Текст книги "Мой первый. Игрушка Зверя (СИ)"
Автор книги: Мила Дали
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Мила Дали
Мой первый. Игрушка Зверя
Глава 1
Телефон вибрирует в руке от входящего сообщения, заставляя мое сердце пропустить удар.
«Ты запомнишь эту ночь надолго. Я позабочусь обо всем».
С этим мужчиной я познакомилась месяц назад на сайте знакомств. Бесконечная череда анкет, банальных фраз, пустых обещаний – и вдруг он, как свежий ветер в затхлой комнате моей жизни.
Экран снова загорается:
«Приезжай.
«Не могу», – печатаю, а пульс учащается.
Волнительно? Да.
Я знаю этого человека только по переписке, даже лица его не видела. Только никнейм: Жестокий шепот.
Интригует.
В сотый раз открываю его профиль, словно надеясь, что картинка чудесным образом изменится. Но нет.
Единственное фото, на котором он стоит спиной. Силуэт темной фигуры на фоне панорамного окна, за которым раскинулся завораживающий океан ночных огней.
Высокий широкоплечий брюнет – это все, что я знаю о его внешности.
Сколько ему лет? Двадцать пять? Тридцать? Сорок?
«Я закажу тебе такси».
«Уже слишком поздно, – пишу в ответ, пытаясь унять дрожь в пальцах. – Не уверена, что это хорошая идея – встречаться ночью».
«Ты боишься меня?»
Замираю, не зная, что ответить. Переворачиваюсь на кровати на живот.
Новое сообщение:
«Правильно делаешь. Ты очень умная и осторожная. Я уважаю это. Но мы все равно встретимся. Уверен… ты красива».
Красива…эхом отдается в моей душе, смешиваясь с горькой усмешкой. Если бы он знал, как далек от истины…
Поворачиваю голову к старому с покачивающейся дверцей шкафу и ловлю себя в отражении зеркала.
У меня самая заурядная внешность, неброская дешевая одежда, тихий голос.
А еще я низкого роста и худая, из-за чего брат брезгливо называет меня «недоразвитой», и это самый приличный эпитет из тех, что я слышу в свой адрес ежедневно.
Бедная серая мышка, затерявшаяся в лабиринтах мегаполиса.
А Жестокий шепот играет со мной и сам заводится от этой игры.
Впервые я жалею, что в моем профиле нет фотографии – на аватарке фото незабудки. Для меня было бы проще, чтобы он на расстоянии увидел меня обычную, ничем не примечательную, и самоустранился…
«Я не прошу тебя отдаваться мне сразу, я прошу тебя быть рядом со мной. И прочувствовать то, что может быть только между нами».
Жестокий шепот отличается от мужчин, которых я знаю. Он не пишет о машинах, футболе, бицепсах. Он пишет о вещах, которые затрагивают мою душу.
«Я бы хотела сначала увидеть тебя, – отправляю сообщение, сглатывая ком в горле. – Может, обменяемся фотографиями?»
Чтобы мне не пришлось терпеть насмешки и пренебрежение еще и от него, когда встретит меня в реале.
Он в сети, но ответ приходит не сразу.
«Зачем? Фотографии лгут. Они всего лишь маски, за которыми мы прячем свои лица».
«Но я хочу увидеть твое лицо, – печатаю, и щеки наливаются жаром. – Твое настоящее лицо».
«Ты увидишь его. Когда будешь готова».
«Может, хотя бы поговорим по телефону? – предлагаю, цепляясь за последнюю надежду хоть чуть-чуть раскрыть инкогнито. – Обменяемся номерами?»
«Хорошо. Пришли мне свой номер».
Закусив губу, пишу в ответе цифры.
Телефон тут же вибрирует в руке, высвечивая незнакомый номер. Дрожащим пальцем нажимаю на кнопку приема вызова. И в этот момент мир будто останавливается.
– Алло? – трусливо бормочу.
– Здравствуй, Алисия, – раздается в ответ голос, от которого на коже появляются мурашки. Низкий, обволакивающий, как темный бархат, с легкой хрипотцой. Это точно не парень. Мужчина. Где-то за тридцать или больше.
Уф…
Мелкие волоски на руках встают дыбом.
– Это правда ты?
– А ты ожидала услышать робота?
– Нет, м-м… конечно, нет, – взволнованно закусываю палец. – У тебя очень красивый голос.
