебе...

Он настежь распахнул дверь душевой кабины, и клубы пара ворвались в каюту. Глаза ее расширились от изумления.

– Подожди минуту... – начала она.

– Ваше время истекло, – отчеканил он.

Ну да. Она наверняка разглядела его. Голого. Может быть, это пробудило в ней воспоминания? Только какие?

Она повернулась, чтобы сбежать, но было слишком поздно. Ведь он предупреждал ее!

Сильные руки резко развернули ее и подняли вверх. Она издала вопль, но Рок успел зажать ей рот.

А она легонькая, мелькнуло в его сознании. Это при ее-то росте, да с ее мускулами. Определенно она показалась ему невесомой, когда он поднял ее. Пряди мягких золотистых волос прилипли к его обнаженной спине и плечам, щекотали ягодицы, ее пальцы вонзились ему в голое тело.

Он негромко застонал. Прикосновение к ней было таким болезненным и так возбудило его – уже возбужденного. И она это почувствовала и тоже затрепетала от прикосновения к его телу. Это была ошибка!

Торопливо войдя в душевую кабину, он быстро опустил ее на пол, под бьющие струи воды. Волосы, намокнув, плотно облепили ее лицо. Она судорожно хватала воздух, пытаясь успокоиться, ее руки все еще лежали на его плечах.

– Ах ты негодяй!

– Ты сама говорила, что хочешь принять душ, – сказал он спокойно, снимая ее руки со своих плеч.

Затем стремительно развернулся и хлопнул дверью душевой. Надо было вытереться. Он схватил полотенце и начал яростно растираться, сдерживая раздражение. Он был в бешенстве из-за того, что она с ним вытворяет.

В шортах и рубашке ему стало легче. Одежда служила ему броней или чем-то в этом роде. Он снова взял себя в руки, пересек каюту и распахнул дверь душевой.

Мелинда, очевидно, посчитала, что он ушел. Ее черный купальник с манящими вырезами на спине и на бедрах свисал с перегородки душевой, сама она стояла под потоком воды с губкой в руках. Стеклянная панель душевой, слегка запотевшая от пара, не могла скрыть очарования гибкого тела, похожего на совершенную статую. Гладкая, как мрамор, спина, точеные бедра, манящая округлость ягодиц и стройные длинные ноги.

Она обернулась, их глаза встретились.

– Что такое?.. – начала было она.

– Я подумал, тебе потребуется полотенце! – И бросил свое махровое полотенце на перегородку. – Мойся! Не буду тебе мешать. – Его рука была на дверной ручке. Он намеревался выйти, но остановился. – Что, несколько фунтов прибавила?

Клевета! Она ничего не прибавила!

– Что тебе? – спросила она строгим голосом.

– Да ничего.

– Тогда уходи.

Он ухмыльнулся.

– Уже ухожу.

Она повернулась к кранам и выключила воду.

Он собирался уйти. На самом деле собирался. Был уверен, что уйдет. Однако ноги не подчинялись ему, а руки сами собой потянулись к ней. Рок обнял Мелинду и прижал к груди. Он слышал громкие удары ее сердца, мучительно-болезненно ощущал полноту ее грудей и волнующее прикосновение сосков. И это было пыткой.

Она чувствовала, что возбуждает его. Ее прекрасные глаза наполнились тревогой, а голос – она хотела бы, чтобы он звучал сурово, – срывался.

– Рок, какого черта ты тут делаешь?

Какого черта он тут делал?..

– Я еще не поблагодарил тебя за ложку, которую ты мне отдала.

Рок чувствовал, что просто умирает от желания. Он коснулся рукой ее подбородка, затем вдруг прижался губами к ее устам и стал покрывать их поцелуями, сначала нежно, мягко, а затем все крепче, настойчивее.

Возглас протеста так и не успел сорваться с ее губ. Она извивалась в его объятиях, и скольжение прохладных грудей по его груди доводило его до исступления. Ее пальцы замерли на его плечах. И вся она замерла, крепко прижавшись к нему. Сердце гулко стучало.

– Какого черта ты это делаешь?

Этот жестоко-мучительный вопрос он и сам себе задавал. Он так страстно желал дотронуться до нее и дотронулся, пробудив внутри себя весь пламень ада. Проклятье... Прервав поцелуй, он встретил ее горящий взгляд.

