Текст книги "Мой первый. Игрушка Зверя (СИ)"

Автор книги: Мила Дали

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 32

– Нет! Нет! Нет! – колочу руками по двери.

Проклятье! Да что же это за чертова дверь такая?!

Как она работает, я не понимаю…

Пытаюсь разобраться, но безуспешно – ни кнопки, ни рычага. Ничего нет!

Поддавшись панике, мечусь по комнате. Подбегаю к окну в надежде докричаться до кого-нибудь, но вместо окон здесь просто затемненная стеклянная стена.

Я хватаюсь за голову, задыхаясь от отчаянья.

Вот зачем? Зачем мне нужно было сюда входить еще раз? Ведь чувствовала же, что не надо! Дура!

Хотела острых ощущений? Что ж. Теперь их у меня сполна!

Еще какое-то время я все же пытаюсь выбраться, но потом повержено сажусь на пол рядом с кроватью и упираюсь в нее спиной.

Который час? Я не знаю. Телефон остался в спальне, а часов здесь нет.

Понятия не имею, сколько я так сижу в этой порочной западне, но долго – глаза привыкают к красному свету, и меня даже клонит в сон.

Вздрагиваю, когда слышу тихий щелчок. Торопливо подскакиваю. Ох, голова закружилась.

В комнату входит Демид. Он удивлен?... Как будто нет.

– Значит, ты здесь, – говорит.

– Да… – Неловко переминаюсь с ноги на ногу. – Но я не нарочно! Просто… вошла не в ту дверь!

– Аргумент, – хмыкает и, расстегнув две верхние пуговицы на рубашке, проходит дальше. – Для кого-то даже прокатывало.

– Ну я пойду, пожалуй… – Спешу к двери, стараясь держать непринужденный вид, однако у меня не получается выйти, и паника снова захлестывает меня. – Почему она не открывается?

– Особый механизм.

Когда я оглядываюсь на Демида, он уже сидит в кресле и держит в руках свою черную маску.

– Открой…

– Не сейчас, – запрокинув руки, надевает ее, завязывая шелковые ленты.– Налей мне виски.

Сглатываю сухим горлом. Сейчас передо мной Зверь во всем своем порочно-величественном обличии.

Меня знобит, кожу будто покалывает.

Огибая с максимальной траекторией кресло, на котором сидит Зверь, осторожно иду к бару. Наливаю в хрусталь виски, бросаю лед. Рука очень заметно трясется, когда я подношу бокал Зверю.

Он забирает его и отпивает несколько глотков, не сводя с меня взгляда. Поставив бокал на столик, расставляет шире ноги и слегка похлопывает себя по бедру.

– Садись.

Пол подо мной будто шатается.

Настороженно приближаюсь.

Присаживаюсь на одну его ногу слегка-слегка, продолжая удерживать вес на пятках.

Зверь обнимает меня за талию, руку просовывает под колени, приподнимает и сажает нормально на два своих бедра.

– Дай я на тебя посмотрю. – И снова неотрывно вглядывается в мое лицо, прикасается к волосам, гладит их. – Наслаждение для глаз после насыщенного дня.

И что я должна делать в такой ситуации? Если я для него игрушка – подыграть?

– И чем ты занимался? – спрашиваю, старясь скрыть дрожь в голосе.

– Тебе действительно интересно?

– Да.

– Работал. Я много работаю. Потом ездил в автосалон, покупал тебе машину.

Ошарашенно округляю глаза.

– Кому машину?

– Тебе. Стоит во дворе.

Это шок. Ступор. У меня аж заледенели пальцы. Я еще от браслета до конца не отошла, который каждую минуту напоминает о Демиде.

– З-зачем мне машина?

– А для чего они людям? – Прикасается к моему подбородку, поглаживает нижнюю губу.

– У меня даже прав нет.

– Отучишься в автошколе… Хотя, – заминается, ведет пальцами по скуле, – надо хорошо подумать. Я не могу подвергать тебя риску. Возможно, найму тебе водителя.

– Да ты что?! – ахаю. – Не надо!

– Не спорь.

Куда мне машину? Меня дома убьют, если увидят! Дома…

– Д-демид, – я снова заикаюсь. Язык заплетается от волнения, дыхание перехватывает, – мне нужно завтра домой… срочно.

– Тш-ш, – надавливает на мой затылок, сближая наши лица. – Хочу твои губы.

