Текст книги "Там, где обрывается жизнь: повести"

Автор книги: Михаил Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Свиридов достал из кармана тонкие хирургические перчатки, надел их и вынул из конверта фотографии. На всех была Галина с каким-то молодым типом: в кафе, на улице в обнимку, целующаяся на балконе.

– Чертовщина! Она ему изменяла?

– Найдено в его секретере среди бумаг. Похоже, он книжки писал.

– Мы о нем ничего не знаем! – рявкнул Свиридов. – Но к компании отца он не имел никакого отношения, это точно.

– Может, он и выкинул женушку в окно, – предположил Евсюков. – За что же изменнице десять процентов отдавать.

– Дело не в десяти процентах. Галина богатая женщина, он сидел у нее на шее. Теперь ее деньги достанутся Юрию.

– Труп Галины дактилоскопировали? – спросил Свиридов.

– Так точно, – ответил Евсюков. – Хотите узнать, держала ли она эти снимки в руках?

– Хочу. У телевизора полно пустых бутылок, с них тоже снимите отпечатки. И сделайте запрос в банке. Нам нужны сведения о ее счете и все ее распоряжения по поводу денежных средств.

– Неужели этот придурок спьяну выбросил жену из окна? – с сомнением протянул Свиридов.

– Не такая уж бредовая мысль. Первая жена Дмитрия, мать Аркадия и Юрия, тоже решила, что у нее есть крылья. История повторяется. Разница во времени и количестве этажей.

* * *

Олег продолжал искать. Больше всего его интересовал гараж. Он осторожно снимал вещи с полок и возвращал их на место. Наконец очередь дошла до деревянного покрытия пола. Доски старые, краска выцвела и местами стерлась. Он ползал на коленях и осматривал каждую доску. Внезапно он остановился, наморщил лоб и на четвереньках дал задний ход.

– Вот где ты промахнулся, Вэл. Доски старые, а шляпки гвоздей новенькие. Непростительная погрешность.

Олег встал, взял с полки фомку, осторожно оторвал доску и просунул руку в тайник. Нащупав предмет, вытащил его на свет божий. Это была снайперская винтовка «Зауэр», замотанная в мешковину.

– Дорогая игрушка. Такую жаль выкидывать.

Он выдвинул затвор, потом снял магазин и вынул из него патроны.

– Девять. Одного не хватает. Оставим восемь.

Олег сунул патрон в карман, собрал винтовку, замотал ее так, как было, и положил на место. Внимательно проверил, не осталось ли на половице следов взлома.

* * *

Поезд мчался на всех парах. Юрий смотрел в окно, из глаз его текли слезы. Напротив сидел Рудольф. Купе было двухместное.

– Может, вам выпить, Юрий Дмитриевич? Юрий глянул на своего спутника:

– Вы кто?

– Ваш телохранитель. Меня наняла Виктория Львовна и велела не спускать с вас, глаз. Кажется, не зря.

– Вы обронили фразу: «Они уже в доме». Кто «они»?

– Головорезы. Я долгое время работал в местных органах милиции и знаю местный криминалитет. Первым моим заданием было наблюдать за вашим старшим братом. Что я с успехом делал. Вчера к нему в больницу приходили трое. Наемные убийцы. Настоящие выродки. Я доложил об этом Виктории Львовне. Она мне велела приехать утром за вами и купить билеты до Москвы. Я приехал. Когда увидел эту троицу у вашего дома, решил, что уже не смогу помочь вам. Вы вышли на улицу через минуту после того, как они зашли в подъезд. Счастливая случайность. У вашего брата железное алиби.

– У вас есть водка?

– Конечно. Меня зовут Рудик.

Он достал из портфеля бутылку, пластиковые стаканы и бутерброды.

– И долго вы будете меня обхаживать?

– Пока не посажу в самолет. Для нас зарезервирована квартира в столице, на днях будет готов загранпаспорт. Остальное мелочи.

– Аркадий едет туда же?

– Там он вам не опасен. В одиночку он ни на что не способен. Зато у Виктории Львовны в Испании большие связи.

– Наслышан. Разливайте.

* * *

Опять на балконе появился Евсюков.

– Вторая серия, но из другого романа. Он подал конверт Свиридову.

– А этот где нашли?

– В шкафу спальни. Между женским бельем.

