Текст книги "Небо в мечтах (СИ)"

Автор книги: Мира Миркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Я так понимаю, без конкретики, касаемо нас? – предполагаю я, подчёркивая «нас», из-за которого Ксюша хмурится ещё сильнее, но кивает. – Ладно, поговорим о виновнице этого вечера: почему у вас с Ванессой такие отношения?

– Она не считала брак мамы с моим отцом, мягко говоря, хорошей идеей, поэтому признает, что я – не самый удачный ребёнок, – тихо отвечает девушка, грусть накрывает её, что видно даже мне. В глазах видны задумчивость и детский страх. Я хорошо его знаю, кажется, из-за этого и могу понять. У нас с ней похожие судьбу, но вместе с тем они до ужаса разные.

– Крох, даже не думай, что она была права, – тяну, прижимая хрупкое тело девушки к себе. Мы прекрасно понимаем, что говорю я сейчас о ситуации за столом.

Ксюша обнимает меня крепко, сжимая в кулачках ткань одежды. Надеюсь, что она ищет во мне поддержку, ведь её я могу ей дать. Мягко поглаживаю девушку по спине, целуя её в висок, слыша сбитое дыхание рядом с ухом.

– Разве люди разводятся, если любят друг друга? – с надеждой в голосе спрашивает девушка, а я слышу, как её голос срывается, подрагивая.

– Ты же прекрасно знаешь, что их чувства остыли, – пытаясь успокоить её, я понимаю, что делаю ещё больнее. Да, она знала это и сама, но, возможно, не признавалась в этом.

– Неужели так будет всегда? – вновь спрашивает Кроха, поднимая на меня свои серые глаза, в которых скатилась уже пара слезинок. – У них был ребёнок, крепкий брак, но они развелись, несмотря на всё это. Значит, так может поступить каждый, в любой момент человек может сказать, что чувства остыли, и всё пойдёт прахом.

Она говорит так, словно признаваясь самой себе. Будто девочка, выросшая на сказках о любви, встречается с реальностью. У неё ужасно измученный вид, в глазах застыли слёзы, будто не решаясь стекать по щекам, а щёки покраснели из-за душевных терзаний.

На душе плохо от того, что на моих глазах в Ксюше рассыпается вера в светлое чувство. Если бы она и раньше могла догадываться об этом, то сейчас чувства не стали бы такой проблемой, Ксюша не была бы такой открытой девушкой, а значит, последней каплей стали слова родной бабушки.

– Малышка, иди сюда, – прошу её, притягивая к себе, как можно ближе. Я бы хотел разубедить Ксюшу, но не знаю как; всё, что могу сейчас, – это успокоить, прижав к себе.

Она доверчиво ныряет в мои объятия, крепко сжимая руки вокруг меня. Её подбородок расположен на моём плече, пока моя голова находится на макушке девушки. Закрыв глаза, мягко раскачиваю Ксюшу в объятиях, не желая отпускать. Она в безопасности рядом со мной, и, надеюсь, Ксюша это понимает.

Я впервые не знаю, что ей сказать. Слово за правдивость чувств – Ксюшу ждёт разочарование в родителях, слово о правильности их поступка – она разочаруется в отношениях. Поэтому я принимаю самый простой вариант, который мне всегда советовал Илья, говоря о том, что с Аней он действует безошибочно.

– Крох, давай закажем пиццу и чего-нибудь ещё вкусного и сядем смотреть фильмы, а ты выкинешь из головы все проблемы и всю муть твоей жизни, – предлагаю я, крепко обнимая её и лёгким движением беря на руки. Девушка от неожиданности ойкает, раскрывая глаза и со страхом вглядывается в них. – Избавить от проблем, скорее всего? не избавит, но вот хороший вечер в моей компании тебе обеспечен.

Я мягко укладываю её на матрац ближе к стене, сам присаживаясь на корточки рядом, смотря на Кроху. Она, облокотившись на локти, приподнимается на спине, смотрит на меня, слегка прищурив свой серебряный взгляд, будто старается меня прочесть.

– Какую будешь пиццу? – интересуюсь я, накидывая на неё одеяло, но Ксюша сопротивляется, вновь скидывай его с себя и сминая в ногах.

