Текст книги "Сказания Чёрного Ворона (СИ)"

Автор книги: Мирослава Беляева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Достаточно.

– Хорошо. Очень хорошо. К другим детям приходил кто-то один. Максимум двое, прежде чем мы встречались. – Кощей протянул руку и удовлетворенно погладил дочь по голове. – Ты и правда особенная.

– Тогда почему они все время лезут ко мне?

– Потому что хотят поклониться.

* * *

Ратимир снова прислонился бедрами к столу и, сложив руки на груди, заговорил:

– Давным-давно, примерно восемьсот лет назад, одним большим и известным княжеством правил Святослав Великий. У него была дочь – Елена Премудрая, умная не по годам. Под их совместным правлением княжество процветало. Однажды у князя появился помощник – некий затворник Велимир. Поначалу он помогал им, а потом стал пропадать вместе с его дочерью. Его советы были странными. Они помогали побеждать войска нападающих на них княжеств и справляться с внутренними междоусобицами, но что-то с ним было не так. Святослав послал гонцов в разные концы света и узнал, что Велимир был черным колдуном. Слава за ним тянулась страшная, – куда бы колдун ни приходил, погибали люди. Святослав испугался, бросился вслед за ним, думая, что он похитил Елену. Оказалось, она перешла на темную сторону. Предала отца. Князь погиб, а слухи о случившемся просочились в княжество. Его сыновья пытались отомстить за отца, но все погибли. Желая предотвратить дальнейшие нападения на новообретенного мужа, Елена Премудрая сожгла великое княжество.

Говоря это, Ратимир смотрел на сына таким уставшим взглядом, что Ярославу показалось, будто история, которую он передавал буквально из уст в уста, напоминала ему о смерти Миланы. Вряд ли он мог перестать считать себя виновным в ее гибели.

– У Святослава был верный воин, который не смог выступить вместе с дружиной из-за приковавшей его к постели болезни. Он служил князю всю свою жизнь. За верность и добрые дела Свет открыл ему видение. Он узнал о том, что князя убили, и что погибель угрожала теперь всему княжеству. Воин велел своей жене взять сына, которому было полгода от роду, и бежать, куда глаза глядят. Так она и сделала. Целый месяц она блуждала по лесу, пока не набрела на небольшую деревню. В ней она и вырастила сына, а когда он достиг совершеннолетнего возраста, поведала эту историю. Его назвали Воисветом. Зная правду о своем отце, он уважал и погибшего князя, которому тот служил. В то время зачастили страшные чудища, пожирающие людей из их деревни и рядом стоящих. Воисвет быстро догадался, кто насылал этих монстров. Он сражался с чудищами разным оружием, но было почти невозможно их победить. Обратился тогда Воисвет к белому чародею, живущему в затворничестве глубоко в лесу, с просьбой сделать ему такое оружие, которое сможет не только нечисть умертвить, но и того, кто ей управляет. Так появился меч Света.

Ярослав взглянул на свой перстень. Вот, откуда взялась та надпись, которую перевела Василиса. То, что говорил отец, ему отчего-то не нравилось. Многое прояснилось, но также многое заставило его серьезно задуматься.

– Колдун узнал о свергающем нечисть мече и сделал так, что леса стали кишить ими. Чудовища выходили и за их пределы, губя ничего не знающих о них людей. Воисвету пришлось всю жизнь провести, защищая их. Он вырастил семь сыновей и каждого научил обращаться с мечом. Меч переходил по наследству. Один из его сыновей был хитер и догадался, как прекратить этот мрак. Он выяснил, что у колдуна и Елены родились дети, которых колдун обучал, как управлять чудищами, что и губили целые селения. Тогда он собрал войско и всех детей умертвил. На время нападки прекратились, а потом, когда он почти добрался до места, где обитал колдун, Елена его убила. С тех пор, семью черных колдунов раскидало по свету. Их новые дети губили детей рода доблестного воина, желая прекратить их существование.

– Существование нашего рода, – сказал Ярослав, понимая, к чему клонил отец. – Ты хочешь сказать, обязанность нашей семьи – убивать чужих детей, чтобы они не убили наших?

