Текст книги "Контракт на рабство (СИ)"

Автор книги: Мика Ртуть

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Это был кошмар наяву. Оказаться запертой внутри собственного тела, внутри собственных мыслей. Понимать, бунтовать, не желать подчиняться, но делать это. Только что Видальдас лишил ее той единственной возможности сохранить собственную гордость, чувство собственного достоинства, что у нее еще оставались. Она гневно сверкнула на него глазами.

– Хороша, – прошептал принц, проводя кончиками пальцев по ее щеке. – Горячая, дерзкая, непокорная. Упрямая. Но ты забываешь, Регина, кто устанавливает правила. Подчинись, стань моим проводником, и жизнь твоя будет прекрасной. Ты займешь место за моей спиной, и никто не посмеет даже смотреть в твою сторону.

– А если нет? – прошептала она.

– Ты покоришься мне, другого пути нет, – шепнул ей в губы сидхе, обхватывая лицо жесткими нечеловеческими пальцами. – Мне приходилось ломать и не таких, Регина.

Его поцелуй обжег равнодушным беспощадным холодом, ядом отравляя душу, лишая воли…

– Вот и славно, – промурлыкал сидхе, отстраняясь.

Регина покачнулась от ужаса. Раздавленная, запертая в собственном сознании, как в тюрьме, не в силах шевельнуться без приказа, она с отчаянием поняла, что на этот раз ей не выбраться.

– Ты меня возбуждаешь, а это непозволительно для человека, – задумчиво произнес Видальдас. – Итак, ты откроешь проход на исподнюю сторону и станешь моей верной слугой или будешь упрямиться? Кем ты предпочтешь быть – гостьей или пленницей?

– А в чем разница? – видно, сидхе позволил ей говорить, потому что слова слетели с языка легко и быстро.

Принц прицепил к ошейнику длинную серебристую цепь и теперь играл с ее концом, пропуская изящные звенья сквозь длинные пальцы.

– Разница на самом деле невелика, Регина. Но слуг я берегу, а питомцев… нет.

Сидхе никогда не лгут. Боги, что же затеял этот монстр? Но сдаться, предать Мэтью, предать собственную сущность, стать покорной рабыней у его ног? Никогда! Она предпочтет смерть.

– Я ненавижу тебя каждой клеткой своего тела, меня тошнит, когда ты прикасаешься ко мне. Единственное желание, которое я испытываю, это уничтожить тебя как назойливого таракана.

– Открой переход, – Видальдас натянул цепь, заставляя Регину склонить голову к его коленям. – И я не стану приказывать Фрелену пороть тебя за непочтительные речи.

– Я не знаю, как это делается! Даже в теории! – Регина разозлилась. Да если бы она умела, она бы открыла проклятый проход и засунула бы туда эту тварь! – Почему ты мне не веришь?

Видальдас резко встал, отталкивая Регину от себя. Глаза сидхе пылали зеленым пламенем.

– Я достаточно услышал, чтобы убить тебя, звереныш. Но никто не может сказать, что принц Темного Дола безжалостен к своим игрушкам, поэтому ты будешь наказана, но останешься жить. Пока останешься. И запомни, девчонка, мне нужен проводник, ты мне не нужна. Если ты не подчинишься, я отдам тебя в казармы нижних фэйри, и с удовольствием буду наблюдать, как тебя изнасилуют двадцать голодных воинов. Но не думай, что этим все закончится! Ты останешься там навечно и каждый день будешь молить меня о прощении.

Самоуверенная дрянь!

– Фрелен!

В комнату вошел сидхе, на его губах играла противная улыбка, а в руке он держал треххвостую плеть, извивающуюся, словно пучок змей. Регина с ужасом смотрела на орудие наказания, все еще не веря, что Видальдас отдаст приказ. Вишневые глаза палача сияли в предвкушении, его возбуждало и забавляло предстоящее наказание.

– Моя зверушка была очень нагла, следует раз и навсегда выбить из нее непочтение, – мягко проговорил Видальдас, усаживаясь боком на широкий подоконник фальшивого окна. – На кровать! – жестко скомандовал он. – Животом!

Невидимая сила заставила Регину покорно лечь на кровать, стиснув зубы и до крови прокусив щеку изнутри, чтобы только не показать своим пленителям слабость и страх.

