Текст книги "Снежный поцелуй (ЛП)"
Автор книги: Милли Тайден
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Глава 3
Натали
Натали смотрела, как Сойер уезжает на ревущей машине. Всё её тело окоченело, замёрзло, и она не была уверена, что когда-нибудь снова почувствует свои ноги. Перекинув сумку через плечо, она попыталась сделать глубокий вздох. Это было почти невозможно: воздух был таким холодным. После двухчасовой поездки на снегоходе, от которого исходил едкий запах бензина, пропитавший её одежду, ей придётся смириться с новой работой и новым боссом.
Она, конечно, не могла просто стоять здесь, в снегу. Если она превратится в леденец, тогда кто разгадает тайну существования оборотней?
От того что она замёрзла и нервничала, Натали дрожащей рукой открыла тяжёлую дверь. Зазвенел маленький колокольчик, и она удивлённо пискнула. Она никак не ожидала, что над кабинетом врача раздастся звон. Это же был не магазин. Зачем это вообще было нужно? Может быть, чтобы не украли медикаменты? Может быть, этот звон колокольчиков, предупреждает медперсонал, что кто-то пришёл? Зачем это вообще нужно в кабинете врача?
– Ладно! – Из-за угла за высокой стойкой регистрации появилась пожилая женщина. Она была великолепна. Элегантная в классическом стиле, отчего Натали стало грустно, что она никогда не будет такой красивой. Светло-русые волосы женщины стали седыми, но выглядели так, словно она была похожа на ангела. Её карие глаза были тёплыми и умными. Белый халат, который был одет поверх джинсов и толстого вязаного свитера, выдавал, кто она такая.
Кроме того, Натали видела фотографию этой женщины. Снимок был сделан в начале шестидесятых, когда её бабушка работала в научно-исследовательском центре неподалёку от Винтерленда. Доктор Катя Бурова тоже там работала. Но там, где время было жестоким и смертоносным для Бабули, оно было великодушным и нежным для доктора Буровой.
Это был первый признак того, что оборотни по-настоящему существовали. Как могла выглядеть эта женщина на семьдесят лет, когда прошло шестьдесят лет? В этом не было никакого смысла. Даже если доктору Буровой тогда было пятнадцать лет, жизнь должна была отложить свой след. Разве что холодный воздух Аляски действует как своего рода консервант… Возможно ли это с медицинской точки зрения? Очевидно, нет. Она не была медсестрой пластического хирурга, но знала это. Это означало, что оборотни существуют.
– Ты, должно быть, Натали! – доктор тепло обняла её. – Как приятно наконец-то с тобой познакомиться. Я уже давно жду, чтобы кто-нибудь мне помог. Проходи, проходи. Снимай куртку. Мы сядем у обогревателя и выпьем по чашечке хорошего чая. Пока нет посетителей.
Натали ещё не могла ничего сказать. Она бросила сумку на пол, стянула ботинки и зимние штаны, сбросила куртку, прежде чем ей наконец удалось вымолвить хоть слово.
– Простите. Я не хочу показаться грубой. Кажется, у меня мозги замёрзли.
Бурова рассмеялась.
– Мне бы хотелось сказать, что ты привыкнешь, но даже мне иногда бывает холодно. Ты, должно быть, Наталья Барсотти, новая медсестра, да?
– Натали, – мягко поправила она. – Приятно познакомиться.
Пожилая женщина, коснулась виска, слегка пожала плечами и рассмеялась.
– Мне тоже приятно познакомиться. Пойдём.
Доктор Бурова взяла её за руку и повела в заднюю комнату. Всё здание представляло собой небольшую квадратную коробку, как и остальная часть Винтерленда, судя по тому, что Натали видела сквозь замёрзшие очки по пути в городок.
– Садись, – сказала доктор Бурова, когда занялась чайником.
Комната была крохотной, места хватало для небольшой стойки, на которой стояли микроволновая печь, кофеварка и электрический чайник. Рядом стоял маленький столик с двумя стульями. Серый ковёр был чистым, и всё помещение пахло антисептиком. Запах был знакомым, и это почти успокаивало. Не всё здесь было чужим.
