355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Михаил Аношкин » Про город Кыштым » Текст книги (страница 5)
Про город Кыштым
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 22:52

Текст книги "Про город Кыштым"


Автор книги: Михаил Аношкин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ОСВОБОЖДЕНИЕ

В Кыштыме наступили черные дни.

Жил на заводе честный и мужественный человек, ровесник и товарищ Борису Швейкину – Николай Горелов. Они знали друг друга, вместе начинали кыштымское подполье, организовывали массовки, доставали нелегальную литературу. 1 мая 1906 года Николай Горелов провел маевку в своем районе. Когда начались аресты, скрылся в Карабаше. После Февральской революции Горелов вступил в Красную гвардию, а через год партия послала его в Соликамск, по продовольственному вопросу.

Сложное положение было в Соликамске в марте 1918 года. Активно поднимала голову местная буржуазия. Особенно свирепствовали кулаки, у которых по решению Совета изымались излишки продовольствия. На одном из городских собраний с горячей речью выступил кыштымский большевик Николай Федорович Горелов. Раздался выстрел. Горелов упал замертво. В него стреляла дочь крупного торговца.

Боевые товарищи решили увезти тело Николая Горелова на родину, дали об этом знать в Кыштым. Кто из рабочих обоих заводов не знал тогда Николая Горелова, стойкого большевика, горячего оратора, справедливого человека?

Поезд медленно подошел к станции. Сотни людей, обнажив головы, встречали гроб с телом несгибаемого борца. Гроб кладут на скрещенные винтовки, и друзья и соратники несут его к центру города. К процессии присоединяются новые и новые люди. В самом центре, на бугре, выкопана могила. Пролетариат Кыштыма постановил похоронить своего верного сына, в знак уважения к нему и к его революционным заслугам, вот на этом видном почетном месте.

Гроб медленно спускается в могилу. Гремит прощальный салют.

Еще не высохла земля на могиле, когда Кыштым заняли белочехи и белогвардейцы. И первое, что они сделали – надругались над могилой революционера. Они выкопали гроб, уволокли его на кладбище и никому, кроме родных, не разрешили присутствовать при этом.

В Омске объявился верховный правитель – Колчак. Под страхом постоянного террора жили кыштымцы. В доме Швейкиных все перевернули кверху дном, наведывались с обыском и в ночь и в полночь. Искали оружие.

В доме Миронова (ныне там размещена аптека) помещался штаб белых. В Народном доме стал на постой артиллерийский дивизион. В «Белом доме» (как кыштымцы называли бывший господский, дом) расположилась школа прапорщиков.

Колчаковцы свирепствовали. Каталажка была полна. Особенно старался известный тогда контрреволюционер Лукашка Батыз. Это он производил аресты и обыски. По лесам искали дезертиров и партизан. Работали военные суды. Удалось выследить группу рабочих, скрывавшихся в лесу. Рабочих избили и отправили в Екатеринбург. Сопровождал арестованных помощник коменданта прапорщик Чижов. Он довез арестованных до Уфалея, в Екатеринбург поезда не пускали, говорили, что туда рвутся красные. Тогда прапорщик решил по-своему. Он договорился с машинистом и тот прицепил вагон к составу, который следовал в Челябинск. В Кыштыме Чижов выпустил всех арестованных, посоветовал им не показываться дома, а уходить опять в лес, к партизанам. Вот таким образом спаслись от расстрела Ф. Живодеров, брат Бориса Швейкина Николай, С. Мокичев и некоторые другие. Сам Чижов тоже ушел в леса, к партизанам.

Между тем, Красная Армия освободила Екатеринбург и подходила к Кыштыму. Бои за город длились три дня. Артиллерийские батареи наших стояли у горы Сугомак, наблюдательный пункт располагался на самой горе. Бои разгорелись на острове, у старой церкви, и на станции, где у белых был броневик. В критический момент кто-то распустил слух, будто на помощь белым спешат англичане. Это могло изменить обстановку не в пользу наступающих. Но оказалось, что разведка приняла за англичан сибиряков из 35-й дивизии, которые были насильно мобилизованы Колчаком и одеты в английские мундиры. Сибиряки воевать против красных отказались и стали сдаваться в плен.