– С сыром, – тихо предлагает она, закусив губу и чуток подумав. – Только много-много сыра, – добавляет, отправляя мне ребяческий взгляд предвкушения.

Быстро достав телефон из заднего кармана джинс, подхожу к окну, на скорую руку набирая уже знакомый номер. Звонок принимают почти сразу, оформляя заказ и объясняя через сколько его доставят. Вместе с пиццей я заказываю пару пачек с чипсами, два разных сока и, конечно же, пару сладостей.

Обернувшись к Ксюше, я понимаю, что для неё мои заказы остались тайной, потому что она уже увлечённо лазает в моём ноутбуке, быстро печатая что-то и пару раз щёлкая мышкой. Когда она замечает, что мой разговор завершён, то неуверенно встаёт, подходя ко мне.

– Кир, мне нужно переодеться, я не могу в уличной одежде на кровати… – завершить ей не даёт румянец и без того видное смущение в голосе. Создаётся впечатление, что она ни разу не оставалась у парней на ночь.

– У меня тут была часть вещей на форс-мажоры, – успокаиваю я её, приобнимая за плечи. Наклонившись, мягко кусаю малышку за подбородок, чтобы увидеть тот неподдельный румянец на щеках. Такую больше не найти на всём свете.

– Боялся, что тебя выпихнут из квартиры за храп? – будто желая отомстить, тянет Ксюша, делая шаг назад. На её губах играет кривая улыбка, словно девушка пытается показать, что всю хорошо, хотя видно, что это не так.

– Не совсем так, но всё же, – соглашаюсь я, слегка кивнув. Нашарив глазами нужную спортивную сумку с одеждой, иду к ней. В основном, там майки, которые будут коротки для Ксюши, но находится одна с достаточной длиной.

Чёрная майка с принтом Бэтмена должна дойти ей до середины бедра. Девушка с интересом заглядывает мне через плечо, разглядывая вещицу, которую я держу в руках. Она с улыбкой на лице принимает её, прикладывая к своему телу и рассматривая. Как мне кажется, она довольна.

К этому времени, к моему же удивлению, дверной звонок раздаётся мелодичным, но бесячим звоном, оповещая меня, что пицца и прочие вкусности приехали. Быстро расплатившись, я принимаю все покупки из рук молодого доставщика, закрывая за ним дверь.

Когда я захожу в комнату, Ксюша уже сидит с телефоном, притянув колени к лицу, в моей майке, которая безбожно ей идёт, давая мне рассматривать её длинные ноги и не менее красивые бёдра, оголённые только наполовину.

– Кир, язык не проглоти, – предупреждает она, даже не оторвав взгляда от мобильника. Я лишь усмехаюсь, высыпая покупки на матрац и замечая удивлённый взгляд девушки. Пицца занимает отдельное место рядом с ноутом, пока я выбираю одежду, чтобы переодеться, и выхожу в другую комнату.

Когда все нужные дела сделаны, вновь иду в спальню. Ксюша лежит на кровати, уставившись в потолок. Её руки сцеплены в замок на животе, а ноги слегка согнуты в коленях, губа вновь закушена, что заставляет ухмылке появиться на моих губах. Но всё проходит, ведь не надо долго думать, чтобы понять – она вновь погружена в свои проблемы.

– Ксюх, – тяну я, присаживаясь рядом с ней и притягивая к себе. Девушка облокачивается спиной о моё плечо, чуть сползая вниз. Рукой зарываясь в её волосы, мягко перебираю их. – Я очень фигово успокаиваю людей, просто не могу этого делать, – объясняю, слегка усмехнувшись. В деле отношений и успокоения я – полный профан, и, как кажется, в моей ситуации это нормально.

– Прости, что ты вообще это всё видишь, – раздаётся тихий шёпот девушки. – Мне стоило пойти к Лесе, тебя я задолбаю, – признаётся она, но всё равно сильнее вжимается в меня спиной.

– Мелкая, не забывай, что я могу успокаивать так, как это не может сделать ни Леся, ни кто другой, – говорю с усмешкой в голосе, на что Ксюша затихает, прислушиваясь ко мне.

– Это как? – спрашивает, оборачиваясь ко мне, а в глазах неподдельное удивление.

