Текст книги "Криптография и свобода"
Автор книги: Михаил Масленников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
Часть 5
EXECUTE!
– Зайди в 631 комнату, там Сережа чай раздает.
Советские магазины в 1991 году – это гимн развитому до предела социализму! Теннисные корты, только сеток не хватает: огромные по площади универсамы, когда-то служившие местом столпотворения народа, обезлюдели, пустые товарные полки убрали за ненадобностью, стало вольно и просторно, занимайтесь спортом, граждане, и забудьте вы об этой гнусной еде. Делайте пробежки, берите, как советовали газеты, «энергию из свежего морозного воздуха», а всякое мясо и прочая калорийная пища – это злейший враг, и мы его победили!
Почти все продукты – только по талонам или через заказы на предприятиях. Здание Спецуправления 8 ГУ КГБ СССР превратилось в перевалочную продуктовую базу, во всех отделах выделены комнаты, где раздают продуктовые заказы. Так было давно, все время, что я там работал, только если раньше, год-два назад, в этих заказах были, в основном, «деликатесы» (по советским понятиям), то теперь – все что съедобно: картошка, крупы, консервы, а также соль, чай, мыло и спички. Хочешь мира – готовься к войне, запасайся, кто может!
Давно забыты те времена, когда кто-то не брал заказов. Теперь всем все нужно, деньги стремительно обесцениваются, копить их нет никакого смысла, а тратить в магазинах не на что. Как распределять те продуктовые крохи, которые выпадали в отделение? Естественно, поровну. А как разделить поровну на 20 человек пачку чая весом 200 грамм? И вот появляются аптекарские весы, на которых каждому отвешивается по 10 грамм чая. Развешивает в 1991 году – офицер КГБ, майор, специалист с высшим образованием, закончивший Высшую Школу КГБ. Эта картинка навсегда осталась в моей памяти, это – апофеоз социализма, финал его существования, ради которого миллионы людей отдали все свои силы и даже жизни. Нет, определенно, что-то будет, а вот что именно, никто ничего не знал. Но готовились, как всегда, к худшему…
Глава 1. 17 пунктов
– Это коммунистический путч и он потерпит поражение!
Я не верил своим ушам. Еще только вчера объявили о создании ГКЧП, перекрыли все информационные каналы: газеты, радио, телевидение, а сегодня, 20 августа 1991 года в здании КГБ по своему обычному транзисторному приемнику на средних волнах я могу слышать такие слова! И это не какой-нибудь «Голос Америки», а самая что ни на есть советская радиостанция «Эхо Москвы». Впервые прозвучали такие резкие слова, что это значит? Видно, что-то совсем не в силах коммунистическая система, стремительно пошел ее развал, аксиомы и постулаты, казавшиеся вечными, рухнули в один миг. Публика, объявившая о создании Государственного Комитета по Чрезвычайному Положению, явно упивалась театральными эффектами и не знала, что делать дальше. И почти такой же театр был в Спецуправлении 8 ГУ КГБ СССР.
Утром 19 августа всех руководителей отделений собрал у себя в кабинете начальник отдела, объявил о ГКЧП и сказал, что у нас вводится усиленный режим несения службы: уходить домой можно только после специального разрешения руководства, дома всегда быть доступными, не занимать домашний телефон посторонними разговорами, быть готовым к срочным вызовам на службу. Традиционные и даже ритуальные заклятия, такие вещи уже приходилось слышать не раз, но здесь ситуация иная. Чрезвычайное положение объявлено неожиданно, объявили его люди, утверждающие, что Горбачев серьезно болен и не может выполнять свои функции, а это весьма неочевидно. Что у них на уме, насколько правомочны их действия, почему мы должны безропотно им подчиняться – вот куча вопросов, которыми сразу же закидали начальника отдела. Самое главное требование было одно – все приказы и разъяснения по поводу ГКЧП отдавать в письменной форме. Весьма логичное требование. «Разъяснения будут» – пообещал начальник отдела, хотя мало кто в это поверил. Всем уже не раз приходилось бывать в так называемых «оперативных нарядах», типа того, что был в 1980 году во время московской Олимпиады, и все четко представляли себе ту неразбериху и бестолковщину, которой неизбежно сопровождалось участие математиков в подобных шоу-представлениях. Но одно дело наблюдать на Олимпиаде за собачкой, мирно писающей на японскую копченую колбасу в фойе гостиницы «Космос», и совсем другое – выступать на защиту каких-то сомнительных личностей, решивших провозгласить себя «спасителями» отечества от своего собственного народа.