Его поцелуй подобен шторму. Влажный, глубокий, страстный. Я чувствую горечь виски на его губах и сладость языка, которым он ласкает мой, вытворяя во рту такое, что меня бросает в жар. Мы ударяемся зубами.

Все крепче и крепче стискивает меня в объятьях.

Сдавив пятерней щеки и подбородок, порочно обводит языком мои губы и только тогда отстраняется.

Снова берется за бокал.

– Ты не ответил, – робко настаиваю на своем, переводя дыхание после его поцелуя. Губы горят, на них все еще его вкус. – Отпустишь?

– Нет, – грохочет раскатом грома его спокойный ответ. Звучит как приговор без права на обжалование.

– Но почему?! – забывшись, повышаю тон.

– Сбавь громкость, – предупреждает.

Выдыхаю.

– Почему? – говорю тише.

– Это невозможно, Алисия.

– Всего два дня… И я вернусь. Обещаю.

– Два дня? – ухмыляется. – Мне было бы сложно отпустить тебя даже на час.

Господи. Ненормальный. Одержимый.

Виски в его бокале заканчивается, и Зверь вынимает из него кубик льда.

Проводит им по моим губам, проталкивает его в мой рот и снова целует.

Холод льда будоражит рецепторы, когда Зверь катает его языком у меня во рту.

Спешу закончить эту игру и проглатываю кубик.

Надавив на плечи Демида, отталкиваю от себя, и он неожиданно поддается, вальяжно откинувшись на спинку кресла и продолжая на меня смотреть.

– Ты не можешь насильно удерживать меня в своем особняке.

– И кто мне помешает? – клонит голову набок.

– За меня есть кому заступиться. Поэтому давай договариваться.

Действительно есть. Я вспоминаю Владислава Александровича. А он тоже далеко не последний человек в городе, хотя я его ни в коем случае не собираюсь сюда приплетать, но эта мысль греет душу и не дает окончательно отчаяться.

– И кто же этот герой? Познакомь меня с ним, – дергает уголком губ Зверь. – И я его уничтожу. – Обхватывает мое запястье и рывком притягивает к себе. – Я уничтожу любого, кто встанет между нами, Алисия.

Поднимается с кресла.

Соскользнув с его ног, тоже встаю.

Зверь делает шаг, еще.

Напирает, вынуждает пятиться к кровати, пока не упираюсь в нее.

На ходу расстегивает рубашку, стягивает ее с мощных плеч и бросает на пол.

Обхватывает меня за талию, разворачивает и падает спиной на матрас, увлекая меня за собой. Впечатываюсь лицом в его широкую грудь.

Охнув, тут же приподнимаюсь.

– Мне тяжело тебя отпустить, – повторяет, будто клеймя словами. Собственность.

Подцепляет края кофточки и стягивает с меня. Задерживает внимание на черном кружевном лифчике – из тех, что он для меня покупал. Ведет ладонями по моей талии. Проталкивает большие пальцы под резинку лосин и тянет их вниз.

– Нет! – испуганно вскрикиваю.

– Да.

– Нет, не надо…

– Да, Алисия, надо. – Стягивает их с бедер сразу с трусиками. Дальше не достает и приказывает: – Сними.

Я притворяюсь, что не услышала. Мне и в самом деле сейчас трудно что-либо расслышать – в ушах шумит, кровь бурлит от подскочившего давления.

Зверь проталкивает руку между наших тел, нащупывает половые губы, прокатывая их между пальцев.

Прикусываю изнутри щеку, соплю. Уже знакомое возбуждение зарождается где-то в затылке, теплым комком скатывается по позвоночнику и ухает вниз живота.

Я бы хотела войны со Зверем, но когда он затаскивает в постель, сопротивляться ему становится тысячекратно сложнее. Он эгоист, манипулятор и… невероятный любовник. Кажется, он знает мое тело лучше меня.

– М-м-м… – протестующе мычу сквозь стиснутые зубы, но с треском проигрываю, стоит ему пару раз задеть клитор.

Наверное, не испытывать удовольствие было бы гораздо проще, если бы Зверь был не так хорош собой, не было бы у него шикарного мускулистого тела, бронзовой кожи, источающей запах, который сводит меня с ума. Я снова хочу того, чего он лишил меня вчера перед сном.

