Текст книги "Будь покорной, малышка (СИ)"
Автор книги: Мила Ваниль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
– Ты можешь взять своего саба, за столиком хватит места и для него.
– Нет-нет, я правда не хочу. Уверена, вы с Кирой приятно проведете время вдвоем. А я еще потанцую, и домой. Спасибо тебе, вечер чудесный, мне все очень понравилось.
– Я думал, что отвезу тебя позже… – Илья нахмурился и посмотрел на Егора.
– Я позабочусь о леди, господин, – тут же произнес тот.
– Уверен, что так и будет. Хорошего вечера, Марина.
– Передавай привет Кире. Я ей обязательно позвоню.
Попрощавшись с Ильей, Марина подхватила Егора под руку и снова потащила танцевать. Развеселившись, она потеряла бдительность, и выдала несколько па меренге, благо играла подходящая музыка, а Егор не растерялся и подыграл, как мог. Столько времени прошло, а тело помнит движения. Впрочем, после пятнадцати лет тренировок это неудивительно.
– Леди, вы умеете танцевать? – спросил Егор, когда музыка сменилась на медленную, и он практически прижал ее к себе, обнимая.
– Очевидно, если танцую, – отшутилась Марина.
– Вы позволите мне отойти на пять минут?
– Иди. Только сначала проводи меня к дамской комнате.
Когда Марина вышла в холл, Егор уже ждал ее под дверью.
– Еще пара танцев, и все, малыш, – сказала она. – Пожалуй, я устала. Ты вызовешь мне такси?
Такие траты не входили в ее планы, но на метро она уже не успеет.
– Я сам отвезу вас, леди, прямо до дома.
– Спасибо, малыш.
Ей нравилось наблюдать, как Егор теряется всякий раз, когда она называет его малышом. В машине она все же попробует взять номер его телефона. Если он сам попросит первым, конечно.
Когда зазвучала музыка сальсы, Марина ничего не заподозрила. Здесь звучали разные мелодии, почему бы и не эта? А вот когда к ним подошел незнакомый Дом и пригласил ее на танец, сердце екнуло в нехорошем предчувствии. Конечно же, Егор уступил даму, да и она не видела повода отказывать, но…
После первых же па Марина чуть не взвыла от досады. Это был вызов – ее пригласил профессиональный танцор. Может, и не чемпион, но и она уже давно забросила тренировки. И все же соврать и прикинуться неумехой не смогла.
Ничего сложного, но на фоне других они, конечно, выделялись. И очень скоро им освободили место и глазели на танец, подбадривая аплодисментами. «Кубанита», «сомбреро» – знакомые названия элементов танца мелькали в голове, тело послушно реагировало на фигуры, предлагаемые партнером. А внутри разливалась горечь воспоминаний. Столько лет прошло, а ей до сих пор больно. Неужели ей никогда не излечиться от того предательства?
Конечно, Марина улыбалась. И поблагодарила партнера после танца. Он представился. Кажется, Макс?
Она сбежала при первой же возможности. Правда, бежать особо некуда – наверх ей путь закрыт, внизу все еще полно гостей, в чилауте уже людно. Марина выскочила на улицу, и ее окатил душный ночной воздух.
В небольшом саду тихо, никого. Вроде бы стоянка с другой стороны дома… Она потом разберется. Марина опустилась на ближайшую скамейку.
– Леди?
О, и как она забыла! Марина метнула ненавистный взгляд на Егора, присевшего рядом на корточки. Однако язык не повернулся накричать на него и прогнать. Он-то чем виноват?
– Простите, леди… На этот раз я не угадал… Пожалуйста, простите…
Он поцеловал ее руку, вымаливая прощение.
– Это ты? – выдавила Марина. – Ты устроил этот танец?
– Да, леди, я. Я не думал, что это так вас расстроит.
– Ты не виноват. Это мои воспоминания.
Она зябко повела плечами и все же расплакалась, закрыв лицо руками.
– Ле-е-еди…
Егор сел на скамейку и обнял ее за плечи, прижал к себе.
– Погоди…
Марина высвободилась из его объятий и потянулась к ошейнику. Неприятно, что не удалось сдержать эмоции в публичном месте, но еще неприятнее жалость, которая лишь потому, что такая роль. Она не хотела заставлять Егора утирать ей слезы.
