Текст книги "Неуловимый Вальтер"

Автор книги: Милорад Гончин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

ПОДГОТОВКА К СЛОЖНОЙ ОПЕРАЦИИ

Звонко Грбац (Путник) в форме домобранского офицера нашел Вальтера на квартире Стевы Вондрака.

– Мне, Брацо, поручили тебя навестить.

– У нас неприятности, – сказал Вальтер. – Усташи и гестапо схватили Брзи.

– Как? – удивился Путник, и на мгновение у него перехватило дыхание.

– Он шел на Скансию к нашему товарищу. Не понимаю, как его обнаружили, но постараюсь дознаться. Брзи мы должны спасти.

– Могу ли чем-нибудь помочь?

– Мы не должны, Звонко, биться головой об стенку. Изучу обстановку в усташской тюрьме и решу, как действовать.

– Мы должны спешить, – заметил Путник.

– Не надо меня предупреждать. Ты знаешь, что я и сам не люблю медлить. Уже кое-что предпринимаю. Скоро услышишь.

– Боюсь, как бы усташи не убили Брзи до суда.

– Суда не будет. Откровенно говоря, опасаюсь, что они могут сломить Брзи и выпытать кое-что важное о наших делах и планах. Но он юноша крепкий, должен выдержать. Иосип уверял меня, что нет оснований сомневаться в Брзи.

– Пытки выдержит, но, искалеченный, не будет иметь сил ни жить, ни умереть.

– О самом худшем мы не думаем, Звонко. Мы делаем все возможное, чтобы спасти Брзи. Теперь о другом... – Поглаживая подбородок, Вальтер опустил глаза. – Предстоит сложное и серьезное дело. На освобожденной территории от нас ждут помощи.

– Значит, мы кое-что сможем сделать, – заверил Путник и стал ждать разъяснений.

– Нас не будут информировать о предстоящей операции из предосторожности.

– Разве нам не доверяют? – удивился Путник.

– Операция должна быть успешной, а остальное не важно. Для ее выполнения нужна строжайшая тайна. Мы должны поймать важную усташскую шишку.

– Хорошо, не буду расспрашивать. – Путник понял, что должен подчиниться решению руководителей операции. – А мне что нужно делать?

– Твой мотоцикл исправен?

– Машина работает безупречно. Вчера только проверял и везде смазал.

– Сядешь на мотоцикл и будешь патрулировать на дороге Сараево – Высокое. Если заметишь усташей или немцев – тотчас сюда, известишь меня.

– Когда ехать?

– Утром. Будь осторожен. Твои домобранские документы в порядке?

– Не отличишь от настоящих.

– Договорились? – спросил Вальтер.

– Все ясно.

– Счастливого тебе пути!

Путник ушел, немного недовольный тем, что не знал, кому помогает в операции и какую усташскую шишку нужно поймать.

ЛОВУШКА ДЛЯ ШЕФА УСТАШСКОЙ СЛУЖБЫ НАРУЖНОГО НАБЛЮДЕНИЯ

В назначенное время перед домом, в котором жил Штимац, раздался звук автомобильной сирены. Шеф усташской службы наружного наблюдения с портфелем в руке спустился по лестнице, сел в автомобиль и спросил водителя:

– Когда выехали из Высокого?

– Сегодня утром, господин начальник, – ответил водитель Измет Зечевич.

– Как управляющий Шакич?

– Хорошо, господин начальник. Можно ехать?

– Вези осторожно. Дорогу размыло.

– Не волнуйтесь, у меня есть опыт, – успокоил водитель и нажал ногой на стартер.

Автомобиль прилично трясло, и мотор работал с перебоями.

– Я не успел заменить свечи, – оправдывался водитель. – Управляющий приказал срочно ехать.

– До Высокого доберемся, – предположил Штимац и поудобнее расположился на сиденье.

– По дороге не застрянем, – пообещал водитель.

К автомобилю подошел учитель гимназии Рудольф Вавра, постучал в стекло и спросил:

– Куда направляетесь?