Черт! Черт! Это приятно. Непозволительно. Возмутительно!..

Но это очень приятно.

Позорно капитулирую, заливаюсь краской, чувствуя, как обильно потекла на его пальцы. И Зверь не останавливается ни на секунду, поглаживает меня глубже, дразня у самого входа. Собирает мои соки, размазывая их между ягодиц.

Я замираю, перестаю дышать, когда Зверь останавливает пальцы там. Рефлекторно сжимаю анус, чувствуя на нем легкое давление пальца.

– Расслабься, – сдавленно хрипит Зверь и, улыбнувшись, сверкает в полумраке белоснежным оскалом.

– Что ты задумал? Нет! – протестующе вонзаю ногти в его грудь.

– Если не расслабишься, тебе будет больно.

– Нет! Н-не-ет… – поперхнувшись воздухом скулю. Сердце дрожит, как трусливый заяц.

Широко распахиваю глаза и приоткрываю рот, когда Зверь настойчиво и туго входит пальцем в мою попу.

– Вытащи… вытащи его из меня… – лихорадочно шепчу испытывая новые тесные ощущения.

Но Зверь не слушает, и начинает медленно двигать пальцем туда-сюда.

Меня с головой будто охватывает огнем. Едва не плавлюсь. Боже… боже…

Опускаю голову, чтобы больше не видеть его лица, и мой взгляд падает на его брюки, туго натянутые в паху от эрекции.

Другой рукой Зверь накрывает мою ягодицу, подталкивает меня ближе к себе, отчего я все-таки выпутываюсь из лосин, шире развожу ноги и встаю коленями на матрас по обе стороны от Зверя.

Он растирает клитор, снова и снова проникает в меня, заставляя захлебываться ощущениями и чувствовать острее, чем когда-либо прежде.

– Сделай с ним что-нибудь, – рычит, но я не понимаю, о чем он говорит. – Сделай. Сейчас.

В полубреду мотаю головой, сдуваю с лица выпавшую прядь волос. Капелька пота скатывается по виску.

– Алисия…

– Ах! – не сдерживаю стон, когда Зверь вынимает из меня палец.

Берет за талию и ссаживает с себя. Бессильно падаю на матрас, а Зверь встает и отходит. Пытаюсь приподняться хотя бы на локтях, но тело непослушное. Между ног – жарко и очень-очень мокро.

Зверь расстегивает ремень, вжикает молнией, потом шелестит фольга.

Краем глаза успеваю заметить серебристую упаковку от презерватива, летящую на пол.

А потом Зверь подхватывает меня под живот и ставит на четвереньки. Вздрагиваю, когда между ягодиц капает холодная вязкая жидкость. Зверь растирает теплыми пальцами.

Испуганно оглянувшись, вижу, как он сжимает в кулаке член и смотрит между моих ног.

Нервно дергаюсь, но Зверь тут же возвращает меня на место. Слегка разводит ягодицы, наваливается на меня, давит головкой члена на анус. Медленно, туго, миллиметр за миллиметром, входит в меня, но двигаться не спешит, позволяя привыкнуть к необычным ощущениям.

– Моя Алисия… – жарко шепчет, прихватив зубами за холку.

Отвлекает игрой пальцев на клиторе, поглаживая его, щекоча, и я с запозданием осознаю, что он уже плавно двигается во мне. И это осознание затмевает все, что было «до». Толчки плавные, размеренные. Он будто смакует меня, а я не могу поверить в то, что занимаюсь анальным сексом.

Нет, это просто порочный дурной сон.

Но глупо себя обманывать, особенно когда Зверь ладонью накрывает мою грудь, оттягивает сосок его, зажимает между пальцев.

И это как катализатор. Натянутая струна возбуждения лопается, и я с громким стоном падаю грудью на матрас, продолжая ощущать толчки члена в расслабленный после оргазма анус.

Зверь возвращает ладони на мои ягодицы, впаивает пальцы в кожу. Ускоряется, но мне больше не больно и уже не тесно, даже когда он входит на всю длину, заполняя комнату порочными шлепками плоти о плоть.

– Сутки, – нехотя рычит он на финальных аккордах. – Даю тебе сутки повидать родных, но после ты должна вернуться ко мне.

Глава 33

Еще издали во дворе я вижу обступивших машину мужчин – охранников и того молчаливого человека, забравшего меня ночью из клуба.