– Повернись лицом ко мне, я хочу видеть твои глаза, звереныш, – с издевкой приказал Видальдас. – Фрелен, без жалости. Заодно проверим, какая регенерация у консорта волка и бывшей Тени мастера.

– Слушаюсь, мой принц.

Палач сорвал с ее плеч тонкое одеяние, и Регина задрожала: не от холода, а от страха.

Первые удары ожгли, как кипятком, оставляя на бедрах саднящие полосы. На третьем ударе она не выдержала и вскрикнула, а потом пытка превратилась в сплошную боль, и Регина уже не сдерживалась. Между криками, как сквозь туман, она слышала спокойный голос Видальдаса, не позволяющий скатиться в забытье.

– Из Холмов невозможно открыть переходы на исподнюю сторону, зверек, – с ухмылкой говорил сидхе. – Но ведь это неважно, правда, моя зверушка? Ведь главное не возможность, а желание. А ты не пожелала даже попробовать угодить своему господину, и теперь страдаешь. Фрелен, достаточно. Надеюсь, урок пойдет впрок.

Видальдас встал и, издевательски поклонившись, исчез из комнаты.

– Я всегда буду рядом, человечка. Я и моя плеть, – прошептал на ухо Регине палач и лизнул ее в щеку. – Не давай повода моему принцу призывать меня слишком часто.

– Я убью тебя, – прошептала Регина. – Убью.

Сидхе криво усмехнулся и вышел из комнаты, в которую тотчас проскользнула Лилу.

– Ох, боги! – всплеснула она руками и полезла в шкаф. – Я ведь предупреждала. Следует быть почтительной и осторожной! Не нужно злить господина Фрелена, он очень… – она испуганно оглянулась и едва слышно закончила: – злопамятен. И предан принцу.

Она достала с верхней полки большую стеклянную банку, заполненную зеленоватой пастой, и начала осторожно смазывать Регине кожу. Приятная прохлада сняла боль и позволила мыслить рационально.

– Это делает одна знахарка с улицы Бегемотов, – шептала Лилу, но Регина ее не слушала.

Помощи ждать неоткуда. Если в Холмы сидхе попасть можно только по приглашению, то Видальдас сделает все, чтобы никто из друзей Регины сюда не вошел. Значит, придется последовать совету Деймона и кого-то убить… Хорошо бы Видальдаса, да только вряд ли получится. Самый простой вариант – Лилу.

Боги! О чем она думает. О том, чтобы хладнокровно убить девушку, вся вина которой – любовь к извращениям и желание подзаработать, продавая свое тело. Регина хихикнула, а затем громко расхохоталась, уткнувшись лицом в постель, чем испугала Лилу до дрожи в голосе.

– Ой, тише! Прошу вас, госпожа. А то если Фрелен услышит…

Но Регина не могла остановиться, пока смех не превратился в тихие всхлипывания и не пролился слезами.

Лилу поставила банку на место и виновато произнесла:

– Хозяин приказал приковать вас к кровати. Если хотите в туалет, то сходите сейчас.

Регина молча поднялась и, кривясь от боли, прошла следом за девушкой в уборную. Окна здесь тоже не было. И зеркала не было…

– А как ты попадаешь в Холмы? – спросила она Лилу, когда вернулась в комнату.

– Хозяин присылает за мной кого-нибудь из нижних фэйри, – бесхитростно ответила девушка, перестилая постель. – Быть питомцем самого принца очень почетно, все относятся с уважением.

Ну да, ну да, видела Регина, с каким уважением относится к Лилу палач.

– Зря вы рассердили господина. Если ему угодить, то можно получить много…

– Замолчи, пожалуйста, – Регина дернула ошейник, пробежала по нему пальцами, но так и не нашла, где он застегивается. Было похоже, что он цельный.

– Он запирается магически, – пояснила Лилу, споро вставила цепь в петлю в стене, защелкнула и улыбнулась. – Длины цепи хватит, чтобы ходить по комнате. Я приду вечером, тогда и провожу в уборную. Отдыхайте, госпожа.

ГЛАВА 21

Ей снился Лоренцо. Вампир стоял возле черного блестящего гроба в доме, который подарил Регина.

– Я рад, что ты сохранила для меня эту спальню. Признаюсь, не был уверен, что ты не сожжешь мой гроб. – Лоренцо провел рукой по полированной поверхности. – Ты простила меня, Регина?

Вампир протянул руку, и Регина, промешкав всего мгновение, вложила пальцы в холодную ладонь.