Пришлось опять натягивать перчатки. В конверте лежали другие снимки – мужа Галины с молоденькой девушкой. Фотографии были более откровенными, напоминали порносерии.

– Полный идиотизм. Они позировали специально? Снимали с двух метров.

– Похоже на подставу, Женечка. Глянь. Во всех постельных сценах Юрий с закрытыми глазами. Может, клофелинчика наглотался? – предположил Вербицкий.

– А это? Кафе, дом, сидят – лижутся.

– Видишь, что на столе?

– Папка какая-то.

– Прочти.

Свиридов надел очки.

– «Юрий Кайранский. «Жизнь – обман». Роман в двух частях»,

– Отличное чтение перед ночными страстями.

– Евсюков, проверь-ка хорошенько секретер, что за бумаги держит в нем хозяин.

– Уже проверил. Рукописи. Дюма позавидовал бы такой плодовитости.

На балкон вышел эксперт:

– Подоконник чистый, товарищ майор. Чтобы выпрыгнуть из окна, она должна была встать на него или нырять рыбкой с разбега, что не реально – мебель разбегу мешает.

– Есть балкон, на котором мы стоим. Перевалиться через перила ничего не стоит. Окно тут ни при чем, – сказал Вербицкий.

– Выкидывали ее из окна, а не с балкона. На трупе разорвана ночная сорочка, а на кране батареи висит клок ткани. Зацепилась.

– Убедительно.

В кармане Свиридова зазвонил сотовый телефон. Слушал он молча. Убрав трубку, мрачно заявил:

– Нас ждет еще один сюрприз. Круто начинается рабочий день.

* * *

За длинным столом зала заседаний расположились шесть человек, несколько стульев пустовали. На месте председателя сидел Аркадий, Вика стояла рядом.

Аркадий говорил спокойно, но твердо, тоном, не терпящим возражений.

– Викторию Львовну Мамонову вы все прекрасно знаете. Она вела дела моего покойного отца со дня основания фирмы, переросшей в компанию международного класса. После вчерашнего несчастья, обрушившегося на нас в связи с гибелью Игоря Васильевича Прокофьева, я не спал всю ночь, думал о достойном приемнике погибшему. Мой выбор пал на Викторию Львовну. Сейчас я подписал приказ о ее назначении на должность финансового директора и моего первого заместителя. Есть другие мнения?

– Других мнений быть не может, – сказал седовласый мужчина, сидящий по правую руку от директора. – Виктория Львовна – наш человек и ее не надо вводить в курс дела. Она продолжит нашу политику. Что касается финансовых вопросов, то мы обладаем огромным штатом высококвалифицированных специалистов, Прокофьев тоже не сидел с калькулятором в руках, а решал глобальные проблемы.

– Я рад, что мы нашли общий язык, – сказал Аркадий и встал.

* * *

Труп девушки лежал на полу, тут же, у ее ног, – револьвер. На столе – деньги, на полках – рукописи.

– Знакомый по фотографиям интерьерчик, – сказал Свиридов, осматриваясь. – Вы ничего не трогали? – спросил он участкового.

– Ничего. Я сразу позвонил дежурному, а он в прокуратуру.

– Как ее обнаружили?

– Зовут девушку Мариной. Она собралась на курорт в Испанию. Вчера позвонила в редакцию, к себе на работу, и попросила подружку завезти ей утром загранпаспорт – забыла его в столе. Девушка приехала, звонила в дверь – глухо. В комнате горел свет. Первый этаж, можно в окна заглянуть. Увидела деньги на столе и ноги на полу. Позвонила нам, мы тут же приехали. Дверь пришлось взламывать.

– И давно она себя так «чувствует»? – обернулся Свиридов к эксперту.

– Со вчерашнего вечера, если судись по трупным пятнам.

– Оружие на экспертизу. Переверните труп. Девушку перевернули на спину.

– Это она. Подружка Кайранского-младшего, – уверенно сказал Вербицкий.

– Перетрясите весь город, но найдите мне этого забулдыгу. Предупредите аэропорт, проверьте вокзал.

– Всех на уши решил поднять? – спросил Вербицкий. – Тут опытная рука работала, а ты писателя ищешь. Сидит в каком-нибудь баре и пьет ханку.