Сунув руки в карманы нового пальто, выдыхаю и, настроившись, ускоряю шаг.

– Это ж как надо было ублажить хозяина, чтобы он на следующий день купил ей тачку?! – хохочет один из охранников. – Никому раньше не покупал.

Заметив меня, его тут же пихает под бок коллега.

Бугай в камуфляже оглядывается.

– Кх-кх… Доброе утро… Э-э… От вас нужен будет паспорт, чтобы переоформить машину в ГАИ.

– У меня нет с собой документов, – отвечаю сухо, с удивлением отмечая, что он обратился ко мне на «вы», а не «эй, девочка», как обычно.

Подхожу ближе к седану.

Черный, с переливами, сияющими на холодном солнце. Длинный покатый силуэт, хищная морда, как у прищурившейся пантеры. Не просто автомобиль, а вызов, яркая демонстрация богатства.

Робко касаюсь блестящего бока, боясь испачкать эту безупречность.

Не знаю, как реагировать, чувствую себя не на месте. Рада ли я такому подарку? Не знаю.

Раздается звуковой сигнал.

Охранник тут же идет к воротам и, посмотрев на экран, спешно открывает.

– Демид дома? – слышу раскатистый бас.

Высокий, крепкий, как медведь, мужчина без опаски входит во двор. Русые волосы, жесткие, но приятные черты лица, из-под воротника куртки выглядывает паутина татуировок по всей шее.

– Демид Юрьевич еще с утра уехал, – отчитывается охранник.

Значит, Демида сейчас нет? Я этого даже не знала. Мы со вчерашней ночи еще не виделись. Закончив со мной, Демид открыл дверь в красной комнате и ушел в свою спальню. Зато теперь я в курсе, как работают там замки…

– Трубку не берет, – хмурится мужчина, бросает взгляд в нашу сторону, видит машину и меня.

Когда наши взгляды встречаются, я сразу узнаю его – это тот самый вежливый гость на нашей безе отдыха, оставивший после себя только положительные впечатления. Антон Юрьевич. Однако…

Меня словно в ясную погоду ударяет молнией.

Демид Юрьевич… Антон Юрьевич…

Жизнь проносится перед глазами и останавливается на том дне, когда к нам на базу неожиданно приехал мужчина, которого мы с Лизкой страшно испугались. Заговорить с ним не решались. А я так вообще от страха даже не смотрела на него, прозвав темным властелином. Он представился тогда братом Антона.

Я не запомнила его лица, но видела, что он брюнет, высокий и мощный. И на нем тогда тоже была черная одежда…

Неужели? Хоть я и боялась смотреть, но обслуживала их стол, и этот самый темный властелин меня видел…

Демид – брат Антона…

Антон Юрьевич хмуро задерживает взгляд на моем лице. Судя по его реакции – он тоже узнал меня.

– Что ты здесь делаешь? – грозно рокочет, шагая ближе.

Трусливо вжимаю голову в плечи. Мне стыдно так, что словами не описать.

Почему стыдно?

Из-за взгляда Антона Юрьевича – раздраженного, почти осуждающего. И из-за его громкого голоса. Чувствую себя какой-то нарушительницей, которую застал на месте преступления суровый полицейский.

– Я была в гостях… – пристыженно бормочу, опустив голову.

– Сама приехала?

Затылком чувствую, как меня сверлит взглядом молчаливый похититель, стоявший прямо за моей спиной.

Признаться Антону Юрьевичу во всем?

Но так он же брат Демида. Каким бы добрым он ни казался мне на базе, он все же не мой родственник.

– Сама…

– И как? Понравилось? – выясняет громко и холодно. И от его голоса у меня даже морозец под пальто пробежал. Но ответить я уже просто не в состоянии. – Ясно.

Антон Юрьевич разворачивается и так же быстро и стремительно, как вошел, скрывается за воротами. Слышу рычание автомобильного мотора и визг колес по асфальту.

Молчаливый человек Демида в строгом костюме садится за руль… моей машины.

А у меня на глазах наворачиваются слезы, когда я дергаю ручку и открываю дверцу позади. Сажусь в салон, еще пахнущий новизной и кожей.

Охранник подходит к дверце, намеревается ее закрыть.