Водитель посмотрел на Штимаца, как бы предлагая опустить стекло.

– Вы знакомы?

– Мы соседи, господин Штимац. Я учитель гимназии.

– Ах так... Куда вам?

– В Высокое, навестить родных.

– У нас есть место, пожалуйста, садитесь.

Вавра сел на заднее сиденье и замолчал. Водитель осторожно объехал рытвину на дороге. Штимаца тяготило молчание. Он обернулся к Вавре:

– Господин учитель, слушаются ли вас ученики?

– Они послушны, – ответил Вавра, уловив, что Штимацу скучно и он охотно прервал бы неприятное путешествие.

Впереди автомобиля взлетело облако пыли, медленно рассеялось и легло на кусты, растущие вдоль дороги.

– Кто поднял пыль? – поинтересовался Штимац. – Давай побыстрей догоним.

– Это мотоцикл. Вероятно, патруль, – предположил водитель, не желая увеличивать скорости, чтобы не рисковать.

На крутом подъеме, освещенном солнцем, стал ясно виден мотоцикл.

– На мотоцикле один человек. Узнаю домобранскую форму, – сообщил Штимац, напрягая зрение и откидывая голову, чтобы не удариться о стекло, так как машину сильно трясло.

Звонко Грбац (Путник), пригнувшись к мотоциклу, увеличил скорость, одолел подъем и исчез в направлении Высокого.

– Не стоит гнаться за домобраном. Могут не выдержать амортизаторы, – предупредил водитель и достал сигарету.

Штимац, недовольный, пощупал карманы и, вытащив сигарету, сказал:

– Не люблю, когда меня кто-нибудь обгоняет.

– Домобран не в счет, – ответил водитель.

– Эх, домобраны! Многие из них ненадежны.

– В беспокойные времена люди всегда колеблются. Неизвестность ослабляет постоянство, портит характер.

– Что?.. – Штимац повернулся, чтобы лучше разглядеть лицо водителя.

– Прошу вас, пожалуйста, зажгите мне сигарету, – произнес водитель.

Клубы табачного дыма мешали спокойно сидевшему на заднем сиденье учителю. Он их разогнал рукой и неожиданно чихнул. Штимац обернулся и сказал:

– Будьте здоровы, господин учитель!

– Спасибо.

В синеватой дымке показалось село, над которым поднимались серые шлейфы из дымовых труб. В стороне от него хмурились зеленые деревья, стоящие сплошной стеной.

– Эх, красивые места! Иметь бы время и возможность для отдыха, – вздохнул Вавра. – Чей это дом у дороги?

– Балордина, – пояснил водитель.

– Как милы деревенские постройки! Мечтаю построить...

Штимаца не интересовали мечты учителя. Он помрачнел при упоминании имени Балордина и вспомнил, что вот уже несколько месяцев безуспешно пытается обнаружить этого известного коммуниста. Он собрался было спросить у водителя, кто сейчас живет в доме у дороги, но неожиданно решил, что это лучше сделать, когда они приедут в Высокое.

Недалеко от дома Балордина четверо подпольщиков в форме немецких летчиков – Мишо Джокич, Смайо Манджука, Миле Панич и Ацо Амброзич – устроили засаду и поджидали Штимаца. Манджука находился немного в стороне с оружием наготове, чтобы на всякий случай прикрыть отход остальных товарищей.

Амброзич выбежал на середину дороги и дал знак остановиться. Штимац, не подозревая, что попал в ловушку, очень обрадовался, когда увидел молодого человека в немецкой форме, и крикнул водителю, чтобы тот быстрее тормозил.

Заскрипели тормоза, и машина остановилась. Амброзич подошел вплотную к полуоткрытому окну и спросил:

– Куда господа едут?

– В Высокое, – ответил Штимац.

– Вы кто? Управляющий Шакич?

Штимац опустил руку во внутренний карман пиджака и вынул удостоверение.

– Пожалуйста, мои документы. Я чиновник из Сараева.