Но письменные разъяснения неожиданно появились. Утром 21 августа с пометкой «Ознакомить личный состав» на нескольких страницах были приведены 17 пунктов разъяснений текущей ситуации. Были ли эти разъяснения спущены сверху или являлись плодом возбужденной фантазии наших местных генералов – сказать сейчас трудно. Похоже, что все-таки местная инициатива, но смысл был один и тот же, что и везде в КГБ: поддержим ГКЧП в наведении порядка в стране. Только жизнь-то развивалась гораздо стремительней генеральских бумаг: в то время, как эти 17 пунктов были получены у нас в отделении, по радио уже шли такие передачи, из которых было ясно, что дело ГКЧП проиграно. И буквально полдня спустя – новая директива руководства: немедленно вернуть все бумаги с 17 пунктами назад, чтобы никто не догадался о поддержке ГКЧП. Это называется марксистско-ленинская диалектика!
Коммунистическая система сломалась за три дня. Такое событие удается наблюдать лишь раз в жизни! Кухонные сплетни и анекдоты брежневских времен, еле двигающие языком генсеки, тотальный дефицит, наглые продавщицы, кидающие пакеты с колбасой в толпу, непросыхающие колхозы-совхозы, партийные секретари, пропагандисты и политинформаторы, антиалкогольная компания и разные Кузьмичи, чай, развешиваемый аптекарскими весами, и талоны на продукты – все это капля за каплей переполняли считавшуюся бездонной бочку народного терпения. И вот – лопнуло, прорвало, понеслось, сметая на своем пути памятники коммунистическим вождям и коммунистических активистов.
А офицеры Спецуправления 8 ГУ КГБ СССР при этом ждали, когда их с шифрующими автоматами наперевес, под красным флагом и с криками «За ГКЧП! За Янаева!» бросят на штурм Белого дома, или что-то в этом роде. И это ожидание привело к тому, что буквально на следующий же день после провала путча начальника 8 ГУ КГБ СССР завалили рапортами об увольнении. Даже в КГБ терпение людей иссякло.
Мне уже тоже порядком надоела эта контора. Всю жизнь, как сознательный чиновник, я в ней точно торчать не буду. Если бы было куда – свалил бы прямо сейчас, но с компьютером я совсем потерял голову, просиживая около него целыми днями, не задумываясь больше ни о чем ином. Конечно, теперь у меня есть за плечами основательная компьютерная грамотность и даже, наверное, побольше этого. Но чтобы свалить из КГБ надо иметь еще место, куда свалить, каких-то влиятельных друзей в открытом мире, да и просто какой-то опыт работы не в закрытой, а в вольной организации, где свои правила, свои нравы, где есть конкуренция и зарплата зависит от выполненной работы. Обо всем этом у меня было очень смутное представление, служба в закрытой структуре КГБ – это своего рода искусственный инкубатор, птенцы которого часто не имеют ни малейшего понятия о жизни на общем птичьем дворе. Да еще к тому же недавно вышел закон о статусе военнослужащего, по которому офицер, отслуживший 20 лет, получал право на офицерскую пенсию. Для меня эта лафа наступит только в далеком 1994 году, это еще целых три года! А вдруг все-таки как-то удастся проторчать здесь до этого времени, тогда хоть не так жалко будет лучшие молодые годы, отданные службе в КГБ.