Он назвал ее по имени – плохой знак.

– Я подозревал, что кукловод прячется в Холмах, – продолжил Лоренцо. – Но в этот раз принц Темного Дола зашел слишком далеко. Он украл у нас нечто настолько дороге, что заслужил смерти.

Регина непонимающе посмотрела в бездонную синеву глаз. Видальдас что-то украл у Лоренцо?

– Тебя, моя дорогая. Тебя.

Вампир склонился и поцеловал Регине запястье. По руке пронесся легкий ветерок, а сердце вздрогнуло и затрепетало. Ох, что же она так реагирует на этого монстра? На виновника всех ее бед…

– Разве я виноват в том, что с тобой приключилось? – тихо спросил Лоренцо, ведя ее к распахнутой двери, сквозь которую виднелся яблоневый сад. Запахло цветами и вареньем из райских яблочек. – Ты всегда выбирала сама. Как тебе жить и как умирать, котенок.

– Я не могу больше злиться на тебя, Лоренцо, – призналась Регина и улыбнулась. – Я хочу увидеть тебя не только во сне. Хочу… хорошенько огреть тебя чем-нибудь тяжелым за то, что ты позволил Видальдасу меня украсть! – сердито закончила она.

Лоренцо тихонько засмеялся, и его смех погладил Регину легким невесомым мехом.

– Я буду счастлив оказать тебе эту услугу. Сковородка подойдет? – невинно поинтересовался он.

Они шли по тропе между цветущими яблонями, под ярким солнцем, и это было правильно. Правильно и… замечательно.

– Где мы? – спросила Регина.

– Это твой сон, l'аnimа miа, – грациозно пожал плечами вампир. – И в этом сне ты идешь со мной под руку. Мы вдвоем? и никакие волки не путаются у меня под ногами. Значит ли это, моя дорогая Джин, что ты сменила гнев на милость?

Регина задумалась, прежде чем ответить. Лоренцо притягивал, притягивал с их первой встречи, манил, как яркий огонь манит глупенького мотылька. Но нужно ли ей пламя, способное сжечь дотла душу?

– Я люблю Мэтью, – честно ответила она.

– Разве в твоем сердце нет места для еще одного древнего монстра, влюбленного в тебя, Регина? – Лоренцо провел длинными чувственными пальцами по линиям на ладони, поднес ее к губам и, глядя в глаза Регине, поцеловал. – Разве я совсем тебе безразличен, l'аnimа miа?

– Нет, – шепнула девушка, чувствуя как краснеет. – Ты мне не безразличен. Но это ничего не меняет, Лоренцо.

– Но ты дашь мне шанс? – лукаво склонил голову вампир. – Я надеюсь, ты сможешь простить меня.

– Я давно простила тебя, – призналась Регина. – Но… я не забыла.

– Какая ты у нас злопамятная, – мелодично рассмеялся вампир, и его смех укутал Регину мягким теплым одеялом. – Но давай попробуем еще раз, мой упрямый котенок. Скажи: да.

– Это поможет мне сбежать?

– Это поможет тебе простить меня.

– Ладно, – буркнула Регина, стесняясь невольной слабости. – Я согласна.

Лоренцо не стал ждать. Он обхватил ее лицо ладонями и поднял. Его глаза мерцали серебристыми искрами. Голубоватый свет струился из них, вливаясь в глаза Регины. И когда вампир нежно поцеловал ее, она обняла его за плечи, встав на носочки, и потянулась навстречу. Они целовались под цветущими яблонями: страстно, упоительно, бесконечно долго. Регине не хотелось отрываться от нежных и настойчивых губ, не хотелось размыкать объятия, не хотелось опять терять его…

Наваждение.

Это же просто сон, и ничего больше. И все равно сердце кольнуло от осознания предательства. Она предает Мэтью, обманывает с его вечным соперником Лоренцо. Так нельзя. Это неправильно!

– Маленький глупый человечек, – прошептал Лоренцо в ее голове. – Неужели ты до сих пор не поняла, что наш тройственный союз уже давно предопределен? Мой верный волк все понял раньше меня. Понял и принял. Прими и ты, моя Тень. Мы неразлучны, и это сделает нас сильнее. Намного сильнее.

Регина уперлась руками ему в плечи и оттолкнула от себя.