– Вот так, – шепчу я, резко притягивая её к себе за талию, выдыхая буквально в губы, прежде чем впиться в них.

Девушка отвечает не сразу, слегка помедлив, но стоит мне провести языком по её губе, мягко прикусив, как она позволяет углубить поцелуй, встречаясь своим языком с моим.

Мои руки сильнее сжимают её талию, всё ближе притягивая к себе. Ладонь поднимается вверх по её фигуре, по спине, проводя ровную линию позвоночника, по шее, вызывая у неё дрожь наперебой с мурашками, которые я отчётливо чувствую под подушечками пальцев. Они зарываются в её волосы, пока большой палец аккуратно очерчивает скулу.

Ксюша обвивает мою шею, сама прижимается ко мне, что не может не вызвать улыбку, даже в поцелуе. Наши языки сплетаются в чём-то похожем то ли на танец, то ли на борьбу.

Девушка прекращает поцелуй первой, отстраняясь от меня, но не отпуская своих рук с шеи.

– Помогает, – выдыхает она, вновь прикусывая пухлые от поцелуя губы.

– Я фигни не скажу, – смеюсь, облокачиваясь вместе с девушкой, которая буквально уже лежит на мне, о стену. Она доверчиво укладывается у меня на плече, наблюдая за тем, как я беру ноут, кладя его себе на колени. – Выбрала фильм?

– Не люблю фильмы, – хмурится она, по-детски надувая губы. – Я под них быстро засыпаю.

– Можно подумать – мульты ты до конца досматриваешь, – смеюсь, обнимая её за плечо, пока она с обиженным фырканьем переплетает пальцы своей ладони с моими.

– В детстве я часто не могла заснуть, сон был очень чуткий, в принципе как и сейчас, – вздыхает Ксюша, складывая наши пальцы в замочек. – Поэтому папа начал включать мне мультики на дивидишнике. Помню, темнота во всей комнате и только огоньки от экрана, мелькающие на обоях. Вошло в привычку засыпать под фильмы и мульты, видимо, – пожимает она плечами, потерев кончик носа ладонью.

Я улыбаюсь, глядя на малышку, которая прикрывает глаза, вновь вспоминая моменты из детства. Кажется, этим она восстанавливает веру в свою семью, пусть даже не в настоящем времени – хотя бы в прошлом.

– Расскажешь о своём детстве? – тихо спрашивает Ксюша, открывая глаза. Видимо, киносеанса не получится, но так даже лучше.

Усмехнувшись, откладываю ноутбук на пол, притягивая девушку к себе, чтобы она заняла удобное положение. Кроха пару мгновений ворочается, укладывая на плечо голову и оплетая меня рукой и ногой, будто мишку в своей комнате. Обнимаю её, положив руку на талию, а другой ладонью беру её кисть в свою.

– Да у меня не особо богатое на впечатление было детство, – хмурюсь, припоминая хоть что-то. – Меня часто отвозили к бабушке с дедушкой, если не выходило, со мной сидел дядя. С ним, к слову, было круче всего – у нас была не такая уж и большая разница в возрасте для родственников.

– Я слов найти не могу, – признаются Ксюша, потеревшись о мою грудь виском. Маленькие кудряшки спадают на её лицо, девушка лениво сдувает их, но задуманного не выходит, и пряди вновь падают.

– Но зато я с детства был готов ко всему, – с немалой гордостью в голосе признаюсь я. – У меня появились хорошие друзья, проверенные временем и не сбежавшие при первом шорохе.

– Когда ты с ними познакомился? – интересуется Ксюша, в её голосе интерес, а в глазах – поглощённость в ситуацию. Ей интересно узнать обо мне, что радует. Девушка говорила, что забудет обо всём завтра, – три ха-ха, – но мысли-то она не выкинет.

– С Костей – ещё в детском саду, этот придурок стал моим лучшим другом буквально с первых своих слов, – воспоминание о первой встречи появляется в голове. Мы долго с ним дружили, вытаскивая друг друга из передряг. – С Аней мы учились в школе, только вот как-то сложилась ситуация, что дружить стали в одиннадцатом классе, когда она тогда встретила Илью и ей нужна была помощь, – выдыхаю, вспоминая и это. Чувствую дыхание Ксюши на своей шее, что заставляет даже по моей коже пройти мурашкам. – А вот Прокопьев, то бишь её парень и уже муж, влился в компанию только благодаря ей, ибо ревновал нас к своей девушки до чёртиков.