– Благодарю тебя, – выдавил он. – Благодарю...

– Черт бы тебя побрал, Рок Трелин! Убирайся!

– Мисс Давенпорт! Я уже ухожу!

Вслепую, на ощупь, сделал шаг в сторону от душевой кабины. И на сей раз ушел – из душевой, из каюты, бормоча, что впредь всегда будет запирать дверь.

6

Долгое время Мелинда стояла под душем, пытаясь унять мелкую дрожь. Черт бы его побрал! Она ведь знала, что произойдет, если Рок прикоснется к ней. И все равно пыталась убедить себя, что проникла на судно, чтобы исправить ошибку отца. Но она не могла не признаться себе, что по-прежнему страстно любит Рока. Какая глупость! Пустая трата сил и времени! Впредь следует быть осторожной. Она не должна гоняться за ним по всему океану, бросая вызов судьбе. Иначе на ее долю снова выпадет одна лишь боль.

Все повторится вновь. Он снова доказал, как легко может бросить ее. Доказал уже дважды – тогда и сейчас. А она любит его по-прежнему. Господи, помоги ей. Он все еще думает, что она шпионка. Может, не следовало подбирать ту ложку? Это лишь разозлило его, ведь он не поверит, что она старалась ради него, ради его открытия.

Мелинда потянулась за полотенцем, брошенным Роком на стеклянную перегородку. Его полотенце! Его запах! А как он ее поцеловал! Только Рок умеет так целовать – как бы всем телом. Она всегда долго чувствовала тот сладостный огонь, который пожаром перетекал от него к ней, сметая ее сопротивление.

Мелинда закусила губу, осознав, что ее все еще трясет. Да, Рок был ее большой жизненной проблемой, но, как оказалось, на этот момент не единственной. Оставалась еще одежда и... Конни. Не успела она о ней подумать, как в дверях каюты возникла эта симпатичная блондинка с карими глазами.

– Спасибо, что пришла. Я как раз рассматривала свой скудный гардероб и впервые поняла женщин, говорящих, что им совсем нечего надеть...

– Ты же не могла прихватить с собой чемодан с вещами, когда решила попасть в рыбацкие сети. А?

Мелинда внимательно взглянула на Конни, пытаясь понять, не было ли в ее вопросе скрытой неприязни. Однако в глазах молодой женщины она заметила лишь искорку любопытства, которое позабавило ее.

– Конечно, не могла, – согласилась она.

Конни положила на постель Рока целую гору одежды.

– Принесла тебе вещичек, тут кое-что от Марины. И учти: у нас на камбузе есть стиральная машина и сушилка. Марина охотно тебе поможет, она просила передать это. Если хочешь, конечно.

– Благодарю, – мягко сказала Мелинда.

Брошенные Конни вещи валялись поверх покрывала. Сердце у Мелинды гулко застучало, когда она приблизилась к кровати Рока. Была ли у них связь, у этой женщины и ее мужа? Если бы между Роком и Конни что-нибудь было, вряд ли бы она вела себя так естественно с неожиданно свалившейся бог весть откуда женой, которая спала в его постели и в его каюте.

– Могу я задать тебе личный вопрос? – спросила вдруг Конни, чуть поколебавшись.

– Спрашивай что хочешь. Другое дело – получишь ли ответ, – пожала плечами Мелинда.

Конни ухмыльнулась.

– Ты следишь за нами? Скажи по-честному, что ты забыла в наших сетях?

Мелинда заколебалась.

– У меня возникло подозрение, что ваш корабль замаскирован под рыбацкое судно, а на самом деле он поисковый и охотится за «Контессой Марией».

– Так ты все же шпионила!

Мелинда покачала головой.

– Нет. На самом деле я мечтаю помочь Року отыскать сокровища на затонувшем галеоне. Веришь ты мне или нет, но я хочу, чтобы открытие принадлежало ему. Клянусь, я ни на кого не работаю.

– Даже на своего отца?

Мелинда усмехнулась.

– Ты его не знаешь, Конни. Ему не надо, чтобы кто-то таскал для него каштаны из огня. Он не впервые ведет поисковые работы. Кроме того, я полагаю, папа тоже хочет, чтобы Рок первым зарегистрировал заявку. Возможно, мы оба виноваты перед Роком...