– Расскажи о себе.
О чем мне рассказывать?
О том, как фальшиво звучит слово «семья» в моей жизни?
Мама и папа мечтали о дочери. На тот момент у них уже был сын – мой старший брат Марк.
А потом врачи поставили маме диагноз – бесплодие.
И тогда родители взяли меня из детского дома. Маленький пухлый комочек, не способный оценить их жертву.
Пять лет я была их единственной надеждой, но неожиданно мама забеременела…
Помню тот день, когда они привезли из роддома мою сестру Злату. Настоящую принцессу, которой было суждено получить всю ту любовь, на которую я даже не смела претендовать.
Тогда я и узнала, что приемная. И с тех пор моя жизнь превратилась в бесконечную череду сравнений.
Злата умница, красавица, рослая, кровь с молоком. Я тощая, неуклюжая, неуместная, вечно пачкающаяся зеленкой дрянь.
Я только смотрела, как Злата капризничает, требует, получает. И молчала.
А в десять лет меня опять отдали в детский дом. Тогда я думала, что это моя вина, что я недостаточно старалась быть хорошей.
Но через два месяца меня неожиданно вернули.
Позже я узнала причину. Выборы. Отец баллотировался в мэры, а брошенная сирота в семье кандидата – это пятно на репутации и удар по имиджу.
Меня привезли, чтобы не портить картину идеальной семьи. Только вот отношение ко мне не поменялось, а стало еще хуже.
Выборы отец все-таки провалил и с тех пор стал прикладываться к бутылке.
Постепенно Óгневы все больше влезали в долги, потому что не хотели менять свои барские замашки.
Особняк продали, поменяв его на четырехкомнатную квартиру. Выделив каждому по комнате: родителям, Марку, Злате и бабушке. Я живу в маленькой кладовке без окон.
Не жалуюсь, я уже привыкла.
Глава 2
– Я люблю рисовать, – говорю, выводя ногтем узоры по подушке. – Через месяц мне исполнится двадцать. Подрабатываю, эм…
– Художницей?
– Да, – хватаюсь за ложное предположение.
Наверное, быть художницей – это быть кем-то… возвышенным. Это что-то достойное, элитарное.
Почему-то мне сложно именно этому мужчине признаться, что на самом деле я всего лишь прислуга. Любой труд почетен – да, но только на словах.
– Ты живешь одна?
– Нет. У меня замечательная дружная… семья, – спотыкаюсь на этой лжи.
И, как немедленная карма за ложь, как жестокое разоблачение, разговор прерывает яростный стук в дверь и гневный вопль Марка:
– Алиска! Открывай давай! Живо!
По голосу слышу, что брат пьян, и меня трясет.
Иду открывать, ведь если не сделаю этого, он просто вышибет хлипкую дверь, а без нее существовать в этой квартире будет еще хуже.
Открываю щеколду, которую собственноручно прикрутила.
– Что случилось? Зачем ты кричишь так поздно?
Марк скользит по мне покрасневшим хмельным взглядом и ухмыляется.
– Ну что ж ты за чмошница-то такая, а? Эти голубы глазища… – тянет руку, собираясь дотронуться до моей головы, – волосы, сука, длинные, вьющиеся, шелковые…
– Не трогай меня! Уходи! – бью по его запястью.
Марк отшатывается и грозно хмурится. Ему двадцать шесть, но он до сих пор живет с родителями. У него не то что своей семьи, у него даже девушки нет.
– Да кто на тебя еще посмотрит, недоразвитая? – хохочет. – Иди, бабку перевернуть надо.
Он сторонится, и я опасливо выхожу из кладовки, в которой живу.
Бабушка – единственная тут, кто относится ко мне по-доброму. Но она не ходячая. И она – единственная причина, почему я еще здесь. Если не я, то никто о ней нормально заботиться не станет.
Захожу в ее комнату, пропахшую лекарствами.
– Все в порядке, бабуль?
– Да, детонька, только бок отлежала, а перевернуться нет сил.
Помогаю ей поменять положение.
– Завтра я снова уеду на двое суток в комплекс. Все с утра тебе приготовлю. Если не дозовешься маму – звони соседке. Телефон твой я зарядила.
Я работаю в загородном комплексе. График работы – два через два.