Большую часть своей карьеры Натали провела в одной из крупнейших больниц Сан-Диего, но запах кабинета врача скорее напоминал ей об учёбе. Её ординатурой была частная практика, где врач оказался полным придурком. Вот почему было ошибкой вступить в отношения со своим боссом. Врач, который любит проводить свободное время, бродя по пляжу в бикини, которые носили туристы, вряд ли станет хорошим мужем. Оглядываясь назад, Натали понимала, что обманывала себя, думая, что её роман с Маршаллом был чем-то большим. Это горький урок для молодой женщины, и она приняла его близко к сердцу.
Натали покачала головой, сосредоточившись на настоящем. Она оставила позади Сан-Диего и прошлое. Сейчас она оказалась здесь не просто так. Это не имело никакого отношения к работе медсестры, а было связано с её бабушкой.
– Как прошёл полет из Анкориджа? По крайней мере, старина Берл был милым?
Натали рассмеялась.
– Старина Берл? Это фамилия пилота? Он так и не представился. Он просто что-то буркнул мне и исчез, как только мы приземлились в Пойнт-Хоуп.
– Не обижайся. Я знаю его очень давно, и он так себя ведёт со всеми. Я могу сказать тебе, что он всегда был таким. Грубым. Даже когда был молодым.
«Она ведь даже не пытается притворяться, не так ли?»
– Вы ведь доктор Бурова, верно?
Доктор прищёлкнула языком, наливая горячую воду в две кружки. Аромат чая «Эрл Грей» ударил ей в нос, и Натали не могла дождаться, чтобы сделать глоток этой кипящей, ароматной жидкости. Это избавило бы её от холода, пустившего корни в её костях.
– Я ведь даже не представилась, не так ли? – рассмеялась женщина. – Я так привыкла к тому, что люди меня просто знают, что иногда забываю, что бывает иначе. Да, я доктор Бурова, но, пожалуйста, зови меня Катей. Я здесь не сторонник формальностей.
– О, хорошо. Ну, спасибо за чай Катя.
Называть Катю по имени было как-то неловко для Натали. Даже когда они с Маршаллом жили вместе, он настоял, чтобы Натали называла его на работе доктором. Она понимала почему: он получал удовольствие от того, что мог показать свою власть. Он имел власть над ней из-за своего звания. Другой красный флаг, который она проигнорировала, потому что была молода и легко управляема.
Натали сказала себе, что, став врачом, она никогда не будет вести себя высокомерно. Может быть, это первый урок, который преподала ей доктор Бурова.
Не то чтобы Натали когда-нибудь станет настоящим врачом. Это была мечта, но болезнь Бабули не помешала ей получить степень медсестры. Хотя это и требовало больших усилий, но всё же нужно было меньше времени, и она могла потратить своё свободное время на уход за больной бабушкой.
Не то чтобы Дедуля мог чем-то помочь. По мере того как её здоровье стало ухудшаться, Бабуля стала всё чаще и чаще рассказывать о своём пребывании на Аляске, и это стало яблоком раздора между ними. Натали знала, что это ревность. Дедуле не нравилось, что Бабуля была с другим мужчиной до того, как переехала в Калифорнию. Он был гордым мужчиной, и хотел быть единственной великой любовью в её жизни. Но правда была в том, что большая часть сердца Бабули осталась на этой дикой Аляске. И мужчинами, которые предлагались ею.
Оборотни.
В более спокойные минуты Бабуля клялась Натали, что у неё было два любовника и, что оба они обладали такой мощью, что могли превращаться в волков. Конечно, это звучало безумно. И, может быть, глупо было верить словам женщины, которая находилась во власти слабоумия, но Бабуля не в первый раз говорила о мужчинах, которые способны стать животными.
В детстве Натали любила слушать рассказы об оборотнях, с которыми Бабуля столкнулась на Аляске. Все они считались сказками, пока Натали не повзрослела. Потом Бабуля заболела, и всё притворство, что это были фантазии, растаяло.
Всё это было по-настоящему.
Легенды, которые она напевала для маленькой девочки, превратились в нечто гораздо более волнительное. Что-то, что всегда заставляло Дедулю покидать комнату.