Ацо стал читать. Убедившись, что они не ошиблись, он резко приказал:

– Прошу выйти, господа!

– Почему? – запротестовал Штимац.

– У меня нет времени для объяснений. Все сказано. Выходите!

К автомобилю подошли Джокич и Панич и спокойно повторили:

– Выходите, выходите!

Вавра побледнел, взял свои вещи и неохотно вышел из машины. Водитель медлил и ждал разрешения остаться за рулем. Штимац, стоя под дулами заряженных винтовок, все еще верил, что это какое-то недоразумение, что он все же имеет дело с немецкими патрульными, знающими сербскохорватский язык.

– Почему вы не выходите? – прикрикнул Ацо на водителя.

– А разве я не буду вести машину? – удивился водитель. Он думал, что его оставят за рулем.

– Нам не нужна машина, – пояснил Ацо.

– Мы что, отсюда пойдем пешком?

– Не задавайте много вопросов, – предостерег Панич.

Штимац вдруг понял, что добром все это не кончится, и стал осматриваться, соображая, куда бы убежать. Ацо, заметив его нервозность и пугливое озирание по сторонам, сказал друзьям:

– Присмотрите за господином!

– Мы за ним внимательно следим. Ему не удастся ускользнуть, – пообещал Панич.

Манджука предложил уйти с дороги, на которой в любую минуту могли появиться немцы и усташи.

– Куда пойдем? – спросил Мишо Джокич.

– В сторону гор. В Фойницу!

У Штимаца подкосились ноги. При упоминании Фойницы ушла последняя надежда на спасение и возвращение в Сараево.

– Что замешкался? – крикнул Ацо.

– Не могу идти.

– Может быть, прикажешь взвалить тебя на спину и нести? Живей!

В спор вмешался Мишо Джокич и прикладом подтолкнул Штимаца, давая ему понять, что нужно двигаться в указанном направлении. Усташ понял, что никакие отговорки и притворство не помогут, опустил голову и ускорил шаг. За ним следовали учитель Вавра и шофер Зечевич. А им в спины смотрели дула заряженных винтовок отважных подпольщиков.

Немного спустя по дороге ехал Звонко Грбац (Путник). Заметив открытый автомобиль, он тотчас остановился. Поблизости никого не было, и у него мелькнула мысль, что здесь было совершено нападение и что сделали это умело и хорошо продуманно. Он вскочил на мотоцикл, дал газ и помчался в Сараево сообщить Вальтеру о случившемся на дороге у Высокого.

Спокойный и отдохнувший, с сигаретой в руках, Вальтер внимательно слушал.

– Знаешь, дверцы автомобиля были открыты. Он стоял у края дороги. Я хотел было спрятать мотоцикл в кусты, а сам сесть за руль автомобиля и ехать сюда, но передумал...

– Может быть, все закончится благополучно, – предположил Вальтер. – Неприятель сразу бросится в погоню, когда узнает, кого потерял. Будет настоящий скандал...

– А кого они потеряли?

– Скоро узнаешь, Звонко. Приучайся, приятель, быть терпеливым и менее любопытным.

– Эх, стало быть, конспирация? Я что-то делаю, а не знаю что.

– Воюешь против врагов и предателей, – пресек Вальтер дальнейший разговор на эту тему.

УКРЕПЛЕНИЕ ПАРТИЙНОЙ И СКОЕВСКОЙ ОРГАНИЗАЦИЙ

Помимо направления людей на разведывательную работу и сбора секретных сведений, Владимир Перич (Вальтер) совместно с опытными товарищами подпольщиками занимался также организационно-партийными вопросами.

Через несколько дней после ареста Эсада Ченгича (Матоша) был собран местный комитет КПЮ и приняты важные решения.