Учусь в колледже заочно, хотя школу окончила с отличными оценками. У родителей нет денег на мое высшее образование, а моей зарплаты едва хватает на еду и лекарства бабушке. Огневы забирают ее пенсию, и бороться с этим невозможно.
Возвращаюсь к себе и вижу, что динамик смартфона, брошенного на кровати, до сих пор горит.
Осторожно беру телефон – звонок не отключился.
– Ты еще здесь? – украдкой спрашиваю.
– Да…
Мне становится неловко. Очень надеюсь, что Жестокий шепот не слышал слова брата. Хотя Марк так орал… Не знаю, что сказать.
– …На чем мы остановились? – продолжает Жесткий шепот, прерывая тяжелую паузу. – А, ты – художница. Рисуешь на заказ?
– На самом деле… еще совсем. Или иногда…
– Значит, пока ищешь себя. – В голосе нет осуждения, только понимание. Такое мне непривычное. – Это хорошо. Главное, не переставай искать.
– А ты? Нашел себя?
– Я нахожу себя каждый день. В своих мыслях, поступках, желаниях. И в тебе. – Эти слова пронзают, словно током, заставляя меня вздрогнуть и судорожно вдохнуть. – Я могу заехать за тобой завтра днем, и ты сама убедишься, что я не монстр и не маньяк.
Казалось бы, что может быть проще? Живое общение, смех, беседа… Но для меня это как прыжок в бездну.
– А сколько тебе лет?
– Не волнуйся, ты не разочаруешься.
– Я бы с радостью, – пытаюсь скрыть дрожь в голосе, – но у меня завтра работа…
– Все-таки рисуешь чей-то портрет?
– Эм… вроде того. И…
– Ладно. Тогда просто думай обо мне. Продолжай слышать мой голос у себя в голове. Я могу быть твоим самым сладким сном или самым страшным кошмаром. Все зависит только от тебя.
Глава 3
– Следующая остановка – Правобережный тракт! – объявляют в автобусе, и я подскакиваю к двери.
От остановки со всех ног бегу на базу отдыха.
– Я не опоздала! – запыхавшись, вскрикиваю, залетая в домик персонала.
– Еще бы две минуты – и штраф, – хмуро опускает взгляд на наручные часы шеф.
Торопливо переодеваюсь в неброскую форму серо-голубого цвета, собираю на затылке волосы.
– Тук-тук. – Ко мне входит Лиза.
Мы вместе работаем здесь уже два года.
– Привет, – улыбаюсь ей, обернувшись.
Подруга только вздыхает, увидев на моем предплечье синяк.
– К тебе снова приставал Марк? Или его чокнутая сестричка Злата кидалась?
– Нет, – мотаю головой, натягивая пониже рукав, – я сама ударилась случайно. Ты же знаешь, какой я бываю неловкой.
– Раз так, – поджимает губы, – тогда за работу. Пора накрывать на стол к завтраку.
Дзынь!
Достаю из кармана телефон. Сообщение от Жестокого шепота. Кровь моментально приливает к щекам.
«Доброе утро. Как спалось?»
«Доброе утро. Лучше, чем когда-либо», – печатаю, снова окунаясь с головой в виртуальную жизнь.
В ней мне хорошо. В ней нет незаслуженных оскорблений и беспросветной нищеты. И здесь —он.
« Я тебе снился?»
– Алисия, ты что застряла? – поторапливает Лиза. – Гости уже рассаживаются за стол, идем!
Так и не ответив, оставляю телефон на столике и спешу взяться за работу.
После завтрака гости разъезжаются по своим делам. К обеду не возвращаются, и у нас с Лизой после уборки гостевых коттеджей остается свободное время.
– У-у-у, – тянет Лиза, повернувшись к окну, – чей-то день явно не задался.
Подперев кулаком щеку, я бросаю взгляд за окно.
Через распахнутые ворота в наш скромный мирок врывается ураган по имени Инна.
Облегченный полушубок из какого-то невероятного пушистого зверя, топик, который скорее открывает, чем прячет выдающиеся достоинства, брюки, сшитые на заказ у модного кутюрье.
Цокая каблуками, подруга недовольно трясет копной пшеничных волос и идет прямиком к нам в служебный домик.
– Пипец, девочки! – пнув дверь, раздраженно бросает ключи от своего «Мерседеса» на столик и плюхается на диван. – Это полный декаданс!