Дернув замок, она сломала ноготь.
– Вот, держи. – Она протянула ошейник Егору. – Спасибо за вечер, все было замечательно. И ты – чудесный паж.
– Глупая… – тихо произнес он. – Думаешь, я здесь из-за этого?
Он засунул ошейник в карман и снова прижал к себе Марину, поглаживая ее по плечу.
Егор понял, что ошибся, едва Макс повел Марину в танце. Он на секунду встретился с ней глазами, и в ее взгляде не было восторга. Досада, боль, тоска – вот что чувствовала женщина, о которой он пообещал заботиться.
Идиот! Он поспешил с услугой. Заметил, что леди прекрасно танцует, вспомнил о том, что один из членов клуба – профессиональный танцор. Макс сразу согласился – Егор умел просить так, что ему почти никогда не отказывали, даже мужчины. А Марина, хоть и держала лицо, совершенно не обрадовалась «сюрпризу».
Леди танцевала красиво. Отчего же так неохотно? Наверняка какая-то личная трагедия. Егор дождался окончания танца и пошел следом за Мариной. Как он и предполагал, среди людей ей было невыносимо. Она вышла в сад, там он ее и догнал.
Честно говоря, про ошейник он и вовсе забыл. Бедная леди-малышка так расстроилась, что он сам чуть не плакал. И ведь все по его вине! А Марина оказалась гордой – не захотела утешений от пажа.
Егор не ожидал, что все так обернется. Конечно, он мог ошибиться, от этого никто не застрахован. Однако любая другая госпожа, скорее всего, просто рассердилась бы. А узнав о том, кто виноват, еще и придумала бы наказание. Марина же плакала и не держала зла. И от этого собственный промах казался ужасным и непростительным.
– Разрешите отвезти вас домой, госпожа. Вечер еще в разгаре, и в сад могут выйти.
Он обратился к ней на «ты» только от растерянности и теперь ругал себя. С ошейником или без, но он – саб, а она – госпожа.
Марина вдруг судорожно вздохнула и отстранилась, замахала пальцами возле глаз, вроде как суша слезы. Такой глупый жест – проще воспользоваться платком. В машине у него валялась упаковка бумажных салфеток, но он не решился оставить ее одну.
– Никогда не плачу на людях. Прости, чуть не утопила тебя в слезах. – Марина вымученно улыбнулась. – Забудь, ты ничего не видел.
– Хорошо, госпожа, – согласился Егор.
Гордая… Такая может и прогнать, чтобы ничего не напоминало ей о слабости.
– Мы же закончили, на тебе нет ошейника, – напомнила она. – Так почему на «вы» и «госпожа»?
– Это все еще клуб, и мы иначе не договаривались, – пожал плечами Егор.
– Мне нравится «леди». У тебя получается произносить это слово мягко и ласково. Но, когда ты без ошейника, давай без условностей? Марина, – она протянула ему руку.
Он ответил на рукопожатие и улыбнулся.
Гордая, но добрая. Интересно, захочет ли она еще раз с ним поиграть? И правда, успокоилась, во всяком случае, внешне. А в глазах все еще боль, и так хочется ее утешить, заставить забыть о танце. Или о том, из-за кого она плачет, когда танцует.
Нельзя. Расспрашивать – нетактично, напоминать – невежливо.
– Отвезешь меня, Егор?
– Конечно, ле… Марина.
По ночной Москве до ее дома доехали быстро, без пробок. Неожиданно, но они жили рядом. Он – на улице Демьяна Бедного, а она – на проспекте Жукова. Егор не стал говорить об этом, он вообще молчал всю дорогу. И Марина молчала, бездумно уставившись в лобовое стекло. Устала, наверное. Первый выход в клуб, много впечатлений. Жаль, что все закончилось на такой грустной ноте.
Егор остановился у подъезда, но Марина не спешила выходить. Она повернулась к нему и, кажется, хотела что-то сказать, но не решалась. Попробовать напроситься на чашку кофе? Это не в его правилах. Женщин он выбирал сам, но потом лишь подчинялся их желаниям. Ровно до того момента, как они переставали совпадать с его собственными. Однако леди-малышка совсем растерялась, наверное, можно ей намекнуть…
– Марина, ты живешь одна? – спросил Егор.
