Текст книги "Ласковый зверь (СИ)"

Автор книги: Милана Максимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Глава 8

Наступил новый день, но в моей голове лишь крутится история, о которой мне поведала тетушка Ада. Как такое могло случится между ними? Отец я уверена до сих пор не знает, что Ада оттолкнула его из-за того, что не может иметь детей. А что было бы если она все же решилась и рассказала настоящую причину своего отказа?

Мой отец очень благородный человек и думаю, что он из-за этого бы никогда не отказался от возлюбленной. Но, тогда бы не родилась я…

А еще их отношения с мамой, они ведь любят друг друга и столько вместе пережили. Помню, как отец уходил на войну и каждую ночь до самого утра мама молилась за него, кажется она в те полгода вообще не спала. Ада оттолкнула его, отказалась от их любви, чтобы он смог найти свое счастье с моей мамой, и я абсолютно уверена, что он по-настоящему любит ее и не жалеет.

Как же все это сложно…

Я иду и смотрю только себе под ноги на зеленый ковер сотканный из мелкого клевера. Ноги сами приводят меня к больным животным. Утром мы с тетушкой уже проводили обход и поэтому сложно сказать, что привело меня сюда снова.

Еще раз подожду к каждому пациенту и действительно могу сказать, что животным становится гораздо лучше, думаю в скором времени эти клетки, опустеют, чтобы принять новых больных. Мой лев лежит так же не подвижно, я так сильно расстроена, что мне срочно нужно что-то делать, чем-то занять себя, чтобы отвлечься.

– Мой великий зверь, это снова я, прости, если надоедаю, но я не смогу уйти, пока ты об этом хоть как-то мне не намекнёшь. К примеру, когда я своими ласками уже надоедаю тетушкиному котику Фору, он сначала шипит, а потом изворачивается чтобы спрыгнуть вниз и в последний момент побега обязательно пытается меня цапнуть. Если конечно же укусишь ты, то вероятно сразу проглотишь, поэтому можешь просто мотнуть головой.

Подхожу ближе и присев рядом запускаю пальцы с гладкую шелковистую гриву, начинаю перебирать ее в пальцах, буквально млея от этого действия. Оно успокаивает и расслабляет, тепло большого зверя, его дыхание стали для меня настолько привычными, что я готова забрать его с собой обратно домой.

Думать о том, что летние дни так спешно бегут совсем не хочется. Мне нравится здесь, я так привязалась к Аде, животным, мне стал привычен наш распорядок дня. Я не чувствую себя больше бесполезной изнеженной аристократкой, я могу все своими руками, носить воду в вёдрах, убирать у животных, готовить кашу для них и даже лечить.

Аккуратно дотрагиваюсь до уха и лев дергает им, словно сбрасывая мое прикосновение.

– Ого, вот это прогресс! Хорошо, поняла, ушки не трогаю, – радостно сообщаю я льву, неужели у меня все же получится расшевелить эту глыбу.

– Вчера я обещала тебе массаж, а в аристократических кругах принято любой ценой выполнять обещания. Думаю, я погорячилась и скорее всего ты, точно будешь недоволен, но отступить я не могу. И потом ты совсем не двигаешься, сколько ты уже так лежишь? Лапы и другие мышцы обязательно должны работать, я читала это необходимо чтобы не было пролежней. Поэтому прошу потерпи меня, пожалуйста, – я заглянула в закрытые глаза льва, он не реагировать.

– Что ж, тогда начнем! – засучив рукава платья, я растерла ладони между собой и начала аккуратно прикасаться к задним лапам, нащупала кость и нажимая чуть сильнее вокруг нее надавливала на расслабленные мышцы, постепенно замечая, как они твердеют под моими руками.

А потом уже войдя в раж больше не аккуратничала, а мяла и растирала большое львиное тело, спину, шею, чесала за ушком. Сама не заметила, как в какой-то момент взяла и просто перелезла через него вместо того, чтобы встать и отойти, но печальный зверь не реагировал, поэтому я решила, что ничего страшного не случилось. Я настолько увлеклась массажем широкой спины сидя прямо на нем, что не заметила две пары внимательных глаз, заставших меня в позе львиной наездницы.