Таких, как Инна, называют мажорками. Ее отец – известный бизнесмен.
– Что случилось? – спрашивает Лиза.
– Это был последний раз, когда я пошла на свидание с кем-то из этого долбанного приложения знакомств! – фыркает.
Мы с девочками решили провести эксперимент и все втроем зарегистрировались на одном сайте.
– Женатый попался? – вздыхает Лиза.
– Хуже! – топает каблуком. – На фотках-то ничего такой, симпатичный. На свидание позвал прогуляться. В метро. Ну, я вытрёпываться не стала, вы же знаете, что для меня главное – душа! А он явился с таким маленьким букетом цветов… Но я дала ему шанс. Сама оплатила для нас номер люкс…
– Какая ты смелая, Инна! – Лиза прикладывает ладошки к щекам. – И что дальше?
– А ничего! Маленький букетик… маленький член… – раздосадовано поворачивает ко мне лицо.
– Ну… хорошего помаленьку, – развожу руки в стороны с улыбкой.
– Капец! – снова фыркает Инна, растирая виски. – У меня уже депрессия начинается. Спасайте, девочки. Вы мне срочно сегодня нужны. Пойдемте со мной в клуб, там такая крутая тематическая туса намечается. Мне надо развеяться, иначе я окончательно потеряю веру в мужчин! За деньги не переживайте – я за все плачу.
– Вот ты фантазерка, – смеюсь. – Как же мы пойдем? У нас ведь работа.
– Дайте мне номер ваших сменщиц, я с ними договорюсь. Переночуете после клуба у меня, а потом как ни в чем не бывало по домам разъедетесь. Пожа-а-алуйста, девочки! Я без вас точно умру!
Инна немного взбалмошная, но добрая и искренняя. Просто ее мир очень отличается от нашего с Лизой, она не понимает проблем, с которыми мы сталкиваемся ежедневно.
– Ты ведь не отстанешь… – вкрадчиво говорит, вздыхая, Лиза.
– Неа! – улыбается Инна.
***
Наша двухсуточная смена с легкой подачи подруги превращается в один рабочий день.
В десять вечера мы поедем на такси к Инне домой собираться, а заодно не дадим ей с головой погрязнуть в разочарованиях.
– Кто-то пришел, – хмыкает Лиза.
Сердце учащенно бьется в груди, когда мой взгляд натыкается на него – высокого широкоплечего брюнета, одетого во все черное.
На фоне безмятежного пейзажа он как темный властелин. Кашемировый джемпер подчеркивает мощный торс, а на запястье поблескивают массивные часы.
Он неторопливо проходится по территории, скользит взглядом не с праздным любопытством гостя, а с оценивающим спокойствием хозяина.
В нем чувствуется порода, сила, от которой у меня перехватывает дыхание.
И от него исходит почти осязаемая сильная энергетика… агрессии. Нет, скорее не терпящего возражений доминирования.
Этот мужчина совсем не похож на тех, кто приезжает сюда отдыхать. И хотя он даже не смотрит в мою сторону, хочется стать невидимой. Какая-то необъяснимая странная реакция.
Инстинктивно съежившись, я отворачиваюсь, взволнованно продолжая натирать оконное стекло снаружи коттеджа.
– Ого, какой мужчина! – ахает Лиза. – Неужели заселиться хочет? Так у нас все коттеджи заняты.
– Вот иди и спроси его, – недовольно буркаю.
– Отказать – ему? – округляет глаза подруга. – Ну нет, я боюсь. Иди лучше ты.
– Вот ты молодец, – ворчу. – Я тоже боюсь. Давай сама.
Набрав в грудь воздуха, Лиза все-таки подходит к мужчине. Периферическим зрением вижу, как они о чем-то общаются, а потом Лиза ведет его в беседку, которая располагается недалеко от окна, которое я начищаю.
Поспешно схватив ведро и тряпку, ухожу в домик для персонала.
Через минут десять Лиза возвращается.
– Ты не представляешь, какой он красивый! – восторгается она. – Я аж вспотела…
– Какая же ты мечтательница, – качаю головой. – Разве такой мужчина посмотрит на нас?
– Понимаю, что нет. Но я и не в том смысле. Просто констатирую факт. Он приехал сюда к брату, а пока тот с компанией на конной прогулке, я предложила ему подождать в беседке и угостила виски.