Только отношение к начальникам теперь стало уже совсем другое. Исчез священный трепет перед генералами, они, вон, сами теперь, после своего выступления «мимо цели» во время путча, попрятали головы в песок, разом спала спесь и надутость, заговорили человеческим языком: «Надо развивать коммерческую криптографию, вы же умные ребята, надо бороться за рынки, за заказчиков». Эка их понесло! Это, наверное, напугали слухи о том, что разгонят контору под горячую руку, тогда придется и о хлебе насущном подумать. В открытую стало поддерживаться создание подконтрольных коммерческих фирм и заключение с ними от лица Спецуправления различных договоров, сулящих финансовые дивиденды. Пошел стихийный раздел рынка сбыта криптографической продукции…
Но где-то примерно к маю 1992 года испуг прошел, новое демократическое правительство вывело всю шифровальную службу из системы КГБ (уже переименованной к тому времени), обозвало ее ФАПСИ – федеральное агентство правительственной связи и информации – и посадило во главе ФАПСИ такого директора, в котором недоразбежавшиеся офицеры Спецуправления сразу же почувствовали твердую руку, способную навести порядок и выправить допущенные за последние полгода перегибы и искривления Генеральной линии. Он сразу же получил прозвище «папа». А уж в коммерческой криптографии политика стала совсем ясной и понятной. Как там говорил медведь из детской сказки?
– Все шишки в лесу – мои!
Глава 2. Криптоцентр
– Толя, я не знаю в Спецуправлении ни одного человека, который бы хорошо о тебе отзывался.
Славик был опытным человеком, успел побывать советником в Афганистане и сейчас работал в нашем отделении. А говорил он так о К., инженере тоже из нашего отделения, но человеке достаточно странном и уж явно не из выпускников 4 факультета.
Где-то в 85 или в 86 году молодые ребята во главе со Славой решили сделать шифратор на базе портативного микрокалькулятора «Электроника МК-85», который серийно выпускался на заводе «Ангстрем» в Зеленограде. Какую выбрать криптосхему для такого шифратора, учитывая, что ресурсы калькулятора (память и скорость процессора) крайне ограничены? Само собой разумеется, что не американо-советского крокодила DES-ГОСТ, это все равно, что двигатель от танка пытаться в горбатый «Запорожец» поставить. Они пришли в Теоретический отдел (в то время я еще был там), где им рассказали про шифратор «Ангстрем-3» и как в нем нужно выбирать параметры. Эта схема их вполне устроила и модернизированный «Ангстрем-3» лег в основу программы, предназначенной для реализации с помощью калькулятора «Электроника МК-85». Эту программу надо было записать в ПЗУ калькулятора вместо серийной программы, предназначенной для бытовых целей. Запись и перепайка серийного ПЗУ была возможна только в заводских условиях, да и к тому же немного изменился дизайн и название клавиш на панели, поэтому нужен был человек, который возьмет на себя эту гнуснейшую функцию: связь с советским заводом конца 80-х годов.
Таким «заводским толкачом» стал К., человек, не имевший специального криптографического или математического образования, не бывший никогда офицером, но обладавший иными качествами, которые мне, к сожалению, пришлось познать позже на своем горьком опыте. А по части отношений с людьми Слава был намного опытнее меня, но его словам о К. я, к сожалению, не придал тогда значения.
Модернизированный калькулятор назвали «Электроника МК-85 С». Он уже не выполнял никаких функций калькулятора, но в него можно было ввести секретный ключ длиной 100 десятичных цифр и с его помощью осуществлять симметричное зашифрование и расшифрование текстовой или чисто цифровой информации, вводимой с клавиатуры, а шифровка или открытый текст высвечивались на экране. Никакие периферийные устройства, кроме сетевого адаптера, к этому калькулятору не подключались.