Она знала двух мужчин, которые могли стать животными.
Она отдала им себя.
Оборотням Винтерленда.
Тогда сказки обрели совершенно новый смысл. Возможно, у этих историй не было счастливого конца, но та струна, которую они задели в ней, была неоспорима. Даже в старости она дрожала от желания при воспоминании об этом. Этого было достаточно, чтобы мужчина, которого она любила всю свою жизнь, чуть не свихнулся от ревности.
Это было настолько реально, что после смерти Бабули, это стало для Натали навязчивой идеей. Она должна была убедиться, что Бабуля действительно не сошла с ума, ради дедушки и себя.
Если Натали сможет доказать, что её бабушка не страдала слабоумием, то это может означать, что и самой Натали это не грозит.
Болезнь, которая опустошила последние годы жизни Бабули, вполне могла дремать у Натали в крови. Не то чтобы можно с уверенностью сказать, что слабоумие передаётся из поколения в поколения, но такая вероятность не давала ей покоя. Если бы только она могла убедиться, что даже некоторые из слов Бабули – даже самые фантастические – имели под собой факты, это давало бы крупицу надежды. Чтобы ни случилось здесь, это лучше, чем остаться в Калифорнии и жить под гнётом беды. Дедуля до сих пор отказывался разговаривать с ней, потому что она верила Бабуле. Дедуля остался единственной её семьёй, и мысль о том, что она в конце концов поверила Бабуле, стала важной причиной для ссоры.
– А откуда ты приехала? – спросила Катя, устраиваясь на стуле напротив.
Голос пожилой женщины вывел Натали из задумчивости, и она с удивлением обнаружила, что не одна. Как было всегда, когда она думала о своих бабушке и дедушке, она глубоко погружалась в свои мысли.
– Калифорния.
Катя засмеялась.
– Чёрт. Ты, должно быть, в каком-то культурном шоке. Где в Калифорнии?
– Сан-Диего. Так что да. Это немного шокирует организм.
– Это пройдёт обещаю. Итак, кто из наших трёх вице-мэров имел удовольствие привезти тебя в Винтерленд?
– Сойер, – ответила Натали. – Хотя, должна признаться мне любопытно. Зачем городу три мэра?
Катя ухмыльнулась.
– Ну так уж заведено в этом странном местечке. Видишь ли, давным-давно город был основан тремя людьми. Вернее, тремя друзьями. Они вместе управляли городом, а потом эта должность передавалась из поколения в поколение.
– Значит, трёх мэров выбирают не горожане?
– Не так, как в других местах, нет. Должности здесь передаются по наследству, передаются из поколения в поколение по семейной линии. Детей воспитывали и готовили, чтобы они заботились о городе.
– Это больше похоже на тримонархию, не так ли?
Катя засмеялась
– Полагаю, ты права. Хотя, пожалуйста, не говори им, что ты видишь в них, членов королевской семьи. Они этого не забудут.
– Королевское трио, – задумчиво произнесла Натали. Ей было интересно, стоят ли волки, которые были с её бабушкой в очереди на трон Витерленда. – На самом деле я встречалась только с Сойером. А остальные двое похожи на него?
Катя фыркнула в свой чай.
– Тогда давай ты сама будешь судить об этом дорогая.
Звук колокольчика эхом разнёсся по маленькому зданию, и Натали невольно вздрогнула. Словно повинуясь инстинкту, она поднялась.
– О, нет. Останься. Это не пациент.
Она улыбнулась в чашку с чаем.
– Док, – раздался ровный мужской голос.
Вообще-то, Натали не была помешанной на сексе женщиной, но от одного голоса этого мужчины её бросило в дрожь. Она винила в этом тот факт, что входная дверь была открыта, впуская сильный порыв ветра, который она с радостью оставила снаружи. По крайней мере, так она себе говорила. Её кожа покрылась мурашками, и даже соски затвердели. Они покалывали и натянули ткань её лифчика, чего не было, когда она только вышла из самолёта.