– Нет. – Он успел расстроиться прежде, чем она добавила: – С котом.
Пригласит или нет? Егор решил: если пригласит, он сделает все, чтобы она не плакала этой ночью.
– Хочешь… с ним познакомиться?
– Не особенно, – честно признался он. – Но ты можешь решить, нужен ли тебе саб, скажем… до утра.
Она довольно улыбнулась, тряхнула густыми волосами.
– Без обнажения? Или ты расширишь меню услуг?
– Обсудим, – пообещал он. – Готова рискнуть?
– Пожалуй, да. Тем более, я задолжала тебе порку.
– Ох, я надеялся, ты про нее забыла.
На самом деле он обрадовался, что Марина вспомнила. Ее боль отступала, в глазах снова полыхнуло ледяное пламя. Если она проявит мудрость и прислушается к его советам, то сессия понравится им обоим.
– Не подскажешь, где тут можно припарковаться?
– Проходи. – Марина скинула туфли и подхватила кота, прибежавшего приветствовать хозяйку. И добавила, заметив, что Егор наклонился, чтобы развязать шнурки: – Тапочек нет, можешь не снимать.
Он посмотрел укоризненно и аккуратно поставил обувь на резиновый коврик у двери.
Гостей Марина давно не принимала, да и сегодня не ждала, но в ее однокомнатной съемной квартирке всегда было чисто и аккуратно. Она так привыкла. И в холодильнике мышь не вешалась. Никаких особых изысков, просто после голодной студенческой жизни Марина предпочитала иметь под рукой запас продуктов.
– Поужинаем? – спросила она. – Или просто чаю попьем?
– Я бы поел, – смущенно признался Егор, – но чего-нибудь легкого. У тебя есть из чего салат сделать?
– Пожалуй, да. Сейчас…
– Нет, хочу сам за тобой поухаживать.
Марина нахмурилась и поджала губы. Она у себя дома, и никому не позволит хозяйничать на кухне.
– Мне нравится, когда ты так смотришь, – неожиданно произнес Егор. – Никаких сомнений в том, кто главный. Давай присядем и поговорим? В клубе мы договаривались об одном, сейчас все несколько… иначе. Если ты просто хочешь угостить меня ужином, я приму твое приглашение, поем и уйду. Если ты хочешь большего – нужно все обсудить.
И как ему это удается? Выставлять свои условия и при этом смотреть с таким обожанием, что хочется согласиться на все, что угодно, лишь бы он остался. Подчинить, заставить умолять о пощаде, вырвать стон удовольствия. Слушать чарующий голос, чувствовать прикосновения нежных рук, довериться заботе. И почему бы не выслушать того, кто опытнее?
– Жди меня в комнате, – сказала Марина. – Я покормлю кота и приду.
Пончик мурлыкнул и потерся о подбородок. Ел он мало, но предпочитал, чтобы миска всегда была полной. Марина поменяла воду, досыпала корм и присела на табурет. Что она делает? Довериться в клубе, где полно людей – это одно. Довериться незнакомому мужчине сейчас – безумие. Правильно ли она поступает?
Егор милый. Если она хоть немного разбирается в людях, то имеет право утверждать, что он искренен. Да и Илья ему доверяет, определенно. В этом клубе вообще нет проходимцев, а Егор, к тому же, не новичок. Все, что он хочет – угодить ей. Вероятно, загладить свою вину за ошибку. Отчего бы не расслабиться и не получить удовольствие?
Егор сидел на диване, однако подскочил, как только она появилась на пороге.
– Сиди, – улыбнулась Марина.
– Привычка… – развел руками Егор.
– И не самая плохая. Мне нравится.
– Ты – госпожа, Марина. Это нормально.
– О чем будем говорить? – Она опустилась рядом с ним на диван.
– О правилах и сценарии. Если ты готова к обсуждению деталей с сабом.
– Я здесь, значит, готова. – Марина взяла его за руку. – Егор, я прекрасно понимаю, что неопытна. И выслушаю все твои условия и все, что ты предложишь. Только не томи, ладно?
– Прости, это деликатный вопрос. – Он тихонько сжал ее пальцы. – Мало кто слушает саба. Домины обычно считают, что это – управление снизу.
– Мне так не кажется.