– Как можно ревновать человека, если ты его любишь? – по-детски интересуется Ксюша, вновь поднимая на меня глаза и закусывая губу.

– Ты глупышка, – фыркаю я, щелкая её по кончику носа, от чего девушка жмурится и бурчит что-то, чего даже понять не в силах. – Именно из-за того, что человек любит, он ревнует.

– Но ведь ревность – залог недоверия, – удивляюсь её словам, ведь так думать человек, успевший встречаться с кем-то, не может. Ревность есть во всех отношениях, только она бывает выражена ярко, а бывает и нет.

– Крох, ревность – это не то, что ты думаешь, – качаю головой, вспоминая это жгучее чувство. Я его часто переживал, особенно на даче у её друзей, когда наглый парень не отходил от неё ни на шаг, но говорить это не буду – Ксюша не хочет видеть конкретики. – Я даже не могу сказать, почему ревнуют. Наверное, из-за того, что не хотят никого видеть со своей половинкой, считая, что она только его.

– Это уже собственничество, – нахмурив брови, тянет девушка, проводя по губам языком.

– Да, собственничество и ревность всегда идут рука об руку, – смеюсь я, целуя Ксюшу в макушку, вызывая на её губах мягкую улыбку. – Ты никогда не чувствовала этого? – интересуюсь, заглядывая в её глаза, и сразу нахожу ответ.

– Я это слышала от подруг, из фильмов, от тебя, но чувствовать… нет, ни разу, – качает головой Кроха, тяжело вздохнув. Может, это и к лучшему, а может, и нет…

– Когда ты ревнуешь, то чувствуешь, будто у тебя пытаются отобрать самое дорогое, посягнуть на него. Тебя жжёт изнутри от бездействия, жжёт от того, что к твоему человеку прикасаются или просто обращают излишнее внимание, – и именно это я чувствую к тебе. Ксюша думает, что с завтрашнего дня всё будет по-старому, но только ошибается. Я вижу, какая она бывает рядом со мной, и уж точно не собираюсь это отпускать от себя.

Ксюша хмурится, явно копаясь в себе и, видимо, стараясь понять, чувствовала она это раньше или нет.

– Как ты не знаешь, что такое ревность, если встречалась с этим… – вспоминаю старого парнишку, которого встретил в первый наш день на вечеринке у Лены. – Артуром?

– Я тебе уже говорила, – выдыхает она, возводя глаза к небу. – Он тогда настоял, сказав, что мы идеально подходим друг другу, да и к тому же меньше было бы поползновений ко мне. Я согласилась, зная, что это действительно хороший вариант. Мне не было смысла к нему ревновать, я ничего не чувствовала.

– А он вот считает по-другому, – хмуро напоминаю я, уставившись в потолок и перематывая нашу с ним первую встречу. Он смотрел на Ксюшу, хотел с ней потанцевать, но тут я успел первым. Да и сегодня этот Артур получил.

– Без понятия, зачем он прислал мне те цветы, если честно, – усмехается девушка, переплетая наши пальцы от нечего делать, – Но поступил очень самонадеянно.

Мы пару минут молчим, просто наслаждаясь тишиной квартиры и присутствием друг друга. Странная фигня, которая творится между нами и, казалось бы, сводит нас, не давала мне покоя. Скорее всего, это судьба, ведь если подумать хорошенько, то мы бы действительно встретились с Крохой рано или поздно. Сегодня же было везение, потому что я не знаю больше предлог, благодаря которому эта девушка ответила мне на поцелуй, поборов остальных тараканов в своём мозгу.

– А всё же, почему именно Кроха, – смеётся девушка, что-то вспомнив. Она немного сжимает объятия, вызывая улыбку на моих губах.

– Вообще, это конкретика, но за поцелуй я нарушу уговор и продам душу Дьяволу, – шучу я, ловя на себе опасливый взгляд Ксюши. Опираясь на локти, она слегка подтягивается ко мне, сначала легко целуя в губы, что напоминает обычный чмок.