Этими калькуляторами изначально предполагалось оснастить Советскую Армию, где долгое время использовались очень громоздкие и неудобные переговорные таблицы, предназначенные для засекречивания переговоров на низовых уровнях: отделение, взвод, рота. Но постепенно планы использования «Электроники МК-85 С» все разрастались и потребовалась программная реализация этого калькулятора на персональном компьютере, а также программная система для выработки секретных ключей к калькулятору.
К. был в нашем отделении и, следовательно, формально находился у меня в подчинении. Но он не был офицером, к тому же подробности его работы «заводским толкачом» мне были абсолютно неинтересны, они, как я понял позже, сводились в основном к шушуканью с «нужными» людьми, не всегда, естественно, бескорыстному. Как специалист он был никакой, не мог сам написать или даже грамотно проверить написанную кем-то программу, о криптографии имел представление на уровне солдата из части радиоперехвата, где когда-то служил и, по его словам, красил траву перед приездом в часть генералов-начальников 8 ГУ КГБ. Но у него были те качества, которыми не обладало большинство людей в Спецуправлении: пронырливость, хитрость, жадность, легкость, с которой он раздавал направо-налево различные обещания, а потом обязательно под разными предлогами обманывал связавшихся с ним людей, полное отсутствие такого понятия, как честь и доброе имя в глазах окружающих. На понимание этих простых житейских фактов у меня, к сожалению, ушло несколько печальных лет общения с этой мерзкой личностью.
Но поначалу мне даже нравилась его активность. К. выделялся из общей полусонной массы людей, всегда куда-то спешил, был все время «при деле», производил впечатление делового человека, полного грандиозных замыслов. Казалось, сам бог велел мне попробовать вылезти из КГБшного инкубатора через общение с ним. Какое мне дело до его темных сторон, программировать я научился, теперь пора учиться свои программы рекламировать и продавать, чтобы они не оставались «вещью в себе», а реально работали и приносили взаимное удовлетворение разработчику и потребителю.
Первыми на свет божий появились программные реализации калькулятора «Электроника МК-85 С» и системы выработки секретных ключей к нему. На идею программы выработки секретных ключей меня натолкнули женщины нашего отделения. В Спецуправлении работали, в основном, мужчины, и для того, чтобы коллектив не становился чрезмерно «мужским», начальство старалось в каждой рабочей комнате держать по крайней мере одну женщину. Их функции сводились, в основном, к техническим операциям: подготовкам отчетов, программированию каких-то простых задач и, естественно, раздаче продовольственных заказов, соблюдению очередности дежурства «по заказам» и тому подобное. С появлением компьютеров их основным времяпровождением в нашем отделении стала одна из самых первых и очень популярных компьютерных игр TETRIS. Но ведь это же готовый генератор случайных чисел! Моменты времени при нажатии на клавиши во время игры – это и есть случайная последовательность, которую можно использовать для генерации секретных ключей для «Электроники МК-85 С».
Сказано – сделано. Несложно было подготовить простенькую программку, которая фиксировала моменты времени при нажатии на клавиши и затем я, руководитель отделения, стал просить женщин в рабочее время играть в TETRIS: для проверки генератора надо было набрать статистику вырабатываемых знаков и просчитать ее характеристики. Просчитали: все нормально, практически случайное и равновероятное распределение.
Но все-таки калькулятор «Электроника МК-85 С» был весьма примитивным устройством, разрабатываемым для низовых звеньев Советской Армии. Его первоначальная программная реализация тоже не отличалась богатством функциональных возможностей: зашифровать и расшифровать, результат выдать на экран, такие программы для меня уже были неинтересны. Ведь возможности компьютера позволяли реализовывать практически все мыслимые в то время криптографические фантазии, я уже почувствовал вкус к программированию, к хорошему и удобному интерфейсу, была огромная жажда сделать что-то свое, нетривиальное, но в то же время понятное для пользователя, даже самого непросвещенного в криптографии. Например, используя в качестве прототипа популярный интерфейс типа Norton Commander, сделать систему шифрования и электронной подписи файлов, заложить туда возможности как симметричного, так и асимметричного шифрования, ввести систему выработки секретных и открытых ключей, а также учет использования криптографических функций. Такую систему естественно было назвать Криптоцентр.