– Ой, – все что я успела сказать, медленно сползая со льва и поправляя подол платья.

– Милая? – вопросительно спросила тетушка, ожидая подробностей от меня самой.

– Она, наверное, просто искала на нем блох, – рассмеялся рядом, стоящий с Адой долговязый босой парень в дырявой соломенной шляпе. Он был чумазый, худой и длинный, как канат, безразмерная рубаха на нем болталась, как парус и тоже кое-где была в дырках. Черные густые волосы, торчали в разные стороны и на лице была самая наглая улыбка.

– Кто ты такой? И как смеешь так говорить о моем пациенте? – я тут же подскочила к нему ближе и пристав на носочки грозно посмотрела в глаза. – И вообще, ты хоть знаешь, кто я такая? Как смеешь так обращаться ко мне? – я буквально кипела, пока наглец продолжал улыбаться.

– Ты грязная девчонка, ищущая блох у этой зверины, – и тупица опять засмеялся.

– Так, прекратите дети, хватит, – между нами кое-как просочилась тетушка Ада чтобы остановить перепалку, но моего словарного запаса хватило бы еще на долги часы выяснения отношений. Хотя почему я вообще должна тратить на него свое время! Не о чем с ним разговаривать! – Это Ганс, он временный работник, здесь в деревне у одной пожилой пары, но дел у них там немного, поэтому он вызвался помогать и нам за скромную плату.

– Значит ты все-таки решилась раскошелится на него? – я окинула строгим взглядом этого наглого оборванца и не поняла, почему из всех возможных претендентов она выбрала именно его. Наверное, она просто слишком жалостливая.

– Да, милая, с ним нам будет проще ухаживать за животными. А еще он оказывается твой ровесник, уверена, вы подружитесь, – сказала тетушка очень мило улыбаясь.

– Только если он будет обращаться ко мне мисс Лианела Винтер, – я скрестила руки на груди и не была готова на меньшее.

– Если только повелительница блох! – заржал как конь, этот неприятный парень с таким же именем.

– Смеяться над своими же шутками, высшая степень глупости! И потом у льва нет блох, да он вообще чище тебя будет! Я сама личного его мыла!

– А меня помоешь? – заявил наглец, даже не стесняясь присутствия тетушки, захотелось подпрыгнуть от отвесить ему звонкую пощечину! Да, как он смеет! Со мной в жизни, так никто не обращался!

– Ганс, сделай пожалуйста, так, чтобы я не пожелала о своем решения взять тебя на работу, – строго сказала Ада, такой серьезной я видела ее впервые! Она заступилась за меня и это было очень приятно! Захотелось показать язык этому Гансу в знак моей победы, но тот кажется успел одуматься.

– Простите хозяйка, такого больше не повторится. – он поправил волосы рукой, как будто бы это что-то меняло и поклонился. Вот же хитрый притворщик!

– Я очень на это надеюсь. А теперь не будем здесь больше шуметь и пойдем в дом пить чай. Я расскажу тебе Ганс чем предстоит заниматься, а Лианела покажет позже поместье.

Тетушка взяла меня под руку и повела к выходу, а я бросила взгляд на льва и подумала, хорошо, что он не понимает слов.

Глава 9

Ранее утро. Поместье еще дремлет, а я уже нет, просто лежу в кровати и вдыхаю свежий аромат травы и цветов, доносящийся из сада через открытое окно. Оказывается, в мою подушку тетушка тоже вшила какие-то чудесные травки, и они-то помогают так крепко и сладко спать. Хочется забрать с собой в родовой особняк подушку и еще маленький кусочек этого Мира.

Тетушка уже на ногах и только слышны ее негромкие шаги, доносящиеся из-за двери, а пару мгновений спустя аромат цветов заглушает сладкий сливочный вкус только что сваренной рисовой каши. Голод тут же дает о себе знать, и я потянувшись встаю с кровати.

