Текст книги "Пленница командора (ЛП)"
Автор книги: Миранда Бриджес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Миранда Бриджес
Пленница командора
Серия: Дом Каймар (книга 1)
Автор: Миранда Бриджес
Название на русском: Пленница командора
Серия: Дом Каймар_1
Перевод: Bad Banny, Luizas12
Редакторы: Eva_Ber, Nikkoletta
Обложка: Bad Banny
Оформление:
Eva_Ber
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!
Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.
Спасибо.
Глава 1
– Морган, мне кажется, они наблюдают за нами.
Взгляд моей лучшей подруги перемещается на меня, на ее хорошеньком личике появляется растерянное выражение.
– Не смотри, – шепчу я, – но слева от меня группа чудаков, о которых я тебе говорила.
Ее голова поворачивается в том направлении, куда я сказала ей не смотреть. Я вздыхаю и закатываю глаза, борясь с желанием ударить себя по лицу ладонью.
– Они могут смотреть на все, что хотят, Лия, – говорит она, пожимая плечами. – Они немного странные из-за их светлых волос, но они секси.
Я слегка хихикаю по поводу ее оправдания. Очевидно, когда ты сексуален, допустимо демонстрировать сталкерское поведение. По крайней мере, согласно миру Морган.
Она возвращается к чтению учебника, делая несколько заметок, как будто в этом нет ничего необычного. Я пытаюсь сделать то же самое с моим учебником по психологии, но не могу сосредоточиться, когда эти парни сверлят меня взглядами. Из-под ресниц я украдкой бросаю взгляд в их сторону, чтобы убедиться, что не ошиблась.
Нет. Все еще пялятся.
На этот раз я действительно смотрю в глаза ближайшему ко мне парню. От его взгляда по моему телу пробегают мурашки, и я не могу понять, чем они вызваны – возбуждением или тревогой. Я ссылаюсь на тревогу.
Его черты не похожи ни на чьи, что я когда-либо видела. Не то чтобы я много видела, будучи родом из Канзаса, но у меня есть доступ к Интернету. Волосы у него настолько светлые, что почти белые, а глаза голубые. Я не говорю о пастельно-голубом, небесно-голубом или о чем-то, что отдаленно выглядит нормальным и привычным. Нет, его глаза цвета аквамарина, оттенок, который можно встретить только в коробке с карандашами или как цвет того голубого геля, который находится внутри пакета со льдом – вещество, которое убьет человека, если он его съест, даже если оно на вид как глазурь. Как будто кто-то изменил его глаза с помощью лазерной хирургии или чего-то в этом роде. Однако мы находимся в кампусе Университета Хейса, далеко от большого города, так что это очень маловероятно.
Я проигрываю состязание в гляделках с ним, опуская взгляд, но ничего не могу с собой поделать. Он слишком напряжен. Все трое. Увидев их впервые, я сказала Морган, что они выглядят как последователи какого-то культа, и мое мнение не изменилось. У них одинаковые прически и стиль одежды, как у тройняшек. У них даже выражения лиц похожи.
Если считать это выражением лиц.
Хотя, должна признать, несмотря на все это, они невероятно красивы. Как три клонированные версии моделей Джорджио Армани, просто прогуливающиеся по кампусу. Обычно это вызывает тяжелый случай влажных трусиков, но что-то в них не так, отчего я становлюсь суше, чем пустыня Сахара. Вот чего не хватает в их взгляде, так это сексуального влечения. Они смотрят на меня, как на букашку под микроскопом. Их взгляды – беспристрастные, незамутненные.
Вот что меня беспокоит.
Не говоря уже об их странном поведении. Можно было бы подумать, что я увижу, как они ходят в одно из университетских зданий и обратно или отделяются друг от друга, но нет. Кампус не так уж велик, так что нетрудно догадаться, какая у каждого специальность, просто обратив внимание. Однако тройняшки в черных брюках и рубашках на пуговицах выглядят готовыми к прогулке по подиуму, а не к занятиям по экономике. Сначала я предположила, что в тот день у них была презентация, но их гардероб оставался неизменным. Так на кого же, черт возьми, они пытаются произвести впечатление? Это точно не дамы. Всякий раз, когда девушка набирается смелости подойти к троице и заговорить с ними, они тут же пресекали ее. Может, они геи. Это прекрасно и, возможно, объясняет, почему они смотрят на меня так безразлично.