– Это чувствуется, иначе я не осмелился бы предлагать. – Егор поднес ее руку к губам, поцеловал ладонь и лукаво прищурился. – Не смотри так сурово, леди-малышка. Я буду краток.
– Леди-малышка? – Марина расхохоталась. – Ты дал мне это прозвище в отместку за малыша?
– Это было жестоко. – Он тоже рассмеялся. – Но – нет. Я буду звать тебя так… в своих мыслях.
– Можно и вслух. Иногда, – разрешила Марина. – Мило звучит. Итак?
– Итак, о табу. – Егор собрался, хотя руку так и не выпустил. – Я не хочу, чтобы меня били по лицу. Никаких кляпов и, на первый раз, никаких повязок на глаза. Сегодня я хочу видеть, что ты делаешь. Извини, это…
– Потому что я неопытна, – кивнула Марина, перебивая. – Ничего, я понимаю. Продолжай.
– В принципе я не против порки, но сегодня, пожалуйста, ограничься шлепаньем. По той же причине. Щетка, линейка… У тебя же нет паддла?
– Нет. И кнут в тумбочке не припрятан. К слову, у меня вообще нет никаких игрушек.
– Это поправимо. Потом сходишь в магазин или закажешь на сайте. Все, что тебе захочется.
– А связывать тебя можно?
– Хм… – Егор осмотрел комнатку. – Мне просто интересно, а к чему ты меня привяжешь?
И правда, к чему? Диван, на котором они сидели, ночью превращался в кровать. Шкаф-купе для вещей, комод, книжные полки, стол у окна – для работы, небольшое трюмо в углу, напольный торшер, два стула. И не разгуляешься.
– Сейчас открою тайную комнату, а там цепи и крюки, – мрачно пошутила Марина. – Я не сказала, что привяжу. Я сказала: «Связать».
– Прости, понял. Да, можно. Но есть еще одно табу. Я не люблю, когда меня бьют по члену. Он может выдерживать только одну пытку – запрет кончать. Никаких грузов, стягиваний…
– Поняла, – поспешно перебила его Марина. – Я бы и не рискнула, хоть и физиолог. Скорее, как раз поэтому. А… – она замялась, спрашивать о таком было непривычно.
– Анально можно. – Он снова легко прочитал ее мысли. – Но сегодня ты с этим тоже не поиграешь, если у тебя нет пробок или страпона.
– Кошмар, – проворчала Марина. – Ничего нельзя, потому что ничего нет. А что тогда можно?
– Можно выпороть, насладиться купанием, массажем и даже маникюром. Ты ноготь сломала, я помню. У тебя же есть маникюрный набор? Можно заставить меня мучиться в возбужденном состоянии, некоторым это нравится. Я могу довести тебя до оргазма языком. Разве мало?
– Звучит заманчиво… Пороть только не за что.
Марина пошутила, но Егор даже не улыбнулся.
– На самом деле есть, за что, – угрюмо произнес он. – Я допустил ошибку, за это наказывают.
Она не сразу поняла, что он говорит о злополучном танце. А потом рассердилась за напоминание.
– Егор, я же просила забыть, – произнесла она резко.
– Это деликатный момент, малышка…
Он посмотрел на нее так жалобно, да и «малышка» сработала, и она сменила гнев на милость:
– Ладно, говори.
– Когда саб допускает ошибку и расстраивает госпожу, он ждет наказание. Наказание – это прощение. Слов недостаточно. Я понимаю твои чувства, и согласен носить это камнем на сердце, но… если когда-нибудь кто-то другой… Просто знай, что это жестоко, малышка.
– То есть я должна тебя выпороть, чтобы тебе стало легче? – опешила Марина.
– Необязательно выпороть. Наказать. И не должна, а если хочешь простить саба.
Пожалуй, только теперь до Марины дошло, отчего Кира не возражала против наказания за забытый в машине телефон. Наверное, она так же жалобно смотрела на Илью, ожидая прощения и освобождения. Как же все сложно! А еще она поняла, что хочет дать это освобождение Егору – потому что ему это нужно. А, может, и ей поможет?
– Замечательно. – Она приняла решение. – План такой. Сначала ты готовишь нам ужин. Ты же хотел, верно? – Егор кивнул. – А что будет потом, я сообщу позже. Не хочу обсуждать сценарий заранее, но все твои пожелания я учту. Принимается?