Раньше причесываться и одеваться по утрам помогала мне нянюшка, а в особых случаях и еще несколько слуг, но здесь не нужно быть при полном параде. Сложную прическу мне самой себе не сделать, да и не к чему она. Здесь нет праздничных балов и мероприятий, здесь сама жизнь один сплошной праздник для которого не нужен повод.

Расчесав гребешком длинные белые волосы и уже прилично отросшую челку заплетаю косу и надев платье иду на кухню. Ада уже стоит в строгом платье, шляпке и держит в руках сумочку.

– Доброе утро, тетушка. Куда вы так рано собрались? – отодвигаю стул и сажусь за стол, на котором меня уже ждет тарелка с кашей и кусочком подтаявшего сливочного масла, а в чашке травяной сбор, который конечно же собирала Ада.

– Доброе утро, милая, мне нужно в город за продуктами и еще в аптекарскую лавку пополнить свои запасы. Со мной пойдет Ганс и поможет донести сумки. Ничего если ты побудешь до вечера одна? – спрашивает тетушка и отпивает на ходу чай.

– Конечно, все нормально, не волнуйтесь за меня.

– Спасибо, милая, я уже успела сделать утренний обход, покормила животных и подоила корову и козу, – она что-то еще пытается вспомнить, пока я наслаждаюсь кашей, – Единственное, хочу попросить тебе освежить воду ближе к полудню у животных, справишься?

– Да, я все сделаю, не спешите возвращаться. – она выходит в коридор, а я иду провожать ее.

Тетушка выходит в коридор и зашнуровывает невысокие кожаные ботиночки. Делает шаг в сторону к двери, а потом разворачивает и подойдя ко мне целует в лоб. Это так неожиданно, но очень приятно, мы стали с ней гораздо ближе, после того, как она все рассказала.

Ада открывает дверь, а там на пороге ее уже ждет этот гнусный Ганс. Он в той же одежде, что и вчера и все с такой же улыбочкой.

– О, доброе утро, забыл, как вас там мисс, – он снимает дырявую соломенную шляпу и кривляясь кланяется. Если бы не тетушка, я бы швырнула в него тапочек плюнув на аристократические манеры, но решаю быть выше этого, поэтому, как только Ада выходит громко хлопаю дверью прямо перед его носом.

Они уходят, а я допиваю чай и повязав рабочий фартук выхожу в сад делать привычные дела. И вот я уже успела покачать на гамаке какаду, проверить на чердаке сову и покормить ее, попрыгать через вечно снующих под ногами кроликов. Сходить в домик к здоровым животным и как распорядилась тетушка поменять у них воду.

Белый старый конь в яблоках по кличке Вэлл, при виде меня громко заржал и требовал долго чесать ему загривок, думаю он так бы и не отпустил меня, если бы на этой случай у меня в кармане платья не лежала морковка, на которую и удалось переключить его внимание.

Наполнив в колодце ведра с чистой водой несу их к больным животным. Здесь, как всегда приятно пахнет сухим сеном. Открываю первую клетку чтобы налить воды лисице и замечаю, что она лежит в какой-то странной позе у дальней стенки, ее лапы неподвижные и словно обессиленные, а голова запрокинута, она высунула язык. Трогаю ее нос, и он сухой и горячий, как и сама лиса, от нее исходит неестественный жар.

В ужасе оставляю ее и захожу в соседнюю клетку к волку, который тоже лежит с открытым ртом и тяжело дышит, закатив глаза. Его нос горячий, у волка такой же сильный жар, он тихонько поскуливает и дергает лапами. Пытаюсь его погладить, чтобы немного успокоить, но потом понимаю, что от моих прикосновений ему становится только жарче.

Захожу в клетку к медведю и у него всё те же симптомы. Я выбегаю к молодняку и им совсем плохо, маленькие животные жалобно пищат и лежа на подстилке мечутся в разные стороны, пытаясь облегчить свое состояние. Мне становится так страшно, я ведь совсем одна, тетушка сказала, что будет только к вечеру, и что же делать…

Открываю самую последнюю клетку и мой лев тоже болен, только в отличие от остальных животных он болеет в привычной себе позе и не издает никаких звуков. Он горит от жара и нос его сухой и от этого даже черна кожа потрескалась.