Конни исподтишка наблюдала за Мелиндой.

– Ладно, – сказала она после долгой паузы. – Я верю тебе. – Она повернулась, намереваясь уйти, но остановилась в дверном проеме: – Одевайся побыстрее. Мы поплывем на шлюпке на остров, как только Рок подведет «Кристл Ли» к берегу. Сегодня у нас пикник!

И Конни плотно прикрыла за собой дверь каюты.

Мелинда выбрала короткую клетчатую блузку и голубые шорты. Уже застегивая последнюю пуговичку на блузке, она почувствовала, что корабль замедляет ход.

Оставалось привести в порядок волосы. Минутку поколебавшись, она взяла щетку Рока и решительно пустила ее в ход, остро почувствовав свою причастность к нему. Зеркало отразило ее посвежевшее лицо и огромные сияющие глаза.

Не выгляди беспомощной! Не будь уязвимой! Все думают, что дочь Давенпорта – непотопляемая и твердолобая. Что ж, хорошо. Пусть думают. Она и вправду закована в броню, но не в железную, а в броню своей гордости. К сожалению, в ней оказалась брешь, да и вообще немало уязвимых мест.

Она ощутила толчок. Вероятно, Рок отдал команду бросить якорь. До нее донесся крик Конни, которая просила забрать сумки на берег. Мелинда заторопилась, полная решимости помочь ей. В конце концов, у всех сегодня отдых.

Стоял прекрасный вечер. Шлюпка причалила к необитаемому острову, когда солнце опускалось в море, рассеивая золотые и красноватые блики по всей голубизне неба и зеленоватой водной глади.

Рок, босой, как и вся его команда, прыгнул в воду, помогая вытянуть шлюпку на берег. Питер последовал за ним, ухватив сразу несколько сумок с провизией. Остальные тоже не бездельничали. Рок с раздражением заметил, что Мелинда отлично вписывается в его команду.

Общими усилиями шлюпку вытащили на песчаную косу и принялись выбирать место для костра. Мелинда хлопотала больше всех. Опираясь руками и коленями о землю, вдвоем с Мариной она отгребла песок и готовила место для древесного угля, привезенного с корабля.

Рок почувствовал, как вновь подпадает под ее чары. Еще это ее одеяние! Ее следовало обрядить в какое-нибудь тряпье или в мешок из-под картофеля! Нет, и мешок не скроет ее прелестей, но все-таки мешок есть мешок, а не ладно сидящие на ней короткие голубые шорты и прелестная блузка-болеро в голубовато-белую клеточку, едва прикрывающая ее голый живот. Конечно, недавно он видел Мелинду вообще в чем мать родила, и все же...

От досады он скрипнул зубами.

Бывшая жена, нет, настоящая – они ведь не разведены, – определенно внесла сумятицу и разлад в его душу. Сейчас Брюс что-то говорил ей, а она улыбалась. Бедный парень готов был проглотить собственный язык, только бы угодить этой нахалке, только бы она улыбалась!

Рок начал нервно расхаживать по песчаной косе. Потом остановился, вошел по щиколотку в воду и сделал вид, что любуется закатом. Сколько провел он вечеров, похожих на этот, с Мелиндой, вечеров с красновато-золотистыми закатами и прохладным песком на берегу бескрайнего моря.

Прежде над ним властны были лишь чары моря, и он никогда не думал, что встретит женщину, чье очарование окажется сильнее. Когда он уже уверился, что проживет жизнь одиноким, то познакомился с дочерью Давенпорта, которая плавала как рыба и выглядела как ангел.

Конечно, у Мелинды тогда был слишком решительный характер, как, впрочем, и сейчас. Они часто ссорились. Ведь она бывала такой отчаянной и безрассудной, ему не раз приходилось спасать ее в море, когда она в одиночку уходила на глубоководное погружение. И тогда они оба вопили и спорили, но обычно он одерживал верх, потому что всегда бывал прав. Но его тогда переполняла нежность к ней, и по ночам дневной гнев оборачивался страстью, еще более пылкой после размолвок.