Это был конец 1991 года. Жуткое время: магазины пустые в самом что ни на есть прямом смысле этого слова, вечно полуголодное состояние, что будет впереди – непонятно, КГБ, называемое теперь по-другому, но сохранившее все прежние порядки, надоело до чертиков. Надежда только на компьютер, даже скорее не надежда, а почти религиозная вера в него, в его возможности, в то, что когда-нибудь с его помощью удастся вырваться на волю, ощутить себя свободным человеком, не думающим только о том, где и как достать, раздобыть, урвать то, что жизненно необходимо человеку. И вспоминать пережитое, как страшный, кошмарный сон.
Но все это после… А пока, в конце 1991 года, нужно было самому найти себе интересное дело, которое целиком бы поглотило, помогло бы оторваться от жуткой реальности, забыть вечно полуголодное состояние и страх перед будущим. Таким делом стал для меня Криптоцентр, моя первая реальная программа, которая предполагалась для широкого применения. Конечно же, никакие мои начальники не давали насчет Криптоцентра никаких указаний, это было время безвластия в Спецуправлении, когда каждый мог заниматься практически всем, чем пожелает. Кто-то стал подрабатывать в различных коммерческих структурах, кто-то просто слонялся целыми днями без дела, кто-то политизировался до посинения, но мне все это было неинтересно. Гораздо интереснее было писать Криптоцентр, осваивая при этом еще глубже мой любимый компьютер, все его неограниченные интерфейсные возможности, восхищаясь его простотой и надежностью. К тому времени у меня уже появился настоящий Notebook, который я стал таскать к себе домой, и вместо просиживания в своем кабинете допоздна, я стал пораньше уходить с работы, и дома, на кухне, тоскливо глядя на пустой холодильник, пытался окунуться в придуманный и реализуемый мною в абстрактном виртуальном мире Криптоцентр. И это помогало, сильно помогало продержаться в эти труднейшие месяцы, не давало выхода накапливавшемся чувствам безысходности, злости, обиды и несправедливости. Да и, пожалуй, многим в стране уже приелись зрелища, а все больше хотелось хлеба и хоть какой-то стабильности. Хоть какая-то стабильность наступила (впрочем, она и раньше была): самым стабильным в это время в России стало воровство.
Глава 3. Криптографическая приватизация
Социализм умер, СССР развалился, все стали растаскивать социалистическую собственность. Ее и раньше таскали, но сравнительно понемногу и потихоньку – вспомним продавщиц из советского гастронома или прорабов на стройках социализма. А еще очень часто то, что не могло быть утащено, просто сливалось или зарывалось в землю. Водители грузовиков, приписав себе в путевой лист несколько значащих цифр, вынуждены были избавляться при этом от предававшего их лишнего бензина, ударное Олимпийское строительство сопровождалось ударным закапыванием в землю оставшихся неиспользованными бетонных плит и прочих стройматериалов, ну а уж сельское хозяйство просто по определению всегда было близко к земле. «Не доставайся же никому, а то возродится капитализм!» – вот основной принцип социализма в подобных случаях.
И вот ненавистный капитализм, который столько раз поминали нехорошими словами различные партийные и комсомольские активисты, стал возрождаться с начала 90-х годов, и в первых рядах его строителей встали те же активисты, быстро выучившие диалектику не по Гегелю, а по Чубайсу. А кто не был активистом и диалектиком, тому в этой приватизации доставался, как правило, кукиш с маслом.