– Ну вот и ты тоже… – я глажу его по горячему большому лбу и еле держусь от того, что не заплакать от бессилия.

Страх мешает мне думать, но что-то делать нужно и как можно быстрее. Выбегаю из конюшни в сторону дома, как только попадаю внутрь поднимаюсь на чердак и хватаю пока еще здоровую сову.

– Послушай меня внимательно, тетушка ушла в город, это недалеко. Ты же знаешь, как она выглядит. Сейчас я привяжу к твоей лапке записку о том, чтобы она срочно возвращалась, а ты лети и найди ее, умоляю, – привязываю ниточкой к лапе крошечную записочку, которую успела написать внизу и взяв полусонную сову на руки вытаскиваю ее в открытое окно и подбрасываю высоко вверх.

Сова ловит крыльями воздушные потоки и поначалу ведет себя неуклюже, а потом сделав несколько уверенных взмахов широкими крыльями набирает высоту и скрывает за макушками деревьев.

Спускаюсь вниз и мечусь по дому из угла в угол, не зная, что придумать. Может быть попробовать найти симптомы в энциклопедии, но сколько тогда я потрачу на этой время. А может быть пойти в комнату с лекарствами и там попробовать что-то найти, только вот бы знать, что…

Хочется схватится за голову и кричать, звать на помощь, но меня никто не услышит. Я в отчаянье! Сердце колотится, как бешеное, ладошки вспотели. А вдруг сова не найдет и мне быстрее будет самой побежать на поиски тетушки, но как оставить больных животных. С моей стороны – это будет очень легкомысленно.

Набрав дома побольше полотенец отношу их к больным животным, а потом иду к колодцу за холодной свежей водой. По очереди я делаю примочки на лоб каждому, пытаясь хотя бы таким образом сбить жар. Пробую поить водой больных, и они с радостью пьют, только вот малыши совсем слабые поэтому им приходится буквально по капле вливать воду в приоткрытые рты.

– Милая, я вернулась! Сова нашла меня! – это взмыленная тетушка прибежала ко мне, а следом за ней появился Ганс, она тут же опускается со мной рядом и ощупывает пульс горной козочки, открывает ее глаза и рот, чтобы осмотреть язык.

– Они все сразу, так неожиданно, заболели! Какое облегчение, что вы пришли, я так испугалась, – мой голос дрожит, я почему-то чувствую свою вину и еле держусь чтобы не заплакать.

– Это полевые мыши принесли эпидемию. Ничего у меня дома есть кажется все необходимое. Ты молодец, слышишь меня, – она подносит руку к моему лицу и вытирает с щеки слезинку, о которой я даже и не знала. – Ганс, пойдем со мной в дом, поможешь принести сюда все необходимые лекарства. – говорит она строго парню, а сама собирается с мыслями и сосредотачивается сильнее над предстоящим лечением хмуря брови, – А ты, милая, продолжай делать компрессы. Все будет хорошо, мы справимся.

Они уходят, а потом возвращаются с корзинами полными микстур и отваров. Ганс носит воду, а я переходя из клетки в клетку меняю горячие полотенца на прохладные. Тетушка дает каждому зверю сразу несколько препаратов, ждет, а потом повторяет снова. Жар не отступает и продолжает мучать и без того больных зверей, хуже всего болезнь переносят маленькие звери, силы покинули их и тетушка сказала, чтобы не наступило обезвоживание мы с Гансом пытались поить их по чуть-чуть.

Я не заметила, как наступила глубокая ночь, и теплый солнечный свет сменился на холодный лунный.

– Кажется мы победили, спасибо вам, дорогие, – говорит в какой-то момент тетушка, вытирая пот со лба, она еле держится на ногах, но буквально сияет от счастья, – жар отступил и дыхание зверей вернулось в норму, теперь им нужен только покой и сон, чтобы окончательно восстановить силы.

– Отличная новость! Тогда я домой, – говорит Ганс, который тоже весь день не ел и даже не присел, все время выполняя то мои поручения, то тетушкины.