– Вот что, Илья, надо бы съездить в редакцию, там о девчонке расскажут больше, чем нам надо знать.

– Я могу съездить.

– Сделай милость, а я займусь протоколами.

* * *

Объявили посадку на рейс до Барселоны.

– Отдыхай, Аркаша, я приеду через пару-тройку дней, – сказала Вика.

– Чей это адрес?

– Вилла принадлежит мне. Оплачивал ее твой отец, но он был там только один раз, когда приезжал на обследование. Он не выносил жару.

– Значит, и тебе что-то перепало?

– Смешно сравнивать. Забудь обо всех проблемах, тебе сейчас нужен только покой. К твоему возвращению здесь все будет чисто.

– Как следствие?

– Им нужна твоя подружка Юля. Для перекрестного допроса. Тогда Дашке конец. Трубников тоже сгорел.

– Ради таких результатов можно пойти следователям навстречу. Юля сидит на моей даче и боится нос высунуть на улицу. Сдай им ее.

Аркадий взял чемодан и направился на регистрацию. У выхода Вику окликнул мужчина с ямочкой на подбородке.

– Вы меня?

– Да. Я помощник следователя. Моя фамилия Вербицкий.

– Следите за мной?

– Ищем младшего Кайранского и вдруг вижу вас со старшим. Кажется, он летит в Испанию?

– А кто делает из этого секрет? Он тяжело болен, ему предстоит серьезное обследование, не исключена и операция. Там прекрасные врачи, специализирующиеся на сердечных заболеваниях. Аркадию досталось плохое наследство от отца.

– Понимаю. А младший не мог уехать куда-нибудь?

– Юра? Вполне возможно. Зачем-то ему понадобились деньги.

– А вы откуда знаете?

– Я одолжила ему десять тысяч долларов.

– Серьезно?

– Даже расписку взяла. Жена ему денег не дает, что меня очень удивляет. Если он решился обратиться ко мне, значит, его крепко прижало.

– У вас с Юрием плохие отношения?

– Никакие. Бесполезная личность. Мне жаль его жену. Аркадий – полная ему противоположность, но, к сожалению, здоровье оставляет желать лучшего.

– Надеюсь, все обойдется. Извините за беспокойство.

– Не извиняйтесь. Кстати. Я не всегда согласна со взглядами Аркадия на некоторые вещи. Он просил меня купить продукты и отвезти к нему на дачу. Кому они нужны? Может быть, брату, которого вы ищите? Всегда к вашим услугам.

Когда Вика вышла на улицу, лицо ее стало напряженным. Вэл, снова сидевший за рулем ее лимузина, сделал вид, что не заметил этого, и спросил:

– Едем домой?

– Да. Сегодня был тяжелый день.

– Но результативный.

* * *

Была уже половина девятого, приготовленный ужин остыл, а хозяйка все не появлялась. Олег подошел к камину и вдруг обратил внимание на две фарфоровые статуэточки. В памяти вспыхнуло мгновение, когда он, открыв чужой чемодан, обнаружил женское белье вместо своей аппаратуры и отчета. На дне чемодана была фотография старика и эти две фигурки. Тогда он не стал их трогать. Взяв одну из них, удивился, она показалась слишком тяжелой. Такие безделушки обычно делают пустотелыми. Приглядевшись, заметил тонкую щель у воротничка фарфорового танцора. Головку удалось отвернуть без особых усилий. Олег опрокинул статуэтку, и ему на ладонь высыпались капсулы из прозрачного пластика в виде подушечек. Внутри находилась жидкость. Он насчитал семь капсул. Во второй статуэтке было девять капсул. Подумав, Олег решил одну конфисковать, остальные вернул на место.

«Похоже, я перевез контрабанду через границу. А если подмена чемоданов произошла не случайно?» – Эта мысль впервые пришла ему в голову.

За окнами мелькнул свет фар.

– А вот и они. Сколько вы сегодня натворили грязных дел, господа?

Олег направился встречать любимую женщину.

ГЛАВА IV

1

Он вошел в скромный ресторанчик и направился к барной стройке. За столиком у окна обедали Вербицкий и Свиридов. Вербицкий тут же заметил приятеля.

– Извини, Жека, кажется, мой дружок созрел для переговоров.

– Это тот, о котором ты мне рассказал? Может, он зашел сюда случайно?