Так оно и шло. Пока они не начали гоняться за затонувшей «Инфантой Беатрис». По легенде, «Инфанта Беатрис» отплыла в Новый Свет из Испании и затонула у северных берегов Кубы. Однако ходили слухи, что, если и удастся ее обнаружить, вряд ли поисковая экспедиция добудет сокровища: «Инфанта Беатрис» затонула на мелководье, и, вероятно, ее груз давным-давно разграбили.

Рок прочитал об «Инфанте Беатрис» все, что сумел найти, и был просто околдован мыслью о драгоценностях на борту галеона. Он не раз беседовал с Джонатаном Давенпортом, но не сумел уговорить его организовать поисковую экспедицию.

Пришлось обходиться собственными силами.

Не ценность несметных сокровищ на корабле и не возможность быстро разбогатеть влекли Рока – его манили сами поиски. Ему хотелось сделать то, что не могут другие. Как настоящему охотнику, азарт доставлял ему высшее наслаждение.

И так случилось, что, исследуя дно вместе с Давенпортом, он обнаружил дамский сундучок-шкатулку, покрытый плотной коркой песка и сросшихся растений и битком набитый идеально сохранившимися старинными золотыми монетами.

Рок едва успел очистить первые монеты, как узнал, что Давенпорт созвал пресс-конференцию и уже зарегистрировал под своей фамилией заявку на открытие «Инфанты Беатрис». А когда Рок начал протестовать, Давенпорт сказал, что поисковое судно принадлежит ему, значит, и открытие тоже его. Черт бы побрал этого Давенпорта! Словно не было других одиночных, изнурительных погружений и самостоятельных поисков Рока. Давенпорт заявил, что нанял Рока для водолазных работ...

Рок не смирился и не простил Давенпорта. Не простил он и ту, что ожидала его в каюте. Мелинда тоже злится, предположил он. Но только не на отца, а на него. Раньше она настаивала, что открытие принадлежит отцу, поскольку «Инфанту» они нашли, плавая на его судне...

Он должен был тогда это предвидеть! Она была его женой, но прежде всего – дочерью Давенпорта! Четко выговаривая слова, он предложил ей принять решение – или она уезжает с ним утром, или остается с папочкой. Она побледнела, услышав это, но по тому, как гордо распрямились ее плечи, он понял: она готова продолжать спор до бесконечности, требуя, чтобы он помирился с отцом. Он же спорить больше не хотел.

В ту ночь Рок не сомкнул глаз. На рассвете упаковал лишь необходимые вещи, оставив большую часть своего снаряжения на корабле. Мелинда еще спала. Он присел на край постели, и ему казалось, что вместе с ней он теряет частичку самого себя – своего тела, своего сердца, своей души...

Она медленно пробуждалась.

– Ты едешь со мной? – спросил он.

– Я... не могу покинуть отца. – Ее заспанные глаза смотрели на него с испугом.

Вот и все.

Он отвернулся и направился к двери.

– Никогда! Никогда не возвращайся! – закричала она яростно.

Он обернулся.

– Если все же ты решишь выбрать меня, а не отца, я буду рад.

– Ты серьезно уезжаешь? Так просто? После всего, что папа для тебя сделал?

– Да.

– Я тебя ненавижу, – прошипела она.

Нижняя губа ее дрожала, простыня сползла с плеч. Глаза подозрительно блестели. От ярости? От слез?

Он отшвырнул свою дорожную сумку и очутился рядом с ней. Крепко обнял. Кулачки Мелинды яростно колотили его по спине и плечам.

– Ненавижу-ненавижу-ненавижу! – выкрикивала она.

Однако не вырывалась из его объятий, не уклонялась от поцелуев и ласковых прикосновений. Прижимая к себе ее нежное гибкое тело, он говорил себе, что на свете есть и другие женщины... Хотя и не представлял, что сможет уйти навсегда. И не ушел, но только в то утро. И страсть, и ярость вернулись – и были исчерпаны. И снова тот же разговор.

– Не могу поверить, что ты меня бросишь...

– Не тебя. Я ухожу от твоего отца.

– Ты хочешь сказать, что...

– Мелинда, я повторяю это уже не в первый раз. Я уезжаю. Бросаю работу у твоего отца. Но ты здесь ни при чем. Если захочешь остаться с отцом, значит, ты бросаешь меня.