Члены комитета Анчика Джурич (Таня), Сафет Джинович (Мирко) и Аугуст Батагаль (Марко) внимательно слушали и запоминали выступление Вальтера:

– Если мы хотим добиться успеха и одолеть врага, то должны работать непрерывно – днем и ночью. Мне не нужно вам напоминать, что со всех сторон нас подстерегают опасности. Усташским агентам и гестаповцам многое удалось, они здорово нам навредили, арестовали замечательных наших товарищей. Как это могло случиться? – Вальтер на мгновение замолчал, соображая, как лучше выразить свою мысль. – Усташская полиция и гестапо, без сомнения, забросили в наши ряды своих шпионов или нашли среди нас предателей, что еще хуже и опаснее. Провалов больше не должно быть! – Вальтер сжал кулак и ударил по столу.

– Мы, члены комитета, будем особенно бдительны, – пообещал Марко.

– Бдительными должны быть все коммунисты. Несколько ласточек не делают погоды. Мы должны позаботиться о том, чтобы каждый понял, что необходимо всегда быть начеку и умело вести борьбу. Если кто-нибудь не выдержит, отступит, это не должно лишать нас мужества. Наша основная задача – сохранить партийную и скоевскую организации и направить их на повседневную борьбу с врагом.

– Хорошо бы конкретизировать задачи, – заметила Таня.

– Иначе и быть не может, – поддержал ее Вальтер. – Когда знаешь, что надо делать, тогда, товарищи, легче и осуществлять операции. По моему мнению, мы должны сделать следующее: найти тех коммунистов и скоевцев, которые оказались изолированными в результате полицейских облав в декабре сорок второго года, и включить их в работу. Они на деле должны доказать, что заслуживают оставаться в наших рядах.

– Это будет трудно. Люди стали недоверчивыми. Боятся провокаций со стороны полиции и гестапо, – предупредил Аугуст.

– Если они такие, тем лучше. Значит, будут более осторожными. Нам остается подумать, как наладить контакты с ними. Мы все должны взяться за дело. Надеюсь, это ясно? – спросил Вальтер.

– Ясно, но будет тяжело, – ответил Мирко.

– По-другому и быть не может, – заметил Вальтер. – Огромное значение имеет сбор одежды, обуви, медикаментов, продовольствия, денег, сигарет, оружия, боеприпасов и типографских материалов среди населения. Естественно, коммунисты и скоевцы одни не могут с этим справиться. Однако они должны быть инициаторами и организаторами этого дела, а симпатизирующие народно-освободительному движению в городе откликнутся и сделают разные пожертвования.

Все собранное таким образом мы направим в партизанские отряды, а кое-что из этого оставим для детей и престарелых родителей наших товарищей, оставивших город и ушедших в партизаны. А таких в Сараеве достаточно. Нам важно иметь надежные каналы связи, чтобы Сарайлий сумел доставить партизанам собранное оружие и военное снаряжение. Нынешние каналы нам необходимо перепроверить и, может быть, создать новые, более безопасные. Как видите, дел по горло. И это не все. Особое внимание мы должны уделить организации партийной работы, печатанью листовок и брошюр. Развитие событий далее требует от нас создания активных групп из симпатизирующих нам людей. Создавать их в городских районах, на предприятиях, в учреждениях, которые находятся под контролем оккупантов и их приспешников. Тут мы должны захватить инициативу и знать все намерения неприятеля. Ударные группы должны формироваться во всех частях города и готовиться для внезапных действий против врага.

– Да, дел много! – послышалось замечание. – А нас мало.

– На первый взгляд – да, но у нас есть поддержка народа, а это неоценимая сила, и нам нужно суметь ее использовать.

– Мы научились многому, освоили искусство подпольной работы, – заметил Мирко, – только трудности огромны, и мы не можем их не учитывать. Это может нам дорого обойтись.

– Энтузиазм – это не то же самое, что суетливость. Напротив, мы должны быть как можно более осторожными, – заявил Вальтер. – Враг не гнушается никакими средствами, чтобы парализовать нашу деятельность и ликвидировать нас. Но мы должны сорвать его коварные замыслы. Кое-что мы делаем для установления контактов с некоторыми полицейскими...

– Разве и среди них есть порядочные? – спросил Аугуст.