– Антон Юрьевич – его брат? – теперь я округляю глаза.
Гости, отдыхающие вместе с Антоном Юрьевичем, приветливые, вежливые, и девушки с ними приятные, не заносчивые, хотя их мужчины очень богатые.
– Прикинь! – улыбается Лиза.
Через минут двадцать Антон Юрьевич возвращается вместе со своей спутницей Таисией.
Вскоре подтягиваются и остальные из его компании.
– Теперь твоя очередь, – скрещивает руки на груди Лизка. – Иди и накрывай стол на ужин.
Что ж, это честно.
Мельком смотрю через занавеску в беседку.
Сердце бьется где-то в горле, ладони взмокли, и мне приходится надеть белые перчатки. Поправив бейдж со своим именем и пригладив непослушные волосы, которые уже через секунду снова ложатся так, как им нужно, иду накрывать.
Антон Юрьевич и его брат сидят во главе стола, общаются.
Стараясь не выдавать волнения, поднимаюсь в беседку.
Смотрю исключительно на тарелки, бокалы, приборы. Запретная зона – часть стола, где сидит темный властелин.
Кожей чувствую его внимательный взгляд, потею, бледнею, дрожу, но пытаюсь это скрыть.
Интересно, остальные гости видят, как пристально он смотрит на меня? Или это мое личное цунами в стакане воды?
Глава 4
Скольжу взглядом по салону такси – черная кожа, хромированные детали, ненавязчивый аромат дорогого парфюма, водитель в рубашке и галстуке.
Инна умеет жить на широкую ногу, даже такси выбирает люксовое, а ее гардеробная – мечта любой столичной штучки. Она одела нас с Лизой в свои брендовые вещи.
– Ну что, куколки, готовы? – улыбается она, вальяжно развалившись на переднем сиденье, и протягивает нам маски. – Сегодня пройдет грандиозный маскарад. Я в предвкушении!
Забираю свою маску – черную, под кружево, скрывающую только глаза.
Такси останавливается у здания с зеркальным фасадом. Над массивными дверями горит вывеска с будоражащим названием «Ад». Изящные вензеля букв пульсируют агрессивным красным.
– Ты уверена, что именно в этом клубе хочешь сегодня отдохнуть? – растерянно поглядываю на Инну.
– Уверена! – усмехается подруга, уловив мои колебания. – Не бойтесь, трусишки, это офигенное место. Кроме того его владелец – о-о-очень крутой мужчина!
– Ты с ним знакома?
– Нет, – дергает плечом. – Он не публичный человек, я его вообще, если честно, не видела, но по слухам он – просто вулкан. Кто знает, может быть, сегодня мне улыбнется удача?
Не то что отдохнуть, нас бы с Лизой не пустили сюда даже посуду мыть, но благодаря Инне и для нас сегодня все двери открыты.
Клуб поражает воображение. И дело даже не в хрустале, бархате и количестве зеркал.
Он пропитан удушающе пьянящим ароматом денег, веселья, свободы, к которой хочется приобщиться и одновременно спрятаться от нее.
Мне здесь все непривычно. Чувствую себя незваной гостьей на чужом балу.
Наш стол на небольшом возвышении, с которого хорошо виден танцпол. Рассаживаемся на диваны, обитые переливающейся тканью. Инна непринужденно взмахивает рукой, и к нам подходит официант в маске античного демона.
Пока Инна делает заказ, достаю из сумочки телефон, чтобы проверить время, и вижу сообщение от Жестокого шепота, полученное пару минут назад.
«Чем занимаешься?»
Первая мысль – соврать. Сказать, что пропадаю на работе. Я ведь и правда должна была сейчас трудиться, поэтому и отказалась от встречи с ним. Но все-таки решаю написать правду.
«У меня неожиданно поменялись планы. Встретилась с подругами».
«Где, если не секрет?»
Ох… Сказать ему название клуба? А вдруг он приедет сюда? Конечно, именно сейчас я выгляжу пусть и не миллион, но тысяч на девятьсот точно, если сложить цены на все то, что на мне надето, но я же все-таки с подругами, и у меня цель – не дать раскиснуть Инне.
Я, возможно, даже выпью коктейль… Так что сейчас не лучшее время и место для первого свидания.
«В одном ночном заведении», – отвечаю уклончиво.
«И как тебе?»