Он повернулся к ней спиной, спокойно и сосредоточенно одеваясь. Он ни разу не обернулся – ему это было просто необходимо.

– Я ненавижу тебя!

Ее слова опалили его словно пламенем.

– Мелинда!

– Если уходишь, то уходи! Убирайся! Быстрее!

Он снова потянулся к ней, но она отодвинулась так стремительно, словно хотела вдавиться в стенку.

– Уходи... – зло прошипела она.

И он ушел. И все же, пока Рок спускался по трапу на палубу, он молил бога, чтобы она выбежала за ним, остановила его. Пусть бы она вопила, кипела от гнева и возмущения, пусть бы не оставляла за ним право выбора. Лишь бы уговорила его остаться...

Но Мелинда не побежала за ним.

Два дня спустя судно ее отца вышло в открытое море. Мелинда была на борту.

С той поры Рок больше ее не видел, но, конечно, слышал о ней. Она сделала несколько собственных открытий и каждый раз при этом упоминала фамилию отца. Журналисты любили Давенпорта и его красавицу-дочь. Все восхищались несравненной морской русалкой...

Когда Рок оторвался от воспоминаний и вернулся от прошлого к настоящему, солнце уже почти село.

Его команда разложила большой костер на песчаной косе, и желтые языки пламени соперничали с красноватыми закатными красками. Рок нахмурился, глядя поверх костра.

Джо установил гриль над пылающими углями в песчаной яме, Конни и Марина клали на решетку кусочки разделанной рыбы и цыплят. Питер взбалтывал какое-то варево в кастрюльке, пристроенной на краешке гриля. Брюс растянулся на полотенце с банкой пива в руках. Он покровительственно наблюдал за остальными.

Мелинды нигде не было. Рок подошел к костру.

– Где она? – спросил он мрачно, сведя брови над переносицей. Ему вдруг стало тревожно и даже страшно.

Брюс вздрогнул от неожиданности, уловив беспокойство в голосе капитана. И вся команда разом повернулась, пристально глядя на него.

– Пошла прогуляться по острову, – сказал Брюс. – Ей здесь просто некуда деться, Рок. Она ни с кем не может отсюда связаться и что-нибудь сообщить о нас.

– Дело не в том. Эта идиотка может полезть в воду, – мрачно произнес Рок. – В каком направлении она ушла?

Брюс махнул рукой налево, в сторону песчаной косы.

– Море здесь спокойное, большого течения нет, а бухточка на той стороне хорошо защищена, – успокоила капитана Марина.

Он кивком поблагодарил ее, повернулся и широкими шагами направился к песчаной косе. Красноватые полосы на небе отступали перед темно-серой пеленой по-южному быстрой ночи.

Его команда просто не знала Мелинду. Именно из-за непредсказуемости ее поступков чаще всего они ссорились. Других она поучала не плавать и не нырять в одиночку себе же казалась неуязвимой. И всякий раз, когда бывала расстроена, Мелинда шла к морю. А ночью ныряльщиков подстерегает так много опасностей... Это совсем не то, что дневное погружение. В эти воды заплывают макасы, лимонные и голубые акулы, рыбы-молоты, опасные прожорливые хищники.

Рок ускорил шаг, потом побежал.

Ее нигде не было видно. С гребня песчаной дюны он увидел тихую бухточку, защищенную кустарником и песчаными дюнами. Сумерки густели, и чертовски быстро!

Черт бы ее побрал! – мысленно выругался он, страх сжал его сердце. Он взглянул на небо, внезапно взорвавшееся лунным всплеском. Большая круглая луна озарила сумерки, сменившие уходящий день, и неожиданно спряталась за плывущую темную тучу.

Наконец-то он увидел ее.

Мелинда сидела на берегу и смотрела на море. Печальная и одинокая... Подбородок, как всегда, гордо вздернут. Такой она была и в последнюю ночь их прощания, уже одинокой, решив выдержать противостояние с ним, своим мужем.

И, как тогда, он страстно желал ее.

Нет, вовсе не так. В эти минуты он желал ее более неистово, чем в ту прощальную ночь... Глупец! Он думал, что все оставил позади.