Под сильным напором частей Красной Армии колчаковцы бежали из Кыштыма. Это было 22 июля 1919 года. В городе навсегда утвердилась Советская власть.

Революция и гражданская война выдвинули немало славных имен, которыми кыштымцы могут гордиться по праву. Иван Гузынин проявил свои незаурядные способности еще во времена царизма. По партийной мобилизации он ушел на гражданскую войну, воевал против Колчака. Тиф прервал его жизнь в самом расцвете. Видным партийным организатором был и его брат Андрей, который тоже погиб от тифа.

«Еще одна черная скорбная весть, – писала газета «Уральский рабочий» 12 марта 1920 года, – не успели забыть, привыкнуть к мысли, что не стало между нами Бориса Швейкина, как еще одна жертва. Умер тов. Гузынин Андрей. Неумолимый враг – возвратный тиф унес его от нас. Со смертью тов. Гузынина партия потеряла стойкого и честного работника».

Борис Швейкин в конце 1919 года заразился тифом и умер в январе 1920 года. Через месяц, тоже от тифа, скончался его брат Владимир.

Николай Кузьмич Чуфаров вступил в партию в 1903 году. Он пользовался любовью кыштымцев, был участником апрельской конференции РСДРП(б) в 1917 году, комиссаром финансов Екатеринбургского уезда, В Кыштыме организовывал Советскую власть, создавал Красную гвардию, а потом сражался на фронтах гражданской войны. Был секретарем Кыштымской партийной организации. И тот же неутомимый враг – тиф – унес Николая Кузьмича в марте 1921 года.

Аркадий Романов вступил в Красную гвардию в первые дни революции, был, пожалуй, самым молодым изо всех. Добровольцем уехал на фронт, воевал на Восточном фронте и героем погиб осенью 1919 года.

Народ не забыл своих героев. Их именами названы улицы города, их биографии знает стар и мал, о них пишут в газетах. В народном музее Кыштыма есть экспозиции, посвященные этим замечательным людям.

Живет в городе член КПСС с 1917 года Мария Петровна Пыхова. Она была первым женорганизатором, активно участвовала в жизни партийной организации. В период колчаковщины оставалась в городе, подвергалась аресту. В 1921 году она встречалась с М. И. Калининым.

ПРИЕЗД М. И. КАЛИНИНА

Страна была разорена двумя войнами – империалистической и гражданской. Большинство заводов и фабрик не работало. Пустовали поля. Случился, в довершение ко всему, недород, начался голод. Ущерб, нанесенный промышленности Урала гражданской войной, достигал астрономической цифры – 539 миллионов рублей золотом.

Партия предпринимала титанические усилия, чтобы вывести страну из разрухи. X съезд Коммунистической партии, состоявшийся в марте 1921 года, принял решение о переходе к новой экономической политике.

1921 год был для кыштымцев, пожалуй, одним из самых трудных. Заводы не работали. Весна выдалась жаркой. Небо стало белесым. Все живое пряталось в тень. И вот начался пожар. Пламя взметнулось вдруг на складе серной кислоты. Образовались воздушные вихри. Их силой из самого пекла выбрасывались горящие плетеные корзины, в которых когда-то хранились бутылки. Занялись близлежащие дома, потом огонь охватил целую улицу. Вторую, третью. Пожар буйствовал. Люди не в силах были с ним справиться.

На Урал приехал агитпоезд «Октябрьская революция». На нем совершал поездку Всероссийский староста Михаил Иванович Калинин. Поезд прибыл в Екатеринбург, оттуда на станцию Маук. Михаил Иванович на автомобиле отправился в Касли, а из Каслей – в Кыштым.