– Не надо. Я сама, – пробормотав, захлопываю ее и искоса посматриваю на мужчину за рулем. – Отвезите меня домой…

С горькой ухмылкой рассматриваю пейзажи за тонированным окном, понимая, что мой настоящий адрес Демид тоже знает.

Он знал обо мне правду с самого начала и подыгрывал, когда я притворялась художницей, дочерью богатых родителей.

Я вспоминаю, как лгала, и мне просто хочется распасться на атомы…

Но я делала это из-за страха быть отвергнутой. Мне казалось, что если Демид узнает о том, что я нищая прислуга, то не захочет даже поговорить со мной. А он не то, что говорить… к себе забрал еще и отпускать не хочет.

Притормозив у моего подъезда, водитель достает из бардачка бумажный лист и передает его мне. Разворачиваю. Там написано, что он приедет за мной завтра в это же время. И я должна к нему выйти. И еще номер его телефона.

– Хорошо, я поняла.

Навалившись на дверь, поспешно выхожу из салона.

– Явилась не запылилась! – недовольно вздыхает мама, выйдя в прихожую, когда я забренчала ключами.

– Привет, мам. К-как дела?

Мой голос дрожит, на глаза наворачиваются слезы, которых мама как будто не замечает и молчком возвращается к себе.

А у меня душа в клочья разрывается. Я столько всего пережила за эти два дня. Мне хочется обнять свою мамочку, уткнуться в ее плечо. Чтобы она погладила меня по голове, успокоила, сказала, что защитит меня от всего мира, потому что она… моя мама.

Скинув ботильоны, я иду за ней.

– Откуда одежда? – спрашивает она, сидя на диване. Щелкает семечки и смотрит в телевизор.

– Инна дала, – сажусь рядом с ней на пол и утыкаюсь лбом в ее бедро. – Мам…

Но мама одергивает ногу, подобрав ее под себя.

– Златочке к среде по литературе задали написать сочинение. Вечером помоги ей.

Сердце больно сжимается. Мне так плохо, я очень нуждаюсь в ее поддержке и защите, но мамины глаза видят только родную любимую дочь.

– Хорошо, я поняла, – шмыгнув носом, украдкой стираю слезинку и встаю. – Помогу, конечно. Как всегда…

Мама делает вид, что очень занята просмотром телепередачи, и я выхожу из родительской комнаты.

– Дочечка! – слышу бабушку. – Что-то ты сегодня припозднилась.

Спешу к ней.

– Да, так вышло. Пробки. Прости, ба! – захожу в ее комнату и чувствую резкий запашок. – Ты как?

– Помаленьку, – она лежит на кровати. – По нашим с тобой беседам соскучилась, детонька. Вот только ты прости уж меня старушку, не дотерпела и…

– Ничего-ничего, – приподнимаю мирно ладони. – Я тебя вымою и перестелю постель. Бабуль, ну если невмоготу совсем, ты попроси помочь маму или Злату.

– Да разве ж я им нужна? Никому, кроме тебя, я тут не нужна…

После обеда из школы приходит сестра. К этому же времени просыпается и Марк.

– Эй, недоразвитая, что с твоим лицом? – ловит меня в узком коридоре прижимая к стене. – Не рада, что ли, меня видеть?

– Отпусти, – шиплю, отталкивая его от себя.

– А я вот рад, – склоняется к моему лицу. – Что, бабке постель меняла? Может, и у меня в комнате перестелешь, а?

Он хочет поцеловать меня в губы, но я упрямо закатываю их и отворачиваю лицо.

– Фу, Марк, ты совсем сбрендил? – в коридор входит Злата.

– А что такого? – усмехается брат. – Мы же с ней не родня. Алиска вообще, по сути, нам никто. Так, приживалка.

Воспользовавшись тем, что Марк отвлекся, отпихиваю его и убегаю в кухню, где за столом пьет кофе папа, притворно не замечая ничего, что происходит в этой квартире. Ему вообще все равно, есть мы или нет. После провала на выборах он стал безучастным ко всему.

К вечеру, закончив писать сестре сочинение о том, как она помогает бездомным кошкам, я ухожу в свою коморку. Падаю на матрас.

Вот это и есть моя жизнь, к которой я привыкла.

Проверяю оставленный на зарядке телефон.

От Демида нет ничего, даже удивительно.

А вот от подруг куча звонков. Я не слышала их, потому телефон на беззвучном режиме.