Возможно, она просто слишком нервничала, чтобы заметить это. Но тупой жар между ног опроверг эти рассуждения. Лучше оставить это на потом.
– Мы здесь, Такер.
От тяжёлой поступи человека, который бодро шагал, у неё пересохло в горле. Почему она так нервничает?
– Док, – повторил мужчина, заставляя соски Натали напрячься ещё сильнее.
Когда он вошёл в комнату, и она увидела его, по её спине пробежал электрический разряд. Его глаза встретились с её.
– Натали.
От того, как он произнёс её имя у неё перехватило дыхание.
Натали никогда в жизни не видела такого красивого и мужественного мужчины. У неё чуть не подогнулись колени при виде его, а влажная дрожь в её потаённых местах была явной. Стараясь не быть слишком заметной, она впитывала его.
Он был высок, выше шести футов (прим. пер. – 183 см). Плечи у него были широкие и могучие. У него была точёная челюсть, что Натали почувствовала шокирующее желание лизнуть. Его глаза сверкали, как горящие драгоценные камни. Его ноздри раздулись, как будто он учуял что-то плохое. Натали была подавлена.
От неё, должно быть, отвратительно пахло после почти двадцати часов путешествия. Ей было всё равно, когда она прижималась к Сойеру или пила чай с Катей. Но одна секунда рядом с этим мужчиной, и ей отчаянно захотелось понюхать свои подмышки, чтобы убедиться, не воняет ли от неё, как от старой спортивной одежды.
– Привет. Да. Я, Натали, – сказала она, чувствуя, как дрожат её ноги.
– Такер, – вздохнула Катя, – перестань пялиться. Ты пугаешь бедную девушку.
Он что-то пробормотал, чего она не расслышала, но Катя закатила глаза к небу. Что происходит?
– Я только что познакомилась со своим новым сотрудником. Я уверена, что мы отлично поладим не так ли, Нат?
Натали кивнула.
– Ага, – это слово прозвучало как карканье.
– Как насчёт того, чтобы позволить Такеру показать тебе квартиру? Увидимся здесь завтра, ранним и ясным утром. – Катя закатила глаза. – Ну не совсем ясным из-за маленького солнца, но ты понимаешь, что я имею в виду. Смена начинается в восемь.
Она отмахнулась.
Натали не могла пошевелиться. Она была прикована к полу взглядом Такера. Его ноздри всё ещё раздувались, а глаза сверлили, словно он хотел проглотить её одним восхитительным глотком. Или убить. Она не была уверена, что именно.
Это всё казалось нереальным. Ведь это был именно тот человек, которому она написала по электронной почте о работе. Она слышала его голос по телефону, и он не производил такого эффекта. Тогда ей показалось странным, что мэр проводит собеседование медицинского работника, но теперь увидев этого человека, она всё поняла. Он владел энергией и силой – как королевская особа. Как ему удалось разделить эту должность с двумя другими мужчинами, особенно с таким, как Сойер, который казался легкомысленным и беспечным, было выше её понимания.
– Пойдём, – проговорил он, поворачиваясь.
– Иди, – подмигнула ей Катя. – Не заставляй ворчливую королевскую особу ждать.
– Слышал, – донёсся от входа ответ Такера.
Катя снова закатила глаза.
– Не позволяй его грубому поведению одурачить тебя, – проинструктировала она Натали, да таким тихим голосом, что ей пришлось напрячься, чтобы расслышать. – Он хороший человек и заботиться об этом городке больше, чем кто-либо. Если бы он так не старался, ничего не было бы. Он просто очень смущается, когда дело доходит до общения с людьми из… – Катя зажала рот. – Ну, с посторонними. Он будет тепло к тебе относится. Я гарантирую это.
Натали сделала глубокий успокаивающий вдох, впервые с тех пор, как она села в самолёт в Сан-Диего, уверенная, что совершила ужасную ошибку.
Глава 4
Такер
«Это должно быть гребанная шутка».
Этого просто не должно было случится. Он не потерпит этого. Все это похоже на какую-то жестокую игру, и он смутно подозревал, что Катя с его вице-мэрами что-то придумала, чтобы отомстить ему. Это было единственное объяснение, которое он мог себе позволить.
