Текст книги "Расследование Ночного Кошмара (ЛП)"

Автор книги: Минди Арнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Он заключил меня в объятия.

– Я уверен, что ты не пожалеешь. – Затем он отстранил меня настолько, чтобы посмотреть вниз на мое лицо. – Но есть ли что-нибудь еще, что я должен искать?

Я жевала нижнюю губу в течение минуты, обдумывая. Было еще что-то, но я не знаю, готова ли я пойти по этому пути.

Пальцы Пола сжались вокруг моих плеч.

– Что не так?

Я покачала головой.

– Давай, Дасти. Ты можешь мне рассказать. Я не буду судить.

Он опустил голову в сторону и снова поцеловал меня. Я закрыла глаза, чувствуя те же физические ощущения, которые делают мой взгляд нечетким. Когда он прервал его, я продолжала держать глаза закрытыми, испытывая головокружение.

Я посмотрела на него.

– Думаешь, что сможешь выяснить, что моя мама делает для сената? Я хочу знать, почему она была на танцах и почему ей дали работу мистера Анкила.

– Не проблема. Но почему ты такая подозрительная?

Я глубоко вздохнула.

– Потому что, когда я пошла в туннели той ночью, я думала, что она была тем человеком, за которым я следовала. И так как она Ночной Кошмар, то не зависит от Веления…

– … ты думаешь, что она замешана.

Я кивнула.

Пол нахмурился и снова прижал меня к своей груди, его руки давали мне утешение.

– Что именно ты от меня хочешь?

– Докажи, что она не убийца.

18. Секретные личности

– Ты пригласила своего парня, чтобы помочь нашему расследованию? – Элай выпрямился на стуле в его комнате общежития.

– Что в этом такого? – сказала я, стараясь не чувствовать себя неловко. Потом я вспомнила, что не было никаких причин бояться Элая Букера. Теперь мы друзья. Вроде как. – Пол – племянник Судьи Кирквуда. Он может достать для нас информацию о том, что сейчас делает Сенат.

Элай забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

– Не знаю, Дасти. Мне просто не очень нравится этот парень.

Я закатила глаза.

– Почему? Ланс сказал о нем что-то плохое?

– Ну, да, но не поэтому. Не совсем.

– Ой, пожааалуйста. Ты даже не знаешь Пола. Все, что ты знаешь – это то, что Ланс рассказал тебе. И Лансу он не нравится просто из-за того, что Пол – полувид. Или мул, как, я уверена, сказал Ланс.

Элай покачал головой.

– Меня это не волнует. Просто есть в нем что-то, что вызывает во мне недоверие.

Я фыркнула.

– Блин, Элай, я думала, что ты будешь больше симпатизировать ему, учитывая, что у вас одна общая я-не-могу-творить-магию проблема. – Упс, я снова это сделала. Пусть мой рот убежит вместе со мной.

Он рассердился.

– Мне насрать на магию. Это не относится к делу.

Я закрыла глаза, делая глубокий вдох. Открыла глаза.

– Прости. Это просто потому, что Пол мне сильно нравится, и мне не нравится, что ты оскорбляешь его.

– Ты имеешь в виду, как ты оскорбляешь Катарину?

– Это другое.

Это привело его в бешенство, его брови взлетели вверх.

– Да? Тогда как?

Пол не злой, манипулирующий, заносчивый дурак. К счастью, я не сказала это вслух.

– Мы можем не спорить по этому поводу? В любом случае, я уже сказала ему, чем мы занимаемся, так что уже поздно.

На секунду Элай, казалось, готов был продолжить спор, но потом он шумно выдохнул.

– Хорошо, никаких споров. Но не удивляйся, если на нашу следующую встречу я приведу Катарину.

– Ты не сделаешь этого.

Элай скрестил руки на груди, его мышцы вздулись, затем он ухмыльнулся.

– Ладно, ты права. Я не сделаю этого. Но только потому, что она будет отвлекать.

О, это уважительная причина. Неприятный узел закрутился в моем животе.

– Хотя Катарина может быть действительно полезной, – сказал Элай, почесывая щеку.

– С чего ты взял?

– Она очень умная. У нее есть хорошая мысль, почему мистер Анкил был Минотавром во сне.