– Можно найти. Во всяком случае, среди домобранов. Мы туда пристроили одного нашего товарища.

Вальтер вселил в своих товарищей уверенность, что их опасную работу можно успешно выполнить. Члены партийного комитета разошлись, сознавая, что передышки не будет, что каждый день потребует от них огромных усилий и риска.

Штимаца, учителя Вавру и шофера Зечевича подпольщики заставили перейти Босну и повели их на освобожденную партизанами территорию. Ацо всю дорогу выражал недовольство, хмурился и ворчал.

– Эх, Смайо, главного мы не сделали. Это мелюзга, – говорил он, указывая на захваченных пленных.

– Ты так думаешь? Может быть, ты недооцениваешь! – вмешался Панич.

– Вот если бы схватили мы окружного начальника Шакича, тогда могли бы гордиться и в наш штаб явиться с высоко поднятой головой.

– Лучше что-то, чем ничего, – заметил Смайо, зная, что и Ацо убежден, что Шакич не являлся организатором всех операций усташских агентов, но отклоняет всякие сомнения на этот счет.

В Кралупах остановились. Утомленный Ацо пальцем указал на Штимаца:

– Товарищи, становится темно, а я этому не доверяю.

Штимац задрожал.

– Что неспокоен? – спросил Панич, перекидывая ружье из руки в руку.

– Что вы хотите делать? – испугался Штимац.

– Ночь полна неожиданностей.

– Я не собираюсь бежать, – оправдывался Штимац.

– На всякий случай мы тебя свяжем. Руки и ноги, – сказал Ацо.

– Как же я буду идти?

– Потихоньку. В том темпе, какой мы укажем. Только привяжем тебя, господин, к моему другу. Для надежности, – добавил Ацо. – А вы? – Он повернулся к учителю Вавре и водителю Зечевичу. – Вас мы связывать не будем. Пока нет оснований.

У учителя и шофера немного отлегло от сердца. Они осмотрелись, и водитель проговорил:

– Спасибо вам, товарищи.

– Надеемся на вашу честность, – вмешался Смайо. – А мы честных людей не трогаем. От вашей сознательности в вашего поведения зависит, когда мы вас отпустим.

– Мы люди послушные, – заверил водитель.

Вавра ломал пальцы и тяжело дышал. Как только Штимаца привязали к одному из конвоиров, был дан приказ двигаться дальше.

– Куда? – спросил Мишо.

– К Крешеву!

ЧЕЛОВЕК ВАЛЬТЕРА В ПОЛИЦИИ

Мелкий холодный дождь падал на сараевские улицы. По одной из них медленно шагал в плаще Владимир Перич.

У моста Гаврилы Принцыпа он подтянул намокший рукав и посмотрел на часы. Через десять минут у него была назначена встреча с секретным агентом по кличке Молния, работающим в полиции.

В кафе он снял плащ и окинул взглядом полусонные лица сидевших за столами посетителей. Молнии не было. До условленной встречи оставалось всего несколько минут.

«А если Молния не придет? Не может быть, – успокоил себя Вальтер. – А если он предал и приведет полицейских агентов? Всякое бывает».

Подошел официант.

– Что господин желает?

– Кофе. Не очень сладкий.

Шум голосов, почти слившийся в сплошной гул, поднимался к потолку и повисал в густом табачном дыму. Вальтер взял кофейник и задал сам себе вопрос: умно ли заходить в городские кафе и устраивать в них встречи с сотрудниками?

«До сих пор все обходилось, – подумал он. – Но все-таки в кафе надо встречаться реже».

Заметно нервничая, он снова посмотрел на часы. Молния, очевидно, опаздывал. Клубок мыслей начал разматываться, возвращая его в прошлое, к первой встрече с Молнией.

Это было недавно. Усталость вынудила Вальтера свернуть в небольшое кафе вблизи Башчаршии. Свободных столиков не было. Официант посмотрел на столик, за которым сидел всего один человек в военной форме, и сказал:

– Пожалуйста, господин сотник! За этим столом есть место.