– Громов ничего не делает случайно и не ходит по дешевым ресторанам. О том, что мы здесь обедаем, он знает давно.

– Только мы не знаем, где его искать.

– А зачем? Кот, гуляющий сам по себе. С кем хочет, с тем и общается. Давить на него бессмысленно.

Олег пил коньяк. Вербицкий подсел рядом.

– Копаешь с другого конца или воюешь на чужой стороне?

– Привет, Илюша. Путаная история. Идея понятна, нет мотива. Беспросветные потемки.

– Вряд ли с таким багажом ты пошел бы на встречу со мной.

Олег поставил на стойку патрон:

– Винтовка «Зауэр-52» с ночной оптикой.

– У нас есть гильза. Выстрел произведен из кустов у плотины. Кто стрелял?

– Об этом говорить рано, у стрелка есть алиби. Дыхание смерти веет из прошлого. Из далекого прошлого. Там и надо искать концы.

– Помочь?

– Не сейчас. Я дам знать, когда мне понадобится твоя поддержка.

Олег достал из кармана пластиковую ампулу.

– Привезено из-за границы. Значит, в России таких средств нет.

– Недостающий элемент из смертельного коктейля.

– Скорее всего, так оно и есть.

– Одну часть доставлял адвокат, вторую невеста, кто же привозил третью?

– Скоро узнаешь. Я не хочу морочить вам голову, пока не буду уверен в правильности выводов. Есть еще один претендент на завещание – третья жена Дмитрия Кайранского. Она живет с главврачом психушки Савелием Трубниковым, отцом адвоката Трубникова. Но не думаю, что она будет сидеть и ждать, когда вы до нее доберетесь. Против нее у вас нет ничего. Удачи, Илья.

* * *

Свиридов расхаживал по кабинету, Вербицкий стоял у окна, а Евсюков скромно сидел на стуле у стены. Картина знакомая.

– Подведем итоги. По твоим заверениям, Илья, Громов не мог сделать всех фотографий и записать на диктофон все, что попало в наши руки.

– Тот, кто это делал, точно знал, где и что должно произойти. Сценарий был расписан заранее, остальные, как марионетки, выполняли свои роли и загоняли сами себя в тупик.

– Хочешь сказать, что Галина писала письмо в прокуратуру под диктовку? Ты его читал. Это крик отчаяния, – недовольно покачал головой Свиридов.

– А сыщик-невидимка, который в упор фотографировал Юрия Кайранского с любовницей в постели, записывал на пленку угрозы Юрия убить свою жену, беседу Юли и Тумановой в кафе? Поцелуи Галины на балконе с каким-то типом, дом адвоката с выходящей из него Тумановой? Кто его нанял? Для чего? Он работает на нас, присылает нам свои отчеты. Пока мы его не найдем, кашу не расхлебаем!

– Мы ее в любом случае не расхлебаем, – тихо сказал Евсюков. – На фотографиях Юрия с любовницей есть отпечатки только Галины. На снимках Галины с любовником нет никаких отпечатков, хотя нашли мы их в секретере ее мужа.

– А если фотки подбросили? – язвительно спросил Свиридов.

– Ради чего? – пожал плечами Вербицкий. – Вся картинка просвечивается полностью. Банковский счет Галины составляет около миллиона долларов. В случае ее смерти Юрий получал доступ к счету. У него молодая любовница. Даже в издательстве знали о ее связи с Кайранским и о том, что они собирались ехать вместе в отпуск. С этой целью Юрий одалживает деньги у Виктории, она передала нам расписку. Деньги мы находим в доме Марины, а также револьвер, из которого убита девчонка. На рукоятке отпечатки Галины. Соседка с верхнего этажа видела в тот вечер красную машину у дома и элегантную женщину. У Галины красный «Пежо». Какие еще нужны доказательства?

– Юрий нашел труп Марины и сорвался с цепи, – продолжил его версию Евсюков. – Вернулся под утро домой и выкинул жену в окно, повторив подвиг своего папаши. Поняв, что натворил, он бежит из города. По другой логике события не выстраиваются. Версия одна, и другую мы из пальца не высосем. Кайранского надо объявить в федеральный розыск.

– Все. Сдаюсь! – согласился Свиридов. – А как быть с фактом убийства жены и дочери Кайранского-старшего?