Ни за что на свете новая медсестра не может быть его парой.
Единственная причина, по которой эта женщина вообще находится здесь, заключалась в тщетной надежде, что она сможет успокоить Сойера. Но впервые вдохнув ее запах, он почувствовал, что ему грозит опасность, что это может быть нечто, что он не сможет контролировать.
У него не было пары. Ему не нужна была пара.
Больше всего на свете он хотел, чтобы в Винтерленде снова стало безопасно. Однако, когда он вышел в вечный полумрак неба Аляски, Такер почувствовал новый вид опасности. Как будто что-то могло появиться из темноты и схватить ее. Безопасность в его городе внезапно обрела новый неожиданный личный смысл.
Встряхнувшись, он сделал все возможное, чтобы развеять эти чувства. На кону стояло нечто большее, чем просто он и какая-то женщина.
Такер хотел, чтобы убежище оборотней вернуло себе былую славу. Как, черт возьми, он мог это сделать, если все перевернулось из-за проклятой женщины?
Глубоко в его сознании, его волк зарычал низко и свирепо. Но животное не могло заставить его чувствовать то, что Такер не хотел чувствовать.
«Я думал, что совершенно ясно выразился», – сказал он зверю. – «Мы не должны искать себе пару. Никогда».
«Ты не можешь выбирать», – зарычал в ответ его волк. – «Это не желание. Это необходимость. Ты это знаешь. Бурова знает. Скоро все узнают. Натали – наша».
Такер сжал кулаки и фыркнул как раз в тот момент, когда Натали завернула за угол. Она остановилась, когда увидела его, ее красные щеки стали темнее от румянца, который заставил его колени подогнуться. Глупая реакция для взрослого мужчины. Из глубины его горла вырвалось низкое рычание.
– Пошли, – рявкнул он.
Натали кивнула и наклонилась, чтобы взять пару ярко-розовых зимних штанов. Они выглядели нелепо и были не такими теплыми, как должны были быть. Разве она не читала его письмо, где говорилось о том, что нужно купить одежду, чтобы ездить на снегоходе? Он обсудит это с ней, как только они окажутся у нее дома.
Он ни за что не стал бы отчитывать ее перед Катей. Пожилая женщина наверняка сделает ему замечание, и насколько он знал, она скажет, что он не может так разговаривать с парой.
Такер фыркнул.
Если кто-то когда-нибудь и скажет Натали, что она его пара, то это будет он, и то только в том случае, если он решит ей все рассказать. Скорее всего, нет. Конечно, это будет немного больно, но у него не было времени переключать свое внимание с Винтерленда на медсестру из Калифорнии, которая приехала сюда только ради какого-то приключения. Очень скоро она увидит, как трудно здесь жить, и уедет.
Такеру нужно было, чтобы все его мысли были сосредоточены только на одном: на исчезновениях.
В таком малонаселенном месте, как этот район земли, любое исчезновение ощущалось очень сильно. Только об этом и говорили в барах и немногих общественных местах, где собирались люди. Тайный шепот, который затихал всякий раз, когда появлялся один из мэров. Такер заметил эти осуждающие взгляды и не мог обвинять их.
Его обязанностью было все исправить.
– Я чем-то огорчила тебя? – спросила Натали, скрестив руки на своей восхитительной груди.
Какого хрена? На ней был толстый свитер. Как, черт возьми, он мог посчитать ее изгибы привлекательными, когда едва мог их разглядеть?
«Она наша. Возьми ее».
Такер проигнорировал свое животное.
– Ты ничего не сделала, что могло огорчить меня. Просто мне нужно кое-куда сходить. И сделать.
– Хорошо. Тогда иди и сделай. Я сама смогу найти дорогу.
Такер разразился глубоким смехом, заставив медсестру подпрыгнуть, ее лицо еще больше покраснело, и он хотел запечатлеть его в памяти.
– Ты действительно думаешь, что просто вот так можешь выйти туда и дойти до своего дома? – он окинул ее критическим взглядом, оценивая женщину, из-за которой вопил его зверь. – Ты ведь шутишь, правда?