Корреспондент, следовавший с Калининым, так описывает пожарище:

«Въезжаешь в город с грустным гнетущим чувством. Перед глазами безотрадная, унылая картина. Целые ряды улиц выгорели буквально дотла. От домов остались одни печи, от строений – только фундаменты. Деревья и те сгорели. Цветущий город превращен в пустыню. Кругом мертвая тишина. Нигде не сохранилось даже травы. Только, словно в насмешку, горделиво возвышается над мертвыми сгоревшими улицами белая церковь».

Михаил Иванович с дороги решил отдохнуть. А кыштымцы прослышали, что он приехал, и стали стекаться к «Белому дому». Чуть не весь город пришел. Ждут и волнуются. Мужики курят самосад. Серый деручий дым ползет над толпой. Пищат грудные младенцы. Баба побойчее кричит:

– Начинайте!

Михаил Иванович появился на балконе. Председатель волисполкома Клепацкий начал речь. За ним выступали другие ораторы, а народ ждал, когда слово возьмет Калинин. Ждал, что скажет Всероссийский староста. После пожара осталось без крова четыре тысячи человек. К этому времени для них была открыта столовая, готовилась к открытию детская столовая. Комиссия по оказанию помощи погорельцам распределила среди них и выдала много различной посуды, полотна, рубашек, брюк, всякой обуви. Но этого было мало.

«Белый дом». Раньше здесь жил управляющий заводами. В 1921 г. с балкона этого здания выступал М. И. Калинин. Сейчас «Белый дом» занимают Дворец пионеров и медицинское училище. Около здания установлен памятник М. И. Калинину.

Площадь перед «Белым домом» замерла. Начинает говорить Михаил Иванович. Он сказал, что теперь представляет размеры бедствия, постигшего Кыштым. Правительство окажет пострадавшим помощь, даст то, что сможет дать. Но обстановка в России тяжелая. На правительство надейтесь, но и сами не сидите сложа руки. Иначе помрете.

– Помрем с ребятенками вместе! – кричит все та же бойкая баба.

– Вот видите, – подхватил Михаил Иванович, – тут кое-кто и в самом деле собрался помирать. Ты кто будешь, гражданка?

– Я-то? – неожиданно оробела баба. – У меня семеро по лавкам. Вдовушка.

– Красноармейка?

– Как есть красноармейка. Колчак мово мужа сгубил.

– Советская власть не даст вам помереть. Трудные, страшно трудные у нас времена, товарищи, однако, хлеба вам Советская власть даст. По шесть фунтов – мало, конечно, а красноармейкам побольше – по двенадцати. Только вам самим надо проявлять самодеятельность.

Пообещал Калинин погорельцам бесплатного леса, гвоздей и всякого такого, без чего нельзя строиться. Облегченный вздох пронесся над площадью. Поначалу вроде головы понурили, а тут плечи расправили. Советская власть в беде не оставит, потому что она своя, родная, рабочая, потому что завоевана она в тяжелой борьбе, ценой крови и жизни лучших людей.

Осенью 1922 года на Урале собрали богатый урожай, и с продовольственным кризисом было покончено. В 1922—1923 гг. промышленность достигла всего лишь одной трети довоенного уровня. Многие предприятия бездействовали, велика была безработица. Серьезную трудность создавали так называемые «ножницы» – при низких ценах на сельскохозяйственные продукты существовали непомерно высокие цены на промышленные товары. Партия приняла ряд энергичных мер по ликвидации этого ненормального положения.

НАПЕРЕКОР ТРУДНОСТЯМ

В свое время в газете «Кыштымский рабочий» были опубликованы воспоминания члена КПСС с 1917 года В. В. Зайцева. На наш взгляд, они представляют интерес, тем более, что годы, о которых идет речь, мало освещены в печати.

