Текст книги "Застава"

Автор книги: Мирланда Ойтен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– М-м-м.

– Из Императорской исторической школы Лимы.

Я кивнула. Ну да. И он будет на нашей земле заниматься зимой историческими изысканиями без раскопок. Очень убедительно.

– Копать вы не будете?

Берг отрицательно покачал головой.

– А зачем вы здесь тогда?

– Я… хочу проверить одну свою теорию. Для этого мне пришлось пойти на обман. Чтобы получить разрешение, я пообещал княгине гибернийские артефакты. Но я ничего ей, разумеется, не повезу. Да и где я их достану?

– Не верю.

– Можете не верить. Я хочу лишь увидеть единственную сохранившуюся цепь городов своими глазами…

Берг сделал шаг вперёд, и я внезапно увидела перед собой сияющую башню до небес. Извечный огонь расположился прямо на её вершине, или это был другой огонь? Я чувствовала, как на моём теле шевелится каждый волосок от близости чего-то огромного, пышущего силой и огнём. Я была не я, а что-то иное. Мои крылья касались земли, мои лёгкие были наполнены огнём, я подняла голову и увидела… Видение сменилось. Я увидела силу, способную сокрушать земли. До того, как пришли люди, не было нужды в камнях. Мир был всем. Огонь был везде, воздух был везде, а живительные воды Океана пронизывали толщу земель и самого существа…

Я села задницей в снег и затрясла головой. Берг стоял надо мной и моргал.

– Ты ебанулся, – тихо сказала я. – Откуда у тебя эти воспоминания?

Берг выпрямился и состроил удивлённое лицо.

– О чём вы, сестрёнка?

– Откуда у тебя воспоминания из божьих камней? – меня начало трясти. Геологи, мать их. Охотники за древностями недоделанные.

– Ты тоже их видела?

Я с трудом поднялась на ноги. Берг неожиданно оказался где-то внизу. Я словно выросла от гнева. Перед глазами заплясали цветные пятна. Мне стало страшно, что я сейчас упаду и не встану. Я кое-как собралась и почти спокойно сказала:

– Ты сейчас садишься в свою тарантайку и валишь на станцию. Если сунешься за её пределы, я тебя убью, понял? И больше никогда в жизни не возвращайся сюда, потому что сунешься – умрёшь. Клянусь Тиарой, умрёшь. И любой орденец, увидев тебя здесь, убьёт тебя!

– Ты не в себе, – протянул Берг.

– Я тихо сказала?! Убирайтесь отсюда! – я поднялась на ноги, развернулась и побрела к Фераху. Около машины оглянулась и крикнула так, чтобы слышали и те, мать их, геологи, что делали вид, что не примеривались, как бы сломать мои печати. – Если в течение часа не уберётесь отсюда, пойдёте на корм тюленям! Слово сестры Тиары!

Я влезла на своё место позади Фераха и буркнула:

– Домой поехали.

– Что там случилось? – тихо спросил рыцарь, когда мы отъехали.

– Проблемы. На станцию сегодня не едем, мне срочно нужно к Рахаилу.

Старик выслушал меня внимательно. Объяснение, что моя предшественница могла видеть память тех Божьих камней, что не испортили пришедшие на гибернийские руины люди, его удовлетворило. В целом, я даже не соврала. Моя предшественница действительно умела пользоваться легендарной общей памятью гибернийцев, вот только почерпнула оттуда лишь бредовые видения и поводы для беспокойства, а не какие-то сверхчеловеческие знания, как надеялись головастики из университетов. Да, гибернийцы придумали способ, как оставлять свою память в мире после своего ухода, вот только от людей они отличались не то, чтобы многим, и оставляли вовсе не благожелательные послания грядущим поколениям.

Теперь, стоя перед стариком в тёплом и светлом кабинете, я не могла сказать, почему я пришла в такой ужас, и почему я узнала башню до самого Извечного Огня. Да и узнала ли? Память о видении поблекла, как кошмар после пробуждения. Может быть, это было моё видение, а Берг не причём? По-моему, я давно уже схожу с ума. Или это с перевалов надуло чертовщины. Заяц с человеческими глазами тому доказательство, что скоро наступят чёрные и безрадостные ночи конца зимы, когда к стенам крепости будет приходить чёрт те что, и мы на два месяца окажемся в настоящей осаде.

К моему огромному облегчению, Рахаил одобрил мои действия. Ряженные под геологов тоже приняли меня всерьёз, и меньше, чем через час после нашего разговора погрузились в свои самоходные сани и уехали на Станцию. Я смотрела на них и чувствовала себя совершенно разбитой и несчастной. Никуда в тот день я не поехала, а спать ушла рано-рано, зарывшись в подушки, одеяла и от души наевшись пирожков. Мне снились мальчики. Они стояли на гранитном мейндском берегу и смотрели куда-то вдаль. Извечный огонь светил не вверху, как обычно в Мейнде, а как-то над краем земли. Я подошла к ним, и они превратились в пирамиды из поставленных друг на друга камней. Вода и влажная взвесь в воздухе пропали, и стало очень сухо. Потом всё пропало, и я увидела лицо прямо передо мной. Мы, по-моему, мы танцевали под яростный ритм барабанов. Какой бы пируэт я не делала, лицо было передо мной и смотрело прямо мне в душу. Я задыхалась и просила пощады, но тело не слушалось и продолжало танцевать. Когда я выбилась из сил и упала на колени, лицо наклонилось ко мне и тихо спросило: "Кто ты?" Я прошептала своё имя, на что лицо сказало, что это оно уже слышало. Я спросила, что мне тогда ему сказать, но лицо ударило меня в грудь, и я провалилась в чёрный сон без сновидений.

Утром я проснулась совершенно разбитой. Римма сказала, что ночью из моей комнаты доносились сполохи минопровода, и она зашла проверить, всё ли в порядке, но не смогла разбудить меня от дурного сна. Я с трудом собралась, впихнула в себя плошку пшенной каши с куском копчёной колбасы, навестила Рахаила и поехала к Камалин. Позёвывающий Лир довёз меня и Аниона до станции, отпустил по нашим делам, а сам пошел выпить что-нибудь горячее в пристанционную чайную.

Я прошла с Анионом до фельдшерского пункта, а потом побрела в школу, куда Рахаил отпустил мою занозу. Станцию тоже занесло снегом. Местные расчистили узкие тропки, на которых на санках таскали воду, дрова и немногочисленных детей. Иногда мне казалось безумным, что тут растили детей. Всё-таки, это страшное место, где не всякий взрослый сможет справиться со страхами и тем, что приходит зимой. Имей я ребёнка, я бы извернулась, но вывезла его отсюда. Мало ли что.

В низеньком бревенчатом здании школы, куда отправили Камалин, её не оказалось. Школьные учительницы, две наёмные сестры из Элени, сказали, что утром она собралась и куда-то ушла, а встреченный ими Берг из приезжих геологов сказал одной из сестёр, что Камалин срочно вызвали обратно в крепость, и они её подкинули до ворот.

– Когда это было? – мне стало очень нехорошо. Сейчас около полудня. Утром я встала в семь, пропустила построение, но успела на завтрак, потом ритуалы в святилище и служба, пока Лир готовит машину, а Рахаил выписывает путевой лист. Мы выехали только в одиннадцать, я помню, что Лир сказал, что на хронометре в гараже было именно столько. Полчаса доехать сюда, минут пятнадцать на помощь Лиру с выбором места рядом с чайной и путь сюда.

– Утром в девять часов, – сёстры переглянулись. Они были тоненькими, бледными и с длинными светлыми волосами. Впервые, когда я их увидела, подумала, что они привидения. – В десять они сами уехали в сторону перевалов.

Мне стало нехорошо. В крепость никто не приезжал, Камалин не привозил, и караульный над воротами не замечал, чтобы по дороге на перевал кто-то проезжал. Значит, они… Сёстрам же незачем мне врать.

– Вы уверены?

Кивки.

Я схватилась за голову и попыталась дышать носом, чтобы успокоиться.

– Вам нехорошо? Принести воды? – сочувственно спросила одна из женщин.

– Вы видели Камалин после того, как она ушла? Видели её у них в снегоходе?

– Нет, не видели, сестра…

– Я видел, – встрял один из детей, мальчишка лет шести. – Кама села к ним в корыто, и они уехали. И мама видела, мы сюда шли.

Из школы я выбежала, не дослушав и не успев надеть шапку и рукавицы. До чайной я долетела даже несмотря на наледь и снежные завалы. Лир только-только получил первую чашку чая, когда я, взъерошенная и заснеженная, пролетела мимо него, обсыпав снегом.

– Ты с ума сошла?!

– Они украли девчонку!

Я взлетела по лестнице мимо станционного смотрителя и пробежала по коридору. Здесь были четыре жилые комнаты. Формально они предназначались для размещения железнодорожных рабочих и приезжих инженеров. Но по факту все железнодорожники предпочитали жить чуть подальше от работы, в более уютных избах местных, и комнаты стояли пустые. Ушлый начальник станции сдавал их внаём тем археологам, что не хотели жить с местными или со своими студентами во времянках и палатках около раскопа. Или, как теперь, "геологам".

Две комнаты стояли открытые и пустые, ещё две – заперты. Я дёрнула ручку ближайшей, и меня ударило магией. Я ударилась о стену и едва не потеряла сознание. Кое-как придя в себя, я ударила по щеколде ногой. Во второй раз я уже приготовилась к удару, и заклинание после пинка, магического и физического, сожрало само себя.

– Ты с ума сошла? – ко мне подбежал Лир.

– Нет, – комната была аккуратно прибрана, вещи собраны и лежали в сумках на кровати. Я распотрошила одну. Мужское бельё, сменные рубахи, носки, бритва, гребешок, тетрадь с закорючками, зубная щётка. Во внешнем кармане лежала сложенная вчетверо бумажка. Я её развернула. Это оказался негашеный билет на поезд в Раку на предъявителя без привязки по времени. Во втором оказалось то же самое, и сложенные в трубочку чертежи и карта озера и окрестности с отметками на местах гибернийских руин. Таких карт оказалось три, и на них кто-то красным карандашом пытался соединить отметины в фигуру в знаки богов. На третьем ему почти удалось изобразить что-то похожее на пикирующего сокола. – Ма, ты что творишь?!

– Они Каму украли, – я отшвырнула мешок в сторону и схватилась за голову. Потом выбежала в коридор и сломала вторую дверь. Она оказалась защищена чуть хуже. Комната тоже была пуста, а вещи собраны. На кровати лежал одинокий вещевой мешок.

– Чего? – Лир по-прежнему ничерта не понимал. – Кто? И кого?

– Этот сраный лжец мою девчонку! – Я толкнула его в сторону выхода. Станционный смотритель попытался поймать меня на лестнице, но я его обматерила и спихнула с дороги. Что он там орал мне в спину, я не слушала.

– Ма, постой! – Лир выбежал из чайной следом. – Ты куда?

– Срочно к Рахаилу, – я потащила его к снегоходу, толкнула в сторону водительского места, а сама влезла на пассажирское. Сердце бешено колотилось. – Быстрее, их надо догнать!

– Хорошо, к старику, едем, ты только не кричи, – Лир завёл машину. – Нахрена им Кама?

– Им что-то надо за перевалом! – мой голос сорвался. В голове панически метались самые разные мысли. Я вроде даже немного поплакала. Мне было страшно и плохо. Неужели из-за моей угрозы они решили так мне отомстить? Нет, это глупость какая-то, это вскроется, и я их убью, а спасения для них не будет. Не могут же они уйти пешком в Раку по железнодорожным путям! Может быть, сегодня и проедет поезд, я не помнила восстановленного расписания, но останавливаться и подбирать дюжину мужиков с вещами он точно не будет. Рахаил бы мне сказал, он знает, что я отправляю с каждым поездом пачку писем.

– Не переживай, – Лир оглянулся на меня. – Сейчас Рахаил что-нибудь придумает.

Мы проехали по главной улице Станции и выехали за частокол. Я заметила на снегу следы и попросила Лира какое-то время следовать им. Около поворота на станцию, где линия сигнальных столбиков разделялась на две линии, одну к крепости, и одну к перевалу, след похитителей вильнул, съехал в канаву, и через десяток метров выехал обратно на дорогу.

Сигнальные метки, специально поставленные мной и Риммой, на случай попытки проехать к перевалам по дороге, остались нетронутыми. Я под возмущенный крик Лира на ходу спрыгнула со снегохода и приникла к следам.

После того, как Тиара от меня отвернулась, я не пыталась ворожбить. Я боялась, что гнев богини отнял у меня все силы. Но сейчас я не думала. Я загребла снег и принюхалась. Глупый способ, на самом деле. И неточный. Наверняка не сработает. Но на третий вздох я уловила на краю сознания видение снегохода с прицепленным к нему трёхбортным корытцем. Трое мужчин, один зол и что-то говорит, второй огрызается. Четвёртый человек плакал. Пятый на неё рычал. Я почувствовала укол боли и страха и ощущения беспомощности.

Камалин.

Я подбежала, загребая снег, к Лиру и влезла на машину позади него.

– Быстрее, она ещё жива.

Дома Камалин, разумеется, не было, а смотрящий на воротах никого на дороге, кроме нас, не видел. Спрыгнув на землю, побежала к Рахаилу, но его не оказалось на месте. Искать коменданта было слишком долго. Я выскочила на открытую галерею, выходившую во двор и истошно заорала ждущему меня Лиру:

– Заводи машину!

– А Рахаил?

– Просто заводи! – истошно завизжала я и кинулась вниз. – Немедленно! Это приказ!

Когда я вывалилась с крыльца, около гаража были уже Лир, Ферах и Римма. Все трое явно не понимали всей важности произошедшего или того, что, вот-вот произойдёт. Я сама не могла сказать, чем именно плохо случившееся. Если не считать того, разумеется, что мою ученицу украли и неизвестно что с ней сделают. Но кроме ярости и беспокойства за Камалин, я испытывала странный ужас от чего-то нехорошего, что вот-вот должно случиться.

– В Берлогу! Немедленно! Оружие возьмите! – я скатилась по ступеням к гаражу и побежала мимо храма к жилому дому. Как отреагировали рыцари, я не знала. Надеюсь, им ума хватило понять, что я серьезно. Иначе я их убью. Потом съезжу за Камой, вернусь, и ещё раз убью.

Я ворвалась в свою комнату и приготовилась к дороге. С трудом заставила себя аккуратно намотать портянки. Потом оделась, спрятав под одежду несколько амулетов, взяла пистолет, оставленный мне Бегейром топорик на коротком обухе и кинжал. Они мне пригодятся. Раньше, возможно, он мог мне не пригодиться. Но Тиара отвернулась, и вряд ли я смогу ворожбить так же, как раньше. Я надела ватный бушлат, примотала шапку к голове и выбежала обратно на улицу.

Лир с помощью ещё двух мужчин выкатил и заводил тяжелый снегоход для дальних поездок. Фераха нигде не было, и я даже этому обрадовалась. Толку от него никакого, только бесить меня будет.

– Ядро запущено, – Лир спрыгнул с водительского кресла. – Рахиил сказал, путевой выпишет…

– К чёрту путевой, поехали!

– Ага, щас. Жди, я переоденусь. Следи за двиглом! – Лир убежал. Я осталась разгорячённая и растерянная около пофыркивающей охлаждением машины.

Лира пришлось ждать целые четверть часа. Я вся извелась и трижды похоронила мою глупую несчастную занозу. Но раньше него, как ни странно, явился Ферах в полной выкладке и тёплом зимнем кафтане, обшитом маленькими стальными пластинами.

– А ты?… – я махнула рукой. Чёрт с ним. Брошу его на съедение Магде, когда будем бежать, не жалко. Прибежал Лир, тоже напяливший орденский кафтан, и с коротким топором за поясом. Пока он разворачивал машину, мы с Ферахом открывали ворота. Видимо, у меня была такая страшная рожа, что караульный не стал спрашивать, имеем ли мы право на выезд. Лир приостановился за воротами, подобрал нас, и направил снегоход вниз по склону скалы.

– Что случилось? – спросил Ферах, когда мы устроились. Я пристегнулась к креслу, рыцарь устроился позади диванов на дне грузового корыта.

– Наши гости украли Каму, – пояснила я.

– Зачем это?

– Да если бы я знала, – я действительно не знала, зачем она им. Что они с ней сделают? Ей всего шестнадцать, она фактически беспомощна и ничего не сможет противопоставить толпе взрослых мудаков, если у них что-то зачешется или они решат её убить. Я мысленно увидела окоченевшее тело Камы в снегу в ореоле из красных брызг, и живот скрутило от ужаса. Я жарко взмолилась Тиаре, чтобы она не допустила этого. Что угодно, только бы не убили мою первую и единственную ученицу. Я выдержу всё, пусть Тиара никогда не скажет мне ни слова, я не сломаюсь.

Ехать по снегу было удобней, чем по летним земляным кочкам. Дорогу сильно замело. Вкопанные столбы закончились перед перевалом, и дальше мы ехали чуть ли не наугад. Даже мне было трудно указывать верный путь. След снегохода пришлых время от времени мелькал на дороге, иногда пересекал её поперёк и скрывался в лесу. Видимо, они с трудом находили дорогу. Меня это немного обнадёжило. Лир предложил идти по следу, но я отказалась. Пусть и долгим путём, они сумеют добраться до Берлоги. У нас оставалась возможность перехватить их на подъезде. Тогда, возможно, девчонку я у них отберу, а дальше уже как Тиара велит. То есть, сами виноваты, что полезли на рогатину, я их предупреждала, что убью.

Кроме судьбы Камы меня волновало, зачем им в Берлогу. У меня были некоторые догадки. Бергу нужны гибернийские руины, а старая карта на столе в башне показывала, что они где-то рядом. Раз на поверхности их нет, значит, придётся спуститься под землю. Я знала, как это можно сделать, но никогда не думала, что мне придётся воспользоваться опытом моей предшественницы. Одно дело лежать в тёплой кровати и читать старые записи, и совсем другое – вот-вот проверить их на правдивость. Вот только откуда Берг знает, куда идти? Он-то наверняка считает, что руины где-то на поверхности.

Если-если-если, почему-почему-почему.

Лучше перехватить их до Берлоги. Убью, а дальше уже буду искать ответы.

Ферах звенел нашивками позади меня, Лир крутил баранку, я грызла ногти и время от времени нервно приказывала поворачивать или даже съезжать с дороги. Лир начинал материться, но следовал моим указаниям. В общем, все были при деле.

Когда мы проехали один из божьих камней, я велела остановиться. Лир послушно ударил по тормозам.

Я под ругань чуть не вылетевшего за борт Фераха соскочила в нетронутый снег и кое-как проковыляла к камню. Одна его сторона была запорошена снегом, а другую покрывали едва заметные лиловые рисунки. Камни изменили цвет.

– В Берлогу напрямик, – велела я, вернувшись к снегоходу. Ферах перегнулся через край корыта и втащил меня за шиворот внутрь. Машина немедленно тронулась. Я высунулась наружу и указала Лиру точное направление. Моё сердце в панике забилось. Что-то уже произошло.

В Берлогу мы въехали в полной тишине. Лир сомневался, но я велела въезжать прямо через огороды на главную улицу. Деревню занесло снегом, избы стояли с заснеженными дымоходами и заколоченными ставнями. Снег лежал нетронутым, а деревня выглядела покинутой.

– Мы туда вообще попали? – растерянно спросил Лир. – Они померли все, что ли?

– Туда. Подгоняй к лавке, – велела я. Лир выполнил мою команду. Ферах рядом завозился и достал нож. Лезвие едва заметно поблескивало голубым. Я повернулась к нему, он не стал прятать взгляд.

– Что здесь происходит? – тихо спросил рыцарь. – Что это за колдовство?

– Не колдовство. Магия.

– Есть разница?

– Вроде того, – я вытянула шею. Когда мы выехали на площадь перед лавкой, стали видны самоходные сани похитителей. Тропинка следов вела от них сначала к лавке, потом к дому Магды. Лир правильно угадал моё желание и подвёл снегоход прямо к следам.

– Ходили трое и мешок с ножками, – сообщил Ферах, приподнявшись в корыте. Хорошего же мнения он о моей занозе. Но я вынуждена была признать, что он прав. Четвёртый след путался в ногах, несколько раз падал в снежную целину и поднимался. Вряд ли это был кто-то из взрослых мужчин. А вот связанная девочка шестнадцати лет… Я прищурилась и перегнулась через борт корыта.

– Лир, чуть-чуть вперёд!

Снегоход дёрнулся, и привлёкший моё внимание предмет едва не оказался под корытом. Я выхватила его, чуть не потеряв равновесие и не полетев в снег головой вперёд. Это оказался короткий серебряный кинжал Камы. Такие всем нам дарили в обители по достижении четырнадцати лет. Обладательницы кинжала выбирали не просто путь служения богине, милостью, словом и делом, а ещё и силой и яростью. У Камалин был такой, я видела его на ней во время службы в храме. Такие вещи не теряются даже при желании. Девчонка его выкинула. Зачем? Надеялась, что её хватятся и будут искать? Я не знала, что и думать. Главное, что меньше часа назад, если я правильно рассчитала время и прочитала следы, она была жива.

– Подгони вон к тому дому, – я указала на избу Магды, к которой вели следы.

– Куда делись люди? Они ушли на зимовку? – спросил Ферах, пока я прятала нож за пояс. Лир мягко въехал прямо в ворота и подрулил к крыльцу.

– На зимовку, но не ушли, – бросила я. Искоса посмотрела на рыцаря. Мда, он же даже не представляет, во что ввязался. Дурак он всё-таки. Вырос, поумнел, но дураком остался. Тоже мне, рыцарь, бросившийся на спасение бедной девочки. – Фер, пойдём со мной, достань пистолет, мечом там не замахнуться. Лир, выезжай на площадь, если нападут или ещё какая чертовщина случится – жими по прямой до сигнальных камней, как осенью, и поднимай крепость, – велела я.

– С саней не сходить?

– С саней не сходить. И не геройствуй.

– А вы?

– Как-нибудь.

Мы спрыгнули на крыльцо. Дверь была распахнута, на заснеженном крыльце остались следы наёмников и Камы.

Внутри дом был пуст и выморожен. Я зажгла маленький фонарик и повесила его на грудь. Ферах сделал то же самое.

– Куда ушли все деревенские?

– Потом, – я оглядела избу. Где-то здесь был вход. Я знала вход в лавке, но, раз им пришлось идти сюда, Магда старый вход заделала. Я осмотрела горницу, потом две комнаты за печкой.

– Что ты ищешь?

– Вход в подпол, – я наконец-то нашла перспективную половицу в деревянном полу, подцепила её топором и подняла крышку.

– А там что?

– Приглуши свет, – я встала на деревянную лестницу, ведущую вниз.

На первый взгляд подвал был самым обычным деревенским подполом. Тут было холодно, сухо, справа и слева были деревянные закрома для овощей, небольшие полки с какими-то старыми горшками и банками. Все пустые. То, что я искала, находилось в дальних закромах и без света лаз в подземелья было не увидеть.

– Это что ещё?

– Короче, дальше начинается всякая хрень и срань, молись Тиаре и слушайся меня, что бы я ни приказывала. Понял? – внутрь я не хотела категорически. Моя предшественница оставила крайне короткое описание своего путешествия в эти подземелья. О физических проявлениях она писала мало, сосредоточившись на метафизике.

…А то я не знала, что нам надо усердно молиться Тиаре и уповать на её защиту.

Ферах кивнул.

Лаз был достаточен для того, чтобы прошел один человек, пусть и крупный. Воздух здесь был спёртый и даже немного тёплый. Я принюхалась. Пахнет просто землёй и сыростью. Стены лаза аккуратно поддерживали деревянные крепи. Если бы я не знала, где мы находимся, решила бы, что мы в какой-нибудь маленькой шахте. Через десяток шагов лаз стал полноценным ходом, в крепи появились крюки для ламп. Здесь же мы нашли разряженную арбалетную ловушку. Болт пропал, крови тоже не было.

– Не слишком ли монументальный погреб для лесной семейки? – тихо спросил Ферах.

– Сейчас должна начаться чертовщина, – я проигнорировала вопрос. – Если услышишь какие-нибудь голоса, скажи мне.

– Понял. Скажи хоть, чего ждать.

– Магия. Очень сильная магия. Если что, хватай мою дуру и валите с ней наверх. Я сама отобьюсь, там… в общем, по моей части магия.

Ферах ничего не ответил. Я понадеялась, что за те пятнадцать лет, что прошли с нашей первой встречи, мозги у него всё-таки отросли. Он всё-таки рыцарь, хотя кто в наше время рыцарями только не становится. В своих силах я не была уверена, но меня и моих амулетов точно хватит задержать похитителей на достаточное время, чтобы Фер успел утащить Камалин на поверхность.

Подземный ход постепенно расширился до полноценного коридора. Тут могли бы пройти пять человек в ряд, или проехать крестьянская телега. Судя по отметинам в земляном полу, так оно и было.

– Впереди что-то есть, – тихо сказал Ферах. Я подула в ладонь и отправила вперёд маленький светлячок. Он высветил вход в земляную камеру. Ферах направил следом свет своего фонаря, и мы увидели, что все три стены камеры заполнены деревянными полками, на которых лежали длинные, в человеческий рост, ящики. Гробы, как оказалось, когда Ферах подошел ближе и посветил внутрь. В каждом ящике лежало по человеку. Они не были мертвы, или мертвы совсем недавно, тела не остыли и не окоченели.

– Они спят, – пояснила я. – И не опасны. Идём дальше.

– Какого хрена они тут спят?

– Зимуют так. Тебе говорили же, что тут чертовщина творится? Вот это она и есть.

Мы прошли мимо ещё пяти таких камер. В каждой лежало по семь-девять тел. После пятой попалась развилка. Я принюхалась. Сладковатый запах вёл влево. Через полдюжины шагов стало ясно, что я не ошиблась.

Посреди камеры, где вдоль стен лежали ещё три гроба, стояла жаровня, полная углей. Рядом валялась тренога и опрокинутый медный котелок. Варево, что было в котелке, растеклось по полу, но из-за узкого горлышка внутри кое-что ещё осталось. На вид зелье было отвратительным. Как коровья жвачка, приправленная хорошо протухшим дерьмом – и капелька блевоты. Я поморщилась и краем пальца, за ушко котла, подняла его, убедилась, что осталось достаточно, и установила его обратно на треногу

– Ты чего делаешь?

– Без зелья они начнут просыпаться. А я не знаю, что тогда будет, – я поворошила угли короткой кочергой, чтобы зелье не выкипело слишком быстро. Моя предшественница считала зелье источником сна, и у меня не было причин ей не верить. Вот только когда сюда спускалась сестра Рахила, у котелка сидела Магда.

Куда эта ведьма делась?

– Дальше что?

– Нам надо найти ход в то, что закрыто землёй и где молчат древние голоса, – процитировала я сестру Рахилу. Раньше я не понимала смысла этих слов, считая, что под Берлогой спрятан какой-то источник силы. Но сегодня мозаика сложилась, и мои старые догадки подтвердились.

Один из учёных с раскопок, желая произвести на меня впечатление, преподнёс мне для чтения свою статью о городах-спутниках гибернийцев. Эти древние маги никогда не строили один город, а исходя из своего представления о течении жизни и воли Амазды, ставили несколько поселений на определённом расстоянии друг от друга. Посреди каждого поселения стояло здание на мощном фундаменте, возможно, башня, а возможно, храм. Ни одно из них целыми до наших дней не сохранилось, и мой ухажёр считал, что их разрушили намеренно.

Мой тогдашний друг привёл схемы расположения гибернийских поселений относительно друг друга, и указал, где может находиться наше недостающее звено в цепи.

Я тогда сказала, что он наверняка ошибается и, разумеется, ни словом не обмолвилась о столике на чердаке башни.

Недостающее звено Шеркела.

И мы сейчас приближались прямо к нему.

Как город оказался под землёй, я не знала, и даже не могла строить загадки, как именно случился этот катаклизм. На поверхности его не было точно. В прошлые зимы я так же несколько раз брала снегоход и объезжала запретные летом угодья Магды. Возможно, без снега я бы что-то и нашла, но таких руин, как около Станции, в окрестностях Берлоги не было. Я довольно точно определила место, где должен был быть город с карты, и, если я не потеряла ориентацию в лазе, мы к нему приближались.

Первым знаком стала каменная кладка, выглянувшая из стены хода.

– Гибернийцы? – коротко спросил Ферах, направив луч фонаря на камни.

– Они самые, – меня больше беспокоило, какого хрена мои догадки подтвердились. На нераскопанных руинах в лесу и в горах я натыкалась на следы пребывания там мордоворотов Магды. Следы стоянки, длинные чёрные волосы на ветвях, огрызки, потерянные ножи и стоптанные лапти. Лесная зараза испытывала большой интерес к гибернийским руинам Шеркела. Я не знала, верна ли догадка учёных умников, что Шеркел когда-то был одной из столиц древних, но в руинах явно было что-то интересное и нужное Магде. Возможно, что-то знал Рахаил, но… Магда была не единственной, кто имел свои секреты, которые не касались любопытной сестры Анатеш.

Мы прошли ещё немного. Земля кончилась. Крепь поддерживала чёрные каменные стены с забитыми землёй проёмами окон и дверей. Я не была большим специалистом по древним народам, но пять лет на раскопе Шеркела не прошли даром. Я узнала резные наличники на проёмах – такие же были на сохранившихся домах Шеркела. Мы с Ферахом стояли посреди древней узкой улочки. Я зажгла ещё два огонька и пустила их вперёд. Свои фонари на одежде мы выключили. Огоньки высветили коридор из чёрных камней. Крепь поддерживала грунт, засыпавший дома во время неизвестного катаклизма.

– Ты знала, что тут город?

– Догадывалась. Гибернийцы строили города группами, а на поверхности в точке, где он должен был бы стоять, я ничего не нашла.

– Интересно, как это случилось.

– Думаю, тогда же, когда образовалось озеро, – я решительно пошла вперёд. Чтобы эти "геологи" ни искали, оно здесь. И Магда тоже. Возможно, ведьма нашла-таки что-то интересное в руинах, недаром она три года подряд сманивает с раскопа учёных.

Мне стало не по себе от мысли, что придётся столкнуться с разъяренной вторжением Магдой. Это на поверхности она милая и ласковая. А здесь ее владения, и по договору мы не имели права являться сюда без приглашения. Ну ладно, в деревню мы могли заезжать по делам, а вот шарящихся по лесу Магда, если была не под землёй, чуяла, как кошка мышь. На что она способна, я не знала, но старик Рахаил не от трусости соблюдал договор между Магдой и Орденом.

Коридор закончился внезапно. Сначала пропал потолок, потом, через несколько шагов, земляные стены. Мы оказались в огромной, просто невероятно большой пещере. Мой фонарик взмыл ввысь и погас, отдалившись от меня на недопустимое расстояние.

– Охренеть, – прошептал Ферах. – Как это вообще возможно?

Я не знала, как. Мелькнула мысль, не мог ли город изначально быть построен под землёй?

– Майя… Анатеш…

– Майя достаточно.

– Где их искать?

Хороший вопрос. Итак, время вспомнить, что я вообще-то, волшебница, даже несмотря на то, что Тиара оставила меня. Я выдохнула и закрыла глаза. Как же давно я этим не занималась!..

Короткий импульс разошелся от меня кругом. Поиск был грубым, но если Камалин жива, она откликнется. А Берг… пусть знает, что я тут и я хочу его убить.

Отклик пришел, как я и предполагала, из центра.

– Девчонка ещё жива, – я выдохнула и достала свой топор, а Ферах надел шлем. Линзы личины полыхнули желтоватым и погасли. – Погнали.