Вальтер, лениво обернувшись, увидел стол у садовой ограды и сказал:

– Там сидит человек.

– Он один, – ответил официант.

– Хорошо, я сяду, – согласился Вальтер и пошел по дорожке, усыпанной галькой.

Смуглый человек с уже морщинистым лицом подвинул стул и освободил место. После короткого молчания Вальтер спросил:

– Вы местный?

– Нет, господин сотник, но долгое время жил в Сараеве. Перед войной.

– А где работаете?

– Эх... интересно, я в этом уже много раз убеждался: когда двое первый раз встречаются, они не могут обойтись без разговора о работе.

Вальтер заказал освежающий напиток и продолжал слушать собеседника.

– А действительно, чем вы занимаетесь?

– Работаю в полиции. Вам я об этом могу сказать.

Вальтер от удивления поперхнулся.

– Давайте знакомиться.

Агент назвал свое имя и фамилию. Не расслышав Вальтерова бормотания, он в упор спросил:

– А откуда вы, господин сотник?

– Вы имеете в виду место моего рождения?

– Да.

– Из Словонского Брода.

– А, вот как! Мы, мне кажется, где-то виделись. Где вы служили перед войной?

– Нигде. Учился в институте в Загребе, – солгал Вальтер, чтобы развеять всякие сомнения.

– А вы, господин сотник, раньше бывали в Сараеве?

– Только на экскурсии.

– Отсюда, видимо, мне ваше лицо и знакомо. Накануне войны я часто приходил на вокзал и рассматривал пассажиров. Может быть, я вас там и приметил.

– Я не бродил по железнодорожным вокзалам.

– Извините, я не это имел в виду.

– Ничего, ничего, я должен идти. – Вальтер полез за бумажником, чтобы расплатиться и уйти из кафе.

Полицейский агент, желая продолжить разговор, задержал Вальтера и повторил:

– Ради бога, я ничего плохого не имел в виду...

– Верю, – ответил Вальтер и ловко увернулся от собеседника. – Меня ждет служба! Солдаты. Не могу опаздывать.

– Вы, я вижу, офицер интендантской службы. Беспокоитесь о снабжении?

– А вы думаете, интендант не должен быть старательным на службе?

– О нет! Но ему, без сомнения, легче, чем остальным.

– А задержка в снабжении, разве это не неприятность? С каждым днем все тяжелее, – разоткровенничался Вальтер, не подозревая, к чему это приведет.

– Да, господин сотник, – поддержал его агент. – Становится все хуже. И это невозможно скрыть. Человек не знает, что с ним может случиться каждую минуту. Вот Штимац... Если слыхали... Его заманили в засаду и схватили.

– А кто?

– Известно кто – коммунисты. Говорят, что для него все кончено, они его уничтожили. Может быть, господин офицер, и нас это ждет. Нет никаких надежд.

– Да, нехорошо, – согласился Вальтер. – Я знаю это по снабжению. Тяжело стало доставать продовольствие, войска почти голодают. Невозможно пробраться в села, чтобы взять необходимое количество продуктов. Всюду засады.

– Да и в городе нет покоя, – заметил агент. – Мы беспрестанно ищем коммунистов, а они ускользают от нас, уходят в лес, к партизанам. Все разыскиваем вожака коммунистов – какого-то Вальтера. За него обещана большая награда...

Вальтер достал портсигар и предложил собеседнику сигарету.

– Спасибо. Отличные сигареты. Для офицеров.

– Хорошие. Возьмите несколько про запас.

– Не надо, а что вы будете делать?

– Достану новые.

– Спасибо. Возьму три. Хороший вы человек. Простой и добрый. Я очень рад, что мы познакомились.

– Не стоит меня хвалить. Рано.

– Я не ошибаюсь, – самоуверенно заявил агент.

– Не сказал бы, – улыбнулся Вальтер.

– Удивительно. Сомневаетесь, а не работаете в полиции или в службе безопасности. О таких говорят, что они всегда начеку.

– Война сделала меня подозрительным.

– Война! Эх, если бы не война, легче было бы следить за этим Вальтером. А так мне приходится ходить по кафе и присматриваться к посетителям. Пустая работа.

– Наверное, у вас есть какие-нибудь его приметы? Описание внешнего вида? Фотография?

– Ни черта не имеем! Никто не знает, мой господин, как этот Вальтер выглядит. То говорили, что он немолодой, седой, с усами... Я таких и искал, выспрашивал. И вдруг разнесся слух, что Вальтер молодой и смуглый, как вы, господин, извините.

– Да, вам нелегко, – посочувствовал Вальтер. – Коммунисты с каждым днем становятся все сильнее, и скоро прощай наша голова.

– Правильно говорите, – согласился агент. – И я вижу, что все тяжелее и тяжелее. За гроши работаю как каторжный, с утра до утра, и терпеть приходится всякое. Вы не представляете, мой господин, как строги полицейские начальники. Мучают нас, подчиненных, постоянно говорят, что мы бестолковые. В армии по-другому, менее запутанно. Там, думаю, известно, что надо делать, а работа полицейского – сплошная неразбериха. Разве не так?

– Все пошло под откос. И все мы, – сказал Вальтер и решил пойти в наступление – будь что будет.

– Все для нас идет плохо, признаю...

– И надо думать о голове...

– А что мне думать? Из этой кожи в другую мне не перелезть. Мне остается ждать и терпеть, – безнадежно заметил агент и глубоко затянулся сигаретой.

– От ожидания ничего хорошего не будет! Нужно искать выход, спасать голову.

– О чем вы это, господин сотник? Вы хотите предложить мне вступить в домобраны?

– О нет! Сами знаете, что полицейским и их агентам не разрешается вступать в домобраны.

– Знаю, знаю, но существуют знакомства. Нет такого закона, который нельзя обойти. Один мой коллега говорит, господин сотник, что законы составляют и принимают для того, чтобы их обходить.

– Вас в домобраны не пустят, а мне бы не хотелось прибегать к связям. Но, скажите правду, вам действительно хочется поймать Вальтера и получить обещанную награду?

– Что это вы? – заволновался агент. – Вы случайно не знаете, где он живет?

– Знаю! – Вальтер выпрямился, а руку сунул в карман и сжал заряженный пистолет.

– Шутите, господин сотник. Знаете мои неприятности и беды и так говорите.

Агент сжал губы, нахмурился и ждал извинений. Вальтер, пристально глядя в его морщинистое лицо, сказал:

– Я и есть Вальтер!

Агент попытался вскочить, чтобы что-то предпринять, но сильная рука схватила его за шею и опустила на стул. Он почти онемел, ошарашенный, с трудом собрался с силами и процедил:

– Вы, господин, в самом деле зло шутите! Разве может офицер так шутить?

– Я говорю правду. – Вальтер предупредил: – Сидите спокойно, и с вами ничего не случится. В противном случае я вас уничтожу.

– Я спокоен, разве вы не видите?

– Не вздумайте что-либо предпринимать. Предупреждаю, я не один. Мои люди хозяйничают в Сараеве, Почти все носят форму домобранов и вооружены до зубов.

– Я погиб! – неожиданно воскликнул агент.

– Если будете слушаться, то нет. А теперь слушайте!

– Я слушаю, а что остается?

– Вам жизнь дорога?

– Вы еще спрашиваете!

– Я проверю. Голову можете сохранить, если согласитесь кое-что сделать.

– Сумею ли?

– Конечно, было бы желание. А я гарантирую, когда разобьем фашистов и их прихвостней, с вами ничего не случится, хотя вы и работаете в усташскои тайной полиции. Только смотрите, не замарайте руки кровью. До сих пор, я надеюсь, этого не случилось?

– Знаете, господин... вы не Вальтер! У вас есть какой-нибудь документ?

– Вы кого-нибудь уже искалечили или убили? – твердил свое Вальтер.