Все в порядке, ребята, я тоже люблю члены.
– Хочешь уйти? – спрашивает Морган, прерывая мои мысли. Увидев, как я нахмурилась, она продолжает: – У нас обоих завтра выпускные экзамены, и ты ничего не выучишь, пока они вертятся поблизости.
– Конечно, – говорю я, слегка пожимая плечами. – Не знаю, как ты можешь заниматься.
– У меня удивительная сила воли.
Я ухмыляюсь ей.
– Это не то, что ты сказала, когда съела второй кусок шоколадного торта. Думаю, твои слова были, я цитирую: «Мой самоконтроль как у жука, направляющегося к мухоловке».
– Это было в прошлом.
– Это было вчера, Морган.
Она отвечает мне улыбкой.
– Семантика.
Закрыв книгу и собрав свои вещи, я поджимаю губы, борясь с желанием снова взглянуть на парней.
– Как думаешь, чего они хотят?
– Твою девственность, черт возьми.
– Морган!
– Лия!
Я подумываю повалить ее на пол и придушить рюкзаком. Это дало бы ребятам возможность попялиться на что-то более интересное, чем просто на меня.
– Я просто прикалываюсь над тобой, – говорит она, смеясь.
Мое лицо горит от смущения, и я молюсь, чтобы они не услышали ее.
– Пойдем уже отсюда, пока я тебя не прибила.
– Ты не сделаешь этого. Ты слишком сильно меня любишь.
Закинув рюкзак за плечи, я показываю Морган язык. Судя по нашему поведению, никто не узнает, что мы обе прилежные студентки, идущие на степень магистра.
– Я проголодалась, – говорю я. – Давай заскочим в закусочную, а потом вернемся в общежитие.
– Я не против, – говорит Морган, хватая свою сумку.
– Может в этот раз ты оставишь торт в покое.
– Может, но очень в этом сомневаюсь, – говорит она, подмигивая.
Смеясь, я беру ее под руку.
– Просто обещай, что на этот раз оставишь мне кусочек.
***
С огромным энтузиазмом я захлопываю учебник. Морган смотрит на меня со своей кровати через крошечную комнату общежития.
– Хватит с меня этого дерьма, – говорю я, переворачиваясь на спину и уставившись в потолок.
Ее учебник тоже захлопывается.
– Согласна, – Морган некоторое время молчит, а потом спрашивает: – Что-то случилось?
Я не смотрю на нее, не желая, чтобы она заметила беспокойство, которое наверняка читается в моем взгляде. Не то чтобы это имело значение. Морган была моей соседкой по комнате более четырех лет и знает меня лучше, чем я сама.
– А что, если я не смогу получить работу консультанта? – говорю я в тишину комнаты.
– Так вот почему ты ведешь себя так, будто сломался твой любимый фаллоимитатор?
– Морган!
– Лия! – передразнивает она.
Я вздыхаю.
– Когда мы закончим обучение этой весной, я буду должна столько денег по студенческим кредитам, что утону в долгах. Что, если я не смогу найти приличную работу до того, как мои кредиты выйдут из отсрочки? Знаешь, отсрочка с выплатой кредитов была единственной причиной, по которой я записалась в магистратуру, – я смотрю на нее. – Не все из нас гении.
– Пффф, – отвечает Морган. Ее яростный ответ вызывает у меня улыбку. – Ты умная, – говорит она. – Кроме того, тебе не о чем беспокоиться. Там тебя ждет множество рабочих мест.
– Да, вон там, – говорю я, махая рукой. – Я никогда раньше не покидала Хейз. Это мой дом, даже если моих родителей нет. Здесь у меня все еще остается вся моя многочисленная родня.
– Но ты всегда говорила, что хочешь путешествовать по миру, увидеть достопримечательности и узнать другие культуры. Это будет твоей возможностью сделать это.
– Верно. – Я снова вздыхаю. – Наверное, я просто надеялась, что смогу остаться в этом безопасном пузыре навсегда. Работа на полставки, моя лучшая подруга и школа – все это так просто, так легко. Наверное, я еще не готова стать взрослой.