Легко понять, как приватизировать, к примеру, гастроном или автосервис. А как приватизировать бывшее 8 ГУ КГБ СССР, шифровальную службу? Что нужно, чтобы урвать от нее хотя бы какой-то кусочек, желательно полакомнее? Какие основные особенности криптографической приватизации?
Офицеры-математики из Спецуправления 8 ГУ в правовом отношении были почти теми же ГУЛАГовскими зеками из криптографических шарашек, описанных Александром Солженицыным в романе «В круге первом». Огромная интеллектуальная собственность, основательно проверенные и проанализированные криптографические алгоритмы были, как сначала казалось, ничейными, их разработчики не имели реальной возможности запатентовать или каким-то иным образом засвидетельствовать свои имущественные права на разработки, которым приходилось отдавать не один год поисков, сомнений, споров и дискуссий. Офицер, по определению, не имеет свободного времени, все время он находится на Государевой службе, даже когда спит, ест или попивает пивко все мысли должны быть направлены только на одно: как там страна любимая, все ли в ней спокойно и хорошо? А уж если вместо пивка ему вздумалось какой-то алгоритм придумать или программу написать – это тоже государственная собственность, такая же, как нефть или газ, только интеллектуальная. И все низменные помыслы о деньгах за эту собственность офицером сразу же должны быть выброшены в пропасть.
Что стало с государственными нефтью и газом – хорошо известно. А что же стало с государственной интеллектуальной собственностью? Вот наглядный пример из моей реальной жизни.
Разработка шифров на новой элементной базе потребовала около 10 лет работы многих талантливых людей, были написаны огромные тома отчетов, кандидатские и докторские диссертации на эту тему, все было очень основательно пропахано, проверено, теоретически и практически обосновано. Подготовлен реальный пример шифра на новой элементной базе – программа для калькулятора «Электроника МК-85 С». Вопрос к российскому читателю (зарубежные, если таковые когда-нибудь будут, ни за что не смогут дать правильный ответ): кому достанутся все дивиденды от продаж этого калькулятора?
Российский читатель, прочитавший предыдущую главу, наверняка сразу же даст правильный ответ: К., заводскому «толкачу», имевшему примерно такое же отношение к разработке шифров на новой элементной базе, как людоед из центральной Африки к разработке операционной системы Windows, но который знает толк в подобных делах. Ответ настолько очевиден, что даже не хочется обсуждать эту тему: это аксиома, в России всегда так бывает просто по определению. Гораздо интереснее, с точки зрения математика, проследить конкретные механизмы подобного чудодействия, описать этот замечательный алгоритм step by step.
Step 1. Родина в опасности! Наша армия не имеет удобных шифровальных средств! Необходимо оснастить ее портативными шифраторами «Электроника МК-85 С»!
Comment. Все согласны: в этом есть большая доля истины. Это все происходило у меня на глазах, когда К. был всего лишь инженером в моем отделении. И подобные мысли высказывались не только им, но и многими другими сотрудниками, причастными к разработке «Электроники МК-85 С». Только К. строил насчет нее слишком конкретные планы. По своим понятиям.
Step 2. Наша экономика в кризисе! Денег нет! Для оснащения армии портативными шифраторами надо много денег!
Comment. И опять же все согласны, возразить на это нечего, все именно так и есть. Только криптографы-математики, как правило, не были так сильно связаны с заводами, со спецификой их советской работы, с «проталкиванием» заказов. Здесь уже не абстрактная математика нужна, а опять же все конкретно, по понятиям. А математики – это слишком интеллигентная для такой работы публика, а потому их интересы в данном случае не столь важны. Да и к тому же они все офицеры, достаточно договориться с одним-двумя генералами и все подчиненные им офицеры возьмут под козырек.
Step 3. Для оснащения армии портативными шифраторами надо пустить их в открытую продажу и заработать на этом деньги для оснащения армии.