– Я согласна быть твой Тенью, мастер, – тяжело дыша произнесла она, все еще чувствуя его губы, его дыхание, его объятия. – Но это ничего не изменит в наших отношениях.

– Как скажешь, любовь моя, – поклонился Лоренцо и растаял, лишь тихий смех еще звенел в голове, когда Регина открыла глаза.

Теперь она знала, что делать.

Встала, стараясь не звенеть цепью, подошла к шкафу, открыла его и вытащила банку с мазью. Оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого. Лампа с красивой малахитовой подставкой. Регина положила банку на тумбу и осторожно стукнула по ней тяжелой лампой, моля всех богов, чтобы это оказалось простое стекло, а не зачарованное. Судя по тому, как оно треснуло, раскалываясь на несколько больших острых осколков, банку Лилу принесла из дома. Да и вряд ли сидхе бы заботился о здоровье своих игрушек при помощи человеческих снадобий. Регина выбрала два самых длинных осколка. Тщательно вытерла их простыней и спрятала под подушку.

Осталось лишь дождаться подходящего момента.

Она гнала от себя мысль, что придется еще раз умереть. Но другого способа не видела. Ведь ее смерть призовет Деймона? О, боги. Регина села на кровать. Дура. Какая же она дура! Она ведь не житель Холмов. Ведь Деймон не смог прийти за ней, когда она умерла в этой комнате! Его проводил Видальдас, а значит…

Занятая размышлениями, она не заметила, как открылась дверь, пока не послышался вкрадчиво-насмешливый голос:

– Вижу, ты чувствуешь себе достаточно хорошо, чтобы посетить конкурс питомцев.

В дверях стоял Фрелен в белоснежном наряде, который носят высшие сидхе в особо торжественных случаях. Длиннополое одеяние, расшитое золотыми цветами. Красивый, надменный, жестокий. Лишь один изъян заметила в нем Регина. Шесть пальцев на левой руке. Она сунула руку под подушку и сжала в ладони осколок стекла. Ну же, подойди ближе, мерзавец!

– А ты не принадлежишь высшим домам фэйри, палач, – издевательски пропела Регина. – Не приняли из-за лишнего пальчика? Ай-ай-ай, – поцокала она языком. – Наверное, неприятно чувствовать себя уродом рядом с красавцем принцем?

– Ты изменилась, – в руке сидхе материализовалась плетка. – В глазах появился огонь, ты стала дерзить. Мой принц велел привести тебя, но он не велел сохранить тебя в целости, звереныш.

– А что ты мне сделаешь, урод? – Регина гордо выпрямилась, пряча руку за спиной и глядя сидхе в глаза. – Убить меня ты не можешь. Потому что Видальдас тебе этого не простит. Приказывать ошейнику ты не можешь, ибо не ты мой хозяин. Все, на что ты способен, это гавкать издали да избивать беззащитную женщину. А может, ты просто ревнуешь меня к принцу? Ты влюблен в Видальдаса? – Регина расхохоталась. – Ты влюблен в красавца принца, а он предпочел человеческую девку!

Она добилась своего, довела его до бешенства. Фрелен подскочил к ней и замахнулся. Его движения были быстры и почти незаметны человеческому взгляду. Но Регина больше не была человеком. Две метки Лоренцо, приятные добровольно, дали ей силу и реакцию. Она пропустила удар по лицу, но не упала, как ожидал сидхе. Вцепившись в него левой рукой, правой она изо всех новоприобретенных сил загнала осколок в глаз Фрелену и тут же, раня руку, вытащила его и ударила в сердце.

Палач вскрикнул, хватаясь за глаз. Раны не убили его на месте, он мог бы выжить, если бы кто-то немедленно исцелил его. Но оказалась близко. Достаточно близко.

За спиной Фрелена задрожал воздух, но он успел оторвать Регину от себя и швырнуть в шкаф, прежде чем на залитый кровью ковер из разорванного пространства вышел двухголовый пес. Из раскрытых пастей на пол капала слюна, с шипением прожигая ковер и паркет.

– Лунный пес, – с ужасом и восторгом прохрипел сидхе, оседая на пол.

Пес прыгнул на него, легко перекусил шею и утащил бездыханное тело в темный зев прохода, развернувшегося на месте фальшивого окна.

Регина едва успела вздохнуть, как в комнату ворвался Видальдас, с искаженным гневом лицом бросил в Регину что-то темное, шипящее и искрящее – и тут на него прыгнул Деймон. Даже не будучи псом, он был страшен в своей ярости.