Егор опустился на колени и протянул ей ошейник.
– Без ошейника – никак? – поморщилась Марина.
Егор улыбнулся и покачал головой:
– Со мной только так, леди-малышка. Мне нужно четко осознавать, в игре я или нет. Я не поклонник лайфстайла. И тебе будет проще, поверь.
Кажется, она огорчилась. Уголки губ дрогнули, но ошейник она приняла, аккуратно обернула вокруг его шеи и застегнула. Сколько женщин проделывали это до нее… Егор почувствовал привычное возбуждение – он всегда чутко реагировал на новую партнершу. Потом ощущения притуплялись, вероятно, потому что он знал, чего ожидать. Марина же была для него «терра инкогнита», загадка, предвкушение.
– Раздевайся, малыш, – услышал он ее голос и недоуменно моргнул.
Он не ослышался?
– Малыш, мне повторить? – строго спросила Марина.
А вот и первый сюрприз от госпожи. Она хочет видеть его обнаженным.
– Простите, леди.
Стесняться ему нечего. Просто он не ожидал такой прыти. Маленькая скромная леди? Хм…
Егор снял одежду и аккуратно сложил ее на стуле. Марина с интересом рассматривала его тело. Повернуться, что ли? Продемонстрировать все достоинства? Марина не просила, и он не стал этого делать. Кстати, ее кот, улегшись на диване, тоже с интересом его рассматривал. С каким-то плотоядным интересом.
– Помоги мне переодеться, халат в ванной.
Она легко поднялась и жестом указала направление. Он и так сообразил бы, куда идти. Квартирка маленькая, определенно съемная. Эта мебель, знавшая и лучшие годы, никак не могла быть куплена леди-малышкой: не ее стиль, не в ее вкусе.
Ванна сияла чистотой, на полочках все аккуратно расставлено, пушистые полотенца стопочкой. А вот с совместным купанием будут проблемы. У Марины не современная душевая кабина, а обычная ванна.
Егор расстегнул платье, помог Марине его снять, подал халат. К слову, приятный халат – шелковый, легкий, коротенький. И белье у леди красивое, простое, но изящное. И фигурка…
– Мы сегодня будем ужинать? – вернула его в реальность Марина. – Продукты на кухне, малыш.
Кажется, она скрепя сердце позволила ему хозяйничать на кухне. И, конечно же, только под собственным присмотром: велела надеть фартук и зорко следила, как он управляется с готовкой.
Егор не был мастером кулинарного искусства. Он знал несколько «дежурных» блюд, которые нравились женщинам. Умел красиво и быстро нарезать овощи, запечь мясо, пожарить оладьи, испечь шарлотку. От одного-двух оладушков после бурной ночи еще никто не отказывался. Но сейчас перегружать желудок не хотелось, поэтому Егор выбрал беспроигрышный вариант – овощной салат. Тем более, в холодильнике у леди обнаружились и капуста, и морковь, и болгарский перец, и даже зелень.
– У тебя красивая попа, – произнесла Марина, когда он почистил овощи.
Егор скосил глаза: леди сидела на кухонном диванчике, облокотившись на спинку, покачивала ножкой и улыбалась. Ехидно так, прищурившись и задрав нос. Интересно, ей нравится его унижать или она понимает, что у саба от смущения желание вспыхивает, как сухая солома от спички?
– Спасибо, леди, – кротко ответил он.
Чего бы ей не быть красивой, если он регулярно посещает тренажерку? Впрочем, Марина не первая, кто отвешивает комплименты его заднице. Уже предвкушает, как отлупит его по «красивой попе» или все же обойдется тремя обещанными шлепками?
А ножи в этом доме тупые, хоть и керамические.
Понаблюдав, как он шинкует капусту, Марина встала, чтобы сварить кофе: на широком подоконнике стояла кофе-машина. И первую чашку предложила Егору.
– Сахар, сливки?
– Леди, вы меня балуете.
Она приподняла бровь, предлагая ему выбрать другой ответ.
– Сахар, пожалуйста. Две ложки. Спасибо, леди.
Для того чтобы взбодриться, кофе нужно пить с сахаром. Себе Марина капнула еще и сливок.
На стол он накрыл сам. Жалко, конечно, что нет возможности сделать это красиво – со скатертью и салфетками. Может быть, ему еще удастся удивить Марину ужином при свечах?