Когда она сузила глаза и сжала губы в тонкую линию, он продолжил:
– Ты интересовалась какая здесь погода?
– Немного, – ответила она напряженным, осторожным голосом. – Но очевидно, что ты считаешь, что я не в состоянии дойти пешком до своего нового дома. Ты ведь пришел, чтобы встретиться со мной. Ну вот встретились. И теперь, очевидно, у тебя есть дела поважнее. Это единственное объяснение, почему ты так груб.
Когда Такер низко зарычал, на этот раз она услышала. Одна из ее бровей поднялась от удивления. Обычно этого звука было достаточно, чтобы заставить окружающих вздрогнуть и прислушаться к его приказам.
– Одевай куртку, – быстро сказал он. – Я отвезу тебя домой.
Не удостоив ее еще одним взглядом, он вышел, хлопнув за собой дверью. Уже второй раз за последние тридцать минут он хлопал дверью.
У него было дерьмовое настроение, и ему нужно было на долгую пробежку, чтобы очистить голову. Как бы привлекательна Натали не была, но нет никакого разумного объяснения тому, что кто-то так плохо подготовленный к выживанию, могла быть его парой.
«Привлекательная? Нет, даже больше. Великолепная».
«Нет», – он сделал все возможное, чтобы заставить зверя внутри себя замолчать.
«Тогда беги. Истекай кровью из-за сомнений. Она будет с нами, когда мы остановимся».
Такер запрыгнул на снегоход хватая ртом воздух, чтобы избавиться от запаха Натали. От нее пахло солнцем. Что это за чушь? Женщина, которая собирается жить здесь, не должна пахнуть солнцем. Солнце даже не пахло. Он просто потерял рассудок. Его взгляд метнулся к двери кабинета доктора, пока терпеливо ждал, когда выйдет медсестра.
«У нее есть имя. Натали. Произнеси его», – его волку не откажешь. Его темный голос был полон тайн. Как будто животное уже решило, что между ним и Натали что-то произойдет.
«Натали», – Такера очень удивило, что он пробормотал это слово.
– Черт, – сказал он, словно пытаясь избавиться от этого имени. Он не думал, что произнес это вслух, пока за Натали не захлопнулась дверь.
– Все в порядке? – спросила она, медленно спускаясь по ступенькам.
– Да.
Натали скрестила руки на груди, спрятав брови под вязаной шапочкой.
– Я не думаю, что хочу ехать с тобой на твоем снегоходе, если ты и дальше будешь продолжать в том же духе. Когда мы разговаривали по телефону, все было по-другому.
«Я не знал, когда разговаривал по телефону. Как я мог?»
Пока он боролся с собой, она продолжила:
– Если ты жалеешь, что нанял меня, прекрасно. Но, что я могу сказать, поскольку у меня еще даже не было возможности продемонстрировать свои навыки, кажется довольно несправедливо относится ко мне таким образом. И если так все и будет, то мне незачем здесь оставаться.
Такер моргнул, глядя на нее, у него от шока отвисла челюсть, в то время как смех его волка звенел в ушах.
«Она тебе показала».
– Нет ответа? – спросила Натали. – Может, попросить Сойера отвезти меня обратно в Пойнт-Хоуп? Может быть, ты хочешь разорвать со мной контакт и нанять кого-то, кто тебе больше понравится. То немногое, что я пережила из-за погоды, почти заставляет меня сожалеть о том, что я вообще покинула Сан-Диего.
– Садись на снегоход, – произнес Такер тихо дрожащим голосом, на грани терпения.
– Нет.
Она с вызовом посмотрела на него своими карими глазами, подталкивая его.
К черту, если он этого не сделает. Никогда, ни разу за все время его пребывания на посту вице-мэра Винтерленда никто не отказывался выполнять его приказы. Это было раздражающе и затруднительно. С этим было бы легче справиться, если бы Катя не стояла в дверях и не наблюдала за происходящим.
Пожилая женщина знала его с тех пор, как он был детенышем, и, судя по тому, как она смотрела на него, она была недовольна тем, как он себя вел с медсестрой. Пусть Катя и не была главной в городе, но Винтерленд нуждался в ней. Если Такер отправит медсестру, есть все шансы, что Катя тоже решит уйти. Тогда, что они будут делать?