Я ничего не сказала, пытаясь не обращать внимания на неуместное чувство предательства, которое я испытывала, зная, что он поделился деталями нашей сон-сессии со своей девушкой. В конце концов, это были его сны. К тому же, я же рассказала Полу. Так что мы были наравне.

– Кэт думает, это потому, что он был тельцом. Знаешь, его знак – голова быка.

Я кивнула, подумав, что это имеет смысл.

– Откуда она знает, что Анкил был тельцом?

Элай смущенно провел рукой по своим черным волосам.

– Она действительно хороша в астрологии.

– Совсем не удивительно. Но хоть что-то. – Я плюхнулась на диван, устав стоять, прислонившись задницей к столу. – Так ты нашел что-нибудь полезное в кабинете Фритца?

Элай встал и подошел ко мне.

– К сожалению, нет.

– Там ничего не было? – сказала я, глядя на него и стараясь не испытывать неловкость от внезапной нервозности из-за его непосредственной близости.

Он засунул большие пальцы в петли для ремня на своих джинсах и кивнул.

– И я тщательно его обыскал. Если у него и есть кольца, то он не держит их там.

Я поморщилась, отвернувшись от него. Я не надеялась, что мы добьемся успеха с первого раза, но было немного удручающе знать, что я напала на учителя с помощью моих способностей Ночного Кошмара и получила ужасное наказание – и это оказалось впустую.

– Кстати, спасибо, – сказал Элай. Он протянул руку и погладил меня по голове. – Ты действительно спасла мою шею.

Ну, может быть не совсем впустую. Я взглянула на него, тепло пробежало по моей шее.

Поглаживание меня по голове было не совсем интимным жестом, но чувствовалось так.

– Не за что.

Он ослепительно улыбнулся. Я слабо улыбнулась ему в ответ, пытаясь скрыть свое смущение за дрожь, которая сотрясало мое тело. Я надеялась, что теперь, когда у меня есть парень, с которым я, конечно, любила целоваться и обниматься и смотреть на него, мое влечение к Элаю каким-то образом исчезнет. Но, видимо, нет. Глупые подростковые гормоны.

– Давай, иди уже спать, – сказала я.

Элай зевнул и сел рядом со мной. Затем он лег и положил свои ноги мне на колени, прижав меня.

– Эй. – Я сбросила его ноги и встала.

Посмеиваясь, Элай сказал:

– Не забывай, что мы должны сосредоточить мои сны на расследовании.

Я сердито посмотрела на него, больше смущенная, чем сердитая.

– Не забуду. Поверь мне, я уже устала от подледной рыбалки и футбола. – Я наклонилась и ткнула его в грудь. – У тебя совсем нет воображения.

Он схватил мою руку и крепко сжал ее.

– Его я придерживаю специально для тебя, – сказал он, улыбаясь. Затем его лицо обмякло, и хватка ослабла, когда он уснул.

* * *

Мы снова были в туннелях. Я и Элай. Я услышала крик, пахло дымом и этим тошнотворным, отвратительным зловонием, когда горит что-то, чему нельзя гореть. Что-то, что вообще не должно гореть.

Только не это. Только не снова. Было уже плохо, что я не могла сбежать от того, что случилось с Анкилом в моих собственных снах и ночных кошмарах. Я отказываюсь пройти через это снова еще и в чужом сне. Закрыв глаза, я подумала о теплом солнце, мягком песке и газированной воде. Мое представление Гавайев.

Теплый ветерок ласкал мое лицо, и я открыла глаза. Элай и я стояли на пустынном пляже. Он шел ко мне, выглядя разъяренным.

– Тпру, Нэлли, – сказала я, отступая назад.

– Зачем ты сделала это? – Элай остановился на безопасном расстоянии от меня и указал на тропический пейзаж. По какой-то причине он был без рубашки, его тату скорпиона было точно таким же, как я его помнила, и я заставила себя отвести глаза от его груди. – Мы уже были там, где хотели быть.

– Я не могла… в смысле… я не могу… слишком рано. Прости.

Выражение лица Элая смягчилось.

– Я тоже не хочу видеть все это снова. Но, Дасти, мы не можем просто сидеть здесь сложа руки. – Он снова махнул рукой.