Салат съели быстро. Леди позволила положить ей на тарелку лишь пару ложек, остальное он проглотил сам: и незаметно так, задумавшись. Даже неловко стало. Марина не рассердилась. Сказала, что салат ей понравился, но она не ест по ночам.
Это было приятно. А потом Егор расстроился, потому что она велела ему идти в душ одному, и сама решила мыть посуду. Он попытался возразить, но Марина смерила его холодным взглядом и отчеканила, что к предстоящему наказанию добавилась еще одна провинность.
Похоже, эта леди четко осознавала, когда заканчиваются советы и начинается «управление снизу». Егор смиренно попросил прощения и ушел в ванную. Он уже смывал пенистый гель, когда Марина отдернула занавеску.
– Выключи воду, – велела она.
Шелковый халатик отправился на крючок. Егор возвышался над ней, испытывая желание опуститься на колени. Таким властным и твердым был ее взгляд, что ему казалось неправильным стоять во весь рост. А еще он хотел увидеть ее без бюстгальтера и трусиков. И не просто увидеть – ласкать ее тело до исступления. Естественно, член напрягся, выдавая его мысли и желания.
– Хочу его вымыть, – выдала Марина, указывая пальчиком в пах. – Подай мне гель. Нет, не этот. Там есть с запахом клубники.
О боже… Она серьезно?!
– В чем дело? – недовольно поинтересовалась она. – Был запрет на порку члена, но не на мытье.
– П-ростите, леди… – Он быстро подал требуемое. – Это непривычно.
– Твое тело принадлежит мне, – ответила она жестко. – И я делаю с ним все, что хочу.
«В пределах табу, малыш», – добавил ее взгляд.
Он нервно сглотнул и постарался расслабиться.
Кто бы ей раньше рассказал, как это приятно – ощущать власть над мужчиной. Не просто очаровывать женским кокетством, а подчинять его волю и владеть его телом. Пока Егор готовил ужин, Марина прокручивала в голове возможные сценарии. При скудности выбора варианты все же были.
И ягодицы у Егора действительно красивые – подтянутые, круглые. Тело тренированное, сильное – хоть сейчас на обложку журнала. Она специально поддразнила его, и удовлетворенно отметила, что ему это нравится. Вот только пороть его не хотелось. Конечно, обещанное он получит, но наказание за танец…
Марина заводилась от подчинения, как и Кира. Только та подчинялась, а Марина – подчиняла. У нее перехватывало дыхание, когда она видела, как меняется взгляд у Егора, когда она слышала его мягкий голос. В ванной он выглядел совсем беззащитным и растерянным. Как она и хотела.
Малыш не любит, когда терзают его член? О, она будет нежной и ласковой с его «сокровищем». Она заставит его задыхаться от желания, умолять о пощаде и краснеть от стыда.
Обычный гель с запахом клубники. Она предпочла бы зеленый чай или лимон, но приходилось пользоваться тем, что под рукой. Тем более, клубничка – еще один фактор унижения. Обычно мужчины не любят, когда от них пахнет фруктами и конфетами. Кстати, и Егор выбрал для мытья гель с запахом горных трав.
Марина налила гель на ладонь и обхватила член, скользя по нему вверх и вниз. Нежно, очень нежно. Слегка сдавливая пальцами твердый набухший ствол с проступающими венами.
– Это твое наказание, малыш, – тихо сказала Марина. – За танец. Ты кончишь только после моего разрешения.
Она с удовольствием заметила, как округлились его глаза. Да, все верно, ждать придется долго. Она вволю наиграется… с клубничкой.
Марина намылила мошонку, прошлась пальчиками по нежной коже под ней, погладила заднюю поверхность, скользя рукой до промежности.
Егор тяжело задышал. Его положение усугублялось еще и тем, что он не мог ни за что ухватиться руками. Только за Марину, но он не решался. Впрочем, в ее планы не входило падение в ванной. Намылив еще и внутреннюю поверхность бедер и волосы внизу живота, она взяла в руки душ и смыла гель теплой водой, так же аккуратно и нежно поглаживая член и мошонку рукой. Кажется, она услышала сдавленный стон.
Выключив воду, Марина снова взяла в руки гель. Теперь она намылила только волосы на лобке и вокруг члена. А потом достала из шкафчика бритвенный станок.