Рок опомнился, когда обнаружил, что молчаливо спускается с дюны. Он остановился за спиной Мелинды. Легкий бриз чуть шевелил золотистые волосы, блузка едва прикрывала обнаженные плечи. Одной рукой он невольно коснулся их, другой приподнял копну тяжелых волос. Он приник губами к изгибу шеи и жадно вдыхал запах ее тела. Она словно окаменела.

Вероятно, сейчас она повернется и влепит ему оплеуху...

Но она не поворачивалась.

Его губы изменили маршрут, он уловил легкую дрожь, пробежавшую по ее телу и усилившую его любовное томление.

– Рок, – мягко пробормотала она, отодвигаясь.

– Нет. – Он не хотел слушать ее протесты.

Пальцы Рока нашли эластичные завязки на блузке и потянули вниз, обнажив груди. Он осторожно взял их в свои шершавые ладони и стал нежно ласкать соски. Она тихо постанывала, когда он медленно и сладостно проводил ладонями по ее гладкой шелковистой коже. Словно не ладонями, а какими-то таинственными эротическими щетками. Потом он спустил блузку пониже, нащупал ремешок на ее голубоватых шортах, нашел пуговку, расстегнул молнию-застежку. Сильная и нежная рука скользнула вниз по ее животу, ниже, ниже, и вот уже чуткие пальцы коснулись мягкого золотистого треугольника...

Она слегка вскрикнула. Он прижал ее спину к себе, покрывая поцелуями мочки ушей и шею.

– Не отталкивай меня... – прошептал он осипшим от возбуждения голосом, ощущая, как дрожит ее тело, как растет его желание, как внутри все полыхает огнем.

– А если нас увидят?

– Они не придут сюда, не бойся, – прошептал Рок.

Она замолчала. Он отбросил ее блузку, стянул с нее шорты и трусики и швырнул их на песок. Мелинда замерла, переступая босыми ногами. Лунное сияние серебрило ее плечи.

Она медленно повернулась и оказалась в его объятиях.

– Это ошибка... – начала она серьезно. В ее потемневших глазах сверкнуло смятение и... желание. – Мы...

– Это я наделал массу ошибок и глупостей, – прервал он ее.

И опять потянулся к ней, крепко обнимая сильными руками и осторожно укладывая на прохладный песок. Его руки обвились вокруг ее талии, он целовал ее страстно, нежно, будто пробуя губы Мелинды на вкус и настойчиво подпитывая пламя страсти в обоих. Ее дыхание участилось, груди соблазнительно поднимались и опускались, неправдоподобно прекрасные в призрачном лунном озарении.

– А потом ты снова бросишь меня? – мягко упрекнула она.

– Нет, – сказал он чуть хрипловато, не сводя с нее глаз.

– Может быть, мне сделать это первой? – предложила она негромко.

– Помолчи, прошу тебя!..

И снова его губы страстно прижались к ее губам.

7

Конечно, она сразу услышала его шаги по песку и почувствовала, что он стоит у нее за спиной. Стоит, ждет, размышляет.

О чем? О том, что она вернулась в его жизнь? Что нарочно запуталась в рыбацких сетях, чтобы проникнуть на судно и шпионить за ним?

Хотя вряд ли сейчас он думает об этом. Сейчас другое. Она чувствовала, как разгорается в нем страсть, и уже знала: здесь спорить они не будут. И ждала, замерев, как мышка. Внутренний голос предупреждал – не доверяй Року! Но она так мучительно долго ждала его...

Когда руки Рока упоительно нежно дотронулись до ее тела, когда жадные губы прижались к ее затылку, потом коснулись шеи, бесконечно нежно и пронзительно, она словно пробудилась от долгого сна. Неужели все эти три года она ждала этого человека?

Да, ждала.

Странно, но чистый песок, белый, как сахар, вдруг показался ей холодным. Неожиданно в лунном свете она встретила его синий взгляд. Глаза Рока – страстные и решительные, как он сам, горящие желанием. Ее зазнобило. Песок холодил, остывал воздух, но тело вдруг охватило огнем. Казалось, он бесконечно долго целовал ее, ждущую, готовую застонать, млеющую от его ласк. Вдруг его губы оторвались от нее. Мелинда еще сильнее ощутила прохладу песка и услышала, как прибой шуршит по песчаной косе. Она открыла глаза, увидела луну и удивилась на миг. Неужели он снова ушел от нее? Неужели он так ожесточен и разгневан? Слезы боли и обиды неожиданно навернулись на глаза.