– Я знаю. Это была просто автоматическая реакция. Дай мне пару минут, чтобы исправить все, хорошо?

– Конечно.

Я закрыла глаза и сосредоточилась. О возвращении в туннели и речи не было. К этому я не была готова. Но я подумала, что справлюсь с местом убийства Розмари. Ее смерть была менее жестокой и страшной. К тому же, это было давно.

Я представила место убийства таким, каким оно запомнилось мне со сна Элая – полицейские в форме, ночное кладбище. Я представила Розмари, лежащую рядом с надгробием, не такой, какой я видела во сне, а какой я видела ее в настоящей жизни, в тот краткий миг после того, как ее мать сломала щит.

– Ничего себе, – сказал Элай. – Все так, как я помню.

Я открыла глаза и увидела, что он соответствовал лишь отчасти. Каким-то образом мне удалось совместить его сон с реальностью, наложив их друг на друга, как две части витража.

Элай подошел к телу Розмари с осторожностью настоящего копа. Он опустился на колени рядом с ней долго, хорошо ее осматривая. Я оставила ему это, пока собираю улики. Я рассмотрела лицо каждого сотрудника полиции, надеясь узнать кого-нибудь, может быть, это укажет, кто стоит за всем этим.

Через некоторое время Элай встал и подошел ко мне, качая головой.

– У меня ничего.

– У меня тоже.

– Это так расстраивает. – Он посмотрел вокруг. – Я имею в виду, мы здесь, прямо здесь. Только опоздали на два часа. Если бы мы только могли нажать на кнопку перемотки или что-то типа того.

На секунду я задумалась об этом.

– А что, если мы можем?

Он снова повернулся ко мне.

– Ммм?

– Что, если я могу?

– Думаешь, это возможно?

Здесь мы как боги, вспомнила я слова матери. Если так, тогда я могу управлять не только местом, но и временем.

– Не знаю, но я попытаюсь.

– Хорошо.

– Не радуйся раньше времени. Скорее всего, не сработает.

Он усмехнулся.

– Знаешь, в чем твоя проблема, Дасти? Ты недостаточно веришь в себя.

Я проигнорировала этот комментарий и теплую дрожь в моем животе. Я закрыла глаза снова и сосредоточилась, сильнее, чем когда-либо за всю свою жизнь. Я понятия не имела, что делать, кроме как следовать своему инстинкту. Конечно, если у меня есть хоть какой-то инстинкт.

Некоторое время ничего не происходило, и я была готова сдаться, когда вдруг вспомнила, как леди Элейн мне сказала, что все сны символические. Символические… символы. Какой символ воплощает время?

Часы.

Только подумав об этом, я представила огромные дедовы часы с прозрачным циферблатом, покрытым большими римскими цифрами. Стрелки указывали на цифру два, примерно то время, когда оборотни-копы привезли меня в Колвэлл. Я представила, как секундная стрелка движется назад. Я ожидала, что она легко подчинится команде, но вместо этого я почти сразу почувствовала сопротивление, как мои ноги будто приросли к земле, а руки отказывались двигаться. Стрелка была против меня, хотела идти вперед.

Нет. Назад. Я толкала и толкала, желая сдвинуть ее, чтобы она повиновалась. Раздался громкий пронзительный треск, словно молния поразила крышу. Мои глаза мгновенно открылись, когда Элай вскрикнул.

– Что происходит?

Мир сна вокруг нас превратился во что-то вроде водоворота цветов и размытых изображений, какие я обычно видела, когда только входила в сон. На секунду я подумала, что вылетела из сна, но этого не могло быть, потому что Элай тоже это видел.

– Думаю, меня сейчас стошнит, – сказал он, закрывая глаза. Но водоворот начал замедляться и изображения прояснялись.

– Элай, – прошептала я. – Сработало.

Мы все еще были на кладбище, но полиции не было в поле зрения. Живая Розмари стояла всего в нескольких шагах перед нами.

Она была не одна.

Я затаила дыхание, мой взгляд сосредоточился на человеке с ней. Он был не более чем темным пятном, похожим на человека. Тень человека. Ф. Это должен быть Ф.

Рядом со мной Элай шагнул вперед.

– Нет, – сказала я. Этот сон не был похож на обычный, даже на пророческий. Мир здесь чувствовался слабым, хрупким, как паутина. Одно неверное движение – и все это распадется.