– Не продавай душу, – просит меня малышка с самым милым взглядом, буквально умоляющим. Такое чувство, что Ксюша действительно думает, что я воплощу угрозы в жизнь.

Заметив мою улыбку, девушка трепещет своими ресницами, перекладывая ладонь на мою шею и пуская разряд тока. Минута, и её губы на моих, впервые она сама начинает поцелуй, только вот не слишком умело, что я успел заметить, а смущённо. Такой милый котенок без коготков, наивный, беззащитный и очень-очень ласковый.

Сминая губами её губы, получаю моральное удовольствие, понимая, что ещё минуту и физическое начнёт выпирать, показывая себя. Поэтому мне приходится отстраниться, мягко погладив малышку по скуле и невинно поцеловав её в уголок губ.

– Ты похожа на котёнка, – сознаюсь я, не отнимая руки от её скулы, плавно переходя к шее. – Только вот звать тебя «котёнком» слишком ванильно, да и Кроха мне нравится больше, – девушка притирается ко мне алой от смущения щёчкой, когда на её губах расцветает блаженная улыбка.

– Давай я не буду комментировать, – просит она, прикрывая глаза и из-под длинных ресниц глядя на меня. Я согласен, лишь поэтому молча притягиваю её опять себе на грудь, зарываясь носом в её волосы.

– Давай посмотрим мульт, – смеюсь я, но выходит хрипло. Девушка кивает, пока я достаю ноут и запускаю видео, найденное ею парой минут ранее.

Оставшееся время мы ещё много раз меняем своё положение: то девушка укладывала свою голову мне на колени, наслаждаясь тем, как я перебрал их, то мы просто сидели в обнимку, перекидывая друг на друга руки и ноги. Мы уминали сладости, смеялись между собой, подшучивали над мультом, изредка целуясь.

К удивлению, Ксюша заснула уже под конец мультфильма, посвятив всё его время мне. Отключив ноут и отставив его в сторону, я закутал девушку как можно теплее, ложась рядом с ней. Через минуту она сама прижалась ко мне, обнимая рукой поперёк живота.

В таком положении мы и заснули.

***

Проснулся я от копошения рядом со мной. Открыв лишь один глаз, замечаю, как Ксюша ворочается рядом со мной, запутанная в одеяло, словно гусеница. Милое личико омрачено непосильной задачей, а губы сомкнуты в тонкую линию. Тихое пыхтение раздаётся над моим ухом, пока она не замечает, что я уже не сплю.

– Доброе утро, – шепчет Ксюша, широко раскрыв глаза и уставившись на меня, словно на неожиданность.

– Доброе, – смеюсь я, слегка поднимаясь и выпуская кусочек одеяла, из-за которого девушка не могла распутаться.

– Мне уже пора собираться, скоро занятия начнутся, – быстро тараторит она, вскакивая с матраца. Ксюша натягивает мою майку на себе как можно ниже, хотя вчера она даже не волновалась на этот счёт.

– Всё хорошо? – спрашиваю настороженно, поднимаясь на локтях и вглядываясь в напряжённое лицо девушки. Неужели наступило то самое «потом».

Хотя, если так, то и наш договор уже заканчивается.

– Да, – кивает она, отыскивая глазами свою одежду в комнате. Платье лежит на стуле, вместе с моей одеждой, к которой Ксюша и направляется через минуту. – Мне уже пора идти, можешь выйти?

Я ничего не отвечаю, молча выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. За стеной слышится тихий удар, будто ткань кинули на пол со всей силы, но мне этого уже слышать не нужно.

Быстро иду в ванную, умываясь и приводя мысли в порядок. Вчера было, конечно, прекрасно, и я многое узнал о Ксюше, но, видимо, тараканы в её голове не дают ей свободы действий, а значит, она вновь начнёт мне рассказывать о сводном брате и сестре.

Упёртая девчонка, незнающая, что ей нужно.

Хотя нет, знающая, только вот поступает по своим моралям и странным принципам.

Когда я выхожу из ванной, на пороге квартиры уже стоит Ксюша, зашнуровывая свои ботинки на бантики. Волосы расчёсаны, правда, я даже не знаю, как это можно было совершить в моём доме, на лице косметики нет, что явно красит её.