Затем ничего: ни боли, ни опустошенности, ни томления. Одна пустота и тут же обжигающее открытие: он просто отошел, чтобы раздеться! Рок здесь, с ней. С теплом его тела, с сильными Руками к ней возвращалась жизнь.

– Черт побери, как давно это было... – прошептал он хрипловато. – Как давно...

Мелинда могла бы шепнуть в ответ: «Прошла вечность...»

Но она молчала, не осмеливаясь вспугнуть свое счастье словами. И лишь закрыла глаза, с наслаждением ощущая всем телом тяжесть мужской груди, мощь его ног, уверенную крепость плоти.

Она увидела, что он застыл над ней в ожидании, ловя ее взгляд и... Как внезапное потрясение – он проник в нее. С ее губ сорвался блаженный стон, остановивший его, но тут она впилась пальцами в его плечи, изогнулась, прижимаясь к этому сильному телу, беря, желая, давая... Иных чувств для нее не существовало, кроме одного – любить и быть любимой.

Память ей отказала, не было никаких сравнений с прошлым. Только вихрь объятий, только его дьявольская сила, только всепоглощающая нежность... Чистый экстаз! Плоть торжествовала, рождая трепетный, опаляющий огонь, волшебное обволакивающее тепло, оно словно перетекало из него и спиралью расходилось во всем ее существе.

Казалось, он делал все сразу – целовал губы и грудь, и не прерывал танца любовного движения, приближая чудо его завершения. Руки жадно обвились вокруг ее упругих ягодиц, прижали к себе, посылая толчки все глубже и глубже. Тела их блестели от пота, от жара опаляющей обоих страсти. Мелинда затаила дыхание, закрыла глаза, наслаждаясь всей полнотой его прикосновений, а когда открыла их, то наткнулась на его лихорадочно блестевший взгляд, увидела вздувшиеся на шее вены, бугры мышц на предплечьях. Настойчивые губы снова впились в ее рот: он весь напрягся и проник в нее так глубоко, что на миг ей почудилось, будто она вот-вот умрет. Но нахлынули нежность и истома, они пронзили все ее тело, потом нечто необузданное, горячее наконец-то изверглось на нее. Несколько долгих мгновений, почти в полузабытьи, она сжимала Рока в объятиях и вдруг вздрогнула от последнего порыва.

Она ощутила прохладу песка – тепло его тела, обволакивающее ее, исчезло.

Какое-то время он тяжело дышал, потом привстал, сел, обхватив колени руками, и невидяще уставился на темную полосу прибоя.

– Проклятье! – проговорил он негромко.

Она закусила губу.

Господи, после трех лет воздержания это упоительно-восхитительное свидание... А он только и мог сказать «проклятье»?

Мелинда встала и потянулась за одеждой. Он бросил ей клетчатую блузку и скомандовал:

– Одевайся!

Подхватив блузку, она с яростью уставилась на него. От злости на ресницах выступили слезы.

– Я и сама догадалась, что пора одеваться, – прошипела она. – А ты – самый большой грубиян, с которыми я когда-либо...

Она выронила блузку на песок – так грубо притянул он ее к себе.

Обнаженные, они стояли, залитые лунным сиянием. Ей было неуютно от того, что он смотрел на нее не отрываясь.

– Так я – самый большой грубиян из тех, с которыми ты когда-либо... что? – резко спросил он. – С которыми ты спала? Не так ли? Представляю, Эрик, конечно, вел себя гораздо вежливее и когда лежал у тебя под боком, и когда швырнул тебя в океан, чтобы ты разведала, где я ищу «Контессу».

– Что?! – задохнулась Мелинда, не веря услышанному.

Она вывернулась из его рук с такой силой, которая удивила даже его, и размахнулась, чтобы нанести удар. Но он был начеку, перехватил ее запястье и притянул к себе. Все же она успела сильно шлепнуть его свободной рукой по груди, упорно борясь и бросаясь на него всем телом.

– Маленькая ведьма! – выкрикнул он яростно, пытаясь поймать ее занесенную для нового удара руку. Рок отступил назад и, споткнувшись о камень, упал.