– Все гораздо сложнее, чем ты думаешь. – Ратимир покачал головой.

– Но смысл такой? – Яр вскинул бровь. Понимание и непонимание сцепились внутри него мертвой схваткой. – Это же порочный круг. Убийство ради убийства.

– Не смей так говорить, – процедил сквозь зубы мужчина. – Ты даже представить себе не можешь, на что способны дети Черного колдуна. Им подчиняются силы Тьмы. Они могли убить и тебя в тот вечер. Твоя мать отдала за тебя свою жизнь.

– Но это не значит, что всякая нечисть пытается нас убить только потому, что мы должны убить их хозяев. – Яр потер пальцами переносицу. Переварить услышанное оказалось сложнее, чем он думал. – Я столько рез успел встретиться с чудовищами, что готов оспорить твое семейное дело, если оно заключается в убийстве повзрослевших детей колдунов.

– Всех детей, сын. Неважно, сколько им лет. Они все вырастут и научатся убивать нас. Они потенциально опасны, как для нас, так и для других людей.

Ярослав медленно поднялся на ноги. Он уставился на отца, пытаясь понять, шутил ли он, или действительно считал так, как говорил. Яр давно разочаровался в своем отце, но он и не думал, что Ратимир мог сойти с ума после смерти жены. Неужели это так сильно пошатнуло его психику, что он превратился в монстра?

– Ты на полном серьезе только что сказал мне, что убивал детей? Не просто наследников колдуна, а… даже младенцев?

– Они несут за собой погибель, – сказал Ратимир, и ни одна мышца на его лице не дрогнула. – Наше семейное дело – предотвратить это.

Злость закипела в Ярославе с новой силой. Она неимоверно преумножилась. Те капли уважения, которые еще могли бы вырасти у него к его отцу, утонули в пелене жалости к погибшим детям. Яр не мог поверить в то, что отец ему говорил. Он ведь полностью обезумел.

– На этой работе ты пропадал ночами? На это потратил полжизни?

– Ты дожил до своих лет только благодаря моим стараниям, – заявил Ратимир, шагая вперед и устремляя свой взгляд с вызовом в глаза сына. – Неужели ты думаешь, что та девчонка с тобой просто так? Как только я увидел ее с тобой больше одного раза, я выяснил о ней все. Ты знал, что она из детского дома? Что даже работники без понятия, кто именно подложил ее в младенчестве на их порог? Колдун с Еленой подбрасывают своих детей в чужие семьи, как кукушки, чтобы сбить нас со следа. Я не убил ее только потому, что думал, ты уже понял, что она из себя представляет, и поджидаешь момента, чтобы выследить ее отца. – Ратимир отступил назад. – Я разочарован в тебе. Ты позволил ей запудрить тебе мозги.

– Ее зовут Василиса, – прорычал Ярослав. – И она не пытается меня убить.

Старший Громов неприятно рассмеялся.

– О чем я и говорю. Ты взгляни правде в глаза – ее волосы черные как смоль, кожа бледная, как Луна, и когда вы рядом, дай угадаю, на тебя постоянно охотится нежить?

– Причем здесь ее внешность?

– Да она же похожа на своего отца как две капли воды.

– Даже если она и правда дочь колдуна, я уверяю тебя, что она не несет никакой опасности. – Чувства забурлили внутри Ярослава. Никогда еще он не испытывал такой злобы к отцу и такого сильного страха за другого человека. – Она не управляет нечистью. Нечисть просто нападает на нас.

– На тебя, Ярослав. Я более чем уверен, что они нападают только на тебя.

Все сражения с нечистью промелькнули в сознании мужчины за доли секунды. Он думал, они серьезно вредили только ему либо потому, что он бросался на них первым, либо потому, что они по какой-то причине выбирали его, а не ее, в качестве жертвы. Все это время он защищал Василису, чувствовал ее страх, ощущал, как свой собственный. Ее испуганные, чистые глаза проявились в голове яркой фотографией. То, как она смотрела на него порой, не смог бы сыграть и самый искусный актер. Яр тяжело выдохнул, не желая верить словам отца.