В. В. Зайцев вспоминает:

«В Кыштым я прибыл из Екатеринбурга в феврале 1921 года из ЧОНа (частей особого назначения). В руках у меня директива Екатеринбургского губкома партии и путевка, в которой значится, что я, как бывший работник лесной промышленности, направляюсь для организации лесозаготовок, чтоб снабдить топливом железную дорогу Екатеринбург – Челябинск и Западно-Уральскую железную дорогу. В наши задачи входило и снабжение топливом заводов. Приписаны были лесничества Кыштымское, Карабашское, Каслинское, Воздвиженское, Уфалейское, Нязепетровское и Шемахинское. Межрайонная контора располагалась в Кыштыме. Ликвидация топливного кризиса была задачей номер один. Мы с чувством партийного долга взялись за выполнение поставленной перед нами задачи. 14 мая 1922 года за хорошее выполнение плана по заготовке топлива коллектив рабочих и служащих «Южураллеспрома» вместе с приписными лесничествами решением топливного комитета СТО был отмечен благодарностью. Каслинский завод подарил нам бюст Карла Маркса. К 1 Мая 1923 года бюст был установлен в Кыштыме на площади.

Еще в 1921 году в помощь «Южураллеспрому» был передан стрелковый полк с его обозом. Один из батальонов полка был расквартирован в Кыштыме. Красноармейцы очень помогли нам. Весной 1921 года на городском партийном собрании обсуждался один вопрос: «Об особо тяжелом положении солдатских семей и помощи им». Докладывал председатель волисполкома Степан Иванович Клепацкий. Было решено создать комиссию по изысканию средств для помощи солдатским семьям. Но вскоре к двум бедствиям – голоду и тифу – добавилось еще одно горе – пожар.

Заводы Кыштыма и Карабаша не работали. Враг не дремал – сеял панику, недоверие к Советской власти, совершал диверсии. В лесах бушевали пожары. Горели не только леса, но и дрова, которые мы заготовляли с таким трудом.

Вскоре после пожара приехал Михаил Иванович Калинин. Клепацкий С. И., Крючков М. О. и я были у него. Мы подали ему докладную, в которой содержался протест на решение Екатеринбургского лесного управления, которое предлагало «Южураллеспрому» отпускать лес для погорельцев в перестойных сосновых насаждениях, что в 6—8 километрах. Мы же просили отпускать лес недалеко от городской черты, причем бесплатно. Михаил Иванович живо интересовался жизнью Кыштыма, нашей партийной организацией. На нашей докладной он сделал резолюцию: «Считаю поставленные вопросы правильными. Прошу разобраться и удовлетворить. М. Калинин».

Вскоре был пущен, хотя и не на полную мощность, Нижне-Кыштымский завод. Улучшилось продовольственное положение, ибо 1922 год был урожайным.

В соответствии с решениями X съезда партии перестраивалась вся работа. Секретарем Кыштымского райкома партии был избран Саломатин А. А., С. И. Клепацкий был отозван в Екатеринбург. В 1923 году состоялось решение о ликвидации «Южураллеспрома». Торговый отдел вместе с базой и другим имуществом был передан потребкооперации.

Особенно горячо к строительству новой жизни приступила молодежь. Мне сейчас трудно вспомнить все имена и фамилии, но некоторых я хорошо знаю – Костя Мокичев, Саша Богомолов, Вася Деньщиков, Миша Карташов, Вячеслав Широков, Вера Саломатина, Гриша Мартынов, Максим Долгов и другие.

Летом 1921 года трагически погиб Вася Деньщиков. Его нашли убитым в березовой роще близ села Метлино. Лицо и тело его были в синяках, пальцы на руках и ногах сломаны, выбит глаз, а во рту был кляп. Убийцу поймала губчека. Им оказался один из Злоказовых, а им принадлежала мельница в селе Метлино. Надо бы увековечить память одного из первых комсомольцев-земляков».

* * *

Восстановительные работы в Кыштыме начались летом 1922 года на медеэлектролитном заводе. В декабре был восстановлен электролитный цех. Но, к сожалению, задерживалось восстановление Карабашского медеплавильного завода. Он был введен в строй лишь в мае 1925 года и только тогда обеспечил полную загрузку медеэлектролитного завода. Через год была построена лыжная фабрика, затем организованы артели «Швейник» и «Пролетарий», возобновилась добыча живицы.