Регина сползла вдоль треснувшей дверцы шкафа. Словно в замедленном кино, к ней летел черный, жуткий даже на вид, сгусток чужой магии. Интересно, отстраненно подумала она, две метки помогут от злого волшебства?

Она почти узнала ответ на свой вопрос, но когда она уже почувствовала леденящее дыхание смерти – демоны знают, которой по счету за эти проклятые дни! – между ней и тьмой возникла чья-то изящная спина в белоснежной рубашке. Что-то вспыхнуло, затрещало, злобно выругалось, а Регина, кажется, потеряла сознание.

Всего на миг.

А когда очнулась, ей в лицо заглядывал Лоренцо. Непривычно взъерошенный, в обгорелых лохмотьях и с черным ожогом во всю грудь.

– Гад ты, мастер, – тихо пробормотала Регина. – Это что же получается, теперь я должна тебе за свою жизнь?

– Ты моя Тень и моя женщина. Какие долги между влюбленными? – пожал плечами он, и приложил палец к губам попытавшейся возмутиться Регины. – Помолчи немного и выпей это. Надо.

Он полоснул когтем по запястью, и на бледной коже выступили черные капли. Регина покорно слизала кровь, уже зная, что ее ожидает. Но все оказалось совсем иначе, чем было с Борисом. Никаких неприятных ощущений. Наоборот, по телу разлилось сладкое тепло. Каждый нерв зазвенел от переполняющей его энергии. Через несколько ударов сердца эйфория схлынула, оставив после себя усталость и боль.

– Отдыхай, – велел Лоренцо, и Регина почти провалилась в спасительное небытие, когда вспомнила:

– Деймон! – она обвела взглядом комнату и увидела кровожадно облизывающегося оборотня, который на вытянутой руке держал злющего Видальдаса. – Не убивай его. Прошу тебя! – в отчаянии закричала Регина. – Дева без Имени молила за него. Она спасла мою семью, я ее должник!

– Я не нуждаюсь в твоей защите, человечка, – просипел полузадушенный Видальдас. – Умри!

Регина схватилась за горло, ошейник начал стремительно сужаться. Лоренцо обхватил его сильными пальцами, но даже силы вампира, который легко выжимал грузовик, не хватило, чтобы разорвать тонкую кожу.

В комнату ворвался Зверь, его шерсть была покрыта кровью, глаза пылали желтым огнем, а вокруг разливалась аура смерти, но в этот раз в его взгляде светился разум. Увидев задыхающуюся Регину, он оттолкнул Деймона и одним быстрым движением ударил Видальдаса в живот, разрывая мышцы и обнажая алые внутренности.

– Чтобы отменить приказ, следует убить того, кто его отдал, – прорычал волк. – Не мешай мне, пес!

– Да убивай, – Деймон отряхнул руки. – Мне самому давно хотелось это сделать.

Сидхе осел на пол, зажимая обеими руками живот. Высокомерие сползло с него, обнажая страх, застарелую боль и – кто бы мог подумать! – отчаяние. Он невидяще отмахнулся от разъяренно рычащего Мэтью, глядя лишь на Деймона. В глазах сидхе плескалось удивление, словно он вместо старого друга увидел чудовище.

– Ты убьешь меня? Меня?

– Ты изрядно надоел мне за эти дни, Ви, – равнодушно ответил Деймон. – Хочешь жить, отдай мне ошейник и отпусти девчонку. Нет – я не стану мешать справедливой мести.

Ошейник распался на две части, и Регина смогла вдохнуть. Она закашлялась, растирая горло, и Лоренцо склонился над нею, чтобы поднять. Но не успел. Мэтью оттолкнул его, подхватил Регину на руки и бережно прижал к покрытой густой шерстью груди.

– Отправь нас домой, Деймон, – попросил он.

Лоренцо едва слышно пробормотал что-то на незнакомом языке, явно неласковое, но отбирать ее у Мэтью или объяснять ему, что нельзя отпихивать своего мастера от возлюбленной, не стал. Регина даже не успела удивиться его внезапной покладистости: в комнате снова открылся портал. Два портала. В ближний шагнули Мэтью с Региной на руках и Лоренцо, а во второй…

– Я не стану убивать тебя ради твоей сестры, но поживи пока в Долине Теней, – напутствовал Деймон ошарашенного, и от того даже не сопротивляющегося сидхе.