– Нет… – выдохнул Егор, – леди, нет…
– Мне что-то послышалось? – Она посмотрела на него в упор. – Стоп-слово?
Егор помотал головой и зажмурился.
«Расслабься, малыш. Если бы ты знал, как ловко я управляюсь с бритвой. Да и не только с ней».
Марина ничего не сказала, только усмехнулась. Кто бы мог подумать, что исследовательский опыт пригодится ей в сексуальных играх.
Она оставила аккуратную полоску волос посередине, не хотелось убирать «дорожку» от пупка. Мошонку не трогала, у парня и так уже дрожали ноги. Смыла волосы водой, погладила гладкую кожу.
На Егора любо-дорого посмотреть: лицо пылает, в глазах – щенячья тоска. И возбужден так, что у нее самой подкашиваются ноги.
– Домойся, – велела Марина. – Член руками трогать нельзя.
Он быстро окатился, вышагнул из ванны и застыл на коврике. Марина накинула ему на плечи чистое полотенце, и он вытерся, старательно избегая запретной области.
– Садись, – она постелила полотенце на край ванны, – и разведи пошире ноги.
Член она вытерла сама, осторожно промокая и поглаживая, чем снова довела Егора до зубовного скрежета. После в ход пошел крем от раздражения – его Марина нанесла на выбритую кожу. А потом она, как фокусник, вытащила из кармана халата широкую атласную ленту розового цвета. И завязала ее на члене, бантиком. Естественно, ничего не стягивая и не пережимая.
– Красота… – она откровенно забавлялась, любуясь лицом Егора. – Мой подарок. Чистенький, клубничный и готовый к употреблению. Можешь встать малыш, теперь моя очередь мыться.
– Разрешите помочь вам, леди, – выдавил он, морщась от боли.
Да, возбуждение без разрядки – жестоко. Но ведь это наказание…
– А ты сможешь? – спросила она. – Если трудно, просто стой.
– Вы очень добры, леди. Я справлюсь.
Марина позволила Егору раздеть ее: расстегнуть и снять бюстгальтер, стянуть вниз трусики. Обнажаться перед ним было не стыдно, она не стеснялась своего тела, а все остальное… глупо, после бантика-то на члене. В конце концов, они получают удовольствие друг от друга, а все остальное – всего лишь условности.
– Губкой, малыш, не руками.
Егор обиженно поджал губы. Еще бы, она запретила ему ласкать ее кожу, прикасаться к груди, к соскам, к ягодицам. Ничего, потерпит. Она позволит ему чуть больше, но потом.
И все же приятно. Она давно мечтала, чтобы заботливые мужские руки мыли ее тело, обнимали, вынимая из ванны, вытирали насухо. Егор обработал и ее поломанный ноготь, но от полноценного маникюра Марина отказалась.
– А теперь бери вон ту щетку и пойдем в комнату, – приказала она, когда с водными процедурами было покончено.
Щетка для волос лежала на полочке перед зеркалом: хорошая, крепкая, на деревянной основе. Марина приобрела ее давно, смешно вспомнить, для собственной попы. Тогда она была уверена, что хочет стать сабой. Однако до этого момента щетка использовалась только по прямому назначению.
В комнате Марина достала из шкафа красивую ночную сорочку – прозрачную и короткую. Она хотела, чтобы Егор видел ее тело, но при этом понимал, что оно недоступно. Пока она сама не разрешит, конечно.
Он застыл на коленях у дивана. В руках – злополучная щетка, глаза – в пол. И розовый бантик на члене.
Марина вздохнула. Черт ее дернул за язык! Теперь она всегда будет думать, прежде чем назначать наказание.
– Три за дерзость про кусты, три за непослушание на кухне, – объявила она.
– Леди… – Егор не спешил протягивать ей щетку, но поднял голову. – Позвольте сказать?
– Слушаю.
Марина сидела на диване, и его лицо были очень близко. Она видела широкие зрачки, практически полностью затопившие радужку. И глаза блестели, как будто от слез. И губу он прикусил так, что в уголке наливается небольшой синяк. Ничего, скоро наказание закончится.
– Леди, если вы этой щеткой ударите меня с такой же силой, как шлепали рукой…
– Твой зад пострадает больше, чем тебе этого хотелось бы? – разозлилась Марина.