– Спасибо, тебе. – она собирает вокруг себя пустые пузырьки, полотенца и складывает, а потом обращается ко мне, – Лиа, пойдем и мы отдыхать, уже очень поздно, но ранний подъем никто не отменял.

– Тетушка, вы идите, я не помню, когда последний раз заходила ко льву. Я только проверю его и сразу вернусь домой.

Беру оставшееся у меня полотенца и ведро и захожу в клетку со львом. Его лоб еще горячий, но уже не так сильно, как было вначале. Я не сажусь, а буквально заваливаюсь набок от усталости, но все равно продолжаю мочить полотенце и прикладывать ко лбу льва то и дело проверяя нос.

Потом мокрым полотенцем провожу по рту пытаясь передать ему хотя бы каплю живительной влаги. С каждым моим прикосновением жар спадает, а может быть мне просто хочется в это верить, потому что я плохо себя ощущаю. Глаза слипаются, а руки кажется стали чугунными и больше не принадлежат мне. Сон не приходит постепенно, он словно в один момент резко тушит свет в моем организме, и я теряю связь с реальностью.

Что-то происходит, но я не могу понять, что именно. Пытаюсь приоткрыть глаза, но выходит плохо, сил совсем нет. Моему телу неудобно, оно лежит на чем-то твердом, но где взять силы чтобы пошевелится.

Вдруг я чувствую под своим телом сильные руки, они берут меня и поднимают, а потом перекладывают на что-то мягкое. Видимо я совсем спятила, а может у меня жар.

Все что могу, это прищурится, но я зря делала это усилие, потому что до сих пор нахожусь во сне или бреду. Мне мерещится, что надо мной склонился сильный, большой мужчина с длинными белыми волосами по пояс, которые падают мне на лицо. У мужчины обнажен рельефный торс, о таком теле я только читала в очень пошлом любовном романе запрещенном в Империи. Видимо моя память слепила воедино все самые горячие картинки моего воображения, чтобы получился этот незнакомец.

Его близость такая запретная и такая волнительная, хорошо, что это не по-настоящему, а то я бы уже давно сгорела бы со стыда. Но стыда нет, потому что это сон и я продолжаю жадно рассматривать мужчину. Каждая часть его тела состоит из мыщц-канатов туго переплетенных между собой.

Трудно дышать, это он такой горячий или у меня все же жар.

– Ах… – вырывается мой стон из моих приоткрытых пересохших губ.

Да что со мной?

Слежу за движением его широкой ладони с длинными пальцами, как он отодвигает мою челку в сторону и сначала трогает лоб рукой, а потом дотрагивается тонкими, жесткими губами словно поверяя температура. Его глаза такие голубые, светлые, строгие, он кажется чем-то недоволен.

Красивый. Это последнее, о чем я успеваю подумать прежде чем полностью погрузить в темноту.

Глава 10

– Как нам стать ближе друг другу? – спрашивает нежный голосок затаив надежду.

Наш герои молчит.

– Как ты думаешь мы когда-нибудь сможем стать ближе? – она верит, поэтому не сдается.

Нет… хотел бы ответить он, но промолчал. Молчать лучше, чем говорить, еще чуть-чуть и она сдастся и перестанет задавать эти вопросы.

– Хорошо. Тогда просто стой там, где стоишь и не двигайся, я сама пойду к тебе на встречу и буду идти столько сколько будет нужно, пока мы не станем ближе.

***

– Милая, – взволнованный голос тетушки прорывается ко мне сквозь негу сна. Я потянулась и рукой уперлась во что-то мягкое и тепло, наощупь похоже, что это шерсть, но откуда ей взять в моей кровати, – Милая, Лиа, где ты? – тетушкин голос совсем близко, она сильно нервничает. Почему?

Открываю глаза и не сразу понимаю, где нахожусь. Я во вчерашнем платье лежу на большой, мягкой соломенной подстилке прижимаясь к спине льва, который свернувшись клубочком лежит все в такой же позе неподвижно. Лишь еле заметно его тело поднимается от дыхания. Подползаю к нему на четвереньках и трогаю влажный нос. Какое облечение, мой печальный зверь здоров.