– Я вернусь и убью тебя, пес! – крикнул тот, исчезая в портале.

– Попробуешь, – Деймон поднял ошейник, встряхнулся…

Спустя мгновение в комнате никого не осталось, кроме дрожащей, перепуганной Лилу, в последний момент успевшей залезть под кровать.

Она проснулась с ощущением солнца и счастья, точно зная, что проспала весь день и на дворе – ночь. Лениво потянулась, не открывая глаз, потерлась всем телом о своего волка – обнаженного и горячего. Прижалась к нему, удобно умащиваясь в надежных объятиях.

– Проснулась, котенок? – Мэтью нежно поцеловал ее в висок.

– Угу… – протянула она, мысленно проводя ревизию организму: ничего не болело, нигде не тянуло и не саднило, и вообще она чувствовала себя так, словно приключения последних дней приключались не с ней, а с кем-то на киноэкране.

Пожалуй, ей может понравиться быть чьей-то там Тенью. Потом, не сейчас. А сейчас она в логове у Мэта, в его объятиях, и у нее есть дела поинтереснее, чем думать обо всяких древних монстрах.

Регина только собиралась вернуть Мэтью поцелуй, как неподалеку раздалось:

– Доброе утро, мои любимые.

От неожиданности Регина проснулась окончательно, распахнула глаза и на всякий случай их протерла. Может, померещилось?

Ага. Сейчас. Лоренцо, босиком идущий из ванной, улыбнулся ей…

– Эй, какого демона ты здесь делаешь? Это дом Мэта!

– Я в курсе, – Лоренцо небрежно сбросил с плеч банный халат.

– Ты голый! – возмутилась она, правда, не всерьез. Все равно было хорошо и хотелось смеяться, а не ругаться. Да и Мэт рядом подрагивал от беззвучного смеха.

– Вы тоже, – улыбнулся Лоренцо и, не дожидаясь приглашения, нырнул под шелковую простыню. – Пора замкнуть круг, малышка.

– Какого!.. – она попыталась отпихнуть наглеца, но ее отвлек Мэтью: провел ладонью вдоль ее тела, сверху вниз, остановился на ее животе и прижал к себе.

Регина задохнулась от невероятно приятно ощущения, ее глаза сами собой закрылись – и тут же к ее губ коснулись прохладные губы Лоренцо, нежно, словно спрашивая разрешения. С тихим стоном Регина приоткрыла рот, впуская его язык, и положила ладонь на его плечо. Лоренцо немедленно воспользовался разрешением.

Какой-то малой, еще не отключившейся, частью мозга она понимала, что если позволит Лоренцо заняться с ними любовью однажды, то потом уже не выгонит его из своей постели никогда… к тому же она хотела ему отомстить… но сейчас ей было настолько хорошо, что она отложила все мысли о мести, и все прочие мысли – на потом. Когда-нибудь. Потому что думать, когда два великолепных мужчины целуют ее, шепчут нежные глупости и обещают лучшее утро в ее жизни – совершенно невозможно…

– Позволь мне, l'аnimа miа, – ее кожи коснулся бархатный голос.

Кажется, он говорил что-то еще, но Регина не разобрала: все заглушил ее собственный стон от прикосновения холодных губ к груди, и тут же – касание горячих ладоней Мэтью. Контраст холода и жара был столь острым, что Регину бросило в дрожь.

Лоренцо тихо засмеялся и спустился поцелуями ниже, прокладывая снежную дорожку по ее животу. Мэт, прижавшийся к ней сзади, следовал ладонями за ним. Регина чувствовала, как сильно и быстро бьется волчье сердце, ощущала затылком его поверхностное, быстрое дыхание. А ей в поясницу упирался твердый член, рождая внутри нее уже знакомую голодную пустоту. Только в этот раз она хотела не только Мэта.

«Какое бесстыдство», – с затаенным удовлетворением подумала она, прижимая голову Лоренцо к своему животу.

«Ты изменилась, девочка моя. И мне нравится, как ты изменилась», – тут же прозвучало у нее в голове.

Регина хотела было спросить, почему он не отвечает вслух, но тут Лоренцо добрался, наконец, до своей цели – раздвинув ладонями ее бедра, он коснулся губами влажных лепестков. От ледяного прикосновения Регина вскрикнула и вцепилась в шелковые пряди его волос, разметавшиеся по ее бедрам. А в ее голове прозвучал второй голос, низкий и с насмешливо порыкивающими нотками:

«У него рот занят, котенок».

«Самым важным делом, девочка моя, – отвратительно самодовольно добавил Лоренцо, не прекращая своего бесстыдного занятия, от которого Регина забывала, как дышать. – Ты такая нежная…»

Лоренцо чуть усилил нажим, и Регину захлестнуло прохладной, словно чистейший горный ручей, и такой же звенящей волной удовольствия. И в тот же миг она почувствовала, как в нее проникает твердое и горячее – и к первой волне присоединилась вторая, жаркая и плотная, как пронизанное солнцем южное море.

Она вскрикнула, и вместе с ней застонал Мэт – изливаясь внутри нее. Их общую судорогу наслаждения слизнул Лоренцо, Регина чувствовала его, не понимала как, но сейчас они были одним целым не только телами, но и чем-то еще.

– Это любовь, l'аnimа miа, – шепнул Лоренцо, все еще касаясь губами ее нижних губ. – Я же говорил, тебе понравится.

– Наглый мерзавец, – счастливо выдохнула Регина, откидывая голову на плечо Мэтью и лаская волосы Лоренцо. – Старое, наглое, бесстыжее чудовище.

С тихим самодовольным смехом вампир скользнул вверх, вдоль ее тела – сорвав с ее губ новый стон наслаждения: каждая клеточка ее кожи все еще была безумно чувствительной, а кожа Лоренцо – холодной и гладкой.

Как горный ручей.

И таким же прохладным был его поцелуй. Правда, вкус… странный!

– Мне тоже нравится твой вкус, котенок, – насмешливо пророкотал Мэтью ей в затылок.

«Ну уж нет, целоваться с волком – это не мое, – мысленно хмыкнул Лоренцо, не разрывая поцелуя с Региной. – Сам, все сам!»

Мэт в ответ засмеялся и пошевелился внутри Регины. Он все еще был твердым.

«Еще? Маньяк! Сборище маньяков!.. ай!»

– Ай!.. – она вскрикнула от прикосновения льда к горячим и невероятно чувствительным нижним губам. – Боги, Лоренцо, ты так холоден.

– Я холоден не снаружи, я холоден глубоко внутри, l'аnimа miа. А ты так горяча! Достаточно горяча, чтобы хоть на недолго растопить этот лед.

Регине хотелось бы ответить шуткой на слишком пафосное признание, но она сердцем понимала – Лоренцо полностью, совершенно искренен и откровенен с ней. Так откровенен, как не был…

– Последние пять сотен лет, l'аnimа miа. Я не думал, что смогу когда-нибудь еще полюбить. Не смел даже надеяться. Но ты… – он нежно обвел ее скулы, заглянул в глаза. – Ты подарила мне жизнь. Даже больше, чем жизнь. Ты подарила мне надежду.

– Я не…

– Чш-ч, – он закрыл ей рот поцелуем.

«Мы поговорим потом. Если захочешь».

«Потом, котенок, – одновременно с Лоренцо прозвучал у нее в голове голос Мэтью. – Сейчас просто позволь нам…»

Вместо окончания фразы он толкнулся в ней раз, другой – отгоняя все мысли и оставляя в ней лишь томную негу и жажду, огромную, всепоглощающую жажду большего.

Регина упивалась горьковатым поцелуем Лоренцо, движениями Мэтью, контрастом холодного и горячего мужских тел. Казалось, не может быть лучше, чем сейчас – но она точно знала, что будет. Вот прямо сейчас, стоит только Лоренцо…

Она протестующе застонала, когда Лоренцо оторвался от ее губ, Мэт выскользнул из нее, и две пары мужских рук потянули ее вверх, развернули, застив сесть – оседлав бедра Мэта, спиной к нему. Между ее и Мэта раздвинутых ног встал на колени Лоренцо.

Он лизнул ее горло, затем прикусил мочку уха, не пряча больше своих клыков. Ее пронзила вспышка боли, тут же сменившаяся острым, на грани переносимости, наслаждением. От ласкающих ее тело пальцев Лоренцо словно летели электрические искры, Регина почти видела голубоватые вспышки. Его энергия впитывалась в ее кожу, разливалась по венам сладостным трепетом и предвкушением.

– Еще, – сорвалось с ее губ, когда Лоренцо на миг замер.

Сзади что-то шепнул Мэтью, но она не разобрала, ошеломленная неожиданными ощущениями. Прикосновения Лоренцо окутывали ее, покалывали морозной свежестью, щекотали и возбуждали, а прильнувшее сзади тело оборотня было сильным, горячим, – казалось, в нем пылает живой огонь.

– Ты позволишь мне, l'аnimа miа? – серьезно заглянув ей в глаза, спросил Лоренцо.

Нет, нельзя дать Лоренцо то что он хочет! Почему нельзя, Регина не помнила. Да и само это «нельзя» вдруг показалось глупым и ненужным, как школьное платье – она давным-давно из него выросла.

– Да, Лоренцо. Да… – шепнула она, притягивая его к себе, открываясь ему навстречу – и телом, и душой.

Вампир насадил ее на себя и вошел одним яростным толчком, до упора, и хотя Регина ощутила его внушительный размер, вскрикнул именно он. Вместе с ним застонал Мэтью – и Регина знала, что он сейчас ощущает все то же самое, что она и Лоренцо. Что они трое – единое целое.

Именно так, как должно быть.

«Ты наконец это признала, l'аnimа miа».

Лоренцо коснулся губами ее ключицы, не переставая двигаться в ней, рукой скользнул по горлу, захватил подбородок и запрокинул ей голову.

– Моя, – нежно прошептал он, а Мэтью…

Мэтью резко приподнял ее за бедра и насадил на себя – так, что и он, и Лоренцо оказали в ней.

И в тот же миг Лоренцо укусил ее.

Регина вскрикнула, ожидая боли, но… Но боли не было. Лишь странное ощущение полной открытости, заполненности и слияния – с чем-то прекрасным, невероятно важным и драгоценным – нарастало в ней мукой и блаженством одновременно. И вот оно прорвалось, затопило, снесло все преграды, все мысли. Ее – не только ее! – тайные желания стали явью, самые сокровенные мечты исполнились…

Руки Регины превратились в крылья, она обхватила ими возлюбленного, ее волосы разметались по спине Мэтью, и всех троих окутал таинственный свет. Они словно плыли по волнам наслаждения, долго-долго, далеко-далеко, и в конце этого пути их ждало что-то ослепительно-яркое…

Наркотик. Они оба – наркотик…

Это был самый нежный и самый безумный секс, который только она могла себе представить…

Нет, не так, подумала она перед тем, как уснуть в объятиях обоих мужчин.

Это был безумно прекрасный секс, какого она раньше и представить себе не могла. И даже сейчас не верила, что все это случилось на самом деле. Случилось с ней. Сказка? О да. Настоящая, страшная и волшебная сказка со счастливым финалом. Вот только маме она, пожалуй, не расскажет…

Когда первые лучи солнца коснулись стен волчьего дома, Лоренцо осторожно снял голову Регины со своего плеча и выскользнул из-под простыней.

– Ты куда? – она распахнула глаза.

– Не буду вам мешать, мои сладкие. Скоро рассвет.

– А, ну иди, иди, – Регина потерлась носом о плечо улыбающегося Мэтью. – В свой гробик?

– Да, я приказал Дику перенести его в соседнюю спальню, – нагой Лоренцо безмятежно потянулся, вызывая у Регины странное смущение. – Думаю, вы не станете возражать.

Он легкой походкой направился к двери.

– Лоренцо, – тихо позвала Регина. – Ты должен понимать, что все, что произошло этой ночью, ничего не меняет в наших отношениях.

Он остановился и оглянулся через плечо.

– О, я понимаю это, любовь моя, – судя по довольной вампирьей физиономии, он понимал это не совсем так, как Регина. – Но ведь ты позволишь мне ухаживать за тобой?

Не дожидаясь ответа, он подмигнул Регине и удалился – едва ли не пританцовывая.

Регина закатила глаза, а Мэтью от души расхохотался.

– Тебе скоро на работу, котенок. На твоем фониле три сообщения и один неотвеченный вызов от Влада. Трудоголики, – он прикусил Регине ушко и тихонько зарычал. – И Деймон оставил сообщение, он хочет с тобой позаниматься, уж коль ты прошла инициацию. А еще нас ждет стая и поездка к твоим родным. Лоренцо мечтает познакомиться с твоей семьей и оплатить брату обучение за океаном в самой престижной консерватории. Ты меня слышишь, малыш?