До 1929 года Верхне-Кыштымский завод был превращен в ремонтно-механические мастерские.

Заканчивался восстановительный период. Перед Уралом во весь рост встала новая задача – добиться быстрого развития тяжелой индустрии – металлургии, машиностроения, топливной и энергетической промышленности. Эти задачи перед страной, и в частности перед Уралом, выдвинул XIV съезд партии.

В грандиозных наметках первого пятилетнего плана Кыштыму отводилась немалая роль. Предусматривалось увеличение выплавки меди и организация ряда производств, имеющих подсобное значение. В связи с этим в июле 1930 года ремонтно-механические мастерские становятся литейно-механическим заводом, который должен был специализироваться на производстве оборудования, предназначенного для горнодобывающей промышленности. В этом же году рядом со станцией начал строиться графито-корундовый комбинат. Рабочий поселок Кыштым официально переименовался в город. В мае вышел первый номер газеты «Социалистический штурм».

ГОРОД РАСТЕТ

В январе 1932 года состоялась районная партийная конференция, которая обсудила три доклада: о положении в стране и в партии (докладчик секретарь Уралобкома тов. Икс), о работе Кыштымского райкома партии (докладчик ответственный секретарь райкома тов. Савина) и о развитии промышленности района (докладчик тов. Гриневецкий).

Любопытно начал свою речь представитель Уралобкома:

«Разрешите от имени обкома партии отдать привет всей Кыштымской партийной организации и от имени обкома заверить, что вашим графитом запишем по вашей меди о том, что вся наша партийная организация придет сплоченными рядами под руководством Центрального Комитета ВКП(б) к 11-й областной и 17-й Всесоюзной партийным конференциям».

Коммунисты обнаружили немало неурядиц в работе партийных организаций и промышленности города и района и, вместе с тем, по-хозяйски заглянули в будущее. Если в 1931 году сумма капиталовложений по району составляла 6 142 тысячи рублей, то уже в 1932 году она возросла в 2,5 раза.

Летом 1933 года на Урале произошло два больших радостных события – в Челябинске с конвейера тракторного завода сошла первая машина, а в Свердловске был пущен Уральский завод тяжелого машиностроения («Уралмаш»). На пуске тракторного присутствовал Михаил Иванович Калинин. Он выступил здесь с речью. Чуть позднее в Свердловск приехал Народный комиссар тяжелой промышленности т. Орджоникидзе, который затем посетил Кыштым.

Литейно-механический завод по-настоящему набирал силы. Работали цехи – чугунолитейный, кузнечный, паровозоремонтный, вошел в строй сталефасонный цех. Дала первую плавку мартеновская печь.

Кыштымцы устроили Орджоникидзе теплую встречу. Нарком посетил литейно-механический завод, осмотрел почти все цехи, беседовал с рабочими, интересовался их жизнью. Рабочие в беседу вступали вначале настороженно, но видя, что Орджоникидзе простой и отзывчивый человек, внимательный собеседник, охотно рассказывали ему не только о работе, но и о своей жизни, о трудностях, с которыми им приходится сталкиваться.

Руководителям завода т. Серго сделал замечание – уж очень была захламлена территория предприятия.

К началу Великой Отечественной войны завод выпускал вагонетки, лебедки, два типа перфораторов – ручной и колонковый, три типа автоподатчиков, торфорезательные машины и другое оборудование. Первый перфоратор на заводе собрал в 1934 году слесарь Павел Михайлович Астахов.

Реконструировался и расширялся медеэлектролитный завод, особенно электролитный цех. Был построен купоросный цех.

Перед войной цех огнеупоров медеэлектролитного завода выделился в самостоятельное предприятие. Именно с этого момента и ведет свою летопись Кыштымский завод огнеупоров.