– Вот ты, дорогая! Я так перепугалась, когда не нашла тебя утром в твоей комнате. Ты что же провела здесь всю ночь? – тетушка берет меня за локоть и помогает поднять, отряхивает меня от сена и шерсти, и проверяет сначала лоб, потом пульс, потом заглядывает в глаза и крутить чтобы осмотреть всю полностью.

– Доброе утро, тетушка. Со мной все хорошо, правда. Видимо вчера я сильно устала, а еще перенервничала, поэтому не заметила, как уснула, но со мной все в полном порядке, – говорю сильно встревоженной женщине и могу, только догадываться, как она испугалась когда не нашла меня утро в доме.

– Пойдем скорее, тебе нужно срочно умыться и позавтракать.

Мы выходим на улицу где океанический бриз прорвался через густую зелень деревьев и заключил ароматы мандарина, бергамота в солоноватую мантию, это благоухание щедрым шлейфом тянется по всему саду, хочется смаковать его, распробовать, но сначала переодеться.

– С тобой точно все хорошо? Ничего не случилось? – никак не унимается взволнованная женщина, продолжая рассматривать меня. Если бы мне кто-то раньше сказал, что я буду спать в клетке со львом, то я подумала, что этот человек сумасшедший.

– Неа, – отвечаю и думаю о том, не строит смущать ее подробностями сна с моими самыми смелыми фантазиями, как мне привиделся обнажённый по пояс красавец мужчина. Как же неловко даже вспоминать об этом, но, если честно я бы еще раз хотела увидеть его, теперь этот сон будет моей самой желанной грезой.

– Ты так здорово, придумала с совой, хотела тебя похвалить! И самой сове идея тоже понравилась.

– Да, я решила из нее сделать почтовую сову, так она сможет летать по вашим поручения, только надо будет предупредить всех получателей, что у нас появился вот такой вот посредник. – у меня на сову большие планы и сегодня я планирую часть из них привести в исполнение.

Зайдя в дом Ада еще дюжину раз спрашивает все ли со мной хорошо, а когда я уже буквально выталкиваю ее из дверей дома обратно на улицу вроде бы немного успокаивается. Ей не стоит со мной так возится, да, я впервые в жизни ночевала, не то что вне дома, а практически на улице, но ничего не случилось. Самое страшное, это то что, меня мог сожрать лев, но он, как и другие животные был не в лучшей форме, поэтому все обошлось. Да уж, по собственной воле, я бы на такое точно не решилась.

Аду в саду уже с лопатой ждет Ганс. Тетушка приобрела семена каких-то очень редких трав и хочет их посадить в саду за домом. Я быстро умываюсь и меняю платье, есть хочется жутко. На столе на кухне нахожу тарелку, накрытую полотенцем, на ней стоят бисквитные корзиночки со сливками на которых лежит присыпанная пудрой клубника. Такую красоту даже есть жалко, но голод не оставляет мне выбора.

Из планов сегодня у меня уборка в доме. Буду мыть окна, пол, вытирать пыль и вообще все до чего смогу дотянутся. Нужно как-то отплатить Аде за ее заботу и гостеприимство, ведь мы Винтеры не привыкли быть в долгу!

Заправив край подола длинного платья за пояс и набрав в таз воды я распахнула окна в сад, старательно начала натирать их до скрипа и блеска. Так же, как убираются слуги в нашем особняке и сейчас я пыталась повторить эти на первый взгляд простые действия.

– На-халка! – закричал какаду заметив меня в окне.

– Лиа! – ответила горделиво ему, продолжая водить тряпкой по стеклу.

– На-халка! – повторил каркая белоснежный попугай.

– Лиа! – сказала, я даже, не поворачиваясь в его сторону. – Тетушка говорила, что ты очень умный, а ты все никак не можешь запомнить мое имя или думаешь, что меня на самом деле зовут Нахалка?! Вот же глупая и упрямая птица. Не буду тебя больше качать на гамачке. – я перешла подальше от него к соседнему окну и отодвинув в стороны кружевную тюль, приступила к работе.

– На-халка! На-халка! – не унимался, пернатый, а когда я достала из кармана платья леденец и шурша фантиком уже почти положила его в рот, закричал, не своим голосом, – На… ЛИА! ЛИА!