Элай встал на место, и мы оба смотрели и слушали.

– Я не могу сказать тебе этого, – сказала Розмари тени человека. – Пока ты не скажешь мне, почему ты хочешь знать.

Человек-тень шагнул ближе к ней, сначала взяв ее за плечо, затем поднял руки, чтобы обхватить ее лицо.

– Потому что, – сказал он, его голос будто сделан из шелка, – я люблю тебя, Рози. Мне нужно это от тебя. Ты тоже любишь меня. Ты хочешь дать мне это. Дай мне это сейчас.

Я наблюдала, как лицо Розмари медленно переходит от настороженности к оцепенению, как будто кто-то погрузил ее в состояние транса. Здесь происходит какая-то магия. Я была уверена в этом.

– Сейчас, – сказал человек-тень, – скажи мне, кто остальные Хранители.

– Я… – Дрожащий голос Розмари соответствовал ее полубессознательному выражению лица. – Я не знаю никого из них. Только себя. – Она подняла свою руку. Бриллианты на ее кольце Хранителя сверкнули в лунном свете. – Разве оно не прекрасно?

– Да, прекрасно. Так же, как и ты. А сейчас скажи мне, где они хранят меч.

– Здесь, в Арквелле.

– Где именно? – Тень человека, казалось, дрожала.

Розмари помотала головой.

– Где? Скажи мне, любовь моя. – Он снова схватил ее за плечи. – Сейчас.

Слезы наполнили глаза Розмари.

– Я не знаю. Они никогда не говорили мне. Они не хотят, чтобы кто-либо нашел его.

– Скажи мне. – Он начал трясти ее.

– Я не знаю. Я не знаю. Я не знаю.

Человек-тень отпустил ее, издав разочарованный звук. Скуля, Розмари упала на землю. Я уставилась на нее, потрясенная осознанием того, что ее слезы были из-за вины, что она расстроила этого ужасного мужчину. Мужчину, который использовал ее, манипулировал ею с помощью какой-то злой, темной магии.

– Смотри, Дасти, – сказал Элай так мягко, что я почти подумала, что мне показалось.

Я оторвала взгляд от Розмари и увидела, что другая тень мужчины присоединилась к первой. Эта тень казалась меньше, ниже, и еще я могла сразу сказать, что он командовал, а первая тень подчинялась ему.

– Она не знает, – сказал первый. – Я старался изо всех сил.

Второй кивнул.

– Да, я знаю. Все в порядке. Со временем мы узнаем, кто другие. А теперь отойди от нее. Мы должны закончить с этим по-быстрому.

Первый колебался.

– А мы должны? Может, есть какой-то другой способ?

– Нет. Я уже объяснял тебе природу заклинания. Это должно быть сделано. Это единственный способ для тебя получить то, что ты хочешь. И то, что хочу я.

Первый секунду поколебался, затем нагнулся и схватил Розмари за руки, поставив ее на ноги. Он держал ее, пока другой зашел ей за спину. В его руке, блестя радужным оттенком, как рыбья чешуя в солнечном свете была металлическая цепь. Он обвил ее вокруг горла девушки. Розмари начала кричать.

Элай шагнул вперед, желая вмешаться.

– Нет, – сказала я, борясь с тем же желанием. Это был просто сон, ничего кроме тени и фантазии. Но было кое-что, что я могла сделать, что могло бы изменить все – мне нужно увидеть, кто скрывается за этими пустыми лицами.

Как я сделала с часами, я сосредоточилась на тени мужчины, используя все силы своего воображения, своей магии. Я представила носы, рты и глаза. Я желала, чтобы они прояснились.

– Что ты делаешь? – прошипел Элай, прижав руку к виску.

Я смутно осознавала, что мир сна вокруг нас дрожал, словно от землетрясения. Я надавила сильнее. На моей коже выступил пот. Все мое тело начало болеть, но я могла сказать, что это работает. Я могла видеть смутные очертания лица тени. Еще секунда – и я узнаю, кто они.

Оба этих затененных лица повернулись ко мне в жутком унисоне. Их невидимые глаза уперлись в меня, когда они застыли на месте.

Я услышала, как Элай учащенно дышит.

– Это просто сон. Они не могут навредить нам, – сказала я. Но они точно знали, что мы были здесь. И им это не нравилось.

Тень второго мужчины начала менять форму. Смутные очертания лица сменились на что-то массивное. Что-то гладкое и блестящее, такое же черное, как оникс, и с глазами такими же яркими, как луна. Потребовалась секунда, чтобы понять, что это было. Когда я поняла, волна страха прошла через меня, как удар молнии.

Черный феникс вскрикнул, и крик этот был настолько прекрасным и ужасным в одно и то же время. Мне захотелось упасть лицом вниз, прежде чем он прилетит и схватит меня, как свою добычу.

Он устремился вниз, на нас. Хотя я знала, что это сон, а не реальность, я инстинктивно нырнула вправо, в то время как Элай бросился влево. Пора уходить. Я закрыла глаза и отстранилась от сна, желая вернуться в свое тело.

И не смогла. Что-то блокировало путь.

Словно сжатый кулак, мое сердце охватил ужас. Элай был далеко, на другой стороне кладбища.

– Я не могу выйти.

– Что?

– Я в ловушке. Тебе нужно выгнать меня.

Он побежал ко мне, но феникс снова набросился на нас. Я упала на землю, когда услышала громкое хлопанье крыльев в воздухе. Я услышала клацанье острого клюва. Птица снова закричала своим смертоносным музыкальным голосом.

Я сосредоточилась на изменении сна, пытаясь представить стеклянную коробку, которую моя мама использовала на Бетани, но слишком паниковала, чтобы суметь сконцентрироваться.

Что-то затмило лунный свет надо мной, и я закрыла голову руками. Воздух обдал мое тело, а затем последовала жгучая боль, когда когти феникса прошлись по моей правой руке от плеча к запястью.

Я закричала. Боль была такой реальной. Это было невозможно. Это не может быть сном. Не с такой болью, как эта. Кровь пропитала мои волосы. Что случится, если я умру здесь?

– Дасти! – прокричал Элай, подходя ближе. – Возьми мою руку.

Я заставила себя встать и броситься к нему. Мы столкнулись, как соперники в футбольной игре. Мир сна взорвался вокруг меня ливнем света и боли, но я расценила это как знак того, что мое сознание вернулось в тело, которому принадлежало.

Я спрыгнула с Элая, приземлившись на ноги, готовая продолжать убегать, если феникс каким-то образом смог последовать за нами. Я оглядела комнату общежития, уверенная, что он здесь. Но мы были одни, и я вздохнула с облегчением.

Глаза Элая открылись, и он изумленно посмотрел на меня.

– Ну, – сказал он сухим, саркастическим голосом. – Это было весело.

Я не смогла сдержаться; я начала смеяться. Эта реакция была ненамеренной и находящейся на грани истерики.

– Мы должны как-нибудь это повторить, – сказала я между приступами хохота.

Лицо Элая окаменело.

– Я так не думаю, Дасти.

Я смахнула слезу, наконец-то возвратив контроль над собой.

– Почему бы и нет?

Он встал и подошел, взяв мое запястье одной рукой.

– Посмотри на свою руку.

Я взглянула вниз. Рукав на правой руке был порван. Кожа под ним горела красным от трех длинных зловещих царапин.

Они были точной ширины когтей птицы.

19. Обмен

Я поздно проснулась на следующий день и рассматривала возможность прогулять уроки. Голова болела, а рука пульсировала, несмотря на временный бандаж, который Элай сделал для меня. Хуже всего, я чувствовала себя так, будто не сомкнула глаз. Когда я уходила от Элая вчера ночью, даже мои кости устали. Я еле добралась до моей комнаты в общежитии и упала без записи в сонном журнале.

Дерьмо.

Я села, застонав один раз, затем снова, когда увидела время.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Я вскочила с кровати и побежала в жилые помещения.

– Где пожар? – спросила Селена. Она была уже одета и готова, выглядя прекрасно обновленной.

Я нахмурилась.

– Я не сделала запись в моем сонном журнале. И почему ты меня не разбудила?

– Я будила, но ты, должно быть, снова уснула. У нас был разговор и все. Небольшое неприветливое ворчание с твоей стороны. Не помнишь?

Нет, я не помню, но это неудивительно – Селена не раз говорила мне, что я разговариваю во сне. Я включила eTab, открыла сонный журнал и начала печатать. В двух словах я решила серьезно отредактировать написанное. С одной стороны, у меня не было времени, чтобы подробно все описать. С другой стороны, неизвестно как отреагировала бы Леди Элейн, если бы узнала, что мне было физически больно во сне. Она не настаивала бы на том, чтобы я остановила сон-сессии с Элаем, но я не была готова рискнуть. После того как я увидела, что случилось с Розмари, я хотела найти убийцу больше, чем когда-либо.

Двое убийц, подумала я, вспоминая тени мужчин. Так Элай был прав в своем предположении. Может быть, в конце концов, моя мама не была вовлечена.

Ты не можешь быть уверенной, сказал в моей голове темный, циничный голос. Первый, скорее всего мужчина, но ты не видела ни одного из них. Даже их голоса не были отчетливо мужскими.

Это была правда, но я предпочла проигнорировать ее. Ощущения говорят, что они мужчины.

Десять минут спустя, я следовала за Селеной по кафе. Воцарилась тишина, когда я вошла, и все повернулись, чтобы посмотреть на меня. Это был первый раз, когда они видели меня после нападения на тренера Фритца. Тишина была еще хуже, чем в мой первый день здесь. Тогда смотрели из-за любопытства. Сегодня это откровенная враждебность.

– Давай, – сказала Селена через плечо. – Игнорируй их.

Я поплелась за ней, делая все возможное, чтобы держать голову поднятой. Я взглянула на стол Элая. К моему удивлению, он улыбался мне. Казалось, наши дружеские отношения удерживались и в общественной жизни. Я улыбнулась в ответ, благодарная за поддержку, хотя я не могла также заметить, как он устал и каким бледным был сегодня утром, словно не спал несколько недель. Я заметила, что он выглядит осушенным после одной из наших сон-сессий, но никогда не ему не бывает плохо. Кроме Элая, Катарина сердито посмотрела на меня, но ее было легко игнорировать.

День становился все хуже и хуже. Куда бы я ни повернулась, люди шептались достаточно громко обо мне, чтобы можно было подслушать. Я поймала такие фрагменты, как «Она пыталась убить тренера Фритца…», и «Я слышала, что она нашла мистера Анкила. Может быть, это был не несчастный случай…», и «Ты не можешь доверять Ночным Кошмарам…»

Селена регулярно защищала меня, и я даже поймала Элая, ругающего старшего мальчика за то, что он говорит обо мне плохие вещи. Парень стоял рядом с Элаем, на фут ниже него, и смотрел с ужасом. Я оценила их помощь, но не смогла удержать эти слова от разрушения. Не прошло и часа, а я чувствовала себя так, будто мой дух освежевали живьем.

Я делала все возможное, чтобы игнорировать комментарии и фокусироваться на выяснении подсказки в прошлом сне. Я узнала некоторые важные вещи. Меч был где-то на территории кампуса. При условии, конечно, что разговор между Розмари и призрачным мужчиной был дословным, а не символическим – как я подозревала, так и было. На самом деле, я уже начинала думать, что весь сон был дословным. Нельзя было отрицать, что рубцы на моей руке не были реальны. Может быть, это значило, что черный феникс был реальным также, образ-переключатель или что-то вроде.

Последние десять минут истории, мистер Марроу дал нам свободное время, чтобы сделать некоторые дополнительное обучение для экзаменов в середине семестра на следующей неделе. Я воспользовалась возможностью, чтобы вытащить мой eTab и кое-что найти в Интернете. Я все это скрывала под столом. Марроу, может быть, и поддерживает мои попытки найти убийцу, но я не думаю, что это распространяется на трату учебного времени на внешкольную работу.

Я ввела в поле поиска: Кто такой Черный Феникс?

Результаты были более или менее такими же, как в последний раз, когда я пыталась узнать о фениксе, множество ссылок на сайты о птицах, как видах, и бесчисленное количество дурацких магических созданий, которые охотились на них.

Когда я пролистала Интернет-результаты, то была в шоке от первого – «Черный Феникс снова воскреснет».

Конечно, это должно быть совпадением. Только на данный момент я не верю в совпадения. Я нажала на ссылку и была немедленно встречена ящиком регистрации. Я моргнула, испытывая дежа-вю. Я нажала на «Зарегистрироваться» и начала вводить необходимую информацию. Когда выскочило другое сообщение и попросило меня указать имя моего инициатора, я поняла, почему это оказалось настолько знакомым. Я пыталась открыть сайт, когда я искала о Хранителях заклинания. Я взглянула на имя и увидела Reckthaworlde.com.

Определенно не совпадение.

Я уставилась на экран, ища какой-то способ попасть внутрь.

– Извини, Дасти.

Я вздрогнула и посмотрела на мистера Марроу.

– Да?

– Я верю, что ты сейчас учишься.

– Точно.

Я поставила eTab в спящий режим и положила в сумку. Я заставила глаза смотреть на учебник, мысленно зацикленная на том сайте.

Решение проблемы пришло ко мне менее чем двадцать минут спустя, когда я увидела Пола, стоящего в коридоре у кафе до обеда. Пол Кирквуд, компьютерный гений.

Я просияла.

– Я так рада тебя видеть.

Я обняла его, чувствуя себя полностью не в сознании насчет этого.

– То же самое.

Он обнял меня и поцеловал в макушку.

Я отстранилась от него, но оставалась достаточно близко, что он мог слышать мой шепот:

– Мне нужна услуга.

Он переплел свои пальцы с моими.

– Что угодно.

Трудно скрыть сопротивление – я так много от него хотела. Но я продолжала с простого.

– Мне нужно, чтобы ты взломал для меня сайт. То есть, если ты думаешь, что можешь.

Он засмеялся.

– Дорогая, я могу взломать все, что имеет IP.

– Хм?

– Забудь. Какой сайт?

Я вытащила лист бумаги из своего рюкзака, записала на нем адрес и передала парню.

– О чем он? – спросил Пол, читая адрес.

– Без понятия. Нужно иметь специальное разрешение, чтобы войти в систему, но я думаю, что там есть ответы на некоторые вопросы о том, что происходит.

Пол поднял свои глаза на меня.

– Что именно мне искать? В смысле, сайт может иметь много информации об этом.

Я огляделась, убедившись, что никого не было рядом, чтобы подслушать.

– Все что угодно о черном фениксе.

– Эту птичку ты видела во снах Элая?

– Да, только я думаю, что это человек. Как какой-то оборотень.

Его глаза расширились.

– Странно. Ну, я посмотрю и дам тебе знать, что найду.

Мой желудок заурчал. Со всем, что происходит, я была не в состоянии съесть много на завтрак.

– Прости, – сказала я, потирая живот.

Пол улыбнулся.

– Не хочу, чтобы ты пропускала обед, но я хотел дать тебе это.

Он вручил мне конверт из кармана пальто.

– Что там?

– Кое-что, связанное с твоей мамой.

Мой живот упал.

– Что-то плохое?

Он засунул руки в карманы, нервничая.

– Не уверен. Может быть. Зависит от того, как ты это используешь. Просто не открывай его там, где кто-нибудь сможет увидеть, хорошо? Мой дядя может действительно убьет меня за это, если узнает.

– Не буду, – сказала я через силу.

Пол поцеловал меня.

– Увидимся.

Я вошла в кафе, сжимая конверт достаточно сильно, чтобы помять его. Я проигнорировала вопросительный взгляд Селены, когда присоединилась к ней за нашим обычным столиком. Сгорбившись, я открыла конверт, вытащила бумагу и начала читать. Это был e-mail, адресованный судье Кирквуду от консула Ванхолта. Там ничего не было сказано о теме письма, и содержание было кратким:

Ночные кошмары должны быть вовлечены. Мы должны привести ее, но не спускать с нее глаз. Ей нельзя доверять, но я уверен, что она ключ к решению.

Я прочитала три раза, пытаясь не торопиться с выводами. В конце концов, моя мама не была упомянута, и общий смысл был довольно расплывчатым. Тем не менее, я задрожала, и не от теплых чувств. Не тогда, когда я размышляла, как много Ночных Кошмаров было в Чикэри.

– Ты есть собираешься? – спросила Селена.

Я кивнула, хотя идея поесть заставила меня послать кого-то. Я засунула письмо обратно в конверт и спрятала его в своем учебнике по псионике. Я взяла еду и сделала вид, что ем, но мне удалось съесть не больше, чем пару кусков.

После десяти минут тишины Селена не выдержала и сказала:

– Ты не хочешь поговорить об этом?

Я удивилась, как долго она удержалась от вопросов. Селена в каком-то роде была моим героем, воплощением самоконтроля.

Я покачала головой.

– Мне пора, вообще-то. Хочу прийти на псионику пораньше.

Селена прищурилась.

– Ты хочешь поговорить со своей мамой?

– Что-то вроде того. Увидимся позже, хорошо?

– Будь осторожна. Она сойдет с ума, если узнает, что ты следила за ней.

Я поморщилась. Оставить Селене угадывать мои реальные цели для моего побега еще рано. Во время обеденного перерыва я считала, что существовал хороший шанс, что моя мама не станет быть в классе. Был также хороший шанс, что она оставила там свою сумочку. У нее была хроническая привычка делать так. Что-то вроде отвержения ношения сумочки, по моему мнению, но такой была моя мама.

Я слышала слухи о новом учителе по псионике весь день, большинство из них были на удивление позитивными, как насколько клевой и веселой она могла быть и какой красивой, конечно же.

Когда я пришла в класс, я остановилась у двери снаружи и послушала шум внутри. Я ничего не услышала, так что вошла. Комната выглядела так же, как и всегда. Впервые после танцев я была здесь, и вид того, что осталось от мистера Анкила, ударил меня, как внезапное погружение в ледяную воду. Почти на мгновение печаль стала невыносимой.

С огромным усилием я отогнала горе и сосредоточилась на задаче. Я увидела сумочку с леопардовым принтом на учительском столе и направилась прямиком к ней.

Я перебрала уже половину содержимого – губной помады, мини-лака для волос, зубной щетки, бумажника и всего прочего, – когда услышала шаги за дверью. Обеденный колокол еще не звонил, и я запаниковала – это должна быть моя мама. Сунув пилочку, я положила сумку обратно и, закрыв молнию, помчалась к шкафу.

Я шагнула внутрь, заклиная себя, и потянула дверь. Мой зад на что-то наткнулся и, посмотрев через плечо, я увидела голову и руки манекена. Слава богу, это всего лишь из-за плохого расположения, а не из-за анимации. Когда я оглянулась назад, я поняла, что дверь закрыта не полностью. Я потянулась за ручкой и застыла. Через маленькое пространство я наблюдала, как моя мама вошла в комнату с мистером Калпеппером, отставшим от нее. Мое любопытство сделало дикий скачок в груди, увидев их вместе.

Как только они подошли к доске, Мойра спросила:

– Он у тебя с собой?

Калпеппер вытащил платок из заднего кармана и вытер пот со лба.

– Если вы получили компенсацию.

– Ты уверен, что он будет делать все, что ты утверждал?

– Вырезан из того же камня, что и мой, образно выражаясь. Но если он не будет работать, ты можешь вернуть его.

– Как удобно. – Мойра открыла сумочку, вытащила немного денег и отдала их Калпепперу.

Он протянул ей коричневый бумажный пакет размером с маленькую коробку для украшений.

– Для чего ты планируешь использовать его?

Мойра усмехнулась.

– Ты всех клиентов спрашиваешь об этом?

– Не-а. Большую часть времени это очевидно.

– Ну, что ж я думаю, что здесь предполагается то же самое. И если я не ошибаюсь, это завершение нашего дела.

Калпеппер хмыкнул, а затем своей шаркающей походкой проследовал к двери.

Мойра положила коробку в сумочку, затем перевела свой взгляд на шкаф. Я отступила от щели в двери с бешеным пульсом. Тем не менее, не было никакой возможности, что она меня видела. Нет, если у нее не было рентгеновского зрения.

– Сейчас можешь выйти, Дасти, – сказала моя мама.

Я замерла, онемев.

Она помахала рукой.

– Давай. Я знаю, что ты в шкафу.

Желая знать заклинание невидимости, я открыла дверь и вышла.

– Привет, мам.

– Не говори мне «Привет, мам». – Мойра положила руки на бедра. – Что ты здесь делаешь?