Морган смеется.
– Тебе, черт возьми, двадцать пять. Ты давно уже взрослая.
– Ты знаешь, о чем я.
Многочисленные плакаты на стене насмехаются надо мной. Эйфелева башня, Лондонский мост и Великая Китайская стена – вот лишь некоторые из видов, которые я повесила. Я действительно хочу посетить эти места, но правда в том, что на самом деле я боюсь увидеть мир. Гораздо безопаснее мечтать об этом из моей крошечной комнаты в общежитии.
– Да, знаю, – говорит Морган, садясь на мою кровать. – Этот год последний перед тем, как мы начнем по-настоящему жить, но мы сделаем это вместе.
Я закатываю глаза, глядя на нее.
– Ты собираешься найти работу в том же городе, что и я, или как?
– Если это то, что нужно, чтобы ты наконец выбралась из этой адской дыры, то да.
– Эй, – протестую я. – Здесь не так уж плохо.
– Слушай, там, откуда я родом, мы не ходим за коровами ради забавы.
Я игриво толкаю ее в плечо.
– Я думала, тебе это нравится.
– Нееет, – говорит она, растягивая слово. – Мне нравился мальчик, которому это нравилось.
– Шлюшка, – поддразниваю я.
– Ты так думаешь?
Я смеюсь.
– Ты нечто, ты это знаешь?
Морган поворачивает голову к нашему единственному окну, ее взгляд непоколебим. Ослепительный свет высвечивает контуры ее щек, когда я, прищурившись, смотрю на нее. Поднявшись в сидячее положение, я прикрываю глаза от яркого света и машу рукой перед ее лицом. Она не моргает. Беспокойство распространяется по мне, как болезнь. Схватив ее за плечи, я легонько встряхиваю, зову по имени.
– Это не смешно, Морган, – говорю я, встряхивая ее на этот раз гораздо сильнее.
Никакой реакции, и я начинаю паниковать. Вскочив с кровати, я встаю перед ней, пытаясь заслонить как можно больше света. Она словно в трансе. Ее грудь продолжает подниматься и опускаться, когда она дышит, но больше никаких телодвижений.
Она даже не моргает. И это пугает меня больше всего.
– Морган! – кричу я, не заботясь о том, услышит ли меня кто-нибудь в общежитии. Вероятно, будет лучше, если они это сделают, потому что тогда кто-нибудь сможет позвать на помощь. Тщетность моих действий злит меня, потому что, что бы я ни делала, я не могу добиться хоть какой-то ответной реакции.
Развернувшись, я смотрю на свет и щурюсь. Это все равно что смотреть на офигенно яркие огни стадиона. Не знаю, почему я это делаю; это за гранью моего понимания. Тем не менее, мой страх сделал меня иррациональной и злой – сочетание, которое никогда не сослужило мне пользу в прошлом, так почему же это должно было случиться сейчас?
Одной рукой, я прикрываю глаза, а другой наощупь открываю окно. После нескольких секунд борьбы мне удается сдвинуть раму вверх. До моих ушей доносится жужжание, и я вздрагиваю.
Что это за хрень?
Я смотрю вниз и вижу освещенную траву, похожую на заснеженную лужайку. Затем смотрю вверх, прямо в луч света.
И застываю.
Мое сердце колотится в груди, а разум кричит, потеряв контроль над телом. Я заставляю себя двигаться, моргать, но ничего не происходит. Единственное, что меняется, – это скорость моего дыхания. Она стремительно и растет с каждой секундой, ужас гонит ее вперед. Темнота сгущается по краям моего зрения, когда мой пульс ускоряется, и я знаю, что: либо потеряю сознание, либо умру от разрыва сердца. В любом случае, я вот-вот погружусь в забвение. Я мысленно молюсь о том, чтобы мне удалось пройти через это испытание, потому что у меня так много дел. И потому, что я отказываюсь умирать от чего-то столь тривиального.
Идти к свету – это хорошо, но, если я выживу и кто-то спросит меня об этом, я скажу им, что это хрень собачья.
Глава 2
Я моргаю.