«Не знаю… Мы только что приехали».
– Эй, ты чего? В телефоне залипать сюда пришла? – толкает меня плечом Инна.
– Прости.
Я поднимаю взгляд, а на столе уже стоят коктейли, закуски, какие попробовать в обычной жизни для меня шансов столько же, как совершить посадку на Луне.
– Ой, мамочки… что творят! – взвизгивает Лиза, прикладывая ладошки к щекам.
Музыка пульсирует в груди в унисон сердцу, когда из клубов дыма на сцене появляются стриптизеры. Загорелые, с рельефными мускулами и переливающейся от блесток кожей. Их совершенные тела, словно выточенные по лекалам, завораживают эротичным танцем, а взгляды заигрывают с девушками.
Один из парней, порвав на себе сценическую майку, поворачивается к нашему столику, и я невольно опускаю глаза, чувствуя, как пылает мое лицо. Еще никогда не попадала в такие ситуации.
Лиза едва ли не сползает под стол – ей тоже непривычно, – но продолжает украдкой подглядывать.
Инна, присвистывая, салютует бокалом холеному стриптизеру, и он неожиданно спускается со сцены.
– Иди-иди сюда, красавчик! – кричит ему Инна. – Готовь свои трусишки! – взмахивает купюрой.
Музыка становится громче, свет софитов на миг меркнет, а когда вспыхивает вновь, я вижу рядом с собой этого самого стриптизера. Он улыбается, мне протягивает руку.
Прежде, чем я успеваю сообразить, буквально снимает меня с дивана и, с легкостью подхватив на руки, несет на сцену.
Последнее, что слышу, – раздосадованное Иннино:
– Ну конечно – взял добычу полегче! Трус!
А у меня сердце колотится где-то в горле. Вокруг гости смеются, свистят, кто-то улюлюкает. Стрип-артист усаживает меня в кресло, напоминающее трон, и… начинается.
Его танец превращается в натуральный разнос моих личных границ!
Стриптизер вьется вокруг меня, сверкая глазами из-под маски. В какой-то момент приближается вплотную, едва не наваливается на меня грудью. Все это похоже на странный пугающий сон. Когда он берет мои руки и кладет их на свой пресс, я замираю от шока.
Мне не нравится быть в центре внимания. Перекаченные в блестках сиськи незнакомого мужика перед глазами не возбуждают.
Но, к счастью, этот ад длится недолго. Стриптизер, все так же улыбаясь, завершает свой соблазняющий танец.
Я встаю с кресла и торопливо спускаюсь со сцены. Ноги дрожат! От сильных впечатлений пересохло во рту, очень хочется пить.
– А ты счастливица, – говорит Инна. – Я тебя на телефон сняла, потом видео отправлю.
– Не то слово счастливица… – вздыхаю, бегло осматриваю стол и вижу только алкоголь. – Сколько здесь стоит стакан воды?
– А как же шампанское?
– Сначала воды, – обмахиваю ладошкой горящее лицо.
Инна протягивает мне клубную карту:
– Сейчас проще самой дойти до бара и взять воду, чем дождаться официанта.
Я пробираюсь к барной стойке, лавируя между танцующими и флиртующими парочками.
Мой невысокий рост превращается в существенный недостаток – я тону на дне этой живой массы.
Кое-как протиснувшись к стойке, жду, когда на меня обратит внимание кто-нибудь из барменов.
Осматриваюсь еще раз. Клуб действительно впечатляет.
Замечаю вдалеке красивую серебристую лестницу, рядом с которой стоят два бритоголовых мордоворота, не пускающих никого на второй этаж. Но я взглядом осторожно поднимаюсь по ступенькам и вижу мужчину.
Он стоит один, опершись руками на перила, и наблюдает за происходящим в зале с высоты второго этажа. На нем черная рубашка, ее рукава закатаны до локтей, на запястье поблескивают явно дорогие часы. Черная маска полностью скрывает лицо.
Кто это может быть? Неужели владелец клуба? Но Инна говорила, что он редко появляется здесь, только по острой необходимости… Может быть, какой-то очень важный гость?
Так увлекаюсь разглядыванием незнакомца, что не сразу понимаю, как неприлично долго смотрю на него. А он, кажется, замечает мой интерес.
Внезапно выпрямляется, словно приняв какое-то решение, отталкивается от перил и направляется к лестнице.