С ростом промышленности расширялся и город. На берегу озера Коноплянка появился целый поселок медеэлектролитчиков. На окраине, за графитовой фабрикой, возник хлебозавод. Открылся клуб литейно-механического завода. В тридцатые годы начали работать две средние школы, педагогическое и медицинское училища. Действовал городской драматический театр.

Старшее поколение кыштымцев отлично помнит, как в их город пришло звуковое кино. Первый звуковой фильм «Встречный» демонстрировался в бывшем Народном доме. Позднее была оборудована звуковая киноустановка в клубе им. Кирова. В начале тридцатых годов появилось в Кыштыме и радио. Первый громкоговоритель был установлен на площади им. Карла Маркса.

Возможно, все эти события сейчас покажутся мелкими. Но тогда для молодой Советской республики они были этапными. Страна, окруженная со всех сторон враждебным миром, без чьей-либо помощи с великим энтузиазмом строила новую жизнь. И в ногу со страной шагали трудящиеся Кыштыма.

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОИНА

Началась Великая Отечественная война. Она принесла неисчислимые лишения и беды советским людям. Фашистские полчища топтали и жгли земли Украины, Белоруссии, РСФСР. Вся страна поднялась на защиту завоеваний Октября.

 
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна,
Идет война народная,
Священная война.
 

Суровой военной жизнью зажил и Кыштым. И хотя над ним не вились фашистские стервятники, не рвались снаряды, не было ночного затемнения, все равно город можно было назвать фронтовым, как и многие большие и малые города Урала.

Тысячи кыштымцев ушли на фронт, в том числе 480 девушек и женщин. Не было такого фронта, на котором бы не воевали кыштымцы. Многие из них стали бойцами Уральского добровольческого танкового корпуса.

Город жил одной думой: все для фронта, все для победы. Механический завод переключился на производство боеприпасов, хотя продолжал выпускать и необходимое оборудование для горнодобывающей промышленности, особенно насосы и перфораторы. Завод расширился – появились кислородный цех, две испытательные станции, полуторатонная сталеплавильная печь, камернозакалочная печь, соляные электрические ванны и т. д.

Героизм, проявленный трудящимися Кыштыма в военное время, можно проиллюстрировать на многочисленных примерах. Возьмем тот же огнеупорный завод. Как уже упоминалось, он выделился в самостоятельный из цеха медеэлектролитного завода накануне войны. Собственно, к началу войны у огнеупорщиков еще не окончился организационный период, немало им предстояло еще сделать.

Война в корне изменила обстановку. Тысячи предприятий из центра страны, из ее западных районов были эвакуированы в Сибирь и на Урал. Развернулось строительство новых предприятий, особенно металлургических – фронту требовалось оружие и броня. Спрос на динас и шамот неимоверно возрос.

Огнеупорный завод, еще не преодолев организационный период, должен был с ходу увеличить свою мощность. Для того, чтобы подвозить сырье и вывозить продукцию на станцию, требовалось, по самым скромным подсчетам, 10—15 трехтонных машин, а имелась всего лишь одна полуторка. Остальные машины, их было семь, были отправлены вместе с шоферами на фронт. Не хватало рабочих – больше половины.

Под руководством партийной организации нашли временный выход. Завод расположен на берегу пруда, который с другого берега близко подходит к станции. Решили использовать этот водный путь. Были собраны все имеющиеся лодки, построены новые. На них стали возить уголь и готовую продукцию. Конечно, решение вопроса было примитивным и временным, но это позволило выстоять, пока не вступила железнодорожная ветка на медеэлектролитный завод.

Создалась трудность с сырьем. Его нужно было ввозить издалека, а транспорт отсутствовал. Тогда решили разведать старые выработки возле завода. В отвалах и разрезах обнаружили кварц. Его собирали по кусочкам.

Коммунисты подняли народ на сбор сырья. Иногда приходилось останавливать завод и всех посылать за кварцем. Создавали запас и снова возвращались в цехи.