– Ну...

– Значит, да!

– Я сам нет, но...

Вальтер расстегнул верхний карман кителя, вытащил два удостоверения и спросил:

– Видите на этом удостоверении пятиконечную звезду?

– Я не слепой! – сказал изумленный агент.

– А этот документ?.. Посмотрите хорошенько. – Вальтер подсунул ему другой документ. – Он дан на имя домобранского офицера. Нужны ли вам еще какие-нибудь доказательства, чтобы вы поверили, что я и есть настоящий Вальтер?

– Достаточно и этого. Боже, что же теперь будет?

– Я еще не кончил, – продолжал удивлять агента Вальтер. – Я вам хочу помочь, если вы этого желаете.

– Не знаю, что вы конкретно предлагаете?

– Сейчас узнаете. Сторонников народно-освободительного движения интересует положение в усташскои полиции. И вы можете в этом помочь.

– Как это? А если меня разоблачат?

– Пусть это вас не смущает. Со своей стороны я гарантирую полную конспирацию. Не беспокойтесь. Для фашистов и так наступают черные дни. Так вот, вы не должны действовать под своим настоящим именем. Мы придумаем вам кличку, – сказал Вальтер, замечая, что агент начинает склоняться на его сторону.

– Вы меня втягиваете в гадкое дело.

– Я вас вытягиваю из него. Ну так как?

– Как вы не боитесь, что вас обнаружат?

– Обо мне не вздумайте даже заикнуться. Ради себя, конечно. Как вы думаете, что с вами сделают, если вы расскажете шефу, что сидели с Вальтером, выпивали и обсуждали разные события? Во-первых, он вам не поверит. А если бы даже и поверил, то вы заплатили бы своей головой за то, что не доставили Вальтера в полицию. Живого или мертвого. Разве не так?

– Удивляюсь вашей смелости, – признался агент. – А какую кличку мне взять?

Вальтер посмотрел на небо, покрытое пушистыми облаками, и предложил:

– Молния!

– Молния, – повторил агент. – Это обязывает быть быстрым и энергичным.

– Без этого не добиться успеха.

– Я сейчас нахожусь между двух огней.

– Я надеюсь, что вы не хотите сгореть. Я радуюсь заранее нашему соглашению и предстоящему сотрудничеству. Рассчитываю, что обещанное будет выполнено, иначе пощады не будет, – предупредил Вальтер и добавил: – Договоримся об очередной встрече. Мы могли бы встретиться в кафе «Волга».

– А разве это не опасно? Открытое и оживленное место, – предупредил Молния.

– Напротив, оживленное место самим богом предназначено для встреч и бесед. Вам остается позаботиться, чтобы полицейские и агенты во время нашей встречи не заглядывали в это кафе.

– Это не в моих силах.

– Вы выскажете желание обследовать район, в котором это кафе.

– Когда?

– Ну, скажем, двадцать третьего этого месяца. В семнадцать часов. Запомнили?

– Не забуду.

– Хорошо, Молния. Я пошел. Не вздумайте случайно переиграть! Иначе, я снова предупреждаю, вам не жить!

– Не пугайте, прошу вас. С меня и так хватает и этой службы, и этой скотской жизни. И зачем меня мать родила? Чтобы я дожил до этого сумасшедшего времени?

– Вы уже начали...

– Нет, идите. Я приду туда, в кафе.

Вальтер оставил на столе крупную ассигнацию и ушел. Агент обхватил обеими руками голову и отсутствующим взглядом смотрел на посыпанную галькой дорожку. Он очнулся, когда подошел официант, чтобы рассчитаться. Когда официант отошел, на столе осталась большая сумма.

«Это не мои деньги... Вальтер оставил слишком много, – подумал агент. – Не буду брать их. А если они останутся, пойдут разговоры».

Рука протянулась, смяла деньги и сунула их в карман.

Затем агент пошел в полицейское управление и подал рапорт, что в осмотренном им районе ничего подозрительного не произошло.