Comment. Ну, ну. Какие-то колхозные напевы: все мы делаем одно, общее дело, и не важно, кого при этом погладят по головке и дадут за это конфетку. В подобном колхозе очень легко все коврижки достаются обласканным Председателем колхоза «доставалам» дефицита, а рядовые колхозники, как правило, получают одни пустые трудодни. Но на всех митингах – плакаты: «Хлеб – Родине!»
Step 4. Я могу взять на себя функцию зарабатывания денег. Для армии, только для армии, ну и еще для развития отечественной криптографии!
Comment. Дети, только дети, как говорил Остап Бендер. Правда, в этом конкретном случае современный Остап Бендер говорил это не на общем собрании, а в узком кругу начальников-генералов, строя перед ними грандиозные планы: на заработанные деньги мы организуем широкий криптографический ликбез, вы будете читать лекции по криптографии во всех крупнейших городах Советского Союза и не только Советского Союза. Лесть, грубая и в большинстве случаев абсолютно нереальная, но задевавшая какие-то тайные генеральские струны. Ведь КГБ был абсолютно закрытой структурой, а многие начальники, сравнивая себя с американцами У.Диффи и М.Хеллманом, тоже мечтали о мировой известности.
Step 5. Я создам для этого малое предприятие и от его имени буду продавать портативный шифратор «Электроника МК-85 С».
Comment. Ближе к телу. Главный упор делался при этом на слово «малое». Какой-то новый вариант давней генеральской мечты – своего собственного свечного заводика, как тогда многим казалось. Вся эта демократия и малые предприятия казались в те времена (еще до путча 1991 года) какими-то несерьезными, временным явлением. Чем бы дите не тешилось, лишь бы не плакало.
Step 6. От имени малого предприятия я заключу Договор со Спецуправлением, по которому мне будут разрешены продажи портативного шифратора.
Comment. Момент истины. Но опять же всерьез никто не задумывался о юридических последствиях подобных действий. Все мыслили прежними категориями: К. – коммунист, если будет делать что-то не так, то вызовем его на партбюро и там проработаем как следует. Что такое Договор одного юридического лица (Спецуправления) с другим (кл-овским малым предприятием), какие из него могут последовать реальные результаты, никто в то время не имел четкого представления.
Step 7. Я честный! Я хороший! Я никогда никого не обманываю!
No comment.
Это было смутное время, золотая пора для разных жуликов и проходимцев. Юридической проработки подобных Договоров практически никакой не проводилось, достаточно было подобному пробивному человеку охмурить, окучить пару начальников, от которых зависело принятие решения, наобещать с три короба, навесить всякой лапши на уши – и все, готов Договор, фактически передающий права интеллектуальной собственности, добытой трудом многих людей, одному подобному К., который после этого принимает важный вид, осознает себя причастным к руководящему кругу, и начинает делать с этой бесхозной собственностью все, что душа его пожелает.
Правда, эта собственность казалась тогда не ахти какой и ценной. Хотя внутри шифратора был заложен алгоритм шифра на новой элементной базе, но его интерфейс, сервисные возможности полностью соответствовали самому низовому звену Советской Армии. Вводи информацию с убогой клавиатуры, получай выход только на экране, переписывай его вручную, алгоритм шифрования – только симметричный, ввод ключа – 100 знаков и 10 проверочных цифр – тоже только вручную, солдату можно приказать, а как убедить, например, банкира возиться с этим, как называл его сам К., «Шуриком», к тому же ломающимся с такой же частотой, что и любая советская электроника? Особо много желающих не было, к тому же К. по своей натуре установил на них совершенно астрономические цены: что-то около $400 за один калькулятор, в то время, как такой же серийный калькулятор со стандартной микросхемой стоил в обычном магазине «Электроника» около $10. Эту огромную разницу в цене К. объяснял исключительно новизной заложенных в «Электронику МК-85 С» криптографических идей, к которым он сам не имел никакого отношения.
Непременно загнулась бы организованная им фирма типа «Рога и Копыта», если бы не фальшивые авизо в Центральном Банке России…