Бывали случаи, когда готовая продукция долго задерживалась на складе – некому отгружать. А перевалки было две: со склада в лодки, из лодок в вагоны. На отгрузку выходили все служащие и инженерно-технические работники. Люди не уходили с завода сутками. Никто не жаловался на трудности.

За время войны в Кыштыме было построено несколько новых предприятий. Интересно, что еще в 1911 году частник Рожков соорудил маленькую установку по производству графита. Она была маломощной, в официальных документах вовсе и не значилась. Сырьем снабжалась из Сибири. Только в 1930 году стала строиться графитовая фабрика, опять же на привозном сырье. Правда, геологи обнаружили в районе Кыштыма три месторождения графита – Тайгинское, Сугомакское и Татышское, но содержание углерода здесь было скудное. Поэтому месторождения не разрабатывались. Когда началась война, в Кыштым эвакуировали оборудование Завальевского и Мариупольского графитовых комбинатов. Наиболее перспективным, с промышленной точки зрения, являлось месторождение в районе озера Тайги. В трудную годину, когда на западе грохотал тысячеверстный фронт, сюда пришли строители. Первый взмах топора – и упала первая сосна, освобождая место будущему комбинату. Трудности поджидали строителей на каждом шагу. Не баловала их и погода – строительство началось осенью 1941 года, в дождевую слякотную пору. Продолжалось оно и в лютую зиму. Однажды, когда уже пошел графит, сгорела трансформаторная установка. Производство остановилось. Были приняты самые экстренные меры по устранению аварии.

Первый графит Тайгинский комбинат выдал 27 июня 1942 года. Первыми строителями комбината явились инженеры Лехтман и Качаловский, первыми освоили производство инженеры Смелинский, Татарников, Панаев, Клыков и другие. Значение пуска комбината трудно было переоценить. Графит использовался в аккумуляторах всех боевых машин, употреблялся при выплавке броневой стали, сверхпрочной стали и т. д.

Тайгинский графито-каолиновый комбинат. Корпус графитовой фабрики.

В конце 1942 года возле озера Амбаш появились палатки и землянки. Стали готовить фундамент для будущего каолинового комбината. Обогащенный каолин требовался для бумажной, резиновой, автомобильной и других отраслей промышленности. Строительство закончилось в 1944 году. Были введены в строй заводы мокрого обогащения и санитарно-фаянсовый, рудник. Возник новый поселок каолинщиков. Первыми эксплуатационниками были инженеры Данциг, Кондратович, Свирский и другие.

В военные годы был усовершенствован слюдяной рудник. Если до войны он давал только забойный сырец, то теперь стал перерабатывать этот сырец в колотую слюду, а впоследствии – в очищенную слюду. Эта продукция широко применяется в электропромышленности.

Трудовой энтузиазм кыштымцев возглавляли коммунисты. Они работали на самых решающих участках, там, где труднее. В марте 1943 года состоялась очередная районная партийная конференция. Здесь отмечалась самоотверженность, с которой трудящиеся района преодолевают тяготы войны и вносят свой посильный вкладе завоевание победы над врагом. Многие коммунисты ушли на фронт, на их место пришли новые. В партию подавали заявления самые передовые. Среди них были строгальщик механического завода Хлопцев, тракторист Кузнецкой МТС Глухов и другие. Комсомольская организация района проводила на фронт 515 своих членов, из них 95 девушек. Оставшиеся комсомольцы показывали образцы героического труда. На механическом заводе работало 116 комсомольцев, все они выполняли и перевыполняли нормы. На огнеупорном заводе действовала фронтовая молодежная смена, которой руководила комсомолка Протасова. Коллектив смены систематически перекрывал задания на 150 процентов. Кыштымцы активно подхватывали все передовые патриотические начинания, сами становились застрельщиками новых дел. Так, на механическом заводе соревновались между собою токаря, а в артели «Объединенный металлист» развернулось соревнование за звание лучшего мастера. И все это под одним лозунгом: «Все для фронта, все для победы!»