– Может, подождёшь, оденусь, вызову нам такси, – предлагаю я, опираясь о стену рядом с девушкой. Она кидает на меня беглый взгляд, сразу же пряча его, засовывает руки в карманы пальто, принимая максимально закрытую позу.

– Кир, ты же помнишь условия, – тихо, но от того не менее уверенно, говорит Ксюша, поднимая подбородок вверх и безразлично наблюдая за мной. – Можешь просто обнять меня, а потом я уйду, и мы забудем об этом? – будто сдавшись в маленькой борьбе, почти шёпотом просит Кроха, превращаясь в того самого беззащитного котёнка.

Делая шаг вперёд, утягиваю её в свои объятия, даже не желая отпускать. Её руки оплетают мою шею, прижимаясь как можно ближе. Только даже с этими объятия и желанием, она уйдёт, потому что, кажется, Ксюша задала цель – навредить себе.

– Забывать я ничего не собираюсь, – говорю решительно в её волосы, слыша в ответ тяжёлый выдох.

– Это уже не мои проблемы, – стараясь быть как можно строже, отмахивается она, хотя я вижу её тяжёлый взгляд, в котором отражается всё.

Вот только девушка вырывается из моих объятий, уходя из квартиры с громким хлопком двери и раздающимися быстрыми шагами с лестничной клетки.

Уходит, оставляя свой запах в моей квартире и крепкие воспоминания вечера.

Комментарий к 12. Обнимай меня, потому что так мне спокойней

По мне, глава очень флаффная, ну прям очень, но ведь и у героев должна быть минутные(!) радости

P. S. И, блин, я понимаю, конечно, ждущие набираются и то хлеб, но отзывы-то оставляйте, Автору обидно…

========== 13. Нужный путь ==========

Человеку обязательно нужно, чтобы его любили, чтобы перед сном кто-то обязательно о нём думал. А днём – скучал по нему. Тот, кто бы заботился о нём и говорил «Одевайся теплее», и о ком бы тоже очень хотелось заботиться и думать. Кто бы всегда ждал.

Во дворе каждого университета бывает закуток, в котором студенты прячутся от пар и профессоров; чаще эти места именуют курилкой. Закуток меда был достаточно просторным, находящимся в самом незаметном месте. Именно там и пряталась Ксюша, сидя на лавочке и притянув колени к лицу.

Сколько бы девушка не старалась сосредоточиться на первой паре, по которой вскоре должен быть зачёт, у неё ничего не выходило. В голове мелькали лишь картинки вчерашнего вечера, от которого до сих пор по коже шли мурашки, а пульс предательски ускорялся.

Как и обещала сама себе, она жалела. Причём жалела слёзно и тяжко, обвиняя и проклиная себя каждый раз, как вспоминала Кира. Кто тянул её и её чёртово сердце, которому резко захотелось испытать сильные чувства к сводному брату, переживать всё это? Почему девушка не могла оттолкнуть его, дать горячую пощёчину и уйти к Олесе, чтобы вместе с ней поговорить о парнях-мудаках под виски, специально запасённый у подруги?

А как она сегодня уходила от него? Словно шлюха, под утрецо; по крайней мере, у Ксюши были именно такие сравнения.

– О, Карнеева, с каких пор ты прогуливаешь пары уважаемого Владлен Николаевича? – тянет мимо проходящая Леся, увидевшая лучшую подругу в подавленном состоянии. Ладно, Ксюше несвойственно постоянно ходить с улыбкой от уха до уха, но она и ни разу не была с таким выражением лица. Складывалось впечатление, что у неё на глазах задавили котёнка или обвинили в нарушении клятвы Гиппократа, к которой девушка относилась, словно к святыне.

– Олесь, есть сигареты? – даже не подняв взгляд, спрашивает подруга, выжигая дыру в лавочке напротив неё. Холод окутывает тело, заставляя Ксюшу сильнее укутываться в пальто, лицо жжёт от мороза; девушка даже не знает, сколько успела тут просидеть.

Да, ситуация хуже, чем никогда, по-видимому.

– Есть, печенька моя, но ты бросаешь, – с воодушевлением в голосе говорит фиолетоволосая, показывая язык и присаживаясь рядом с Ксюшей. Лицо у последней даже не меняется, что совершенно несвойственно ей. Опять. Что-то в жизни подруги меняется, а Леся опять не в курсе, как тут прикажете помогать?