Увидев сомнение в лице сына, Ратимир продолжал убеждать:

– Сколько раз они ранили ее, и сколько раз чуть не убили тебя? Скажи мне, сколько раз?

– Один раз. Русалки поцарапали ее один раз.

– И все? – Ратимир оскалился. – А тебя они, должно быть, едва не утянули в воду. Я прав?

– Да, но… все не так. – Ярослав сжал руки в кулаки. Пусть слова отца походили на правду, он знал наверняка, что испытывала к нему Василиса. Это было больше, чем привязанность, больше, чем симпатия. Рядом с ним она расцветала, и он чувствовал, будто находился именно там, где должен был. Будто бы всю свою жизнь он провел вдали от дома, а встретив ее, наконец-то, его обрел.

– Присоединяйся ко мне. Я больше не могу владеть мечом. Свет отдал его тебе. Ты должен продолжить семейное дело. Ты должен убить ее, пока она не погубила тебя.

– Нет. – Яр замотал головой, делая шаг назад. – Ты ошибаешься.

Ратимир схватил его за грудки. Он снова вышел из себя, и в этот день это случилось уже дважды, хотя все его детство он существовал рядом с ним безжизненной ледяной глыбой.

– Если ты не убьешь ее, это сделаю я!

Ярослав силой оттолкнул отца от себя. Он не думал, что ему будет больно смотреть на него, но это случилось. Ему стало больно от осознания, что собственный отец вряд ли когда-нибудь вернется в тело того доброго человека, которым являлся до смерти своей жены.

– Я не буду делать этого. Одно дело – убивать нечисть, и совсем другое – невинных людей.

* * *

Василиса хотела возразить Кощею, но слова застряли на кончике языка. Так не должно быть, но, кажется, он был прав. За исключением одного единственного раза, монстры не причиняли ей вреда.

– Когда дар Тьмы просыпается в детях, служители находят вас. Подумай о том, что хочешь сделать, и она подчинится тебе.

Студентка взглянула на Тень. Бесформенная черная масса не имела ни глаз, ни ушей, ничего, что сделало бы ее похожей на живое существо. Неожиданно приятно было осознать, что другим детям для выполнения этого и любых других действий требовались заклинания, а Василиса, видимо, могла лишь подумать, и ее желание исполнилось бы.

Она встряхнула кистью руки, на сколько позволяло ее положение, и Тень отлипла от нее. Она повисла в воздухе, пульсируя. Василиса сжала пальцы, Тень скукожилась, уменьшаясь в размерах. Девушка разомкнула пальцы и замахала ими из стороны в сторону. Тень закружила в пространстве, подчиняясь ей.

«Исчезни» – подумала Василиса, щелкнув пальцами. Черное пятно тут же растворилось в воздухе.

– Прекрасно! – Кощей хлопнул в ладоши. Он выглядел взбудораженным ее способностями.

– Если все они подчиняются мне, почему русалки оставили мне рану?

– Они довольно своенравные существа. – Колдун сел на соседний стул, продолжая изучать свою дочь взглядом. – Хотя это странно. Возможно, ты просто попалась им под руку. Когда они появились перед тобой?

Василиса пыталась понять по его лицу, знал ли он об их знакомстве с Ярославом и о его способностях. Однако Кощей был так увлечен ей самой. Это сбивало с мыслей. Девушка подумала, что он знал о том, в какой семье она жила, но не следил за ней, а просто ожидал, когда ее силы проснутся. Тогда бы он забрал ее к себе, чтобы все рассказать, только вот бурлящий дар Тьмы в крови Василисы оказался не так прост. Ей понадобилось время, чтобы смириться с ним, осознать его, и лишь после того, как она сама захотела встретиться с Кощеем, он посчитал, что настал момент обо всем рассказать. Ей не составило труда догадаться, что тот контракт, который она подписала, был лишь предлогом ее увидеть. Может быть, она должна была обратиться быстрее, чем это случилось, и он просто не выдержал, призвав ее к себе обычным человеческим способом. Не увидь Василиса его лица, она еще долго пыталась бы найти человека из воспоминания.