Вот я и победила! Ура! Я спрыгнула с подоконника в сад и подойдя к какаду погладила его по головке и положила в рот лимонный леденец. Птица довольно закатила глаза перекатывая во клюве конфету, а я в этот момент ликовала, потому что избавилась от ужасного прозвища.

Когда я перешла к окна выходившему на ту часть сада, где работала тетушка и Ганс, то заметила странность в поведение юноши. Он то и дело как-то непонятно озирался по сторонам, словно что-то искал или высматривал. Тетушка же была слишком увлечена вскопанными грядками и все время что-то считала и мерила водя пальцем над землей.

Жара стояла не выносимая, все буквально утопало в знойном мареве. Поэтому я пошла на кухню и в кувшин с водой добавила лимон и мяту, подхватила с собой два стакана и понесла на улицу Аде и Гансу. Чем ближе я подходила, тем все подозрительнее он мне казался.

Ганс словно не находил себе места, озирался и забывал отвечать Аде на самые простые вопросы. Он хмурил лоб и постоянно думал о чем-то не очень приятном, потому что словно морщился от своих же мыслей.

– Ганс, я принесла воду, держи, – я протянула ему стакан, он потянулся за ним, но тот проскочил у него мимо руки и упал на землю. Я с недоумением посмотрела на него и теперь вблизи он казался, каким-то бледным. Может быть он болен? Я решила поделится своими наблюдениями с Адой.

– Тетушка, попей воды, – она взяла из моих рук стакан с водой и сделала машинально несколько глотков, – Зачем работать в такую жару? – ответа не последовало, и я подошла ближе, чтобы на ушко ей шепнуть, – Вы заметили какой Ганс сегодня странный? Может быть он болен?

– Что? – тетушка наконец-то отвлеклась от грядок, – Нет, ну что ты, он в порядке, тебе кажется. Подожди пожалуйста, мы уже почти закончили.

Спорить с ней не хотелось, и как я могла доказать, что не показалось. Ганс ведет себя странно и почему она только этого не видит, неужели так сильно увлечена посадкой. Хм. Я немного нахохлилась и прижимая к себе кувшин отошла в тень яблони.

Я наблюдала за Гансом, он явно это заметил и вел себя от этого еще более нервно. Хотя на него это вообще не похоже, мог бы сказать мне пару своих нелестных фразочек, но он лишь молчал и старался, как можно быстрее выполнить все поручения тетушки. А когда она сказала, что на сегодня все, не прощаясь развернулся и побежал от нас прочь.

Мы с Адой тоже пошли домой и как только я собралась похвастать чистыми окнами с ужасом поняла, что они все стали хуже, чем были, серо-белые разводы застыли на когда-то прозрачных стёклах. Я была готова от стыда проводится сквозь Землю и желательно на не известный континент.

Ада лишь мило улыбнулась и теперь под ее чутким руководством мы в четыре руки стали исправлять результаты моего порыва благодарности. Ну почему так все… Обидно, а я ведь так старался, хотела, как лучше, а получилось, как всегда…

Исправлять было гораздо дольше чем пачкать (то есть мыть в первый раз), поэтому, когда мы закончили наступил вечер. Тетушка зажгла в гостиной свет и принялась разбирать бумаги, сводить отчет о тратах и планировать расходы на следующий месяц. А я поднялась на чердак за совой и на руках вынесла ее на улицу. С собой взяла немного хлеба.

Печальная сова выспалась за день и была очень бодрой. Мой план на нее был очень прост, раз она не хочет больше охотится на мышей, пусть охотиться на меня. Я посадила ее на крыльцо, а сама побежала за дом и спряталась в раскидистых кустах смородины, а потом начала ей свистеть.

Опытный охотник нашел меня буквально мгновение спустя и был награжден за это хлебной крошкой. Так я убегала и пряталась от совы по всему поместью, а она каждый раз находила меня по зову. В следующий раз я спряталась за огромным стогом сена, но звать не стала, и сова, недолго покружив на широких крыльях по саду и над домом неожиданно пикировала на мою белую голову, так будто бы я правда было добычей.