Посреди замерзшей тундры Аляски без врача.
Он облизнул губы, зная, что влага только привлечет холод и от этого лопнет нежная кожа. Он спрыгнул со снегохода с глубоким вздохом, вырвавшимся из самых его глубин. Он медленно направился к Натали.
– Прошу прощения, – сказал он как можно тише.
Холодный ветер унес эти слова прочь, и он надеялся, что этого было достаточно.
– Что? – сказала Натали, выглядя настолько удивленной, услышав эти слова, насколько ему было трудно их произнести. Он стиснул зубы.
– Я прошу прощение за свое поведение. Я не особо общительный. У меня много забот, и мне нужно, чтобы ты благополучно добралась до своей квартиры.
– Благополучно?
И снова на ее лице отразилось что-то хитрое, и Такер чуть не пнул себя за то, что выдал немного информации, которую надеялся держать в секрете чуть дольше.
– Потому что холодно.
Натали не ответила, но еще крепче скрестила руки под тем, что должно быть упругим бюстом. Эффект был испорчен ее пышной зимней одеждой, но он не собирался указывать на это. Почему она не отвечает ему?
«Потому что твоих извинений было недостаточно. Скажи ей, почему ты ведешь себя как придурок».
Он не мог. Не стал бы.
Одно дело позволить людям поселиться здесь, но оборотни Винтерленда не раскрывали свою истинную природу, пока не становилось ясно, что новичку можно доверять. Даже если они решили остаться. Он не собирался говорить хорошенькой медсестре, что она его пара, потому что это означало, что нужно объяснять природу людей, среди которых она жила. И на что они были способны.
Эта мрачная мысль напомнила ему о еще большей опасности, висящей в воздухе. Как бы ему не нравилась мысль отпугнуть ее, но, возможно, самое подходящее – посадить ее на свой снегоход.
– Послушай, здесь пропадают люди. И сегодня, тоже кто-то пропал, а я пытаюсь разобраться с этим.
Натали резко выдохнула. Ее рука в перчатке взлетела ко рту, глаза широко раскрылись от шока.
– Кто-то пропал?
– Да. И он не первый.
– В этом месте? Здесь? Как они смогут выжить?
– Я не знаю, – лучше сказать это, чем правду. Не мог.
– Я могу что-нибудь сделать? Присоединиться к поискам? Когда этого человека найдут, ему обязательно понадобится медицинская помощь. Поэтому было так важно, чтобы я приехала?
Он нахмурился, услышав ее слова. Он поделился с ней информацией в надежде, что сможет отвести ее домой. Такер действительно думал, что это оправдает его поведение, и позволит заняться неотложными делами.
Чего он не ожидал, так это того, что его пара проявит такой интерес. В конце концов, она только что приземлилась. Ее реакция застала его врасплох. Несмотря на холод и то, что она только что приехала в Винтерленд, она уже беспокоилась за ее обитателей.
Для него это кое-что значило.
– Я действительно могу помочь, – промолвила она. – Сейчас, если понадобиться.
Она было медсестрой, так что, конечно, заботилась о благополучии другого человека, но не ожидал этого. Он еще больше заинтересовался ей, когда она настояла присоединиться к поискам. Натали прекрасно вписалась бы в жизнь Винтерленда, если она действительно доброжелательная женщина.
«Видишь? Она уже чувствует это. Зов нашего народа. Храбрая. Идеальная пара для альфы. Не отрицай это».
– В этом нет необходимости. У нас там полно людей, и док скоро присоединиться к поискам. Кроме того, этот человек пропал в Силвербэке. Это шахтерский городок в часе езды отсюда. У тебя и так был долгий день. Я лучше отвезу тебя домой, чтобы ты отдохнула. Если мы найдем пропавшего, Катя будет рядом. Тебе нужен сон и теплая еда, пока ты привыкнешь к климату.