– У него алиби на все случаи. Когда у плотины раздался выстрел, он находился на совете директоров. Когда Галину выкидывали из окна, он лежал в больнице.

– Стрелка наняли, это и дураку понятно, – пожал плечами Евсюков. – А теперь вспомним о завещании. Туманова, адвокат и найденная на даче Аркадия Юлия сидят в СИЗО. Они вылетели из игры. Юрий Кайранский в бегах, его жена погибла. Все завещанное достается Аркадию. Против него у нас ничего нет, кроме подозрений.

– Завещание – семечки в сравнении со сталелитейной компанией, доставшейся ему от отца. Ради него Аркадий не стал бы марать руки, – заговорил Вербицкий, прикуривая. – О существовании живой и здоровой третьей жены своего отца он даже не догадывается. А если и знает, то ему наплевать. Есть кто-то, желающий нам доказать, будто план по истреблению конкурентов принадлежит Аркадию. Он один вышел сухим из воды. Прием сработал. Аркадий может стать подозреваемым номер один – глупая смерть финансового директора Прокофьева могла быть выгодна только ему. Согласно завещанию, решать все финансовые вопросы компании обязан Прокофьев, но не Аркадий.

– Каждый из наследников проходит у нас по разным – делам, – продолжил Свиридов. – И в одно производство мы не можем их объединить, нет оснований. Семейная драма Юрия и Галины не увязывается с отравлением отца семейства, кокаином, смертью Виолетты Луцкой и махинациями адвоката. А Туманову и Трубникова мы никак не можем привязать к аварии на плотине. Полный хаос! Топчемся на одном месте.

– Проверили содержимое ампулы? – спросил он Евсю-кова.

– Да. Этого лекарства нет в России. Очень сильный стимулятор для сердечной мышцы, используют при операциях на открытом сердце. Но если его дать здоровому человеку, приступа не избежать, а то и инфаркт схлопотать можно. Этот элемент присутствовал в смеси, погубившей Дмитрия Кайранского. Странно, что он не погиб раньше.

– Дозировка была меньше, – уверенно сказал Свиридов.

– Что это теперь меняет?

– Туманова могла подменить пузырек.

– Или тот самый сыщик-невидимка, следовавший строгим инструкциям, – предположил Вербицкий.

* * *

Виктория резко обернулась:

– Ты отказываешься ехать со мной в Испанию? Олег продолжал смотреть на огонь камина.

– Я оставил за собой грязный след в этой стране, мне там опасно появляться.

– Гарантирую тебе полную безопасность.

– Почему Испания, а не Франция, к примеру?

– Аркадию Кайранскому там будут делать операцию, и я обязана проследить за этим. Потом меня уже ничто не будет связывать с гнилым семейством.

– Ты их всех ненавидишь.

– Я их презирала, теперь мне наплевать. В моей жизни появился ты, и мне нужна твоя поддержка, твое присутствие. Хочу, чтобы ты был рядом со мной. Ты все, что у меня есть.

– А дочь?

– Она слишком самостоятельна и уже не нуждается во мне.

– Ты уверена в том, что я тот человек, который тебе нужен?

– Я люблю тебя, Олег! Поэтому мне все равно, какой ты человек.

– Хорошо, я прилечу через несколько дней.

– Это правда?

– Я не бросаю слов на ветер. Позвоню перед вылетом. Вэл встретит меня в аэропорту.

Вика подошла к нему и обняла.

* * *

В самолете к Виктории подсел Левинсон.

– Хотите лично проконтролировать ситуацию, Яков Михалыч? – усмехнулась она.

– Мое присутствие дает вам гарантии.

– Не думаю, что Батрак ослушается меня.

– Он знает, с кем имеет дело. Вы не собираетесь нарушать наше соглашение?

– Нет. По возвращении вы получите всю документацию и негативы. Последний штрих – вам придется перевести крупную сумму в оффшор и запутать следы.

– Насколько крупную?

– Я намерена продать сталелитейную компанию Кайранского за два миллиарда.

– Продешевите. Она стоит дороже.

– Мне некогда торговаться. Операцию надо провернуть за часы, а не дни. С конкурентами вопрос решен, они готовы подписать документы в любую минуту.

– Не боитесь попасть под суд?