Свет ослепляет меня, поэтому зажмуриваюсь, снова радуясь темноте. Я в восторге от того, что снова могу управлять своим телом, расслабляюсь и пытаюсь стряхнуть охватившую меня летаргию. Делая глубокие вдохи, задерживаю их на четыре секунды, а затем выдыхаю. Это чудотворное дыхательное упражнение обычно успокаивает мою тревогу, и я всегда поражаюсь тому, как сильно разум влияет на тело. И наоборот.
Это меня-то, специалиста по психологии.
Как только мой пульс замедляется, открываю глаза. Прищурившись, отворачиваюсь от света и окидываю взглядом комнату. Металлические смотровые столы расположены на определенном расстоянии друг от друга, над каждым из них установлен металлический светильник. Это напоминает мне больницу.
Или морг.
При этой мысли я получаю хороший всплеск адреналина, который заставляет меня принять сидячее положение. У меня кружится голова, и я массирую виски, тут же сожалея. Повторяю дыхательное упражнение еще раз и, закончив, медленно поднимаю голову. Приглядевшись, понимаю, что это смотровая. Слева от меня на столе стоят бутылочки и металлические инструменты, похожие на медицинские. Несколько предметов, таких как бинты и ватные шарики, легко узнаваемы. Посмотрев направо, я судорожно сглатываю. На столах лежат еще три молодые женщины, либо они еще спят, либо мертвы.
Наверное, это морг.
С трясущимися ногами спускаюсь вниз и почти падаю на пол. Ухватившись за смотровой стол, я держусь прямо, хотя мне требуется несколько секунд, чтобы встать на ноги. Когда у меня это получается, медленно иду к соседнему столу. Там лежит Морган, и я прижимаюсь головой к ее груди. Ее сердце глухо стучит у меня под ухом, и я снова чуть не падаю, но на этот раз от облегчения.
Итоговый вердикт: это не морг.
Откидываю одеяло и вижу на Морган такую же, как на мне, белую хлопковую одежду. Она напоминает мне винтажную ночную сорочку викторианской эпохи, но ту, что заканчивается чуть ниже колен. Мне хочется знать, кто одел меня и ее в этот наряд, но не желаю заострять внимание на том, что только вызовет у меня панику. Вместо этого хватаю Морган за плечо и легонько встряхиваю. Она не просыпается, и я пробую снова, но на этот раз зову ее по имени.
– Морган, – говорю я, и в моем голосе слышится отчаяние. – Проснись, милая.
Она не шевелится, и ее ресницы не трепещут при упоминании ее имени. Прикусив губу, обдумываю, что делать дальше. Подойдя к молодой женщине по другую сторону от Морган, беру ее запястье и проверяю пульс. Она жива. Я делаю то же самое с последней женщиной и с облегчением обнаруживаю, что та тоже спит.
Возвращая запястье девушки в исходное положение, слышу слабый шепот голосов. Во мне борется неуверенность. Инстинкт требует, чтобы я защищалась, пока не пойму, что, черт возьми, происходит. Голоса становятся громче по мере приближения, и я почти бегу, натыкаясь на столик с медицинскими инструментами. Выбрав зловещего вида инструмент, пытаюсь спрятать его, держа в руке у бедра. Встав перед столом Морган, я понимаю, что доносящийся снаружи разговор не английский.
Полный отстой.
Что это за больница? Ближайшая к кампусу – больница Святой Катарины, и я точно знаю, что там говорят по-английски. Возможно, это просто те, кто проводит клинические исследования, и они родом из других стран. В этом есть смысл, но как мы здесь оказались? Может, произошла утечка газа в общежитии? И что, черт возьми, это за яркие огни?
Лучше бы у кого-то имелся гребаный переводчик, потому что у меня много вопросов.
Меня охватывает страх, когда двери с тихим свистом открываются и входят три человека. Ну, поначалу я бы назвала их людьми, но когда они смотрят на меня, а я на них, то подмечаю разницу между ними и мной. Во-первых, они не совсем похожи на людей.
Чертовски не похожи.
Все трое одеты в чисто черные летные костюмы, которые хорошо сидят на их мускулистых телах, а также черные ботинки. Все в белых мундирах, отличить их можно только по крошечным бриллиантам на воротнике каждого мундира. У самого высокого из них на воротнике имелись четыре бриллианта, а у двух других – только три. Предполагаю, что это либо звание, либо украшение.