– Олесь, – с дрожью в голосе зовёт девушка, но Ефремова непреклонна, и Ксюша это понимает. Не даст, а значит – легче ей не станет.

– Что случилось, медичка? – спрашивает Олеся, придвигаясь к подруге, приобняв её за плечо. Ей несвойственно успокаивать людей, ей несвойственно показывать тепло на людях, но она это делает, потому что Ксюша чуть ли не срывается, потому что её лучшей подруге сейчас говнясто, и Леся это понимает.

– Я дура, сказочная, – всхлипывает девушка, пока по холодной щеке стекает одна слезинка. Ситуация хуже некуда. В последний раз она плакала на глазах у подруги, когда разводились её родители, но что же могло произойти сейчас?

– Солнце, мне страшно, говори, что случилось, – уже твёрдо настаивает Олеся, поднимая голову Ксюши за подбородок. Глаза красные, но она не плачет навзрыд, лишь изредка по мокрым дорожкам скользит слеза.

Ефремова Олеся – жестокая и напористая девушка, которая терпеть не может, когда обижают или хоть как-то ранят дорогих ей людей. Ксюша – дорогой человек, единственная лучшая подруга и практически сестра, так что неудивительно, что первая мысль у Леси – надрать зад тому, кто посмел обидеть её блондиночку.

– Лесь, я влюбилась в сводного брата, – выдыхает она, будто на исповеди, и по голосу кажется, что она реально считает это огромной проблемой. Ксения Карнеева никогда не была верующей, больше склоняясь к атеизму по жизни, но сейчас у неё такой внешний вид и такое состояние, будто совершила великий грех.

Леся, не пожалев сил, бьёт себя по лицу ладонью, не забывая простонать в голос. Её подруга… она даже не может найти нужного слова для этого. Возможно, мазохистка, ведь калечит сама себя, издеваясь над собой морально; может, слишком мнительна, ведь лишает себя хорошего молодого человека из-за призрачных моральных устоев и проблем, но в общем-то слово, характеризующее её, уже найдено.

– Ты дурашка, – качает головой Леся. – Причём хорошая дурашка такая, если бы мы не были лучшими подругами, я бы назвала тебя натуральной дурой.

Ксюша лишь пожала плечами. На самом деле где-то внутри звучала вторая я, призывающая бросить всё, пойти к Киру и встречаться с ним отведённое их паре время, но в то же время все обстоятельства были против, поэтому девушка прислушивалась к голосу разума, считая, что так будет правильней. Вот только Лесе будет сложно объяснить.

– Помнишь, к тебе недавно Костик с нашего курса лез, встречаться хотел? Он ещё дружил с тобой пару лет перед этим, – припоминает Ксюша, возводя глаза к небу, полностью закрытому серыми облаками.

– Ну да, – кивает девушка автоматически, даже не понимая, к чему ведёт подруга. Да, Костик был хорошим другом, правда, потом слился. Сразу же после её отказа.

– Ты не хотела с ним идти на свидание, потому что не хотела портить дружбу, зная, что потеряешь хорошего друга в его лице, – тянет девушка, выдыхая облачка пара от холода.

– Ну да, но наша дружба-то так и так испортилась, – раздражённо пожимает плечами Леся, улавливая смысл в словах подруги.

Ксюша задумывается. В принципе, ситуации, как она и рассчитывала, похожи, но вот девушка не ожидала, что они похожи до такой степени. То есть, если у них с Киром что-то начнётся, – семейным отношениям кранты, но если продолжать всё избегать, то с уже зародившимися чувствами также вряд ли что-то выгорит. Понять сложно, а вырулить – ещё сложнее.

– Не хочешь всё просто принять? – предлагает Олеся, на минуту задумавшись. Без сигарет думается очень плохо – есть что-то философское в том, когда никотин попадает в лёгкие, отравляя организм.

– Понимаешь, это сложно объяснить, но я попробую, – примерно наметив план высказывания, Ксюша глубоко вздыхает, набирая больше кислорода. – Эти отношение будут до ужаса сложными. Я не знаю, как отнесутся к ним наши с Киром родители, да и это не самое критичное. Если мы будем с ним близки, а потом расстанемся, то будет полнейший ужас; мне будет сложно его видеть каждый раз из-за того, что было между нами.