– Не боюсь. Я сделала все, что от меня зависело. Больше пяти лет не получу. Половина обвинений рассыпется, как песочный дворец на пляже, еще в зале суда. У меня сильная защита.

– Пять лет в обмен на два миллиарда? Оно того стоит.

– Крах Кайранских стоит еще дороже. Этот род был проклят, и проклятие сбылось.

– Вы страшный человек, Виктория Львовна.

– Я дочь своего отца.

* * *

Тимофей Отрадин сидел в баре и пил пиво. Олег подсел к его столику.

– Извини, Тема, опоздал. Провожал подружку, улетела греть косточки в теплые края.

– Ты быстро освоился, Олежек.

– Такова наша профессия. Сенсаций будет много, я тебе их подарю. Мне они не нужны.

– Не верю своим ушам.

– Ты должен мне помочь. – Олег достал фотографии и положил на стол. – Ты не можешь не знать этого типа, который целует женщину на балконе.

– С чего ты решил, что я его знаю?

– Я видел много фотографий. В них чувствуется репортерский почерк. Балконный снимок делал я. Его использовали для подставы. Если этот парень участвовал в спектакле, то где-то еще должны быть его следы, он не шестерка.

– Рудольф Карцев, фотокор журнала «Спорт». Его уволили два года назад за подтасовку фактов. Потом работал на Виолетту Луцкую, делал фотки в банях, саунах и номерах.

Девочек ему поставляла Луцкая, но он быстро понял, что сам может доставать девочек и работать только на свой карман. Мужик талантливый, сообразительный и не страдает угрызениями совести. Но как ты на него вышел?

– Перегнул парень палку: постельные сцены с метрового расстояния не снимают. Показать жене мужа – одно дело, но отдавать такие снимки следствию по меньшей мере глупо. Где его искать?

– Он давно уже не светится на публике. Живет тихо, как мышь. Как дохлая мышь.

– Но он же не иголка.

– Конечно. Я знаю один подвал, который он арендовал для своей фотолаборатории.

– Вот видишь, как все просто. Что-нибудь выпьем?

– Не возражаю.

– Чем будем травиться?

2

После дождливой ветреной погоды куда как приятно оказаться под ласковым средиземноморским солнышком. Люди сидели в уличных кафе, пили вино, закусывали его козьим сыром или знаменитой ветчиной.

Машина с тонированными стеклами остановилась напротив одного из таких кафе. За рулем сидел Вэл. На заднем сиденье тихо переговаривались Виктория и Аркадий.

– Ты видишь его? – спросила Вика, кивнув в сторону столиков, за одним из которых пил вино Юрий.

– Я поражаюсь! Как тебе удалось его выманить сюда?

– Это моя маленькая женская тайна. Поехали, Вэл. Машина тронулась с места.

– Мне становится жутковато от мысли, что в моем теле будет биться его сердце.

– А не жутковато представить себя в гробу в расцвете сил? Сегодня ты ляжешь в клинику. Тебя начнут готовить к операции, а завтра вечером неподалеку в горах произойдет перестрелка между басками и местными фермерами. Такие случаи здесь не редкость. Несколько трупов попадут в морг ближайшей больницы, среди них окажется твой брат, лицо будет изуродовано до неузнаваемости. Полиция составит протокол, дежурный врач сообщит в клинику Сапатероса о количестве доноров. Он должен ему доложить, какие органы у трупов не повреждены и пригодны к пересадке, а так же группу крови и резус-фактор каждого. Сапатерос отберет нужных, и их тут же переправят в транспланталогический центр. Тебе крупно повезло. Твой отец стоял в очереди три года.

– Кто тебе помогает?

– Русская мафия. Они мне кое-чем обязаны.

– Теперь я понимаю, почему тебя ценил мой отец. В сравнении с твоим коварством его жестокость выглядит детской забавой.

– У меня был прекрасный учитель в его лице на протяжении двадцати последних лет.

3

Желтые листья кружились по парковой аллее. Небо было покрыто черными тучами. Вербицкий и Громов сидели на скамеечке и не обращали внимания на непогоду.

– Там, где получала загранпаспорт Марина, был сделан и паспорт Юрию. Мы опоздали. Он вылетел во Францию. Сам бы ни за что не додумался выкинуть такой трюк, – задумчиво рассуждал Вербицкий.