Не отставали от рабочих и труженики села. В Кыштымском районе располагались Кузнецкая МТС, семь колхозов и несколько подсобных хозяйств. Несмотря на трудности, посевная площадь колхозов в годы войны увеличилась на 6,4 процента. Подсобные хозяйства значительно расширили посевы овощных культур и картофеля.

В Кыштым были эвакуированы некоторые организации и учреждения, в том числе Ленинградский педагогический институт им. Герцена. Город принял 1175 эвакуированных семей, здесь возникло три госпиталя.

Ничего не жалели уральцы для фронта. Кыштымцы собрали средства на постройку танковой колонны «Челябинский колхозник», эскадрильи самолетов им. Марины Расковой, а также боевых кораблей. Только в 1942 году в фонд обороны поступило 1 463 800 рублей. Для воинов Советской Армии было собрано много теплых вещей.

В школах города занятия продолжались так же, как и до войны. Незначительное сокращение учащихся произошло лишь потому, что часть старшеклассников добровольно уехала на фронт. Продолжалась и подготовка пополнения рабочего класса. К 1942 году было обучено 2 522 молодых рабочих, в том числе для промышленных предприятий города 1 759 человек.

Вот так и жил Кыштым в годы Великой Отечественной войны – напряженной трудовой жизнью, с непоколебимой верой в победу над коварным врагом, жадно слушая фронтовые сводки, радуясь каждой победе и огорчаясь неудачам.

И ждал писем с фронта. Почти в каждой семье были воины, сражавшиеся с фашистами. Более двух тысяч кыштымцев-фронтовиков не вернулись домой. Они пали смертью храбрых на поле боя.

Кыштымцам отлично известны имена своих знатных земляков – ныне здравствующих Героев Советского Союза Л. А. Каскова, С. С. Репина и А. И. Суслова.

* * *

Герой Советского Союза Леонид Александрович Касков так рассказывает о своем подвиге:

«…Весна. Мартовский снег был рыхлым, дороги превратились в месиво грязи. Люди устали, кони с трудом передвигали ноги. Но наступательный порыв советских войск рос. Впереди Берлин! Впереди победа!

Кавалерийский корпус, где я служил, стоял на подступах к городу Блюмберг. Путь конникам преграждала река Одер. Отдельные попытки наших войск форсировать Одер успеха не имели.

Вызвали меня в штаб корпуса. Разговор был коротким: «Сегодня ночью вашему эскадрону предстоит форсировать Одер, занять плацдарм на стыке железной и шоссейной дорог и удержать его до прихода главных сил. Вам придаются подразделения легкой артиллерии и минометов».

Ночью эскадрон двинулся на выполнение боевой задачи. По данным разведки, в этом районе через Одер имелся мост.

В моей голове один план захвата плацдарма сменялся другим. Прорваться на полном скаку через мост – не годится. Противник может опомниться и организовать упорную оборону. Подавить боевые точки противника силой артиллерии и минометов – значит, дать понять врагу, что на этом участке готовится наступление.

Герой Советского Союза Л. А. Касков.


Я принял решение: коней и часть подразделения оставить в тылу, а с группой спешившихся бойцов сбить боевое охранение и занять переправу. Тихо, без единого выстрела бойцы ворвались на мост. Короткая схватка с немецкими солдатами, охранявшими его, – и переправа в наших руках. Не давая опомниться врагу, подразделение с налета заняло небольшую станцию – опорный пункт немцев. Там стояли два эшелона с боеприпасами. В одном из них находились фаустпатроны. Они очень нам пригодились. Круговую оборону захваченного участка пришлось держать более двух суток. Немцы всеми силами пытались сбить нас с занимаемого рубежа. В один из дней они предприняли шесть атак, обрушивая на нас массу огня. Когда оказались на исходе боеприпасы, мы пустили в ход немецкие фаустпатроны.

За этот подвиг мне и шести бойцам и командирам было присвоено звание Героев Советского Союза».

Леонид Александрович после войны вернулся в Кыштым и снова стал работать на механическом заводе. Сейчас он трудится на радиозаводе.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю