Текст книги "Научная основа прогрессивной позиции"

Автор книги: Михаил Попов

Соавторы: Марат Удовиченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

НАУЧНАЯ ОСНОВА ПРОГРЕССИВНОЙ ПОЗИЦИИ

– Здравствуйте, Михаил Васильевич!

– Здравствуйте, Марат Сергеевич!

– Можете сказать в двух словах, как можно связать Чехова и материализм?

– Могу, поскольку знаю советы Чехова о том, как писать хорошие рассказы. Начали вы писать, сначала, как правило, не идёт, а потом вдруг пошло, и вот вы пишете-пишете и никак не можете закончить. Но вам же надо рассказ, а не повесть! Часто получается затянутое начало и тоскливый долгий финал. Чехов советовал делать так: отрежьте начало и финал и можете печатать. Останется самое интересное. Можно этот совет Чехова применить к пониманию того, как из идеализма Гегеля можно получить материализм. У Гегеля всё очень подробно и тщательно описано. Начало как неразвитый результат и результат как развёрнутое начало. Вначале у него абсолютная идея. И эта идея у идеалиста Гегеля доходит до материи. А дальше идёт, как у всех материалистов. Материя развивается до человека, как высшей формы её организации, обладающей сознанием. А человек, руководствуясь сознанием и своими интересами, преобразует материальный мир. А, значит, он преобразует ту самую абсолютную идею, которая сначала была взята как простая. Тут она уже как результат. Мы снова приходим к абсолютной идее, но как к развёрнутой идее. Вначале у нас был неразвитый результат, а теперь развёрнутый. Получилась система объективного идеализма, которая в своей внутренней части содержит материализм. Мы отбрасываем начало (до материи), конец (про абсолютную идею) и получаем материализм, отбрасывая идеалистическую шелуху.

Вот так Маркс и Энгельс превратились из объективных идеалистов в последовательных диалектических материалистов.

– Я спросил, потому что том 18 называется “Материализм и эмпириокритицизм”. Весь том посвящён этой работе.

– Человеческое познание не идёт прямым путём, оно идёт путём борьбы противоположностей.

– Перед этой работой Ленин написал 10 вопросов референту. Это очень интересно, их можно взять на вооружение.

– Наводящие вопросы.

– Манипулятивные.

– Смотря на что наводят эти вопросы: могут на истину, а могут на ложь. Ленин занимался тем, чтобы человек мог дать правильный ответ на вопросы. Облегчить выяснение вопросов, в которых человек ещё не разобрался. Преподавательский приём. В философии с чего всё начинается?

– С вопроса.

– Какого? Основной вопрос философии: что первично, материя или сознание? Ленин прекрасно осознаёт процесс перехода человека от лжи к истине от непонимания к пониманию.

– А как люди потом опять переходят от понимания к непониманию?

– Это те, кто пятится назад. Ленин таких везде клеймит. Иногда бывает, что за истину надо сражаться. Поэтому есть слабые люди, которые эту истину из рук выпускают. Как в 1914 году социалисты в Европе вдруг начали голосовать за военные кредиты. Какие же они социалисты?

– “Целый ряд писателей, желающих быть марксистами, предприняли у нас в текущем году настоящий поход против философии марксизма…

Энгельсовская диалектика есть «мистика», – говорит Берман. Взгляды Энгельса «устарели», – мимоходом, как нечто само собою разумеющееся, бросает Базаров, – материализм оказывается опровергнутым нашими смелыми воинами, которые гордо ссылаются на «современную теорию познания», на «новейшую философию» (или «новейший позитивизм»), на «философию современного естествознания» или даже «философию естествознания XX века»”.

– Сейчас масса так называемых левых, которые на самом деле давно уже не левые, перешли на позиции правых, одиночки, которые не принадлежат к действительно марксистской или пролетарской партии, а строят из себя учителей. Научить они ничему не могут, потому что никакой стройной системы у них в головах нет.

– И Ленин пишет, что ладно бы они говорили от своего имени, а ведь они говорят от имени марксизма и тем самым вводят в заблуждение людей, интересующихся этими вопросами. И я так понимаю, что это стало одной из мотиваций написания данной работы.

– Не просто одной из мотиваций, это было просто необходимо! Начался отлив революции, и люди, которые смело шли вперёд, вдруг пустились в искания: как бы иначе поставить теперь вопрос, чтобы уже не надо было бороться? Появились всякие реакционные точки зрения, которые Ленин и разбивает в этой книге.

– Про Беркли Ленин пишет: “Таково содержание первого параграфа сочинения Беркли. Нам надо запомнить, что в основу своей философии он кладёт «твёрдое, мягкое, тёплое, холодное, цвета, вкусы, запахи» и т. д. Для Беркли вещи суть «собрания идей», причём под этим последним словом он разумеет как раз вышеперечисленные, скажем, качества или ощущения, а не отвлечённые мысли.

Беркли говорит дальше, что помимо этих «идей или объектов познания» существует то, что воспринимает их, – «ум, дух, душа или я». Само собою разумеется, – заключает философ, – что «идеи» не могут существовать вне ума, воспринимающего их”.

– Ленин видит, что массу людей, вроде бы преданных рабочему классу, вдруг как подменили. Как только наступили годы реакции, они начали всё переделывать, перелопачивать, отказываться от материализма.

– Можно называть таких людей стихийными материалистами?

– Поверхностные они, а не стихийные. Наступил такой момент, когда, куда ни глянь, бывшие однопартийцы перекрасились. И как с этим бороться? Не брать всяких путаников, а найти наиболее последовательные выражения, которые он и нашёл у Беркли. Беркли субъективный идеалист: раз всё приходит ко мне через мои органы чувств, то можно считать, что есть только я. Логически такая позиция неопровержима. Поэтому Ленин решил рассмотреть эти вопросы.

Есть, скажем, Спиноза, который придумал такую теорию: есть идея, и она же и материя. Вам кажется, что вот этот стол – нечто материальное. А он и божественное, бог в виде стола.

– Поэтому и говорят, что веру нельзя опровергнуть.

– Её и не надо опровергать. С верующими мы не воюем. Ленин никогда не воевал с верующими. Как вы освободите человека от веры? Лекции ему будете читать? Он начнёт бороться и сам освободится от веры. У него появится вера в свои силы. А не в какие-то сверхъестественные.

– Это больше от страха.

– От страха или от незнания. Но это не идеалисты. То есть ясно, что позиция у верующих идеалистическая, но они не учёные-идеалисты. Они не хотят придать этому форму знания.

– “Отрицая «абсолютное» существование объектов, т. е. существование вещей вне человеческого познания, Беркли прямо излагает воззрения своих врагов таким образом, что они-де признают «вещь в себе»”.

– Я студентам объясняю эту позицию Беркли. Вот вы сидите на лекции передо мной и думаете, что вы есть. А вас нет, вы только у меня в голове. Вы приметесь доказывать, что вы есть, но это вы у меня в голове доказываете, что вы есть. Есть только я. Все ваши доказательства это лишь образы в моей голове и в органах чувств.

– Далее Ленин подводит к тому, что Беркли идеалист.

– Да, он последовательный идеалист. И он не делает грубых ошибок. А есть все эти базаровы, богдановы и прочие, которые болтаются, никакой позиции не заняли; против них и направлена книга. Опасность в том, что они претендуют на роль учителей рабочего класса. Сколько таких людей было и в советское время! Они сидели на партийных и государственных должностях, в головах у них каша, они не знают, что такое социализм, коммунизм, не понимают значения диктатуры пролетариата, не знают, что такое классы, революция… А если что-то знают, то лишь какие-то обрывки. Поэтому Ленин разбирается с Беркли, а дальше ловит своих противников на смешении осколков идеализма и материализма. Таким людям не то что учить, но, вероятно, и учиться уже бесполезно. Раз к такому возрасту у них в голове жуткая каша образовалась, то ничего толкового из них выйти не может. Единственное – становитесь последовательными материалистами (тогда мы с вами будем работать), либо последовательными идеалистами (тогда нам с вами не по пути). А путаников надо выметать, как мусор.

– “Основное отличие между ними Энгельс, принимающий во внимание гораздо более развитые, разнообразные и богатые содержанием теории обоих направлений, чем Фрейзер, видит в том, что для материалистов природа есть первичное, а дух вторичное, а для идеалистов наоборот”.

Эту мысль Ленин тут по разному обыгрывает.

– Что первично – материя или идея, сознание? Если сознание первично, то это идеализм. Если материя – материализм. А сейчас появились новые путаники, которые говорят: сознание определяет бытие или бытие определяет сознание? Это не основной вопрос философии. Бытие наше сознание не определяет. Моё бытие не определяет моё сознание. В тезисах о Фейербахе Маркс говорит, что человек есть продукт обстоятельств и воспитания. Если обстоятельства бывают вполне материальными, то воспитание – во многом духовная вещь. Кто на него повлиял, кто объяснил ключевые вещи. Если у человека положение мелкобуржуазного интеллигента, это не значит, что он не может стоять на позициях защиты интересов рабочего класса.

– “«Новейшие» махисты не привели против материалистов ни одного, буквально ни единого довода, которого бы не было у епископа Беркли”.

– Ленин сводит все позиции этих путаников к тому, что уже было у Беркли. Ничего нового они не придумали.

– Первая часть первой главы называется “Ощущения и комплексы ощущений”.

“«Задача науки, писал Мах в 1872 году, может состоять лишь в следующем: 1. Исследовать законы связи между представлениями (психология). 2. Открывать законы связи между ощущениями (физика). 3. Разъяснять законы связи между ощущениями и представлениями (психофизика)». Это – вполне ясно.

Предмет физики – связь между ощущениями, а не между вещами или телами, образом которых являются наши ощущения. И в 1883 году в своей «Механике» Мах повторяет ту же мысль: «Ощущения – не «символы вещей». Скорее «вещь» есть мысленный символ для комплекса ощущений, обладающего относительной устойчивостью”.

То есть сначала задача науки сформулирована адекватно, а потом такой странный выверт.

– Задача науки – познать объективный мир.

– “Раскрываем первый параграф «Анти-Дюринга» и читаем: «… вещи и их мысленные отображения…» **. Или первый параграф философского отдела: «Откуда берёт мышление эти принципы?» (речь идёт об основных принципах всякого знания). «Из себя самого? Нет… Формы бытия мышление никогда не может почерпать и выводить из себя самого, а только из внешнего мира… Принципы – не исходный пункт исследования» (как выходит у Дюринга, желающего быть материалистом, но не умеющего последовательно проводить материализм)”.

Вот тут, как Вы и говорите, хочет, но не может.

– Некоторые вопрошают: чем отличается социализм от коммунизма? Это неверно сформулированный вопрос, социализм это и есть коммунизм, только неразвитый. Говорят: социализм это распределение по труду, а коммунизм – распределение по потребностям.

– Придумывают всякие отличия.

– Главная придумка, что социализм это распределение. То есть вопрос о производстве они оставляют в стороне. Важнейшим считают, как мы разделим то, что кто-то другой создал. Да это вообще десятое дело! Вопрос о распределении – это самая вульгарная постановка вопроса о формации. Социализм от коммунизма отличается степенью развитости производства. Если коммунизм избавился от родимых пятен капитализма, значит, он в высшей своей фазе, а если нет, то в низшей. Низшая фаза и называется социализмом, так сложилось.

– “… Не природа, не человечество сообразуется с принципами, а, наоборот, принципы верны лишь постольку, поскольку они соответствуют природе и истории”.

– Принципы классовой борьбы выводятся из истории классовой борьбы, а не классовая борьбы из принципов!

– Далее Ленин говорит о том, что эти недоученные философы не имеют никакой оригинальной мысли, а только совершают плагиат с Беркли.

– Вот эти философские путаники, которые не идеалисты и не материалисты, оказывают людям медвежью услугу. Вспомните басню про медведя и мужика. На мужика села муха, а медведь из любви к мужику взял булыжник и ударил по мухе. Убил муху, заодно убил и мужика. Потому что он был непоследовательный, не отличал муху от мужика, не понимал моментов движения материи.

– “Материализм в полном согласии с естествознанием берёт за первичное данное материю, считая вторичным сознание, мышление, ощущение, ибо в ясно выраженной форме ощущение связано только с высшими формами материи…

Махизм стоит на противоположной, идеалистической, точке зрения и сразу приводит к бессмыслице, ибо, во-1‑х, за первичное берётся ощущение вопреки тому, что оно связано лишь с определёнными процессами в определённым образом организованной материи; а, во-2‑х, основная посылка, что тела суть комплексы ощущений, нарушается предположением о существовании других живых существ и вообще других «комплексов», кроме данного великого Я” .

Далее Ленин говорит о том, что эти глюки, которые проповедует Мах, уже были опровергнуты Беркли. То есть Беркли показал, что из таких непоследовательных суждений нельзя построить ничего, кроме солипсизма.

– Да, а солипсизм – это такое учение, которое говорит о том, что есть только я и мои ощущения.

– “И про взгляды материалистов: “Не в том состоят эти взгляды, чтобы выводить ощущение из движения материи или сводить к движению материи, а в том, что ощущение признаётся одним из свойств движущейся материи.

Итак, ощущение существует без «субстанции», т. е. мысль существует без мозга! Неужели есть в самом деле философы, способные защищать эту безмозглую философию? Есть. В числе их профессор Рихард Авенариус”.

– Поэтому Ленин часто говорит, что казённые профессора – это лакеи поповщины.

– “Софизм идеалистической философии состоит в том, что ощущение принимается не за связь сознания с внешним миром, а за перегородку, стену, отделяющую сознание от внешнего мира, не за образ соответствующего ощущению внешнего явления, а за «единственно сущее»”.

– Это кашеобразное течение, конечно, не могло исчезнуть.

– Каша вечна!

– Она была горячая, а потом остыла. Эти обрывки умерших течений распространены и в современной науке. Например, есть такое направление в современной философии – герменевтика. Красиво звучит. Это искусство понимания.

– А просто понимать нельзя?

– Если это выразить в понятиях, как у Гегеля получится, то это уже старо, по их мнению. А тут «искусство»!

– За это можно деньги брать!

– Да. И берут. А философия это не искусство. Гегель говорит о трёх способах постижения мира: религиозный (фантастический), через образы (художественный) и научный, то есть в понятиях. А тут придумали искусство понимания, то есть смешали. У нас в Петербургском университете есть разные факультеты, например, факультет наук и искусств. Деканом его является известный вам Кудрин. Он был моим дипломником. А есть ещё факультет искусств, который возглавляет Гергиев. А наук и искусств – это такая каша.

– Второй параграф этой главы про открытие элементов мира и что Авенариус не открыл ничего нового, а просто переопределил слово. Далее Ленин подробно разбирается с цитатами этих деятелей.

“… Мах заявляет там: «нет никакой трудности построить всякий физический элемент из ощущений, т. е. психических элементов»”.

Я теперь понял, почему у нас такое правительство – они все солипсисты. Они приняли программу, приняли планы…

– Нет у них планов! Планами являются директивные документы, которые проходят через соответствующий орган, например через Думу. Если не прошёл, значит это никакой не закон, а раз не закон, то никто и не обязан его выполнять. Можно спросить, какие у вас планы? А у меня вот такие и такие. И всё. Я наших планов люблю громадьё.

– Следующий параграф про принципиальную координацию. Это другой выверт про то, что всегда есть полное соответствие моего я и моего не я.

– Принципиально – от слова принцип, а принцип вырабатывается человеком.

– А они придумали! Взяли с потолка.

– А принципиальная координация однозначно выходит из головы, это и есть идеалистический выверт.

– “Я называется при этом центральным членом координации, среда – противочленом”.

– Если это всё у него в голове, то никакой среды нет. Это только комплекс ощущений. То есть Ленин разбивает их не утверждением, что это неверно. Он говорит, что если стали на какую-то позицию (хоть материалистическую, хоть идеалистическую), то будьте последовательны. Ощущения в вашей голове никак нельзя путать с принципами. Кто координирует свои ощущения? Это ощущения координируют вас, а не вы свои ощущения!

Некоторые ссылаются на китайские инь и янь. Но диалектику наши китайские товарищи всё равно изучают через Гегеля, а не потому, что у них есть инь и янь. Наряду с противоположностями, есть их единство. А единство означает, что каждая сторона сама есть противоположность. Поэтому вначале единство противоположных сторон, а потом говорится – единство противоположностей. Они переходят одно в другое. И при этом они находятся в состоянии борьбы, а не в состоянии разделения единого целого на два кусочка.

– “«Наивный реализм» всякого здорового человека, не побывавшего в сумасшедшем доме или в науке у философов идеалистов, состоит в том, что вещи, среда, мир существуют независимо от нашего ощущения, от нашего сознания, от нашего Я и от человека вообще…

Наши ощущения, наше сознание есть лишь образ внешнего мира, и понятно само собою, что отображение не может существовать без отображаемого, но отображаемое существует независимо от отображающего. «Наивное» убеждение человечества сознательно кладётся материализмом в основу его теории познания”.

Следующий параграф этой главы “Существовала ли природа до человека?”

“Органическая материя есть явление позднейшее, плод продолжительного развития. Значит, не было ощущающей материи, не было никаких «комплексов ощущений», никакого Я, будто бы «неразрывно» связанного со средой, по учению Авенариуса. Материя есть первичное, мысль, сознание, ощущение – продукт очень высокого развития. Такова материалистическая теория познания, на которой стихийно стоит естествознание”.

– Возвращаемся снова к связи между материей и идеей. Есть материя, она развивается через различные формы до человека. Человек – общественное, говорящее, трудящееся и разумное животное. Человек осознаёт себя и весь мир, и тем самым, материя приходит к осознанию самой себя.

– И поскольку Авенариус утверждает, что природы до человека не было, Ленин говорит: “Теория Авенариуса 1876 года есть теория мысли без мозга”.

– То есть безмозглая теория.

– Далее ещё более феноменальный вопрос: мыслит ли человек при помощи мозга?

“Для мыши сильнее кошки зверя нет. Для русских махистов сильнее Плеханова материалиста нет. Неужели в самом деле только Плеханов, или впервые Плеханов, выставил тот материалистический тезис, что сознание есть внутреннее состояние материи?..

Авенариус не только спорит против материалистического тезиса, но создаёт целую «теорию» опровержения именно этого тезиса. «Наш мозг, говорит Авенариус в «Человеческом понятии о мире», не есть обиталище, седалище, созидатель, не есть инструмент или орган, носитель или субстрат и т. д. мышления». «Мышление не есть обитатель или повелитель, половина или сторона и т. д., но и не продукт и даже не физиологическая функция или даже состояние вообще мозга»”.

У меня уже мозги заплелись.

– Ну, у человека мозг – не в голове! Что тут скажешь…

– Профессор Савельев говорит, что половина нашего мозга находится не в голове. Может действительно многие думают той, другой частью мозга.

– Вот профессор Савельев той частью мозга и думает. Я смотрел с отвращением то, что говорит Савельев, и когда он сказал, что у Ленина был такой мозг, благодаря которому он расстреливал, устроил кровавую бойню, стало понятно, что Савельев негодяй, который представляет свои гнусные концепции в виде какой-то науки.

– Но такая шутливая подача информации играет на руку идее о том, что сознание как бы вкладывается в мозг.

– Кто так считает?

– Авенариус, махисты. “«Это вкладывание (Hineinverlegung) видимого и т. д. в человека и есть то, что мы называем интроекцией»”.

То есть это переход напрямую к божественному.

– Конечно. Кто ещё может вложить? Или бог, или учитель, или научный руководитель. Согласны? “Вкладывают знания”, так говорят. Только не надо думать, что это нечто предметное, которое кладут в черепную коробку.

– И Ленин говорит, что новыми словечками только запутывают читателя.

– Есть такая концепция – герменевтика, которая гласит, что всё есть тексты. Смо́трите на потолок – это текст, смо́трите на меня – это текст. Это всё символы и знаки. И я вот думал, как материалистически объяснить эту теорию? Сидит человек в библиотеке среди массы книг, и так он уже устал от слов и букв, что всё у него превращается в тексты, в знаки: такой знак – стол, такой знак – стул, такой знак – мозг… А в результате всё сводится всё равно к эмпириосимволистам, эмпириомонистам, но это новое современное издание.

– У меня в студенчестве был товарищ, как-то в общаге он всю ночь играл в компьютерные игры. А наутро, когда я проснулся, обнаружил сидящим его без движения и смотрящим в одну точку. Говорит, у меня в глазах всё в клеточку, надо пойти поспать всё-таки.

– Но вот он сделал правильный вывод, что всё-таки надо поспать. Это мне напомнило анекдот, когда один выбирает себе работника и спрашивает у первого:

– Сколько ты можешь выпить?

– Не знаю…

Спрашивает второго:

– А ты сколько сможешь выпить?

– Ведро!

– Беру второго! Он знает меру.

– Ленин тут не раз удивляется, что учёный может быть выдающимся физиком, но совершенно никаким философом.

– Конечно, им бывает трудно. В философии столько каши! Люди из физики или химии, решившие познать философию, читают, как правило, современные книги. А там всякая галиматья, они ни до Гегеля не доходят, ни до Маркса, ни до Ленина, ни до Энгельса. Поэтому в голове у них по их науке (физике, химии и т. д.) всё разложено по полочкам, а по философии оказывается каша.

– Вторая глава. “Теория познания эмпириокритицизма и диалектического материализма”. Первый параграф “Вещь в себе”.

“«Вещь в себе» – настоящая bête noire Богданова и Валентинова, Базарова и Чернова, Бермана и Юшкевича. Нет таких «крепких» слов, которых бы они ни посылали по её адресу, нет таких насмешек, которыми бы они ни осыпали её…

Материализм берёт природу за первичное, дух за вторичное, на первое место ставит бытие, на второе – мышление. Идеализм поступает обратно. Это коренное различие «двух больших лагерей», на которые делятся философы «различных школ» идеализма и материализма, Энгельс ставит во главу угла, прямо обвиняя в «путанице» тех, кто в ином смысле употребляет выражения идеализм и материализм.

«Высший вопрос всей философии», «великий коренной вопрос всей, в особенности новейшей, философии», – говорит Энгельс, – есть «вопрос об отношении мышления к бытию, духа к природе». Разделив философов на «два больших лагеря» по этому основному вопросу, Энгельс указывает, что «есть и другая сторона» основного философского вопроса, именно: «как относятся наши мысли об окружающем нас мире к самому этому миру? В состоянии ли наше мышление познавать действительный мир, можем ли мы в наших представлениях и понятиях о действительном мире составлять верное отражение действительности?»”

– Вопрос о вещи в себе в развёрнутом виде был поставлен Кантом. Кант считал, что мы видим вещь в себе, но не можем познать, какова она. Он много чего полезного сделал для науки того уровня, но с этим вопросом заложил вредный камень.

А Гегель очень быстро разделался с этим: вещь в себе – пустая неживая абстракция. Вещь, если есть, значит существует. Раз существует, она существует при определённых обстоятельствах и предпосылках, Вещь, если она существует, то на поверхности это явление, а у явления есть закон. Если же мы возьмём мир явлений, есть такие являющиеся факты, у которых есть основание, закон. То, что закономерно и на поверхности – это действительное. Например, учёных много, а действительных учёных мало, людей много, а порядочных – меньше. Есть у Гегеля неправильная предпосылка, но он из неё создал стройную теорию, которая подлежит материалистическому толкованию. А другие ничего не создали, потому что из каши дом не построишь.

– Ленин приводит выводы Энгельса: “…Отсюда вытекают три важных гносеологических вывода:

1) Существуют вещи независимо от нашего сознания, независимо от нашего ощущения, вне нас, ибо несомненно, что ализарин существовал вчера в каменноугольном дёгте, и так же несомненно, что мы вчера ничего не знали об этом существовании, никаких ощущений от этого ализарина не получали.

2) Решительно никакой принципиальной разницы между явлением и вещью в себе нет и быть не может. Различие есть просто между тем, что познано, и тем, что ещё не познано, а философские измышления насчёт особых граней между тем и другим, насчёт того, что вещь в себе находится «по ту сторону» явлений (Кант), или что можно и должно отгородиться какой-то философской перегородкой от вопроса о непознанном ещё в той или иной части, но существующем вне нас мире (Юм), – всё это пустой вздор, Schrulle, выверт, выдумка.

3) В теории познания, как и во всех других областях науки, следует рассуждать диалектически, т. е. не предполагать готовым и неизменным наше познание, а разбирать, каким образом из незнания является знание, каким образом неполное, неточное знание становится более полным и более точным”.

Следующий параграф “О трансцензусе”. Что такое трансцензус?

– Ценз – некая оценка, транс – как бы извне, на расстоянии. Люди, которым нечего сказать по существу, придумывают новые красивые термины. Ничего серьёзного за этим не стоит. Всё, что мы изучаем, от нас удалено, а раз удалено, можно считать, что “транс-”. Если я его оцениваю, значит цензирирую. Поэтому если я что-то изучаю и оцениваю, это моё действие можно назвать трансцензус. Переодев в иностранные слова, люди прячут смысл. Что такое “вещь в себе”? Если я не умею пользоваться каким-то изобретением, для меня это вещь в себе. Разобрался, научился – он уже перестал быть вещью в себе, а стал вещью для меня.

– Это как есть вкус лимона, а есть “со вкусом лимона”.

– Да. В советское время было очень вкусным какао. А потом из него удалили масло какао, а порошок оставили. Удалили то, что относится к сущности! Вышло нечто неприятное. Или шоколад: из него тоже удалили масло какао. Без него шоколад не тает во рту. А раз он не тает, это уже не шоколад. Это изделие. Посмотрите на состав шоколада: первым в списке идёт сахар, потом какао-порошок, но иногда бывает и масло какао. Если оно там есть, значит, шоколад будет вкусным. А если нет – дрянь. Ну, как так, шоколад сделан из сахара?

– «Единство мира состоит не в его бытии, хотя его бытие есть предпосылка его единства, ибо сначала мир должен существовать, прежде чем он может быть единым. Бытие есть вообще открытый вопрос, начиная с той границы, где прекращается наше поле зрения. Действительное единство мира состоит в его материальности, а эта последняя доказывается не парой фокуснических фраз, а длинным и трудным развитием философии и естествознания».

Это была цитата из Энгельса, которую приводит тут Ленин. Далее о Л. Фейербахе и И. Дицгене, о вещи в себе.

“Предметы наших представлений отличаются от наших представлений, вещь в себе отличается от вещи для нас, ибо последняя – только часть или одна сторона первой, как сам человек – лишь одна частичка отражаемой в его представлениях природы”.

– К Иосифу Дицгену Ленин вернётся потом в томе 29 в своих философских тетрадях. Это рабочий, кожевенник, немец, но работал у нас.

– В тех условиях рабочий смог понять логику?

– Мало того, самостоятельно пришёл, как пишет Ленин, к диалектическому материализму. Возможно, его диалектический материализм менее развит, чем у Маркса и Энгельса, но его позиция – позиция диалектического марксиста.

– “Всякая таинственная, мудрёная, хитроумная разница между явлением и вещью в себе есть сплошной философский вздор. На деле каждый человек миллионы раз наблюдал простое и очевидное превращение «вещи в себе» в явление, «вещь для нас». Это превращение и есть познание”.

– Тому, кто изучал Гегеля, конечно, проще. Он понимает, что такое явление. И пара к явлению – закон. Закон является, а явление имеет свой закон. Все категории сферы сущности – парные. Если вы берёте существующее, то оно существует обязательно с основанием и с предпосылкой. А действительное имеет уже в явлении то, что закономерно. Поэтому действительных гораздо меньше, чем просто вещей.

– Следующий параграф “Существует ли объективная истина?”

“Тут смешаны явно два вопроса: 1) существует ли объективная истина, т. е. может ли в человеческих представлениях быть такое содержание, которое не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества? 2) Если да, то могут ли человеческие представления, выражающие объективную истину, выражать её сразу, целиком, безусловно, абсолютно или же только приблизительно, относительно?”

И тут много расхождений.

“«… Критерия объективной истины, – пишет Богданов несколько дальше, стр.IX, – в бельтовском смысле не существует, истина есть идеологическая форма – организующая форма человеческого опыта…».

Отрицание объективной истины Богдановым есть агностицизм и субъективизм .

Но этого мало. Если истина есть только организующая форма человеческого опыта, то, значит, истиной является и учение, скажем, католицизма”.

После этого предложения мне стало понятно, почему Ленин так эмоционально это всё критикует. Если этого не делать, то подобно Луначарскому можно договориться бог знает до чего…

– Это особенно интересно читать с учётом того, что писал Гегель в “Науке логики”. Истина – соответствие понятия объекту. То есть, если у вас нет соответствия, то нет истины.

– “Если же объективной истины нет, истина (в том числе и научная) есть лишь организующая форма человеческого опыта, то этим самым признается основная посылка поповщины, открывается дверь для неё, очищается место для «организующих форм» религиозного опыта”.

– Да, для этого существует Библия, церковь, разные писания. Причём, в разных религиях описывается всё по-разному. Куда хотите, туда и идите.

– Как я понял, объективная истина – своеобразный шлюз для понимания абсолютной истины.

– Нельзя говорить, что это шлюз. Это соответствие вашего отражения тому, что вы отражаете. Если мы говорим об истине, мы должны держать в голове пару – объект и наше сознание. Материю можно изучать бесконечно. С одной стороны, есть абсолютная возможность всё более полно познавать материю, а, с другой стороны, – любое познание всегда неполно, относительно по сравнению с абсолютной возможностью. То есть нельзя эту истину брать как нечто третье: мол, есть материя, есть сознание, а есть истина. Нет никакой истины отдельно от материи и сознания.