Значит, основные события произойдут в Испании, в неподконтрольной нам зоне. Аркадий, Юрий и Вика сойдутся в одной точке. И я уже знаю, кто выйдет из них победителем.

– Я перекопал дело от корки до корки. Не за что зацепиться. В лучшем случае, Вику можно привлечь к делу как свидетеля, – все так же тихо сказал Вербицкий.

– Изучи историю жизни ее шофера. Валериан Васильевич Ухов. Он не с неба свалился, случайных людей в окружении Вики нет и быть не может. Что касается фотографий и записей, то их делал Рудольф Карцев. В его фотолаборатории есть много любопытных негативов. Опытные репортеры предпочитают снимать на пленку. Свиридов должен знать, о ком я говорю.

– Почему ты раньше не сдал нам статуэтки и винтовку Вэла? – спросил Вербицкий.

– Их рано трогать, – уверенно ответил Олег. – Тебе же нужны факты, а их пока не хватает.

– Вика может не вернуться. Последние ягнята сидят перед ее волчьей пастью. Она перегрызет им глотки и успокоится.

– Такой капитал без присмотра не оставляют, она вернется.

– Руководить марионетками можно с другого конца света, Олег. Примеров тысячи.

– В России остался еще один наследник – третья жена старика. Она дождалась своего часа. Я видел ухмылку Вики, когда речь зашла о Валентине Кайранской. Предстоит еще один поединок, мы можем стать его свидетелями. Вика вернется в Россию, чтобы расставить все точки над «i».

– Предлагаешь ждать?

– Подчищай хвосты. Займись жизнеописанием Вэла и познакомься с Рудиком, много интересного узнаешь. А я сегодня вылетаю в Барселону, но вмешиваться не собираюсь. Слишком поздно.

* * *

Вика зашла в полутемный гостиничный номер третьеразрядного отеля, в таких редко селятся туристы и отдыхающие курортники. Придорожный отель был расположен далеко от моря и рассчитан на ночевку шоферов продуктовых фургонов или автостопников, путешествующих с небольшим рюкзачком за спиной. Юрий сидел в кресле-качалке перед открытой дверью балкона и пил сухое вино, поглядывая на звезды.

– Твой брат умер час назад. Юрий оглянулся:

– Причина смерти?

– В больницу привезли не того покойника. Халатность. В пригороде произошла мафиозная разборка, и в больницу доставили двенадцать жертв. Кто-то еще был жив, кого-то сразу отправили в морг. Один из умирающих мог стать донором Аркадия, его и отправили в транспланталогический центр.

– Но это оказался не тот…

– Сердце покойника пригодно к пересадке в течение очень ограниченного времени, и повторные анализы делать не стали. Аркадий умер через тридцать семь минут после пересадки. Виноватых искать бесполезно, могли ошибиться санитары.

– И что теперь?

– Врачи высказали свои соболезнования. Труп будет переправлен в Россию, Аркадия похоронят рядом с отцом. У твоего отца не осталось наследников.

– Ты забыла обо мне.

– О тебе невозможно забыть. Все дело в том, что ты в федеральном розыске, твоя причастность к убийству Галины доказана. Ты будешь арестован, как только спустишься с трапа самолета. Тебя ждет колония строгого режима, а не наследство.

– Ты это серьезно?

– Более чем… И еще. У тебя кончается виза, ты не можешь оставаться в Испании, здесь суровые законы. Тебя депортируют. Все, что ты можешь сделать – это пересечь Гибралтарский пролив на грузовом судне и доплыть до марокканского Танжера. Там не такие жесткие законы, а в порту всегда нуждаются в грузчиках.

– Потрясающая перспектива.

– Увидишь жизнь такой, какая она есть. Может, тогда из тебя получится писатель. Если выживешь. Твое сердце не многим лучше, чем у отца и брата.

– Значит, все, что ты говорила, – ложь? Все подстроено тобой. Но почему? С какой целью?

– Я оставила тебя живым, потому что ты раскаялся. Мне попалась в руки твоя рукопись романа «Жизнь – обман». Ты писал его от первого лица и не мог себе простить соучастия в убийстве. Издателям твоя история не понравилась.

– Всего лишь фантазия автора.

– Может быть. А если у этой истории были свидетели?

– Не было никаких свидетелей.