Хочу перезвонить, но мне звонит Инна, наверное, уже раз тридцатый.

– Ну наконец-то, Алиска! – восклицает она. – Какого хрена ты нас игноришь?!

– Прости, пожалуйста, – вздыхаю. – Забыла звук включить.

– Мы уже не знали, что думать! Хотели к Демиду твоему ехать!

Вздрагиваю от ее слов. Конечно, я же скидывала Инне геолокацию.

– Не надо к нему! Я дома, все хорошо.

– А, дома? Тогда подъедем к тебе домой. Лиза как раз сейчас со мной. Выйдешь?

– Да, выйду.

Накинув старую курточку, спускаюсь из многоэтажки во двор. Инна, подперев красный бок своего «Мерседеса», курит тонкую сигарету.

– Инна, зачем ты куришь эту гадость? – хмурюсь, подходя к подруге.

– Вот-вот! – высовывается из окна Лиза. – Я ей то же самое говорила, а если Владислав Александрович учует от нее табак, то надерет задницу и не посмотрит, что доченька выросла!

– Да с вами не то что закурить, поседеть можно! – закатывает она глаза, но сигарету выбрасывает. Демонстративно открывает для меня заднюю дверцу. – Прошу!

Я сажусь в машину.

– И как это понимать? – ворчит Инна. В две пары глаз с Лизой смотрят на меня, обернувшись. – Мне ты говоришь, что развлекаешься с Демидом. Лизе – о болезни. А в итоге вообще пропадаешь. Огнева, ты больная кутишь или что?

– Ой, девочки, – вздыхаю. – Со мной кое-что случилось, но я не могу вам об этом рассказать…

– Почему? – вздергивает бровь Инна. – С каких пор между нами появились секреты?

– Очень опасно вам знать…

Девчонки ошарашенно переглядываются.

– Алисия, – сморит на меня распахнутыми глазами Лиза, – ты угодила в какую-то заварушку? Но если она опасная для нас, то и для тебя тоже. А как мы можем оставить тебя в опасности? Рассказывай давай. Я ведь не усну теперь.

– Я тоже! – поддакивает Инна. – Что бы там ни было – говори. Мы все поймем.

Нет, я не могу им рассказать. Ну что они могут против Демида? Любая их идея обречена на провал.

– Я не могу…

– Колись уже, – напирает Инна. – Это все из-за Демида по-любому. Я права?

– Да…

– И что он натворил?

– Вы ведь не успокоитесь? – Девочки синхронно мотают головой. – Хорошо, я расскажу, – нехотя соглашаюсь. – Только пообещайте… нет! Поклянитесь, что не станете ничего предпринимать, если я вас об этом не попрошу…

– Господи, Алиска! – взвинчивается Инна. – Хватит нагнетать! Меня уже трясет.

Выдыхаю.

– Помните, я рассказывала о том владельце клуба? Знаю, Инна, ты мне не поверила, но Демид и он – это один мужчина. И это он переписывался со мной на сайте знакомств. После того, как я отказала вступать с ним в отношения за деньги, он притворился другим человеком. Общался со мной, встречался.

– И как ты поняла, что это он? – все еще недоверчиво хмурится Инна.

– По татуировке. Да и сам Демид даже не пытался это отрицать. В мой день рождения он пригласил меня в ресторан, там-то я и увидела татуировку. Хотела сбежать, но…

– Что? – поторапливает Лиза.

– Он забрал меня к себе, заявил, что я была и остаюсь его собственностью. Он всерьез подготовился – комнату мне отвел, одежду купил, косметику. Даже машину купил. Представляете? Неверное, чтобы ему было легче отслеживать мое передвижение. Сегодня он согласился отпустить меня домой, но завтра я должна к нему вернуться… сказал, что ему тяжело отпускать меня.

– Прямо как в сказке «Красавица и Чудовище», – ахает Лиза.

– Лиза, блядь, какая сказка? – шипит Инна.

– Ну та, где Чудовище поместил розу в колбу. У нее опадали лепестки. Чудовище чуть не умер без своей Белль. И здесь так же… раз говорит, что ему тяжело отпускать Алисию.

– Что ты мелешь, а? Алиска вляпалась в историю, а ты про какие-то сказки!

Друзья, сегодня в телеграмм канале опубликую визуалы всей семейки Алисии и машины, которую купил Демид)