– Но…
– Нет. Я настаиваю, – грубо перебил он ее. Такер только мог надеяться, что это не даст обратный эффект. Ему нужно было вытащить ее с холода. Он слышал, как замедляется ее сердцебиение от воздействия холодного воздуха и ветра.
– Я действительно думаю, что будет лучше, если я смогу помочь.
– Непременно, – заверил он ее. – Но не в день твоего прибытия. Ты ведь устала. Я Такер, один из мэров Винтерленда. Пожалуйста, позволь мне отвести тебя домой.
Он протянул руку в перчатке. Натали посмотрела на протянутую руку, затем снова на его лицо, и в замешательстве нахмурила брови.
– Натали, – наконец сказала она, пожимая ему руку сквозь толстую перчатку.
Как жаль, что в первый раз, когда он коснулся своей пары, сделал это в перчатках.
«Ты скоро почувствуешь ее кожу», – прорычал волк внутри него. – «Попробуешь». На мгновение показалось, что он сжимает ее руку, это его волчье «я» послало ему образы в сознание.
– Пошли, – он повернулся и направился к снегоходу. – Давай уедем с холода.
– Я даже представить себе не могу, какая температура будет зимой.
Он невольно усмехнулся.
– Нам нужно будет достать тебе снаряжение получше, это точно.
Она посмотрела на свою одежду.
– Серьезно? Это лучшее, что я смогла найти.
– В Калифорнии, – подчеркнул он. – Это не подойдет. Я принесу тебе что-нибудь.
– О. В этом нет необходимости.
– Залезай, – сказал он, больше не желая спорить.
Он наклонился вперед на своем снегоходе и натянул шлем на голову, жестом приглашая ее сесть позади него.
Натали была его парой. Как он переживет всю эту историю со спариванием еще оставалось неясным. Но, тем не менее, пока она в Винтерленде, он нес за нее ответственность, и он не позволит ей разгуливать в такой одежде. Он позаботиться о ней, нравиться ей это или нет.
Нравится ему это или нет.
***
Невольно Такер выбрал красивый маршрут к маленькому домику, где должна была остановиться Натали. Как только она оказалась рядом с ним, ему захотелось продлить эту близость как можно дольше, хотя прошло самое большое минут десять.
Он нашел миллион оправданий, почему он поехал более длинным путем. Он сказал своему волку, что это было для того, чтобы показать ей окрестности, убедиться, что она знает, где все находится.
Но, на самом деле, это было потому, что его пара сидела позади него на снегоходе. Ее ноги обхватили его, и он мог чувствовать тепло даже через толстую одежду.
Хорошо, что они не сидели верхом на мотоцикле. И можно было спрятать его выпуклость спереди в его штанах, которую трудно было бы объяснить. Особенно учитывая то, как началась их встреча.
Не то чтобы он не был тверд сейчас. Чувствовал это. Настойчивость животного заставила пульсировать еще сильнее.
Нет. Ничто не сможет заставить его признать, что одно то, что Натали сидела позади него, делало его достаточно твердым, чтобы сломать лед. Его волк будет единственным, кто знает правду, и, если это животное кому-нибудь, когда-нибудь расскажет, Такер сам его задушит.
Они ехали по главной улице, дорога была широкой и проходила мимо заведений Винтерленда. Небольшой универсальный магазин, книжный магазин, который одновременно был кафе, закусочной и парикмахерской. Дальше по дороге гриль-бар «Спигот» был, можно сказать, одним из самых больших зданий. Но самым большим зданием в Винтерленде был общественный центр, где горожане встречались по крайней мере один раз в неделю, и где Такер проводил большую часть своего времени. Не многие знали, что у него была там раскладушка.
Как правило, Такер почти не спал. Не то, чтобы он не уставал. Он часто изматывался от волнения за свой народ и Винтерленд.
«Ты бы так не уставал, если бы у тебя была пара. Она разделила бы с тобой нагрузку. Облегчала твое бремя по ночам. Ты слишком устал, чтобы бодрствовать».
Такер не знал, правда ли это. Очевидно, что, если бы у него была пара, его жизнь стала бы еще сложнее. Ему придется делить свое время между своими людьми и парой. И боже упаси, черт возьми, чтобы у него появились щенки.