Наняв ее переводчиком собственной рукописи, Кощей хотел подтолкнуть ее к встрече со сверхъестественным миром, не зная о том, что она уже сделала это, переместившись в Москву и попав под машину Яра.

– Когда я была не одна, – расплывчато ответила она, не желая выдавать существование Ярослава. Интуиция подсказывала, что если она сама не пострадает от рук Кощея, то с ним произойдет обратное. – Я ехала в речном трамвайчике. Там было много людей.

– Значит, с тобой ехал кто-то слабохарактерный. – Он постучал пальцами по колену, словно объяснение дочери полностью его удовлетворило.

– Разве люди могут видеть обитателей Нави? Когда они появлялись рядом со мной, никто не обращал на них внимания.

– Милое дитя, – протянул Кощей, и снисходительная улыбка появилась на его губах. – Люди давно перестали видеть служителей. Их видят только те, кто в них истинно верит, а таких на свете почти не осталось. А вот влиять на слабохарактерные личности очень просто. Они подчиняются нашему воздействию и легко отдают свои жизни в наши руки.

– Ты до сих пор забираешь их, чтобы продлить свою?

– Обязательное условие вечной жизни. – Колдун развел руками. – Что еще ты хочешь узнать, дитя?

– Как ты делаешь это?

– По-разному. Способов предостаточно. Пьяницы, наркоманы, суицидники… Никто из них не кончает с собой по собственной воле. Нужно лишь подтолкнуть их.

– Нашептываешь на ухо «правильное» решение, чтобы они от безысходности выпрыгнули из окна? – Василиса прищурилась, разглядывая новоиспеченного отца.

– Не обязательно. Кого-то можно лишь припугнуть любым служителем, и он сделает все, чего ни попросишь. Лучше всего, разумеется, использовать подростков. У них и жизнь начертана длиннее, и они сильнее подвержены манипуляциям.

Василиса тут же вспомнила слова из книги. Кощей писал о том, что чем больше жизненного времени он заберет, тем дольше протянется его собственное существование. Значило ли это, что пьяница и прочие названные колдуном люди были озвучены лишь для отвода глаз? Тогда вряд ли они приносили много лет в копилку его жизни, и, скорее всего, в большинстве случаев Кощей использовал детей. Не только в качестве дани для Тьмы, но и в качестве собственной выгоды. Представленный ужас заставил ее тело покрыться каплями холодного пота.

– А кого ты отдаешь Тьме? Без нее у тебя же дар быстро исчерпывается?

Кощей ответил не сразу. Его улыбающееся лицо сделалось жестче. Судя по всему, эта тема была ему неприятна. Неужели он боялся прародительницы зла примерно так же, как своей смерти? Ведь одно зло без всякого сомнения влекло за собой другое.

– У всех нас. Как ты уже знаешь, в начале своего пути я заключил с Тьмой сделку. Она дает мне силы в обмен на невинные души. За счет невинности их разум затуманивать так же просто, как и разум тех, у кого слабый характер. Их мы отдаем Тьме, а себе забираем кого угодно.

– Сказки про тебя правда или вымысел? – спросила Василиса еще одну волнующую ее вещь.

Колдун усмехнулся своим мыслям.

– Все вы спрашиваете одно и то же. – Вдруг его лицо потемнело. Он двинулся вперед и навис над Василисой. Его голос зазвучал тихим и жестким одновременно: – Тьма гораздо хитрее, чем я думал. Она обманула меня однажды, и я придумал, как обмануть ее. Я знаю, что в конце пути она придет за моей душой, поэтому я отделил свою душу от тела и спрятал ее туда, где Тьма никогда не станет искать.

Василиса напрягла зрение, но не увидела черную нить над его головой. О своей способности видеть их говорить она не собиралась точно. Связана ли была человеческая душа с магической силой, подчиняющейся Тьме или Свету, девушка не знала, как и не знала способа проверить это. Она выжидающе смотрела на Кощея, и тот, выдохнув, отстранился.

– Заяц, утка и яйцо – это метафора. Сказка – отличная вещь, которая может запутать кого угодно.

– Даже саму Тьму?

От незнания или же утаивая часть правды, Ворон промолчал. Василиса пораскинула мозгами, прежде чем спросить кое-что еще.

– Ты отпустишь меня?

– А я не должен?

– Ты чего-то ждешь от меня. Чего?

Кощей покачал головой. Он прошептал заклинание, и сдерживающие ее ремни исчезли. Девушка встала, разминая конечности. Она чувствовала, что снова могла переноситься, но не сделала это.

– Ответа. – Ворон помедлил, ожидая встречного вопроса, и, не услышав его, спросил сам: – Присоединишься ли ты ко мне?

– А у меня есть выбор? – хмыкнула Василиса.

– У каждого из нас есть выбор.

Его слова звучали подозрительно просто. Легко, словно ничего не весели и не значили, хотя это, несомненно, было не так. Из всего услышанного в этом кабинете Василиса выделила для себя несколько важных вещей. Она попробовала вызвать Тень, и та тут же возникла в воздухе. Когда она, по ее указанию, исчезла, студентка уверенно шагнула на встречу своему отцу.

– Ты покажешь мне, что нужно делать?

Губы Колдуна растянулись в чрезмерно сладкой улыбке.

– Разумеется.

Глава 13

Утреннюю тишину прервал звонок в дверь. Василиса боялась и в то же время ждала этого. Она сняла с плиты кофейную турку и направилась в прихожую. На пороге возник Ярослав. Он притянул девушку к себе, обернув руки вокруг ее спины так, словно она исчезла бы, если бы он отпустил. На пятый этаж он бежал по лестнице; казалось, останься он дожидаться лифта внизу, мир, ставший хрустальным в одно мгновение, разбился бы на тысячу осколков.

– Ты в порядке? – Яр осторожно отстранил девушку от себя и взял ее лицо в свои ладони.

От искреннего, чистого переживания, с которым он смотрел на нее, у Василисы перехватило дыхание. Как она должна была ответить на этот вопрос? Морально ее раздавило грудой камней, но физически она была в порядке. Лиса не знала, почему Яр приехал. Она подумала, что он просто захотел увидеть ее, или на расстоянии почувствовал, что ей нужна была помощь, хотя так далеко его способности не работали. От обоих предположений ее ушедшую на беспросветное морское дно душу подбросило вверх.

– А ты? – спросила она вместо ответа.

– Кое-что случилось. – Ярослав подхватил спортивную сумку с вещами с пола. – Зайдем?

Василиса пропустила его внутрь и закрыла дверь. Она прошла на кухню и стала нервно размешивать сахар в напитке. Мужчина сел на ставший за короткое время привычным местом стул, проследил взглядом за рукой Василисы. По всей квартире растянулся горьковатый аромат.

– Ты пьешь кофе?

Помимо смешанного комка ее чувств в его груди Громов обратил внимание на очевидную вещь. Каждый раз, когда они находились на улице и случайно проходили мимо кофеен, Василиса всегда морщила нос. Они шутили над общим нелюбимым напитком с самого начала их знакомства, а сейчас она сварила себе кофе.

– Что случилось?

– А, это… – Девушка взглянула на кружку в своих руках, затем на стол для готовки. – Я варю маме кофе, когда она приезжает. Раньше она делала это часто, поэтому я купила турку.

– Василиса. – Ярослав отставил кружку в сторону и сжал бледные ладони в своих руках. – Что случилось? На тебе лица нет.

Ранее сияющие при взгляде на него глаза выглядели уставшими. Под ними залегли синяки, светлая кожа посерела. Сердце Яра болезненно сжалось.

– Я всю ночь не спала. А через час на работу ехать.

Девушка не могла подобрать слов. Она была подавлена, и Яр это видел.

– Тогда я начну первый. – Мужчина усадил ее за стол, подвинул стул и сел так, чтобы у Лисы не осталось выбора, кроме как смотреть на него в ответ. – Вчера меня похитил собственный отец.

Чем больше он рассказывал, тем больше оттаивало замерзшее сердце Василисы. После встречи с Кощеем она вернулась домой и всю ночь думала о том, что узнала. Разные мысли терзали ее, разрывали на части. Там, в его кабинете, пришлось приложить все усилия, чтобы казаться не просто равнодушной к полученной информации, но и заинтересованной в ужасных вещах, что он ей предлагал. Она не знала, как объяснить все Ярослоаву, с чего начать, поэтому не стала звонить и тревожить его раньше времени, а он взял и приехал сам.

Когда Яр закончил, Василиса, не веря своим ушам, поделилась своей историей. Многие вещи в голове обоих прояснились. Громов обнимал девушку некоторое время после того, как они замолчали. Он не мог подобрать слов, но Лиса чувствовала его поддержку, а он сам пополнялся силами рядом с ней. Понадобилось несколько минут, чтобы переварить все это.

– Так вот, кто был тот человек с фотографии, – наконец, заговорил Яр. Он весело хмыкнул. Морозовой стоило поучиться у него способности реагировать на плохие события смехом. – Я думал, Кощей Бессмертный лысый и носит корону из костей.

– Я до последнего не верила, что он мой отец.

– А я до последнего не верил, что мой на такое способен. Гадко осознавать это. – Громов тяжело вздохнул. – Я приехал, потому что тебе угрожает опасность. Я никогда не знал своего отца так хорошо, как сейчас. Не думаю, что он бросил слова на ветер. С твоего позволения я останусь у тебя, пока не буду уверен, что опасность миновала. – Василиса задумчиво уставилась на кружку в своих руках. – Ты так и не сказала, что ответила Кощею.

Тонкие пальцы крепче сжались вокруг керамической ручки.

– Я… согласилась.

Зеленые глаза тут же взметнулись вверх. В голубых, за одно мгновение, произошла вспышка десятка чувств. Среди смятения, отчаяния, напряжения, тревоги, ярче всех проявилось то, чего Василиса так боялась со вчерашнего вечера. Поэтому она не знала, как начать разговор. Она словно выпустила стрелу в единственное слабое место, в его ахиллесову пяту, которой сама и являлась. Девушка чуть не задохнулась от осознания, какую боль ему только что причинила.

– Чтобы он отпустил меня! – она вскочила на ноги, едва не разлив кофе. Вот, как, оказалось, сильно они влияли друг на друга. Чужая боль ощущалась сильнее собственной. – Я без понятия, на что он способен. Он живет столько лет, что… Мне с трудом удалось обмануть его. И то, только потому, что он, видимо, слишком сильно любит себя, и еще никто из детей ему не отказывал. Я думала, если откажусь, он… не размажет меня, конечно, по стенке, ведь я ему нужна, но как минимум заточит где-нибудь, как дракон диснеевскую принцессу. Или узнает о тебе и убьет… Или решит повлиять на меня через моих родителей…

Василиса нервно хмыкнула и обняла Ярослава за голову. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он обнял ее в ответ.

– Не пугай меня больше.

Странно было то, как истории их предков переплелись задолго до того, как они встретились. Оба думали о том, что при других обстоятельствах они должны были стать врагами, но судьба распорядилась иначе. С другой стороны, разве судьба – не путь, с которого нельзя свернуть? Василиса выросла в семье с любящими приемными родителями. Ее воспитали жить по совести, поэтому она внутренне не приняла приглашение Кощея. Ярослав же рос в окружении чужих людей, однако не прильнул к отцу, хотя это свойственно брошенным детям после долгого сопротивления. В итоге, вместо врагов они стали любовниками.

– Я думаю, изначально меч света предназначался для борьбы с нечистью, – прервал тишину Яр, – а старший сын Воисвета решил убить одним выстрелом двух зайцев. Он поступил подло, убив невинных детей Кощея, и распространил историю среди своих потомков, что другого выхода нет. – Он покачал головой. – Я посмотрел в интернете значения всех имен из нашего рода, которые я знаю. Они действительно все расшифровываются именно так, как люди потом жили. Воисвет – сражающийся за справедливость. Его сын – Мстислав – непримиримый. Мой дед – Ведагор – Ведающий. Он словно знал о том, что случится с моим отцом. Отец же – Ратимир – защитник мира. Вот только здесь имя дает сбой. Он истинно верит, что защищает мир от зла, но при этом убивает маленьких детей, которые еще не успели ничего дурного сделать.

– Ты посмотрел свое имя?

– Да. Яркая слава. Неважно. Как имя, дарованное тебе при рождении, может определить твое будущее? Я считаю, что вся эта история с именами – полный абсурд.

– Мы не можем знать наверняка, с чего все началось, – заключила Василиса. – Кощей писал под призмой своей гордости, твой отец, вероятно, знает лишь часть истории. В каком месте она была изменена, кто прав, кто виноват… В любом случае, обе семьи регулярно совершают убийства, поэтому начало не имеет значения. – Она помедлила, прежде чем продолжить. Последняя и важная мысль, которую ей стоило озвучить Яру, пугала ее. – Главный редактор «Вечности» – обычный работник, который понятия не имеет о том, кто директор компании. Для него я буду продолжать работать над переводами, для Кощея я буду углубляться в записанные им познания о потустороннем мире, чтобы развить свои навыки, а для себя… я попробую попасть в книгу снова. Как я поняла, другие дети должны тренироваться годами, чтобы увидеть воспоминания глазами Кощея, а я увидела со стороны, как будто переместилась в прошлое. Если это так, то я смогу увидеть больше. Еще я буду искать его слабости. Не знаю, сколько времени у меня есть, пока Кощей не заставит меня попробовать свои силы на живом человеке.

– Ты хочешь найти иглу? – руки вокруг Василисы обернулись крепче. – Пожалуйста, не принимай необдуманных решений. Я приехал сюда не просто так. Я буду рядом с тобой, слышишь? Мы вместе должны разобраться с этим. Я не позволю никому навредить тебе.

Девушка кивнула, прижимаясь к Яру сильнее и наслаждаясь кратковременным моментом счастья. Она чувствовала, что скоро это закончится, и ничего не сказала в ответ. Еще никогда держать язык за зубами не было для нее так сложно.

Позже мужчина отвез ее на работу и прождал полдня в машине внизу. Они решили, что Кощей либо не знал о его существовании, потому что не следил за Василисой, либо знал, но не придавал его нахождению рядом со своей дочерью большого значения. Это сыграло им на руку. Яр полностью ушел на дистанционный формат работы, передав некоторые дела своему заместителю, а сам совершал звонки и проверял документы на ноутбуке.

Он не мог определить, в какой момент его отец явится по душу Василисы, поэтому делал все возможное, чтобы быть начеку. Так прошло два дня. На третий Ярослав получил срочное сообщение и был вынужден уехать в петербуржский офис компании, чтобы разобраться в случившемся. В это время Василиса обсуждала речь для защиты научной работы со своим куратором. Она закончила раньше, чем должна была. Ей написал Артем Высоцкий с просьбой помочь ему в одной из дополнительных работ. Лиса отказала, не желая покидать университет до возвращения Яра, но парень позвонил. Разговор пролетел незаметно. Если бы позже ее спросили, о чем они говорили, она бы не смогла дать точный ответ.

Единственное, что она запомнила, так это то, что здание, в котором ее ждал Артем, находилось на той же улице, что и университет. Совсем рядом, поэтому в мыслях зародилась идея, будто бы не было ничего плохого в том, чтобы покинуть учебное заведение всего на двадцать минут, а потом быстренько вернуться обратно. В сознании поселилась успокаивающая мысль о том, что через Высоцкого никаким образом не мог действовать Ратимир, а соответственно, эта встреча являлась для нее безопасной.

Она так прочно уверилась в этом, что покинула университет немедля. Ноги сами понесли ее на второй этаж высотного здания. Оно оказалось совершенно безлюдным. Не смотря на расцвет рабочего дня, ремонтные работы были приостановлены. Полиэтиленовые покрытия закрывали окна, пропуская на бетонный пол совсем немного света. На деревянных досках, сложенных высокими стопками, лежал тонкий слой пыли. Повсюду были расставлены ящики со строительными материалами и мешки с цементом.

– Артем? – голос Василисы отразился эхом от стен.

Голова загудела. Девушка зажала ее руками. Давненько такого не было. Только в этот момент она болела так, словно Морозова напилась до беспамятства накануне, и теперь ее терзало жуткое похмелье.

– Все оказалось так просто, – ранее мягкий голос прозвучал ниже и грубее. – И почему я не додумался до этого раньше?

Туман, завладевший сознанием Василисы, медленно отступал. Она увидела темноглазого парня, стоящего между опорными колоннами. Без толстой оправы очков, в кожаной куртке, вместо одной из цветастых футболок и рубашек, которые он обычно носил, девушка не сразу узнала Артема.

– Что ты хотел? – спросила она, осознавая, что даже не помнила причины его звонка.

От нехорошего предчувствия засосало под ложечкой.

– Расквитаться с тобой. – Первокурсник встряхнул плечами, как будто его намерения были очевидными. – Я так долго терпел это, и вот ты, наконец, в моих руках.

– За что расквитаться? – Василиса потерла виски и, когда парень шагнул ей навстречу, отступила назад. – Как я оказалась здесь?

Темные брови вскочили вверх.

– Заклинанием послушания. Как же еще? – при виде сконфуженного лица Лисы Высоцкий неприятно рассмеялся. – Ты даже таких простых вещей не знаешь? Какого черта он выбрал тебя? – он прищурился, шепнул что-то невнятное, и в девушку полетел отломанный кусок кафельной плитки. Василиса увернулась, и плитка разбилась о стену позади нее. – Что в тебе особенного?

Ответ на собственный вопрос быстро нашел ее. Она спряталась за ближайшей к себе колонной и стала прислушиваться к шагам.

– Ты сын Кощея?

– Что, похож?

– Раньше не был.

– Конечно, – злобно усмехнулся он. – Ты же не знала, как он выглядит. А я делал все, чтобы ты даже не подозревала обо мне.

Деревянный ящик влетел в колонну, разлетаясь в щепки прямо над головой Василисы. Не теряя ни секунды, она отскочила в сторону, спрятавшись за нагруженной тяжелыми мешками тележкой. Дыхание участилось, обострились слух и зрение. Горло сдавило от запаха краски и тревоги. Сосредоточившись на собственных движениях, Василиса подняла в воздух мешок и закинула его куда-то назад, не решаясь выглянуть из-за своего укрытия.

Низкий смех разнесся по помещению, когда глухой звук приземлившегося «оружия» раздался после столкновения с полом.

– И это все, на что ты способна? – мгновение, и груда мешков разлетелась во все стороны, подняв в воздух столп пыли. – Отец обучал меня с шестнадцати лет. Я знаю гораздо больше, чем ты. Мои силы превосходят твои троекратно, а он выбрал тебя!

Василиса закашлялась, отползая вбок. Передвижения первокурсника смазались из-за нарушенной видимости, однако девушка разглядела летящий в нее плоский предмет. Она едва успела лечь на пол, когда желтая доска пролетела над ней, задев левую сторону щеки и содрав кожу.

– Ты ревнуешь, потому что он не занес тебя в список своих любимчиков? – съехидничала Морозова, вскакивая на ноги и оглядываясь в поисках любого подходящего тяжелого предмета. На глаза попалось откатившееся от тележки колесо, и то тут же полетело в Артема.

Парень легко оттолкнул его рукой.

– Ты ничего не умеешь. Он дал тебе слишком много времени, чтобы ты узнала о нем, когда всем нам он не давал и дня с тех пор, как силы просыпались. – Он пробормотал очередное заклинание, и Василису свалило с ног. – Глупая девчонка. Ты ничего не стоишь.

– Если ты уберешь меня, – начала студентка, пытаясь снять с себя невидимые путы, – он станет ценить тебя больше?