– Тогда я расскажу тебе, как все было. Двадцать четыре года назад, когда тебе исполнилось семнадцать, а Аркадию девятнадцать, ваш сумасшедший отец учил вас жестокости и безнравственности. Он хотел вырастить из вас хищников, которые первыми кидаются на жертву и перегрызают ей горло. Из Аркадия он сделал зверя. С тобой получилась промашка. Итак, вернемся в тысяча девятьсот восемьдесят четвертый год.

4

Двадцать четыре года назад

Окраина небольшой деревушки, за коровником одинокий дом. Женщина лет тридцати возилась в огороде, когда увидела подъезжавший джип. По тем временам такие машины были редкостью. Она бросилась в дом.

Очаровательная девочка лет двенадцати гладила белье в огромной, практически пустой комнате. Там действительно не было почти ничего, но много пустых бутылок.

– Вика, доченька, быстро лезь на чердак и не высовывайся, что бы здесь ни происходило. Если с тобой что-то случится, тогда моя жизнь прожита зря!

Девочка испуганно смотрела на мать.

– Беги, Вика. Каждая секунда дорога.

Вика побежала к стремянке, приставленной к стене, поднялась по ней наверх, открыла люк и забралась на чердак. Люк закрылся. Женщина тут же убрала стремянку за печь.

Двери распахнулись. В дом вошли трое. Мужчина лет под сорок и два парня, которым и двадцати не исполнилось. У младшего еще усы не пробились.

– Ну вот, голубушка, я тебя и нашел. Сколько же лет на это ушло! Но от меня не спрячешься.

– Убирайся вон из моего дома, мерзавец!

– Ты все еще носишь мою фамилию, мне это не нравится. Я решил разрубить этот узел.

– Не пугай, я тебя не боюсь. Развода ты не получишь.

– Он мне не нужен, я буду вдовцом. Мне не привыкать.

Дмитрий вышел на середину комнаты, поставил табуретку, встал на нее и выкрутил лампочку из патрона. Абажура не было.

– Крепкий проводок. – Он подергал за электрический шнур. – Тебя выдержит.

Женщина бросилась к двери, но парни преградили ей путь.

Вика стояла на коленях и смотрела в щель между досками. Под коленкой что-то шевельнулось. Девочка вздрогнула. По чердачному полу проходил электрический шнур, за который дергал мужчина в комнате. Шнур через керамический цилиндр в центре чердака уходил вниз. Девочка не понимала, что происходит.

Мужчина спрыгнул с табуретки и подставил вторую.

– Прошу. Эшафот для леди готов! От судьбы не убежишь, Кристина.

Двое парней подвели женщину.

– Я проклинаю тебя, Дмитрий, и весь твой род!

– Одним проклятием больше, одним меньше. Полезай на стул:

Кристина повиновалась.

Дмитрий встал на другой табурет и завязал узел на шее женщины. Провода едва хватало, и он сильно натянулся.

– Кто вышибет из-под ее ног табуретку, получит новенькую «девятку» на день рождения, – сказал Дмитрий, спрыгивая со своего табурета.

Младший опустил голову. Старший посмотрел на него с усмешкой:

– Сосунок!

Вышел вперед и с силой ударил ногой по табуретке. Женщина повисла в воздухе.

Младший выскочил из дома, его стошнило.

– Из этого хлюпика ничего путного не получится, – сказал отец старшему, похлопал его по плечу и подтолкнул к двери.

Девочка зажала рот руками, по ее лицу текли слезы.

5

Виктория закурила.

– Теперь ты знаешь, кто был свидетелем.

– Значит, ты моя сестра?

– И любовница своего отца. А моя дочь приходится ему и дочкой, и внучкой одновременно.

– Рассчитываешь на наследство? Как докажешь родство?

– Меня наследство не интересует, я получу большее. При получении паспорта я взяла фамилию деда по материнской линии и его отчество. Носить фамилию Кайранских слишком тяжелый груз, меня тошнит от нее, как когда-то тебя воротило от поступков твоего отца.

– У меня к тебе нет претензий, сестра. Я поеду в Марокко. Лучшей участи не достоин.

– Дать тебе денег?

– Я и так тебе должен. Без денег романтичней.

– Прощай, Юра.

– Прощай. Бог тебе судья.

Виктория тихо вышла из номера.