Возможно, они и люди, только решили приодеться для Комик-Кона и пойти… куда бы то ни было. Предположение о том, что они космические эльфы – это лучше, чем все другие теории, которые всплывают у меня в голове. Моя любимая теория, что я отключилась в комнате общежития, и все это сон.
Моя самая пугающая теория такова, что я уже не в Канзасе… Реплика из шутки «Волшебник страны Оз».
Ближайший ко мне парень похож на врача из-за халата на нем. Если, конечно, не обращать внимания на его рост выше шести футов, заостренные уши, серебристые волосы до плеч и аквамариновые глаза. Он окидывает меня изумительным взглядом и слегка прищуривается.
Я щурюсь сильнее.
– Что здесь происходит? – спрашиваю я. Голос мой звучит громче, чем ожидала, и я мысленно даю себе пинка.
Трое мужчин – я предполагаю, что они мужчины, судя по их росту, ширине груди и резковатой скульптуре их лиц – смотрят друг на друга. «Доктор» что-то спрашивает у двух других, но я не понимаю ни слова.
– Пожалуйста, скажите мне, что вы говорите по-английски, – прошу я. Мне никогда не приходилось общаться на языке жестов и всегда плохо разбиралась в шарадах. Если они не знают моего языка, я черт возьми, сойду с ума.
– Мы говорим, – произносит доктор мягко слова, но с непривычной мелодичностью. Не говоря уже о том, что не могу определить, на каком языке они говорят. Я не лингвист, но звучит очень необычно.
Я вздыхаю с облегчением.
– Слава Богу. Что, черт возьми, здесь происходит?
– Может, тебе стоит прилечь?
Я упрямо качаю головой.
Еще один шепот среди троицы, и доктор снова смотрит на меня.
– Как ты себя чувствуешь?
– Отлично, – огрызаюсь я. – А ты как?
Выражение его лица из вопросительного становится слегка недовольным.
– У меня тоже все хорошо.
– Ну вот и отлично, – напеваю я. – Теперь вы скажете мне, что здесь происходит?
Доктор смотрит на остальных и пожимает плечами.
– Вы на борту «Феникса», который в настоящее время находится на орбите планеты Иксер. Вас забрали для эксперимента 137-29, его цель – совокупление между нашими видами, в надежде получить беременность и, следовательно, жизнеспособное потомство.
– Ладно, – говорю я и киваю. И продолжаю просто кивать головой, пока мой мозг обрабатывает информацию, передавая через синапсы, а затем посылая сообщение паники в мой организм. Я усаживаюсь на стол Морган, чтобы тут же не упасть в обморок. Мне хочется зажать голову между ног, в попытке побороть приступ паники, но я слишком напугана, чтобы отвести взгляд. Этот мужчина только что невозмутимо признался, для чего меня похитил.
– И вы кто? – спрашиваю я, на самом деле не желая знать. Я уже мысленно обозвала их эльфо-мудаками.
– Мы – дравианцы с планеты Наджари.
Мне это ни о чем не говорит.
– Просто чтобы внести ясность, это не входит в часть Млечного Пути, верно? – спрашиваю я. Моя учительница естествознания на четвертом курсе гордилась бы тем, что я вспомнила этот маленький лакомый кусочек особенно после того, как чуть не завалила ее предмет.
– Верно.
– Значит, вы пришельцы?
Доктор недоуменно смотрит на меня.
– Так вы, примитивные индивидуумы, называете кого-то за пределами вашей солнечной системы?
– Да, – говорю я, растягивая слово. Меня только что оскорбили, но мне не до этого. Страх овладевает мной, растекаясь по телу и вызывая желание убежать и спрятаться.
– В таком случае я бы сказал, что мы для вас пришельцы.
Я снова киваю и делаю вдох через рот, чтобы не задохнуться. Удивительно, что за четыре года учебы в бакалавриате и один год в аспирантуре не могу найти нужных слов, а мои дыхательные упражнения не работают.
– Хватит на сегодня вопросов, – говорит доктор. – Раз уж ты не спишь, я должен закончить твой осмотр и отправить тебя к остальным.
Я выпрямляюсь и не могу сделать вдох.
– Остальным? – пищу я. Вот тебе и моя маска храбрости и вежливости. Хороший способ представлять человеческую расу.
– Ах да, – говорит он, слегка пренебрежительно. – Мы забрали других женщин, для достижения нужных результатов.
Зрение у меня затуманивается, и я несколько раз моргаю, чтобы сфокусироваться. Мой страх теперь перерос во что-то большее. Мне не просто страшно, я в ужасе. Я осознаю, что нахожусь на грани психического срыва, и мне все равно. Эти инопланетяне забрали меня с моей планеты и хотят использовать для какого-то научного проекта, который включает в себя слова «совокупление» и «потомство».
Нахер. Все.
И… пошли. Они.
– Нет, – шепчу я себе. Потом смотрю на них, повышая голос. – Ты не используешь меня для своих мерзких экскрементов.
Я достаю медицинский инструмент и подношу его к шее, из-за холодного металла по коже пробегают мурашки. Доктор хмурится и идет вперед. Не дожидаясь, пока он сделает еще шаг, я прижимаю инструмент сильнее к коже, на ней появляется кровь. Они должны знать, что я не бросаю слов на ветер.
Самый высокий из троих инопланетян кладет руку на плечо доктора и не дает ему подойти ко мне. Затем смотрит на меня с любопытством.
Я гляжу в ответ, не обращая внимания на крошечную капельку крови, стекающую по моей шее. Мне почему-то он кажется знакомым, но где же могла видеть его раньше?
И тут меня осенило. Светлые волосы и радужные глаза…
– Ты следил за мной в кампусе.
Он мне не отвечает, но я чувствую, что права. Открываю рот, чтобы сказать, и тут он поднимает руку. Выглядело это так, будто он собирается махнуть рукой, но лишь взмахивает запястьем.
И инструмент вырывается из моих пальцев и летит через всю комнату.
Я спрыгиваю на пол, пригнувшись и готовясь побежать и схватить другой, когда чувствую, будто все мое тело удерживают невидимые руки. Я борюсь, но не могу пошевелить и пальцем. Словно застряла в бетонном блоке. Я недовольно ворчу, почти теряя сознание из-за усилий освободиться.
– Хватит бороться, человек, – говорит самый высокий.
– Отпусти меня, – цежу я сквозь зубы, едва шевеля губами.
– Не отпущу, пока не уймешься.
– Уймусь? – истерично спрашиваю я. – Ты что, смеёшься надо мной?
– Я и не думал смеяться над тобой.
– Ну, кто-то видать смеется, потому что все это – одна сплошная шутка.
Инопланетянин склоняет голову набок.
– Не вижу в этом ничего смешного.
– Пошел ты к е***** матери.
Трое пришельцев переглядываются, и на их лицах отражается крайнее замешательство. Они говорят друг с другом на своем родном языке, и полагаю, что они восприняли мои слова слишком буквально. Я бы повеселилась, если бы не пыталась бороться за свою жизнь.
Высокий нахмурено смотрит на меня, сжимая губы.
– Я никогда не занимался сексом со своей матерью. Предположение о такой мерзости вызывает у нас беспокойство. Допускают ли люди подобные действия между потомством и его родителями?
– Отпусти меня, и я расскажу тебе все, что ты захочешь.
Пришелец опускает руку, и мой невидимый барьер падает. Пошатываясь, я прислоняюсь к столу Морган, чтобы не упасть. Мое тело сейчас слабее, чем было раньше, и мне интересно, как давно я ничего не ела. Усталость обрушивается на меня с силой урагана, пугая еще больше. Если это вообще возможно. Думаю, что мой разум и тело максимально истощены из-за страха.
Я встречаюсь взглядом с высоким инопланетянином, из-за страха у меня округляются глаза.
– Лови меня, – шепчу я.
Я чувствую, как начинаю падать в обморок. Не дав удариться об пол, меня обхватывают невидимые руки, и все вокруг темнеет.
Глава 3
– Какого хрена тут происходит?!
Крик Морган одновременно будит меня и забавляет.
– Отойди от меня к чертовой матери!
Мои глаза распахиваются, когда я вспоминаю, где нахожусь. Автоматически моя голова поворачивается в направлении ее голоса, и весь мой юмор мгновенно испаряется.
Доктор-пришелец сканирует бёдра Морган каким-то портативным устройством. Он напоминает мне инвентаризационный сканер или портативный терминал для кредитных карт, но тоньше. Он периодически пикает, и мне интересно, что это означает. Хотя она сопротивляется, это бесполезно, потому что ее запястья и лодыжки связаны кожаными ремнями.
К сожалению, мои тоже. Что очень умно с их стороны, потому что я бы попыталась сбежать. Думаю, что в космосе таки есть разумная жизнь.
– Морган, – тихо зову я.
– Лия? Лия! – визжит она.
– Ш-ш-ш, все в порядке, – говорю я, пытаясь успокоить ее.
– Ты под кайфом? – спрашивает она, переводя взгляд с меня на доктора. – Где мы?
Взгляд доктора скользит по мне, и он слегка качает головой. Я хмурюсь, как только понимаю, что он не хочет, чтобы я говорила ей.
Да пошел он.
– Мы больше не в Канзасе, это факт, – говорю я, пытаясь разрядить обстановку. Как только слова слетают с моих губ, я понимаю, что это невозможно. Мы сейчас находимся в невозможной ситуации.
– Я убью тебя, – говорит Морган, хотя ее губы дергаются. Потом они дрожат. – Лия, что происходит?
– Нас похитили, – выдыхаю я.
– Я вроде как поняла это по сдерживающим ремням, Шерлок, – огрызается она.
– И мы в космосе.
Она моргает, как сова, и ее брови взлетают вверх.
– Ты что, издеваешься? – она сердито смотрит на пришельца. – Я сказала, отойди от меня.
Он продолжает сканировать ее ноги, игнорируя ее.
– Хотела бы, – говорю я. – Я проснулась раньше тебя, и они мне об этом сказали. Потом я потеряла сознание. Излишне говорить, что моя спасательная операция прошла не так, как планировалось.
– И что теперь? – спрашивает она.
Я пожимаю плечами, движение натягивает мои кожаные ремни.
– Нам нужно бежать, – шепчет она.
– Они понимают английский.
– Ну, это отстой. – Она смотрит на доктора, прищурившись. – Чего вы от нас хотите?
– Я хочу, чтобы ты постаралась расслабиться, человечка, – говорит он, нажимая кнопки на своем сканере.
– Он серьезно? – спрашивает она.
Я снова пожимаю плечами.
– Ваши тесты почти закончены, а потом вы обе присоединитесь к остальным, – говорит он.
– К остальным?! – Морган снова начинает визжать.
Пришелец вздыхает, и это так по-человечески, что беспокоит меня. Я не хочу видеть никаких сходств с ним или его видом. От нечего делать я оцениваю его внешне. В последний раз, когда я была в сознании, я была почти в панике и не обращала внимания ни на какие физические детали. Однако теперь у меня в распоряжении есть все время в мире… в космосе?
Тот факт, что они очень похожи на людей, уже приводит меня в замешательство. Их глаза, хотя и нереально голубые, точно такие же, как у меня, со зрачком и всем прочим. Его нос скошен, и в сочетании с острыми скулами и челюстью это делает его лицо более угловатым. Не говоря уже о том, что он выглядит идеально симметричным, в отличие от несовершенной человеческой структуры. Его клыки более выражены, чем у человека, но не так сильно, как у вампира. А еще у него есть эльфийские уши, заостренные, вытянутые назад и близко прилегающие к голове. Его серебристые волосы, заплетенные в замысловатые косы, ниспадают каскадом на плечи. Его рост впечатляет, а тело кажется сильным. И у него есть магия.
Определенно пришелец – эльф.
– Есть еще такие, как вы, – спокойно говорит доктор.
– О Боже, – шепчет Морган. С тех пор, как она очнулась, она никогда не была настолько тихой.
Открываются автоматические двери, и входит высокий пришелец из той троицы, что я видела ранее, четыре бриллианта мерцают на черном материале его униформы. Его взгляд останавливается на мне, и я вопросительно поднимаю бровь.
– Они готовы к тому, чтобы их отвели в тюремный блок? – спрашивает он доктора.
– Да. Их тестирование завершено.
Когда доктор приближается к Морган, она начинает сопротивляться, но как только понимает, что он собирается освободить ее от пут, она успокаивается. Я выжидающе смотрю на высокого инопланетянина – что на самом деле большая глупость называть его так, потому что они все высокие – и жду, когда он подойдет и поможет мне.
Он хватается за пряжку, и я смотрю на его руки. Пять пальцев. Ладно, с этим я справлюсь. Потом я вспоминаю, что эти пальцы сделали со мной.
Я смотрю на него.
– У тебя есть магия?
– Бл**, это не Хогвартс, Лия, – говорит Морган, будто я сошла с ума.
Может, и так.
Мои запястья свободны, и я растираю их, пока он развязывает мои лодыжки.
– Нет, – говорит он. – Это дар.
Доктор откашливается, привлекая наше с Морган внимание.
– Я полагаю, что вы, люди, называете это телекинезом, поскольку для его применения не требуется заклинания.
– Гребаные Люди Икс, – удивленно шепчу я.
– Мне плевать, даже если это гребаная Сила, – бормочет Морган.
– Сила? – спрашивает доктор, наклонив голову.
– Человеческая культура, – говорю я. – Ты не поймешь.
Морган соскальзывает со стола, когда высокий пришелец освобождает мою вторую лодыжку. Она в мгновение оказывается возле меня, закидывая руки мне на шею. Я отвечаю ей взаимностью.
– Это не какой-то странный кошмар, верно? – спрашивает она хриплым голосом.
– Нет, но, по крайней мере, мы вместе.
Она всхлипывает, пытаясь сдержать слезы.
– Пока что. – Она отпускает меня, и я чувствую, что она делает это с большой неохотой. Хотя, как только я встаю, она берет меня за руку, переплетя свои пальцы с моими.
– Следуйте за мной, – говорит высокий пришелец.
Я иду вперед, подталкивая Морган следовать за мной. Наши босые ноги тихо ступают по кафельному полу, а затем звук шагов замолкают, когда мы ступаем на плюшевый ковер перед смотровой. Первое, что я замечаю, это то, что коридор пуст. Второе – это отсутствие цвета. Стены, пол, потолок – все белое. Я представляю себе, что это так же как находиться посреди снежной бури, за исключением замерзания до смерти.
– Это ведь ты там, на Земле, следил за нами, не так ли? – спрашиваю я пришельца.
Он останавливается, вздыхает, а затем поворачивается, чтобы посмотреть на меня через плечо.
– Да.
Он продолжает идти, и мне приходится почти бежать трусцой, чтобы не отставать от него.
– Как ты скрыл от нас свою внешность?
– Голограмма. Я полагаю, что это слишком продвинуто для вашего вида, чтобы понять.
Я усмехаюсь.
– Я видела такое в «Стар Треке», придурок. Только потому, что у нас нет технологии, не означает, что я не понимаю, как это работает.
Пришелец внезапно останавливается, поворачивается так быстро, что мои глаза почти не замечают движения. Я отступаю на шаг, натыкаясь на Морган.
– Прекрати свою бесконечную болтовню, человечка, – его голос походит на низкое рычание, а его пылающие глаза пронзают меня, чернильно-черные полосы прорезают синеву его глаз. Странно, но выглядит круто.
Я не отвожу взгляда, хотя и хочу, потому что не могу позволить ему запугать меня еще больше. Он оценивающе смотрит на меня своим холодным, расчетливым взглядом, и я чуть приподнимаю подбородок. Какая бы безмолвная битва ни происходила между нами, я не могу не чувствовать, что для меня важно выйти победительницей.
Пришелец разворачивается, ведет нас к лифту, и как только мы входим внутрь, он отдает команду. Транспортировка настолько плавная, что я не могу сказать, движемся ли мы вверх, вниз или в сторону. Через несколько секунд двери открываются с тихим шипением, указывающим на то, что поездка окончена. Он выходит первым, а мы следуем за ним, не имея других вариантов. Понятия не имею, куда бы мы пошли, даже если бы каким-то образом одолели «профессора Икс». Предполагаю, что образ мышления Морган похож на мой, так как она послушно идет следом.