Черт, он совсем ей не доверяет! Очень обидно, просто до слез! Она даже повода не давала…
– Нет-нет, леди, я не это имел в виду. – Егор испуганно на нее посмотрел. – Думал, может, вы не знаете… Простите, леди…
Он протянул ей щетку и снова уставился в пол.
– Малыш, ты мазохист? – поинтересовалась Марина.
– Нет, леди. Отчего вы…
– Пытаюсь понять, ты нарываешься на порку, потому что хочешь получить удовольствие, или просто не доверяешь мне?
– Я… Нет, леди… – он сглотнул. – Никак не могу забыть, что для вас это впервые. Простите.
– Всего десять, – строго произнесла она. – И ляг ко мне на колени.
Марина не собиралась бить со всей силы, да и теперь не поменяла решение, однако впечатывала щетку в отставленные ягодицы без сожаления, равномерно раскрашивая их в розовый цвет. Под стать бантику.
– Спасибо, леди. – После порки Егор поцеловал ей руку. – Вы меня простили?
– Прощен. – Марина встала и кивнула на диван. – Разбери. Чистое белье в комоде.
Она отнесла щетку в ванную, потом пошла на кухню. Пончик щурил глаза с подоконника. Она погладила кота, набрала воды в стакан и вернулась в комнату.
Когда Марина оставила его одного, Егор позволил себе поморщиться и немного пошипеть сквозь зубы. Болела вовсе не задница – болел член. Ломота, как в зубах от ледяной воды, и редкие, но чувствительные прострелы в пах. Егор не впервые терпел такое, но приятнее и легче от этого не становилось. И ведь сам дурак – подсказал ей наказание. Думал, леди-малышка поступит, как все новички, то есть выпорет.
Ага, как же. Он уже со счету сбился, сколько раз за вечер леди его удивила. Ой-ой-ой… Егор вцепился в диванную подушку и глубоко задышал. Идиот. Только вспомнил о клубничном геле, о бритве и о бантике, и его снова скрутило от желания. Он и в себя-то пришел только из-за жгучей боли в ягодицах, а до этого соображал так плохо, что допустил оплошность, усомнился в леди. Она обиделась – он это почувствовал. И все равно наказала не сильно, без злобы.
Плохи его дела. Леди-малышка нравилась ему все сильнее – непредсказуемостью, фантазией, добротой. Она ухитрялась сочетать в себе жесткость и женственность, и от одного ее взгляда подгибались и дрожали ноги. Егор хотел носить ее на руках и сдувать пылинки. Всегда.
Черт! В этом и кроется опасность. Никакого «всегда»! Он уже проходил это. Очарование пройдет, и отношения станут в тягость.
– Тебе помочь?
Насмешливый голос Марины вернул его к действительности. Только не нарваться бы еще на какое-нибудь наказание!
– Прошу прощения, леди. Минуту – и все будет готово.
В ящике комода Егор нашел несколько комплектов белья, но достал первый, наугад. Леди может и рассердиться, если его выбор не совпадет с ее желанием. Однако Марине, похоже, не было никакого дела до цвета постельного белья. Она велела поставить торшер у изголовья и лечь на спину.
Егор поймал ее взгляд, пытаясь угадать, что она задумала. Томный, загадочный, предвкушающий, хитрый. Он послушно улегся, вытянувшись посередине.
– Руки наверх, малыш. Сдвинься чуть повыше. Да, так.
Марина не запрещала смотреть, и он, задрав голову, с недоумением наблюдал, как она двигает торшер ближе к его рукам. А потом леди-малышка развязала ленту и стянула ею его запястья. Снова не сильно, лишь обозначив фиксацию. При этом «ножка» торшера оказалась в кольце его рук.
– Слушай меня внимательно, малыш. Сейчас я дам тебе в руки стакан с водой. И ты не прольешь ни капли, если хочешь, чтобы я разрешила тебе поцелуй. Настоящий поцелуй, малыш, в губы.
Не-е-ет! Как она узнала? Как?! Он грезил о поцелуе с того самого момента, как она улыбнулась ему в своей особенной теплой манере. Для него поцелуй был интимнее проникновения, сродни оргазму. Как она узнала, что пообещать поцелуй – самая желанная награда?