– Ну, промурыжь его несколько месяцев, убедись в том, что отношения будут нормальными, и сближайтесь сколько хотите, – фыркнула подруга, закатывая глаза. Конечно, в её варианте надо будет не перетянуть, а то «возбудим и не дадим» недалеко.

– Леся, я вчера была с ним, целовалась и осталась ночевать в обнимку у него на квартире, и уже на тот момент я хотела зацеловать его, – созналась, пожалуй, и для подруги, и для себя Ксюша, вздохнув. – Я не протяну и пары месяцев с ним.

– Пиздец, ну, ты же раньше как-то встречалась с парнями и не давала, – воскликнула Олеся, сразу же прикладывая ладонь к губам и выглядывая из-за угла в поисках лишних ушей.

– Перестань, – ощетинилась Ксюша, уткнувшись носом в колени от не слишком лаконичного выражения подруги. – Один Артур, и то – это отношениями трудно назвать.

– Значит, у нас есть только один единственный вариант, – с позитивом кивнув себе, протянула девушка. Поймав вопросительный взгляд от подруги, она продолжила: – Жди, когда он сам начнёт действовать, по поступкам поймёшь, нужна ему или нет, и стоит ли он того самого, – хохотнула Леся, махнув ладонью в направлении молчаливой Ксюши. – За время нашей дружбы я поняла, что ты не можешь принимать решения в одиночку: нужно сильное мужское вмешательство.

И в чём-то она была права…

***

Догадываться, почему Ефремова даже не удивилась, услышав о том, что её подруга ночевала у парня, не хотелось. Отличительная и, наверное, самая лучшая черта Олеси была ненавязчивость. Она могла сама подумать, сама догадаться, но вытягивать из кого-то информацию девушка не особо любила. Она также прекрасно видела, что её лучшая подруга пришла во вчерашней одежде, без рюкзака, заметила, какая она была измученная и выжатая, хоть и выглядела достаточно выспавшейся. «Под боком у недопарня-передруга попробуй не выспись», – думала девушка, замечая беглые взгляды подруги на телефон, – он был единственной вещью, которую она взяла.

Леся могла сопоставить факты, – прибежавшего в чужой университет Кирилла и подругу на следующий день без настроения, – и смело сказать: что-то случилось. Но опять же лезть в чужие отношения не хотелось, а дико хотелось помочь подруге – дилемма.

Однако, когда ей на телефон приходит сообщение от Кира с вопросом о том, сколько у них сегодня пар и во сколько они закончатся, Ефремова, откинув принципы, пишет парню ответ, сразу же пряча телефон в задний карман.

Только вот, когда она выходит с Ксюшей во двор университета, видит там совершенно не того, с кем общалась пару минут назад.

POV Ксения

Пары заканчиваются, но домой не хочется, именно из-за этого мы с Лесей останавливаемся на лестнице универа, перебрасываясь предложениями касательно будущих выходных. Разговор выходит непринуждённым, будто утреннего излияния души и не было, но это быстро кончилось, когда Ефремова сканирует взглядом кого-то за моей спиной.

– Твою мать, – вдыхаю я ёмкое русское-народное тихим голосом, наблюдая Артура перед собой. Не то чтобы сейчас в нём состояла проблема, просто это было неожиданно. Ну, типа, как Артур, студент юрфака, забрёл на территорию меда? Нехило так промахнулся.

– Это, так понимаю, к тебе? – тихо спрашивает Леся, не отводя от общего знакомого взгляда. Парень был одет в идеале по погоде: тёплая куртка, длинный шарф, пару раз обёрнутый вокруг шеи, правда, без шапки, но это не проблема для него.

– Мхм, – неопределённо мычу, понимая, что придётся подойти, но прежде чем я это делаю, Артур первым начинает разговор, сделав пару шагов навстречу.

– Можем поговорить? – спрашивает, глядя прямо в глаза, что значит – о моём побеге можно забыть. Ой, не то время он выбрал.

Попрощавшись с Олесей, потому что она, как белый человек, пойдёт к себе вместо того, чтобы барахтаться где-то; отхожу в сторону, сопровождаемая взглядом Кострова.