В ней проснулся азарт, игра для меня, а для нее охота зажгли страстью потухшее сердце и теперь желтые глаза совы горели жизнью. Я была так счастлива! Это наша общая победа и вот она больше не печальный зверь, а самая обычная сова! Немного потискав сову, я щедро наградила ее хлебом и хотела отнести обратно в дом, но та вырвалась и полетела, опережая меня, сама на чердак.

Наступила ночь, а я даже не заметила. В доме было светло и тихо, тетушка уснула за столом над бумагами подпирая рукой щеку. Со стула я взяла шаль и накинула ей на плечи, а сама решила заварить свежий чай. Спать совсем не хотелось, я была настолько окрыленная своим успехом, что никак не могла успокоить себя. Вот бы сейчас петь и танцевать!

Я погасила в доме свет, открыла окно и забралась с теплой чашкой чая на подоконник распахнутого окна. На небе показался серп Луны. Звезды раскинулись словно кто-то бросил кости на синее полотно, а среди них прямо над поместьем висело то самое созвездие Льва.

Подняв руку над головой пальцами шагаю по звездному телу льву соединяя звезды воедино. У такого грандиозного животного есть не просто звезда, а целое созвездие. Небесные тела объединились вместе ради великого зверя. Мое воображение оживляет силуэт, сложенный из звезд и вот уже лев, скачет по синему небу и пытается поймать звезды-бабочки, что, видя его разлетаются в стороны шустро порхая крылышками.

– Хррррр… хррррр…. – из мыслей меня вырвал странный фырчащий звук доносящийся из домика со здоровыми животными. Как странно, в такой поздний час они уже давно должны спать, что же могло случится.

– Иииииии!!! – теперь я узнала, это точно был голос Винтера. И чего только старичок так разнервничался. Я тихонечко прошла в коридор и аккуратно открыв дверь вышмыгнула из дома и уже быстрее понеслась через сад к домику.

– Иииии!!!! – конь нервно ржал, что-то случилось, от страха за животное стало трудно дышать, я даже не сразу поняла, что бегу по траве босиком. Я потянула на себя тяжелую деревянную дверь. Другие животные внутри, встревоженные ржанием коня, тоже проснулись и переполошись. В темном пространстве я кое-как нащупала выключатель, а когда зажгла свет потеряла дар речи!

Не понятно, как забравшись, на коне, верхом сидел Ганс, без седла и просто держался за седую лошадиную гриву. Конь под ним сопротивлялся, перетаптывался ноги на ногу, мотал головой и любым способом пытался сбросить наездника.

– Ганс, что ты делаешь?! – закричала я, не понимая зачем он ночью мучает старую лошадь, которая вообще не предназначена для поездок, – Слезь с него немедленно! Он старше тебя! Прояви уважение!

– Отвали! – прокричал сквозь зубы Ганс и сильнее двумя руками вцепился в гриву, от чего конь болезненно заржал.

– Да, что ты вообще делаешь?! Ты с ума что ли сошел?! – я была возмущена, зла и растеряна, потому что никак не могла понять, что Ганс задумал. Хотела подойти ближе, но конь резко дернулся в сторону, и я испугалась, что он просто меня случайно задавит. Поэтому продолжала стоят впереди, преграждая им путь к выходу.

– Пошла прочь! Дай проехать! – завопил Ганс ненавидящим меня голос.

– Нет, пока ты не скажешь, что задумал! – стоять перед конем, который нервно дёргается и попутно лягается было очень страшно, но уходить я не собиралась. – Зачем тебе конь ночью понадобился?!

– Богатая, тупая дура! Пошла отсюда! Иначе перееду! – выплюнул Ганс, а я буквально потеряла дар речь от его слов. Да, многие именно так обо мне и думали, но никто себе такого в слух сказать не позволял. Стало очень обидно и я уже хотела заплакать, как он продолжил, – Ты же ведь даже не знаешь, что такое деньги и какого это когда твоя жизнь ничего не стоит! Сегодня я заберу коня, и ты меня не остановишь!